Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса I

Глава 18

Я открыл глаза и понял, что с рук капает грязь. Те самые нечистоты, которые содержались в теле каждого человека, сейчас выходили через мои поры. Смыв всё это в речушке, я вернулся. Надо было продолжить. И силы, и Ци на это у меня пока хватало.

Когда я начал «копать» канал, то понял, что делаю это как-то медленно и неэффективно. И тут на помощь пришел Бессмертный, который подсказал скручивать Ци в нечто вроде большого сверла, и рыть канал. Дело пошло действительно быстрее.

«Неплохо-неплохо», — приговаривал Ли Бо.

А я даже начал привыкать к монотонности процесса. Увлекся так, что по выходу из медитации оказалось, что уже наступил закат. Лиса же сидела рядом, пытаясь принять такую же позу лотоса, как и я. Получалось не очень. Вернее, получалось, но как-то по-особому, по-лисьему.

[Первый Основной Меридиан Открыт на 12%…]

«Прям хорошо поработал», — неожиданно похвалил меня Бессмертный. — «Такой кусок меридиана за раз открыть, без передышки. Мне даже не так стыдно стало называть тебя учеником.».

Спасибо, «учитель», вот только теперь я пуст. Полностью.

На открытие 12% меридиана ушла почти вся Ци. Можно было бы и раньше остановиться, но я хотел увидеть, насколько хватит моего запаса Ци, и, соответственно, прикинуть, сколько мне потребуется времени на открытие меридиана.

Много. Потребуется много времени, потому что восстанавливался мой запас Ци далеко не один день. Разве что дальше пойдут более насыщенные на Ци земли, тогда восстановление ускорится.

Потянувшись и зевнув, я обнаружил, что в этот раз вообще покрыт полностью грязью, так что устроил ночное омовение.

Рядом плюхнулась в воду лиса:

— Купаться! — фыркнула она и нырнула, а уже через секунду вынырнула с небольшой рыбиной.

Что ж, вот и ужин подоспел, а то у меня внутри в животе уже знатно урчало. Помимо Ци, Очищение, видимо, тратило и обычную, жизненную энергию, истощая организм.

Остался ночевать прямо под этим деревом у речки. Ночью бродить по степям — идея, скорее, для бесстрашных самоубийц чем для одного Праведника у которого из оружия только четки. Мало ли какие звери выходят на охоту тут по ночам. Даже Хрули особо не отдалялась от меня.

Что ж, начало положено. В идеале, при быстром восполнении Ци, один Меридиан можно открыть за день. Вот только быстрого восполнения у меня нет, так что уйдет больше месяца.

«Спи, мой смертный ученик, я буду охранять твой покой».

Я что-то не уверен, что тебе можно доверить такую ответственную задачу.

«Меньше думай и ложись отдыхать».

Я устало вздохнул и, прислонившись к дереву, уснул. Рядом, возле ноги, притулилась Хрули.

На следующий день тело было таким уставшим, будто я не только вагоны разгружал, а потом их еще драил и тащил на себе.

«Это нормально», — авторитетно заявил Бессмертный. — «Тело должно платить за то, что перестает содержать в себе смертные частицы. Ты в самом низу лестницы Бессмертия, сделал первый шажочек».

Я молча плеснул водой себе в лицо, а затем плеснул в кувшин.

«Эй! Она холодная!»

Не ври, учитель! Ты не чувствуешь ничего, сам же говорил. Ни тепла, ни холода. Плюс ты весь в лисьей шерсти, надо отмыть, как я из него воду пить буду?

«Бррррр… Я знаю, что вода холодная, а это почти то же самое, если бы я чувствовал ее холод. И лисьей шерсти бы не было, если бы ты запрещал лисе сидеть во мне».

Ой, перестань уже ворчать, лиса — животное свободное, я не могу ей приказывать. Она вольна делать что хочет.

«Это я-то ворчу?»

Еще как, — кивнул я, окунаясь в медленный поток.

Холодная вода пробудила и взбодрила тело лучше любого контрастного душа.

Утреннее солнце приятно сияло, но еще не грело, а вода была прозрачной, так что я видел каждую проплывающую мимо рыбку.

