Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса I

Глава 15

В коридоре на несколько секунд после слов сектантов воцарилось молчание. Мы смотрели друг на друга. У них в руках оружие. У меня — четки.

Картина маслом.

Можно было побежать назад. Но меня точно догонят. Без сомнений. Закрутив бусы, я решил принять бой.

«Ты чего, идиот? Беги!», — рявкнул Бессмертный.

Ты же сам говорил, что практик должен принимать бой лицом к лицу.

«Но не когда противника больше!»

Вот же ж! Ты меня запутал!

[В данном конкретном случае рекомендуется прислушаться к совету этого неразумного кувшина.]

Я, может, и с удовольствием, но ситуация не располагала. убежать бы я просто не успел. Поэтому напал первым. Сразу.

Бусинка из четок полетела в одного практика. Он закрылся от нее рукой. Ткань и кожа громко зашипели, и он вскрикнул, отмахиваясь.

Больно? Так вам и надо.

Еще удар.

Бам-бам!

Бам-бам!

Практик не понимал, откуда летят эти бусинки и заорал.

«Так его Ван! Так его!» — вошел в раж Ли Бо.

Вот только другие сектанты уже кинулись ко мне.

Моя бусина зарядила второму в лоб, и он лихорадочно пытался ее отодрать. А третий, с мечом, тем временем почти добрался до меня. Я сделал грозный вид и начал махать четками. Не как один худосочный китаец нунчаками, но очень похоже. Ну не воин я, совсем не воин. Я мог бы им показать, как круто медитирую, но их интересовало совсем другое.

Вспомнил про меч и, выставив перед собой, начал махать, и это заставило практика стопорнуться. Ну и бусиной я его приложил в придачу.

— СТОЯТЬ! — громкий женский голос заставил застыть всех троих сектантов и меня в придачу.

Потому что передо мной женщины не было. А значит… Она сзади.

Бах!

Что-то обвилось вокруг моих ног, и я рухнул носом в пол.

Бах!

Не знаю, сломал ли я себе что-то, но кровь потекла щедро, а перед глазами всё заплясало, словно тысячи искорок вспыхнуло.

Я застонал от боли, но мысленным усилием вернул себе обе бусины.

— По одному…твари… — прошипел я и попытался дернуться.

Попытка ни к чему не привела.

Тело было крепко зафиксировано, вокруг него будто обвилась какая-то живая веревка и сжимала меня.

Цок…цок….цок…

Я повернул голову.

— Так-так-так… Ну-ка, поднимите этого беглеца, — приказала женщина, и от голоса ее у меня пробежали мурашки по коже.

Два практика тут же рывком подняли меня на ноги, и я увидел обладательницу этого по-животному возбуждающего бархатистого голоса.

Да, этот голос шибал по мозгам будь здоров.

— А кто это у нас побег устроил?

Она схватила мое лицо своей маленькой рукой с тонкими пальцами и приподняла его. Наши глаза встретились. Что сказать… Ее внешность не отставала от голоса, словно создатель, когда регулировал ее внешность, выкрутил параметры соблазнительности и сексуальности на максимум. Я сглотнул.

Ее ножки были оголены до бедра. Декольте не скрывало пышной груди. Непозволительная вольность, по меркам этого мира.

«О боги», — простонал Бессмертный, — «Какое чистейшее воплощение похоти… Я готов целовать ее ножки до потери пульса… Передай ей, что она прекрасна, как лучшая демоница-искусительница. Кстати, похоже, в ней есть кровь демонов. Но всё равно. Будь я в своем настоящем обличье, мы бы уже уединились и познавали все изгибы и сокровенные места ее тела. Я бы посвятил каждой частичке ее тела стих… О Небеса, как она прекрасна… Ван… Пусть ты умрешь… Но ради этой женщины можно…»

Ситуация критическая, учитель, и совсем не предрасполагает к плотским утехам. Попрошу держать ваши бурные фантазии при себе. Нам бы выжить.

«У тебя ситуация всегда критическая и никогда не располагает к плотским утехам. Хоть бы раз расслабился. Как настоящий мужчина!»

Я вдохнул и выдохнул, приводя мозги в порядок и изгоняя оттуда все те зачатки пошлых мыслей, которые успели туда просочиться. Дамочка передо мной была действительно воплощением похоти.

