Между добром и злом. 7 том

Глава 12

Кондрат сразу рассказал о своей догадке, но первое, что услышал…

— Хочешь сказать, что, чем выше, тем меньше воздуха и труднее дышать? — Феликс явно отнёсся к этому скептически.

— Именно, — кивнул Кондрат.

— Ты уверен? — спросил Рэндольсонг. Он тоже не очень поверил в услышанное.

Надо менять тактику.

— Вы хоть раз были в горах? Не вот на этих сопках, которые вокруг столицы, а именно горы, высокие, уходящие далеко вверх?

— Прям горы-горы? — переспросил Феликс.

— Да, прямо горы-горы, — кивнул Кондрат.

— Ни разу, — тут же ответил Рэндольсонг и Феликс кивнул, подтверждая.

— Это плохо, потому что в противном случае вы бы почувствовали, что, чем выше поднимаешься, тем сложнее становится дышать. Ощущение, как будто не хватает воздуха.

— Ладно, им было бы тяжело дышать, — кивнул Рэндольсонг. — Но почему они потеряли сознание?

— Если ты поднимаешься пешком в гору, то высота будет меняться постепенно. Тело будет успевать привыкать, и даже при этом ты будешь чувствовать последствия, как отдышку. Но если подниматься быстро, то ты просто не успеешь адаптироваться, переход будет слишком резким, и ты потеряешь сознание.

— Но раньше никто не терял сознание.

— Потому что дирижабли летают на высоте трёх километров, — ответил Кондрат. — На этой высоте ещё достаточно воздуха. Но если резко набрать высоту, то будет то, что мы можем сейчас наблюдать. Если мои слова вызывают у вас сомнения, можете попросить продемонстрировать это пилотов.

Оба серьёзно задумались.

— Если все теряют сознание, — медленно произнёс Рэндольсонг, — тогда кто тогда избавился от тел? Да и кто вернул дирижабль на прежнюю высоту?

— И как они покинули дирижабль, не посадив его? — добавил Феликс.

— Может они его и посадили там, после чего ушли, — пожал Кондрат плечами. — Сказать сейчас сложно, но даже в воздухе есть возможность его покинуть. Что касается тех, кто избавился от них…

В другой ситуации это бы вызвало вопросы, однако и здесь было объяснение. Раз уж они говорили про высоту и горы, глупо было упустить очевидный факт.

— Есть народы, который живут высоко в горах. Они рождаются на высотах, где обычным людям будет плохо, они живут там и умирают. С самого рождения они адаптированы к такому разряженному воздуху. И возможно, лишь возможно, что такой человек из горных народов был на борту дирижабля. У него были шансы перенести подобный подъём и снизиться обратно, попутно избавившись от тел.

— То есть… мы ищем человека из горных народов… — произнёс Рэндольсонг, схватив список бумаг. — Человек из горных народов…

— Был такой? — оживился Кондрат.

— Были такие, — поправил он. — Двое. У них характерные фамилии, не перепутаешь, — он положил список, указав пальцем на фамилии. — Эти двое.

— Буррстав и Менссгор. Ты уверен?

— Конкретно эти двое точно горцы, ­— подтвердил Рэндольсонг. — Они с гор Надежды, что на западе. Один купец, другой стюард на дирижабле.

— Зачем им убивать кого-то на корабле? — спросил Феликс, как будто они все знали ответ, но ему не говорили. Они лишь бросили на него красноречивый взгляд, после чего Кондрат воздохнул.

— Действуем по старому плану. Связи со всеми, кто там был. Бизнес, личная вражда, перешли дорогу не тем людям ­— надо всё проверить. И… — Кондрат пожал плечами, — думаю, на этом моя помощь всё.

— Всё?

— Если наша теория правдива, то нам остаётся разве что подтвердить. И, возможно, удастся найти самих убийц, а с ними и тела пассажиров.

