Месть Роха

Глава 21 Полет

Глава 21. Полёт

Сквозь сон Гунт услышал, как кто-то стучится к нему в дверь. Усевшись на кровати, он потер ладонями лицо, прогоняя сон, и взглянул на небольшой экран возле двери.

Там Марк и Сорем, переминаясь с ноги на ногу, посматривали в камеру.

Гунт скосил взгляд на наладонник. Час ночи, значит, эти двое еще не ложились спать.

Прошлепав босыми ногами до двери, он открыл ее и пригласил следопытов зайти в комнату.

— Что случилось?

— Есть разговор, командир! — Марк смотрел серьезно, не отводя взгляда.

— Что за спешка, до утра подождать никак?

— Дело касается моего дяди.

Сам Сорем в это время стоял молча, давая племяннику возможность начать разговор.

— Слушаю! — Гунт искоса взглянул на Сорема.

— Мы… — начал было Марк.

Но тут следопыт положил руку племяннику на плечо и заговорил сам:

— Я хочу быть частью вашего отряда, командир! Примите меня в Братство! Прошу тебя! Я не подведу, буду неукоснительно выполнять требования Устава и клянусь, никогда не нарушу его. Племянник может поручиться за меня.

Марк кивнул.

— Я ручаюсь за своего дядю Сорема из рода Вурди, как за самого себя!

— Я всей душой желаю отправиться с вами в путешествие на корвете, — горячо продолжил Сорем, — и быть частью вашего отряда!

Гунт удивленно посмотрел на дядю и племянника.

— Ну, хорошо… я не против. Но почему вы пришли среди ночи? Завтра с утра…

Тут Марк подал голос:

— Капитан Кейв обронил после ужина, что уже завтра гермоворота в дальнем бункере будут полностью готовы к работе, и ты сможешь слетать за Пири… Ведь так, ты же полетишь за ней?

Гунт медленно кивнул, не догадываясь, к чему клонит Марк.

— Как член Братства, — продолжил Сорем, — я бы хотел слетать с тобой и вернуться сюда снова. Поэтому мы и просим тебя походатайствовать перед другими членами братства, чтобы те приняли меня в свои ряды, как полагается с произнесением клятвы верности Братству, и всё такое…

Он замолк, выжидательно глядя на Гунта, затем продолжил:

— Когда будем забирать Пири, я точно не буду там для тебя лишним. Марк рассказал мне всё, и еще… я вырос на Тарсоне и смогу увидеть то, чего ты точно не заметишь. Как разведчик я буду тебе незаменим и точно там пригожусь!

Гунт внимательно посмотрел на Сорема и, задумчиво кивнув, спросил:

— Ты, наверное, захочешь посетить Самола и свое семейство?

Следопыт скупо улыбнулся.

— Если это возможно! А нет, так просто отправлю им весточку, и на этом всё! Сын уже вырос, и у него свой путь!

Гунт положил руку на плечо Сорема и проговорил негромко:

— Хорошо… я и сам хотел спросить тебя, — хочешь ли ты быть с нами? Но членство в нашем отряде дело сугубо добровольное, и если ты даже устраиваешь всех, то всё зависит только от тебя самого. Хорошо… я вынесу завтра утром твою кандидатуру на голосование и со своей стороны поддержу ее. Думаю, все с радостью проголосуют только за. И… если ты решил отправиться завтра со мною, буду этому только рад.

Марк с Соремом ушли, а Гунт, закрыв за ними дверь, почесал подбородок и крепко задумался.

А ведь дядя Марка прав!

У храма везде торчат свои уши, и его ищейки так и рыщут по ту сторону Хребта! Наверняка уже выследили кого-то из матросов или даже, может, самого капитана Мэйрона. А судя по тому, как быстро храмовники напали на след отряда, спрашивать они умеют.

Гунт открыл шкаф и вытащил из него наспинный контейнер. Прогулка обещает быть интересной, надо хорошенько подготовиться.

За завтраком, как и обещал, Гунт поднял вопрос об официальном зачислении Сорема в Братство.

Выслушав командира, профессор растерянно посмотрел на дядю Марка.

