Между добром и злом. 7 том

Глава 8

Комната для курения была как гостиная. Диваны, кресла, кофейные столики, большой камин у дальней стены, где медленно горели большие поленья. Под потолком клубилась небольшая дымка от сигарет, почти всё пропахло этим соблазнительный горьковатым запахом. И на фоне этого мысли Кондрата ещё раз вернулись к тому, чтобы затянуться.

Участвовал он в разговорах местных господ, как фоновый зритель, слишком далёк он был от всего, что им было интересно. Кондрат не понимал ни слова: он не видел огромной разницы в подорожании стали на один процент, который вызвал бурные обсуждения, не понимал, почему всех так волнует лесозаготовка и как она связанна с увеличением добычи соли, и многие другие вещи. Вот если бы здесь обсуждали убийства: как расчленить труп за десять минут, не оставив ни капли крови, как надёжнее всего избавиться от тела, и в чём разница утоплением в пресной и солёной воде…

— А ещё тот дирижабль, это ведь надо было так… — произнёс кто-то из мужчин. — Мистер Брилль, вы ведь наверняка слышали об этом? Случаем не ведёте это дело?

— Нет, не веду, — покачал головой Кондрат. — Знали кого-то оттуда?

— Да нет, просто один мой хороший знакомый рассказывал, что пропал дирижабль… — махнул он рукой. — Хотели всё замять, но люди-то слышат и видят.

— Я видел его, — кивнул другой. — Его как раз в мой воздушный порт перегнали. Выглядит жутко. Я бы сказал, он даже как-то отличается от остальных, будто тень легла на всё судно. Знаете, такая аура… — его голос стал тише, каким-то заговорщеским. — Аура смерти.

— Вы преувеличиваете… — неуверенно произнёс кто-то.

— Даю вам своё слово. Я вид его, подходил, заходил внутрь. И попал будто в склеп. Ни души, но чувство, будто кто-то наблюдает за тобой. Не иначе, как какие-нибудь злые духи поели всех пассажиров.

— Нам этого не хватало, — вздохнул один из присутствующих. — Были корабли-призраки, теперь и воздушные корабли-призраки появились. Не удивлюсь, если появятся ещё и какие-нибудь воздушные пираты.

— Да, в наше время чего только не встретишь, — тучный мужчина, который курил, как паровоз, откашлялся. — А я вам так скажу, господа, я нутром всегда чуял, что с ними, этими вашими дирижаблями что-то не то. Как один раз скатался, так потом ни ногой. Думал, задохнусь там. Все надо мной смеялись тогда, когда я говорил, а сейчас сами видите — там в небе обитают злые духи, такие силы, что нам и не снились. И чем выше, тем хуже. Поэтому только поезда — только по земле.

— И тем не менее нельзя отрицать их необходимости, хотя да, не всем подходит полёт, — отозвался другой.

— Лучше давайте спросим того, кто в этом разбирается, — произнёс мужчина, который разговор и начал. — Мистер Брилль, на ваш взгляд, что случилось там?

Все взгляды сразу обратились к Кондрату. Он почувствовал прямо-таки давление, которое опустилось ему на плечи. Кондрат никогда не любил пресс-конференции, которые иногда приходилось давать журналистам, и никогда в них не участвовал. Его дело искать, а не чесать языком. Но сейчас ускользнуть вряд ли удастся.

— Я не могу разглашать детали расследования, — произнёс он невозмутимым голосом. — Сейчас мы прорабатываем оба варианта, человеческий фактор и вмешательство иных сил, и доказательств той или иной версии у нас нет.

— На ваш профессиональный взгляд что вероятнее? — спросил один из гостей.

Знать, простолюдины, успешные бизнесмены или обычные дворники — люди могут быть разными, но что всех без исключения объединяет — интерес ко всему неизвестному и необъяснимому.

— Я не делаю поспешных выводов. У меня были похожие случаи…

И Кондрат завёл очень долгую шарманку про похожие случаи. Не хочешь отвечать на вопрос, задай свой собственный и ответь на него, после чего плавно перейди на другую тему. Другими словами, Кондрат ходил вокруг да около, скорее обсуждая схожие случаи, чем отвечая конкретно на этот.

