Месть Роха

Глава 22 Бойня за Пири

Глава 22. Бойня за Пири

Скрываясь в низких облаках, патрульный катер завис над городком под названием Гремполь.

Высота не больше двух километров. Улицы с такого расстояния неплохо просматривались и без специальной аппаратуры. Хорошо был виден рынок, примыкавший к городской стене, центральная площадь и прямые, как стрела, улочки, отходившие от нее лучами.

В городе наблюдалось зеленое парковое пятно, расположенное ближе к восточной части оборонительной стены. Как раз из этого района и шел устойчивый сигнал с кулона Пири.

Гунт вывел изображение на голографический экран внутри кабины и увеличил.

Стал виден большой основательный дом, почти что дворец. Вокруг множество строений, утопавших в зелени и цветах. Скорее всего, это поместье главы местного магистрата, никак не меньше. За домом еще одно зеленое пятно, по всей видимости, это сад, вплотную примыкающий к дому.

Гунт максимально увеличил изображение, и стали видны стражники, стоявшие на воротах в поместье, и охрана дома находилась на своих постах. Перед крыльцом стояла одинокая крытая повозка, запряжённая ящером.

Ни Пири, ни ее братьев пока видно не было.

Что-то насторожило командира, но он пока не мог понять, что именно.

— Понаблюдаем за домом, — предложил он, — дождемся, когда появится Пири, и затем станем действовать по обстоятельствам.

— А если не появится? — поинтересовался Сорем. — Что тогда?

— Тогда дождемся темноты и посадим катер в безопасной близости от городских стен. Не будем пока торопиться. Что-то не нравится мне эта обстановка вокруг дома. Стражи полно, посты чуть ли не на каждом углу.

— Если это дом главы магистрата, то тогда тут нет ничего необычного, — пожав плечами, ответил Сорем. — Это одно из самых охраняемых мест в городе.

Ждать появления Пири пришлось долго, часа четыре. Где-то после полудня, ближе к вечеру, она появилась на крыльце дома в сопровождении служанки. Пири была в своем излюбленном нежно-розовом платье, которое Гунт не раз видел на ней во время путешествия на корабле. На ее голове широкополая шляпа надежно прикрывала лицо от палящего солнца, в руках она держала какой-то сверток.

К ней подскочил средних лет франт, она перекинулась с ним парой фраз, передала ему сверток и зашла обратно в дом. Франт забрался в телегу, и та тут же выехала за пределы поместья и помчалась по одной из улиц города.

Лица девушки Гунт так и не увидел, но фигура, жесты, походка — всё говорило о том, что это именно она.

Сердце командира бешено заколотилось, и он чуть было не направил катер на площадку во дворе дома. Он бы так и поступил. Эффектно посадил бы катер перед домом и забрал бы свою возлюбленную, но… он дал обещание Кейву и профессору, что сделает всё максимально тихо и незаметно, чуть ли не встретится с ней как бы случайно на улице и поговорит, и он это обещание обязательно сдержит. Если Братство решило иметь базу на этой планете, то необходимо сделать так, чтобы об этом настоящие правители Тарсона не знали как можно дольше.

— Она! Это она там! — взволнованно прошептал Гунт, тыкая пальцем в экран. — Я узнал ее!

Он развернулся в кресле к Сорему, насколько это позволяли ремни.

— Как стемнеет, сажаем катер и идем в город. Хочу поговорить с ней.

— С наступлением темноты закроют ворота…

— Не беда, — прервал его Гунт, — перелезем через стену! Для нашей брони это не препятствие! Надо выбрать удобное место для посадки.

Сорему ничего не оставалось, как, согласившись, кивнуть.

Пири

Дождавшись наступления темноты, Гунт задал искину катера координаты места посадки и, полностью отдав управление ему, стал с нетерпением ждать, пока КМ-37 выполнит все необходимые маневры.

Посадка прошла успешно.

Катер мягко коснулся опорами земли примерно в километре от участка городской стены, за которой находилась резиденция главы местного магистрата.

Дав команду искину поставить аппарат в охранный режим, Гунт и Сорем прихватили свои баулы и бесшумно растворились в ближайших кустах.