А если говорить честно, то Кондрат понимал, что сейчас будет обычная бумажная волокита. Надо будет перебирать всех свидетелей, проверять показания, опрашивать — всё это нудно и долго, а у него отпуск. Он откликнулся просто из-за интересного случая. Но вот суть выяснена, а всё остальное просто нудная работа. Если они ошиблись, он вернётся, естественно, а если нет…

Что ж, у них добавится ещё одно закрытое преступление в личном деле, а у него приятное чувство удовлетворения, что ещё одна тайна была раскрыта. Хотя, если быть откровенным, Кондрат бы предпочёл тайны без каких-либо мистическим вмешательств. Мистика — это, конечно, весело, но куда приятнее разгадывать тайны, когда ты точно знаешь, что это дело рук человека, даже пусть и пытаются это выдать как что-то из вне.

По итогу Кондрат оказался прав.

Стоило разгадать тайну с исчезнувшим экипажем дирижабля, как остальное было делом техники. Феликс лично пришёл к нему в гости, чтобы сообщить новости.

Буррстав и Менссгор действительно были из народов, живущих высоко в горах. И как это часто бывает у таких народов, у них были свои поверья, свои традиции и свои священные места. И именно одно такое священное место хотела разрабатывать одна горная компания, обнаружив там залежи драгоценных металлов.

Многочисленные письма, жалобы, приёмы, митинги и даже деньги не могли решить вопрос — горная компания намеривалась там устроить шахты несмотря ни на что. Их даже не остановило, что добывать там было очень сложно и требовались достаточно специфические специалисты и оборудование. Всё дошло до того, что люди шли буквально с оружием защищать священное место, но в ответ туда пришли… солдаты. Не стражи правопорядка или личная гвардия, а солдаты, имперские солдаты, которые подавили любые возмущения.

Почему? А оказалось, что компанией владеет человек, который имеет дружеские отношения с одним генералом, который и помог ему в сложной ситуации. Другими словами, люди исчерпали все варианты решить вопрос как-то иначе и решили действовать по-другому.

В дирижабле летел ни много ни мало главный горный инженер, который специализировался на подобных сложных добычах и проектировал шахту. По факту, всё держалось на том, как он спроектирует её. И так как добраться до хозяина компании люди простые не могли, они решили бить по другим уязвимым частям. И вот умер инженер, от которого зависело, будет ли происходить там добыча или нет.

Оставался вопрос, зачем было всё это устраивать и убивать столько людей, прикрыв смертью множества других его? Почему просто не выбросить инженера или не пристрелить его и дел с концом? К сожалению, двух убийц они пока так и не нашли, чтобы задать этот вопрос, однако у Кондрата была своя теория по этому поводу.

Возможно, целью были вот подобные замаскированные диверсии. Убей только инженера открыто, и это будет едва ли не объявлением войны. Всем станет понятно, ради чего, и кто именно за этим стоит. И, возможно, хозяева горнодобывающей компании усилят давление, а может и чего ещё сделают, чтобы совладать с непокорным народом. А так пропали все люди с дирижабля, какое-то необъяснимое событие, выглядящее скорее случайностью. Такой же случайностью, как и пожар на машиностроительном заводе, который поставлял то самое специфическое оборудование, и обвал дороги, которая вела к священном месту.

И пусть для хозяева горнодобывающей компании и выглядит эти совпадения слишком подозрительно, но что они могут сделать? Иногда бывают чёрные полосы.

Так как они это провернули?

Только позже, когда Феликс и Рэндольсонг уже в свете новой информации внимательнее посмотрели осмотрели дирижабль, стало понятно, что нескольких чашек не доставало. Их банально нигде не было. И выдвинутая теория была таковой — стюард подсыпает туда снотворное, поит рулевых и избавляется от них, после чего поднимает корабль вверх. Люди теряют сознание и вместе они избавляются от тел, после чего садят корабль и уходят или…

Вторая версия была от Кондрата — они прыгнули с парашютом. Это не сложное изобретение, до которого можно додуматься, и оно уже было известно в этом мире, пусть и не получило пока своего распространения.

Это всё звучало, как какое-то…

— Безумие… — вздохнул Кондрат.

Чем больше раскрываешь преступлений, тем больше ужасаешься тому, до чего могут дойти люди.

— Согласен. Сложно поверить, что ради одного человека они устроили весь этот хаос. Но всё говорит именно об этом. Они как раз с той местности, у их народа вражда с горной добывающей компанией, а значит есть мотив, и именно главный инженер летел вместе с ними на том дирижабле, что очень странное совпадение.

