Между добром и злом. 7 том

Глава 5

Долго уговаривать никого не пришлось. Весь багаж из трюма был выложен снаружи, и сейчас его методично проверяли стражи правопорядка в поисках чего угодно, что могло бы сойти за ту же взрывчатку. Здесь же были и техники, к которым у Кондрата было пара вопросов.

— Использовать, как бомбу? — переспросил один из мужчин, после чего переглянулся с товарищем. — Я… я даже не знаю…

— Теоретически можно, — добавил другой, кивнув, — но…

— Но? — повторил Кондрат.

— Это сложно реализуемо, если честно. Газ сложно воспламенить. То есть, даже врежься дирижабль куда-либо, он, скорее всего, просто сдуется и рухнет. Это нужно… какой-то направленный взрыв, детонатор…

— Или пожар, — добавил другой. — Но в нём установлены клапана. При нагреве они открываются, и если действительно будет пожар, то газ быстро стравится, и дирижабль просто сядет.

То есть, это не как история с самолётами, когда достаточно просто заправленного борта, чтобы устроить настоящий ад. И как с тем огромным немецким дирижаблем, который из-за какой-то искры, превратился в огненный шар. Мало одного дирижабля, нужна взрывчатка, которая послужит чем-то вроде детонатора.

В этот момент к ним подошёл один из стражей правопорядка и покачал головой.

— Чисто. Никаких следов взрывных или самовоспламеняющихся устройств.

— Хорошая попытка, — кивнул Рэндольсонг с безразличным видом и зажёг трубку. — Меня тоже посетила эта мысль.

— И? — взглянул на него Кондрат.

— Не сходится. Бросать дирижабль в надежде, что он долетит до места назначения, слишком самонадеянно. Те же ветра спокойно бы его отклонили от курса.

— Но теперь мы это знаем точно.

Никогда не знаешь, что в голове у людей. Иногда им приходят в голову самые безумные идеи и проверить теорию лишним никогда не будет. Но Рэндольсонг был прав, да, желай дирижабль использовать, как летающую бомбу, нашёлся бы и фанатик, который пожертвовал бы собой и довёл всё до конца.

Тогда в чём причина?

— А ты что предполагаешь? — спросил Кондрат.

— Я? Не знаю, — пожал он плечами и окинул огромный вытянутый корпус дирижабля взглядом. Тот выглядел слишком чужеродно и неестественно на фоне девственных заснеженных лесов. — Пока даже непонятно, естественные это причины или нет.

— А какие могут быть неестественными?

— Может какие-нибудь злые силы? — предположил Феликс. — Или быть может небесная ведьма.

Может в любой другой ситуации это и выглядело бы смешно, но после случая на севере смеяться как-то не хотелось никому из них. В этом мире злые духи были не страшилкой на ночь для детей, а суровой действительностью для взрослых, с которой приходилось сталкиваться. И, к сожалению, легче это дело они не делали.

— Никогда не слышал о небесной ведьме, — сказал Кондрат.

— То же самое, что и пламенная или звёздная ведьма, — ответил Феликс. — Учитывая все последние события, я уже ни чему не удивлюсь.

— А раньше такие ситуации происходили?

— Дирижабли? Никогда, — отозвался Рэндольсонг. — Но что касается кораблей, то лет двадцать или тридцать назад, поговаривают, одно судно, перевозившее людей, пришло совершенно пустым. Просто никого, даже корабельной кошки, хотя всё остальное было на месте.

— Очень похоже на то, что мы видим сейчас… — заметил Феликс.

Опять та же ситуация, что и раньше — люди или паранормальные силы? В прошлом мире всё было просто — за всем стоял человек, и ты точно знал, куда копать, а здесь? Даже не знаешь, в какую именно сторону двигаться. Но что они могут сделать, если это паранормальные силы? Ничего. А значит можно оставить этот вариант и сконцентрироваться на человеческом факторе, где они имеют хоть какие-то силы.

— Отставим в сторону ведьм и злых духов, — произнёс Кондрат. — Если это они, то мы тем более ничего сделать не сможем. Лучше начать с приземлённого, на что повлиять в наших силах. Допустим, это дело рук человека. Чтобы подобное провернуть, он должен был находиться на корабле. Кто-то незарегистрированный мог проникнуть на дирижабль?

