Любовница

Глава 24

Утром мы стояли на балконе и смотрели, как уходит Тарет. Гарустаж был приверженцем традиций, они неукоснительно соблюдались. Тарет уходила в темном одеянии, пешком и одна. Нет, за воротами ее ждала машина, которая увезет опальную наложницу далеко на север страны, в глухую деревеньку. Семьи ей больше не видать. Ее не возьмут замуж, на хорошую работу ей не устроиться, да и что она может? Пенсия, положенная старикам в этой стране, мала, но тут она больше рассматривалась как денежная премия. Стариков не оставляли наследники, семейственность и род — основы общества. Тарет теперь же вне рода, надежда лишь на сына.

Прогулка по парку фонтанов слегка развеяли меланхолию. Император исчез поутру, меня забирал Эрг. Увы, повторить беспечную ночь в саду не удалось, приходилось степенно ходить, вежливо восхищаться, хотя хотелось пробежаться босиком по шутливому фонтану, который бил прямо из-под плиток дорожки. Но увы, жене ненаследного шейхича Гарустажа, супруге премьер-министра Валакании не пристало ребячество. Мы мило прогулялись, мило поговорили и в обед нас проводили в аэропорт. В багаже были подарки отца сыну и невестке. От предложения Эрга отдохнуть в полете я отказалась, предпочитая наблюдать за облаками за иллюминатором. Я сделала попытку рассказать о странном подарке шейха, но муж лишь отмахнулся, стоило мне открыть рот, так что я ничего и не рассказала.

Уже по приземлении Эрг насторожился:

— Журналисты, Аззи. Придется дать возможность сделать несколько фотографий.

— Хорошо.

Смущенно улыбаться, давать возможность отвечать мужу и разыгрывать счастливую пару несложно, если ты принадлежишь аристократии. Взять под руку — уже превышение правил, высший свет старательно прячет личные отношение, особенно если они искренни. Все под замок, все глубже, чтобы не узнали, не догадались, чтобы не стать уязвимым. А маски, что маски? Они защищают.

Эрг не поехал в резиденцию, остался ужинать. Дороти хлопотала, накрывая на стол, старалась предугадать желания, все предусмотреть, но муж оставался равнодушен к усердию прислуги. После ужина она поинтересовалась у меня, что делать с подарками шейха.

— Просто найдите им место, — отмахнулась я.

Визит в Гарустаж и последующие события напомнили мне, что надо поверить запас противозачаточных и выпить одну. В кабинете я быстро нашла таблетки, их остаток меня не порадовал. Но я не спешила. Подошла к бюро, там хранились личные деньги. А если действительно придется бежать? Успею ли я их забрать? Можно ли довериться Эргу? Сумма была ощутимая. В небольшом городке я могла бы снимать маленькую квартиру и жить полгода без работы. Или купить домик. Спрятала деньги и направилась к мужу.

— Что-то случилось, дорогая? — мое появление в его комнате удивило.

Он еще не ложился, лишь сменил домашний жакет на халат.

— Ты можешь порекомендовать банк?

— Я мало дал денег?

— Нет, я хочу открыть вклад.

— Пойдем поговорим в твоем кабинете, — хмыкнул Эрг.

В кабинете я молча достала заначку, он оценил сумму и сказал:

— При посольстве Гарустажа есть филиал местного банка. Завтра их специалист приедет ко мне. Если не затруднит, найди время выбраться в резиденцию. Жоватан все устроит. Почему ты сейчас озадачилась этим вопросом?

— Готовлюсь на случай отставки.

— Аззи, ты же умная девушка и понимаешь, что сбежать не получится. Я найду, император тоже найдет. Просто побег может закончится заключением в пустыне Вьетар, что вредно для здоровья. Я же сказал, когда придет время, все устрою.

— И все же я хочу.

— Завтра все будет. Мой совет, делай на ауру предъявителя. Тогда ты защищена от потери документов. Еще что-то?

Я молча протянула почти пустую таблеточницу с противозачаточными. Он вздохнул:

— Ты не внимательна. Перед свадьбой я пополнил запасы. Они там же, просто в отдельной коробке. Пойдем отдыхать. Император сегодня точно не придет.

