Неприкаянный. Мичман с "Варяга"

Глава 18

Маленький, быстрый, злой

Ситуация самая благоприятная, «Хацусе» однозначно тонет. Миноносцы подтянулись к нему и заняты спасением команды. Возможно, японцы и выделят кого-нибудь на перехват нашего катера. В крайнем случае дистанции таковы, что они смогут задействовать свои орудия, а нам как бы много и не нужно. Но риск в любом случае стоит того. И потом, какого я вообще торчу в Голубиной бухте, если не ради этой атаки.

— Внимание всем, даю самый полный вперёд! — выкрикнул я.

И подкрепил свою команду двойным свистком, выдав задорную трель. Выдержал паузу, чтобы матросы осознали происходящее, а находящиеся на палубе успели пристегнуться. После чего передвинул рычаг в крайнее верхнее положение. Вода за кормой забурлила, и «ноль второй» начал плавно набирать ход. Увы, паровик не ДВС, а потому на чудеса рассчитывать не приходится. Катер вышел из-за маскировочного прикрытия и вскоре плавно поднялся из воды, встав на крыло. Сегодня на море никакого волнения, даже мелкая волна не бьёт в днище, просто идеальные условия.

Мы неслись по прямой, выжимая все возможные тридцать восемь узлов. До уходящего в море «Микасы» около мили, и чтобы выйти на дистанцию атаки в пару кабельтовых, мне нужно всего-то полторы минуты. Пока нас обнаружат, пока осознают степень угрозы, пока предпримут что-либо, пройдёт достаточно много времени. В теории.

— Ваше благородие, «Акацуки» начал движение и идёт нам на пересечку, — доложил Казарцев, наблюдавший за противником в бинокль.

— Принял, — коротко бросил я, приметив миноносец, резво набирающий ход.

И в это же мгновение на японских кораблях появились дымки орудийных выстрелов. Я резко переложил штурвал, бросая катер вправо. На палубе раздались сдержанные маты и залихватский свист Казарцева. А парой секунд спустя вода слева от нас буквально вскипела от множественных всплесков малокалиберных снарядов и рвущихся трёхдюймовых гранат. Стреляли со всех кораблей, включая разноудалённые броненосцы, плюс отличия в скорости реакции, поэтому падение снарядов по старым данным изрядно растянулось по времени.

Одно из двух. Либо японцы всполошились из-за необычного катера, выказывающего завидную резвость и буквально летящего над водой. Либо они уже знают, насколько опасным может быть наш «ноль второй». Ни то, ни другое оптимизма не вселяло. Дистанция плёвая, и при такой плотности огня попадание в цель лишь вопрос времени. Но и отворачивать уже поздно.

Я рвался к цели, выписывая змейку и закладывая резкие зигзаги, не позволяя противнику пристреляться. Увы, но использовать завесу никакой возможности. Она тупо оставалась бы за кормой, будучи при этом совершенно бесполезной.

Мне всё же удалось выйти на дистанцию атаки и пустить торпеду с правого борта. Катер слегка вздрогнул, уронив длинный сигарообразный снаряд. Пусть тот и весит всего-то двадцать два пуда, но для катера, да ещё и идущего на крыле, это достаточно существенно. Нас немного накренило на левый борт и повело по курсу, но я сумел выправиться, переложил штурвал, вновь беря броненосец на прицел, и уронил вторую торпеду.

Пока атаковал, двигаясь по прямой, оказался отличной мишенью и услышал пару гулких ударов по корпусу, отчего катер вновь вздрогнул. Похоже, прилетело от малокалиберок, трёхдюймовые гранаты разворотили бы корпус будь здоров. А между тем взрывов не случилось, значит, продырявили, словно дыроколом.

Пора выходить из-под огня. Да и поделать я уже ничего не могу. Торпеды ушли, и от меня теперь ничего не зависит, поэтому довернул штурвал, закладывая крутой поворот и перемещая рычаг машинного телеграфа в положение «Дым».

Вокруг вода опять вскипела от падающих снарядов, но на этот раз обошлось без попаданий. Дымовая завеса за кормой исправно укрыла нас от противника, и хотя снаряды продолжают падать, судя по разбросу, стреляют японцы уже по площадям. Теперь всё зависит от того, насколько повезёт им и не повезёт нам. Ну или лучше всё же наоборот.

