Месть Роха

Глава 12 Бесценный украс

Глава 12. Бесценный украс

От лагеря отъехали примерно на десяток километров, как Краме приказал всем спешиться, стреножить кирги и приготовиться к атаке.

Дав команду разбиться по тройкам, он четко и доходчиво объяснил для каждой из них задание, назначив в этих отдельных группах своих командиров.

В тройку к Варту и Сорему попал ловец по имени Статах, — тот самый, который пережил несколько неприятных мгновений в воздухолете, неожиданно для себя оказавшись на стеклянном полу прямо над бездной. Сам он был родом из Миури, — воинственного народа, проживающего далеко на севере Семи Королевств, где холодный желтоватый снег выпадает намного чаще, чем проливные дожди на юге.

Что его занесло в эти края, и как он оказался в отряде Краме? Непонятно… но тот факт, что он уже здесь, лучше всего говорил о его выдающихся умениях и сноровке.

Статах быстрыми привычными движениями сплел из своей бороды две длинные косички и связал их концы у себя на затылке. Этим самым ловец показывал всем, что теперь он полон решимости и готов к бою.

Странный этот народ Миури… немного чудаковатый и сумасшедший.

В задачу, которую им поставил Краме, входило следующее: надо незаметно пробираться вдоль оврага до самого его конца, затем, стараясь остаться незамеченными, выдвинуться вот в эту точку (командир несколько раз ткнул пальцем в карту, особо заостряя на этом внимание всех троих) и ждать там отступающего врага. Как только тот появится, не геройствовать, а забросать их разрывными цилиндрами и только после этого добить из арбалетов.

Неизвестно какие задачи он поставил другим тройкам, но с их заданием всё было предельно просто и понятно.

— Статах, ты первым! — начал распоряжаться Варт. — Сорем, следом, а я за вами. Дистанция пятнадцать шагов. Вперед!

Сорем внимательно следил за тем, как умело передвигается по лесу ловец. Ни одна сухая ветка не хрустнула под его ногами, не шевельнулся ни один листок на окружающих его кустах, не взлетела испуганная птица…

Мастер!

Сорем тоже старался идти за ним максимально осторожно, но не всегда у него получалось так же хорошо, как у ловца. Просто следопытам по своей профессии не надо незаметно подкрадываться к своим жертвам, как Статаху и ему подобным.

Как бы то ни было, но в заданную точку добрались без приключений и стали ждать появления противника.

Ждали долго — минут сорок.

Затем неожиданно над лесом раздался сигнал Краме — резкий свист, повторившийся два раза подряд. Означал он только одно — противника не оказалось на месте.

Статах чуть ли не застонал и в сердцах стукнул кулаком по слегка примятой траве рядом со своей лёжкой.

— Снова ушли! — с плохо скрываемой злостью рыкнул он, вставая на ноги. — Как будто кто-то предупреждает их в самый последний момент! Носись теперь за ними по всему лесу и…

Договорить ему не дал новый резкий свист Краме, призывающий всех к заранее утверждённому месту сбора.

Варт знаком подозвал к себе ловца и следопыта.

— Охота, по всей видимости, снова не удалась, — чуть раздраженно подтвердил он слова Статаха. — Краме призывает нас к себе…

Сорем кивнул и хотел было пойти первым, и даже шагнул в ту сторону, откуда доносился свист командира, но тут Варт придержал его за руку.

— Возвращаемся в том же самом порядке, как и шли сюда. Статах, ты идешь первым…

Ловец на это только пожал плечами и, уже не особо таясь, поспешил вперед.

Варт глазами показал Сорему, чтобы тот не торопился и пошел рядом с ним.

Отпустив ловца шагов на пятнадцать, еле слышно шепнул ему:

— Не торопись, держи расстояние от него.

Невероятное чутье Варта не обмануло и в этот раз.