— Нет, не мог, — выдохнул дым Рэндольсонг. — За посадкой следят.

— Хорошо, значит один человек или несколько, были частью команды или пассажиров. Какова могла быть цель всего этого действа с пропажей людей?

— Может убийство? — пробормотал Рэндольсонг. — Для того, чтобы что-то украсть, слишком много возни и бессмысленных жертв, а ради убийства такое могли вполне провернуть.

— Если они хотели кого-то убить, то есть более простые способы, — возразил Феликс. — Почему он или они тогда просто не взорвали дирижабль, если хотели кому-то смерти? Дирижабль взорвался, сгорел, все улики были бы уничтожены, люди мертвы, да и подобные прецеденты уже были. Если это люди, то зачем так заморачиваться? К чему исчезновение всех пассажиров и экипажа?

Феликс, конечно, был сыщиком средненьким, не улавливая сути. Но и держали его среди сыщиков не за его потрясающие дедуктивные способности.

— Пассажиры и экипаж могли пропасть, чтобы скрыть убийство, — ответил Кондрат. — Если пропали все, то уже и не скажешь, что вообще произошло на борту. Было ли убийство, массовое помешательство или злые духи. Даже сейчас мы лишь предполагаем.

— В каком плане?

— Взрыв, чтобы убить какого-то конкретного человека, верно? Но для этого убийца должен и сам находиться на борту, чтобы пронести и активировать бомбу. Вряд ли кто-то захочет взрывать дирижабль вместе с собой. Можно предположить, что он как-то покинул дирижабль до взрыва, но тогда и тел будет не хватать. Следовательно, сразу станет понятно, что это дело рук человека. Отсюда последует простой вывод, что это был теракт с целью убийства кого-то конкретного. Круг сужен, а там глядишь, и по останкам смогут сказать кто умер не от взрыва, а кого не хватает. Тут и на убийцу выйти недалеко.

Вздохнув, он окинул воздушного монстра взглядом.

— А так все люди пропали. Кто это сделал из пассажиров? Непонятно, ведь никого не осталось. Кто был целью? Тоже непонятно. Как они это сделали, да или даже человек это был или иные силы — и это непонятно. Нету тела — нету дела. В нашем случае, тел.

Звучит бредово? Естественно. Так же бредово, как, например, ограбление банка, когда, казалось бы, столько мер безопасности: камеры, датчики движение и тому подобное. А люди всё равно умудряются это провернуть! Когда кто-то задаётся целью, удивишься, на что человек готов пойти ради успеха.

Поэтому на фоне всего заставить исчезнуть всех пассажиров ради заказного убийства, ради того, чтобы скрыть, кто был мишенью, кто исполнителем, да и было ли вообще само преступление — почему нет? Сейчас, например, они даже не знают, верно их предположение или нет, человек сделал или реально злые духи. Потому что нет ни тел, ни следов, ни подозреваемых. Будь тела, можно было бы вычислить худо-бедно круг лиц, а тут…

Нет тела — нет дела.

— Остаётся вопрос, как им удалось разобраться сразу со всеми, — сказал Рэндольсонг и затянулся.

— Отравить еду? — предположил Феликс.

— Это проверить просто, достаточно взять на анализ посуду, благо её там предостаточно, — ответил Кондрат. — Только я сомневаюсь, что это что-то даст.

— Почему?

— Потому что, если исходить из того, что это убийство, и кто-то избавился от всех пассажиров просто ради того, чтобы скрыть реальную цель, о чашках и тарелках, на которых мог остаться яд, он уж тем более позаботился.

Кондрат достал часы, подаренные ему внезапно на день рождение Дайлин.

— Ладно, приятно, конечно, порассуждать об этом, но мне пора. Послезавтра мне ещё идти на свадьбу.

— Наслышаны, — усмехнулся Феликс. — кое-кто чуть не помер от зависти и злости, едва узнав об этом.

— Догадываюсь, кто, — ответил Кондрат и кивнул. — Приятно было свидеться. Если будут ещё какие-то новости, сообщайте. Помогу чем смогу.

— Непременно, — отозвался Рэндольсонг.

Всю дорогу обратно Кондрат не прекращал думать о случившемся.

Если это всё другие силы, то и думать бесполезно, естественно. Они ничего не сделают. А значит отталкиваться и проверять стоило вариант с человеческим фактором.