Через несколько минут дорогу им преградил глубокий ров, наполненный водой. За ним начиналась городская стена метров десяти в высоту.

— В дно рва могут быть вбиты острые колья, а в воде наверняка полно разнообразной живности, — предупредил Сорем.

Гунт на это только кивнул и, коротко разогнавшись, прыгнул.

Прыжок получился впечатляющим. Пятнадцатиметровый ров командир перепрыгнул так же легко, как будто перед ним находилась какая-то канава.

Сорем недолго думая тут же включил на своем интерфейсе соответствующий режим и, так же коротко разогнавшись, последовал за Гунтом.

Десантная броня была способна и не на такие сюрпризы.

Приземлившись, он сделал еще несколько поспешных шагов и уперся руками в стену.

— Молодец! — глухо похвалил командир. — Наши занятия не прошли даром. Теперь включай режим «Отвесное препятствие», и лезем!

Подавая пример, он закинул баул и винтовку за спину и, прилипнув к стене, начал карабкаться вверх.

Когда до верхушки стены оставалось не больше метра, оба замерли, прислушиваясь.

Рядом никого.

Взобравшись на стену, одним махом они преодолели полутораметровую площадку и сразу же полезли вниз.

Как только коснулись земли, перебежали через открытое пространство и устремились к ближайшему зданию. Затаившись в его тени, они постарались сделать так, чтобы их не было видно со стены.

Гуас этой ночью светил достаточно ярко, да и уличные фонари тоже добавляли освещения.

Город всё еще не спал.

На улицах было много прохожих, где-то слышалась веселая музыка и смех.

— Переодеваемся! — скомандовал командир. — Линзы Сокмака с тобой?

— Да.

— Отлично!

Через несколько минут Сорем защелкнул на животе пряжку пояса поисковика, поправил меч и доложил:

— Я готов, командир!

Гунт тем временем тоже закончил переодевание и, аккуратно сложив броню, запихивал ее в свой баул.

— Оставь винтовку и мешок с броней здесь, — начал давать распоряжение Гунт, — осмотрись вокруг. Разведай, что к чему, не рискуй. Буду ждать тебя на этом месте. Связь только в самом крайнем случае.

Кивнув, Сорем вышел из-за угла и неторопливой вальяжной походкой направился в сторону заветного здания.

Отсюда того дома, откуда шел сигнал с кулона Пири, видно не было. Его закрывали два других здания и высокие деревья, плотно растущие вдоль дороги.

Поисковика не было минут сорок.

Прежде чем он появился перед Гунтом, в ушной гарнитуре командира прозвучал его голос: «Я иду».

Гунт осторожно выглянул из-за угла и увидел бредущего по дороге Сорема. Поисковик не прятался и не крался. Шел чуть развязной походкой хорошо подвыпившего человека, коих шастало по улицам в такое время десятками. Поравнявшись с домом, за углом которого скрывался командир, он на ходу начал расстегивать ширинку, всем своим видом показывая, что он собирается прямо здесь и сейчас справить малую нужду. Шедшая ему навстречу парочка шарахнулась в сторону и, отпуская в его адрес заковыристые проклятия, поспешно перешла на другую часть улицы. Связываться с поисковиком, у которого на боку висит тонкий длинный меч, да еще и хорошенько подвыпившим, себе дороже.

Сорем пьяненько захихикал и зашел за дерево. Оттуда сразу юркнул к дому и завернул за угол.

— Что? — в нетерпении спросил у него Гунт.

— В доме какое-то веселье! Песни, пляски! Я взобрался на дерево и позаглядывал в окна как смог. Веселится небольшая компания человек из шести-семи в одной из комнат на втором этаже. Две красивые женщины, одна всё время поёт, остальные — разряженные кавалеры, все при оружии.

Грудь Гунта обожгла игла ревности. Может, всё-таки зря он сюда прилетел?

— Но… — осторожно продолжил Сорем и замолчал, раздумывая, как правильно донести до командира свою мысль.

— Что но? — поторопил его Гунт. — Что?

— В доме полно слуг и…

— Ну? — командир явно терял терпение. — Слуги! Дальше что?

