Между добром и злом. 7 том

Глава 15

Проблема в том, что ни Кондрат, ни Дайлин не знали, чем занимались те пятеро человек. Они могли быть кем угодно — от бедных людей, задолжавших денег бандитам, до каких-нибудь высококлассных киллеров, которые стали промежуточным звеном. Конечно, про высококлассных киллеров Кондрат может и загнул, никто в последнее время не умирал, но тем не менее мысль была понятна. Оставалась какая-никакая надежда на патологоанатомов, но перед этим…

— Здесь остановите, — произнёс Кондрат и выпрыгнул из экипажа. Хорошо, когда тебе предоставляют служебный транспорт.

— Ты куда? — выглянула следом Дайлин.

— Хочу, чтобы обо всех заявлениях о пропаже людей сообщали сразу нам.

— Так их может быть десятки!

— Вот и узнаем, сколько пропадает в день.

Десятки — не десятки, а Кондрат надеялся, что кто-нибудь да спохватится за одного из пропавших. И тогда, возможно, у них появится хоть какая-то ниточка, которая распутает всё дело. Но и здесь был заметный изъян — обгоревшие трупы опознать их было невозможно. И даже если кто-то сообщит о пропавшем человеке, узнать, тот ли это человек или нет, будет невозможно. Жаль, что до ДНК-теста здесь ещё очень далеко.

Но была иная возможность. Если люди пропали прошлой ночью, то как раз сегодня или завтра их родные или близкие, если таковые имелись, подадут заявления о пропаже людей, и будут высоки шансы, что это будут заявки именно на тех, что они нашли.

Пришлось объехать все отделы стражей правопорядка, а к тому моменту уже и вечер наступил, когда патологоанатом должен был дать окончательное заключение. Он уже ждал их в той самой отдельной комнате, за это время пропахшей полностью горелым мясом.

— Итак… — вздохнул он, — что я могу сказать по телам. Как уже я и сообщил вам, четыре мужчины, одна девушка. Насильственной смерти я не нашёл. То есть, видимых повреждений не обнаружено.

— Отравили? Задушили?

— Когда душат, нередко ломают хрящ на горле, но здесь ни у кого таких повреждений нет. Сказать, что их отравили, тоже невозможно. Тела обгорели настолько, что все внутренние органы попросту повреждены до неузнаваемости. И даже если был яд, он от таких температур просто… ну как… разрушился.

— То есть они просто умерли? — недоверчиво уточнила Дайлин.

— Люди просто так не умирают, — ответил Кондрат. — Особенно сразу пятеро. Методом исключения, можно сказать, что их отравили. Это единственный насильственный способ, который не оставляет вообще никаких следов. Оттого не было и крови нигде.

— И здесь я вынужден согласиться с мистером Бриллем, — кивнул патологоанатом. — Если нет других повреждений, то остаётся яд, следы которого попросту распались. Если они все дружно не решили умереть от естественных причин, конечно, шанс чего стремиться к нулю.

— Это всё равно нам ничего не даёт? — вздохнула Дайлин.

Они замолчали, каждый думая о своём и поднимая весь свой опыт и знания, которые сейчас были бы очень кстати. Тел нет, повреждений нет, ничего нет, но…

— Зубы, — произнёс Кондрат, заставляя присутствующих взглянуть на него.

— Зубы? — переспросила Дайлин.

— Да, зубы, — посмотрел он на патологоанатома. — По зубам можно будет хотя бы сказать, к какому сословию они примерно относятся, я не прав?

— Прав… — медленно признал патологоанатом.

— При чём тут зубы? — не понимала Дайлин.

— При том, что всякие бездомные, бандиты и прочий сброд имеет очень плохое состояние зубов. С обычными гражданами ситуация значительно лучше, но тоже не идеально. А вот у голубой крови зубы, чаще всего, в отличном состоянии. Есть деньги следить за ними, а удовольствие это не дешёвое, — пояснил патологоанатом, склонившись над трупом. — Поэтому, может мы и не сможем сказать, кто это, но хотя бы примерно поймём, кем они были при жизни.

— Наверное, это хоть что-то… — вздохнула она.

Патологоанатому потребовалось минут пять, чтобы осмотреть всех пятерых. Каждого он комментировал, давая Кондрату и Дайлин возможность понять, кем мог быть человек при жизни.

— Первый. Зубы… зубы нормальные, есть кариес, да… Ага, и зуб отсутствует, но я бы сказал, что обычны зубы. Второй… А вот у второго всё плохо…

— Это тот, что с кастетом? — уточнила Дайлин.