— Без него проекту не быть? — уточнил Кондрат.

— Рэндольсонг говорил с ними. Сказали, что строительство пока не отменено, но поставлено на паузу, так как слишком много вопросов теперь надо решить.

— А там глядишь, и передумают.

— Не пойму, почему они просто не убили его? — вздохнул Феликс. — Шестьдесят человек. Просто ради одного убить шестьдесят, это ведь…

— Почти что теракт, — пробормотал Кондрат. — Люди иногда готовы идти на крайние меры в достижении своих целей.

— Думаю, горнодобывающая компания не оставит их после этого, — заметил Феликс.

— Возможно, именно в этом и была причина подобной скрытности ­— чтобы у компании не было причин для давления. Так в глазах других они бы выглядели народом-террористом, который это заслужил гонения, но в этом случае они будут выглядеть, как жертвы безосновательного насилия и давления со стороны сильных мира сего. Кто-нибудь ещё знает об этом?

— Я, ты, Рэндольсонг, Урден, Манхауз и всё. Мы уже обсуждали, что делать, и, скорее всего, огласки не будет. Никому не хочется начинать распри на расовой почве.

— Значит, они добились своего, — пожал Кондрат плечами.

Он ни под каким соусом не стал бы оправдывать подобное. Терроризм остаётся терроризмом, а именно так Кондрат воспринимал произошедшее. Смерти других людей, которым просто не посчастливилось оказаться на том дирижабле, нельзя ничем оправдать. Смерть гражданских — это всегда трагедия. Но корень проблемы…

Такому не может быть никакого оправдания, даже такого. Но и не признать, что корень проблемы был в другом, а они видели последствия, он не мог. От того дело выглядело гнилым до самых костей, где вопрос вставал ребром, и выбор был между одним злом и другим. Благо выбирать приходилось не ему, и в этом Кондрат мог выдохнуть с облегчением. Но судя по словам Феликса, всё уже решили, план горного народа сработал, никто не придаст огласке произошедшего, а значит никаких санкций против них не последует.

Мерзко? Безусловно. Но когда закон перестаёт работать правильно, именно такое и начинает происходить. Одно зло порождает другое и куда более страшное, замыкая круг окончательно.

— То есть наказания не последует, — подытожил Кондрат.

— Если поймаем — последует, — возразил он. — Просто не будем упоминать, кто именно был целью и из-за чего. Сейчас конфликты на этнической почве нам не нужны.

— Нам — это кому?

— Не знаю. Приказ Манхауза. А ты сам знаешь, он подчиняется императорскому двору.

— Ясно… Спасибо, что приехал и рассказал.

— Мы же договаривались, — пожал Феликс плечами. — Так что тебе спасибо, это ведь ты нам помогал раскрыть, да и… чего греха таить, ты по большей части и раскрыл дело.

Они попрощались.

Кондрат проводил Феликса до двери и закрыл за ним дверь, после чего перекинулся парой слов с Зей и вернулся в тот небольшой кабинет, где они сидели. Раньше кабинет принадлежал отцу Зей, но теперь пустовал и, по факту, перешёл ему. Она даже ключи, включая запасной, отдала Кондрату, чтобы показать его право на эту комнату. Кондрат был не против, хорошо иметь свой угол даже в чужом доме. Поэтому он знал, что кроме него туда никто не мог зайти.

И оттого одиноко лежащая записка на краю стола выглядело очень подозрительно.

Её точно не было, когда он выходил с Феликсом, в этом Кондрат мог поклясться. Поэтому, внимательно оглядевшись по сторонам, он с сомнением взял её в руки и открыл. Внутри аккуратным почерком было всего пару слов.

Сходи погулять. Лита.

Кондрат ещё раз огляделся, но, как и думал, в комнате он был один. Ведьме бы не составило труда телепортироваться сюда и прочь обратно, особенно, когда она знает, где он живёт.

— Зей, я схожу прогуляться, — накинул зимнее пальто на плечи Кондрат.

— Гулять? — Зей засуетилась. — Я думала, что мы пообедаем.

— Попозже, мне надо проветриться немного.

Было видно, что она уже собиралась попроситься с ним, но в последний момент передумала, и просто улыбнулась.