Несколько мгновений она меня пристально рассматривала, а потом медленно произнесла:

— Какой удивительно красивый юноша… — Ее острый ноготок нежно провел по моей щеке, и я рефлекторно вздрогнул от этого прикосновения. Потому что ее касание жгло, словно огонь.

— И как жаль, что ты… — Лицо ее вдруг исказилось в гримасе ярости. — Мерзкий святоша!

Однако изменилось оно только на миг.

— В другое время я бы быстро из тебя сделала послушную красивую игрушку, но ты мне полезнее таким, какой ты есть — праведником. Так что умрешь девственником, прекрасный юноша. — Кончик ее языка медленно прошелся по кроваво-красным губам.

«О, какие губки… Какой язычок… Прильнуть бы к ним… Хоть на миг!»

— А может, отпустить меня? — Выдавил я. — Зачем вам этот ничтожный Практик? Толку от меня…? Всего лишь слабак стадии Конденсации…

— О нет, юноша! Ты мне пригодишься. Придется подзадержаться в нашем храме Кровавого Лотоса. Тут очень хорошо, поверь! Тебе понравится…наверное…

— Я вам верю, но предпочел бы оказаться в другом месте.

Она звонко и сочно расхохоталась, закинув голову и обнажив свои острые белоснежные зубки.

«Какие зубки… Я бы каждый пересчитал…»

Ли Бо, хватит уже! Это мне скоро пересчитают, и не зубки, а ребра.

— Как ты цепляешься за жизнь… Но твоя судьба предрешена: ты будешь частью ритуала. Будешь принесен в жертву. Тебя поймали Ловчие очень вовремя.

— У меня другое мнение на сей счет.

— Да кого оно волнует? — вновь провела она пальцем по моему окровавленному лицу.

А потом…потом она заехала мне прямо в живот и меня скрутило.

— Кха.кха… — закашлялся я.

— Так… Что это за мерзость на тебе? Четки?

Она попыталась сдернуть с меня четки, но лишь обожгла себе руки и выругалась. Очарование этой красотки как-то очень быстро развеивалось.

— Ладно, тащите его за мной, в церемониальный зал.

— А может не надо мне в ваш зал? Может, разойдемся миром? Не люблю я эти церемонии и всё такое….— наивно предположил я.

— Смотрите-ка, такой красивый и такой трусливый. Воистину говорят — внешность обманчива. Встречай смерть как подобает мужчине, а не трусливой бабе.

И это мне сейчас говорит садистка-убийца модельной внешности с примесью демонической крови? — Иронично.

Никаких вариантов сбежать я не видел.

Госпожа Кровавый Лотос шла впереди, виляя своей задницей так, что плотно прилегающий черный халатик обрисовывал всё, что можно и нельзя. Она, казалось, специально виляла так, чтобы все наши мысли были лишь об одном. О ее полушариях, которые перекатывались как… А, впрочем, неважно.

«Какая попка…» — восхитился Ли Бо.

Ладно, попытаюсь хотя бы стрельнуть четкой в затылок этой красотки. Четка, послушная моей воле, поднялась и полетела в женщину.

Роковая красотка среагировала так быстро и так стремительно, что у моих четок не было и шанса. Позади нее возник красный барьер и четки просто…остановились перед ней, о наткнувшись на эту преграду. А потом дамочка взяла обе бусины рукой и сжала, и я в тот же миг ощутил, что не контролирую их больше. Она словно закрыла их от моей воли.

— Ай-яй-яй! — покачала, осуждающе, она головой. — Я же к тебе по-доброму, а ты как? Нехорошо… Нехорошо. Но ничего, твоя кровь, твоя молодость, пойдет мне на пользу. Я стану еще сильнее и еще красивее. Потому что кто я такая? А? Отвечай?

Она вопросительно уставилась на меня.

Больная на голову садистка, — хотел сказать я.

«Красотка, с которой я бы хотел уединиться», — с придыханием произнес Ли Бо.

[Смертельно опасный для носителя объект со злыми намерениями.] — выдала табличку нейросеть.

— Вы — Госпожа Кровавый Лотос, — сектанты склонили одно колено перед ней.

— Я не вас спрашиваю, идиоты! Встать!

Может, она хочет, чтобы ей польстили?

