Месть Роха

Глава 1 Посланцы богов

Глава 1. Посланцы богов

Марк радовался своей новой броне, как маленький ребенок долгожданной игрушке.

Даже весьма болезненный укол в затылок не испортил восторженных чувств от приобретения давно вожделенного доспеха. Солрс подсказал ему, что чем чаще он будет пользоваться броней, тем менее болезненными станут эти уколы, и еще он добавил, что лично он их уже почти совсем не чувствует или не замечает.

Вдобавок к гелианской броне ему вручили штурмовую винтовку и к ней еще с десяток плотно забитых боеприпасами коробок.

Дорн и Солрс вызвались помочь ему, чтобы он как можно быстрее овладел этим доспехом и разобрался в значениях, мельтешащих перед глазами символов.

Марк всё впитывал, как губка, и уже через пару часов чувствовал гелианскую броню так, как будто та у него с самого рождения.

Система прицеливания оказалась донельзя простой. Вскинул винтовку к плечу, навел глазами перекрестие на цель и нажал на спуск. Точность, как утверждали бывалые бойцы отряда, запредельная.

Но это еще не всё…

Когда Гунт и Дорн выяснили, насколько мелахоритовые кольчуги лучше эбиритовых, то оба дружно начали отказываться от них в пользу других членов отряда. Мотивировали это тем, что их штурмовую броню и так весьма непросто пробить, и они вполне могут обойтись теми кольчугами, что попроще, то есть эбиритовыми. К слову сказать, они тоже имеют весьма серьезную прочность. Разница лишь в том, что от сильного удара каким-нибудь острым предметом по корпусу, защищенному эбиритовой кольчугой, обязательно сломается ребро или еще какой-нибудь внутренний орган. А с мелахоритовой кольчугой такого не произойдет; прочные нити, из которых сплетена защитная рубашка, распределяют энергию от удара по всему корпусу, и носитель обходится без каких-либо серьезных увечий.

Марк и Солрс не стали настаивать и без сожаления поменялись с бойцами своими старыми кольчугами. Они с благоговением напялили на себя найденные у таинственных скелетов обновки. Кейва тоже уговаривать не пришлось, похороны Коры всё еще стояли у него перед глазами, и рисковать собою он не имел права.

Теперь подобная защита в виде сверхпрочных кольчуг была у всего отряда. Штурмовая броня — это, конечно, хорошо, но не всё же время таскать ее на себе… На пути к корвету, возможно, будут попадаться города и селения, и старая добротная одежда из кожи ящеров, да еще и с кольчугой в придачу, в таких случаях самое что ни на есть то…

Со своим привычным оружием Марк тоже расставаться не спешил: нацепил на предплечья поверх доспеха свои наручи с игломётами, арбалет в сложенном состоянии прицепил за левым плечом так, чтобы из-за него выглядывала рукоять, а обоюдоострые ножи нашли место в поясничных ножнах. Пояс с пробирками и другой полезной мелочевкой Марк положил в сумку.

Довольный профессор одобрительно оглядел следопыта со всех сторон и легонько хлопнул его по бронированному плечу.

— Отлично, Марк! Теперь я за тебя спокоен.

Позевывая, он потянулся так, что хрустнули суставы.

— Всё! Мне надо немного отдохнуть! — устало выговорил он и тряхнул головой. — До станции еще есть пара-тройка часов, и я, наверное, вздремну хоть чуть-чуть.

Шагнув к своему дивану, он как был в своей чешуйчатой броне, так и упал на него. Немного поворочавшись с боку на бок, улегся на спину и, заложив руки за голову, прикрыл глаза.

Все тут же разом притихли и даже перестали шушукаться между собою.

Профессор отдыхает, что может быть важнее для всех в этот момент.

Путешествуя по тоннелям, все члены братства особенно остро почувствовали значимость и незаменимость в отряде этого человека. Если на поверхности это было еще не так заметно, то в этих подземельях его богатейший опыт и неисчерпаемые знания проявили себя в полной мере и дали всем надежду на то, что это путешествие закончится намного раньше, чем планировали до этого.

Все прекрасно видели, что стараясь сделать их отряд более боеспособным, Кирт работает на износ, и в свою очередь, старались хоть как-то помочь ему в этом.

По технической части с советами, конечно, не лезли, но подать, принести, примерить… это все выполняли безоговорочно, и даже Гунт не считал зазорным выполнять кое-какие просьбы профессора.

Проснулся Кирт сам примерно за полчаса до того, как тягач начал сбрасывать и без того невеликую скорость.

К этому моменту все уже были в полной броне и во всеоружии и ждали только, когда профессор будет готов.

Теперь экипироваться и вооружаться перед каждой новой станцией всем приказал Гунт, и вообще это надо взять за правило после того, как обнаружили на путях непонятно откуда взявшиеся скелеты.

Всё дело в том, что если верить карте Гунта, то на том отрезке пути, на котором обнаружили тех несчастных, нет выхода на поверхность, потому как в древности в том месте подземная дорога проходила под огромным озером, и ближайший выход находился как раз на станции с грузовыми складами и лифтом. Следовательно, там свободно можно как подняться на поверхность, так и спуститься в тоннель, а значит, встретить на той станции можно что угодно и кого угодно…

Опираясь на свой боевой опыт, Гунт справедливо полагал, что вместо станции там сейчас сплошное месиво из грунта и всего того, что должно было остаться от сооружения после попадания в него мощной ракеты с орбиты. Гелианцы попросту не могли оставить без внимания такой объект и не нанести по нему разрушающий удар. Пример тому Черная Топь, что находилась в джунглях по ту сторону Хребта. Но если те таинственные незнакомцы оказались так далеко в тоннеле, значит, проход всё-таки существует, и ближайшая точка выхода должна быть где-то здесь.