Сзади раздался гулкий взрыв. Я тут же прикинул скорость торпеды и дистанцию до цели. Это не может быть «Микаса». Получается, «Акацуки». Больше просто некому. Ну или самопроизвольно сработал взрыватель, во что откровенно не верилось.

— Снегирёв, к штурвалу и дуй по прямой! — приказал я.

Обстрел прекратился, необходимость в маневрировании отпала, и команда может безопасно перемещаться по палубе. Рулевой перебрался на моё место и перехватил управление.

— Боцман, осмотреть катер на предмет повреждений, — продолжал раздавать распоряжения я.

— Слушаюсь, ваше благородие.

— Казарский, готовь парашют.

— Есть, ваш бродь! — козырнул сигнальщик и поднял крышку ящика, где тот хранился.

Ему тут же бросился помогать минный машинист Галанцев. Парашют это вожделенная игрушка всей команды. Матросы по очереди успели подняться в небо, но как те дети малые, играли и не наигрались. Изготовить его не так уж и сложно, а потому уже через пару минут я начал подниматься вверх. Ещё через минуту оказался над завесой, получив круговой обзор.

Ну что сказать, я оказался прав. Мы попали в бросившийся нам наперерез миноносец. Что до второй мины, то она либо прошла мимо, либо утонула. Не суть важно. Картина идущего ко дну «Акацуки» меня устраивает чуть меньше, чем получивший повреждения «Микаса», но я вовсе не разочарован. Ага. Привередничать изволю.

Что до «Хацусэ», то он продолжает погружаться, и его бак уже практически на уровне воды. Я буквально кожей чувствовал, что ещё немного и он камнем ухнет в пучину. Спасение команды продолжается, «Акацуки» был единственным, кто бросился на нас, остальные спешно принимают на борт команду гибнущего корабля. Его шлюпки и катера уже на воде, заполненные людьми. Хм. А ведь может получиться интересно.

— Лево на борт, скорость двадцать четыре узла, держаться на крыле. Орудие к бою, готовить дальнюю шрапнель, — приказал я в гарнитуру.

После чего взялся за коробку фотоаппарата, висевшую у меня на груди. На плёнке есть ещё два кадра, и я решил запечатлеть уже практически ушедший под воду «Акацуки» и обречённый «Хацусэ». Вновь пожалел о слабом объективе и невозможности сделать более детальные снимки. Но нельзя получить всё, что пожелаешь. Увы.

Пока меня подтягивали к кокпиту, на палубе уже полным ходом шли приготовления к артиллерийскому обстрелу. Гуманность? Да к чёрту её. Передо мной ведь не гражданские, а военные моряки, и у нас идёт война. Так что спасаемая команда броненосца моя законная цель.

— Ваше благородие, два попадания пятидесятисемимиллиметровыми снарядами навылет. Четыре пробоины. Одна над ватерлинией, три ниже. Аккуратные такие, сейчас сделаем чопы и заткнём их, — доложил боцман.

Получается, японцы либо болванками гвоздили, либо взрыватели не сработали. Без разницы. Пока мы на крыле, опасности нет, и в отсеки не попало ни капли воды. Но стоит снизить скорость, как подмочим катерок. Правильно подогнанные деревянные чопы вполне решат проблему на достаточно длительный срок. А там вернёмся на базу и встанем на ремонт. К слову, когда это будет, я пока не в курсе.

— Принял, Андрей Степанович. Тогда ты знаешь, что нужно делать, — хлопнул я боцмана по плечу.

Затем переместился на бак и встал к орудию за наводчика. Приказал вырубить газогенератор и, когда получил обзор, оценил дистанцию до японцев и скомандовал Ложкину, который оказался у меня на подхвате.

— Дальняя шрапнель, трубка десять, пять снарядов.

— Есть дальняя шрапнель, трубка десять, пять снарядов, — отозвался артиллерийский кондуктор.

Это моё усовершенствование. В общем-то, ничего сложного. Разобрал взрыватель и заменил замедлитель на другой состав, который горит гораздо медленнее. Вместо дымного пороха в гильзу поместил бездымный, благо пушка Барановского вполне себе его кушала, и чуть увеличил навеску, добавив скорость снаряду. Плюсом к этому на изготовленном по моим чертежам станке есть возможность задавать куда больший угол возвышения.