— Как в Братство?.. А я думал он уже… как само собой разумеющееся!.. Но, если нужна какая-то формальность, то да, я конечно же за!

— Я тоже! — радостно захлопала в ладоши Ника.

— И я! — поддержал ее Эол.

Остальные начали вставать из-за стола один за другим и выражать свою полную поддержку Сорему в его выборе.

В свою очередь дядя Марка выразил всем свою искреннюю благодарность и по памяти повторил Устав Братства, словно произнес какую-то священную молитву, поклявшись неукоснительно выполнять все его пункты.

Формальности были соблюдены, и теперь в отряде снова стало девять человек, как это и было в самом начале путешествия.

Вспомнили Кору. Ника смахнула набежавшую слезу. На затвердевших скулах Дорна заиграли желваки.

Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, Гунт встал из-за стола и обратился ко всем присутствующим:

— Сегодня утром стало известно, что гермоворота в дальнем ангаре полностью восстановлены. И ничего не препятствует тому, чтобы я прямо сегодня слетал за Пири! Вернусь я с нею или без нее — большой вопрос, но попытаться мне всё-таки стоит.

Все заулыбались, вспоминая легкий и веселый характер белокурой девушки, в которую тогда-то без памяти влюбился их грозный командир.

— Со мною полетит Сорем. Навестим с ним Самола. Марк, если хочешь что-нибудь передать деду, у тебя осталось времени совсем немного. Вместо меня командиром десантной группы оставляю Дорна сол Мербанта. Постараемся вернуться быстро, заодно проведем разведку и соберем необходимые данные относительно орбитальных крепостей вокруг Тарсона.

— Передавайте мои наилучшие пожелания Самолу, — оживился профессор. — Если что тащите его сюда! Подлечим и прибавим годков так двадцать, а то и все тридцать!

Гунт кивнул и улыбнулся.

— Сорем! Жду тебя в холле через полчаса! Экипировка боевая, — номер два, боекомплект полный!

— Я готов! — встал из-за стола новый член Братства.

Полёт

До дальнего ангара добрались за какие-то считанные минуты. Без проблем проскочили через все шлюзы и вышли в сам ангар, который теперь стало не узнать.

Повсюду чистота и порядок. Патрульный катер блестит чистотой, находясь на стартовой площадке под ярким искусственным освещением. На его бортах четко был виден номер КМ-37 и эмблема космического флота Тарсона.

При приближении Гунта и Сорема обе двери катера с легким жужжанием пошли вверх, открывая доступ к пилотскому и пассажирскому креслам.

— Собери шлем! — предупредил командир. — Броня во время полета должна быть полной.

Выполнив манипуляции со шлемом, поисковик заглянул внутрь.

Там имелось три кресла: два спереди и одно сзади в глубине салона.

Гунт пока не стал залезать в кабину, а обойдя катер, подошел к его задней части и, нажав там на что-то незаметное, открыл в его угловатом корпусе небольшой квадратный люк. Под крышкой люка оказалась примерно полуметровая ниша, уходившая вглубь. Гунт впихнул туда пухлую матерчатую сумку средних размеров, которую притащил с собой, и протянул руку к Сорему.

— Давай сюда свой баул! В кабину с этим нельзя.

Покончив с багажом, командир заглянул в салон и указал Сорему на какое-то непонятное устройство в виде вертикального стержня, расположенного между спинками кресел и пояснил:

— Руки во время полета должны быть свободными. Прислони к этому устройству свое оружие и больше не беспокойся о нём. Вот, смотри, как это делается.

Подавая пример, Гунт один за другим прислонил к стержню свою штурмовую винтовку и арбалет со сложенными плечами и подсумок с болтами для него. Из стержня тут же выскакивали тонкие бесцветные полоски и, плотно обхватывая очередной предмет, плотно притягивали его к идеально ровной поверхности.

Освободившись от оружия, он ловко взобрался на пилотское кресло и кивнул Сорему на место рядом с собой.

Поисковик повторил со своим оружием всё в точности, как это сделал командир, и после этого осторожно уселся на пассажирское кресло справа от Гунта. Оно было мягким и удобным, с подставкой для ног.

Дверь тут же с тихим шелестом плавно пошла вниз, погружая Сорема в полумрак кабины.