Узнать подробности можно было бы через найденный у одного из скелетов наладонник, но, к удивлению Гунта, да и самого профессора тоже, его до сих пор не смогли взломать своей аппаратурой ни тот, ни другой. Вместо кода в него было введено какое-то непонятное слово, которое никак не могли распознать их продвинутые приборы, щелкавшие до этого самые сложные коды, как орешки. Кирт ни секунды не сомневался в успехе, но на это потребуется время, и сейчас наладонник лежал на столе, подключенный к аппаратуре профессора.

Тягач плавно остановился, и Гунт начал раздавать указания кому и что делать.

Дорн, Ника и Кейв оставались возле тягача, обеспечивая его охрану.

Солрсу и Эолу поручалась разведка уходящего влево еще одного тоннеля, но при условии, что они отдалятся от тягача на расстояние, не больше двух километров и затем вернутся назад.

Сам Гунт вместе с Марком и профессором должны выдвинуться в сторону диспетчерской и посмотреть, что там.

Нижний уровень этой станции отличался от всех виденных ранее.

Высокие, в несколько десятков метров, ровные потолки, подпираемые массивными колонами и балками.

Несколько монорельс из разных тоннелей заходят прямиком на внушительных размеров платформы вдоль обеих стен. По всей видимости, на них раньше загонялось сразу по три, а то и пять вагонов кряду, и затем те поднимались наверх, на следующий уровень, и там уже шла разгрузка или дальнейшая транспортировка через другие тоннели.

Одна платформа с несколькими вагонами, опасно покосившись, застряла на полпути к верхнему уровню, и те только каким-то чудом не сорвались до сих пор вниз.

Повсюду гигантские механизмы… и полное запустение!

Где-то что-то валяется, где-то что-то серьезно покосилось или вот-вот рухнет… Но если за столько лет еще не рухнуло, то, наверное, и сейчас не должно.

Гунт и сопровождавшие его профессор с Марком карабкались наверх по шаткой металлической лестнице, рискуя в любой момент сорваться вниз.

Один раз проржавевшая ступенька уже обломилась под ботинком командира, и теперь, прежде чем наступить на следующую, он тщательно проверял ее на прочность. Это, конечно, замедляло продвижение, но зато давало возможность чувствовать себя более-менее безопасно на этой непривычно хлипкой конструкции.

Наконец, они добрались до конца лестницы и кое-как просунулись сквозь массивную и слегка приоткрытую дверь.

На верхнем уровне царил настоящий хаос, о котором всех ранее предупреждал Гунт.

Тоннель местами был обрушен настолько основательно, что сквозь щели в потолке просматривалось чистое голубое небо без единого облачка.

— Через тоннель к диспетчерской не пройти, — сообщил Гунт, сверяясь с картой. — До нее триста восемьдесят метров, и она находится вон в том направлении.

Он указал рукой на внушительный завал метрах в тридцати от него, а затем вернулся к карте.

— Предлагаю выбраться на поверхность, и попытаться проникнуть на верхний уровень тоннелей через соседнюю эвакуационную шахту. Она находится ровно в двух километрах от этой разгрузочной-погрузочной станции. Другого варианта не вижу.

Гунт схлопнул карту и, положив кругляш в кармашек на поясе, стал карабкаться по завалу наверх.

Чтобы выбраться на поверхность, пришлось лезть почти к самому потолку тоннеля. Там Марк заметил узкую щель, через которую пробивались полосы солнечного света, освещая разруху, царившую повсюду. В своих доспехах ни профессору, ни тем более Гунту в ту щель точно не протиснуться, и поэтому решили немного увеличить ее при помощи лазерного резака.

Пока работали над расширением лаза, следопыт высказал предположение, что, возможно, через такую же точно щель те несчастные, которых нашли на монорельсе, и проникли на нижний уровень тоннеля. Те трое мужчин были, по всей видимости, воинами, а значит, имели стройную подтянутую фигуру и вполне могли тут протиснуться… а о женщине и ребенке вообще говорить не стоит. Марк, наверное, тоже мог бы пролезть впритирку, но вот профессор и Гунт точно нет…

Выбравшись на поверхность, осмотрелись.

Во все стороны расстилалась каменная пустыня, поросшая мелким колючим кустарником. Над головой чистое голубое небо с небольшими редкими облачками.

Датчики доспехов тут же показали завышенный в десятки раз уровень смертельно опасного излучения. Казалось, что даже камни вокруг светятся от него, но, броня защищала от этого надёжно и очень скоро все перестали на это обращать внимания.

Профессор предостерегающе приподнял руку и замер на месте.

Гунт и Марк, не понимая, что так насторожило Кирта, тут же вскинули свое оружие и начали водить стволами по сторонам, высматривая вероятную цель.

Профессор простоял неподвижно примерно с минуту, а затем на его спине плавно раскрылось несколько крупных чешуек, и ввысь беззвучно ударил тонкий бесцветный луч. Длилось это всего несколько мгновений, затем луч втянулся обратно в доспех, а лепестки на спине закрылись так же плавно и бесшумно.