Днем приехавший банковский служащий быстро все оформил, перевел в валюту Гарустажа по льготному курсу, снял ауру и выдал мне небольшую памятку. Он сразу сообщил, что ключ не важен, документы больше формальность. Достаточно любому сотруднику банка считать мою ауру, чтобы дать мне полный доступ к моим деньгам. Я рискнула уточнить, а что если он ошибется или воспользуется ситуацией, на что клерк вежливо улыбнулся и сообщил, что тогда его ждет смертная казнь.

Я дождалась Эрга, и мы вдвоем вернулись домой. Ночью император опять не пришел.

Постепенно меня вошло в привычку встречать вечером мужа с работы. Я приезжала в резиденцию, ждала его на одной из скамеек, если погода была хорошей, или поднималась в кабинет, если на улице шел дождь. Сначала я могла гулять в полном одиночестве, но постепенно стала замечать, что некоторые дамы тоже взяли привычку выходить на вечерний променад.

— Ты стала законодательницей мод, — усмехнулся в один из вечеров Эрг.

— Я заметила. Теперь вечером сложно найти скамейку, чтобы почитать, — вздохнула я.

Это было так. Дамы в книжками и журналами всегда занимали все скамейки до моего появления. Я понимала, что они ждут, когда я устроюсь с кем-либо и можно будет завести разговор. Но общения не жаждала, поэтому пришлось делать вид, что читать мне разонравилось, а теперь привлекают пешие прогулки. Через пару дней дорожки стали многолюдны, голова устала от вежливых кивков-приветствий, так что приходилось прятаться в кабинете мужа.

— А ты знаешь, что по резиденции ходят слухи, что ты в положении, — хмыкнул Эрг, — поэтому я тебя так старательно не допускаю до двора.

— Мы женаты всего три недели.

— Дорогая, свадьба тут вообще не причем, — рассмеялся он.

Я вспыхнула и отвернулась. С того момента стала приезжать не каждый день, предпочитая встречать его в саду или в городе. Эрг забавлялся, придворные недоумевали, сплетни превращались в драмы.

Дамы сменили тактику, они разузнали, какой салон я посещаю, и стали пытаться пересечься там. В один из таких дней я просто развернулась на пороге, потому что зал напоминал платформу в час отбытия поезда. С того момента мастера ездили ко мне, Эрг спокойно компенсировал все мои причуды.

В этот вечер накрапывал дождик, не слишком сильный, чтобы открывать зонт, но все же ощутимый, чтобы гуляющих было мало. Я с удовольствием шла по площади перед центральным входом в резиденцию. Широкополая шляпа прятала от мелкой измороси, плащ согревал, а новые сапожки защищали ноги. Мода менялась стремительно, юбки укорачивались, силуэты становились проще и скромнее в объемах, ставки делали на плечах, брюки завоевывали позиции, становясь уже.

Я предпочитала классику, выбирая новые модные фактуры и цвета. Мои фотографии периодически появлялись в газетах, но придраться было не к чему, я неукоснительно соблюдала этикет. Вот и сейчас поправила укороченные перчатки, посмотрела на лестницу и решилась еще пройтись. Вдали хлопнула дверь, я подняла глаза и увидела, что водитель бежит в мою сторону.

— Здравствуй, Аззи, — за спиной стоял Гай.

— Прошу прощения? — я не испугалась.

Немного потрепанный, слегка небритый, с кругами под глазами, он уже не походил на того молодого человека, который очаровал, обещал жениться. Не было прежнего лоска.

— Отец умер, мать больна, я потерял хорошую работу. А вот ты, смотрю, цветешь и пахнешь.

— Мне жаль. Жизнь — очень жестокая штука.

Я успела остановить шофера, он недовольно цокнул языком, но не тронул Гая. Гай посмотрел на него, потом усмехнулся:

— Скажи, Аззи, а не так уж и неправы были журналисты тогда, ведь так?

— Вам что-то надо?

— Мне ничего не надо. Уже ничего. Я все увидел.

— И что вы увидели, господин Трессель? Кажется, судом вам запрещено приближаться к моей супруге, — появился зонт, который придерживал Жоватан, прикрывая от непогоды меня и Эрга.

— Прошу прощения, господин Дюэль. Молодость, горячность, эмоции, поддался порыву, захотел увидеть свою первую любовь. Захотел, но не увидел, — Гай отвернулся и, засунув руки, в карман зашагал по дорожке.

