Месть Роха

Глава 10 Краме начинает охоту

Глава 10. Краме начинает охоту

Дождавшись, когда воздухолет скроется из глаз, Краме приказал всем построиться в колонну по двое и бегом следовать за ним.

Долго бежать не пришлось, примерно через двести метров впереди замаячило яркое пламя костра, и еще через пару минут весь отряд вышел на большую поляну, на которой расположился лагерь из пяти палаток среднего размера и загон для пары десятков каких-то диковинных животных, похожих на двуногих птиц.

Возле костра сидело двое, и как только чужаки появились на поляне, они встали на ноги и подняли руки в приветственном жесте. Оба невысокие, смуглые, на плечи накинуты свободные зеленые плащи.

Краме, дав знак своим оставаться на месте, уверенно направился к ним.

Коротко переговорив с обоими, он согласно кивнул и махнул рукой, подзывая к себе Фурса.

— Пусть наши люди занимают палатки и отдыхают, — негромко распорядился он. — Сообщи всем, что выдвигаемся на рассвете. И еще… предупреди: вокруг не шастать! Ужинать и отдыхать!

Фурс обозначил поклон и быстрым шагом вернулся к своим, выкрикивая на ходу приказы командира.

Краме снова повернулся к егерям и посмотрел на них с вопросом в глазах.

— Наши ловчие обнаружили их след, — тут же сообщил один из Зеленых Плащей. — Жаль, что вы не смогли опуститься на вашем небесном корабле ближе к ним и сразу же начать преследование.

Краме недовольно дернул подбородком и исподлобья посмотрел на Жуэля, так звали говорившего с ним егеря.

— Там, где вы указали место посадки, везде гористая местность, вокруг болота и густой лес! — немного резковато ответил он. — Лучше потерять несколько дней в погоне, чем наш воздухолет.

— Да… — мечтательно протянул второй егерь по имени Гариел. — Такой механизм! Невероятно, что люди по ту сторону Хребта смогли создать такое.

— Давайте ближе к делу! — прервал его Краме и требовательно протянул руку. — Бумаги готовы?

— Да, — недовольно поморщился Жуэль и достал из сумки тонкую папку. — Здесь имперский указ на оказание вам всесторонней помощи, а также разрешение на беспрепятственный вход в города и другие населенные пункты. Ловчий со своим дафитом прибудет на рассвете…

— Мы благодарны императору Карусу Длиннорукому за помощь, — перебил его Краме, прижимая к своей груди раскрытую ладонь, — но вынуждены отказаться. Нам не нужен никакой ловчий и провожатые! Мы сами справимся с поставленной задачей. Дайте нам только ваших кирги, чтобы мы смогли побыстрее настичь преступников.

Гариел тонко ухмыльнулся и махнул рукой в сторону загона с ездовыми птицами.

— Они давно готовы и ждут вас.

Жуэль развернул карту и ткнул в нее пальцем.

— В последний раз беглецов видели вот здесь… Они оставляют за собою заметные с воздуха просеки, и наш ловчий смог бы вывести вас точно на них.

Краме только краем глаза взглянул на карту и кивнул.

— Справимся сами.

Варт определил Сорема с собою в одну палатку, шепнув ему перед этим, что теперь им надо держаться всё время вместе.

Дядя Марка был согласен с ним полностью. В лице Варта он видел пока еще непонятного, но союзника, а насколько надежного — покажет время.

Палатки были рассчитаны каждая на шесть человек, и при желании народу в них могло поместиться еще больше, но места хватало в избытке и поэтому все расположились с относительным комфортом.

Сорем скинул выданный ему командиром рюкзак на свою лежанку и поспешил на выход.

— Куда? — окликнул его Варт.

— Отлить. Терпеть уже мочи нет.

— Давай, только быстро! — нехотя разрешил Варт. — Командир приказал не шастать по округе!

— Я скоренько… — пообещал Сорем, надевая на голову визор, — сразу за палаткой.

Выскользнув наружу, следопыт первым делом нащупал в сумке наладонник и, не вынимая его наружу, включил.

В правом верхнем углу на экране визора появился небольшой кружок, пульсирующий красным цветом и говорящий следопыту о том, что наладонник Марка в данный момент находится вне зоны досягаемости.