Наконец-то Сорем решился:

— Наблюдая за ними, я заметил, что все слуги без исключения имеют очень хорошую боевую подготовку. Моторика, походка… меня не обманешь. Могу поклясться чем хочешь, даже самый последний лакей, которого я видел внутри дома, — отменный рубака. И еще… между слугами и веселящимися кавалерами какая-то незримая связь! Я понял это, когда увидел, как один из разодетых франтов, взяв бокал с подноса, благодарно кивнул слуге. Такого просто быть не может!

Услышав это, Гунт прикрыл глаза и задумался.

— А музыканты? — с надеждой спросил он. — Рядом с той, которая поёт, была пара молодых парней, похожих на нее?

— Нет! — сразу же ответил Сорем. — Там четыре музыканта, и все намного старше меня, а мне уже лет немало…

— Ясно!.. — командир закусил губу и задумался.

Странно всё это!

Неужели они держат Пири в заложниках и используют ее как приманку?

Ждут того, кто явится на сигнал с ее кулона?

Похоже на то… Значит, Пири выследили, наверное, пытали или угрожали расправой над братьями, узнали, что за кулон у нее на шее, а теперь устроили засаду…

Если это так, то Храм наверняка знает о нашей связи. Слишком много было свидетелей на том корабле. Надо по-любому вытащить девушку из этой передряги, в которую он ее втянул и, наплевав на все предосторожности, увезти с собой!

Другого выхода нет!

Все, кроме Пири, в этом доме враги, а значит, выходит так, что и в живых тут оставлять некого… не будет свидетелей, не будет никакой информации о тех, кто ее освободил!

Гунт молча и решительно начал снова натягивать на себя спецназовскую броню, усовершенствованную профессором в лаборатории базы.

— Что ты задумал? — постарался вразумить его Сорем.

Облачившись в броню, Гунт, не ответив, выпустил своего разведчика и замер, предупредительно подняв руку.

Поисковик послушно замолчал, наблюдая за командиром. Прошло несколько минут, миниатюрный дрон вернулся на свое штатное место, и только тогда Гунт ответил на вопрос Сорема.

— Я должен спасти ее! В дом я пойду один. Понадобится твоя помощь, вызову. Будь наготове, займи позицию возле вон того дома! — он указал рукой на дом через дорогу. — Связь в постоянном режиме. Да… для нее я тоже взял броню. Увидишь нас, прикрывай наш отход до тех пор, пока мы не взберемся на стену. Затем я прикрою тебя! Всё! Я пошел!

Командир притаился за деревом на обочине дороги и выжидал, пока мимо него пройдет пьяный вдрызг одинокий прохожий.

Гунта сжигала ревность. Используя разведывательный дрон, он обнаружил в самой большой комнате, на которую указал Сорем, только собирающих свои инструменты музыкантов. Ни Пири, ни другой женщины, ни тем более разодетых кавалеров там уже не было. Только усталые музыканты собирали свои инструменты, и всё… Значит, все уже разошлись по комнатам, и Пири сейчас… нет, он не хочет об этом даже думать, но назойливые мысли и непотребные образы всё равно сами лезли в голову.

Он перевел взгляд на интерфейсе под маской шлема. Там активно мигал зеленый огонек. Всего-то двести семьдесят метров до Пири! Совсем рядом. Надо только перебежать через дорогу, проскользнуть мимо вытянутого одноэтажного дома и затем постараться незаметно перемахнуть через трехметровый забор с торца усадьбы, — там вроде нет поста охраны.

Затем надо «поспрашивать» у кого-нибудь, что тут и как, а дальше уже действовать по обстоятельствам. Главное — это добраться до Пири, а там уже горе тем, кто встанет на их пути.

Перебежав через дорогу, Гунт сразу же устремился к выбранному заранее участку высокого забора.

Без труда перемахнув его, он прижался к стволу ближайшего дерева и замер. Вокруг ни души. Снова выпустил разведчика, активировав в нём тепловизор.

Четыре светлых силуэта стражей на воротах, еще двое у входа в дом. Гунт перевел разведчика на задний двор, где находились крытые загоны для ящеров, и еще несколько хозяйственных построек.

Ага!.. Вот, есть!

К одной из вытянутых прямоугольных построек шел человек.

