На свою голову

Глава 7

От планов разговорить МакГонагалл было решено не только ни в коем случае не отказываться, а наоборот — воплотить их в жизнь как можно скорее. После не очень-то прозрачных намёков Дамблдора на квиддич стало предельно ясно, что директор намерен усложнить жизнь Гарри по максимуму, а значит, никакая информация лишней не будет. А вот если вобла хотя бы примерно знала, что на уме у директора, то и увернуться от членства в команде могло получиться без лишнего экстрима. Впрочем, план показательной «тренировки» всё равно разработали на совесть. Конечно, после уроков полётов никто из видевших Поттера на метле ни за что бы не усомнился, что в составе квиддичной команды, ему делать нечего. Но раз уж директор всерьёз загорелся этой идеей, то мало ли до чего дело дойти может…

Вечером вторника час Икс настал! За полчаса до ужина Гарри и Драко отправились на задание. Идти решили вдвоём. С одной стороны, так легче было засветиться. С другой стороны, ученик попавшийся в одиночестве в пустом, мало посещаемом коридоре вызвал бы куда больше подозрений. А так можно было наврать, что… Да что угодно наврать можно. Хоть заявить, что дуэль устроить решили. Ведь самое главное не в том, чтобы наказания избежать, а в том, чтобы правды никто не заподозрил.

Спрятались в маленькой нише недалеко от кабинета МакКошки в самом конце свободного от портретов коридора, точно зная, что она каждый день, кроме пятницы, идёт именно этой дорогой, чтобы попасть в Большой зал через дверь для преподавателей. Всего-то и оставалось дождаться, когда гриффиндорская мымра пройдёт мимо и выплеснуть ей на мантию содержимое пузырька. Пока она в Большом зале отужинает, зелье как раз одежду пропитает и испаряться начнёт. Вот сразу после трапезы и можно будет подойти, завести разговор…

Вообще-то идея была незатейливой. То, что Кошка ярая квиддичная болельщица, знали все. О том, что Джеймс Поттер в своё время считался лучшим ловцом школы и слыл её любимым учеником, сейчас помнили не многие, но Гарри был в их числе. Так что могло быть естественнее, чем поговорить об успехах отца, раз уж самому Гарри в скором времени тоже играть в квиддич придётся. Да, Кошка его не любит, но тут уже зелье должно было помочь. Львёнка опять-таки потереть можно, чтобы поглупее выглядеть… Как перевести разговор на директорские козни ребята толком не решили, но Гарри был уверен, что всё само собой получится. Всё же зелья Северуса никогда осечек не давали и повышенная болтливость на сокровенные темы в Макгонагалл должна была проснуться неизбежно. А если уже совсем повезёт, то и Дамблдор испарений нанюхается и в беседу непременно влезет…

Зелье решили левитировать, ну не хотелось, даже случайно попасться на глаза и дать грымзе возможность связать свои имена с приступом внезапной откровенности.

Долго ждать не пришлось. И десятка минут в засаде просидеть не успели как в коридоре послышались тихие быстрые шаги, а следом и МагГонагалл появилась. Гарри уже к восьми годам безупречно освоивший чары левитации, и пузырёк почти до нужного места дотащил, и наклонить его успел, и тут…

Ну кто мог предвидеть, что неизвестно куда спешащий Квиррелл вылетит из-за поворота и, шарахнувшись от МакГонагалл, растянется у её ног?!

Рука Поттера дрогнула и то, что должно было вылиться на мантию замдиректора, растеклось по нелепому тюрбану недотёпы-преподавателя… Пузырёк предательски звякнул о каменные плиты пола, но, слава Моргане, склонившаяся над охающим коллегой МакКошка, этого, похоже, не услышала.

— Акцио пузырёк из-под зелья, — испуганно пискнул Драко, которому эти чары, несмотря на сложность, удавались великолепно.

Спустя секунду расколовшаяся надвое склянка влетела в его ладонь, и оба мальчишки замерли, боясь даже дышать. Применение подобного зелья к преподавателю и помимо отчисления грозило нешуточными проблемами. Быть отчисленным Гарри спал и видел, а вот дать директору повод таскать его в свой кабинет для приватных бесед и нравоучений было совершенно лишним. К счастью, всё обошлось. Их присутствия так никто и не заметил.

МакГонагалл, в резких выражениях высказав всё, что думает о неподобающем поведении молодых преподавателей, чинно продолжила свой путь. Квиррелл поплёлся за ней.