Лиса, сонно потирая глаза, подошла к воде и, глядя в свое отражение, сказала:

— Кошмар.

Не знаю, про что это она — про кучу травы у себя на голове, или про нашу ситуацию в целом. У меня же в душе наоборот был некоторый оптимизм. Меридианы очищаю, четками управляю, лису приручаю. Одни плюсы. Еще и убить никто не хочет вон уже сколько времени. Даже непривычно.

Около минуты побултыхавшись в речке, я вылез на берег.

— Уххххх!

Холодный ветер вызывал цыпки на теле, и я поспешил надеть одежду. Сразу стало лучше. Да еще и эффект спокойствия, который давала одежда святого, сразу придал всему утру оттенок легкой детской безмятежности.

Я засунул маску в карман, пока она мне не нужна, вот когда припрет, и кто-то будет искать молодого и красивого Праведника, вот тогда да, превращусь в старика, а пока…пусть лежит.

Четки я с себя в принципе не снимал, потому что это было мое единственное эффективное оружие, которым я мог отбиться от врага наголову сильнее себя.

Когда тело высохло от воды, сел помедитировать. Буквально на полчасика, восстановить немного Ци.

Лиса, пока я медитировал, успела наловить рыбы, процессом охоты она искренне наслаждалась, а с ее скоростью и реакцией, она в принципе была отличным маленьким рыбаком.

Ну а после медитации мы хрустели жареной рыбешкой, увы, без специй, но тут уж грех жаловаться.

— Вкуфффно… — хрустела одной рыбкой за другой лиса. Почему-то жареную рыбу, в отличие от жареных перепелов, она вполне себе уплетала за обе щеки. — А как пахнет… — ее носик задергался, впитывая аромат жареной рыбы, а зубы заработали, перемалывая рыбу.

Я же отбрасывал кости в сторону. Еще застрянут в зубах, не достанешь.

Ли Бо молчал. Но мне кажется, ему тоже хотелось бы поесть такой ароматной рыбки, да и кому бы не захотелось? Не знаю, как давно он сидит в кувшине, но явно не первый год. Успел соскучиться, небось, за обычными плотскими удовольствиями. Надо бы спросить.

«Наконец-то», — буркнул недовольно Бессмертный, когда мы с лисой доели, полежали под деревом и собрались дальше в путь. — «Я думал, мы тут вечность будем сидеть».

Тебе-то что, ты в кувшине.

«Я уже насиделся в одном месте. Старейшина Лянь, демоны бы его драли, идиот и кретин, и, кроме как за вином, никуда не выходил. Бабы к вам сами в секту приходили — даже тут ему не надо было напрягаться. Ленивый бездарь».

Яблочко от яблони…

«Что ты там вякнул, ученик?»

Говорю, что у Старейшины был превосходный учитель.

«Что верно, то верно…» — неожиданно согласился Ли Бо. — «Есть у меня тут один стишок».

Умолкло горное эхо.

Учитель шепчет: «Слушай ветер»

Буркнул живот…

Я не стал комментировать стих, а просто отряхнулся, и пошел дальше вдоль реки.

Что может быть лучше утренних прогулок на природе, в компании говорящей лисы и ворчащего на всё и вся кувшина? — Ничего. Я наслаждался природой, полями справа и слева, журчащей речкой и легким летним ветерком.

Шлеп!

Я вздохнул.

Не может быть всё идеально. Какая-нибудь меткая птица просто обязана была испортить мне и настроение, и одежду. Впрочем, рядом речка, так что смыть всё дерьмо — дело пары секунд.

С перерывами на медитацию, поесть и беговые тренировки мы шли вдоль реки.

Понемногу процент очищения Первого Меридиана рос. За неделю пути вдоль реки он достиг отметки в тридцать процентов. И могло бы быть быстрее, хватай мне Ци. Но эти места хоть были и живописны, но Ци по прежнему не изобиловали. Так что восстановление занимало не менее трех дней. Параллельно я развивал умение управления четками аж до шести бусин, и был немножко собой доволен.

Постепенно мы выбирались к дороге. Лиса постоянно бегала разведывать путь-дорогу, и поэтому, по сути, мы вообще не плутали.