Одновременно с этим из верхней части спинки выскочили два широких ремня, которые перехлестнувшись где-то в районе груди, плотно притянули тело поисковика к креслу. После этого, тихо жужжа приводами, кресло поменяло свое положение, и теперь Сорем не сидел в нём как раньше, а почти лежал, удобно пристроив голову на охватившем его затылок подголовнике. Руки при этом были свободными, а вот ноги напротив… их чем-то плотно зафиксировало, и поисковик не мог толком пошевелить даже ступнями. Но даже и из такого положения обзор вокруг был достаточно неплохим. Сорем хорошо видел перед собою не только уходящий вдаль тоннель, но и сам ангар через полупрозрачные двери.

Поисковик чуть довернул голову влево и увидел командира, находившегося точно в таком же положении, как и он. Только теперь кресло Гунта приподнялось еще чуть выше, и перед ним из приборной панели выдвинулось какое-то устройство, внешне напоминающее горизонтальную перекладину с двумя рифлёными рукоятями по краям.

Он обхватил рукояти ладонями, закованными в десантную броню, и в тот же миг в кабине мягко засветились приборы, и послышался спокойный голос Дока:

— Капитан Гунт сол Икселент, доложите о готовности к вылету.

— Все системы КМ-37 в норме. Топливо на сто процентов. Боезапас на сто процентов. Генератор дефлекторных щитов активен. К вылету готов, — спокойно ответил Гунт, щелкая на панели какими-то тумблерами.

— Гермоворота на старт! Запуск двигателей через двадцать… девятнадцать… восемнадцать… семнадцать…

Когда голосом Дока прозвучала цифра ноль, катер чуть приподнялся над напольными плитами и стремительно понесся вперед.

Справа мелькнули стены ангара, и Сорема вжало в кресло так, что ему трудно было даже пошевелить пальцем.

Следопыт не успел моргнуть глазом, как летательный аппарат оказался высоко в небе и продолжал набирать высоту, вклиниваясь в молочного цвета облака. Пробив их насквозь, он продолжал лететь дальше и дальше, пока небо не начало темнеть, и перед глазами не появились звёзды. У Сорема от восторга перехватило дух, и он, вцепившись в подлокотники кресла, завороженно смотрел, что происходит вокруг.

Вдруг на панели управления тревожно запульсировал какой-то красный символ, и лишенный интонаций металлический голос бортового искина оповестил о надвигающийся опасности:

— В секторе 15/7 обнаружена вражеская орбитальная крепость неизвестной конструкции. На КМ-37 наведено оружие противника. Осуществлен захват цели. По КМ-37 произведен пуск одиночной ракетой. Беру управление на себя. Начинаю противоракетный маневр.

Гунт тут же отпустил из рук перекладину, и она, сложившись вдвое, мигом втянулась в панель.

И командир, и Сорем оба вцепились в подлокотники, отдавшись полностью автопилоту и искусственному интеллекту.

Катер резко развернуло боком, и он понесся к поверхности с такой скоростью, что казалось, еще секунда-другая — и он на полном ходу врежется в горы. Затем его завертело так, что уже было не понять, где земля, а где небо. Перегрузки в специальном кресле и десантной броне переносились безболезненно, но тяжесть в руках всё же давала о себе знать.

Сорем зажмурил глаза и старался дышать ровно. Страха как такового не было. Были необычные ощущения во всём теле, и он не совсем хорошо понимал, что сейчас происходит.

Их кто-то атаковал… Но кто?

Зачем?

Аппарат мелко затрясло, и где-то далеко сзади послышался быстро утихающий раскат грома.

Неожиданно катер выровнялся и полетел на сумасшедшей скорости, почти касаясь верхушек деревьев.

— Опасность ракетной атаки устранена, — послышался голос искина. — Желает ли капитан Гунт сол Икселент взять управление КМ-37 на себя?

— Какой допустимо безопасный порог высоты при обнаружении нас орбитальной крепостью? — спросил командир неестественно спокойным голосом.

— Семь тысяч пятьсот двадцать пять метров, — тут же ответил искин.

