Любовница

Глава 5.

Утром я смогла шевелить рукой. Рана зарубцевалась, и уже не кровоточила. Ссадины на спине тоже не доставляли неудобств. Я покосилась на шкатулку с ядом и осторожно ее открыла. Внутри лежали маленькие горошины, словно бисер. Запаха я не почувствовала. Немного подумав, я запрятала сомнительный подарок поглубже в шкаф.

Вновь закрытая одежда, перчатки и прямая спина. Ничего не меняется. Моя уже добровольная изоляция давало возможность подумать. Я испытывала животный ужас, когда думала о том, что раскроется связь и от меня отрекутся. Ночи оставляли же двоякие чувства. Первый раз не помню, то ли настолько сильным был шок, то ли император затуманил разум осознанно. А сегодня ночью… Как описать? Водоворот эмоций, противоречивых по природе. Грубость и жестокость? Не сказала бы, однако император был слишком настойчив, да он и не слушал возражения, не принимал отказов, для него не было запретных зон или движений, кроме одного — моя боль. Его величество словно сам чувствовал, останавливаясь или ослабляя натиск, даже если я не жаловалась. Попытки отмолчаться и терпеть вызывали у него злость, которая выплескивалась в ласках, когда тело предавало разум. И на фоне этого холодность после всего, когда меня отвели домой, лишь больше обозначал мою роль игрушки.

Но самое непонятное началось вечером. Император не пришел. Я прождала до полуночи, но никто не появился. На завтра все повторилось, и так продолжалось две недели. Приехала делегация из Керитана. Я была из тех, кто сопровождал встречу. Полное игнорирование, впрочем как и всего обслуживающего персонала, даже потом, когда по традиции премьер-министр зашел поблагодарить за работу. На меня не обратили внимание — дежурная улыбка, высокомерный кивок и все.

Наши сплетницы вовсю шушукались, что император был слегка взвинчен на переговорах, но это пошло на пользу — посол Керитана подписал все бумаги, кроме… Геммологами пираты делится не стали.

Пока я готовила протоколы, одна из коллег не удержалась и бросила колкую фразу:

— Император наверно был бы более спокоен, если бы некоторые не отлынивали от своих новых обязанностей.

Повисшая тишина заставила оторваться от записей. Все смотрели на меня. Меня же заинтересовал Дигуэль Прачрит, как раз стоявший в дверях. Что-то было не то в облике начальника. Его заметила не только я, но и остальные, однако Гарит не остановили даже шикания:

— Азиэль, ты слышала?

— Нет, — ответила я и вернулась к бумагам.

Сплетница хотела возмутиться, однако начальник отмер и тихо окликнул ее:

— Госпожа Хитрен, пройдите в мой кабинет.

Гарит побледнела и бросила на меня взгляд полный ненависти, который я проигнорировала. “Умница”, - шепотом раздался голос в голове. Голос премьер-министра.

Только неимоверным усилием воли я заставила себя продолжить переписывать протоколы, расшифровывая стенографию. Гарит вернулась через полчаса бледная и поникшая. По обрывкам долетевших фраз я поняла, что ее отчитали за ошибки в заполнении документов и нарушение трудового распорядка.

Вечером по дороге домой я застала возле жилого корпуса Патти и остальных. У меня даже голова закружилась, настолько все было похоже на события почти месячной давности.

— Здравствуй, Азиэль.

— Добрый вечер, — я настороженно смотрела на них.

Неужели она решила повторить попытки примириться?

— Гая арестовали, — выдохнула она, нервно сжимая сумочку.

— За что?

— У него нашли наркотики. В тот вечер, когда вы… когда он не пришел, у него обнаружили коробку конфет, где и нашли наркотики.

Я сглотнула, развернулась на каблуках и дошла до скамейки, на которую опустилась. Мысли лихорадочно скакали. Факты мне известные, однако что дальше? Зачем они пришли ко мне?

— Азиэль, ты же можешь ему помочь, стоит тебе…

— В конфетах? В тот вечер, когда мы должны были встретиться? — я ухватилась за соломинку.