Примерно шагов через сто, из густой листвы одного из деревьев вырвалась ярко-красная молния и ударила точно в грудь идущему впереди Статаху. Дальше произошло что-то совсем невероятное: в одно мгновение ловца окутал голубой кокон, и ударившая в него молния с треском и шипением растворилась в нём без следа, не причинив ловцу никакого видимого вреда. Вряд ли тот что-то понял из происходящего, но, громко воскликнув, Статах чисто на рефлексах метнулся в сторону под укрытие ближайшего дерева.

Вовремя.

Следующая молния впилась в ствол, за которым тот успел укрыться, и легко перерубила его пополам, разбросав мелкие щепки по округе.

Еще одна молния прилетела уже в грудь опешившему Сорему, а затем и замершему на месте Варту. Тело следопыта вмиг окутало нестерпимым жаром и, боясь сгореть заживо, он дико закричал. Но жар как появился, так и исчез, и Сорем вдруг понял, что не ранен и может двигаться.

Бросившись к ничего не понимающему Варту, он сбил его с ног и прижал к земле.

Краем глаза следопыт заметил, как Статах вскочил на ноги и метнулся к другому дереву. В этот раз не так удачно. Как только он сделал рывок, его догнала еще одна молния, и его снова окутал непроницаемый кокон, потом еще одна, после которой он коротко вскрикнул и повалился наземь.

Сорему очень хотелось вжаться каждой клеточкой своего тела в землю, но любопытство перебороло страх, и он увидел, как очередная молния ударила в то место, где предположительно скрылся Статах.

Затем в то место, откуда вылетали молнии, вонзился синий росчерк, и там с громким хлопком расцвел огненный шар.

Всё как-то разом стихло. Стали отчетливо слышны тревожные крики бегущих сюда людей.

Первым из-за кустов показался Краме с опущенным забралом и своим странным оружием в руках. По всей видимости, он его только что применил, потому как из короткого ствола тонкой струйкой поднимался сизый дымок.

— Есть тут живые? — выкрикнул он, наклоняясь над неподвижно лежавшим Статахом. Затем крикнул куда-то в кусты. — Этот всё. Уже отбегал свое!..

С земли поднялся Сорем с Вартом и, озираясь по сторонам, осторожно направились к командиру. Он глянул на них из-за плеча и одобрительно кивнул.

— Молодцы, что не стали метаться от дерева к дереву, как этот дурень, а упали на землю и притворились мертвыми. Стража Древних можно только так обмануть…

Варт с Соремом переглянулись.

Страж Древних⁈

Статах лежал на спине с огромной дыркой в груди и наполовину снесенным черепом. Его панцирь был пробит аккурат над когда-то мигавшим зеленым кристаллом между нагрудных пластин. Теперь кристалл был тусклым и раскололся пополам.

— Благодаря этому кристаллу созданному под благодатью божьей в стенах Храма вы всё еще живы… — внимательно разглядывая труп начал бурчать Краме, но не успел договорить, как из-за кустов появился Фурс, Смуэл и еще пара следопытов из их отряда.

— Всех сюда! — бросил им Краме и встал с колена. — Теперь преступники знают, что мы идем по их следу.

Командир не стал ждать, пока соберутся все, а отдавал четкие приказы каждой тройке, как только те появлялись из-за расположенных поблизости кустов и деревьев.

Вскоре весь отряд, кроме Фурса и Краме, был задействован в поиске. Командир и его помощник остались на месте, внимательно осматривая место гибели Статаха.

Примерно через час стали поступать первые сведения о беглецах. Всё указывало на то, что те в этом месте пытались прорубить несколько просек в поисках более подходящего пути для своей лодки, но в какой-то момент их кто-то вспугнул или всё-таки… предупредил.

Краме тут же отогнал эту мысль, — это невозможно: Карус не пойдет против Мелигобарна из-за каких-то там непонятных беглецов! Значит, всё-таки спугнули!.. Ну что же, далеко они уйти не могли. Настигнем не сегодня, так завтра…

Возле Краме как-то незаметно появился Смуэл.