Гунт тут же переключил камеру в другой режим и увидел, что это какой-то рабочий, скорее всего, ухаживающий за ящерами. На бойца, как утверждал Гунт, этот человек что-то не особо похож, — сгорбленный старик, прихрамывающий на обе ноги.

Дав команду разведчику возвращаться, Гунт осторожно двинулся в сторону заднего двора. Вот он, этот загон, плотно прикрытые двухстворчатые ворота и в них узкая дверь, за которой скрылся рабочий.

Командир потянул за ручку.

Дверь оказалась не заперта. Скрипнув петлями, он проскользнул вовнутрь и плотно прикрыл ее за собою.

Старик находился в самом дальнем конце помещения, полного ящеров в крепких стойлах, и увлеченно копошился в каком-то ящике.

Развернувшись на скрип, он увидел закованного в странную броню вошедшего. Глаза его от испуга расширились, и он выронил какой-то предмет обратно в ящик.

Гунт стремительно бросился к нему и, мгновенно сократив с ним дистанцию, легонько ткнул опешившего старика в шею. Ноги того разом подкосились, и он безвольной куклой рухнул под ноги командира.

Прицепив к его виску детектор правды, Гунт хлопнул его по щеке. Мутные глаза старика чуть приоткрылись, и он с испугом посмотрел на нависшего над ним гиганта.

— Кто ты? Как тебя зовут?

— Я… я… Нидал, меня зовут Нидал! — проблеял старик, отчаянно шаря глазами по сторонам.

— На меня смотри! — Гунт грубо схватил его за подбородок. — Кто ты?

— Я… я ухаживаю за ящерами.

— Один?

— Не-ет!.. Мне помогают двое пришлых. Сейчас они в доме.

— Пришлые? Кто такие⁈

Старика пробивала крупная дрожь, и он, запинаясь через слово, проскрипел старческим испуганным голосом:

— Не знаю!

— Давно они здесь?

Старик часто закивал и заговорил скороговоркой:

— Месяц назад они заняли дом главы магистрата, а всех слуг загнали в подвалы. Я тоже там сидел, вот…

Он приподнял руки, показывая сизые кровоподтеки на предплечьях.

— Но ящеры… они слушают только меня…

— Где сам глава?

— Так и живет в доме, только слуги у него теперь другие…

— Много их?

Дед кивнул.

— Много! Десятка три, а то и все четыре… я в дом не вхож.

Гунт достал инъектор и, дернув старика за подбородок, вколол ему в шею дозу снотворного. От него больше не добиться ничего путного. Пусть себе спит, целее будет.

Сняв с его виска детектор, Гунт выскользнул наружу и вернулся к тому месту, где еще совсем недавно перелезал через забор.

Последние сомнения отпали. В доме засада, и там ждут его или даже всё братство целиком. Но это уже не важно!

На руку Гунту и то, что они тут уже месяц и толком не знают, прибудет ли кто-нибудь на сигнал кулона или нет. Их бдительность наверняка уже притупилась, и они не догадываются о самом главном: что собой представляет боец спецназа «Шторм», когда ему перешли дорогу.

Ну, уже скоро узнают!

Гунт задрал голову и посмотрел на козырек крыши — всего два этажа. Ерунда!

Вперед!

Он быстро вскарабкался по стене и, врубив гравитационную установку доспеха, завис в нескольких сантиметрах над тонкой черепицей. Осторожно достал из кармашка на поясе специальное устройство в виде небольшого тонкого цилиндрика и аккуратно прислонил его к черепице.

На интерфейсе командира сразу же появилась черно-белая картинка внутреннего пространства чердака.

Вытянутое помещение с множеством балок и перекрытий, раскинувшихся над всем домом. Возле полукруглого чердачного окна в удобном кресле расслабленно расположился воин, облачённый в знакомую уже десантную броню храмовника. Доспех весь был испещрен надписями и облеплен лоскутками скукоженной кожи.

Ого-го… никак сами Солнцеликие!..

Перед воином на треноге была закреплена крупнокалиберная винтовка, стреляющая сгустками плазмы. Такая снесет всю защиту его брони одним выстрелом.

Гунт перевел свою винтовку из-за спины на грудь и, используя интерфейс, направил ее на бойца прямо сквозь черепицу.