Улыбнувшись Сорем выключил наладонник, затем поспешно расстегнул ширинку и с облегчением выдохнул.

С первыми лучами солнца Фурс начал всех будить, обходя палатки и легонько похлопывая по их крышам ладонью. Опытные поисковики всегда спали чутко и просыпались от любого постороннего звука, так что этого оказалось вполне достаточно.

Краме дал полчаса на утренние процедуры и завтрак, после чего выстроил всех перед загоном с птицеобразными зверьми и дал знак одному из егерей вывести одно животное наружу.

— Этих ездовых называют кирги, — начал объяснять Краме, указывая на огромного зверя с загнутым книзу птичьим клювом и мощными трехпалыми ногами.

Когти на лапах, как и клюв, были загнуты книзу и выглядели достаточно зловеще. Всё тело кирги, кроме ног, было покрыто мелкими черно-белыми перьями, похожими на крупную чешую. На скошенной спине находилось хитрое седло с навьюченными к нему баулами и какими-то свертками.

— В обращении с ними нет ничего сложного, — продолжал объяснять Краме, подходя к начавшему злобно стрекотать зверю, — надо только соблюдать несложные правила. Первое: если кирги вас не знает, то ни в коем случае нельзя подходить к нему спереди. Он воспримет это как угрозу и сразу же атакует.

Краме пошел навстречу кирги, и тот, пронзительно застрекотав, рванул вперед и молниеносно клюнул капитана в темечко. Точнее, попытался клюнуть. Краме неуловимым движением ушел от удара и в одно мгновение оказался за спиною разъяренной птицы. Еще миг — и он уже в седле. Ноги в стременах, и колени, закованные в броню, жестко впились в бока. Кирги, расставив короткие крылья, подпрыгнул на месте, после чего замер как вкопанный.

Краме почесал пальцем у него над клювом, и гневный стрекот сразу же сошел на нет. Капитан достал из притороченной к седлу сумки кусок резко пахнущего мяса и подбросил в воздух прямо перед клювом птицы. Та на лету подхватила кусок и с жадностью заглотила его целиком.

— Но вам так делать не рекомендую! — выкрикнул Краме и, погладив кирги по длинной шее, спрыгнул на землю. — Вам надо сперва пройтись перед птицей несколько раз справа налево или наоборот, последовательность не имеет значения, а потом подойти сзади и встать сбоку, положив руку вот сюда.

Капитан продемонстрировал, как это надо сделать. Все внимательно следили за его движениями и не перебивали.

— Дайте кирги привыкнуть к вашему запаху. Если он не проявляет агрессивности, то смело полезайте в седло, предварительно вставив ногу в стремя. Вот так…

Краме личным примером показал, как надо садиться в седло, и с высоты продолжил давать советы:

— Кирги привыкают к новому наезднику сразу, с первого раза и помнят ваш запах всю оставшуюся жизнь. Управлять ими нужно так же, как и ящерами, только использовать для этого надо стремена и колени. Поверьте мне, как только вы достигните с ними взаимопонимания, их скорость и выносливость вас приятно удивят. Жаль только, в нашем климате по ту сторону Хребта они долго не живут…

Пока он объяснял, егеря начали выводить из загона остальных кирги и выстраивать их в одну линию по всей поляне.

— Приступайте! — скомандовал Краме. — У вас есть десять минут, чтобы подружиться с ними, и не забудьте покормить их так же, как это сделал я. Еда для них находится в сумках по бокам седла. Одного куска хватит на целый день.

Сорем издалека посмотрел на выбранного им кирги. Крупная особь тоже, по всей видимости, выбрала из всей толпы именно его и уставилась немигающим взглядом.

Четко выполняя инструкции командира, следопыт прошел сначала шагов десять влево, затем вправо, потом таким же образом постепенно начал сокращать дистанцию, и всё это время кирги внимательно следил за его перемещениями.