— Поднимайся на шесть тысяч, затем я возьму управление на себя, и да… передай данные об орбитальной крепости на базу.

Катер послушно взмыл в небо, и уже через пару минут из панели управления с тихим жужжанием снова выдвинулся стержень и, разложившись надвое, превратился в ту самую перекладину.

Гунт снова взялся за нее руками и скомандовал искину:

— Беру управление КМ-37 на себя.

— Управление будет передано через три… два… один… ноль!

Катер слегка тряхнуло, и он понесся дальше, управляемый твердой рукой командира.

Минут через десять Гунт указал пальцем вниз.

— Большой Хребет! Хочешь взглянуть?

Сорем кивнул.

Их кресла, жужжа приводами, приняли сидячее положение, и стало видно то, что располагалось внизу.

С такой высоты Хребет выглядел как тонкая извилистая полоска, упирающаяся обоими концами в водные глади морей.

Меньше чем через минуту он остался далеко позади, и вскоре под ногами развернулось очередное море или даже океан.

— Уже через семнадцать минут мы зависнем над городом Дремен! — оповестил командир Сорема. — На такой высоте нас с земли не заметят, об этом переживать даже не стоит. Надо в окрестностях города выбрать подходящее место для посадки. Оно должно быть безлюдным, чтобы кто-нибудь случайно не наткнулся на катер. Есть такое?

Сорем размышлял пару минут, затем уверенно кивнул.

— Есть такое! Змеиная роща в двадцати пяти километрах от города. Там безлюдное место. И какие-то испарения из-под земли притягивают к себе ползучих тварей. Там ими всё кишит, и никто туда даже носа не сунет.

— Отлично! Нам подходит!

Ровно через семнадцать минут, как и предсказывал Гунт, корпус катера мелко завибрировал, и он, резко сбросив ход, пристроился к нижней кромке облаков. Послышался едва заметный гул, и аппарат завис на месте, больше не продвигаясь вперед.

С такой высоты совсем немаленький город Дремен выглядел не больше полноценного золотого грота.

— Где та роща со змеями?

Гунт развернул местную карту и показал ее следопыту.

Тот, только взглянув на нее, тут же уверенно ткнул пальцем куда-то в окрестности Дремена.

— Это вот здесь!

Командир кивнул, его пальцы забегали по одному из многочисленных мониторов на панели управления.

— Ввожу координаты места посадки, — пробормотал он, не отрываясь от занятия. — Активирую режим «Скрытый спуск». Передаю управление искину. К посадке готов!

Затем он чуть развернулся в сторону поисковика. Его голос из-под шлема звучал несколько глуховато и с легкой, еле заметной смешинкой.

— Нам крупно повезло, Сорем, что этот катер патрульный, и тут такая функция присутствует. С непривычки будет немного не по себе, но это недолго и совсем не смертельно. Кресла нам помогут, я надеюсь…

Как только он это произнес, оба кресла тут же начали менять форму, погружая пилотов всё глубже и глубже в свои объятия, затем они приняли почти горизонтальное положение, и аппарат, управляемый искусственным интеллектом, опустил носовую часть почти вертикально вниз.

У Сорема похолодело внутри. В таком положении ему прекрасно было видно всё то, что находится под его ногами, и от этого сердце, бешено стуча, стало пропускать удары один за другим. Это было похлеще, чем прозрачный пол в храмовом воздухолете, да еще и угнетала полная невозможность пошевелить теперь даже кончиком пальца. Оба кресла превратились в защитный кокон, плотно облегая тела пилотов со всех сторон.

В салоне всё это время звучал металлический голос искина, но поисковику было не до него… Перед его глазами разверзлась бездна, на дне которой находилось крошечное пятно города и его обширные лесистые окрестности.

Неожиданно катер сорвался с места, и в один миг развил какую-то просто немыслимую скорость. Поверхность приближалась так быстро, что казалось, еще секунда — и столкновения с землей не избежать. У Сорема от страха перехватило дыхание, он зажмурил глаза, и… вместо, казалось бы, неминуемого удара о землю, к горлу подкатил какой-то неприятный склизкий ком и настойчиво попросился наружу.