Самое слабое место в таком доспехе — это лицевая маска, а точнее — правый верхний угол. Разработчики брони знали это и прикрыли уязвимое место небольшим бронированным козырьком, но этот воин вальяжно откинулся в кресле, положив голову на подголовник, и в таком положении козырек ничего не прикрывал. Вот туда-то сейчас опытный спецназовец и собирался послать усиленный заряд.

Оперевшись носком ботинка на изгиб черепицы, он выставил настройки винтовки на бесшумный выстрел и плавно нажал на спуск. Негромко треснула пробитая черепица, в плечо ткнула легкая отдача, но благодаря тому, что Гунт предварительно зацепился носком ботинка, его не снесло с крыши.

Воин в кресле коротко дернулся и затих.

Стараясь не создавать лишнего шума, командир аккуратно снял с крыши несколько черепиц и, раздвинув соломенную подстилку, спустился вовнутрь чердака.

Подойдя к мертвому бойцу, застывшему в кресле, Гунт отметил свой удачный выстрел. В правом верхнем углу размалеванной под лучи солнца лицевой маски противника была видна аккуратная оплавленная дыра размером с полновесный грот.

Командир развернулся к винтовке, выглянул в чердачное окно и тихо выругался. Всё пространство перед домом как на ладони. Прекрасно виден дом, за которым проходила дорога, и крыша того самого здания возле защитной стены, где ждал Сорем. Если бы воин не сидел в кресле, а нес службу как полагается, то он наверняка бы увидел и Сорема, наблюдающего за домом с дерева, и его, Гунта, перебегавшего дорогу.

Значит, ему сегодня крупно повезло!

Осмотрев винтовку на треноге, командир выщелкнул из нее одну продолговатую деталь и, чуть напрягшись, согнул ее дугой. Всё, это оружие можно выбросить! Без этой детали оно полностью бесполезно.

В дальнем углу чердака виднелся чуть приоткрытый люк.

До Пири семьдесят пять метров. Сигнал идет с противоположной стороны здания. Значит, она на первом этаже. Гунт взял винтовку наизготовку, поставил защиту брони на максимум, выпустил своего разведчика и шагнул к люку.

Пора освободить Пири!

Прозрение

В коридоре второго этажа нет ни души.

Всего четыре двери из черного дерева, и в торце лестничная площадка с мягким диваном и изящными перилами.

Снизу раздавались громкие голоса и веселый смех. Голоса мужские, женского не было слышно.

Гунт запустил руку в наспинный контейнер. В его ладони оказалось четыре кругляша, способных при выставленной максимальной мощности разнести этот дом в щепки. Такого пока не надо, и командир, уменьшив заряд, прикрепил по одному кругляшу к каждой двери. Сработает на открытие и гарантировано не оставит внутри комнат никого в живых.

Дрон медленно вылетел на лестничную площадку, и Гунт сразу увидел троих крепких парней, изображавших из себя слуг и их господ. Все без брони, и это их смертельная ошибка.

Командир выскочил на лестничную площадку. Три точных выстрела — и три изуродованных трупа повалились на ковер.

На первом этаже квадратный холл, заставленный дорогой мебелью. Из холла ведут два коридора, сигнал Пири идет из того, что с правой стороны.

Гунт тут же подскочил к левому и заглянул в проход. В торце одна двухстворчатая дверь. Он кинулся к двери, доставая еще один кругляш. Выставил заряд на максимум и прилепил взрывное устройство к верхней перекладине квадратной арки. Через десять секунд оно встанет на боевой взвод и сработает на открывание или движение.

Не теряя времени, командир устремился в коридор напротив.

Еще одно взрывное устройство, но теперь над входом в правый коридор.

Возвращаться этим же путем он не собирался.

До Пири пятнадцать метров! Вот дверь!

Гунт толкнул. Дверь не заперта. Это спальня. Посреди богато обставленной комнаты –огромная кровать, и на ней Пири.

Одна!

Сердце Гунта радостно забилось. Она лежала на животе, обняв подушку. Ее прекрасные волосы струились по плечам, закрывая лицо.

— Пири! — позвал он, подходя к кровати, — Пири!

Девушка шевельнулась и, повернув голову, сонно посмотрела на вошедшего.

Сердце Гунта пропустило удар.