— Мы обнаружили направление, по которому они ушли, — доложил он. — Пытаясь замести следы, они погрузились в свою лодку и, протискиваясь между деревьями, двинулись в сторону пересохшего русла. Там их след теряется, но мы знаем, куда они двинулись дальше.

— И куда же? — Краме впился глазами в юношеское лицо командира ловцов.

— Вверх по течению, — спокойно ответил тот. — Если идти вниз, то там через пару километров обрыв, что когда-то раньше был водопадом. И нет больше ни следов, ни новых просек…

Краме молча кивнул и посмотрел на тело Статаха.

— Собирай всех! Похороним достойно нашего брата и затем займемся поисками беглецов. Далеко не уйдут.

Последние почести и поиски следов

Хоронили Статаха по законам народа Миури.

Выбрали для этого небольшую полянку без деревьев и кустарника.

Ритуалом руководил всезнающий Краме, и помогала ему в этом четверка ловцов.

Тело обернули в ткань принадлежавшей ему же одноместной палатки и уложили на собранный на скорую руку помост. Тот возвышался над землей метра на два с половиной.

Перед помостом уложили все вещи Статаха, которые по закону должны быть разобраны членами его отряда, сказав перед этим короткое поминальное слово.

Краме понимал, что этими похоронами и церемониями он теряет драгоценное время, но… в отряде каждый должен знать: если еще кого-нибудь в этом походе настигнет смерть, то его труп не будет брошен на съедение хищникам, и его похоронят со всеми почестями, как и полагается по законам его народа. Для ловцов и поисковиков это важно, и это немного пригасит так легко читаемое сейчас недовольство в их глазах. Для самого Краме не новость, что беглецы с зубами, а вот для всех остальных — это полная неожиданность, хотя он их и предупреждал еще в лагере перед вылетом.

Командир подошел к разложенным в ряд вещам Статаха и поднял с земли пробитый насквозь нагрудник.

— Ты был смелый и отважный воин, покойся с миром, — произнеся эти слова, он отошел в сторону и встал чуть поодаль.

Следующим вышел Фурс. Перевернув ногой разломленный пополам шлем, он наклонился, взял в руки арбалет с пучком болтов для него и тоже попрощался:

— Ты был умным и проницательным, покойся с миром, воин.

Следом за ним вышел Смуэл, потом потянулись другие ловцы, за ними поисковики, и все говорили всего два-три добрых слова о погибшем товарище и, подняв с земли выбранный предмет, тут же отходили в сторону, давая место другим.

Последним был Сорем, и ему достался поврежденный шлем, который изнутри был весь измазан кровью с прилипшими к внутренней части волосами вперемешку с мозгами и мелкой костяной крошкой. Оказываться от поминального дара нельзя, и поэтому Сорем не придумал ничего лучше, как подцепить окровавленный шлем снизу к рюкзаку.

— А теперь в погоню! — негромко воскликнул Краме, подняв руку вверх. — Отомстим за Статаха!

К своим кирги возвращались бегом. В обработанном бергатом импровизированном загоне им ничего не угрожало, да и сами они могли постоять за себя если что.

Быстро оседлав своих зверей, помчались через лес к высохшему руслу реки и по нему устремились вверх в погоню за беглецами.

Через пару километров ворвались в каменистое ущелье и, не притормаживая, ринулись в сторону видневшегося вдали леса.

Сорем задрал голову и сквозь визор посмотрел наверх. Высоко над облаками виднелась еле различимая точка воздухолета.

Договор

Часов через пять непрерывного шастанья по разным тоннелям уткнулись в глухую стену.

— Прибыли! — облегченно выдохнул Рур и, потирая ладонью грудь, с кряхтением полез через борт лодки.

Спустившись на землю, он немного постоял, опираясь на стену, отдышался, провел ладонью по лицу и, чуть пошатываясь, направился в одну из боковых ниш.