Ну а где дороги, там и…

— Люди! Ван, там люди!

— Вижу-вижу, — спокойно ответил я.

« Ну хоть какие-то новые люди… Ваше общество мне надоело, дурноватая лиса и мрачный Праведник… Впрочем, каким еще Праведнику быть? Вы же отказываете себе во всех удовольствиях, и я бы был мрачным…» — вздохнул Бессмертный.

Уж ты бы себе в удовольствиях не отказал.

«Я ж не дурак какой-то, чтобы портить себе жизнь. »

Пора было выбираться в какой-нибудь город, а там и разузнать о сектах, и подыскать себе какую-нибудь подходящую. Я сомневался, что сумею развиваться вот так, сам. Учитывая, что Бессмертный пока не поделился со мной ни одной техникой, списывая это на мой низкий уровень. А может, всё дело действительно в нем?

— Хрули, ты помнишь, о чем мы с тобой договаривались? При других людях не…?

— Не разговаривать! — радостно закончила фразу Хрули, когда мы уже вплотную подошли к дороге. — Я всё помню! Я одна из самых умных лис!

— И скромных, — добавил я.

«Забудет, как пить дать. Это ж лисы! У них в голове один ветер», — вставил слово Бессмертный.

А у тебя вино.

Я всё же надеялся, что Хрули ничего не забудет. Эта зверюшка была на самом деле умная, и инстинкт самосохранения у нее на месте, а раз так — она должна понимать, что если кто-то узнает, что она духовный зверь, способный разговаривать, ее пустят на пилюли, или поймают и продадут в какую-нибудь кровавую секту. И не факт, что в такой ситуации я смогу ее защитить. Я ощущал себя невозможно слабым. Чем больше я отдалялся от окраин где родился, тем больше опасностей будто бы возникало.

Так что лучше пусть в глазах других лиса будет просто питомицей. Благо, внешностью она ничем не отличалась от обычной лисы. Разве что размерами была в несколько раз меньше, почти карликовая.

— И не отходи от меня далеко, всё время будь рядом, — добавил я.

— Угу! — кивнула Хрули.

— И вообще, к чужим людям лучше не приставай, а то тебя заберут, такую красивую и миленькую. Ну, я б забрал сразу.

Она довольно завертелась на месте и задергала ушками, обрадованная комплименту. Всё-таки женщины есть женщины. Пусть даже они маленькие и в лисьем обличье.

Перед нами, тем временем, не спеша проехала повозка, явно не крестьянская, с приоткрытым окном.

«Видел? Видел? В повозке проехала какая женщина? В самом соку. Ух, будь у меня тело и кувшин вина, мы б…»

В окно было четко видно наряженную в цветастые одежды богатую и молодую женщину. Но был один нюанс.

Она весит как три медведя.

«Сильный практик справится с любой женщиной».

Я думал, тебе нравятся только с безупречными формами.

«Главное — личико. Если оно красивое — остальное приложится. И вообще, что такое безупречность, как не мягкость форм и податливость тела?»

Я не стал спорить и отстаивать свою точку зрения с тем, у кого побольше опыта в любовных делах, если верить его россказням, конечно. Тем более, о вкусах не спорят.

На дороге тренировать бусы я уже не мог — мало ли кто тут будет смотреть на меня, поэтому они вернулись в связку. Бдительность для практика — первое дело, бег — второе, ну а уже на третьем месте — сила.

Мимо проезжали телеги, реже — повозки, а шел я не спеша. Солнце, конечно, уже припекало, но еще было терпимо. Запах на дороге стоял неприятный, поэтому я нарвал пучок полевых цветов и засунул в кувшин.

«Я что тебе, ваза⁈»

Ой, не бурчите, учитель, так даже лучше, вы даже будто бы подобрели.

«Что, думаешь, перешел на вы, так я сразу растаю?»

Как-то так, — не стал скрывать я.

Плюх! Лиса запрыгнула внутрь кувшина.

«А ну скажи ей, чтоб убиралась прочь!»

И не подумаю, учитель.

«Не видать тебе техник!»

Вы и так про них ничего не рассказывали.

«Время не пришло».