Это не она!

Это не Пири! Хотя и удивительно похожа…

На ее обнаженной груди блеснул подарок Гунта.

Девушка испуганно взвизгнула и, соскочив с кровати, метнулась к креслу, через спинку которого была перекинута какая-то легкая накидка.

Командир с оторопью наблюдал за нею, не понимая, что происходит.

Тем временем из объёмных ниш, прикрытых тяжёлыми гобеленами, одновременно вышли шестеро Солнцеликих и направили свои штурмовые винтовки на Гунта.

Девушка недолго думая юркнула за спину одного из них и скрылась в нише, задернув за собою гобелен.

— Сложи оружие! — прогудел тот, что был к Гунту ближе всех. — Нет смысла сопротивляться!

В этот момент дом основательно тряхнуло, посыпалась мелкая штукатурка, а на потолке образовалась опасных размеров трещина.

Гунт не растерялся и влепил заряд в маску ближайшего противника. Тут же вокруг него возник защитный энергетический кокон, поглощающий заряды Солнцеликих один за другим.

Для храмовых воинов это стало полной неожиданностью, что дало командиру определенное преимущество на короткое время. Еще два точных выстрела — и еще двое поверженных противников рухнули на пол.

Первый шок прошел, бойцы, да и сам Гунт начали маневрировать, отчаянно ища хоть какое-то укрытие. Интерфейс показывал, что защита просела на восемьдесят пять процентов и выдержит еще один, максимум два попадания.

Дом тряхнуло снова, потом еще раз и еще… Последний раз так мощно, что выбило дверь в спальню, и та, пролетев через всю комнату, снесла одного из Солнцеликих, впечатав того в стену.

Этим воспользовался Гунт и влепил в набегавшего на него противника сразу же два заряда подряд. Того сломанной куклой отбросило к дальней стене, и он рухнул на уже выбиравшегося из-под обломков двери воина. В этот момент кто-то мертвой хваткой схватил командира за ноги и повалил на пол. Винтовка отлетела в сторону, на Гунта тут же навалился еще один боец, пытаясь зафиксировать его руки, и не дал выхватить из набедренной кобуры бластер. Началась возня на полу. Оба оставшихся в живых Солнцеликих прекрасно знали свое дело, и вскоре им удалось сковать Гунта по рукам и ногам.

— Сорем! — успел выдавить из себя Гунт, прежде чем его же рукой его хлопнули по лбу, и лицевая маска ушла в шлем.

В нос шибануло пылью и едким запахом гари…

— Прикрывай, Дирк! Я потащу его, пока тут всё не рухнуло! — крикнул один из воинов и схватил скованного по рукам и ногам Гунта за шлем. — Смотри в оба! Он тут, скорее всего, не один! Вперед! Вперед! Вперед!

Но только оба сунулись к полуразрушенному проёму двери, как воздух пронзил красноватый росчерк, и тот, кто тащил командира за шлем, коротко вскрикнул и рухнул рядом с ним, так и не отпустив своей хватки. Тот, кому было поручено прикрывать отход, обернулся, и в этот момент ему по касательной в затылок прилетел еще один заряд. Шлем выдержал, но боец упал на колени и очумело затряс головой.

Вихрем ворвавшийся в спальню Сорем жестким ударом ноги в спину сбил его на пол и выпустил ему в затылок сразу два заряда подряд, затем достал нож и бросился к командиру.

Перерезав путы, взял винтовку наизготовку и снова переместился к дверному проходу, прикрывая Гунта, пока тот не приведет себя в порядок.

Гунт встал на ноги, хлопнул себя по лбу, закрывая маску шлема, и поднял с пола оброненную им винтовку.

— Сорем, прикрой меня, — глухо обронил командир, — у меня тут еще одно незаконченное дело.

Развернувшись, он медленно побрел к той нише, за которой скрылась девушка, так удивительно похожая на его прекрасную Пири.

Отодвинул гобелен, но там оказалось наглухо зарешеченное металлическими прутьями окно. Прутья крепкие, кручёные, такие только резаком, да и то придется повозиться.

За плотными гобеленами этого видно не было, но оно и понятно, — противник не должен ни влезть в окно, ни выскочить из него, а еще лучше, чтобы это стало для него не самым приятным сюрпризом.