За пару метров до зверя Сорем пошел вправо по небольшой дуге и подошел к нему сзади и сбоку, как и рекомендовал Краме. Осторожно положив руку ему на основание шеи, следопыт почувствовал, как всё тело кирги пробивает мелкая нервная дрожь, но агрессии он не проявлял. Постояв так с минуту, Сорем вставил ногу в стремя и, стараясь не делать резких движений, уселся в седло. По сравнению с ящерами немного непривычно — высоко, да и седло не позволяет особо расслабиться, и всё время приходится держать ноги в напряжении, но это дело привычки, Краме об этом тоже предупреждал.

Сорем отстегнул клапан сумки, притороченной к седлу. В нос шибануло хорошо протухшим мясом. Брезгливо морщась, взял в руку один склизкий кусок и подбросил над головою кирги. Тот молниеносно перехватил его своим изогнутым клювом и тут же заглотил.

— Молодец, Сорем! — похвалил его командир. — Справился одним из первых.

Преследование

Выносливость кирги и вправду поражала! Километр за километром они легко бежали по лесу и, казалось, не знали усталости. Никакого сравнения с ленивыми и прожорливыми ящерами.

Остановились лишь раз после полудня — ближе к вечеру, только для того, чтобы дать отдых порядком вымотанным наездникам. К такому седлу надо было приноровиться, и от этого ныли ноги и спина.

Во время короткой передышки Краме собрал вокруг себя ловцов и, разложив прямо на земле карту, о чём-то тихо шептался с ними.

Сорем воспользовался паузой и, привязав кирги к дереву, отошел в лес якобы по нужде. Пока шел, включил наладонник и напялил на голову визор. В правом верхнем углу активно мигал зеленый кружок.

Сердце дяди замерло, а потом заколотилось в груди с неистовой силой, — племянник где-то рядом… может, до него рукой подать. Необходимо предупредить…

Включив особый режим визора, определявший живых по теплу, осмотрелся по сторонам.

Никого.

Нажав в наладоннике на вызов, с замиранием сердца стал ждать ответа, и он пришел.

Не теряя времени, Сорем поспешно поднес наладонник к губам и скороговоркой проговорил в него всего несколько фраз. Затем услышал голос племянника, который ответил одним единственным словом «принято».

Следопыт озираясь по сторонам, отключил наладонник и поспешно запрятал его в сумке. Вроде бы всё прошло удачно, и его никто не заметил…

Сорем снял визор, положил его обратно в сумку вместе с наладонником, и поспешил к своему кирги.

— Где тебя носило? — недовольно буркнул Варт вышедшему из кустов следопыту.

— От вчерашнего сушеного мяса живот дует, как наполненный воздухом бурдюк, — недовольно ответил Солрс и, отвязав от дерева кирги, влез в седло. — Скорее бы уже полноценный привал и приготовить что-нибудь стоящее. А куда подевались ловцы?

Из ловцов рядом с Краме остался только Смуэл, остальные куда-то исчезли.

— Краме отправил их вперед, — Варт повел подбородком на старшего из ловцов. — Нам не сообщили куда…

С ловцами встретились только ближе к закату. Уже в сумерках Краме вывел отряд на большую поляну, где из кустов бесшумно выскользнули ловцы.

Собравшись вокруг Краме, они что-то тихо докладывали ему, всё время указывая на восток.

— Всё, привал! — наконец-то выкрикнул командир.

И все с облегчением стали покидать сёдла.

— Оборудуем лагерь для ночевки!

В тех рюкзаках, что выдал Краме после приземления, помимо провианта и другой полезной мелочевки, находились еще очень узкие одноместные палатки, куда помещалась только свернутая рулоном лежанка и больше ничего.

— Палатки ставить вокруг костра в центре поляны! — распорядился командир. — Входом к огню! Бергат тут тоже отпугивает местное зверье не хуже. чем у нас, так что не жалейте! Приступайте!..

Сорем с Вартом поставили свои палатки рядом, даже не сговариваясь об этом.

Ужин готовили, разбившись на небольшие группки. Для этого развели несколько костров и достали из рюкзаков провиант, аккуратно запакованный в непроницаемые кожаные мешочки, в которых хранилась крупно перемолотая масса. Ее надо засыпать в котелок с водой. Хочешь погуще — значит поменьше воды, пожиже — наоборот. Если не приправлять специями, то вкус у этого варева просто отвратный, похожий на перетертую кору дерева, но живот такая еда набивала хорошо и сытно…

Не обращая внимания на завистливые взгляды окружающих их поисковиков, Сорем и Варт приготовили себе еду из пищевых гранул Древних, распространяя по округе аппетитные запахи.