Как результат всех этих телодвижений — дальность гранаты и шрапнели увеличилась до шести вёрст или трёх с половиной миль. Стрелять на такую дальность медленным снарядом по подвижной цели это на невероятную удачу. А вот накрыть разлетающейся шрапнелью уже совсем другое дело. Жаль только, у снарядов десантного варианта пушки Барановского не сотня пуль, а лишь пятьдесят шесть. Но имеем то, что имеем.

— Снегирёв, курс двести десять, скорость двадцать четыре узла! — выдал я следующую порцию команд, прикинув, как лучше выйти на позицию.

Грохнул первый снаряд, и пока он был в полёте, я успел отправить вслед второй. Облачко вспухло примерно там, где я и рассчитывал. Снаряд идёт не по настильной траектории, поэтому накрытие пулями цели, как и поражающий эффект, отличаются. Но в общем и целом я наблюдал в прицел, как падают человеческие фигурки. Кого ранило, кого убило, тут уж не разобрать, но обстрел вышел эффективным, факт.

По нам тут же открыли огонь, но первые выстрелы прошли слишком уж в стороне. Вспухло несколько облачков сегментных снарядов, но они и близко не взяли под накрытие, взбив воду с изрядным недолётом. А там и дымогенератор заработал, укрывая нас от противника. Развернувшись и сместившись в сторону, мы повторили обстрел, и опять без особой наглости и самоуверенности, ограничившись четырьмя снарядами. Да и не было у меня больше дальней шрапнели. Это ведь, по сути, полевое испытание нового боеприпаса. Вполне удачное, что радовало.

Вновь оказавшись под огнём, мы поспешили укрыться завесой и, набрав полный ход, взяли курс на Чифу. К слову, в этот раз нас не накрыли сегментами лишь по счастливой случайности. А вообще, конечно, нам повезло, что во время торпедной атаки орудия не были заряжены этими снарядами, иначе из нас вполне могли сделать дуршлаг. Впрочем, расчёт был на внезапность, и он себя полностью оправдал.

Ну что же, похоже, у меня появился отличный повод не возвращаться в Порт-Артур, будучи отрезанным от него превосходящими силами. Так отчего бы не воспользоваться этим. Тут всего-то четыре часа крейсерского хода. Или два с небольшим на полном.

К тому же потребности в поспешности не возникло. Убедившись в отсутствии погони, мы вырубили дымогенератор и снизили скорость до крейсерской. Незачем прибывать в Чифу слишком рано. В мои планы входит немного задержаться в городе и решить кое-какие вопросы. Как нет нужды и заходить в порт и слишком поздно…

Покончив со всеми формальностями, к причалу мы встали в пять часов пополудни. Как раз то, что нужно. Все учреждения и магазины ещё работают, и гостеприимные хозяева не станут выпроваживать нас восвояси с утра пораньше.

— Андрей Степанович, не расслабляемся, — начал я ставить задачу боцману. — То, что тут нет японцев, ни о чём не говорит, они могут появиться в любой момент. Уверен, что им уже известно о некоем катере, команда которого много о себе думает. Поэтому восполни припасы, догрузи нехватку угля, котёл держи под парами, организуй горячую пищу и отдых.

— Слушаюсь, ваше благородие. Только вы бы один не ходили в город. Возьмите с собой Казарцева. Рука его в полном порядке, так что лишним не будет.

— Добро. Слышишь, Илья, у тебя две минуты, время пошло, — повысил я голос, обращаясь к навострившему уши парню.

— Есть две минуты! — выкрикнул он и волчком ввернулся в сходный трап под тумбой бакового орудия.

Стоило мне ступить на настил причала, как он уже был позади меня, поправляя бескозырку и скрытую кобуру под бушлатом. Я собираюсь посетить оружейный и прикупить для команды браунинги. Они в ближнем бою куда предпочтительней. Хотя и от наганов отказываться торопиться не буду. Надо будет озаботиться «Брамитами». Глушители не помешают, а этот револьвер лучше всего годится в качестве бесшумного оружия…

— Вот уж кого не ожидал увидеть. Здравствуйте, Олег Николаевич. Какими судьбами? — радушно встретил меня Тидеман.