— Да. Аззи, попроси императора…

— Патти, он шел на свидание с коробкой отравленных конфет. Эти наркотики предназначались мне. Зачем? — растерянность изображать легко, но получится так же убедительно сыграть оскорбленную невинность?

Ведь я виновата… В чем? В том, что Гай хотел поиграться? По крайней мере император честнее, он не дурманил меня, а открыто обозначил интерес…

— Аззи, я…

— Он меня хотел отравить? — шепот скрывал интонации, но добавил драматизма.

— Аззи, я думаю, это была шутка, он бы не стал бы. Аззи, его папа слег с инсультом, мама сходит с ума. Ты можешь поговорить с императором или императрицей..

— А почему я? Запишитесь на прием и расскажите все сами. Патти, почему я должна говорить с Его величеством или императрицей и на каком основании? Кто я им? И почему я должна просить за Гая?

— Но вы же были помолвлены…

— Он первым разорвал помолвку и опозорил меня. Нет, Патти. Даже если бы могла повлиять, не стала бы.

— Говорят, что ты в милости у императрицы.

— Знаешь, ты всегда верила другим, а не мне. Пусть те, кто говорят и помогают тебе.

Встав, я обошла ее по дуге и пошла в сторону подъезда.

— Это из-за тебя он попал в тюрьму!

Я молчала.

— Если его отец умрет, его смерть будет на твоей совести!

“Когда, Патти, когда”, - с мазохистским удовольствием мысленно ответила я бывшей подруге, уже зная, что Трессель-старший не поправится. Странно, жалости не было. Две ночи с императором и я стала циничней.

Уже поужинав, устроилась на диване с книгой. Привычка все равно ждать визита уже укоренилась в вечернем ритуале. После того, как мне рассказали о том, что я наполовину ирдархарка, я увлеклась историей возможной родины, собирая по крупицам скупую информацию о северных соседях империи.

— Здравствуй, Азиэль, — появление премьер-министра не заметила и, хоть ждала, но все равно испугалась.

— Добрый вечер, — я замялась, не зная, что делать дальше.

— Ты мне ничего не хочешь рассказать? — вкрадчиво спросил Эрг Дюэль.

— Что именно? — не поняла я.

— Хорошо, тогда переоденься и нас ждут.

Я недоуменно посмотрела на него. Интересно, чем премьер-министра не устраивало прямое платье синего цвета и туфли на невысоком каблуке.

— Азиэль, императору нравятся пышные платья. Сделай Его величеству приятное.

Когда мы появились в домике в пустыне, император раздраженно швырнул вилку на стол.

— Почему я так долго жду?

— Ваше величество, для женщины она очень быстро переоделась. Я все же предлагаю поужинать.

Есть не хотелось, поэтому я сидела за столом, ковыряясь в тарелке. Мужчины молчали, либо говорили о непонятных вещах, однако я весь ужин чувствовала их напряжение. Наконец, когда по просьбе императора я приготовила чай, Его величество не выдержал:

— Ты не хочешь ничего рассказать, Азиэль?

— Что именно, Ваше величество?

— Что сегодня произошло днем?

— Ничего, — я покачала головой, вдыхая странный аромат напитка. Пряный, слегка сладковатый и незнакомый.

— И ничего не произошло такого, что ты хотела бы рассказать?

— Нет, ничего.

Мужчины переглянулись.

— Почему ты не пьешь чай?

— Странный запах. Что это?

— Чай из мха, растущего в Парвильских горах. Яда нет. Кстати, ты принимаешь пилюли?

— Да, ваше величество, — соврала я, делая себе заметку найти шкатулку и выкинуть необходимое количество горошин.

— Умница, — похвалил Эрг Дюэль.

Я вскинула голову и посмотрела на него:

— Это были вы?!

— Где?

— У нас в отделе, после встречи. Это был не господин Прачрит.

Император нахмурился и грозно спросил:

— Ну и зачем?

— Ваше величество, проверял. Легкий морок, затем небольшое внушение Дигуэлю, чтобы доиграл роль и все. Мне нравится реакция Азиэль, врать она, конечно, еще не научилась, но выбрала тактику умолчания, что весьма действенно в нашем случае. Сами понимаете, женский коллектив — это клубок змей. А потом еще и подружка…

— Патти тоже были вы? — ужаснулась я.