После ужина Варт и Смуэл распределили смены ночной стражи и отправили всех отдыхать. Выходило, что в каждую смену будут дежурить по трое: один от ловцов и двое от поисковиков.

Сорему выпала вторая смена, и он сразу после ужина поспешил к себе в палатку.

Нагрудник и другую амуницию, кроме шлема, снимать не стал, потому как об этом строго-настрого предупредил Краме, ещё когда они летели на эту сторону Хребта.

Устроившись на лежанку, он напялил на глаза визор и включил наладонник. В углу экрана мигал красный кружочек, говоривший о том, что племянник и его друзья оторвались от преследователей, ушли из зоны приёма, и теперь расстояние между ними более сотни километров.

С облегчением сняв очки, Сорем повернулся набок и, прижав сумку к груди, закрыл глаза.

Проснулся он от того, что его кто-то тихо позвал снаружи. Наступило время его дежурства.

Выбравшись, он кивнул поисковику, которого должен сменить, и тот сразу же юркнул в свою палатку.

Надев визор, Сорем посмотрел в ночной лес и обнаружил там несколько зверей, сидевших неподвижно на приличном от поляны расстоянии. Погоняв прибор в разных режимах, обнаружил еще парочку. Видимо, бергат действительно хорошо их отпугивал, раз они не решались приблизиться.

Посмотрев на ночное небо, Сорем едва сдержался, подавив в себе удивленный вскрик. Приблизив изображение, он невольно шагнул назад и чуть не попал ногой в костер.

Высоко в небе, недоступный ни человеческому глазу, ни линзе Сокмака, висел воздухолет, на котором они сюда прилетели. Если бы не очки Древних, то и обнаружить его не было бы никакой возможности. Но визор сейчас на глазах Сорема, и он видит то, что видит.

— Что ты там увидел? — негромко спросил у него поисковик, вышедший с ним на дежурство.

— Огромную птицу! Мне показалось, что та летит прямо на меня. Но… показалось…

Секретное оружие

На рассвете весь лагерь пришел в движение.

Поисковики и ловцы собирали палатки, готовили себе нехитрый завтрак и кормили проголодавшихся кирги, подбрасывая перед их птичьими мордами куски протухшего мяса, распространявшего невыносимую вонь.

Когда со всеми приготовлениями закончили, Краме собрал отряд на краю поляны, объявив, что сейчас покажет всем что-то очень важное, что без особого труда поможет победить любого противника.

У его ног стоял тот самый квадратный рюкзак, с которым он еще не расставался ни разу, как только они оказались на земле, покинув воздухолет.

— Враг пытается опередить нас и разграбить звездный корабль до того, как наш отряд прибудет на место. Сегодня-завтра мы настигнем преступников, и я хочу, чтобы вы все были готовы к этому. Я ценю каждого из вас, и для меня крайне важно, чтобы мы все без потерь вернулись домой к своим семьям и с богатой добычей. Сейчас я выдам вам оружие, имеющее такую разрушительную силу, с которой не сравнится ничто, виденное вами ранее!

Он склонился над рюкзаком и, чуть повозившись с застежками, осторожно разложил его на земле, как раскрытую книгу, показывая всем то, что лежит внутри.

А там… в специальных кармашках находилось несколько десятков разноцветных металлических цилиндриков длиною с ладонь и толщиною в три пальца.

— С этим оружием надо быть очень и очень осторожными! — продолжал наставлять всех Краме и, аккуратно вынув из одного кармашка цилиндрик, поднял его над головою, демонстрируя отряду.

— В радиусе трех метров его разрушительная сила сметает всё на своем пути, не оставив ничего живого; в радиусе семи метров осколки, выбрасываемые им, могут серьезно ранить или даже убить; а в радиусе пятнадцати метров нанести легкие ранения. Помните об этом, когда будете применять его против врага!..