— Вы невероятно красивая женщина, — сказал я чистую правду.

— Ой, — шаркнула она ножкой, — какой маленький подлиза, — засмущалась она, а потом добавила, — Не поможет. Всё равно в жертву принесу. Тащите. И свяжите покрепче, мало ли, вдруг опять захочет сбежать.

Она топнула, и мы пошли дальше.

Ладно, попытаться стоило.

Меня потащили куда-то наверх, по лестницам, по коридорам. Ну а куда именно, я понял очень скоро — в зал для жертвоприношений.

В центре его была начертанная кровью, уж точно не красками, большая гексаграмма, в центре которой лежала связанная та самая лиса, которая просила спасения и запрыгнула ко мне на спину. А на каждом конце гексаграммы лежало по связанному человеку с кляпами во рту. Мои потуги вырваться были прерваны болезненными тычками под ребра. Те две бусины я не ощущал, а новых отделенных у меня не было. Да и я не уверен что это бы помогло.

— Замените этого на этого… — указала Госпожа Кровавый Лотос на одно из мест в гексаграмме, и меня с одним из пленников поменяли местами. Впрочем, его куда-то тут же утащили. И сомневаюсь, что его судьба будет радужной.

Лисица, тем временем, повернула ко мне морду, и наши взгляды встретились. Да, мы оказались в одной лодке. И из-за нее, между прочим! Но злости не было: на судьбу не злятся — ее исправляют. Если не смог — значит, недостаточно старался, или недостаточно хотел. Не думал, что моя новая жизнь закончится вот так. На алтаре безумной красотки в компании с говорящей лисой.

☯☯☯☯

Сяочжу, Маленькая Жемчужина, и она же тигр-оборотень, сидела, опустив лапы, перед небольшим, редким цветком голубого цвета. Кристальная азалия. Ноздри ее наслаждались этим запахом. Запахом грусти.

Рядом лежал сверток с одеждой, которую она наденет после того, как вернется в человеческий облик. Сяочжу всегда перед превращением аккуратно складывала ее в узелок, и несла в зубах. Старая тигриная шкура была необходимостью: именно она удерживала Сяочжу от окончательного превращения в зверя. Шкура возвращала ей человеческий облик.

Однажды она хотела от нее отказаться, но начала превращаться: рука начала превращаться в лапу, обрастать мехом… Тогда она чуть с ума не сошла от ужаса. И старуха Мень ей ничем помочь не могла. Пришлось мчаться к тайнику и накидывать на себя тигриную шкуру.

Как же ей хотелось стать обычной, нормальной девушкой. Тогда бы она могла бы быть с Ваном. И ничего бы им не мешало. Но сейчас… Сейчас ей совсем не хотелось проснуться однажды ночью и, не совладав с тигром внутри, сожрать любимого человека. Сяочжу верила, что существует способ снять это ее проклятие: и от шкуры избавиться, и от превращений. Надо только найти практика-целителя, который сталкивался с подобным.

Эти неприятные мысли вызвали ее вспышку гнева, и она… съела цветок. Челюсти заработали, и духовное растение оказалось быстро съедено.

Рядом с Сяочжу вспорхнула белая бабочка. Та самая, которая привязалась к ней еще в деревне. Девушка считала это хорошим предзнаменованием.

Хоть она поначалу и не хотела преследовать Вана, удерживаться от этого ей удавалось максимум два-три дня, после этого она вновь выходила на его след и шла дорогами, которыми шел он. Это доставляло ей какое-то странное удовольствие.

Сяочжу тихо рыкнула и поднялась на лапы. Потянулась. Еще раз рыкнула, но уже во весь голос, чем спугнула всю живность в радиусе нескольких сот метров.

Подхватив котомку, она побежала вперед.

Перед ней расстилались необъятные просторы, наполненные полевыми цветами и мелкой дичью. На дичь смотрела безжалостная тигрица, требующая крови, а на цветы — хрупкая крестьянская девушка Сяочжу.

Увы, для прокорма такого огромного тела тигрицы, в которое она превращалась, требовалось такое же огромное количество еды. Зато, благодаря своей скорости перемещения и размерам, она могла преодолевать такое расстояние, какое мог осилить не каждый практик.

Рыкнув, мощно прыгнула и понеслась вперед, а рядом, неизвестно как поспевая за ней, порхала бабочка.