— Да, у которого нашли кастет. У него часть зубов отсутствует, часть в ужасном состоянии, часть вставные. Я бы сказал, что ему нередко били по зубам, да и следил он за собой так, раз на раз.

— Грубо говоря, он отлично подходит под вышибалу, — подытожил Кондрат.

— Именно. Так дальше… у третьего… У третьего всё нормально, как у первого, грубо говоря. У четвёртого… У него… — патологоанатом наклонился ниже. — Удивительно здоровые зубы. Есть, конечно, кариес и сколы, но человек следил за собой.

— Вы бы сказали, что он простолюдин или кто повыше?

— Всё же, наверное, простолюдин, да, а вот у девушки… хм…

— Что-то не так? — подалась Дайлин вперёд.

­— Да нет, просто у неё на удивление идеальные зубы, — ответил он. — Ну то есть… ага, есть парочка вставных, но…

— Такие обычные люди позволить себе не могут, — подытожил Кондрат.

— Да, именно так.

Кондрат даже представлял примерно, сколько такие зубы стоили. Похожие вставляли Вайрину, когда ему на свиноферме часть выбили, поэтому он не понаслышке знал, насколько это недешёвое удовольствие. Другими словами, как минимум, женщина была обеспеченной. Максимум — голубая кровь, что придавало делу особый характер. Если замешены аристократы, значит происходит что-то серьёзное.

— Будете забирать?

— Что забирать? — Дайлин явно подумала про трупы.

— То, что на них нашли, — кивнул он на стол, где лежали пережившие огонь пожитки покойников. Кастет, ключи, цепочки, кольца и прочая мелочёвка из металла. Даже часы завалялись — Это улики же.

Дайлин с мольбой взглянула на Кондрата.

— Не хочу к ним прикасаться.

Кондрат подобным не страдал. Он вся свалил в пакет и забрал за собой вместе со смрадом палённой плоти, которая преследовала их вплоть до специальной службы. Они сто раз пожалели, что не оставили эту грязную работу кому-то другому.

— Кондрат, ты что, ночуешь здесь? — хмыкнула Дайлин, подойдя к столу.

— Ты поздно приходишь, — отозвался он.

— Тебе кофе?

— Пожалуйста, если не сложно.

Небольшой ритуал — кто пришёл позже, тот готовит кофе. Обычно его готовит Дайлин, но не сказать, что она как-то была этим недовольна. Лишь когда она села напротив него, протянув кружку горячего кофе, можно было приступать к работе, и всё началось с её замечания.

— Слушай, а что так горелым пахнет? Это от тебя что ли не выветрилось? — поморщила она нос.

Вместо ответа Кондрат положил на стол пакет с вещами, которые они забрали вчера из морга.

— Ты что, притащил эту дрянь сюда? — казалось, её сейчас вырвет. — Кондрат! Фу!

— Как ты думаешь, что я обнаружил, Дайлин, когда разглядывал вещи?

— Откуда я знаю? Пожалуйста, убери эту дрянь отсюда…

Кондрат послушался её. Убрал «эту дрянь» со стола. Но при этом вытащил подвеску, кольцо и часы, положив их на стол.

— Узнаешь их?

— Вещи покойников. Да, я узнаю их, Кондрат, и что?

— Я решил проверить украшения. Просто я слышал, что золото легко плавится. Я, конечно, не ювелир, и могу ошибаться, но мне показалось странным, что они так и остались нетронутыми после огня. Поэтому я решил осмотреть их получше.

­— Это не золото, — сразу догадалась Дайлин.

­— Именно. Кто носит дорогие на вид подделки, при этом внимательно следя за своей внешностью?

— Подделки и красивая внешность… — Дайлин дошла до ответа за долю секунды. — Проститутка. Нет, элитная проститутка, судя по тому, как она о себе заботилась.

— Или та, кто разводит людей за деньги, — сказал Кондрат.

— Как бы то ни было, она явно из тех, кто сидит, скучает в богатых местах и пытается привлечь к себе богатого мужчину на весёлую ночь за деньги. А что насчёт часов?

Вместо этого Кондрат открыл их и протянул Дайлин.

— Ничего не смущает в них?

— Ну… — прикасаться она к ним не рискнула, однако внимательно их осмотрела. — Часы. Идут. Судя по всему, из серебра.