Командир с цилиндром в руках прошелся вдоль строя, давая возможность каждому хорошенько разглядеть это странное оружие. На обеих половинках металлического корпуса было начертано две цветные полоски, которые располагались на небольшом расстоянии друг от друга.

— Как вы все успели заметить, этот цилиндр состоит из двух частей: на каждой части у вас есть синяя и красная чёрточки. Чтобы привести его в боевое состояние, необходимо соединить обе чёрточки в одну линию, и тогда, чтобы бросить его в цель, у вас останется всего пять секунд. Затем он либо взорвется у вас в руках, и вы гарантировано погибнете, либо зашвырнёте во врага и убьете его.

Краме опустил забрало шлема, осмотрелся вокруг и, обнаружив подходящую цель, уверенным движением соединил обе части цилиндра и, коротко замахнувшись, метнул его куда-то далеко в кусты на противоположной стороне поляны. Цилиндр пролетел метров сорок, ударился о ствол дерева и скрылся в кустах.

Среди листвы что-то ярко сверкнуло и так оглушительно громыхнуло, что перепуганные кирги сперва присели на лапы, а затем с возмущенным стрекотом стали подпрыгивать на месте и пытаться разбежаться в разные стороны, и разбежались бы, если бы их не стреножили. Ствол дерева, под которым рвануло, переломился пополам и, ломая ветки, завалился в сторону леса.

— Фурс, присмотри за рюкзаком, — бросил Краме своему заместителю и, не оборачиваясь, направился через поляну к дальним кустам. — Все остальные, за мною!

Там, где раздался взрыв, обнаружилась небольшая воронка, перерубленный в лохмотья ствол дерева и окровавленные части какого-то крупного зверя, затаившегося на краю поляны.

— Смотрите внимательно и запоминайте, какая разрушающая мощь заключена в этих цилиндрах.

Дав возможность внимательно рассмотреть последствия взрыва, Краме с отрядом снова вернулся к своему рюкзаку.

— Выдаю каждому по одной. Пока не соедините обе чёрточки, они не взорвутся, но обходитесь с ними так же бережно, как со своими драгоценными яйцами! Всем всё понятно⁈

Послышались смешки, нестройный гул голосов и отдельные выкрики:

— Понятно.

— Чего уж там непонятного…

— Мы ж не дети несмышленые…

Весь день провели в седле, только один раз остановились на короткий привал, чтобы дать отдых натруженным ногам и спине. Сорем уже более-менее приноровился к седлу и не так изнывал от усталости, как это было в первый день погони.

Время от времени он украдкой поглядывал вверх, один раз ему посчастливилось, и он всё-таки заметил высоко в небе воздухолет. Пилот, вероятно, вел разведку с воздуха, докладывая каким-то образом о результатах Краме. Наверное, через такой же наладонник, как у Сорема. Он забрался так высоко в небо, что даже через визор его очертания растворялись в редких облаках.

Немудрено, что после обеда Краме улыбнулась удача: шедшие впереди основного отряда ловцы наткнулись на явно рукотворную просеку, и, судя по состоянию идеально ровных срезов, прорубленную всего пару дней назад.

Несмотря на общую усталость, воодушевленный командир погнал весь отряд вперед, пока не вышли по этой просеке на берег достаточно широкой реки.

Приказав разбивать лагерь, Краме в одиночку удалился в лес, и его не было минут десять. Когда вернулся, позвал к себе Фурса и старших групп.

— Сворачивайте лагерь! Ночевать сегодня будем под крышей, на той стороне реки. Готовьте плоты, пока не начало темнеть.

Чужаки

Разомлевший после бани Хохе развалился на лежанке и лениво посматривал на своих жён, ловко нарезающих хорошо пропеченное к ужину мясо. Обе в легких полупрозрачных домашних платьях, под которыми легко просматриваются округлые бёдра, крепкие ровные ноги и груди. Староста блаженно улыбнулся, вспомнив, как каких-то полчаса назад они скребли его тело пропитанными горячей водой мочалками, потом натирали маслом ситья и под конец, не сговариваясь, поиграли с ним в «нежный шепот», загоняя на верх блаженства и доводя до судорог в конечностях.