— На востоке, — голос профессора из-под шлема звучал немного приглушенно, — вместо разгрузочно-погрузочной станции, огромная воронка около двухсот метров в диаметре. В семистах метрах левее замечено трое местных оборванцев. Они идут в противоположную сторону и нас не видят. Судя по многочисленным воронкам, бомбардировка здесь была достаточно плотная. Теперь визуально угадать, что здесь было раньше, практически невозможно.

Кирт, покрутившись на месте, сориентировался и уверенно ткнул рукой в противоположном от огромной воронки направлении:

— Нам туда!

Марк вызвался идти первым.

Он справедливо опасался, что на этой местности могут быть скрытые провалы, а с его опытом следопыта и поисковика он сможет их избежать.

Расстояние до предполагаемого места диспетчерской преодолели примерно за полчаса и без приключений. Дальше к вспомогательной шахте не пошли, потому как там, где по всем расчетам должна быть диспетчерская, находился широкий и достаточно длинный пологий спуск, заканчивающийся круглой дыркой в стене, которую местные жители постарались обрамить диким грубо оттесанным камнем.

Складывалось такое ощущение, что кто-то тут основательно заморочился сооружая всё это.

Один только спуск со ступенями, выдолбленными в твердой каменистой породе, чего стоил!..

Долго совещались — идти дальше всем вместе или оставить кого-нибудь на охране у входа. Решили идти вместе, но Гунт всё-таки установил на одной из стен датчик движения. Пусть если что предупредит их о названных гостях.

Пройдя метров двадцать по выдолбленному вручную проходу, путники попали в прямоугольный зал, по центру которого стоял грубо отесанный каменный стол и…

Неумело грязно ругнувшись, профессор сорвался с места и бросился к дальней стене, у которой стоял весь изгаженный, измазанный засохшей кровью и обвешанный тонкими лоскутками кожи какой-то агрегат, отдалённо напоминающий диспетчерский пульт управления.

Гунт с Марком поспешили следом за ним, во все глаза разглядывая то, во что местные аборигены превратили пульт: всюду мелкие кости, выложенные особым порядком, какие-то примитивные символы и узоры, нанесенные кровью прямо поверх костей, а уже поверх них тут и там лежали вымоченные и высушенные в крови перья и…

— Это алтарь! — с уверенностью констатировал следопыт и указал на мелкие кости, выложенные в какой-то заковыристый и зловещий узор. — Здесь приносят в жертву животных и… людей.

Марк дотронулся до какого-то тонкого лоскута кожи, прицепленного к панели пульта, и брезгливо отдернул руку.

— Это, — он кивнул на каменный стол за их спинной, — жертвенный камень, а это…

— Сдается мне, дальше к корвету нам придется идти своими ногами… — упавшим голосом перебил его Гунт.

Не обращая внимания на его слова, профессор заглянул за пульт и ответил сдержанно и с надеждой.

— Смотри! Может, не всё еще и потеряно…

Все склонились над пультом и заглянули туда, куда указывал им Кирт.

Там два энергетических кабеля выходили из крепкого пластикового корпуса и заходили прямиком в стену. Оба выглядели совсем не поврежденными, только загаженными застарелой засохшей кровью вперемешку с толстым слоем пыли.

— Может, это когда-то было частью диспетчерской, и этот пульт, где стоял, так там и стоит?.. — предположил Гунт.

— Марк, дай мне батарею! — не глядя, потребовал профессор и протянул руку.

Следопыт полез к себе в сумку и достал средний кругляш силы — именно такой нужен, чтобы оживить пульт и заставить его работать.

Кирт решительно смахнул ладонью кости на пол и, достав влажную салфетку, хорошенько потер ею нужное ему место на пульте. Через пару минут он очистил небольшой лючок на лицевой панели. Сдвинул в сторону защитный кожух и вставил кругляш в специальное гнездо.

Все замерли в ожидании.

И о чудо…

Сначала мигнул один огонек, затем другой-третий… над пультом засветился слегка искаженный голографический экран и появились первые символы.

— Необходимо очисть пульт, чтобы ничего не мешало! — дрожащим от возбуждения голосом воскликнул профессор и принялся сбрасывать кости и тереть повсюду уже порядком замызганной салфеткой, очищая устройство от грязи и засохшей крови.

Марк с Гунтом принялись помогать ему, и вскоре панель управления пультом была более-менее очищена.

Профессор облегченно выдохнул и поспешно нажал на только что появившейся на панели новый символ, как будто тот вот-вот мог куда-то снова исчезнуть. Прозвучал негромкий звуковой сигнал, и пульт окончательно ожил, замелькали, сменяя друг друга, какие-то графики, схемы…

Где-то за спиной послышался шорох, и почти сразу же в помещении ощутилось чьё-то постороннее присутствие.

Все разом обернулись, вскинув оружие.

В проёме прохода стояло трое аборигенов с черной как смоль кожей и желтоватыми белками глаз, как у того торговца, что они встретили на рынке в Дремене. Все трое держали в руках небольшие светящиеся шары и выглядели крайне ошарашенными и испуганными.

Впереди стоял дряхлый старик в легкой накидке из когда-то белоснежной ткани, за его спиной замерли по пояс обнаженный парень и совсем еще юная невысокого роста девушка с длинными и густыми рыжими волосами.

Все трое смотрели на пришельцев широко раскрытыми глазами.