Отдернув следующий гобелен, Гунт увидел неглубокую потайную нишу в стене, внутри которой на простом стуле с прямой спинкой сидела, поджав ноги, полуголая испуганная девица. Сходность с Пири оказалась лишь мимолетной, и сейчас разница между ними была заметна невооруженным глазом.

Командир вытащил из кармашка детектор правды и шагнул к ней.

— Нет! Нет! — заголосила она, выставляя руки перед собою. — Меня заставили! Заставили! Не-ет!..

Гунт грубо схватил ее за руку и, дернув на себя, приложил к виску прибор.

Не отпуская ее руку, он задал первый вопрос:

— Кто ты, и где Пири?

— Я не знаю! — тут же прозвучал ответ.

И Гунт, не церемонясь, стукнул кончиками пальцев по прибору.

— А-а-а-а! — зашлась в истошном крике девушка, отчаянно пытаясь вырваться из рук командира.

— Повторяю вопрос! — не повышая голоса, продолжил тот. — Кто ты, и где Пири?

Девушка часто задышала и, будучи больше не в силах сопротивляться действию прибора, заговорила:

— Я Миса, жрица храма Серса! Не знаю ни про какую Пири!

Индикатор на приборе снова мигнул красным, и Гунт, не сдерживая себя, ударил по нему закованной в бронированную перчатку ладонью.

Жрица зашлась криком, захрипела, из ее ушей, рта и носа брызнули тугие струйки крови. Она начала закатывать покрытые сеткой лопнувших сосудов глаза, но прибор не давал ей возможности потерять сознание.

— Где Пири?

— Она умерла! — сквозь рыдания выкрикнула она. — Умерла три недели назад, а младенца забрали в храм! В храм! Меня обучили… как она, ее жестам, манерам, а-а-а!

Гунт с ужасом смотрел на датчик и как сквозь пелену видел мигающий зеленым индикатор.

— Они! — она указала трясущимся пальцем на трупы воинов. — Они ее мучали… хотели узнать побольше о каком-то там братстве и Гунте! Она не выдержала! Три недели! Мне повесили вот это… обучали под внушением верховного… я не могла!

Рыдая и размазывая кровь и сопли по лицу, она непослушными пальцами потянула за цепочку и показала подарок Гунта.

— Обучили! А ребенка забрали жрецы в храм! А-а-а! Ее ребенок! Ее! А-а-а!

— Ребенок в храме, — заторможенно повторил за ней командир и тут же услышал голос Сорема:

— Гунт! Надо уходить! Сюда бегут стражники. Не меньше трех десятков! Двести пятьдесят метров!

Командир сдернул с головы жрицы прибор и резко ткнул ей пальцем в шею. Громко икнув, она закатила глаза и начала медленно сползать со стула.

— Уходим! — коротко бросил Гунт и швырнул на пол кругляш мины, выставив на ней максимальный заряд.

Дом был почти разрушен, всюду полыхал пожар, и выходов из него было теперь множество.

— Туда! — указал рукой Гунт направление и бросился сквозь пылающий огонь на задний двор, — пробираемся к городской стене, а затем к катеру!

Сорем бежал первым, Гунт следовал за ним, разбрасывая вокруг остатки мин. Это будет ответным сюрпризом для преследователей.

Их заметили, бросились в погоню, но было уже слишком поздно. Оба, не притормаживая, перемахнули через забор, пробежали мимо дома, пересекли дорогу, и когда уже стали карабкаться на городскую стену, за спиной послышалась серия мощных взрывов, затем стоны раненых, крики ярости и проклятия.

Гунт управлял катером, за весь полет не обронив ни единого слова.

Сорем догадался, что что-то пошло не так, и сидел в своем кресле молча, не смея ни о чём спросить.

Вдруг катер резко пошел на снижение и через минуту плавно опустился в какой-то лесистой местности.

— Мы в Змеиной роще, на месте нашей прошлой посадки, — глухим, безжизненным голосом проговорил Гунт. — До рассвета три часа. В багажном отсеке возьми мой баул. Там моя одежда и броня, которую я брал… для Пири. Приведи сюда Самола. Я останусь здесь. Мне надо побыть одному.