Вскоре он появился в сопровождении совсем еще не старого хранителя врат, наряженного в точно такой же балахон, как и у того старика, который проверял у всех жетоны в самом начале.

Окинув острым взглядом находившихся в лодке членов братства, хранитель махнул кому-то невидимому рукой, и тут же часть стены с грохотом и скрипом начала медленно отъезжать в сторону.

Дождавшись, когда выход наружу откроется полностью, хранитель небрежно кивнул имперскому посланнику и, не торопясь, вернулся в нишу, за которой, скорее всего, находилось какое-то служебное помещение.

— Отсюда до границы с Трибатами не больше десяти километров, — прислонившись к стене проговорил Рур, вытирая обильно струившийся со лба пот. — Если всё-таки решите вернуться, то предложение его могущества остается в силе. Для этого вам надо зайти в любой город империи Мазарит и предъявить свои жетоны главе города.

Гунт, облокотившись о борт лодки, внимательно посмотрел на посланника и, улыбнувшись краешками губ, сказал ему то, чего старый шпион никак не ожидал от него услышать:

— Рур, послушай меня внимательно и, прошу тебя, отнесись к моим словам серьезно.

Имперский шпион поднял на него покрасневшие глаза и, соглашаясь, медленно кивнул.

— Последние пару часов я внимательно наблюдаю за тобой, и не надо быть великим лекарем, чтобы понять, как тебе сейчас тяжело. У тебя посинели губы, ты тяжело дышишь и всё время держишь раскрытую ладонь у себя на груди. Часто это у тебя?

Рур встрепенулся и в испуге бросил взгляд на нишу, где скрылся хранитель. Поспешно прижав палец к губам, он попросил Гунта этим жестом говорить тише. В смущении он приблизился к лодке и, еще раз посмотрев по сторонам, пожал плечами.

— Прошу вас, говорите тише! На счет моего самочувствия… это быстро проходит, не стоит беспокоиться, но… в последнее время нестерпимая боль в груди всё чаще и еще… — он снова заговорщически осмотрелся по сторонам и, положив обе руки на борт лодки, горячо зашептал: — Еще часто немеет рука, и кружится голова, но, повторяю, это быстро проходит и не стоит беспокоиться. Хотя мне иногда и тревожно…

— Рур! Рур! — с нажимом произнес Гунт, подавшись чуть вперед. — Я прекрасно вижу, что ты смертельно болен, и если тебя не исцелить, то ты не протянешь и года. Как тогда быть императору без такого помощника, а? Поверь мне, я точно знаю, о чём говорю! И… я могу исцелить тебя.

— Как⁈ — вырвалось у посланника.

Его глаза смотрели недоверчиво, но с хорошо скрываемой надеждой.

Он уже не раз тайно обращался к лучшим имперским лекарям, но те только в бессилии разводили руками. А тут… сами предлагают помощь!

— У меня есть для тебя лекарство, Рур! — спокойно ответил Гунт. — Лекарство Древних.

Посланник шагнул назад, с недоверием уставившись на командира беглецов.

Затем в его взгляде промелькнула заинтересованность и, вымученно улыбнувшись, он спросил прямо:

— А что ты хочешь взамен?

С лица Гунта слетела улыбка и, свесившись через борт, он приблизил лицо к напряженно смотрящему на него Руру.

— Сущий пустяк, мой дорогой друг, который ни в коем случае не запятнает твоей чести, но точно принесет пользу нам и твоему императору.

Рур подошел вплотную к борту лодки и, не отрывая взгляда от лица Гунта, шепнул:

— Я слушаю!

Дворец Каруса Длинорукого

Сутки спустя

О появлении Рура императору доложили в тот момент, когда он принимал послов из далекой Штирмии. Утомленный бесконечными дипломатическими церемониями, он всё-таки довел приём до конца и затем дал указание секретарю перенести все остальные аудиенции на завтра.