— Здравствуйте, Пётр Генрихович, — ответил я на рукопожатие консула. — Увы, но это вынужденная мера. Был на учениях в Голубиной бухте, когда туда припожаловал японский броненосный отряд в сопровождении миноносцев. Выбор оказался невелик. Либо топить свой катер и уходить в крепость посуху. Либо прорываться и убегать от японцев. Катер мне стало жалко. А увязавшийся за нами в погоню миноносец мы потопили.

— Эк-ка. Прямо-таки потопили? — удивился консул.

— Истинная правда. «Акацуки» булькнул, только пузыри пустил.

— Вы непременно должны это описать! — всполошился он.

— Зная вас, я уже написал очерк, а там пусть мучаются, правя мои каракули, — передавая исписанные листы, ответил я.

— Вот и славно. Какие планы? — убирая добычу в стол, спросил он.

— Сниму номер, приму ванну и хорошенько высплюсь. А завтра поутру покину Чифу.

— Ясно. Ну что же, Олег Николаевич, если у вас возникнут какие-либо вопросы, то я в полном вашем распоряжении.

— Благодарю. Я буду иметь это в виду.

Поначалу решил посетить фотосалон, чтобы проявить плёнку и напечатать несколько экземпляров. Но едва вышел из консульства, как меня перехватил хорошо знакомый мне репортёр.

— Месье Кошелев, позвольте приветствовать вас, — раскланялся он со мной в учтивом поклоне.

— Из чего я делаю вывод, месье Форже, что благодаря вашему очерку вы снискали славу и желаете повторить успех, — ответив ему в той же манере, произнёс я.

— Ваш, очерк, месье Кошелев, именно ваш. Я взял на себя смелость лишь облагородить ваш грубоватый слог морского офицера, более привычного к грохоту морской баталии, нежели к скрипу пера.

— Прогиб засчитан, — с нарочито серьёзным видом произнёс я.

Француз сначала не понял шутку, слегка подзависнув, но потом сообразил и заливисто рассмеялся. Правда, несмотря на искреннее веселье, в его взгляде проглядывалось и ожидание вожделенного подарка.

— Эмильен, а не желаете ли прокатиться в Порт-Артур и получить новости из первых уст.

— Я очень хочу получить новости из первых уст, но что-то мне подсказывает, что эти уста стоят прямо передо мной.

— Ладно. Вот здесь непроявленная плёнка с гибелью броненосца «Хацусэ» и миноносца «Акацуки». Сможете проявить и сделать копии фото? — протянул я ему катушку.

— И вы ещё спрашиваете! — вцепился в добычу репортёр.

— В таком случае, как только управитесь, встретимся в ресторане при «Чифу Отеле».

— Договорились. Месье. — Он отвесил мне поклон и сорвался с места, как наскипидаренный.

Нравился мне этот француз. Несмотря на то, что Франция играет с Россией краплёными картами, деля сферы интересов с Англией, и в этих раскладах русским места нет, Эмильену я верю. Не безгранично, но в определённых рамках, и уж тем более, когда выгода для него очевидна. А с моей помощью он вполне может сделать себе имя. Служит-то он в «Фигаро», однако при этом отправили его на задворки, в Чифу, новости откуда горячими не могут быть по определению. Но ему улыбнулась удача в моём лице. И уже во второй раз.

В оружейной лавке всё прошло как по маслу. Я выкупил все картечные патроны, закупил шесть браунингов, больше попросту не было. Ничего, после ещё прикуплю. Приобрёл патроны, запасные магазины и кобуры, чтобы переделать их для скрытого ношения.

Вообще-то, всё то же самое можно купить и в оружейной лавке Артура, благо она продолжала работать. Разве только с началом войны покупать там могли только офицеры. По идее, это должно было уменьшить оборот оружия, но ничуть не бывало. Находились различные варианты. К примеру, водку нижним чинам продавать запрещалось, так в качестве поощрения офицеры сами её им покупали. Та же ситуация и с оружием.

Вот только я не видел смысла переплачивать, если у меня не горит. Как оказалось, цены в Артуре были куда выше, чем в Чифу, а с началом войны выросли ещё больше.