Старик робко шагнул вперед, указал скрюченным пальцем на светящийся пульт, а затем, воздев руки к потолку, рухнул на колени.

— Потукари татама-ме Аямету! Суреф тик сап та! Суреф, суреф! — скороговоркой прокричал он.

И парень с девушкой следом за ним упали на колени.

— Суреф, патакимо-па! — неожиданно для всех ответил ему Марк и поднял сжатый кулак вверх.

Старик и молодые люди быстро переглянулись, в глазах у всех троих промелькнул благоговейный ужас, и они тут же легли на живот, девушку и парня от страха пробивала крупная нервная дрожь.

— Что происходит? — тихо спросил профессор на древнем тарсонианском и посмотрел на Гунта. — И почему не сработал датчик движения?

— Приняли нас за сошедших с небес посланцев бога Аямету, — почти шепотом ответил ему Марк. — Они говорят на деркайском наречии. Мне оно немного знакомо от отца. Он и дед часто разговаривали на нём, когда хотели, чтобы другие в нашей семье не узнали, о чём они говорят.

— Ну, тогда не стоит их в этом разубеждать! — хмыкнул профессор, снова разворачиваясь к пульту. — Мне надо разобраться тут кое с чем. Мне кажется, у нас есть неплохой шанс всё-таки уехать с этой станции на тягаче. Марк, сделай, пожалуйста, так, чтобы эти трое мне не мешали.

Марк и Гунт шагнули к аборигенам, отчего те еще больше вжались в землистый пол, а дед, подняв на собою кисти рук, что-то быстро и бессвязно залепетал.

— Калипатака-те? — перебил его Марк на деркайском наречии, нависая над стариком.

Тот, не поднимая глаз, зашептал испуганным, дребезжащим голосом:

— Зази пата Кипитур. Кепета Катамата бер Елибеста… соба морари берер Аямету! Суреф… суреф!..

— Его зовут Кипитур, — начал переводить Марк. — Он смотритель алтаря и… а эти двое — Катамата и Елибеста… они его послушники и помогают ему тут во всём… Старик говорит, что алтарь признал нас, такое не случалось еще ни разу, а значит, мы посланцы бога Аямету, сошедшие с небес, и только им это под силу…

Не поднимая головы, жрец приподнял мелко дрожащий указательный палец, ткнул им в потолок и взволнованно продолжил вещать на своем тарабарском языке. Он говорил и говорил, а Марк, не перебивая его, внимательно слушал. Когда тот закончил, начал доводить до Гунта смысл сказанного стариком.

— Он увидел тот луч, который запустил Кирт… и теперь считает, что мы появились там прямо из него. И еще он говорит, что, спустившись с небес, мы не плутая направились прямиком к алтарю, а дорогу сюда не знает никто, кроме них троих. Всем, кто приходит сюда принести жертву богу Аямету, завязывают глаза и долго водят по округе, запутывая следы… Это самое секретное и священное место во всей долине…

— Спроси у него. Далеко ли отсюда до ближайшего селения?

Марк начал было спрашивать старика, но тут за его спиной послышался полный облегчения выдох и радостный профессорский голос:

— Фух!.. Это просто чудо какое-то! Не могу понять как, но этот пульт находится в рабочем состоянии, и основной накопитель подает столько энергии, сколько необходимо, чтобы покинуть это место на тягаче. Это непостижимо!.. А еще искин сообщает, что путь до следующей станции полностью свободен, и я могу хоть прямо сейчас запрограммировать искин тягача! Но… — неуверенно добавил он, — вот чего боюсь…

Он замолчал на несколько секунд, внимательно вглядываясь в показатели приборов на панели управления, а затем немного раздосадовано мотнул головой и глухо произнес:

— Боюсь, что мы точно не успеем добежать до тягача за сорок минут. Сюда добирались почти два часа, а обратно, думаю, не намного быстрее выйдет. Но система безопасности этой станции выдает для запуска тягача только такие параметры, и я ничего не могу с этим поделать. Думаю, нам ничего другого не остается, как рискнуть и…

— Подожди! — Гунт поднял руку, останавливая профессора. — Необходимо прямо сейчас собрать всех на тягач. Я свяжусь с Эолом!

Командир сдвинул на правом предплечье небольшой защитный кожух, под которым оказался портативный пульт управления переговорным устройством, и нажал там на один из символов.

— Эол! — вызвал он молодого бойца по своей внутренней связи. — Вы с Солрсом где сейчас?

Гунт замер на месте, слегка наклонив голову и к чему-то прислушиваясь.

Дождавшись ответа Эола, он развернулся к профессору и сообщил:

— Они уже на тягаче! Говорят, не нашли в соседнем тоннеле ничего интересного. Ждут нас.

Профессор пожал затянутыми в чешуйчатую броню плечами, и уже было потянулся к монитору, но следопыт снова остановил его жестом.

— Подождите, Кирт, — поднял он руку и посмотрел на испуганного жреца, всем телом прижимавшегося к земле. — У меня есть одна идея!

— Кипитур, тебек-таба, анаир петемиба-ю? — спросил он старика на деркайском наречии.

— Коси! — вздрогнув всем телом ответил тот.

— Коси! Коси! — повторили вслед за ним парень и девушка.