— Вот именно, они идут. После огня, после мороза они продолжают работать. Отменные часы. И я предположу, что очень дорогие. Они были у четвёртого трупа, который имел действительно хорошие зубы. Не идеальные, но при деньгах, чтобы следить за теми, что уже есть.

— Зажиточный гражданин империи? — предположила Дайлин.

— А если взять криминал? У нас есть вышибала. Есть элитная девушка на вечер…

— Какой-нибудь человек, который решает проблемы. Кто-то типа скупщика или решалы, — предположила Дайлин. — Всегда опрятный, всегда при деньгах и неизменно связанный с криминальным миром.

— Наверное…

Да, он понимал, о чём она говорит. Человек из мафии или просто тесно связанный с криминалом, который всегда поможет обеспеченным людям, не пачкая руки, решить какой-нибудь вопрос. Например, не знает, человек, где купит наркотиков на вечеринку? Он любезно привезёт их к крыльцу прямо к началу праздника. Нужны люди, которые помогут пригрозить кому-то или даже сломать пару костей? Не вопрос, у него всегда найдутся костоломы, которые возьмут этот вопрос на себя. Хочешь секса или каких-либо извращений? Они не зададут вопросов кроме тех, кого вы предпочитаете.

Связующее звено между криминальным миром и обычными людьми, которые нередко оказываются теми же аристократами, политиками и так далее.

— Предположим, что троих мы угадали, — сказала Дайлин, — но что дальше? Что это нам даёт?

— Общую картину, с чем имеем дело.

Да, никаких подтверждений у них не было, что угадали они правильно, но были косвенные признаки. Те, что намекали на возможную специальность того или иного человека, объясняя некоторые странности, как, например, совсем недешёвые зубы и красивые подделки. Но толком это ничего не давало, Дайлин права. Они пока что топтались на месте, хотя…

За сутки даже просто узнать это было очень хорошим уловом. Вопрос лишь в том, куда дальше двигаться?

Что могло связывать элитную ночную бабочку, вышибалу и решалу? Можно предположить, что она оказывала кому-то услуги через посредника под зашитой вышибалы, и узнала что-то не для её ушей, после чего порешали сразу всех. Или они действовали в команде: она цепляла кого-то, после чего обносили дом жертвы. И однажды они обнесли дом не того человека, за что и поплатилась.

Одна версия была краше другой, так даже и не знаешь, за какую хватиться, однако реальность такова, что, если с профессиями людей они ещё могли что-либо предполагать, то о причинах это были уже чисто их домыслы. К тому же они до сих пор не знали, кто эти двое оставшиеся.

— Так… — встала Дайлин, — так как мы пока ничего не знаем и ничего не можем…

— Ты куда-то собираешься? — спросил Кондрат.

— Да. Если что, скажешь, что я там пошла что-то смотреть или кого-нибудь опрашивать, хорошо?

— Как попросишь, — кивнул он.

— Спасибо, — она мило улыбнулась и упорхнула.

Кондрат не поощрял вот так сбегать с работы, но был реалистом. Делать им было нечего. Пока не появится каких-то новых зацепок, всё это дело можно было считать глухарём со всеми вытекающими. Хотя он ещё попробует пробить по часам, может где-то что-то и всплывёт, так как предмет явно не самый обычный, но особых надежд он на это не питал.

Прошла неделя.

Казалось бы, что такое неделя, но удивительно, как мир может за это время измениться. На улицах стало больше солнца: прибавилось как светлых часов, так и ясных дней, которая вытеснила пасмурную погоду. Лишь один раз прошёлся снег, да и тот сошёл на нет уже через несколько часов.

Пришла весна.

Теперь сугробы становились всё меньше и меньше. По стокам побежалая талая вода. Кое-где даже стала проклёвываться голая земля. В мире будто щёлкнули рубильником, которые резко переключил зиму на весну, настолько резко всё вокруг поменялось.

Но что не поменялось, так это продвижение по работе.

Кондрат вздохнул, заглядывая в шкаф с одеждой. Пора было менять свой наряд на какой-нибудь менее тёплый, чем его зимнее пальто, в которым под солнцем находиться было теперь довольно некомфортно. Однако его мысли были заняты совершенно не этим. Вчера их вызывал Урден, интересовался продвижением по делу. Ничего особенного, обычная планёрка, которую проходит каждой, отчитываясь о результатах, которых у них не было. И даже он не высказал неудовольствия по этому глухому делу, но самого Кондрата это мучило.