Выждав для верности ещё пару минут, мальчишки со всех ног кинулись в свою гостиную, появиться на ужине они планировали ведя неспешную беседу с компанией сокурсников. Неслись так, будто за ними дементоры гнались. Ведь казалось же всё продумали, всё предусмотрели. И вот вам нате — хрен в томате! Не того полили…

На то, чтобы отдышаться и залечить порезанную руку Драко ушло минут двадцать, так что задержаться пришлось всей компанией и на ужин прибыли с большой задержкой. Как оказалось веселье уже было в самом разгаре. Нет, МакГонагалл, на которую зелье так и не попало, ни своих, ни чужих секретов не выдавала. Феерил Квиррелл…

Профессор-заика, размахивая размотавшимся тюрбаном, как знаменем, прыгал по столам. Дыхание его сбилось и от того крики: «Вы все мои вассалы и заложники! Преклоните колени перед своим господином!» вызывали разве что усмешку. Преподаватели, швырялись в смутьяна самыми разными заклинаниями и явно пытались взять его «в клещи», но это у них отчего-то не получалось. Квиррелл в ответ отстреливался всеми тремя «непростительными»…

Шедшие первыми Крэбб и Забини попятились.

— Господа слизеринцы, предлагаю ограничиться чаепитием в нашей гостиной, — пробормотал Нотт.

— Гарри… Гарри! — Драко настойчиво подёргал друга за рукав. — Чего это с ним?

— Понятия не имею.

— Ты уверен, что не перепутал зелье?

— Разумеется уверен, я же не…

Прежде, чем Поттер успел договорить, за спинами послышался топот бегущих ног, и их разметало в разные стороны…

В последние несколько дней Альбус пребывал в настолько приподнятом настроении, что не обратил внимания ни на привычно раздражённую чем-то Минерву, ни на встрёпанного Квиринуса, просеменившего следом за ней в Большой зал.

Альбус мечтал. От открывающихся перспектив пела душа, и дальнейшие грандиозные планы выстраивались сами собой. Несмотря на неубедительный нудёж, что летает он посредственно, у Поттера, похоже, даже мельком мысли не возникло от места в команде отказаться. Хотя и немедленно всем раззвонить о своём новом статусе он тоже не спешил, что Альбусу было только на руку. А вот расчёт на то, что мальчишке от отца перепадёт побольше самоуверенности и безрассудности, к сожалению, не оправдался. Да и Хуч с Роули свою ложку дёгтя добавить попытались. Первая твердила, что Поттер на её уроках не блещет. Второй явно обдумывал, как бы от ненужного игрока отказаться. Вспомнив недовольство, очень красноречиво написанное на лице слизеринского декана, когда он понял, что Поттеру в команде быть и ничто этого факта не изменит, Альбус усмехнулся. Собственная репутация чудака и особый статус Мальчика-который выжил вполне позволяли и дальше настаивать на своём.

Ну да это всё мелочи. Ведь, как давно известно, что ни делается — всё к лучшему! Главное, что пока Поттер жалко блеял, что недостаточно хорош на метле и боится подвести факультет, Альбус успел заприметить пристёгнутую к изнанке рукава фигурку льва! Он даже для верности воспоминание о встрече в думосбор слил, чтобы убедиться — не ошибся ли?! Не ошибся! Это стало просто замечательной новостью и позволило сделать сразу несколько ценных выводов!

Во-первых, сам выбор животного ясно говорил, что Поттер и в самом деле мечтал оказаться на Гриффиндоре! Во-вторых, если судить по тому, как мальчишка фигурку поглаживал, он явно искал в ней поддержку! Ну а в-третьих, всё его поведение лишний раз подтверждало, что первоначальные впечатления оказались ложными и мальчишка всё же наивен и недалёк умом!

Ах, как раздражала и одновременно забавляла Альбуса чужая слепота! Профессора твердили, что Поттер смышлён, самостоятелен и несколько самоуверен. Глупцы! Они так и не сумели понять главного — всё это лишь иллюзия! Он, Альбус Дамблдор, был куда проницательнее и прекрасно разбирался в людях. Он тоже помнил свои первые впечатления, но после повторного общения с мальчишкой стало очевидным, что вся бравада Поттера была лишь фикцией и никакими достоинствами кроме тупости и упрямства он не обладает.

Странно, конечно, обычно Альбус не был склонен к таким ошибкам, но факты говорили сами за себя. Да и носить подобное украшение, будучи студентом Слизерина, ха! Кстати, тупость Поттера радовала больше всего. Пообщавшись с мальчишкой, Альбус убедился, что тот и в самом деле глуп и безынициативен, а все предыдущие демонстрации были не чем иным, как защитной реакцией на новую, незнакомую обстановку. Как всё же замечательно, что этот недоумок отказался от перевода на львиный факультет! Теперь уже не подлежало сомнению, что прежняя неудача обернулась выгодой! Вероятнее всего, заниженная самооценка не позволяла ему чувствовать себя достойным сынов Годрика. Ну и отлично! Больше он такого щедрого предложения не получит. Пусть эта мелочь пузатая из кожи вон лезет, пытаясь заслужить его, Альбуса, благосклонность и поощрение! Поскорее бы уже осуществить свой план по знакомству мальчишки с зеркалом Еиналеж. Всегда полезно знать, каково самое заветное желание твоего подопытного…

Громкий голос, фальцетом прооравший: «Жалкие ничтожества, не видящие истинного величия, склонитесь перед своим господином!» — вырвал директора из приятных мечтаний совершенно неожиданно.