— Тогда хорошо тебе пройтись. Мне подождать тебя?

— Нет, можете без меня начинать. Я, наверное, вернусь к ужину.

На улице было пасмурно, но в этот раз без снега. Но его хватало вокруг, пусть власти заботливо продолжали чистить тротуары, что не спасало от случайно поскользнувшихся на обледенелой брусчатке. При нём поскользнулся мужчина, заботливо утащив за собой даму, едва не скатившись под копыта проходившей мимо лошади.

Кондрат пошёл куда глаза глядят. Ему не надо было никого искать — его сами найдут. Поэтому он добрался с пригородов до города, а здесь по узким улицам вдоль домов, из района в район, которые едва заметно менялись между собой. В какой-то момент вдруг пошёл снег, да такой сильный, что видимость сократилась до каких-то метров, будто кто-то поставил дымовую завесу. Разглядеть что-либо было практически невозможно. И в одном из проулков он услышал:

— Пс-с-с, сюда.

Фигуру в плаще узнать было сложно, однако было сложно не догадаться, что это Лита. Едва он подошёл к ней, как она схватила его за руку, и через мгновение Кондрат испытал на себе все прелести телепортации, оказавшись на полянке посреди глухого заснеженного леса. Кто-т заботливо развёл по центру костёр, чтобы не промёрзнуть до костей.

Лита, улыбнувшись, скинула с себя капюшон.

— Давно не виделись, Кондрат.

— Очень давно. Что ты хочешь? ­— не стал он ходить вокруг да около.

— Ты какой-то грубый, — надула она губы.

— А ты ожидала от меня другой реакции, зная, что всё всплывёт на поверхность? — прищурился Кондрат.

— Ну… вообще, да, ведь я спасла тебя.

— Ради того, чтобы втянуть в ваши игры.

Лита скривилась, а Кондрату было плевать.

Ему не нравилось, когда его обманывают. Он всё думал, почему к нему такое отношение от ведьмы, в действительно, едва ли не одной из сильнейших мира сего? Почему ему дарят амулет, который спасает от магии, почему за ним приглядывают. А на деле оказывается, что у неё на него есть определённые планы. Да и в принципе, что ведьмы и принц — всё это две стороны одной медали, одной группы, которая преследовала плюс-минус похожие цели. Его перенос, его чудесное спасение, было ли оно действительно таким уж чудесным и случайным? Или им требовался человек с военной подготовкой и не самым радужным прошлым, которого можно будет использовать?

Помимо них на поляне была и другая фигура. Пату, ведьма севера или ледяная ведьма. Стоило догадаться, что она тоже здесь будет, по резко начавшемуся снегопаду. С ней он обменялся кивком, хотя было понятно, что они все здесь повязаны. Все ведьмы — часть одного целого.

— Так о чём ты хотела со мной поговорить? — спросил Кондрат.

— По поводу императора, — вздохнула Лита расстроенно, будто ей было неприятно от его отношения.

— А что с ним не так?

— Да всё так, но, боюсь, в скором времени он может захотеть с тобой пообщаться, и ты должен быть готов к этому. Принц просил предупредить тебя на всякий случай.

— Зачем ему хотеть со мной пообщаться? ­— нахмурился Кондрат. — Пообщаться с каким-то простым никому не известным сыщиком? Не много ли чести?

— Не такой уж ты и неизвестный. К тому же интерес принца к тебе обязательно вызовет интерес и самого императора, — заметила Лита. — Ты ведь заметил, что отношения у них непростые.

— Если такие отношения можно назвать непростыми.

— Возможно, очень возможно, что, видя интерес принца к тебе, он захочет тебя переманить. Твои заслуги… благодаря правильным людям уже известны необходимым лицам.

— Манхауз и Урден, — догадался сразу Кондрат.

— Да, они тоже поддерживают взгляды принца, — не стала она отрицать.

— Понятно…

Понятно, что империя в преддверии войны трещит по швам, раскалываясь на два лагеря: тех, кто за и тех, кто против. Пусть все формально и поддерживают одного лидера, но каждый для себя давно решил, на какой он стороне. И он оказался буквально в самом его центре усилиями не одного человека.