Мужчины расхохотались, а я обиделась.

— Нет, Аззи, я до такого еще не дошел, но разговор слышал. Мы все ждали, когда ты будешь просить за Гая.

— А должна?

Эрг Дюэль вздохнул и поднялся:

— В общем, я тебе это и говорил, Канст. С вашего позволения, господа.

Он быстро вышел, а император повернулся ко мне:

— Как рука?

— Все хорошо.

— Аззи не обижайся, мы действительно думали, что ты будешь просить за него. Жалость к убогим и подлецам присуща женщинам.

— Нет, Ваше величество, не буду. Он бы меня не пожалел. Но я действительно хотела вас просить об одном снисхождении.

— Каком? — в голосе прорезался металл.

— А можно и дальше не будет больно? — я покраснела, пряча взгляд, — я понимаю, что есть потребности и иногда возможно… И отказать я не могу, но вы же можете поставить блок на боль?

— Это все?

— Нет, — я облизала пересохшие губы, потому что дальнейшее требовало немыслимых сил.

Я не ханжа, но и не распутна. Перешагнуть через себя сложно, но я планировала честно отработать свои условия договора в робкой надежде что император выполнит обещание. То что собиралась сказать ему, вряд ли бы решилась озвучить мужу, однако я не жена. Я игрушка, любовница и должна соответствовать

— Слушаю.

— Расскажите, как вам нравится. Я к сожалению, не имею опыта и возможно делаю ошибки, поэтому прошу понять и…

— Все, молчи, — он подавился смешком и попытался сделать серьезный вид, — иди сюда.

Прижав к себе, он тихо сказал:

— Больно не будет. Я не садист и не эгоист. Я не требую чувств, но причинять боль женщине не буду. Постепенно научишься узнавать, как лучше, остальное подскажу. Доверься, и нам обоим будет хорошо. Насчет второй твоей просьбы. Ты все узнаешь, но постепенно. Сейчас мне нравится твоя неискушенность, позже перейдем к более развратным делам. Но твоя инициатива мне нравится. Я могу тебя попросить приходить ко мне в пышных юбках? Ты в них такая воздушная, словно весенний цветок. Именно это привлекло меня в первый раз, когда я увидел тебя в саду.

— Хорошо, — его слова смущали, вновь выворачивая меня наизнанку. Я потянулась к застежки блузки, но мои руки отвели:

— Я сам буду тебя раздевать. Всегда. Азиэль, останавливай меня, если чувствуешь боль. Две недели воздержания и сегодняшние переговоры вымотали. Я постараюсь контролировать себя, но сама понимаешь. Извини.

Доверие вещь хрупкая и так просто не дается. Говорят, его надо заслужить. Доверяла ли я императору? Нет. Я поняла, что через меня перешагнут, если ошибусь. А чтобы не ошибиться, нам придется общаться, мне придется верить его словам хотя бы в постели, спрашивать и создавать иллюзию взаимпонимания. Эрг прав, мы втроем сейчас завязаны в один узел. Пытаясь решить внешние проблемы, император упустил из виду внутреннюю угрозу.

Я слегка расслабилась и сказала:

— Хорошо, что завтра выходные. Но почему вы раньше не пришли?

Мне не ответили. Император был занят важным делом — пытался не запутаться в застежках платья.

Утром начиналось замечательно. Раны не беспокоили, кроме того, что их надо было скрывать. Красная помада стала для меня уже привычной, она хорошо скрывала измученные поцелуями губы. Немного испортили настроение небольшой конверт с деньгами на столе, словно напоминание о статусе. Помню, как жарко шептал мне на ухо мужчина, как каялся в порче белья.

Румянец вспыхнул, я быстро спрятала деньги в шкатулку, где откладывала на мечту. Посвятив первую половину дня житейским делам, вечер я провела дома, послушно ожидая. Но никто не пришел. А утром в понедельник на столике обнаружилась корзинка с фруктами и небольшой запиской “Извини”.

Я не смогла устоять перед сочными яблоками, съев одно и пару взяв на работу. Ни на императора, ни на премьер-министра не похоже, они появлялись лишь когда им надо, но может теперь все изменилось?