Теперь он с вожделением посматривал на них и всерьез подумывал над тем: не испить ли им всем троим после ужина настойки срово и устроить шабаш до утра, как это бывало в молодые годы. Можно и без настойки, но ощущения будут уже не те, да и жён пора порадовать…

— Жемун! — позвал он старшую жену. — Приготовь три порции срово. Хочу после ужина поиграть с вами в «хозяина и испуганных наложниц». Как вы на это смотрите обе?

Жёны переглянулись и широко улыбнулись.

В дверь кто-то громко постучал.

— Кто там⁈ — рыкнул недовольный староста.

— Это я, Бельмир! — громко ответили за дверью. — К деревне приближается отряд, двадцать человек, все на корги! Идут с факелами.

— А, чтоб их!.. — в сердцах рявкнул староста и посмотрел на Жимун. — Тащи рубаху и мою накидку. Шляются тут по ночам…

Женщины юркнули в соседнюю дверь, а Хохе направился к выходу.

Что-то неспокойно стало в их краях. То чужаки носятся туда-сюда на своей самодвижущейся лодке, как будто у себя дома, то посланники, то какие-то отряды…

— Дай сигнал, чтобы все были наготове. Мало ли что… оно, конечно, с факелами, но всё же…

Воин, кивнув, унесся в темноту, а Хохе вышел на крыльцо и взглянул в сторону далекого леса.

Там, по дороге среди болот и трясин, тянулась длинная змейка из факелов в направлении их селения.

Сзади тихо подошла Жимун и, тронув за плечо, подала ему чистую рубаху и накидку.

— Позови Люинь, — не оборачиваясь, бросил он, не отрывая взгляда от приближающейся огненной змеи.

Жена ушла, а Хохе поспешно влез в рубаху и набросил на плечи накидку.

Вооруженные до зубов мужчины выходили из своих домов и спокойно рассредоточивались между приземистыми хижинами, готовые в любой момент отразить нападение. Стрелометы в их руках тускло поблескивали при неярком сегодня Гуасе, что обороняющимся было только на руку.

Тут староста заметил, что огненная змея остановилась. От нее отделился один факел и двинулся к деревне.

Вскоре на единственную улицу выехал странный всадник, с головы до ног закованный в похожую на имперскую броню, но не в нее, это точно…

— Чужаки, — тихо шепнула Люинь, неслышно подошедшая сзади. — Я видела такую же броню на тех, кто два раза проскакивал в самодвижущейся лодке через наше селение. Это чужаки!

Пока Хохе лихорадочно соображал, как ему поступить, незнакомец ловко покинул седло и направился прямиком к старосте, держа в одной руке факел, а в другой какую-то бумагу.

— Приветствую тебя! Ты главный в этом селении? — голос у чужака из-под шлема звучал глухо, а слова он произносил с слегка уловимым акцентом.

Точно чужаки! Люинь права.

— У меня есть охранная грамота от вашего императора. Прочти!

Староста скосил глаз на жену, и та, робко шагнув вперед, взяла из рук чужака грамоту, внизу которой красовалась красная имперская печать.

Пробежав глазами по тексту, Люинь утвердительно кивнула.

— Эта грамота выдана в канцелярии самого императора Каруса Длиннорукого! В ее подлинности нет сомнений. В ней указано предоставить любую помощь по первому их требованию.

Игриво стрельнув в незнакомца глазками, Люинь вернула грамоту чужаку и спряталась за спиною мужа.

Услышав такое, Хохе сдержанно кивнул и спросил:

— Что вам нужно от нас? Подобные тебе уже проскочили через мой поселок два дня назад вон в ту сторону.

Он неопределенно махнул рукой в направлении степи.

Незнакомец склонил голову набок и ответил:

— Нам нужен ночлег, а завтра на рассвете мы уйдем. И еще я бы хотел расспросить тебя кое о чём…

Староста снова кивнул и, подняв руку, громогласно объявил:

— Это наши гости! Окажите им радушный приём.

На улицу стали выходить люди, а чужак развернулся к дороге и махнул несколько раз над головой факелом.

Огненная змея тут же пришла в движение и потянулась к селению.