— Прикажите задержать? — рискнул уточнить секретарь.

— Нет, не нужно. Дорогая, ты напугана?

— Нет, просто ветер холодный, — я сумела совладать эмоциями и повернулась к мужу, привычно улыбаясь.

— Он угрожал тебе? — не унимался Эрг.

Мы шли в сторону автомобиля.

— Нет. Эрг, все в порядке, я и узнала его не сразу.

— Хорошо.

В эту ночь император опять не пришел. Он вообще последнее время появлялся крайне редко, встречи были стремительны, страстны и малословны. Мои прогулки с мужем его не трогали, он словно не замечал их. Впрочем то, что он слегка охладел, к лучшему, я сегодня чувствовала себя слишком разбитой. Возможно, прогулка под дождем не прошла даром.

Утром из газет я узнала, что Гай покончил с собой. Жалость? Нет, ее не было, не было ни сочувствия, вообще ничто не дернулось внутри и не заныло. Гай был из той далекой жизни, которую я почти забыла. Тогда я была наивна, глупа и беспечна. Верила в лучшее, мечтала разбогатеть, выйти замуж, быть неотразимой. Да вот не сложилось, точнее сложилось, но не так. Не могут счастье и богатство ужиться.

Я раздраженно откинула газету в сторону. Эрг уже уехал на службу, и завтракала я в полной одиночестве.

— Госпожа Дюэль? — тут же появилась Дороти, — что-то хотите?

— Нет, можете убирать со стола.

Она поспешно начала собирать посуду, а я наблюдала за дождем за окном. Тоска давила, настроение под стать погоде. Я зябко поежилась и повернулась к экономке:

— Закройте окна, холодно.

— Госпожа Дюэль, все закрыто, — тихо ответила Дороти.

— Я мерзну. Попросите разжечь камин в гостиной.

Но треск огня раздражал, вместо того, чтобы успокаивать. Читать не хотелось, спать тоже, я слышала, что прислуга приводила в порядок второй этаж, но даже не сделала и попытки пойти проконтролировать. Апатия и раздражение, а еще хотелось…

— Дороти, у нас есть красные яблоки?

Наверху стихли разговоры, появилась экономка:

— Да, госпожа Дюэль, сейчас принесу.

Я долго не могла выбрать, какое именно яблоко взять. Слегка ныла грудь, и я не могла сосредоточиться, отчего раздражалась еще сильней.

— Госпожа Дюэль, может вызвать врача?

— Вы убирались, не смею задерживать, — я схватила, наконец, яблоко и выбежала из гостиной.

Уже в своем кабинете бросила фрукт в корзину для бумаг и заметалась по комнате. Я забыла о женском цикле, а цикл забыл обо мне. Нет-нет, я же пью таблетки, а значит это иное? Что с организмом?

В груди кольнуло. Я подскочила к зеркалу и расстегнула платье. Там, куда вживил шейх калионику с сардониксом, проступил контур цветка. Он пульсировал, и в висках в такт бил ритм. Удивительно, но я успокаивалась. Дороти права, чем гадать, надо добраться до врача. А дальше…Нет-нет, не думать.

Прода от 25.08.2018, 17:50

Мой бледный вид с расстегнутым платьем напугал Дороти, а я резко потребовала подать машину. В доме поднялась паника, но меня это меньше всего волновало. Через полчаса я уже ехала по улицам столицы. Дороти настояла, чтобы сопровождать меня. Она пыталась завести разговор, но я не была настроена кого-либо слушать, поэтому оборвала ее. Изумленная, она смолкла. Я сама пугалась своего состояния. Повышать голос на прислугу не в моих правилах, тем более они больше не давали повода для недовольства, боясь гнева Эрга. Взвинченность, злость, страх и тревога. Эмоции сильные и яркие, они настолько заполонили душу, а ведь я была уверена, что краски жизни уже не для меня. Словно очнулась ото сна.

В клинике меня узнали, тут же засуетились, отвели в отдельный кабинет, где предложили чаю. Я настояла на осмотре терапевтом, ссылаясь на то, что вчера прогулялась под дождем. Дороти нещадно выгнали за дверь. Доктор осмотрел меня и предложил дополнительно обследование, еще одного специалиста, просто чтобы быть уверенным в диагнозе. Я согласилась.