Внезапно она почувствовала сладкий и приятный запах…и остановилась.

Лисица, — поняла она. — Причем явно не обычная.

Простые лисицы интереса для нее не представляли. А вот старые особи, насыщенные Ци, с острым разумом и хитрые — да. Тетушка Мень рассказывала, что духовные лисицы могут разговаривать, а очень старые особи — даже превращаться в людей. И, похоже, на след одной из таких лисиц она наткнулась. Запах был вкусный. Очень вкусный, поэтому Сяочжу сорвалась в погоню.

След то терялся, то находился снова, иногда остро пахнущие травы перебивали его, но она все равно отыскивала его.

Почти полдня она следовала и поняла две вещи, в во-первых, след был не новый, а оставленный еще день назад, ну а во-вторых — она поняла, что лису преследовала не одна она. Какие-то люди, остро пахнущие кровью, оставляли за собой следы и тоже гнались за духовным зверем. Любопытство взыграло у Сяочжу и она продолжила охоту.

Ее нюх вел ее по запаху лисы и ее преследователей, и в какой-то момент произошло нечто неожиданное.

Она учуяла запах Вана!

Ее словно оглушили. Так это было неожиданно. Она и так с трудом сдерживалась чтобы самой не преследовать Вана, а тут, идя по следу лисицы, она наткнулась на его запах… Разве это не знак судьбы?

Осторожно обнюхивая место, где произошла остановка, она вдруг кровь. Кровь Вана!

Внутри нее вспыхнула буря ярости и злости!

Тут был Ван! И его ранили! Эти люди, с кровавым запахом.

Она зарычала, и все мелкие животные разбежались кто куда.

Они что-то с ним сделали! — поняла она. — Они его забрали! Ранили! Убью! Убью всех! Разорву!

Тигрица оглушительно рыкнула, и шумно втянув воздух с запахами незнакомых людей, лисицы, и Вана, она рванула в погоню. Она собиралась найти этих людей, и разорвать на кусочки.

☯☯☯☯

По всему залу были расставлены десятки жаровен, которые и давали свет. А возле входов и выходов из зала копошились сектанты в черных одеждах и уже без масок. Так посмотришь — приличные люди. Если не знать, чем они занимаются.

«Вляпался ты, конечно, ученик, хуже не придумаешь».

Есть варианты спастись?

«Нет», — огорчил он меня.

Я в тебе не сомневался. Только стишки сочинять и всё.

«Кстати, по случаю близкой смерти есть один стих…сейчас…вспомню…»

Не вовремя!

С меня сняли ту самую «живую веревку», которой эта дамочка меня спеленала, и завязали руки и ноги обычными веревками. Ну и кляп в рот вставили, куда ж без него.

Время тянулось в томительном ожидании.

Сказать честно, было страшно. Было страшно как никогда, потому что я ощущал полную свою беспомощность. Я никак и ничего не мог изменить.

Сектанты возились у линий гексаграммы, а красотка властно раздавала приказания, сверкая белизной своих длинных и стройных ножек.

А я мучился.

Лежать связанным было неудобно. Руки пережаты, ноги пережаты, дышать через кляп тяжело, а каменный пол и вовсе не самая удобная кроватка. Но ждать оставалось мне недолго, потому что, судя по всему, приготовления завершались.

Наконец-то сектанты стали вдоль стен зала, на места, отмеченные странными символами, и связанные с основной гексаграммой кривыми линиями. Ну а ко мне приближалась знойная брюнетка с….кинжалом и явно неблагими намерениями.

«Смотри, к тебе идет, Ван. Перед смертью хоть взгляни на эту красоту. Эти гексаграммы, кстати, конструкции для сбора энергии крови, а лиса — завершающий элемент. Это нужно для создания кровавого ядра. Такие, как эта дамочка, таким способом прыгают от ступени к ступени. Быстро, эффективно и кроваво.»

Спасибо за полезную информацию, она как-то мне поможет избежать этого?

«Нет, но хотя бы знаешь, ради чего умираешь».

Продолжай держать меня в неведении.

«Учение — свет, а неученье — тьма».

Научил бы паре техник, может, я бы тут сейчас не лежал.