«Чего? Что это?! Кому он это?!» — Альбус недоуменно уставился на вскочившего с места Квиррелла, гневно потрясающего своей больше похожей на карандаш палочкой.

— Я — величайший волшебник всех времён и народов и наследник самого великого из Основателей! Я пришёл, чтобы заявить права на эту школу и на всех вас! Глупцы, поклонитесь мне!

По рядам притихших студентов пробежал удивлённый шёпот. Преподаватели растерянно переглядывались, совершенно не понимая, что происходит.

— Я скл-лоняюсь пред вашим мог-гуществом м-мой г-господ-дин! — громко выкрикнул Квиррелл со всем уже привычным заиканием, и тут же ответил сам себе без малейших признаков дефектов речи:

— Я принимаю тебя, мой верный слуга, вместилище моего духа! Мы вместе поставим на колени этот мир!

«Ой-ёй, как нехорошо-то!» — пятая точка Альбуса зазудела в предчувствии неминуемо надвигающихся неприятностей.

— Квири, ты бы того… сел на место. Чаво орать-то? — прогудел Хагрид.

— Как ты посмел раскрыть свой грязный рот без моего позволения, раб?! Круцио! — взвизгнул спятивший профессор, и в лесничего тут же полетел неприятного цвета луч.

Столкнувшись со лбом полувеликана, луч отскочил в чашку профессора Трелони. Хрупкий сосуд не вынес такого обращения, взорвавшись кусочками фарфора и золотисто-коричневыми брызгами.

Студенты с визгом полезли под столы. Преподаватели, на миг позабыв о происходящем, с интересом принюхивались к поплывшему над тарелками запаху бренди.

— Э-э-э, Квири, ты чаво? — обиженный Хагрид приподнялся со своего места, потирая ушибленное место. — Чаво творишь-то? А ну отдай свою ковырялку!

— Круцио! — снова выкрикнул Квиррел и следующий луч угодил в мадам Хуч, которая взвизгнула и передёрнулась.

— Да ты чаво?! Да я тебя… А ну подь сюды, хлюпик!

— А-а-а, — заорал Квиррелл не своим голосом, пытаясь увернуться от растопыренных ручищ полувеликана. — Авада Кудавра… Адава Кезавра… — неожиданно легко перепрыгнув через стол, он, наконец, вспомнил правильную формулу и, бешено вращая глазами, проорал: — Авада Кедавра!

Ярко-жёлтый луч с лёгкой прозеленью ушёл куда-то вверх над головой застывшего от шока директора.

— Удавлю, паскуда! — взвыл Хагрид и попёр напролом, развалив преподавательский стол надвое.

Наконец-то отмершие профессора восприняли это как сигнал к действию и принялись швырять в Квиррела разнообразными заклинаниями. Шум боя перекрыл усиленный Сонорусом голос МакГонагалл:

— Внимание! Всем студентам немедленно покинуть Большой зал!

— Совсем сдурела, старая кошка?! — не менее громко пропищал Флитвик. — Всем студентам сидеть под столами! Старшекурсникам выставить и удерживать Протего Максима!

Представители трёх из четырёх факультетов прислушались к голосам Флитвика и разума, не сделав даже попытки выбраться из своего хлипкого укрытия. Гриффиндорцы полезли из-под стола как тараканы. Впрочем, после того, как несколько самых смелых или глупых пали под шальными Инкарцеро, Ступефаями и Петрификусами, остальные тоже притихли, и попыток последовать приказу своего декана больше не делали.

Ввалившиеся в школу авроры, Ступефаями уложили наповал всё, что шевелилось, в том числе и попытавшегося встать со своего трона директора.

Ужасно, ужасно, ужасно! Всё складывалось просто ужасно! После пренеприятнейших бесед с попечителями и представителями власти Альбус метался по своему кабинету, не в силах сообразить, что следует предпринять в первую очередь. Квиррелл, которому в афере с Философским камнем отводилась одна из главных ролей, преждевременно слетел с катушек, едва не подведя Альбуса под монастырь! И виной всему были банальные падение и испуг! Кто же знал, что этот внушаемый идиот окажется так слаб и впечатлителен?!