— Госпожа Дюэль, это не простуда, все хорошо, легкие чистые, горло не воспалено, что очень даже хорошо в вашем положении, — наконец, вынесли вердикт доктора.

— Что со мной?

— С вами все хорошо, небольшие скачки настроения, легкое недомогание — это нормально на таком сроке беременности.

Я осела на кушетку. Беременна. Ребенок. Выражение моего лица напугало докторов, они замерли, так и не произнеся стандартных фраз поздравлений

— Госпожа Дюэль, вам плохо?

— Нет-нет, — взяла я себя в руки, — немного неожиданно. Я растерялась.

— Срок небольшой, — облегченно выдохнули доктора, — все проходит хорошо. Если вы позволите, мы пригласим мага, он проверит способности малыша.

— Это так важно? — испугалась я.

— Нет-нет, не бойтесь, с малышом все будет в порядке, просто вашему супругу может интересно будет это знать. Да и так проще будет наблюдать вас.

— Да, муж обрадуется, — мой тон не совсем вязался со словами, но я была в полном шоке.

Первая мысль — это конец. Окончательный приговор. Даже если император разрешит оставить ребенка и не выгонит, то я буду привязана к нему навеки. Но бастард??? Незаконный сын или дочь — это же… Нет, императору не нужен бастард, он же меня и его… Я непроизвольно схватилась за живот, стараясь защитить того, кто был меньше зерна. А может аборт? Малыш настрадается в жизни…

— Госпожа Дюэль, вам плохо? Подождите, сейчас сладкого чаю с лимоном дадим. Это токсикоз, пару месяцев небольшое недомогание и слабость — это нормально.

Вокруг поднялась легкая паника, медсестра выскочила в коридор. Дороти попыталась войти, но я вновь ее прогнала. Выдохнула, чтобы хоть немного успокоиться и сказала:

— Я надеюсь, ваш персонал не болтлив. Мне не нужны газетные сплетни. Не расстраивайте моего мужа.

— Да-да, мы понимаем. Не волнуйтесь, никто никому не скажет.

— Хорошо.

Пока я пила чай, легкая кислинка которого успокоила спазм, подоспел руководитель клиники, которого вызвали из дома. Он осмотрел меня и подтвердил, что я беременна, срок около месяца, и малыш — маг. Аккуратно врач рассказал про некоторые особенности, как-то более быстрое развитие плода, что у меня могут появится некоторые способности, которых раньше не было, и несмотря на мое положение, отношения с супругом можно продолжать и даже более теперь я тоже зависима от них, потому что они стабилизируют способности ребенка. Мы договорились, что информация останется конфиденциальной и при необходимости врачи будут приезжать ко мне на дом. Господин Триксит оказался очень понимающим и смышленым, сам пошел провожать меня. В коридоре он отечески объяснял, что в такую погоду очень легко простыть, что влажный воздух коварен, так что не стоит гулять под дождем, и таблетки не нужны — банальная простуда лечится чаем с травами и медом, а анемия — яблоками и специальным питанием. Легкое жужжание голосов смолкло, все открыто подслушивали, а главврач помог мне одеться, осыпал комплиментами, проводил до машины. В общем, вел себя как положено заискивающим обывателю.

В машине под моим строгим взглядом Дороти села рядом с водителем.

— В резиденцию, — сказала я.

— Госпожа Дюэль, если вы приболели, то надо домой, — сделала попытку возразить экономка.

— Дороти, я хочу к мужу. Впрочем, вас мы высадим в начале улицы, сегодня вы мне в качестве дуэньи больше не нужны.

— Как прикажете.

О да, пока я могу приказывать. Пока ехала, в голове мысли бились в истерике. А если не рассказать, а сбежать? Увы, найдут. Кому сказать первым — императору или Эргу? А если не поверят в случайность? Где я могла так пролететь? Память услужливо подсунула ночь в Гарустаже, перила, на которых мы катались, ночная беседа с шейхом и страсть во Вьетаре. Да, тогда я пропустили одну таблетку. Одну маленькую злосчастную таблетку, которую должна была выпить вечером. Если бы Эрг утром предупредил про Гарустаж, я бы их взяла с собой, но вещи собирала не я, да и вылетели они из головы. Мелкая оплошность, которая может стоить мне жизни. Страшно? Очень. Но не за себя, а за того, чье маленькое сердце уже бьется. Аборт? В груди кольнуло, я невольно потерла ее. Мне не нужно зеркало, чтобы понять — вживленный сардоникс пульсирует, давая силы. А ведь так просто, что там за ребенок — не больше ногтя мизинца. Ничто, скопление клеток. Убрать, растоптать, вырезать. И все будет по-старому. Не будет! Не смогу убить. Попроситься на время в дворец шейха, а потом просто отправить ребенка в приют? Я хмыкнула, машина притормозила.