Хрули довольно сидела в кувшине в окружении полевых цветов. Чудное сочетание. Рыжая лиса, васильки и ромашки.

— Ты помнишь, что должна молчать? — спросил я лису.

Она кивнула, не проронив ни слова.

— Молодец.

Пока что город ни вдали, ни вблизи не виднелся. Наверное, до него было еще приличное расстояние. Но то, что мы движемся к нему, было понятно как по редким повозкам кого-то побогаче, чем крестьяне, так и по пешим людям.

Я шел всё так же не спеша, поэтому много кто меня обгонял. На меня бросали взгляды, полные подозрения, и я отвечал тем же. А что! У меня тоже вон врагов хватает, мало ли кто надел маску, меняющую обличье, и идет как обычный крестьянин. Лицо мое, правда, видели только в секте той безумной красавицы, но все ее члены как будто мертвы. Ключевое тут «как будто бы». Знать это наверняка я не мог.

Кувшин я, кстати, сумел приспособить в один большой карман — слишком уж он приметен. Теперь наружу торчало только горлышко, которое соприкасалось с моим телом. Ему этого хватило, чтобы не отлипать. Главное, как он мне пояснил, чтобы контакт моей кожи и кувшина не прерывался.

После нескольких часов пути, около полудня, мы сделали привал.

«Бери палку», — вдруг сказал Бессмертный.

Это еще зачем? — с подозрением спросил я.

«Если Старший говорит брать палку, то бери, смертный».

В общем, палку я взял, и, сидя на краю пыльной дороги, ждал.

«Приготовься».

К чему?

«Вот к этому».

Бам!

По голове будто кувалдой громыхнули, не жалея сил и в сознании тут же возникла светящаяся схема, похожая на цепочку созвездий.

Протирая глаза от выступивших слез и пытаясь унять головную боль, я видел перед собой только эту схему.

Не благодари.

Что это? — прохрипел я.

«Это? Это схема дублирующих меридиан. Сейчас ты должен взять палку и закрепить в своем маленьком мозгу эту схему. Через время она выветрится из твоей пустой башки. Поэтому лови момент и запоминай. Больше таких подарков делать не буду. Сегодня этот бессмертный добрый. Очень добрый. Ты долго-долго ныл что я тебе ничего не даю, вот тебе знания, которые тебе будут полезнее чем техники, на данной ступени развития.».

Ты ж говорил, что дашь схемы дублирующих меридиан не раньше открытия Восьми меридиан.

«Передумал. Начинай зазубривать ее уже сейчас».

Вдруг меня осенила неожиданная мысль.

Ты что…наконец-то…отцепишься от меня, да? Скажи, что да? — с надеждой спросил я.

Ответом был злобный и довольный смех.

«Не дождешься».

В общем, следующие два часа я делал привалы на пять-семь минут и палкой по пыльной дороге вырисовывал схемы меридиан. На память я никогда не жаловался, но тут требовалась прям идеальная точность. Нельзя было допустить ни одной ошибки.

Удивительно, но если обычные меридианы были прямыми и буквально с несколькими изгибами, то эти, дополнительные меридианы, являли собой перемешанные друг с другом загогулины без всякой видимой логики.

Поэтому неудивительно, что сев, как обычно с краю дороги, я был поглощен процессом с головой и перестал обращать внимания на проходящих мимо людей и проезжающие повозки. Рядом была Хрули, если что — она подаст знак. Да и Бессмертный не будет бездействовать.

Я неспешно и точно выводил линии меридиан, сверялся со схемой в голове, стирал и рисовал заново. Хорошо хоть край дороги был пыльный и на нем можно было чертить до бесконечности, чем я и занимался.

«Криво. Правее. Левее. Точку забыл».

Бессмертный не уставал меня поправлять, чем, откровенно говоря, только мешал моей концентрации. Так что скоро его голос я воспринимал как фоновый шум. Да уж, стоило окончательно признать, схемы дублирующих меридиан были в десятки раз сложнее основных.

— Пхааа…пхааааа….пхаааа….тяжело…пхаааа…

Несмотря на полную погруженность в себя и в схемы меридиан, тяжелое дыхание загнанной лошади я услышал издалека. Поэтому инстинктивно поднял голову.