Вот просто не мог он спокойно сидеть, когда дело стоит на месте. Он хотел знать правду, хотел докопаться до истины, хотел выпытать все детали произошедшего, но только придраться было не к чему. И вот такое бессилие его мучило больше всего, словно какое-то наказание.

Пока он бесцельно разглядывал шкаф, взгляд сам собой зацепился за кожаный плащ. Старый добрый кожаный плащ и шляпа, в которой он попал в этот мир. А ещё жилетка, галстук и рубашка…

Навеивает воспоминаниями, как он попал в этот мир, оказавшись в глухом лесу у подножья горы. Он ещё тогда вышел к деревне, которая по уровню развития заставила его подумать, что он попал в какое-то средневековье. И было-то это всего лишь год назад, хотя ощущения, будто минуло лет так десять назад. А ведь он даже смог заштопать дырки так, что их стало почти невидно.

Немного подумав, этот самый плащ он и надел. Для улицы, конечно, холодновато, но… почему-то оказавшись в нём, Кондрат почувствовал не то, чтобы успокоение, но что-то давно забытое старое. Ностальгию, как вернуться в старую квартиру, например, двор, где ты рос, или прокатиться на первой своей машине. Его уголки губ даже растянулись, когда он усмехнулся, что было редким явлением в последнее время несмотря на то, что такая одежда была слегка… необычна для этих мест.

Что, собственно, сразу заметила и Дайлин.

— Боги, Кондрат, это что такое⁈ — удивлённо окинула она его взглядом.

— Это? — осмотрел он себя. будто проверяя, всё ли в порядке. — Кожаный плащ и шляпа.

— Нет, это-то я вижу, но…

— Ужасно выглядит?

— М-м-м… — она нахмурилась, встав криво, отклянчив таз в сторону, словно разглядывала произведение искусства. — Нет, знаешь, не ужасно. Я бы сказала, что даже очень неплохо, стильно… Правда тебя она делает ещё более жутким, чем обычно.

— Ещё более жутким?

— Да, знаешь, каким-то мрачным и слегка пугающим. Ты и так всегда так выглядишь, но тут прямо-таки… воплощение всего этого. Ты где такой наряд взял?

— С моей родины.

— М, понятно. А у вас знают толк в стильной одежде, — похвалила Дайлин. — Я, кстати, тоже решила переодеться полегче. Обещают очень тёплую весну.

Под такие беззаботные разговоры они поднялись наверх. Заварили кофе, теперь уже вдвоём, после чего уселись за столы и… всё. Больше делать было нечего.

— И что, будем заниматься тем, чем и всегда? Ничем? — улыбнулась Дайлин. ­— Кстати, я сегодня хотела пораньше уйти, прикроешь меня?

— Конечно.

Вот Дайлин совсем не печалилась тому, что им нечем заняться. Это Кондрат убивался и маялся тоской, а она всегда находила для себя занятия. Он даже начал с завистью поглядывать на других сыщиков. Вон, тем двум уродам достался какой-то маньяк, который похищал детей. Или Феликс с Рэндольсонгом — они вели дело какого-то убийства на собрании, где убийцей мог оказаться любой из гостей. У всех что-то было, а у них?

— М-да… — облокотился Кондрат на стол, потерев лицо. — Может ещё раз осмотреть тела?

— Мы три раз их разглядывали. Приём их уже увезли на захоронение, ­— заметила Дайлин. И провидя его вопрос, добавила. — И место то мы уже по кругу обошли сто раз. И охотников опросили. Я говорю, это, судя по всему, тупик.

— Да не может быть тупика… — вздохнул Кондрат.

— Не привык проигрывать? — улыбнулась она.

— Не привык просто так сдаваться.

— Ну… иногда такое случается, Кондрат.

Да, иногда такое случается. И, возможно, это было и в их случае…

Если бы в этот момент в зал не вошла девушка из отдела кадров, которая направилась сразу к ним.

— Мистер Брилль, мисс Найлинская, — положила она папку на стол и тут же удалилась, больше не проронив ни слова.

Кондрат, будто голодающий из Африки, тут же выпрямился и быстро схватил папку, словно от этого зависела его жизнь. Можно было воочию наблюдать, как к нему возвращается жизнь, когда его взгляд забегал по документам внутри.

— Что там? — уже понимая, что раньше уйти не получится, спросила Дайлин.

— Все заявки о пропавших людях за последнее время, — ответил он.

— О нет…

— Что ж, видимо, сегодня пораньше тебе уйти не удастся, — заметил Кондрат.

— Очень смешно, — буркнула она в ответ. — Ну так что, кто пропал-то?