Посмотрев как Дороти пошла пешком в сторону дома, я постучала по перегородке, которая тут же опустилась:

— Я хочу подумать. Покатаемся.

Водитель кивнул, потом осторожно добавил:

— Мне надо заправиться, госпожа Дюэль, если прогулка продлится более четырех часов.

— Нет, не понадобится. Мне нужен час.

Увы, час ничего не дал, кроме одной мысли — тянуть нельзя, надо все сразу сказать. Оставалось лишь надеяться, что моя честность и долгий стаж любовницы позволяют рассчитывать на снисхождение.

— В резиденцию, — я откинулась и попыталась собраться мыслями.

Сейчас, как никогда иначе, я чувствовала, что жизнь висит на волоске, но за этот волосок я готова подписаться на все. Лишь бы мой сын выжил.

В резиденции было как обычно. Водитель довел меня до крыльца, пряча под зонтом. Эрг был в кабинете, моему появлению удивился. Он отпустил Жоватана, который уже принес поднос с тирканским чаем и сладостями. Легкий цветочный запах вызвал головокружение, я невольно поморщилась, что не ускользнуло от внимания мужа.

— Аззи, дорогая, ты бледная. Ты не заболела? Я просил же не гулять под дождем.

— Нет, со мной все в порядке.

Вдруг поняла, что не смогу сказать сейчас. А вдруг нас услышат? Значит, надо уговорить Эрга уйти домой. Вот только время едва перевалило за полдень.

— Тогда что случилось? — насторожился муж.

— Я гуляла в городе и решила заехать.

— Ты разочаровала наших дам. Они же только ближе к вечеру появятся, — он протянул мне чай.

— Я захотела сейчас, — я отставила чашку, потому что запах раздражал.

— Хорошо, но я уже пообедал, ты голодна? Думаю, полчаса могу выделить тебе времени.

— Я хотела поговорить.

— Весь во внимании. Почему ты не пьешь чай?

— Дома.

— Аззи, тогда придется дождаться вечера.

— Эрг.

Он покачал головой и вернулся за стол.

— Азиэль, не перегибай палку в капризах. Если разговор действительно важный и не может подождать вечера, то говори. Кабинет защищен от прослушивания. Даже если император сейчас появится здесь и решит, что ты ему нужна прямо сейчас, то никто об этом не узнает. Тем более мне вы не помешаете, — он взялся за бумаги.

— Я беременна

Прода от 26.08.2018, 00:08

— Прости, ты что? — Эрг отложил в сторону бумаги и встал.

— Я беременна.

— Что?! Как?

— Работа у меня такая, — огрызнулась, потому что вдруг осознала, что совершила импульсивный поступок и вера в этого человека была лишь моим обманом.

— Твою мать, Ринтар, как ты могла?! — невозмутимого Эрга прорвало, — на что рассчитывала?! Отвечай!!

Меня словно впечатало в небольшой диванчик.

— Я ничего не планировала.

— Оно само, тьма побери! Когда это произошло?!

— В доме твоего отца.

Я вжалась в диван, потому что Эрг нависал надо мной. Мне казалось, что он меня придушит. Сумка в моих руках защищала живот, но я понимала — мне не спастись.

— Дьявол, Азиэль, почему ты не пила таблетки?!

— Я пила.

Гнев улетел так же быстро, как и появился. Эрг отстранился и сел за стол.

— Те самые таблетки?

— Да. Я пропустила лишь один прием.

— Когда?

— Когда мы улетали в Гарустаж, только один день, только одну таблетку

— Ясно. Какой срок?

— Месяц.

Он замолчал и теперь смотрел на меня, не мигая. Я по-прежнему сидела, забившись в угол.

— Что сказали врачи?

— Беременность протекает нормально. Ребенок — маг.

— Мальчик.