Последние пару дней он с нетерпением ждал вестей от Рура и, когда дождался, не хотел терять ни минуты.

Оставив в неведении многочисленных придворных, император покинул тронный зал, юркнув в потайную дверцу, находившуюся сразу же за троном. Телохранители, особо не церемонясь, отсекли сунувшихся было за ним знатных вельмож и плотно прикрыли за повелителем дверь.

Ворвавшись в свой кабинет, он скинул на широкое кресло имперскую мантию и, нетерпеливо схватив со стола колокольчик, затряс им над головой.

Тут же заглянул секретарь.

— Где он?

— Ожидает в приемной! — Регон сразу же сообразил, о ком идет речь.

— Давай его сюда!

— Слушаюсь! — голова секретаря исчезла, и на ее месте почти сразу же появился Рур.

— Заходи! — в нетерпении бросил ему Карус и сразу спросил: — Где? Ну же!

Усталый от долгой скачки посланник вымученно улыбнулся и, раскрыв походную сумку, бережно достал из нее старинную реликвию. Взглянув на нее еще раз, он с легким поклоном протянул медальон Карусу.

Кабинет сразу же озарился ярким радужным светом, разбрасывая веселые цветастые блики по потолку и стенам.

— Да, это он… — в восхищении разглядывая украс, прошептал император. — Он вернулся. Без всякой надежды… столько лет, поколений…

С трудом оторвав взгляд от медальона, он посмотрел на посланника и кивнул ему на диван.

— Рассказывай, Рур! Всё рассказывай. Для отдыха у тебя еще будет время.

Привилегией сидеть при императоре владели немногие, но Рур входил в это ограниченное число и поэтому, усевшись поудобнее, устало вытянул ноги. И, собравшись с мыслями, начал подробно излагать Карусу о том, как он, используя тоннели, смог близко подобраться к незнакомцам и установить с ними контакт. Затем он подробно рассказал, как вел переговоры с их командиром по имени Ли Го и как впервые увидел украс.

Упустив момент сеанса визуальной связи с его могуществом, он продолжил с того самого места, как снова вышел на отряд беглецов, застав их за подготовкой к сражению и заключил с их командиром сделку.

— А потом? — нетерпеливо спросил Карус. — Что было потом?

— Потом, пользуясь правом, данным мне вами, я провел их кратчайшим путем, используя наши секретные тоннели, почти до самой границы с Трибатами. Я…

— Ты!.. — император вскочил на ноги и гневно уставился на Рура. — Ты открыл чужакам наши тайные тоннели⁈ Ты…

Его благостное настроение быстро сменилось гневом, и рука императора потянулась к колокольчику, но Рур, спокойно глядя на это, тихо произнес:

— Как это ни звучит невероятно, ваше могущество, но сведения, добытые мною с той стороны Хребта, подтвердились полностью, и виденное мною лично не оставляет у меня в этом ни малейших сомнений.

Рур выдержал паузу, с легкой улыбкой наблюдая за тем, как рука императора медленно вернулась за спину, и тот снова уселся в кресло, вперив в него требовательный взгляд.

— Они — Древние, мой император, я уверен в этом! — спокойно продолжил шпион, внимательно следя за реакцией правителя. — Не могу знать, как они очутились на нашей богом забытой планете, или даже… в нашем времени, но могу сказать с уверенностью только одно: находясь рядом с ними какое-то время, мне удалось узнать о них очень многое. Например: не подозревая, что я понимаю их язык, они спокойно болтали при мне на Древнем о таких вещах, что у любого другого волосы бы встали дыбом, но мне хватило самообладания не выдать себя.

— Продолжай, — выдохнул император, подавшись вперед.