Затем долго не могла найти перчатки под платье, перерыла весь ящик. На глаза попалась шкатулка с ядом. Я вновь открыла ее и посмотрела на маленькие драже-жемчужинки. Принять? Нет, я боялась. Как и тогда, я боялась, что доза смертельна, все-таки у магов иммунитет сильнее обычных людей. Понимая, что надо расспросить о яде, я как могла оттягивала разговор. Все, как только ко мне придут, я все честно расскажу, даже если буду кричать и ругаться.

Спрятав яд обратно в шкаф, вышла из квартиры. Солнце на улице уже припекало, для утра стояла жаркая погода. Интересно, а что же будет днем, если сейчас так невыносимо душно? Но когда я дошла до рабочего корпуса, почуяла неладное. Даже в прохладе коридоров мне нечем было дышать. Перед глазами все плыло. “Отравили!” — мысль забилась в голове. Я огляделась, но вокруг никого не было. Собравшись из последних сил, сделала шаг в сторону кабинета, понимая, что мне нужно хоть кого-то найти. Но с каждой секундой становилось хуже. Я вцепилась в стену, но внутри уже разгорался огонь, сжиравший меня. Вдали послышались голоса.

— Помогите! — мне казалось, что я кричу, но на самом деле лишь прошептала.

— Ринтар! — услышав голоса Дигуэля Прачрита и Эрга Дюэля, я потеряла сознание.

Когда я пришла в сознание, то обнаружила себя в больничной палате. За окном вечерело. Во рту ощущался противный кислый привкус, желудок болел, а сил пошевелиться и встать не было. Словно за мной наблюдали, дверь тут же открылась и появился доктор.

— Госпожа Ринтар, добрый вечер. Вы в больнице. Вас доставили с диагнозом отравление.

Я замерла, боясь даже пошевелиться.

— Завтра утром приедет полиция, они хотели бы уточнить, где вы покупали молочную продукцию. Сами понимаете, вы работаете в резиденции и там особые требования к поставщикам. Вообще день выдался веселым, — пожаловался молодой врач, прослушивая пульс, — десять тяжелых отравлений, несколько вполне легких случаев. Вам еще повезло, вас доставили порталом, а не по скорой.

— Кто? — шепнула я.

— Господин Прачрит. Молчите, не тратьте силы, я только осмотрю вас и поставлю капельницу. Завтра утром все расскажете, а сейчас постарайтесь поспать. Уже все хорошо, детоксикацию провели.

Он действительно быстро осмотрел, поставил капельницу и вышел, приглушая свет.

Появление премьер-министра и императора я почувствовала с закрытыми глазами.

— Открой глаза, Азиэль, — ледяной голос его величества заставил повиноваться, — ты пьешь яд?

Я молчала.

— Это специальные дозы, которые помогли бы организму начать вырабатывать собственное противоядие и соответственно усиливать сопротивляемость и избежать отравления. Спрашиваю последний раз, Азиэль, ты пьешь данные пилюли? В твоих интересах отвечать честно.

Собравшись силами, я открыла глаза и отрицательно покачала головой.

— Вслух, — приказал он.

— Нет, Ваше величество.

— Почему?

— Я боялась быть отравленной.

Он замолчал, внимательно осматривая меня. Эрг Дюэль, не проронив ни слова, исчез чтобы через минуту вернуться со шкатулкой в руках.

— Вот они, Ваше величество.

Император внимательно посмотрел на коробочку в его руках.

— Азиэль, мне казалось, мы достигли договоренностей. И одной из них было сохранение тебе жизни, обеспечение безопасности. Однако твое поведение начинает меня раздражать, — император придвинул стул и сел.

— Простите, Ваше величество, — бесцветный тон императора вызывал животный ужас, хотелось сбежать, но не получится, я знала.

Премьер-министр опирался на изголовье кровати, император сидел напротив, в руке капельница. Его величество перевел взгляд на Эрга Дюэля.

— Запоминай, Азиэль, — бесстрастно начал премьер-министр, — ты купила в магазинчике на улице Кустовей творог и молоко. Молоко у тебя скисло, а творогом ты завтракала. Поняла?

