У Лин не хватило сил «разбить скорлупу» самостоятельно, а я побоялся бить со своей стороны, чтобы не навредить ей.
Как-то забылось, что Лин, как и я, не человек в привычном смысле этого слова.
Если от наших тел останется хотя бы тридцать процентов — мы вернёмся. Через океаны боли и моря крови — приплывём назад, чтобы сразиться вновь. Вот чему научило нас Место Силы.
Но ещё оно вколотило нам в головы инстинкт, который забивал даже инстинкт самосохранения: нельзя навредить своим.
Тот, кто хоть раз пережил Наказание, лучше отгрызёт себе руку, чем поднимет её на брата или сестру.
Наказание. Вся мощь туннелей и — ни малейшей возможности укрыться.
Я схватил крышку «ланчбокса» Лин с двух сторон, наклонившись, будто принц, явившийся разбудить поцелуем спящую красавицу. Поднатужился, рванул. Крышка хрустнула и легко откинулась назад.
— Твою мать, дерьмо, какого хрена, что это за срань?! — выпалила Лин, срывая катетеры и электроды.
Всё это она произнесла на едином выдохе, рывком села и тут же закашлялась, начала задыхаться.
— Тихо, тихо! — Я обнял её, похлопал по спине, не зная, как ещё помочь. — Сначала учишься дышать, потом — материться. Тебе разве в роддоме не рассказывали?
К несчастью, Лин меня услышала и, не прокашлявшись, начала смеяться. Этот процесс быстро превратился в беззвучные спазмы.
— Да твою-то ж мать, — прошептал я и силой уложил Лин на спину.
У неё начали синеть губы.
Можем ли мы умереть от удушья? А если да — то как надолго?
Проверять не хотелось.
Возблагодарив бога за то, что первым я нашёл не Гайто и не Сайко, я глубоко вдохнул, наклонился и выдохнул воздух Лин в рот.
Отстранился на пару сантиметров.
Лин задышала. Широко раскрыв глаза и рот, она как будто пыталась кусать воздух.
— Тише, спокойно, — говорил я. — Вдох — выдох, вдо-о-ох — вы-ы-ыдох…
Постепенно она успокоилась, губы заалели, дыхание выровнялось.
— Ты… — прошептала она.
— Я. Не спеши болтать.
— Ты держишь меня за грудь.
— Упс. — Я убрал руку. — Сорри. Я этого не планировал.
Лин вновь рассмеялась, на этот раз без удушья. Только две слезинки вытекли из глаз.
— Чёрт, Крейз, почему у нас всегда всё начинается так?!
— Без понятия. Традиция, — усмехнулся я.
Усмехнулся, не больше. Казалось, что скатиться в истерику сейчас — как нефиг делать. Колотить от холода меня перестало, а Лин как раз начало. Она застучала зубами, кожа покрылась мурашками.
— Г-г-господи! — едва различимо простонала Лин.
Я выпрямился, покрутил головой. То, что меня перестало знобить, ещё не означает, что мне нравится расхаживать голым.
Если это вправду что-то типа больницы, должно же тут быть что-то… Ну хоть что-нибудь…
— Оу, — сказал я и отошёл от «ланчбокса» Лин. — Старые знакомые.
— Ч-ч-что?! — спросила Лин.
Я не ответил. Подошёл к пяти шкафчикам, точь-в-точь таким же, как в Месте Силы. Почти таким же. На них были написаны имена. Кириллицей — Лин и Крейз, потом что-то хираганой, или как там её называть — это, наверное, Сайко. Gaito и Aleph.
Надо же. Нас уважают. Нам выделили персональные шкафчики и даже вспомнили, на каких языках мы учились читать и говорить с рождения.
Я дёрнул ручку дверцы шкафчика Лин, и она распахнулась.
— Живём! — воскликнул я, сунув руку внутрь.
В принципе, я этого ожидал. Отчасти даже надеялся.
Здравствуй, друг!
Ты прошёл все десять уровней Места Силы, и теперь настало время главной битвы.
Скоро твоя боль исчезнет.
Ты станешь частью оборонной системы Места Силы.
Твоя нервная система соединится с энергетическим контуром Места Силы.
Ты обретёшь могущество, к которому тебя подготавливали десять уровней.
Твоё тело и твой разум полностью готовы к принятию реальности.
Стань хозяином киберсимбионта.
Освой его.
Защити Место Силы.
Удачи!
Я вытащил из шкафчика комплект обтяжки и бросил его Лин. Та вцепилась в знакомый костюм, будто утопающая в борт лодки, и тут же принялась натягивать на себя водолазку.
А я открыл свой шкафчик. В этот раз обошлось без букв в голове, я просто схватил вторую кожу и тоже начал одеваться.
— Другое дело, — простонала Лин.
— Мы в полной заднице, — тихо сказал я. — В полной, Лин.
— Что?
«Ты прошёл все десять уровней Места Силы».
Десять уровней. Десять!
Вот сейчас до меня слабо-слабо так начало доходить, что, быть может, срезать через паучью тропу было не самой хорошей идеей.