Почему? Ну, во-первых, это не его дело и не ему о нём рассказывать. Во-вторых, до сих пор не известно дело рук человека или потусторонних сил это. И ладно потусторонние силы, но, если это сделал человек, — пока чёрт знает, как именно, — то есть вероятность, что им может оказаться даже кто-то из присутствующих. В конце концов, кто ещё рискнёт уничтожить всех людей на дирижабле. Или что-то неподвластное человеку, или кто-то очень влиятельный.

Поэтому Кондрат избегал прямых ответов сколько мог, а там уже и Вайрин подоспел, переманив всё внимание на себя.

— Дорогие гости! Скоро начнётся застолье, так что, кто хочет потанцевать со своими прекрасными половинками — ваш ход!

Вообще, всё это должны объявлять слуги, Вайрину теперь по статусу не положено, но ведь они говорили о Вайрине. То, что нельзя другим, ему можно, особенно, когда он женат на дочери советника. Там, где других порицали бы, его будут воспринимать, как очень радушного хозяина.

Ну а ещё это был шанс сбежать от ненужных вопросов, что Кондрат с удовольствием и сделал. Но оторвавшись от одних, он попал в лапы другим, а именно Зей, которая тут же потянула его на танец. Ещё и глазами такими смотрела…

— Последний танец, больше, скорее всего, не будет… — пролепетала она с глазами побитого щенка.

— Насколько я знаю, после банкета можно будет ещё потанцевать.

— Но это будет уже не то.

То — не то, но отказывать он ей не стал. А потому ещё один танец, который Кондрату давался с трудом. Чем старше становишься, тем тяжелее чему-то учиться. И танце не были исключением, будто закостенелое тело отказывалось принимать что-то новое.

— Что обсуждали? — между делом поинтересовалась Зей.

— Где?

— В курительной комнате.

— Всякое, — без интереса ответил Кондрат.

— А что это — всякое? — полюбопытствовала она.

— Бизнес, бизнес, ещё раз бизнес и немного моей работы. А у вас как?

— Ой, они все такие милые собеседницы, — улыбнулась Зей, после чего едва слышно добавила. — Но такие сплетницы. Уже и о нас знают, про разницу в возрасте, и про моё прошлое где-то разузнали. И мне, кажется, то мы им не нравимся.

— Нам не надо им нравиться. Главное, чтобы императора мы не раздражали своим видом.

— И тем не менее знаешь, как много я узнала нового? Например, видел того очень толстого человека, мужчину?

Кондрат припомнил толстяка, который не любил летать на дирижабле.

— И?

— Говорят, от него беременна служанка, совсем ещё юная. А вон та леди носит ребёнка, и все поговаривают, что он не от мужа. А ещё…

А ещё много чего, и у Кондрата было стойкое ощущение, что ему пересказывают какой-то сериал. Какие-то измены, склоки, обиды, ругань, свои местечковые заговоры. Так послушаешь, и становиться тошно от того, насколько из людей прёт вся эта грязь. Будто всем скучно жить обычной порядочной или хотя бы около порядочной жизнью, и дай только случай, как они оторвутся по полной.

Последний танец закончился, и люди потянулись на выход из бального зала. Но не в сторону улицы, а черед другие двери в противоположной стороне. Неспеша, не толкаясь и не сильно беспокоясь, что могу опоздать, люди шли по коридорам, где невозможно было свернуть не туда, пока не попали в другой зал. Почти такой же большой, что и первый со столами, выстроенными в несколько линий, где своего часа дожидались уже готовые с пылу с жару блюда.

Тут от одного взгляда желудок начинало сводить от голода. Здесь и рыба, и курица, и полноценный поросёнок. Всё зажарено до золотистой хрустящей корочки, той самой солоноватой, которая, словно чипсы, хрустит на зубах. Здесь же были и небольшие котелки с супами. Заглянуть туда возможности отсюда не было, но там явно разные. А салаты? Здесь салатов было столько, что глаза разбегались! Нечто похожее на цезарь, салат с красной рыбой, с красной икрой, с яйцами с грибами…

Перечислять можно было долго, но одно ясно — это ведь ещё не всё. Потом будет ведь и десерт, где подадут торт, и Кондрат боялся представить, что там испекли.