К слову, после вот этой покупки в моём распоряжении оставалось всего лишь семьсот рублей. Не меньше пяти сотен я стрясу с Эмильена. Очерк с фотографиями того стоит. Как и описание маленького, быстрого и злого катера.

Плевать на секретность. Это я использую готовые решения. Остальным же, даже зная, что подобное возможно, быстро результат не получить. А там ещё и частые поломки начнутся, причём ни разу не шуточные. Словом, будет над чем поломать голову. Но как сенсация, да ещё и успешное применение в бою, получится очень даже занимательно.

Посетить бы знакомый домик господина Вана, но мне там не рады. Сегодня ночью сыграю с постояльцами гостиницы. Там имеется карточная. На купный банк рассчитывать не приходится, всё же это не игорное заведение, и ставки тут небольшие. Но полагаю, что до тысячи рублей вытянуть получится. А завтра уйдём в Циндао, где имеется самое настоящее казино. И уж там-то я сумею поднять вполне солидно.

Казарцева я отправил на катер, едва дойдя до гостиницы, не забыв передать ему соответствующие распоряжения для Харьковского. Снял номер и с удовольствием помылся в ванной. Денёк выдался напряжённым, и я успел хорошенько так взопреть. Переоделся в гражданское, грязное отдал в стирку, наказав, чтобы к семи утра всё было готово. После чего спустился в ресторан.

Форже задерживался. Да оно и понятно. Мало проявить, нужно ещё дать просохнуть в начале негативам, а там и фотографиям. Но я и не спешил. Для посиделок за карточным столом пока ещё рано, а кухня тут по-прежнему на высоте. Вот я и наслаждался.

— Здравствуйте, господин Кошелев.

Я поднял взгляд на подошедшего и искренне удивился. Это был владелец игорного дома Ван Сяоли. Мне казалось, что в прошлый раз мы разъяснили все вопросы и разошлись краями. Или ему от меня что-то понадобилось?

— Здравствуйте, господин Ван. Чем могу быть полезен? — указывая ему на стул напротив, спросил я.

— У меня к вам деловое предложение.

— Слушаю вас.

— Есть один господин, по праву считающий себя отличным игроком в покер. Он услышал о вас и непременно пожелал с вами сыграть.

— Иными словами, вы желаете устроить нам игру за определённый процент?

— Совершенно верно. Ничего сверх того, что я беру обычно.

— Авторитет заведения превыше всего?

— Именно.

— Увы, но я вынужден отказаться. От моих прошлых средств не осталось и следа. А подобная игра потребует серьёзного капитала.

— Финансами я вас ссужу.

— Вы понимаете, что я не шулер и могу проиграть?

— Я сознаю риски, но верю в вас.

— И на какую долю вы рассчитываете?

— Я нашёл клиента, организовываю игру и гарантирую честный расчёт, ссуживаю вас деньгами. Полагаю, что семьдесят на тридцать будет справедливой ценой.

— Семьдесят мне?

— Хорошая шутка.

— Это не шутка, господин Ван, а справедливая цена за ваши услуги. То, что причитается заведению за предоставление площадки, разумеется, по отдельной строке.

— Так не пойдёт, — покачал он головой.

— Давайте я объясню. У меня есть чуть больше тысячи рублей. То есть столько же, сколько имелось, когда я переступил порог вашего дома. Завтра вечером я уже буду в Циндао, где за ночь смогу выиграть порядка тридцати тысяч рублей. Полагаю, что выигрыш здесь не превысит сотни, а на выходе я получу то же самое, затратив те же усилия. И в чём тогда смысл?

— Сумма будет больше.

— Возможно. Но и в Циндао я могу заработать больше. Прошу меня простить, господин Ван, но разговор ни о чём.

— Хорошо. Я согласен на ваши условия.

— Время игры уже определено?

— Не мог же я решить этот вопрос, не согласовав детали с вами. Я пришлю человека.

— Хорошо. Но мне понадобится ещё кое-что. И разумеется, не даром, а по справедливой цене.

— И что же вам угодно?

— Автоматические ружья Мадсена под маузеровский патрон. Это возможно?

— Если они есть в Китае, то я достану. Но не знаю, как скоро.

— Вот и договорились, — удовлетворённо кивнул я.