Марк кивнул и обратился к профессору:

— Они готовы выполнить любой приказ посланников Аямет ценою своей жизни. Я тут вот о чём подумал… А что, если мы прикажем им, чтобы старый жрец сам нажал на символ запуска тягача? Ну… примерно через час, а то и два?.. А? Что мы от этого теряем⁈

Хоть лицо профессора и было скрыто под маской шлема, но поворот головы, да и вся его поза говорили о больших сомнениях по этому поводу.

— Не испугается? — глухо донеслось из-под маски.

— Не думаю, — с одобрением кивнул Гунт, — да и другого выхода всё равно нет. Нам что так к тягачу бежать сломя голову, что так!.. Я считаю, что это разумный и правильный подход… Если что, я сам вернусь и запущу тягач. Готовьте пульт, профессор, а ты, Марк, давай приказывай им…

Следопыт навис над стариком и выкрикнул громко и властно:

— Бин де ке! Бин де ке!

Марк, не оглядываясь, направился к выходу из пещеры, а старик и молодые люди поднялись с пола и, стараясь не смотреть в сторону пульта, послушно поспешили вслед за ним.

Через несколько минут Марк вернулся со стариком и юношей, но уже без девушки. Он подвел обоих к пульту и попросил профессора, чтобы тот указал старику, куда надо приложить палец.

На голографическом экране одиноко светился красным символ запуска. Так что тут особо не перепутаешь…

— Ту тепека-ту! Катамата-то! — дал следопыт новое указание старику с парнем.

Они сразу же часто закивали, после чего Катамата отбежал к выходу из помещения, а старик остался стоять, пялясь немигающим взглядом на красный мерцающий символ парящий прямо в воздухе.

Профессор и Гунт поспешили на выход, а Марк чуть приотстал от них и что-то шепнул парню.

— Что ты сказал им? — спросил у него Гунт, проходя мимо стоявшей неподвижно девушки.

Ее застывший взгляд был направлен на ближайшие горы, и казалось, она даже боится моргнуть, чтобы не пропустить нужный момент.

— Я попросил старика, чтобы тот нажал на символ, когда солнце коснется верхушек гор. Когда наступит этот момент, девушка скажет об этом парню, а тот уже сообщит жрецу.

— Понятно, — кивнул Гунт и легко побежал в сторону разлома, из которого они несколько часов назад вылезли на поверхность.

Двумя часами ранее

Катамата спешил к жрецу и Елибесте.

Он только что выпроводил очередных паломников за запретную черту и теперь несся обратно, легко перепрыгивая через приземистые колючие кусты и небольшие камни.

Вождь племени Брахут, возглавлявший группу паломников, подарил ему на прощанье великое сокровище — водяной кристалл, аккуратно завернутый в хорошо выделанную кожу беркемеса. Теперь у них с Елибестой будет много воды, и сегодня вечером они обязательно устроят маленький семейный праздник. Его подруга любит воду и расходует ее бережно, как никто другой. Кипитур в этот раз обойдется: надоел своими нравоучениями, да еще тот всё чаще и чаще стал посматривать на Елибесту неприятным масленым взглядом. Это сильно раздражало и нервировало юношу, но что он мог поделать… Старый жрец был избран самим Аямету и для местных племен считался почти святым…

Сердце юноши сжалось от дурного предчувствия.

Он скрипнул зубами и прибавил ходу: нельзя ее надолго оставлять со старым пнем наедине, нельзя!.. Если тот снова захочет близости, то Елибеста не сможет отказать, просто не имеет на это права…

Его худшие опасения подтвердились, как только юноша вбежал на закрытую от посторонних глаз полянку перед их пещерой.

Там он застал девушку, сидящей на плоском камне у самого входа. Лицо Елибесты было запрятано в колени, ее густые волнистые волосы покрывали водопадом не только голову и плечи, но и ноги почти до самых ступней. Так она делала всегда, когда ей было больно и обидно…

Услышав рядом тяжело дышащего Катамату, она подняла к нему немного распухшее, заплаканное лицо.

Он понял всё без слов.

Вихрем ворвался в пещеру и застал там раскинувшегося на их с Елибестой лежанке старого Кипитура.

Закинув одну руку за голову, старик лежал на спине и, блаженно щурясь, вдыхал дурманящий дым из толстой самокрутки, плотно набитой хорошо высушенной травой гикту.

Приоткрыв один глаз, он так зыркнул на нависшего над ним парня, что вся воинственность последнего вмиг улетучилась, и тот невольно шагнул назад.

— Проводил? — грозно спросил у него жрец, привставая на локте.

Юноша кивнул и непроизвольно коснулся кончиками пальцев пояса, поддерживающего на его худых бедрах короткие, чуть ниже колен штаны. Этот жест заметил старик, и тут же посмотрел на парня цепким изучающим взглядом.

Неторопливо и кряхтя, он уселся на лежанке и требовательно протянул руку.

— Давай сюда! — повелительно прошипел он.

Катамату упрямо мотнул головой и попятился спиной к выходу.

— Ты обещал нам, — неуверенно проблеял он, — что следующее подношение будет нам с Елибестой подарком… Ты обещал!

Жрец прикрыл глаза, несколько секунд вспоминал, затем грозно зыркнул исподлобья и снова протянул руку.

— Если ты не отдашь мне то, что передал тебе вождь, то прямо сейчас на этом ложе вместо Елибесты окажешься ты…

Юноша оскалился, плюнул под ноги начавшему вставать старику, развернулся и кинулся наутек из пещеры.

Надо бежать, потому что у старого Кипитура, когда речь заходит об угрозах, слова редко расходятся с делом.