Как сквозь плотный болотный туман он услышал лишенный любых эмоций голос искина:

— Посадка прошло успешно. Все системы в норме. Атмосфера в норме. Вооружение…

Сорем не слушал его. Из последних сил он боролся с рвотными позывами и еле сдерживал себя, чтобы не выпустить содержимое завтрака внутрь шлема.

С тихим протяжным жужжанием кресла ослабили хватку и приняли сидячее положение.

Поисковик услышал голос Гунта:

— Перевожу КМ-37 в охранный режим. Зона безопасности десять метров. Всё… выпускай нас!

Ремни до этого плотно прижимавшие тело к креслу с тихим шелестом втянулись обратно в спинки, и тут же обе двери разом пошли вверх.

— Выходим! — скомандовал Гунт и первым полез из салона.

Сорем выкарабкался за ним следом, и пока командир доставал их сумки из багажного отсека, поспешно поднял забрало шлема.

Вовремя. Еще бы пара-тройка секунд — и неприятностей в виде блевотины внутри шлема было не избежать.

Глядя на рвотные потуги поисковика, Гунт понимающе кивнул.

— Все мы через это прошли в свое время! А ты молодец, Сорем, справился с первого раза!

Он похлопал поисковика по спине и всунул тому в руки его мешок.

— Пойдем навестим твоего деда Самола.

Но прежде чем углубиться в лес, командир выпустил своего разведчика и определил на карте точное месторасположение города Дремен.

— Нам в эту сторону! — указал рукой он направление и направился к ближайшим деревцам.

Немного отойдя от катера, Сорем обернулся.

Матово-черный корпус ТМ-37 завис сантиметрах в пятнадцати над поверхностью крошечной поляны, едва не касаясь изогнутыми книзу крыльями грунта. Вокруг него, в радиусе метров десяти была примята трава, повален мелкий кустарник и небольшие молодые деревца. Так что, если кто-то всё-таки был где-то тут рядом, то вопрос о незаметной посадке оставался спорным, но спустились с небес они и вправду невероятно быстро.

Через лес пробирались часа два.

Сорем не обманул, и поначалу змеи попадались достаточно часто. Особенно их много было возле небольшого болотца, мимо которого лежал их путь. Чаще всего попадались маленькие змейки с ярким окрасом и тремя красными пятнышками на головах. Они свертывались в комок, а потом распрямлялись, как пружина, и атаковали, высоко подпрыгивая в воздух и зачастую доставая аж до маски шлема. Хорошо, что оба путника были закованы в непроницаемую броню, и им ничего не угрожало.

— Это лигреции! — пояснил Сорем, снимая с плеча очередную ползучую тварь и отбрасывая ее далеко в сторону. — Один укус — и не поможет уже ничего! В этой роще они почти невосприимчивы к бергату, и вот из-за них в основном тут никто и не шастает.

— А как же одежда поисковиков? — поинтересовался Гунт. — Она, по-моему, достаточно крепка…

— Прокусывают, — коротко ответил Сорем, и наступил на голову очередной змеюке.

Чем дальше удалялись от болота, змей становилось всё меньше, и вскоре их совсем не стало.

Выбравшись из леса, наткнулись на хорошо накатанную дорогу.

Сорем придержал Гунта рукой и предложил:

— Я думаю, нам надо переодеться. Я знаю эту дорогу. Она ведет прямиком в Дремен, и нам не стоит привлекать внимание своим внешним видом.

Быстро переоделись. Всё, что может привлечь ненужное внимание, запрятали в мешки и вышли на дорогу.

— До города километров десять, — определился на местности Сорем. — Если встретим попутную повозку, попросим подвезти.

Повозку пришлось ждать совсем недолго.

Примерно минут через пятнадцать послышался скрип и грохот от приближающихся телег. Вскоре из-за поворота показался небольшой обоз из шести повозок, запряжённых ездовыми ящерами.

Завидев идущих по обочине путников в одежде поисковиков, возничий на головной телеге немного придержал ящера и поинтересовался:

— Не хотят ли путники, чтобы их подвезли до Дремена? Всего-то по гроту с человека!