— Но..

— Я не спрашивал тебя как было на самом деле, я сказал, что ты завтра перескажешь полиции. Ты поняла меня? Последний раз предупреждаю, ты взята для другого, а не думать.

— Да, — слезы текли по щекам.

— Откуда корзина?

— Утром появилась на столе, — я испуганно смотрела на императора, застывшего напротив меня.

— Ты принимаешь подарки?

— Я думала, что это от Его величества.

— Записка была?

— Да.

— Что в ней?

— “Извини”.

— Что ты съела?

— Яблоко.

Они переглянулись.

— Захотелось подарков, Азиэль? — вкрадчиво спросил император.

— Нет, Ваше величество.

— Тогда запомни. Ради капризов глупой девчонки не собираюсь подставляться. Ты еще не заслужила даже медного кольца. И пока приносишь лишь проблемы, за которые я собираюсь спросить с тебя по полной именно тем единственным способом, которым можешь отблагодарить. Хотя сейчас я даже сомневаюсь, что ты и на это способна. Эрг!

Обидные слова — это обидные слова. Они бьют наотмашь, заставляя глотать их отраву, зная, что твоя жизнь во власти двух мужчин. От них раны не кровоточат, но легче не становится. И когда тебе выворачивают руки, прижимая к кровати так, что даже не можешь пошевелиться — физические страдания все равно не заглушают боль от слов.

Вот и сейчас. Выдернув иглу из вены, Дюэль скрутил мне руки, сбрасывая на пол перед императором. Я попыталась вырваться, но ослабленная ядом, лишь слабо трепыхнулась на потеху мучителям. Так я и стояла на коленях с заломленными руками, не в силах пошевелиться и ожидая… Чего? Сострадания? Смешно. Смерти? Тоже нет. Хотя да, сейчас хотелось умереть, потому что жизнь в аду уже не казалась привлекательной.

— Запомни, Азиэль, твоя жизнь теперь полностью в моей власти. Ты будешь делать то, что я говорю.

Император подошел, грубо разжал мне рот и бросил одну горошинку на язык. Затем встряхнул, заставляя проглотить.

— В твоих интересах быстрее выздороветь, Азиэль. Я больше не намерен с тобой нянчиться.

Император и премьер-министр ушли точно также, порталом. Привычный холод сообщил, что они тщательно затерли следы, а я осталась лежать на полу, сил встать и дойти до кровати не было.

Так на полу меня и нашли утром. Охая и ахая, медсестры помогли дойти до кровати, умыли, перевязали. На все расспросы отвечала, что захотела в уборную, встала и не рассчитала силы. Приехавшему комиссару полиции я рассказала все то, что мне приказали, от него же и узнала, что еще несколько человек попали в больницу с такими же диагнозом. Хозяин магазина арестован.

Выписали меня через день, оставив на больничном еще на две недели. Я пришла в разоренную квартиру, впрочем комиссар предупредил, что у меня проводили обыск, так как я стала первой жертвой недобросовестного продавца. Столь пристальное внимание еще было из-за громкого дела Гая Тресселя, а также слухов в газетах о моей возможной интимной связи с императором и последующим громким разоблачением в клевете, а также убийства журналиста — автора слуха.

Пилюли я теперь принимала постоянно и каждый вечер с замиранием сердца ждала визита императора. Любой шорох приводил меня в состояние ужаса.

И когда нервы были на пределе, он пришел сам. Я подпрыгнула с дивана, приседая в низком реверансе. Юбки пышного платья зашуршали.

— Встань и иди сюда.

Молча выполнила приказ. Он обхватил за плечи, и вот мы уже в том доме в пустыне. Вдвоем. На столе только ваза с фруктами и бутылка вина.

— Азиэль, ты пьешь яд?

— Да, Ваше величество.

— Я говорил, что ты будешь наказана?

— Да, Ваше величество.

— Пей вино.

Я чувствовала, что он взведен до предела, поэтому не стала перечить. Повернулась к императору:

— Вам налить, Ваше величество?

— Нет, я не буду.