— Стоять! — услышал Катамату за спиной окрик жреца и, выскочив из пещеры, схватил хнычущую девушку за руку.

— Бежим, Елибеста! Бежим!

Девушка с готовностью вскочила на ноги и что было мочи припустила вслед за парнем. Оба хорошо знали, что Кипитур отходчив и не может подолгу обходиться один. Ну там… полдня, ну от силы день, и он начнет молить их о том, чтобы те вернулись и не держали на старика зла… И потом жрец несколько дней будет добрым и покладистым, пока к нему снова не вернется его природная стервозность и неимоверная жадность ко всему, что находится вокруг…

— Стоять! — грозно прокричал старик и шустро выскочил из пещеры, не забыв прихватить свой боевой посох.

— О!.. О всемилостивый Аямет! Что это⁈ Что⁈

Услышав в окрике жреца незнакомую интонацию, парень чуть притормозил и глянул на него через плечо.

Старик стоял с широко раскрытыми глазами и указывал концом посоха куда-то в небо.

Катамату резко повернул голову и успел заметить, как какой-то яркий луч пронзил небо и уперся в единственное крохотное облачко. В следующее мгновение луч исчез, как будто его и не было вовсе.

— О Аямет! — голос старика дрогнул и стал таким жалким, что парочка почти остановилась.

— Катамату, мальчик мой, постой… постой, я тебе говорю!.. Ну-ка, посмотри, что там!..

За те пять лет, что юноша и девушка находились в послушниках у жреца, они еще ни разу не видели его таким испуганным и взволнованным. Да что там жрец… они сами изрядно перетрухнули при виде этого странного луча и вмиг позабыли про все обиды, страхи и лютую неприязнь.

Катамату коротко кивнул и, вытерев ладони о штаны, шустро перебирая руками и ногами, быстро полез на самый верх каменной насыпи с правой стороны от пещеры.

— Ну, что там? Что⁈ — от нетерпения старик начал приплясывать на месте, шагая то вправо, то влево.

Парень молча распластался на вершине насыпи, прячась за неровностями. Чуть приподняв голову, он с минуту что-то пристально разглядывал, затем удивленно воскликнул и, округлив глаза, быстро скатился вниз, рискуя ободрать колени об острые камни.

Не обращая внимания на ворчавшего и причитавшего старика, он юркнул в пещеру и почти сразу выбежал из нее с зажатым в руке древним прибором, который все называли — оком.

Кипитур хотел было остановить парня, выставив перед ним посох, но тот ловко увернулся и снова стал карабкаться наверх. Достигнув вершины, притаился и прильнул к старинному прибору.

Минуты две лежал неподвижно, шевеля только одним указательным пальцем, меняя настройки прибора, а затем, стараясь не делать резких движений, отполз назад и начал с озадаченным видом спускаться вниз.

— Там трое… — его растерянный взгляд метался от лица старика к девушке.

— Трое, и что? — жрец в нетерпении легонько стукнул посохом о землю и, перехватив поудобнее, замахнулся им на парня. — Что за луч? Говори, не томи…

— Они находятся в Долине Смерти*, и я думаю… — отскочив подальше от Кипитура, он начал сбивчиво объяснять, отчаянно жестикулируя руками, — они появились там из того самого луча… да-да, точно из луча! Одеты странно, как имперцы, но не имперцы, это точно!.. И ростом вот такие!..

Катамату подпрыгнул на месте, подняв над собою руку.

— Как в Долине Смерти? — осипшим голосом спросил жрец. — Они всё ещё живы? Куда идут? Да говори же!..

Из-за того, что каждое слово из этого обнаглевшего юнца Кипитуру приходилось вытягивать клещами, благостное поведение старика начало быстро сменяться плохо управляемой яростью. Он поднял посох и уже хотел было огреть им парня по-настоящему.

Тот выставил перед собою ладонь и отбежал назад.

— Они направляются прямиком к святилищу. Идут так уверенно, как будто ходят туда каждый день.

Старик замер на месте как вкопанный.

— Повтори… Куда они идут?

— В святилище! — твердо повторил парень.

В первый момент в глазах старика стояло неверие, но потом до него дошло осознание происходящего, и оно стремительно сменилось ужасом.

— Это они! О Аямет!.. Пророчество! Это они…

— Кто они? — разом спросили девушка и парень.

Старик не ответил, бросил посох и, немного припадая на правую ногу, кинулся в пещеру.

Его не было с минуту.

Вышел он в парадной накидке, поднял с земли посох и, поманив за собою ребят, поспешил к неприметному валуну у самой насыпи.

Совместными усилиями они сдвинули камень и один за другим спустились в подземный ход, который вел прямиком к святилищу.

Каждый взял в руки по осветительному шару и, проведя по ним рукой, зажгли их.

— Вперед! — дал команду жрец.

И все поспешили по прямому как стрела тоннелю.

Кто его прорыл и когда — неизвестно, но делали это великие мастера. Гладкие стены были обработаны просто идеально.

— Посланцы… о Аямет!.. Посланцы… Пророчество… О Аямет!.. — на ходу бормотал старик, держа в одной руке посох, а в другой ярко светящийся шар.

— Да что за посланцы? Ты можешь нам сказать толком⁈

— Аямет послал своих посланцев! — не оборачиваясь, ответил старик. — Но зачем? Почему именно я?..