Гостеприимство

Гостеприимные хозяева встретили отряд согласно своим древним традициям и по приказу старосты разобрали всех чужаков по домам.

Те, у кого дом был побольше и семья побогаче, взяли сразу двоих, а у кого поменьше и победнее — одного.

Сорем попал в совсем небольшую семью, где главой был грозный воин по имени Ухпат и его миниатюрная, совсем еще юная жена по имени Серава, у которой на голове было множество смешных косичек с вплетенными в них разноцветными лентами. С ними за столом сидела их дочурка лет семи, с интересом разглядывая чужака.

В доме прибрано, везде царил полный порядок и чистота. Сорему предложили ночлег в небольшой комнатушке без окон, но с полноценной лежанкой, приятно пахнущей лесной свежестью и травами.

Ужин был скудным. Несколько кусков жесткого вареного мяса, какие-то печеные овощи и черствая лепешка, наверное, не меньше, чем двухнедельной давности.

Посмотрев на всё это, Сорем залез в сумку и достал прозрачный пакетик с пищевыми гранулами.

— Давай самый большой котелок, — попросил он у хозяйки. — Угощать буду.

Та посмотрела на мужа и, получив разрешающий кивок, подтащила к нему пустой котел литров на двадцать.

Сорем плесканул в него из бурдюка немного воды и, достав из специального мешочка горошину водяного кристалла, бросил в котел.

Под изумленными взглядами Ухпата и Серавы в котле через пару секунд по самый край заплескалась чистая родниковая вода.

— Давай еще котел!

Уже не спрашивая разрешения мужа, она метнулась за очаг и вытащила еще один котелок, но уже поменьше, литров так на десять.

Сорем черпнул из большого котла немного воды и попросил хозяйку:

— Нагрей!

Та снова метнулась к очагу и притащила средних размеров металлический кувшин с заумным узором по всей поверхности. Осторожно, стараясь не пролить ни единой капли, она перелила в него воду из котелка и, закрыв крышку, потерла ладонями узорчатые бока.

Теперь настала очередь удивляться Сорему. Он слышал раньше о таких, без огня нагревающих воду сосудах, но вот видеть еще не приходилось.

Через минуту послышался тонкий свист, Серава откинула крышку кувшина, и из него повалил густой пар.

Вылив кипящую воду в котелок, она вопросительно посмотрела на гостя.

Сорем заглянул в голодные глаза ее дочери и, чуть улыбнувшись, вытащил из кулька гранулу покрупнее. Бросив ее в котелок, он помешал воду деревянной ложкой, и по комнате тут же распространился одуряющий запах мясного рагу.

Ухпат, старавшийся всё время держать себя невозмутимо, в этот раз не выдержал и с живым интересом заглянул в котел.

— Как ты это сделал⁈ — немного ошарашено спросил он. — Колдовство?

Сорем широко улыбнулся и покачал головой.

— Разве у вас не бывает пищевых гранул?

Серава и ее муж переглянулись и одновременно пожали плечами.

— Даже не слышали о таких…

Сорем поднял с пола полный котелок варева и поставил на крепкий деревянный стол.

— Угощайтесь! — широким жестом пригласил он хозяев отведать невиданное ими ранее угощение.

После сытного ужина Сорем пожелал хозяевам спокойной ночи и завалился к себе в комнатку. Устало стянув одежду, хотел уже было лечь в постель, но тут в дверь тихо поскреблась и на пороге показалась Серава с подносом в руках, на котором горкой лежали исходящие паром мочалки, какой-то бутылек и пара скребков.

— Ты с дороги и устал, — проговорила она, стараясь не смотреть на Сорема. — Мой долг помочь гостю снять усталость, чтобы твой сон был крепок, и ты смог восстановиться перед дальней дорогой. Позволь помочь тебе.

Краме предупреждал всех в отряде о законах местного гостеприимства, и так же он сообщил, что если гость перешагнет этот закон и проявит к хозяевам неуважение, то запросто может лишиться головы, и никто за это хозяина не осудит, да и он, Краме, никому за это мстить не станет, — поделом ему… Всё должно литься, как вода по течению… но если хозяева решат, что путник устал и ему нужна помощь… отказ неприемлем. А такого оскорбления тоже никто не потерпит.