Это оказалась вовсе не лошадь.

Это был толстяк. Молодой еще парень.

Наверное, ему казалось, что он бежит, но на деле он в лучшем случае быстро шагал, правда, по усилиям для него это был целый спринт.

И шел он явно по направлению ко мне. Наискось, через дорогу. Нас пока разделяло шагов двадцать.

Лиса посмотрела на меня, потом на схемы, и тут же забегала по ним своими лапками, стирая их. Я ей одобрительно кивнул, а она довольно махнула хвостом по полу, внося окончательный разрушающий штрих. При всем желании в этой пыли теперь никто бы не увидел схемы дублирующих меридиан.

— Кха…кха… — выдыхал с натугой покрасневший толстяк, замедляясь.

Я с любопытством смотрел на него, подсчитывая в уме, за сколько он «пробежит» разделявших нас пятнадцать шагов.

Зря считал. Он рухнул на дорогу, совсем чуть-чуть не дойдя до меня. Шагах в трех. Позор. А я еще считал, что плохо бегаю.

— Вода…вода… — причитал он, и начал рыться в большой сумке. Наконец он достал нечто вроде фляги и начал жадно глотать воду.

Отдышавшись и напившись, он поднялся и зашагал ко мне.

— Старший брат! — немного поклонился он мне. Вроде проявил почтительность, но не заискивал. Хотя, с чего это он взял, что я Старший, не пойму, выглядим мы на один возраст, я, может, даже моложе. Ну да ладно.

Я ответил легким кивком и поднялся. Не любил все эти поклоны, хорошо, что в нашей маленькой секте их практически игнорировали. Видок у меня, конечно, был не очень — весь запыленный и уставший. Впрочем, пыль быстро слетела с зачарованной одежды Святого, явив свету выгоревшую оранжевую робу — нечто среднее между монашеской и обычной.

— Младший? — вопросительно уставился я на него, раз уж сам предложил величать меня Старшим, пусть так и будет.

За его плечами торчала огромная котомка, в которую он, похоже, запихнул всё, что только можно.

И как он ее только донес? Да она больше туристического рюкзака!

— Старший Брат, я ощущаю в тебе Ци. — выпалил он, пристально глядя на меня.

«А у него отличная чувствительность на Ци, — заметил Ли Бо.— Обычно практики на такой низкой ступени ощущают только, как у них отваливается зад в позе лотоса, и всё».

Я молча согласился с данным утверждением, потому что в тот же миг прощупал его своим «чутьем».

И мне сразу мне стал понятен примерный уровень толстяка: Конденсация Ци, но явно не Первая Ступень, что-то повыше, около восьмой-девятой. И вот это было странно, ведь я точно знал, что уже само владение Ци автоматически приводило настройку организма в порядок, и обычно у Практиков никакого лишнего веса не было. Тут же… Тут всё было запущено. Очень запущено.

Похоже, его случай какой-то особый. Да и одежда, кстати, на нем была не из дешевых — явно не вчерашний крестьянин. Да и таких толстых крестьян я никогда не видел.

Парень утер пот со лба разноцветным вышитым платком. Обычно люди с такими платками и такой комплекции перемещаются на повозках, или хотя бы лошадях, почему тогда он идет пешком, да еще и нагруженный?

— Скажи, старший брат, не направляешься ли ты случайно в город Синий Чжан?

Мой подозрительный взгляд заставил его измениться в лице.

— Не подумай ничего худого, Старший брат, — поднял он примирительно руки, и поклонился. — Я вовсе не выпытываю твоих планов, прости, что так бесцеремонно задал вопрос.

Да, такой вопрос кого угодно заставит напрячься, а особенно если этот «кто-то» вообще скрывается от сильных культиваторов.

— Я сейчас всё объясню, — вздохнул он.

— Может, сначала представишься? — предложил я.

— А да, точно! — Он вытер потную толстую ладонь о платок и протянул мне. — Я — Хань Тань.