— Их повсюду окружают предметы Древних, и пользуются они ими так же ловко и уверенно, как я своею зубочисткой. У них есть подробная карта наших подземелий, которая появляется по их желанию прямо из воздуха и висит перед глазами, ни на что не опираясь. Я не открыл для них большой тайны, предлагая им посетить наши тоннели, они бы всё равно рано или поздно ими воспользовались, хотим мы этого или нет. Мощь их отряда велика, и противостоять им даже нашими гвардейцами мы не в силах.

С легкой тревогой он уставился на императора, и когда тот, соглашаясь, кивнул, продолжил:

— Также я узнал от них, о каком-то мегаполисе под названием Гир-де-Зо, под которым эти тоннели раньше и проходили. Один из чужаков даже оказался родом из этого самого Гир-де-Зо, а девушка из их отряда вспомнила, как когда-то была в этом месте с отцом и братом…

Пораженный услышанным, император замер неподвижно, уставившись в одну точку.

— Так вот почему Мелигобарн ищет их… — задумчиво протянул он, переведя взгляд на посланника. — Эти беглецы — неисчерпаемый кладезь информации и знаний. Вот почему…

Рур отрицательно мотнул головой и добавил:

— Не совсем так, ваше могущество! Верховный жрец желает не захватить их, а именно уничтожить руками Краме, просто забросав разрывными устройствами, которыми вооружен его отряд. Эти устройства имеют ужасающую силу и…

— Что ты еще узнал о чужаках? — тихо спросил император, с нежностью разглядывая медальон в своих руках.

— Они сплоченные, стоят друг за друга, настоящее братство… в отряде есть девушка необычайной красоты. Верховодит всем их командир по имени Ли Го. Еще у них есть мудрый старик, которого все, даже командир, слушают с великим почтением, и еще мне кажется, что все остальные, включая девушку, воины.

— Что они ответили на мое повторное предложение?

Рур кашлянул в кулак и, тщательно подбирая слова, произнес:

— Они движутся к какой-то намеченной цели. К какой именно, пока неизвестно! Но, если они не достигнут ее, то обещали вернуться. И еще…

Император перестал разглядывать украс и поднял на Рура глаза.

— Что?

— Их командир обнаружил у меня болезнь, которая серьезно беспокоила меня всё последнее время. За полное излечение он попросил оказать ему одну услугу… и я согласился.

— Что именно? — в глазах императора читался живой интерес.

— Он попросил меня сообщить капитану Краме о том месте, где они сейчас оказались.

Император удивленно вытаращил глаза.

— Ну и, сообщил?

— Нет, ваше могущество. Сначала решил доложить об этом лично вам.

Император раздумывал несколько минут, затем медленно кивнул и встал с дивана.

— Сделай, что обещал. У них наверняка есть для этого свои причины.

Рур вскочил следом за правителем и, решив, что аудиенция окончена, направился было на выход, но Карус окликнул его почти у самой двери.

— Не так быстро, мой верный друг. Подойди сюда.

Рур приблизился. Император взял со стола заранее приготовленную красную папку и протянул ее опешившему шпиону.

— За верную службу дарую тебе замок Рубсток и дворянское звание. Служи и дальше так же преданно, Рур сол Рубсток.

Новоиспеченный владелец замка осторожно открыл папку и увидел там соответствующую грамоту, скрепленную императорской печатью.

— Рур сол Рубсток… — неверяще прошептал он и низко поклонился правителю. — Располагайте мною, ваше могущество, всецело и ежеминутно. Не подведу и оправдаю ваше доверие…

— Теперь ступай, — благосклонно улыбнувшись, ответил император. — По всей видимости, тебе еще не скоро придется отдохнуть.

Рур, еще раз поклонившись, направился к двери, но снова услышал в спину:

— Тебя исцелили?

Остановившись, он медленно обернулся и кивнул.

— Вне всякого сомнения, ваше могущество. Еще вчера меня мучили боли в груди и тяжелейшая одышка. А теперь, спеша к вам, я восемь часов провел в седле, загнал двух самых выносливых кирги и, как видите, до сих пор стою на ногах и полон сил. Я никогда еще не чувствовал себя так хорошо.