Я молча налила и прежде чем император успел что либо сделать, выпила полный бокал залпом.

— Азиэль, да что ж такое?! Мне еще пьяного тела не хватало в постели.

— Ваше величество, позвольте сказать, — алкоголь согрел и придал смелости, — у вас дети есть, так что женскую физиологию вы знаете. Я не отказываюсь от своих обязательств. Но сегодня как раз такие дни.

Его величество хмыкнул, сам налил себе вина.

— Знаешь, Аззи, ты ломаешь мне мозг, хотя твоя задача наоборот — дарить покой и удовольствие. Впрочем, я думаю мы решим эту накладку. Иди сюда.

Когда я выполнила приказ, он сбросил с себя пиджак.

— На колени, Аззи, я сегодня научу тебя альтернативному способу удовлетворения мужчины, — промолвил император, берясь за ремень брюк, — первый раз можешь выплюнуть, но я предпочитаю, чтобы девушка глотала.

Результатами обучения и закрепления пройденного материала Его величество был доволен. Мы лежали на постели, император раздел меня до пояса и сейчас ласкал плечи и грудь, получая от этого удовольствие. Чувствовала ли что-либо я? Да. Мне нравилось. Физически я ощущала тепло и нежность, но мысли были далеко. Я понимала, что это все лишь напускное, игра.

— Аззи, где ты?

— Здесь, Ваше величество.

— Телом, Аззи. Где твои мысли?

— У меня нет никаких мыслей.

Он резко перевернул меня, так что я теперь лежала на нем, его ладони сжали лицо, не давая возможности отвернуться.

— Аззи, слушайся. Если сказал съесть, значит выполняй. Ради твоей же безопасности.

— Хорошо, Ваше величество.

Император отпустил меня, слегка сталкивая на постель Сам сел, оборачиваясь на меня:

— Ты ночуешь здесь.

— Как прикажете.

Он слишком резко встал, вышел в гостиную. Я направилась следом и застала его наливающим вино.

— Ваше величество, я вас расстроила?

— А тебе это важно? — император резко развернулся ко мне, сверля тяжелым взглядом.

— Важно. Значит, я не выполняю наши договоренности, раз вы недовольны.

— Ты голодна?

Я задумалась. Есть не особо хотелось, тем более новые познания не добавляли аппетита, но и сказать “нет” я не могла. А значит, надо все же соглашаться. Да, соглашаться во всем.

— Я не отказалась бы от мяса и овощей. Только без соуса.

— Как скажешь. Надень блузку, иначе я не могу спокойно смотреть на тебя.

Когда я вернулась в гостиную, на столе уже стояла еда.

— Сервируй и присаживайся.

В руках у него были документы. Пока я накрывала на стол, сервируя с требованиями этикета, он быстро просмотрел все и отложил в сторону. Мнимая семейная идиллия, вот только я полураздета, Его величество не мой муж и на нем нет рубашки. Словно подслушав мысли, он на мгновение скрылся в спальне, чтобы вернуться, на ходу застегивая сорочку.

— Думаю, это отчасти моя вина, я не пояснил, — словно не было длительного молчания, вдруг заговорил император, — в одном драже содержится безопасная для организма доза яда. Тебе дали выжимку из всех известных, по идее после первого приема ты должна была почувствовать легкую слабость и расстройство желудка, которые со временем бы прошли. Поэтому я не появлялся первые пару недель. Постепенно организм привыкает к присутствию яда, и при более ударных дозах человек выживает, либо у нас появляется время, чтобы его спасти. Эрг в свое время много путешествовал по материку, и даже увлекался ядами. У каждого свой способ развлечения. По сути у него самая богатая коллекция ядов и противоядий к ним, включая бесценный митридатий — универсальный антидот. Любой новый яд попадает к нему и потом готовится противоядие, а также вот эти самые пилюли, которые я тебе дал. Это очень секретная вещь, их принимает лишь моя семья и премьер-министр. Сейчас ты их пьешь?

— Да, Ваше величество. Но почему?

— Откуда такая забота? Скажу сразу, из всех моих любовниц ты первая, кто мной так опекается и доставляет столько хлопот. К сожалению, я еще в тебе заинтересован как в возможном геммологе. Дигуэль маг, а больше выходцев из Ирдарха у нас нет, с такой чистотой крови.