Если хотели скрыть, кто был целью, то избавиться сразу ото всех было отличным вариантом. Тут не то, что убийство заподозрить, что вообще произошло даже не скажешь. Но как избавиться сразу и от экипажа, и от пассажиров? Что можно было сделать, чтобы избавиться от всех без следов, при этом самому оставшись в живых? Да и с чего они вообще решили, что там было убийство? Хотя ради чего ещё могло пропасть столько людей?

Кондрат, наверное, в первый раз подумал, что сейчас бы увидеть Литу и спросить, не причастен ли кто-то из них к произошедшему.

Вернувшись к самому вечеру домой, Кондрат застал Зей сразу за четырьмя коробками в главном холле, которые она обходила по кругу, словно кошка вокруг сметаны, которую ей запретили трогать.

— Что это?

— Это наша одежда! — с гордостью ответила Зей. — Смотри какие коробки! Они даже оббили их мягкой тканью!

За такие-то деньги…

— Многовато коробок для костюма и платья, — заметил Кондрат.

— А, нет, вот твой костюм, — она достала самую маленькая коробку и протянула ему. — А в остальных моё платье.

Что ж там за платье такое, что его пришлось раскладывать сразу по трём коробкам. И он ничего не хочет сказать, но почему ему досталась одна маленькая?

Сколько ты не готовься к свадьбе, всё равно всё будешь делать в последний момент. И Кондрат был искренне рад, что его свадьба прошла быстро и ограничилась обычной росписью, потому что, если они столько готовятся, будучи гостями, что ожидало самих молодожёнов?

Всё началось спозаранку, когда даже первые лучи солнца не осветили тёмный небосвод. Служанка оказалась куда более ответственной, чем сама Зей. В отличие от той она была уже во всеоружии, будто и не спала вовсе. Ворвалась в спальню, схватила Зей, которая даже и не думала просыпаться, после чего утащила её с собой в ванну.

Кондрат справился сам. Спасибо, что с подъёмом ранним утром проблем у него не было. Когда он вышел из спальни, все вещи были уже распакованы и готовы. Его костюм аккуратно висела на плечиках, брюки были осторожно повешены на спинку стула, а новенькие лакированные туфли стояли прямо под ним. Но вот что касается платья Зей… Кондрат перестал пытаться понять, что там висят за тряпки и что к чему относится буквально после нескольких секунд.

Чтобы помыться, у Зей заняло целых два часа, когда Кондрат управился за каких-то двадцать минут, а это их двое в ванной было. Но словно было мало этого, когда он вышел, в комнате уже бушевала целая армия девушек. Нет, это были не слуги, это были нанятые помощницы или прислужницы, как их здесь называли. Во главе со служанкой они окружили Зей со всех сторон, красили, причёсывали, одевали в нижнее бельё под платье. Выглядело всё так, будто на неё скафандр готовятся надеть. Но что касается Кондрата…

— Ваш костюм тут, — не оборачиваясь, произнесла служанка, после чего недовольно воскликнула. — Госпожа! Голову повыше! Вам же не могут губы накрасить!

Зей была окружена настойчивой заботой и вниманием, которому бы позавидовали многие. Тут уже и женщина с огромным саквояжем на подхвате была, вооружившись кисточками, пудрами, помадами и прочем. Рядом пыхтело над волосами сразу двое человек, пытаясь справиться с непослушными прядями, превращая причёску в объект искусства.

Хорошо, что он не на её месте, хотя и ему досталось немного. Не макияж, конечно, но духи и немного работы над его уже поседевшими волосами, чтобы уложить и придать почтительной седине блеск.

— Это сейчас модно. С такой причёской будете самым мужественным и представительным, — заверила его девушка.

Он бы сказал, что прилизанные назад волосы мало имеют с мужественностью, но спорить с человеком, который в этом разбирался, ему показалось по меньше мере глупым. К тому же, в отличие от Зей он отделался малой кровью. На ту только-только начали надевать платье, что обещало занять ещё столько же времени.

Зей, наверное, успел проклясть всё на свете, когда дело дошло до платья, которое начиналось не с чего-то, а с гибкого каркаса, больше смахивающего на колокол. Именно его сначала надели на девушку, после чего уже сверху начали цеплять ткань. Оставалось только гадать, сколько конструкция весит, то Зей заметно прогнулась под его тяжестью. И заведовала этим не кто-то, а та самая стервозная дама из магазина, приказным тоном управляя всей армией прислужниц.