Строго допрошенная аврорами Минерва утверждала, что совершенно ничего особенного не произошло. Ну столкнулся Квиринус с ней случайно в коридоре. Ну упал… Ну, возможно, ушибся… Так ведь очухался же, поднялся и признаков ненормальности не проявлял! И чего бы ему было в Больничное крыло не пойти? Ну зачем, зачем он в Большой зал попёрся?! О том, что происходило на ужине и вспомнить было тошно…

Идиотизм происходящего Альбуса тогда попросту парализовал. Квиррелл, видимо, полностью уверовавший, что в нём обитает Волдеморт, скакал по трапезной сумасшедшей обезьяной и развлекал всех присутствовавших речами, которые предназначались исключительно для Гарри Поттера! А весь педсостав носился за ним, как стая чумных пикси, и ничего не мог поделать!

Ну вот на хрена Альбусу преподаватели, которые всей толпой одного сумасшедшего усмирить не могут?! Хотя, нет, другие ему не нужны… Слишком уж много в последнее время вокруг сообразительных и любопытных развелось, пригласи одного такого в школу и хлопот не оберёшься…

Первыми на подмогу, разумеется, прибыли несколько нарядов авроров. Ах, в школе, видите ли, было зафиксировано множественное применений непростительных заклинаний. Да будь проклята эта система оповещения, которую даже он, директор Хогвартса, отключить не в состоянии!

Следом, насколько Альбус знал, ввалилась целая толпа целителей, которые принялись возвращать в чувства всех, кого авроры заклинаниями приложили. Одним из первых привели в норму его самого. За это Дамблдор был колдомедикам совершенно не благодарен, потому что допрос ему устроили едва ли не раньше, чем он успел в себя прийти. Не успел отделаться от авроров, как перед ним предстали абсолютно все члены попечительского совета! И перед всеми этими взбалмошными снобами ему пришлось отчитываться.

Допросы и расспросы истрепали все нервы. Пришлось придумывать убедительные причины по которым он, Альбус Дамблдор, известный всей Англии своей непревзойдённой проницательностью не заметил, что его сотрудник страдает психическим расстройством?! Приходилось лгать, изворачиваться, давать объяснения… и снова лгать! Нет, в сокрытии правды Альбусу равных не было, ибо он всегда полагал, что честно обо всём рассказывают только идиоты. Но такая вынужденная, примитивная ложь и необходимость оправдываться ранили его возвышенную душу. Он был мастером изящных интриг и многозначительных недомолвок, всегда вертел полуправдой как хотел, заставляя оппонента доверять себе безоговорочно… И тут вдруг такое убожество! Но деваться было некуда, информацию о том, что именно он внушил Квирреллу, будто в нём поселился Волдеморт, следовало скрыть любой ценой!

Ещё раз пытаться облить МакГонагалл зельем ребята не решились. Уж если безобидный заика сумасшедшим оказался и начал «непростительными» швыряться, то даже страшно было подумать, что может устроить Мастер трансфигурации, если её тоже случайно заклинит. Вдруг возьмёт да и превратит всех слизеринцев в мышей… и съест?! А Гарри с друзьями она совершенно точно не любит. Вот с них и начнёт… наверное…

То, что ничего о планах директора выведать не удалось, конечно, огорчало, но провалившаяся затея неожиданно дала отличный результат. К огромной радости Гарри, после незапланированного несчастного случая с Квирреллом, школу снова наводнили посторонние личности и опрос свидетелей основательно затянулся.

В «Пророке» вышла большая статья, поведавшая о плачевном состоянии, теперь уже бывшего профессора ЗОТИ. Почти сразу после задержания его отправили в Мунго. Держать Квиррелла в аврорате причин не нашлось — у бедняги обнаружилось нечто вроде раздвоения личности. Несчастный уверял, что является слугой и последователем сгинувшего десять лет назад Тёмного Лорда и тут же заявлял, что Тёмный Лорд — он сам. Утверждение, что вторая его личность прячется в затылке под тюрбаном, было тщательнейшим образом проверено, но ничего кроме преждевременной плеши там не нашли.

Поскольку сам Квиррелл был магом хоть и неглупым, но слабеньким и на полноценное создание «непростительного» не был способен в принципе, аврорат отказался от обвинений, позволив целителям взять полный контроль над состоянием больного. Прогнозы были самые утешительные. Эскулапы клятвенно обещали к концу учебного года вернуть страдальца в ряды душевно и физически здоровых волшебников.

Особой симпатии к нервному, вечно воняющему чесноком заике Гарри не питал, но и причин невзлюбить его не имелось. Потому Поттер просто радовался удачному стечению обстоятельств и прикидывал, можно ли извлечь из них ещё хоть сколько-нибудь пользы.

Идея пришла случайно, во время прогулки у озера. Да, так называемая «тренировка» у них уже была тщательно продумана, но если отказаться от первоначального плана и немного поторопить события… Главное, не дожидаться пока члены попечительского совета снова из школы разбегутся и тогда можно будет разом и от квиддича отвязаться, и директору ещё нервы помотать!