Сорем шагнул в сторону, запуская Сераву в комнату. На ней легкое платье, под которым точно ничего нет.

— Сними свою одежду, — она мазнула взглядом по груди и штанам гостя. — Дай мне возможность выполнить свою обязанность хорошо.

Следопыт поспешно стянул тонкие матерчатые штаны, рубаху и остался в чём мать родила.

— Становись вот сюда, — указала она ему место, где доски в полу имели небольшие щели.

Одним движением скинув с себя платье, она дала возможность Сорему рассмотреть себя получше.

Красива девка, ничего не скажешь…

Крепкая, стройная фигура, при виде которой у следопыта разом потеплело внизу живота.

Откуда-то появился низкий табурет из неплотно подогнанных досок.

— Садись! — распорядилась она.

Сорем сел и выпрямил спину, всё время поглядывая на прелестницу.

Взяв в руки исходящую паром мочалку, она заигрывающе улыбнулась и первым делом приложила ее к лицу следопыта.

— Вдохни, не бойся, вода хорошо очищена, травы свежие, и в этом точно нет опасности.

Сорем как заколдованный вдохнул полной грудью приятно пахнущий пар, и от этого у него слегка закружилась голова.

Руки Серавы умело заскользили по его телу, смывая пропитанными влагой мочалками недельную грязь и пот. Иногда она касалась его упругими грудями, и от этого у следопыта замирало сердце.

Затем девушка открыла бутылек, вылила на ладонь немного пахучего масла и стала натирать им натруженное тело следопыта, не пропуская ни одного сантиметра. Усталость быстро уступила место блаженству, и Сорем, с трудом сдерживал себя, чтобы не погладить жену Ухпата по упругим ягодицам. Несмотря на всю кажущуюся вольность, это могло её оскорбить и испортить момент.

У Серавы оказались неожиданно крепкие пальцы и сильные руки. Она умело промяла разгоряченное тело следопыта, а затем взялась за скребки.

Ух… как же приятно!..

Все ее движения точны и в то же время невероятно нежны. Сорем пребывал на вершине блаженства, и всё его естество кричало о том, как ему сейчас хорошо и как тяжело себя сдерживать.

Дальше в ход снова пошла пропитанная пахучей водой мочалка и в самом конце жесткое сухое полотенце.

Затем Серава подвела его разомлевшего к лежанке и, заглянув в глаза, проговорила загадочно улыбаясь:

— Если ты подаришь моей семье две пищевые гранулы и один водяной кристалл, то я подарю тебе незабываемую ночь и останусь с тобою до утра…

Сорем, не раздумывая, кивнул, соглашаясь. Он сейчас был готов отдать всё, что у него есть, лишь бы поскорее лечь с нею в постель.

Серава ушла за пару часов до рассвета, зажав в руке две крупных пищевых гранулы и один водяной кристалл. Сорем отдал их без всякого сожаления, потому как ночь, подаренная этой девушкой, поистине была волшебной.

Когда за ней закрылась дверь, Сорем, блаженно улыбаясь, потянулся к сумке и достал наладонник. Включив его, он нажал на символ вызова Марка. На экране появился круг, пульсирующий красным.

Чуть скривившись, он отключил устройство и положил его обратно в сумку.

С одной стороны — это хорошо, племяннику с его отрядом удалось оторваться больше чем на сто километров, и расстояние между ними не сокращается, а вот с другой… Как еще предупредить Марка и его друзей о смертоносных цилиндрах, парящем высоко в небе воздухолете и о том, что отряд Краме идет точно по их следу…

Повернувшись набок, он прижал к груди сумку и мгновенно уснул.

Утром на общем построении почти у всего отряда были красные от недосыпа глаза, но судя по довольным и ухмыляющимся рожам, никто из них не был в обиде.

Один Краме выглядел бодрым и свежим, полным жизненной энергии.

Его провожали сам староста и обе его жены. Вид у всех был донельзя довольный, видимо, тоже не остались без дорогих подарков.

Окинув свой отряд придирчивым взглядом, Краме скомандовал рассаживаться на своих кирги и следовать за ним.