Кондрат с Зей потянулись уже к свободному месту, когда их остановил один из официантов.

— Чета Жьёзен? Прошу вас за мной.

Все столы шли вдоль зала, и только один расположился поперёк. Именно к нему официант и повёл Кондрата с Зей.

И надо сказать, что там сидели не абы кто. С одного края во главе стола сидел сам Вайрин с невестой и родителями по бокам. А с другой восседал сам император, единолично занимая весь торец. По бокам у него сидели его собственные дети. Сюда приглашали только избранных, это было видно по людям, которые удостоились чести занять этот стол. Видные послы, политики, аристократы, среди которых ниже герцогов не было, не считая семьи Вайрина.

И среди таких особо, сильнейших если не мира, то империи нашлось место для Кондрата с Зей.

— Прошу вас, присаживайтесь.

Официант пододвинул стул Зей, помогая ей усесться в пышном платье. Кондрат обошёлся без чужой помощи. Было видно, что девушка чувствует себя не просто не в своей тарелке. Она явно предпочла бы оказаться вообще где-нибудь в другом месте. Да и Кондрат, если быть откровенным, чувствовал себя не на своём месте, и предпочёл бы иной стол, чем здесь, пусть и рядом с Вайрином.

Но это они, а вот другие за такую возможность и душу бы продали. Сейчас многие смотрели на них с завистью и вопросом, чем буквально некто заслужили такой чести, попутно пересматривая свои взгляды на непримечательных гостей: сыщика, пусть и из специальной службы, но всё же обычного, и девушку, чьи родители в прошлом замарали имя всего рода.

Другие уже примерялись к ним, резонно решив, что лучше иметь с хорошие отношения с ними. Какая разница, какое положение по титулу они имеют, когда могут вот так запросто сесть за один стол с самим императором, его детьми, советником и видными политическими деятелями империи.

Но Кондрату было совсем не до того, что думают другие. Ему было неуютно за столом. Он буквально чувствовал, как его изучают, пока он выбирает блюда, пока накладывает и пока ест. И пока другие общались на темы, которые были известны только им, он и Зей сидели молча, как бедные родственники. За всё время они не смогли проронить ни слова.

— Мистер Брилль? — внезапно окликнул один из сидящих рядом Кондрата. — А что вы скажете на это?

— Прошу прощения?

— Мы разговаривали про макроэкономическую обстановку в империи, — улыбнулся мужчина. — Интересно услышать ваше мнение.

Подстава, как пить дать. Попытка унизить, ткнуть в его положение при всех лицом в грязь. А заодно и Зей, которая притихла рядом. Кто-то улыбался, глядя на него, кто-то, как Вайрин, выглядели слишком серьёзными, не оценив подобный жест.

— Боюсь, я в этом мало смыслю. Это не мой профиль, — Кондрат выглядел настолько невозмутимым, что казалось, будто он отвечает на подобные вопросы каждый день. — Для меня это просто набор непонятных слов.

— Вот как? А что для вас не набор непонятных слов, — улыбнулся мужчина шире.

— Что? Ну, например, разница между дальним выстрелом и выстрелом в упор. Или определение время убийства по степени сохранности трупа, — Кондрат не стеснялся в примерах. Раз его спрашивает, он ответит тем же. — Я бы перечислил много подобного, но боюсь, это будет для вас всё тем же набором непонятных слов. В конце концов, у каждого свои задачи. Хорошо, что есть вы, кто помогает процветать экономике, и такие как я, кто эту экономику охраняет от негодяев.

— Так, ну теперь мы знаем, кого звать на борьбу с казнокрадами, — весело произнёс Вайрин, явно пытаясь всех утихомирить. — Кондрат у нас гроза преступников, затаскивал дела, когда все другие отступали и… — его голос стал тише, но настолько, чтобы за столом все услышали, — он был одним из тех троих, кто нашёл одну очень важную и опасную вещь, вскрыв шпионов Кансетарии.

— Кто-то вроде погиб там, — произнёс один из присутствующих. И все за столом явно были в курсе этой истории. Ни для кого сюрпризом это не стало.