— Ну что, красавчик, — наклонилась ко мне госпожа Кровавый Лотос и распахнувшийся халатик открыл моему взору прекрасные перси…

Красотка провела по моему лицу кончиком лезвия:

— Пора отдавать свою жизнь. Но ты не волнуйся, я заберу ее нежно-нежно, ты почувствуешь только один удар. Прямо в сердце. Я же, в своем роде милосердная — мучить не люблю, только когда забавляюсь в постели…— она звонко расхохоталась, и от этого смеха вздрогнули остальные сектанты. Ее тут явно боялись и вожделели.

А потом ее глаза натурально покраснели.

«Я же говорил, что в ней демоническая кровь!»

Она отодвинула мою одежду и открыла грудь.

— Это чтоб поудобнее в твое сердечко попасть, не хочу промахнуться, — облизнула она алые пухлые губки.

Сказать, что мне не было страшно — соврать. Было адски страшно.

Я в очередной раз понял, что цепляюсь за новую жизнь, что хочу жить в этом теле, в этом мире, и совсем не хочу отправляться на перерождение или в Нирвану. Спасибо, один раз я там побывал — мне достаточно.

«Ты был приятным спутником», — вздохнул Бессмертный, — «Туповатым, необученным, слабым, но хорошим человеком. Увы, ты так и не успел познать радости единения тел и душ, какая бывает только у мужчин и женщин. Это необычно прекрасное чувство, которое называют любовью. Ведь именно ради него люди совершают самые большие безумства, и самые героические подвиги… Смертный Ван, мой ученик, мне тебя будет не хватать. Не каждый мог бы услышать от меня подобные слова. Например, когда умер ваш Старейшина Лянь, я лишь вздохнул с облегчением, но ты… Ты чище и лучше него. Твоя смерть вызывает сожа…»

— ТИ-И-И-И-И-ГР! — кто-то вбежал в помещение храма и начал истошно орать, — ТИ-И-И-И-ГР!

Знойная брюнетка раздраженно и зло обернулась, убрав нож от моего сердца.

— ЗАТКНИСЬ! — рявкнула она, и вбежавший застыл как вкопанный. — Что случилось? Ты что еще за идиот? Какой, нахрен, тигр⁈ Плетки моей хочешь отведать⁈

А у нее висела на поясе плетка. Кожаная такая…тяжелая. Я сразу и не заметил.

— Я из дозорных, внизу огромный тигр, он просто снес наши вышки и теперь взбирается по скале. — начал растерянно бормотать он, не отводя взгляд от полураскрывшегося халатика Госпожи Кровавый Лотос.

— Огромный тигр? — в миг посерьезнев, переспросила женщина.

— Как есть огромный, Госпожа, локтей тридцать-сорок, не меньше! Чтоб б меня демоны жрали, если соврал.

— За демонов не переживай, они тебе еще сожрут, — тряхнула длинными волосами красотка.

«Нет, ну каково-а? Ну чистая похоть, так бы взял и отлюбил ее в ее пышную…»

Тихо ты!

Госпожа бросила взгляд на меня, на остальных связанных людей и лису, сплюнула, зло топнула ногой и эротично зарычала:

— Арррр, уроды! Не дают закончить начатое!

Дозорный трясся от страха, и дрожащий меч в его руках совсем не выглядел грозным оружием.

— Чего стали! Наружу! Будем разбираться с тигром!

И тут уже снаружи долетели крики и звуки боя. Кто-то истошно заорал: «ТИ-И-И-И-И-Г-Р!»

А потом еще кто-то закричал, и еще…

Мне стало, честно говоря, страшновато. Хоть этот тигр и явно кстати, и оттянул мою смерть, но…

«Фуф…живем…» — выдохнул Бессмертный.

Надолго ли?

Госпожа Кровавый Лотос шагнула к центральным вратам храма и…

Бах!

Врата храма пошатнулись, будто в них врезался таран.

Бах!

Я сглотнул.

Бах!

С третьим ударом врата с грохотом снесло внутрь, а своды зала задрожали от такого мощного рыка, от которого у меня чуть сердце не остановилось, а тело вжалось в пол еще сильнее.

«Приехали…» — сказал Ли Бо.

Внутрь просунулась огроменная пасть тигра с полыхающими огнем глазами.

Даже сектанты внутри зала, отвечающие за ритуал, окаменели от страха.

Нам трындец, — понял я.