— Но Дигуэль чистокровный ирдархянин…

— Он маг, а значит не может быть геммологом. Он родился на побережье северного ледяного океана на островах Уирарх.

— Но, Ваше величество…

— Аззи, не перебивай. Я тоже мало верю в твои способности, но иного выхода нет, Ирдарх во главе с правителем Унриелем вновь завуалированно отказал в геммологе для империи. Возможно, когда мы перейдем к стадии взаимных визитов, я возьму тебя с собой, чтобы проверить твои возможности.

Я закусила губу, делая вид, что меня интересует содержимое тарелки.

— Аззи, ты пьешь противозачаточные?

— Да, Ваше величество, с момента проявления вашего интереса.

— Как ты их получила? В аптеках незамужним не продают их.

— Сиротам их продают без ограничения, я воспользовалась старой справкой.

— Я думал, ты будешь напуганной, а в тебе говорит здравая рассудительность. Мне это нравится. Что ты хочешь?

Я неверяще подняла глаза, произнести вслух слова не дал банальный шок. Его величество понял меня по своему.

— Только не проси, я не отпущу. Ты меня полностью устраиваешь, а если будешь послушной, то все будет просто великолепно.

Я вернулась к тарелке, пытаясь принять правильное решение. Проверка, несомненно это проверка. мне сегодня дали много конфиденциальной информации, наказали, принудили и сейчас кидают пряник. Что мне делать? Просить нечто материально — это переходить в разряд продажной шлюхи, когда со мной не будут считаться вообще. Сейчас у меня было неясное подозрение, что император, несмотря на кажущуюся жестокость, еще сдерживает себя. Свободу? Мне ясно дали понять, что нет. Но и упускать случая нельзя, потому что гордый отказ тоже ухудшит положение, поскольку отвергнув раз, есть шанс больше не получить предложение. Что просить?

А император ждал.

— Ваше величество, я бы хотела немного больше узнать об Ирдархе.

— А как это связано с моим предложением? Аззи, я предложил тебе самой выбрать подарок. Хочешь украшения? Или может шубу? А может деньги нужны?

— Спасибо, нет, сейчас весна, украшения привлекут внимание, а деньги девушкам не дарят.

— А что же дарят? Наверно, я отстал от моды, погрязнув в управлении государством, но все вышеперечисленное всегда вызывало восторг у любовниц. Так что если хочешь, все устроим, и при этом ни у кого подарок не вызовет подозрение.

— Книги, — я стойко проигнорировала реплику о предыдущих девушках, — незамужней девушке моего статуса принято дарить книги, конфеты цветы, Ваше величество.

— Азиэль, что ты хочешь?

— Ваше величество, — я осторожно подбирала слова, — я не хочу компрометировать вас и привлекать внимание. Но в свете рассказанного вами я хотела бы больше узнать об Ирдархе и геммологах. В открытых библиотеках ничего нового, кроме того что мы изучали в школе и колледже, я не нашла. Может у вас есть что-нибудь, что помогло бы мне понять происходящее и возможно помочь в вопросах геммологов.

Император отодвинул в сторону тарелку, сверля немигающим взглядом. На мгновение у меня закружилась голова, я испуганно вскочила и упала бы, если бы меня тут же не подхватили:

— Аззи, не скачи. Это легкий транс. Успокойся, Аззи, не плачь. Книги из личного архива тебе завтра передаст Эрг, На улицу их не бери, чтобы никто не увидел, я же знаю, что любишь читать в саду.

Я кивнула головой, но слезы предательски бежали по щекам. Император внес меня в спальню и уложил на кровать.

— Давай договоримся. Твоя покорность понятна, но раздражает. Тем более я по сути лишил тебя выбора, а значит, должен компенсировать. При остальных, при Эрге, даже когда мы втроем, ты остаешься такой. Но в постели ты можешь возражать. Здесь ты мне равна.

— Всегда? — я старалась не реветь.

— Ты не можешь отказать в близости, это чревато, но ты можешь отказать в способе получения удовлетворения, в просьбах, в приказах.