— Да. И если бы не Кондрат, погибли бы там все, — он встал, подняв бокал и произнёс на весь зал звонким голосом… — Поэтому я предлагаю первым делом поднять бокал не за молодожёнов, а за тех, благодаря кому наш брак может существовать. За тех, кто стоит на защите империи, тех, кто развивает её, и императора, что ведёт нас сквозь все невзгоды, да хранят Его Величество боги!

Все дружно загудели в знак согласия, встав со своих мест. Кондрат и Зей тоже поднялись, подняв бокалы. Вайрин убил двух зайцев — закончил спор и хорошенько так прогнулся перед императором, заработав политически очки. В этом мире в подобном поступке ничего постыдного не было, все понимали правила игры, а нападкам на Кондрата была поставлена точка ­— продолжать было бы моветоном даже для тех, кто бы поддержал попытку травли.

Казалось, после слов Вайрина все оживились, будто его слова немного растормошили публику. Галдёж поднялся на весь зал, и обстановка сама собой разрядилась. Кондрат буквально почувствовал, как спало напряжение, да и Зей выглядела теперь пободрее.

Банкет в честь молодожёнов набирал обороты.

Банкет должен быть правильным.

Именно так сказал Вайрин за столом, подняв палец, будто читал всем остальным наставления. И он был прав, потому что просто сидеть и есть — здесь никого надолго не хватит, а праздник должен был длиться до самого вечера. Поэтому было важно, что между приёмами пищи можно было немного прогуляться.

Кто-то шёл в туалет, — особо актуально было для девушек в платьях, которым в этом помогала целая армия служанок, — кто-то покурить, другие просто пообщаться, обсудить новости или рассказать последние сплетни. Другие просто хотели подышать воздухом.

Кондрат был из последних.

После тоста Вайрина гремели и другие тосты, и более громкие, и более скромные, но именно он задал общее настроение, после которого все оживились. Даже Кондрат смог нормально поесть, насладившись местными изысками, а то кусок в горло не лез. А теперь он вышел на балкон, который не пользовался особой популярностью. Возможно, из-за того, что на улице была зима, а вся верхняя одежда была сдана. Тем не менее балкон был предусмотрительно расчищен, и можно было просто постоять, наслаждаясь тишиной, одиночеством и спокойной ночью.

Где-то за окном во всю стену, продолжался галдёж, но здесь он был лишь далёким эхом, и Кондрат мог просто разложить собственные мысли. Много услышанного, много узнанного, одни были явно к нему враждебны, другие дружелюбны — всё это хотелось немного обдумать, чтобы действовать правильно. И оттого у него вызвало недовольство то, что кто-то тоже вышел на балкон.

Одиночеству конец.

Кондрат обернулся, чтобы взглянуть на незваного гостя… и на замер на мгновение. Гость оказался не из простых, не из тех, от кого можно уйти вот так просто ил просто отмахнуться. Потому что присоединиться к нему решил сам принц, и уж точно не потому, что ему тоже нравится торчать на холоде и дышать морозным воздухом. Кондрат нутром чуял, что этот человек здесь ради него.

— Ваше Высочество.

Никто не отменял правила этикета. Кондрат поклонился так глубоко, как требовали того правила, но принц на это лишь отмахнулся, не проронив ни слова, будто говоря, что можно обойтись и без подобных официозов. Он встал недалеко от Кондрата, облокотившись на перила и глядя куда-то вдаль.

Повисла тишина. Они просто стояли и смотрели в пустоту. Сейчас будет разговор, Кондрата был уверен в этом, потому что на балконе не было никого, даже вездесущей охраны. Но больше всего его мучило то, о чём принц хочет поговорить. Вербовка? Может задать свои какие-то вопросы? Или…

— Я наслышан о вас, мистер Брилль, — наконец сделал первый шаг принц.

Едва слова сорвались с его губ, в то же мгновение Кондрат наконец вспомнил, где мог его слышать. Мозг, словно компьютер, щёлкнул и сложил всё воедино, выдав приблизительную картинку. И всё почти сразу кроме некоторых деталей встало на свои места.

Он не мог сдержать взгляда, который сам собой обратился к принцу. В ответ тот лишь улыбнулся со всей своей жутковатостью.