Имперский украс

Карус дождался, когда за Руром закроется дверь, и еще раз взглянув на медальон, сжал его в ладони.

Он до сих пор не мог поверить, что держит эту считавшуюся давно утерянной реликвию в руке. Как часто и много дед рассказывал ему об этом медальоне и что он значит для правящей династии. Они вдвоем часами рассматривали его в особой книге и на разных портретах предков, и Карус запомнил там каждый камешек, каждую загогулину, и так же прекрасно знал, для чего этот украс когда-то служил.

С удивлением Карус узнал, что дед его тоже ни разу не видел украс вживую, и всему этому виною был его отец — прадед Каруса — Гетронос Белозубый.

Не стесняясь, дед последними словами ругал его за то, что тот был так небрежен к такой важной родовой реликвии и так неосмотрителен по отношению к своей ветреной жёнушке Мирами дер Бисикупьер. Дед так же не мог простить своей матери того, что та бросила его почти младенцем и сбежала с приглянувшимся ей императорским телохранителем неизвестно куда, да еще и стащила украс, наверняка даже не подозревая, какую ценность тот имел для всей империи и правящего рода.

Их искали несколько лет, объявляли несметные награды за поимку, нанимали самых лучших ловцов и поисковиков по всему Тарсону, но тщетно…

Самому Гетроносу Белозубому на прабабку было глубоко наплевать, уже на следующий день в его постели была новая фаворитка, но вот украс… с его потерей он смириться никак не мог, и это наложило на него определенную печать. За свою вопиющую халатность он потерял поддержку правящей семьи, и теперь его за глаза стали называть не иначе как Гетронос Неудачник. Это послужило причиной его раннего отречения от престола и передачи всей власти своему малолетнему сыну, который и стал потом дедом Каруса. А всё почему? Потому что украс этот был не только красивой родовой побрякушкой, он был чем-то большим…

Император расправил цепь и, затаив дыхание, повесил драгоценный медальон себе на шею. Постояв так с минуту в раздумьях, он, наконец, решительно кивнул и позвонил в колокольчик.

Тут же распахнулась дверь, и в кабинет вошел секретарь.

— Я желаю посетить семейный архив. Сейчас же! Без сопровождения, только с охраной.

Регон молча кивнул и, выйдя из кабинета, осторожно прикрыл за собою дверь.

Семейный архив находился на самом нижнем этаже замка, метрах в двадцати под землей, почти у самого основания фундамента.

По официальной версии, сам замок отстроили славные предки императора еще более двух тысяч лет назад, а по неофициальной и самой что ни на есть правдивой, замок здесь был еще до той страшной войны, сгубившей древнюю цивилизацию на этой планете. Кое-что, конечно, позже достраивали, кое-что перестраивали, но основа замка уже была заложена изначально еще в те незапамятные времена.

К архиву вела широкая каменная лестница с идеально отшлифованными за многие столетия ступенями. Крепкие кованые двери охраняло четверо рослых гвардейцев из особого элитного полка, расквартированного прямо в замке на случай внезапного нападения.

— Открывай! — еще со ступенек приказал им император и бросил своим телохранителям: — Ждите меня здесь, внутрь не суйтесь, если будете нужны, позову сам.

Дождавшись, пока один из гвардейцев совладает со сложным замком, а другой раскроет одну из створок, Карус зашел вовнутрь и не сходил с места до тех пор, пока в помещении не зажглись светильники Древних, и за его спиной не закрылась дверь.

Сам семейный архив представлял собой квадратное помещение, сплошь заставленное полками со свитками и тремя сейфами, в которых хранились особо важные документы. Посреди комнаты располагался надежный с виду прямоугольный стол и четыре удобных кресла по его сторонам. Мягкий свет с потолка падал прямо на столешницу, достаточно неплохо освещая всё вокруг.