«Фу, какой толстяк! Какие жирные ладони, пальцы прямо сардельки. Да ему ни одна женщина не даст! Какие щеки, какое брюхо, его мать что, согрешила со свиньей⁈ Боже, да такими сардельками только масло месить. Скажи ему, что он должен срочно заняться собой, если не хочет остаться девственником…как некоторые. Ему нужно много бегать и перестать жрать. Вообще перестать».

Помолчи! Может, у него просто проблемы какие-то с телом и вопрос вовсе не в еде.

«Ну, в этом у меня никаких сомнений нет — с телом у него точно проблемы есть и вопрос точно в еде».

— Я — Ван, — представился я в ответ.

— Ван.? — ожидал он продолжения.

— Просто Ван.

Сразу после этого словно бы градус напряжения спал. Удивительно, как простое знание имени друг друга меняет отношение двух незнакомых людей.

— Так вот. Я думаю, Ван, что ты уже понял: я — немножко практик, и стремлюсь стать сильнее.

— Похвальное стремление.

«Пусть вес сначала сбросит, — хмыкнул Ли Бо, — Сильнее он хочет стать! Смешной!».

— Да, — кивнул толстяк, соглашаясь, — Так вот, я четко чувствую, что ты явно повыше меня уровнем будешь.

Я промолчал.

— И, судя по тому, что на тебе нет никаких нашивок или иных опознавательных знаков, ты, скорее всего, вольный культиватор.

— Ну, — не стал отпираться я, — можно и так сказать. Вольный. Как ветер.

— Я вижу по тебе, что ты добрый человек, злой человек не может быть таким красивым, — с легкой завистью посмотрел он на мое лицо, а потом продолжил, — Ты не представляешь, как мне надоело идти одному. Представляешь, мою лошадь украли ужасные люди, негодяи! И я уже третий день иду пешком, и ведь я могу из-за этого опоздать!

«Передай этому толстяку, что пешие прогулки ему полезны. Те люди сделали ему одолжение, избавив от лошади. О его здоровье позаботились. И вообще, как лошадь могла его не нести? Он бы переломал ей хребет! Нет, теперь я точно уверен что его грабители были добрыми людьми, просто сжалившимися над бедным животным».

Не отвлекай, учитель!

— Опоздать? — поинтересовался я. — Куда опоздать?

Раз уж мы снизили градус бесцеремонности до минимума, можно и спросить.

— В Школу Небесных Наставников! — выпалил он. — У них прием начинается через две недели, а он проходит всего раз в два года. Будет обидно опоздать и не попытать счастья. Тем более, что матушка второй раз меня может и не отпустить.

Так, а это уже интересно. Это что, сама судьба подкидывает мне шанс найти подходящую секту?

— Хм… — протянул я. — Интересно…

— А ты разве не туда же идешь? — удивился Хань. — Я думал, все местные одаренные хотят туда попасть. Это же сколько возможностей к развитию. Не то, что самому по крупицам собирать Ци и знания.

«Этого толстяка тебе послала сама Вселенная. Ты же хотел найти секту! Вот он, шанс!»

Что ж, в чем-то Бессмертный определенно был прав — почему бы не пойти с толстяком, и не посмотреть, что там за секта такая? А там на месте решить, надо оно мне или нет? Уж теперь, после предыдущего опыта спешить давать клятвы я уже не буду.

— А секта большая? — спросил я, чем вызвал легкий шок у Ханя.

— Ты что, разве ничего не знаешь о школе Небесных Наставников⁈ — изумился толстяк. — Она же известная на все окрестные земли!

— Кхм… Видишь ли, я не совсем из этих мест. Заблудился немного, — признался я. — Ну а про эту секту с удовольствием послушаю. Рассказывай, что за Школа Небесных Наставников.

Я еще раз отряхнулся и подозвал к себе затаившуюся в траве лису.

— О боже! Какая прелесть! Это твоя лиса? Ручная⁈ — воскликнул толстяк, забыв и про секту, и про всё остальное. — Можно погладить?

— Если позволит, она с характером, — пожал я плечами.

— А она кусается? — с легким страхом спросил он. — О духи предков, как миленькая! Всегда хотел свою зверюшку, но матушка запрещала.

Я вздохнул, посмотрев на толстяка. Похоже, путь к школе Небесных Наставников выйдет веселеньким.