К всеобщему удовольствию, оба поисковика выразили такое желание, и им определили место на крайней повозке, где ящером управляла молодая крепкая деваха. Рядом с ней сидел угрюмый седой мужик, а в повозке поверх мешков находилась еще пара молодых парней и немощный старик.

По пути Сорем разговорился с местными. Оказалось, что старика перевозили в Дремен на лечение, а сопровождающие его парни оказались родными братьями и приходились внуками старику.

Деваха оказалась дочкой тому возничему с первой повозки, а мужик рядом с ней ее мужем. Вообще-то мужиков в обозе хватало, и почти все были вооружены, поэтому-то они и подобрали новых путников без особой опаски. Лишних пару гротов торговцам точно не помешают.

До Дремена добрались, когда солнце уже начало понемногу клониться к закату.

На заставе при въезде в город стражник запросил у всех документы. Сорем протянул ему жетон постоянного жителя города, а Гунт оплатил въезд и получил временный пропуск, как и все остальные в этом обозе.

В этот раз не хотелось махать перед носом стража лицензией на Братство Роха, выданное им магистратом города Рупет. Мало ли, вдруг ищейки Храма уже докопались и до этого.

Дед Самол оказался дома и немало удивился, увидев своего племянника и главу Братства Роха вместе.

— Марк? — в глазах деда читалось беспокойство.

— С ним всё в порядке, — успокоил его Сорем и кивнул двум женщинам, стоявшим за спиною деда.

Гера и Рута облегченно выдохнули и, осенив себя святым треугольником, поспешили на кухню.

Без лишних расспросов гостеприимный хозяин предложил путникам сначала принять ванну после долгой дороги, а затем распорядился накрыть стол прямо в своем кабинете подальше от лишних глаз и ушей.

Женщины все выполнили беспрекословно и замерли в ожидании у входа. Такого еще на их памяти не было.

Для завтраков, обедов и ужинов имеется трапезная, но никак не святая святых в этом доме — кабинет деда!

Отослав всех женщин и детей, он собрался было прислуживать за столом сам, но Сорем взял на себя эту почетную обязанность.

Во время трапезы Самол с интересом поглядывал то на одного, то на другого, но задать вопрос первым так и не решился.

Наконец, Гунт отодвинул от себя пустую тарелку и, сыто вздохнув, прямо посмотрел на так и не притронувшегося к еде старика.

— Мы достигли цели, Самол. Это далось нам нелегко, и мы потеряли Кору. Она погибла перед самым Хребтом.

Дед Самол прикрыл глаза и печально кивнул.

— Пока мы искали накопитель, — продолжил Гунт, — лабораторию профессора разграбили, вытащив из нее почти всю аппаратуру. Тогда мы решили идти к своему кораблю.

Гунт указал на Сорема и улыбнулся.

— Как ты уже знаешь, за нами отправили погоню, но благодаря Сорему врага разбили, а мы смогли дойти до нашей базы.

В руках у Гунта появился новенький наладонник, и он протянул его деду.

— Вот, Марк передал тебе, вместо того, что ты отдал Сорему! Поверь, этот намного лучше и еще… твой внук постарался и загрузил сюда все старые программы, и кое-что новое. Пользуйся…

Самол с благоговением принял наладонник, и в уголке его глаз что-то блеснуло.

— Спасибо, не забыл старика!

Включив наладонник, он несколько секунд смотрел на заставку, затем выключил и отложил в сторону.

— Дальше что? — спросил он с ноткой грусти в голосе. — Улетите?

Гунт пожал плечами.

— Возможно, но будем возвращаться. База уж тут больно хороша!

Он встал из-за стола и, поблагодарив кивком за обед, направился к двери.

— Оставлю вас наедине, — бросил он на ходу, — вам, наверное, есть что сказать друг-другу.

Сорем отсутствовал примерно час или что-то около этого.

Гунт всё это время провел на веранде, потягивая холодный патак и наслаждаясь прекрасным вечером. Все его мысли были сейчас обращены только к Пири.

Захочет ли она оставить своих братьев, театр, многочисленных поклонников, и улететь вместе с ним за новой жизнью?

Так же ее чувства сильны, как и его к ней? Или, может, память о тех волнующих днях, проведенных вместе на корабле, уже давно стерлась, и она совсем забыла о нём? Немудрено — толпы поклонников, подарки…

Гунт тряхнул головой и отогнал дурные мысли. Самое позднее — завтра, он всё узнает.