Повозившись с дверцей одного из сейфов, он вытащил изнутри книгу в массивном кожаном переплете и с бьющимся от волнения сердцем уселся за стол.

Он сотни раз читал эту книгу. Знал всё написанное в ней наизусть, но каждый раз как только брал ее в руки, с ним происходило что-то необъяснимое.

На первой странице во всех подробностях был изображен украс, который сейчас висел на его груди. Каждый драгоценный камень, искусно вмонтированный в него, имел свое имя и предназначение.

Слегка подрагивающими пальцами он снял с шеи медальон и положил рядом с книгой. Всё сходится. По центру самый крупный и самый красивый из камней — зеленоватый Гаюн. Справа и слева неотличимые друг от друга Лидан и Динал. Сверху — синий Бокел, а снизу — розовый Миохет.

Созданный древними мастерами сразу же после Большой войны этот украс был уникален и неповторим.

Ни Гетронос Белозубый, ни другие правители империи даже не пытались заказать современным мастерам его копию. Его невозможно повторить, и подделка могла привести к ужасным последствиям.

Полистав страницы, Карус освежил в памяти кое-какие моменты и, захлопнув книгу, решительно направился к одному из стеллажей.

Убрав с полки пару свитков, он сдвинул пальцами в сторону ничем не примечательный кирпич и потянул за открывшийся в нише небольшой рычажок.

С тихим шипением стеллаж углубился на метр в стену и с негромким скрипом отъехал в сторону. Перед императором открылся широкий проход, заканчивающийся глухой стеной с небольшой квадратной панелью на уровне глаз.

Карус сжал зубы и часто задышал, пытаясь подавить бешеное биение сердца.

Прямо перед его глазами расположилось небольшое углубление, в точности повторяющее контуры медальона.

Если этот украс всё-таки искусная подделка, то всё то, что находится за этой стеной, превратится в прах. Об этом есть предупреждение в книге, да и без нее об этом знали все в его роду.

Ну что?..

От волнения ладони императора вспотели, а… была не была!

Карус решительно вставил медальон в нишу и замер, затаив дыхание.

Несколько секунд ничего не происходило, затем ярко засветился центральный камень, и Карус, стараясь не делать лишних движений, одновременно надавил двумя указательными пальцами сначала на Лидан и Динал, и затем посчитав про себя до четырех, большими пальцами сначала на Бокел, а затем и розовый Миохет.

По стене тут же пробежала мелкая дрожь, и она с грохотом пошла назад, открываясь как обычная дверь. За ней сразу же зажегся яркий свет, освещая вытянутое помещение в сотню метров длиной и примерно пятидесяти шириной. В нём четко просматривались ровные ряды каких-то ящиков, амуниции, оружия и невиданных машин.

С замиранием сердца Карус вошел вовнутрь и, более не сдерживаясь, радостно закричал, подняв руки к потолку:

— Получилось! А-а-а! У меня всё получилось!.. А-а-а…

Трясущимися от волнения пальцами он поспешно вытащил из ячейки медальон и побежал между рядами к дальней стене, туда, где в ряд выстроилось шесть прозрачных вытянутых сфер.

Прочитав старинную книгу учета уже, наверное, не одну сотню раз, он до мелочей знал, где что и сколько всего лежит в этом хранилище, но его сейчас интересовали только эти сферы. Исцеляющие, обучающие… настоящее сокровище, которое очень трудно переоценить.

Подбежав к одной из них, он открыл толстую книгу, лежавшую на стойке рядом, и, пробежав глазами по двум первым страницам, широко улыбнулся.

— Вот она! Подробная инструкция, как запускать ее и как использовать. Всё на месте…

Захлопнув книгу, он решительно направился на выход.

Завтра он придет сюда снова и начнет изучать всё с присущей ему дотошностью. День за днем, пока не запустит сферу и не научится управлять ею. Все его предки могли, сможет и он.