Он вдруг остановился и посмотрел изучающим взглядом на парня и девушку, затем вымученно улыбнулся и пробормотал, отводя взгляд.

— Не держите на старика зла… Жизнь, если смотреть на нее разумно, коротка, но если проводить ее в удовольствиях, она бесконечна. Вы еще оба молоды, но запомните мои слова. Они вам когда-нибудь обязательно пригодятся.

Парень с девушкой удивленно переглянулись. Со стариком происходило что-то невероятное: услышать от него такие слова извинения в свой адрес — это совсем уж что-то из рук вон…

— А кто такие эти посланцы? — робко спросила Елибеста, всё еще прячась за спину своего друга.

Жрец поднял глаза к потолку и произнес, иронично улыбнувшись:

— Многие хотят обладать тайными знаниями, но сравнительно немногие готовы заплатить за них требуемую цену. Вы готовы?..

Молодые люди переглянулись и почти одновременно кивнули.

— Подождите немного, и всё узнаете сами!

Катамату посмотрел на девушку и пожал плечами. Что-то сегодня старика потянуло говорить с ними загадками.

К чему бы это?..

Примерно через полчаса быстрой ходьбы они уже стояли в тоннеле, который проходил рядом, над святилищем.

Стараясь не шуметь, они отодвинули закрывающий спуск камень, осторожно опустили вниз веревочную лестницу и спустились в нижний тоннель один за другим.

В комнате, где находился алтарь, были слышны голоса. Говорили приглушенно и на каком-то совсем непонятном языке.

Жрец скользнул обреченным взглядом по лицам ребят, судорожно выдохнул и, расправив плечи, поплелся в соседнее помещение с алтарем.

И Катамату, и Елибеста явственно ощущали шедшие от него волны липкого страха, да у них и у самих, если честно, от всего происходящего ощутимо тряслись коленки, и холодело внутри, но… им ничего другого не оставалось, как покорно последовать за ним.

Возле алтаря стояло трое существ, внешне похожих на людей, затянутых в невиданную ранее ими вторую кожу. Она отдаленно напоминала ту, в которую была закована имперская гвардия, и Катамату пару раз видел их воочию еще в далеком детстве, но сравнивать их глупо… У этих на головах глухие шлемы, где вместо глаз два ярко светящихся кроваво-красных огонька.

Так вот они, значит, какие… божественные посланцы…

Как только жрец и его послушники зашли в помещение с алтарем, все трое посланников резко развернулись, выставив перед собою какие-то удлиненные предметы. Причем у того, у которого вторая кожа была серого цвета, из-за плеча выглянула какая-то толстая труба и, бешено вращаясь, направила свое жерло прямо в лицо парню. На Катамату дыхнуло такой смертельной опасностью, что у того невольно подкосились ноги, и он чуть не рухнул на колени.

Но вместо него на колени припал жрец и, воздев руки к потолку, залепетал испуганно:

— Приветствую посланцев Вседержителя Аямету! Мы слуги его на земле! Да будет священна воля его!

После этих слов парню с девушкой ничего не оставалось, как тоже вслед за стариком опуститься перед посланцами на колени.

Неожиданно один из тройки пришельцев шагнул вперед и заговорил с ними на языке, им понятном с детства. Голос его звучал из-под маски глухо и зловеще.

— Да, мы посланы Вседержителем! — сказав это, он поднял руку вверх и сжал кулак.

При этих словах, все трое служителей культа пали ниц, а Катамату и Елибесту при этом начала пробивать такая нервная дрожь, что они ничего не могли с собой поделать.

Посланцы начали переговариваться между собой. Их непонятный язык, не лишенный мелодичности, был приятен для слуха. В голосе совсем не чувствовалось агрессии, и поэтому юноша стал понемногу успокаиваться, прислушиваясь к голосу небожителей.

К говорившему на их языке посланцу подошел второй — просто гигант. Его вторая кожа совсем не была похожа на ту, что у говорившего, и от него веяло мощью и смертельной опасностью.

— Мы преклоняемся перед вами и готовы выполнить любой ваш приказ! Мы… — не переставая, бубнил жрец, не смея поднять глаз.

— Как вас зовут? — спросил его посланец.

— Меня зовут Кипитур, я смотритель алтаря, а эти двое недостойных — Катамата и Елибеста. Они помогают мне проводить обряды, посвященные нашему великому богу Аямету.

— Ты не врешь, старик, на тебе действительно лежит печать Аямету, но… как ты узнал, кто мы?

— Священный алтарь признал вас… О!.. Такого не было еще никогда-никогда!

Старик указал скрюченным пальцем на бегающие по алтарю огоньки и символы, затем начал дрожащим голосом рассказывать посланникам, как они берегут это место и как строго следят за всеми божественными ритуалами, не допуская к алтарю посторонних.

В какой-то момент Катамата услышал радостный возглас одного из посланников, по всей видимости, того, что всё время копошился у алтаря. По-видимому, ему очень понравилось, как ухаживали за ним он и Елибеста. Затем посланник начал что-то быстро говорить. Божественный язык был непонятен, но восторженные нотки в нём, не могли не радовать.

— Вы готовы выполнить одно наше поручение? — неожиданно спросил посланник у всех сразу.

— Ценою жизни! — не раздумывая, ответил старик.

— Ценою жизни! — твердо ответили за ним девушка и парень.

Катамата не сомневался ни секунды, если посланникам потребуется его жизнь, то он отдаст ее без малейшего сожаления.