Следом за каркасом шла ткань рюшечки, какие-то… шторы…

Зей была готова, лишь когда за окном уже светило солнце. За это время Кондрат успел поспать ещё немного, сходить, сделать кофе, перекусить, ещё раз помыться, одеться в костюм, посидеть на диване, почитать книгу и даже оценить карету, которую подогнали к их воротам. И лишь к тому моменту из комнаты выплыла она…

На мгновение Кондрат даже замер. Можно было говорить что угодно о том, как долго она одевалась, но чего не отнять, так это эффекта. Зей выглядела удивительно миниатюрной и невинной. Тот магазин не зря ел свой хлеб — платье лишь подчёркивало эту воздушность и чистоту. Макияж, собранные в пучок на затылке волосы — это было дополнительными штрихами к образу.

— И… как? — тихо спросила Зей, отведя взгляд.

У Кондрата было много мыслей, но он выбрал самую подходящую к моменту.

— Выглядишь, как принцесса…

— Да будет тебе… — зарделась девушка, махнув платком.

Она двигалась медленно и элегантно, буквально скользила по полу, но Кондрата впечатляло не это, а то, как такая хрупкая девушка может нести на себе такую конструкцию. Да и более практичные вопросы, типа как ходить в этом наряде в туалет, оставались открытыми.

— Тебе удобно?

— Ну… бывало и хуже, — улыбнулась она неловко. — Честно признаться, я думала, платье будет чуть-чуть полегче.

— Ты хотела быть самой-самой.

— Видимо, я чуть-чуть перестаралась с этим, — хихикнула Зей.

Чуть-чуть здесь не пахло от слова совсем.

— Ты тоже прекрасно выглядишь. Даже слегка непривычно видеть тебя побритым. Ты будто помолодел, — не осталась она в долгу.

Кондрат действительно изменился. Без щетины его лицо было открыто, позволяя наконец представить, каким он был в молодости. Зачёсанные назад поседевшие волосы добавляли ему солидности, а костюм делал его статным, похожим на настоящего аристократа не последнего звена. Совершенно другой человек, совершенно другое ощущение, из которого ушла какая-то тихая угроза и пришло благородство.

Подойдя ближе, Зей повернулась к нему спиной.

— Я могу попросить тебя позаботиться обо мне?

— Естественно.

Кондрат подхватил с крючка верхнюю одежду, решив побыть джентльменом и накинув её на плечи полушубок — надеть полноценно у неё бы не вышло. Они осторожно покинули дом и вышли на идеально чистую тропинку к карете. Сразу видно, что кто-то очень постарался, чтобы отчистить её даже от тончайшего покрова льда, чтобы никто из них не грохнулся.

Нанятая карета привлекала взгляд. Чистая, белоснежная, с декоративными узорами из красного дерева и такими же белоснежными конями в упряжи. Кучер поспешил спрыгнуть с козел и подать Зей руку, помогая по ступенькам забраться внутрь. Кондрат справился сам, после чего дверца захлопнулась, и карета медленно тронулась по улицам.

— Я так волнуюсь… — пробормотала Зей. — Ты даже не представляешь.

— Наверное…

— Ты будешь рядом со мной, да? — взглянула она на Кондрата.

— С чего такой вопрос? — прищурился он.

— Просто… просто скажи, что будешь рядом.

— Вряд ли у меня получится всегда быть рядом, но я постараюсь.

Казалось, уверенного тона ей было достаточно, чтобы почувствовать себя лучше и с интересом наблюдать за проплывающим мимо городом. Сегодня она могла почувствовать себя кем-то большим, чем простой баронетессой, кем-то близким к людям, которые всегда казались недосягаемыми.

Что касается Кондрата… он опять думал о работе. О дирижабле, который внезапно лишился всех пассажиров. И чем дольше мысли крутились вокруг него, тем больше казалось, что в этом были замешаны силы, которым люди пока не нашли объяснения. Как всегда и бывает, не в силах объяснить что-то, хочешь — не хочешь, но мозг предательски будет искать ответ в чём-то сверхъестественном.