Его размышления прервал Сорем, появившийся в дверном проёме.

Подойдя ближе к командиру, он обронил:

— Старик совсем сдал! Подлечить бы…

Гунт согласно кивнул и, сделав большой глоток из глиняной кружки, встал из кресла.

Отряхнув крошки с груди, он широко улыбнулся и ответил:

— Обязательно подлечим. Вот встретимся с Пири, отвезем ее на базу, а затем вернемся за ним. Старика не бросим.

Из города выезжать было уже поздно.

Решили заночевать в доме у Самола, а завтра с утра купить ездовых ящеров и отправиться обратно к катеру.

По расчетам Гунта, до городка Гремполь, что в королевстве Альма, лёту не больше пяти-семи минут. Еще около часа уйдет на разговор с Пири, и к обеду он уже планировал вернуться на базу с ней или без нее. А уже на следующий день можно слетать и за Самолом. Командир рассчитывал, что Кейв не будет против немного продлить жизнь старику.

За ужином засиделись допоздна, рассказывая Самолу о похождениях братства, и как Сорем, чудом втесавшись в отряд преследователей, помогал выйти Гунту и всем остальным из этого противостояния победителями.

Дед с гордостью поглядывал на родственника, и глаза его улыбались тихой, затаенной грустью. Он завидовал племяннику всем сердцем, мечтая оказаться на его месте и отправиться к звездам. Но… годы уже не те, он старший в роду, его место здесь, да и на кого он бросит подрастающих внуков и правнуков? Надо дать им ума, научить выживать…

До рассвета оставалось несколько часов, и старик лично проводил командира до его комнаты, пожелав ему приятных сновидений.

Гунт проворочался с боку на бок всю оставшуюся ночь, но так не сомкнул глаз.

Перед глазами стояла Пири.

Он представлял себе, как найдет ее, как увидев его, она обрадованно воскликнет и от удивления округлит свои прекрасные глаза, прикрыв кончиками пальцев чуть припухлые губки. Как, смеясь, он обнимет ее, как приподнимет и закружит…

С первыми лучами солнца, пробившимися сквозь окно, в двери тихонечко постучали.

Гунт открыл.

На пороге стоял малец лет девяти, скорее всего, правнук Самола.

— Дед в трапезную зовет! — воскликнул он и, развернувшись, припустил по лестнице вниз.

Перекусив на скорую руку, Сорем с Гунтом в сопровождении Самола вышли во двор, где их уже поджидала пара ездовых ящеров, удерживаемых одним из подростков.

— Своих отдам! — дед добродушно махнул рукой. — Старые уже оба! Куда доедете, бросьте их там, не жалко.

Он подошел к одному ящеру и хлопнул его по седлу.

— Сёдла тоже одно название!

Гунт улыбнулся и, поблагодарив деда, ловко влез в седло.

До Змеиной рощи добрались достаточно быстро.

Ящеры и вправду были на последнем издыхании, — оба хрипели, стонали, часто переходя с бега на шаг, но всё же довезли до места намного быстрее, ежели добираться сюда пешком.

Отпустив ящеров на все четыре стороны, облачились в броню и, опустив забрала, направились в сторону рощи, до которой оставалось не более полутора километров.

Патрульный катер находился на том же самом месте, где вчера и оставили. Злобные лигреции стерегли его не хуже самых продвинутых охранных систем.

Проследив, чтобы никакая змейка не попала в салон, оба взобрались на свои места, и Гунт пощелкав тумблерами начал выслушивать подробный доклад искина о состоянии корабля.

Запустился двигатель.

Катер приподнялся над землей еще метров на пять и, медленно задрав нос к небу, замер.

Кресла, жужжа приводами, начали перестраиваться для вертикального старта, меняя свое положение в кабине.

Гунт отдавал искину какие-то команды, и тот отвечал ему лишенным любых эмоций голосом.

В какой-то момент облака прыгнули навстречу катеру, и тот, пронзив их насквозь, понесся над Тарсоном в сторону городка под названием Гремполь.