— Да.

Вновь повисшее молчание давило на нервы.

— Аззи, как это не вовремя. И что мне теперь делать? Ты же понимаешь, девочка, ты же все понимаешь, я вижу, — устало вздохнул Эрг.

— Оставьте мне малыша. Я буду послушной, я ничего не буду требовать, пытаться сбежать, я ни на что не буду претендовать, только оставьте мне ребенка, — прошептала я.

Предательские слезы катились по щекам, но остановить их было нельзя. Эрг недовольно поморщился.

— Давай рассуждать разумно. Ребенок сделает тебя еще более уязвимой. И тебя и меня и его. Я не планировал детей. Тем более сейчас, когда все должно разрешиться. Тьма, Аззи, если они только узнают, что ты беременна, они активизируются. Даже после Нового года я воспринял бы новость спокойнее, но сейчас это совершенно ни к чему.

— Пожалуйста, — я опустилась на колени на пол, — Эрг, я сделаю, что угодно, только, пожалуйста, оставьте ребенка. Как угодно вам, как вы хотите, все, что вы хотите.

Я действительно была готова на все. Даже стать женой по-настоящему, в постели, в любой форме. Только бы ребенка оставили. Удивительно, гордость ушла на второй план. Два часа круто поменяли приоритеты. Если раньше я хотела жить для себя, то сейчас я хотела выжить ради ребенка. Ради него я готова на все.

— Встань, — меня дернули и усадил обратно на диван, — заткнись и не двигайся.

Однажды Эрг уже осматривал меня, сейчас он точно также вел руками по телу. На животе ладони задержались. Я испугалась, дернулась, справедливо боясь, что он убьет плод.

— Не дергайся, малыш не пострадает.

Он убрал ладони и вернулся к столу.

— Яд не подействовал на ребенка. Но с сегодняшнего дня ты перестаешь пить пилюли.

— Хорошо.

— Да ничего хорошего, — вновь взорвался он, — есть только из моих рук, только то, что я дам и я налью. Каждое утро завтрак со мной, я сам буду давать еду, которую ты будешь оставлять в своем кабинете. Никаких перекусов в городе, в ресторанах, в моем кабинете без меня. Аззи, даже воду прополоскать рот или умыться — только то, что в кабинете или я дал. Через месяц закрытие сезона, мы обязаны присутствовать. После него ты отправишься к отцу и будешь безвылазно сидеть под его присмотром.

— Хорошо.

— А теперь думай, как мы сообщим о твоем положении императору.

— Врачи сказали, что ограничений нет, потому что ребенок маг.

— Аззи, император не дурак, он почувствует. Тем более если это его ребенок, — муж снова воззрился на меня тяжелым взглядом.

Возражать и строить оскорбленную невинность не стала.

— Аззи, если он настоит на том, чтобы избавиться от ребенка — то сама понимаешь.

Вновь тягостное молчание. Сейчас, пока дали отсрочку до вечера, на меня навалилась усталость, руки сводило судорогой. Слезы пытались прорваться наружу, но я старалась не разреветься, чтоб не раздражать и без того злого Эрга.

— Токсикоз есть?

— Нет.

— Что-то в привычках изменилось?

— Нет.

— Голодна?

— Нет.

— Опять строишь из себя жертву? Жалкое зрелище и оно раздражает.

— Я хочу этого ребенка, это мой единственный шанс иметь детей, — тихо произнесла.

— Получишь отставку и еще наделаешь, тем более дело нехитрое.

— Это мой ребенок, — вновь тихо повторила я.

— Да что ты? — продолжал язвить Эрг, — а это зависит от решения императора. Хочешь реветь — реви, не стесняйся… Потренируешься заодно, может, разжалобишь слезами.

Я не выдержала издевательств и швырнула в его сумкой. Он поймал и усмехнулся.

— Не попала.

Подушка с дивана приземлилась ровно на стол, сминая и сметая документы.

— И опять мимо.

Я схватила чашку и прежде чем сообразила, бросила в него. Удивительно, чашка не долетела даже до стола, но чай пролился на бумаги и подушку. Я застыла.

— Ребенок — сильный маг, — задумчиво протянул Эрг, затем подошел ко мне, — пойдем, я отвезу тебя домой, заодно тут пока уберут. Вечером я сам поговорю с императором.