Пришельцы коротко переговорили о чём-то, и затем парень услышал над собою властный голос:

— Вставайте и идите за мною.

Старик и молодые люди поднялись с пола и, стараясь не смотреть в сторону алтаря, послушно поспешили вслед за ним. Катамату шел так близко от него, что если бы он протянул руку, то наверняка коснулся бы его второй кожи, которая так плотно облегала стройную фигуру посланца.

Выйдя наружу, они поднялись по ступеням из котлована на поверхность, и посланец указал рукой в сторону далеких гор.

— Как только светило коснется верхушки вон той горы, ты, Елибеста, подойдешь к Катамату и сообщишь ему об этом. Тебе всё понятно?

Девушка зорко посмотрела на указанную посланцем гору и, сжав губы, сдержанно кивнула.

— Оставайся здесь, а вы оба следуйте к алтарю.

Старик поспешил вперед, а парень вдруг почувствовал, как его чуть придержали за руку и что-то всунули в ладонь. Он опустил взгляд и увидел в руке сложенный в несколько раз шнур из крепкой ребристой кожи.

— Если старик засомневается, убей! — шепнули ему в ухо.

Не оборачиваясь, парень сжал в кулаке шнур и решительно кивнул.

В комнату с алтарем зашли все вместе.

Катамату и старика подвели к алтарю, где прямо в воздухе кроваво-красным цветом светился красивый витиеватый символ.

— После того, как сначала Елибеста, а затем и Катамата скажут тебе весть о том, что светило уже озарило вершину горы, ты приложишь к этому знаку палец. Тебе всё понятно, жрец?

Старик часто закивал и зыркнул на парня. Тот сорвался с места и побежал к выходу из комнаты, где и занял свой пост на пороге.

Трое посланцев направились на выход, и один, проходя мимо Катаматы, снова шепнул:

— Надеюсь на тебя… если что, сам нажми на символ, и тогда ты станешь жрецом Аямета…

Прошло несколько часов в томительном ожидании, пока на том конце тоннеля не появилась Елибеста и не махнула Катамате рукой. Ее жест был понятен и без слов. Светило коснулось вершины горы, а значит, настал тот самый момент, и уже пора действовать.

Парень посмотрел на жреца и, взяв в руки крепкий шнур, переданный ему одним из посланников, осторожно шагнул к нему сзади.

Жрец всё это время простоял неподвижно, не спуская задумчивого взгляда с кровавого символа, зависшего прямо над алтарем.

Услышав шорох сзади, он, не оборачиваясь, приподнял руку и проговорил каким-то спокойным, умиротворенным голосом:

— Никогда не доверяй вещам, которые не поддаются твоим собственным чувствам и разуму. Мудрость приходит к тем, кто в состоянии видеть мир таким, какой он есть, а не таким, каким его тебе представляют. Я ошибался, мой мальчик: эти трое не посланцы… Они демоны и служат…

Катамату больше не слушал его. Взгляд послушника прикипел к затылку жреца.

Медлить нельзя…

Посланцы, заранее предвидя предательство старика, оказали ему честь своим доверием, и он не подведет их теперь… не подведет…

Одним движением он накрутил концы шнура на указательные пальцы обеих рук и, сделав стремительный рывок, ловко запрыгнул на спину жрецу, не ожидавшему от него такого. Цепко обхватив корпус ногами, он накинул на тощую старческую шею удавку, изо всех сил сдавив шнуром горло, начал вместе с ним валиться на спину.

Жрец хрипел и сопротивлялся, пытаясь просунуть под шнур свои костлявые пальцы, но тщетно… Силы быстро оставляли его, и очень скоро, засучив ногами, он затих.

Катамата не верил хитрому жрецу и всё давил и давил что было сил, пока не услышал над головой испуганный девичий голос:

— Отпусти его, Ката! Он уже мертв! Отпусти… что ты наделал, Ката?.. Зачем ты?..

Катамату ослабил хватку. Жрец лежал неподвижно и уже даже не хрипел.

Бросив удавку, он отпихнул от себя бездыханное тело и, вскочив на ноги, бросился к алтарю.

Замерев на мгновение перед висевшем прямо в воздухе символом, он решительно коснулся его кончиками пальцев.

Символ вспыхнул ярко, и превратившись в точку, исчез, внутри алтаря что-то тихо звякнуло, раздался мужской голос, не иначе как принадлежавший самому Аямету, и всё сразу погасло. Только на верхней части алтаря, всё еще мигал маленький зеленый огонек.

Катамату обернулся.

Елибеста стояла над телом старого жреца и, зажав ладонью рот, с ужасом смотрела на тонкую кровавую полоску на его горле.

— Что ты наделал, Ката… зачем? — тихо всхлипывая, повторяла она.

Парень молча подошел к поверженному жрецу, грубо стащил с него ритуальную накидку и, не сводя глаз с девушки, решительно напялил ее на себя. Затем нагнулся и подобрал посох.

— Всё течет, Елибеста, ничего не стоит на месте, — твердо произнес он изречение, когда-то подслушанное им у старого жреца. — Теперь я великий жрец, и мне для этого не нужен никакой Совет племен, ибо я назначен на эту должность самими посланниками!

Девушка размазала по лицу слёзы и заискивающе улыбнулась.

Долина Смерти — так местные аборигены называли небольшой участок пустыни, после посещения которого в скором времени умирало всё живое.