— Тогда что меняется? — горестно вздохнула я, вызывая у него усмешку.

— Давай проверим.

Он отпустил меня, сел и демонстративно потянулся к поясу брюк. Я тут же подскочила:

— Ваше величество!

— Хорошо, как скажешь, — он убрал руки от брюк, вновь обнимая меня, — примерно так. Давай спать. Я устал, да и ты тоже.

— А домой можно вернуться? — рискнула я попросить.

— Нет, — резко ответил он, потом смягчился, — ты еще не до конца поправилась, я хочу ускорить регенерацию.

— А ваша супруга?

— Моя жена и мои дети тебя не касаются. Ты разделась? Я выключаю свет.

— Ваше величество, — внутри я тряслась как осиновый лист, понимая, что испытываю терпение, но видно не так много знал о женской физиологии Его величество, — мне надо… Понимаете.

— Что? — раздраженно он повернулся ко мне, вызывая смущение, потому что спать император предпочитал голым.

— Просто дни такие.

— Черт, Азиэль, ну не настолько же надо бояться. Эрг положил в шкаф все, что нужно женщинам. Покупали рабыни. Ванная комната там, поторопись.

Поборов стыд, подошла к шкафу, где действительно нашла все необходимое в запечатанном виде. Через десять минут я присоединилась к императору, но не торопилась лечь, боясь разбудить задремавшего мужчину. Расчесав волосы. осторожно заплела их в длинную косу, чтобы утром не спутались.

— Знаешь, это неплохо успокаивает, когда женщина расчесывает волосы. Может дело все в необычном для нашей страны цвете? — голос императора уже не пугал, но я тут же повернулась к нему лицом:

— Извините, я думала, вы спите.

— Я жду, а ты не торопишься. Когда закончится менструация?

— Через четыре дня, — вспыхнула я.

— Долго. Ложись, Аззи. И запомни, если я захочу сделать подарок, то скажу тебе об этом заранее.

Утром я проснулась у себя. Одна, укутанная в собственное одеяло. Поскольку больничный еще не закрыли, то на работу не надо идти. Прямо в пижаме я дошла до кухни, чтобы сварить себе кашу, и замерла. Там сидел Эрг Дюэль, а на столе был завтрак.

— У меня поручение от императора, однако я хотел бы поговорить. Угостишь завтраком?

— Я же не могу отказать, тем более вы его сами приготовили.

— У Ямиль лучше всего получаются простые блюда. Расскажи, зачем тебе книги?

— Я хочу понять про геммологов и предполагаемую родину. Его величество сказал, что вы принесете их.

Премьер-министр задумчиво кивнул и пододвинул стопку из нескольких томиков:

— Пятитомник истории Ирдарха, это прямо из библиотеки правителя. Здесь пара философских трудов геммологов. К сожалению, практического тебе ничего не могу предложить, они не оставляют записи. Странная ты, Аззи. Почему не попросила свободы?

— Его величество сразу сказал, что не отпустит.

— Надеешься тогда иначе сыграть?

— Нет, господин Дюэль. Я понимаю, что придет время, и интерес императора угаснет. Я пытаюсь выжить, и если навыки геммолога мне помогут, то я сделаю все возможное для этого.

— Аззи, ты понимаешь, что шантажировать не получится?

— Да, — я встала чтобы убрать тарелку.

Достала чашки, заварила свежий чай. Наведя себе слабый напиток, поставила настаиваться для премьер-министра.

— Тогда зачем?

— Я хочу жить. Чай как вы любите.

— Спасибо, Аззи, — премьер-министр помолчал, затем добавил, — шкатулка с ядами зачарована. Ее можешь увидеть лишь ты, да мы с Его величеством. Так что не бойся, никто не сможет в ней ничего подменить. Я сейчас проверил твое состояние, император опять вложил много сил, чтобы ускорить твое выздоровление. Вечером он придет. Там еще одна книжка, мой личный подарок. Не спеши обижаться, женщины из Гарустажа знают толк в искусстве обольщения мужчины, но кроме пособия по соблазнению, там много практических советов. Отдыхай, Аззи.