Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 9

Глава двадцать первая

Удивительно, насколько восприятие одной и той же ситуации может меняться со временем. Ещё год… да что там, полгода назад перспектива столкнуться с сотнями безголовых латников одновременно повергла бы меня в ужас. На первых порах исследования замка я едва справлялся с двумя такими врагами, и даже когда наловчился разбирать группы побольше, это было непростой задачей.

Сейчас я поймал себя на том, что даже не переживаю за Кулину и драконят. Не потому, что разлюбил их, нет — просто я полностью им доверял. Леди-слайм могла скрыться от мечей и стрел хоть на потолке, хоть в щелях завала. Ян и Ава были практически неуязвимы и хорошенько набрались опыта за последние месяцы. Мне не нужно было отдавать приказы и следить за их исполнением. Мои спутники сами прекрасно знали, что делать.

В итоге, когда каменные плиты под нами заходили ходуном, я испытал лишь лёгкое раздражение. Нет, скорее, среднее раздражение — особенно теперь, когда узнал вероятную предысторию дуллаханов Полуночи. Эти орлы когда-то уже служили замку, и не где-то, а в рядах элитной гвардии. Да, давно. Да, тысячелетнее существование в виде нежити не способствовало ясности мышления. Особенно с головами, отделёнными от тела. И всё-таки, чуть ли не каждый раз при встрече с безголовыми я распинался, зазывая их на службу! Согласились дай бог если один из двадцати!

И вот теперь возник неиллюзорный шанс, что мне придётся испепелить сразу две-три сотни потенциальных защитников Полуночи. Только и исключительно потому, что кто-то голову дома забыл.

Впрочем, спустя несколько напряжённых минут дрожь камня улеглась, а ей на смену пришёл глубокий, пробирающий до костей скрежет. В центре зала плиты ушли вглубь, раздвинулись в стороны, открывая чёрную пасть прохода. Нас приглашали вниз — либо пытались заманить в ловушку.

Не снимая руки с рукояти Райнигуна, я двинулся вперёд и вниз, по винтовой каменной лестнице, а драконята с Кулиной двинулись следом.

Сперва я посчитал это место солдатским кладбищем, пусть и достаточно специфическим. Но теперь стало ясно, что оно было устроено по типу катакомб, огромного склепа. Каждые метра четыре вглубь от лестницы в разные стороны расходились низкие и узкие коридоры, пролегающие между каменными гробами. На боку каждого гроба были высечены символы, надписи и числа, дата и обстоятельства смерти. Имён там не оказалось — то ли они высекались на крышке, то ли и вовсе не полагались покойным гвардейцам. Хотя их отсутствие было ещё не самым странным.

Самым странным были изображения лиц.

Посередине каждого гроба находился рельефный рисунок лица, посмертные маски, перенесённые из гипса в камень. Закрытые глаза, тяжёлые черты, высеченные с изумительной точностью. Череда застывших ликов создавала совершенно особую атмосферу, мрачную и торжественную, которую не хотелось нарушать даже молодым драконам. А ведь те недавно гуляли не то, что по кладбищу — по целому комплексу для производства нежити, да ещё и сражались с его создателем…

«5684. Ценой своей жизни отразил штурм юго-восточной стены» — дата и надпись повторены около двадцати раз, разнились только лица.

«5684. Погиб на посту, охраняя тронный зал от захватчиков»

«5685. Погиб при задержании беглого узника»

«5685. Погибла, защищая библиотеку от диверсии лазутчика Рассвета»

«5686. Жизнь унесена моровым поветрием» — дата и надпись повторены около тридцати раз.

Спустя полчаса блужданий по тесным коридорам склепа мы вернулись к лестнице.

— Нам надо залезть в каждый грроб? — деловито, но вполголоса осведомился Ян. — Прроверить, есть ли там головы «наших»?

— Мы всё ещё не знаем, что дуллаханы пошли отсюда, — заметила более педантичная Ава. — Может, этот склеп не имеет к ним отношения.

— Нет, они явно зародились тут, — медленно сказал я. — Полночь подсказывает, что мы на месте.

— А дальнейший курс действий не подсказывает? — быстро спросила Кулина.

— Боюсь, дальше мы как-нибудь сами. Но открывать гробы подряд, равно как и наугад, смысла нет. Их тут сотни, иголку в стоге сена и то найти проще.

— Ищем опрределённый?

— Ищем закономерности. Тот, кто спроектировал это место, стоял и за всей идеей старой гвардии Полуночи. И он не просто решил нанимать на защиту замка опытных воинов, связать их сложным кодексом, а затем хоронить с почестями. Нет, у него в голове имелась конкретная система, которая должна была работать сквозь тысячи лет.

Ава тут же забросала меня наводящими вопросами, ответы на которые я в самом деле не отказался бы получить от Полуночи. Увы, мой любимый замок сейчас не был настроен на общение «голосом», предоставляя лишь ощущения, неконкретные намёки в довесок к честной информации Роланда. Может, Полночь находилась в игривом настроении и хотела посмотреть, как хозяин справится сам. А может и вовсе не помнила деталей, поскольку её память во время болезни пострадала сильнее всего. Оставалось надеяться только на силу рассудка и логики — а также то, что я уже знал о принципах действия вечных замков.

В первый месяц правления, я думал, что души, сбежавшие из-под контроля Полуночи, автоматически получают мёртвые тела. Ну вот такая хоррорная особенность, чего удивляться-то? Что-что, а тела вечный замок мог восстанавливать без каких-либо загвоздок. Затем стало ясно, что к теням-паразитам относится не только нежить, но и мимики, слаймы, пиявки, а также некоторое количество другой, вполне себе живой братии. Да и нежить различалась по виду, где сильнее всего выделялись именно дуллаханы.

Подозрение, что безголовые являлись частью то ли какого-то особого отряда, то ли целой армии, зародилось уже тогда. Рассказ Роланда подвёл базу под теорию, спуск в солдатский склеп расставил точки над «и».

Итак, не позднее шеститысячного года по л. п. один из хозяев Полуночи — может, мой прямой предок, а может и нет — решил, что внутренние войска нуждаются в полной реорганизации. Не знаю, была тому причиной низкая популярность вечного замка как места работы, коррупция или отсутствие дисциплины в текущей гвардии, но результат вышел один. Новая гвардия — образец профессионализма, закованная в лучшую броню и оснащённая первоклассным оружием, способная отразить натиск как людей, так и чудовищ.

Отразить даже после смерти.

Хозяева-некроманты — практически визитная карточка Полуночи. К счастью, в отличие от Бертрама, этого сумрачного гения не тянуло на безумные эксперименты. Скорее он ставил во главу угла абсолютную эффективность без каких-либо отступлений от формулы. Единый стиль доспехов, единый кодекс, единое посмертие. Причём не исключено, что каждая деталь, включая вечную службу, была прописана в контракте.

Не знаю, каким образом безымянному хозяину удалось превратить гвардейцев в «классическую» нежить. С другой стороны, Бертрам тоже проворачивал подобное, пусть и в меньшем масштабе — он не придумал умертвий и баньши. Дуллаханы сохраняли навыки битвы, приобретённые при жизни, и не боялись лишиться головы, известной уязвимой точки для восставших мертвецов. Удобно, доступно, эффективно. Половина гвардии служит в живом виде, половина — в неживом, причём до надобности дожидается в обширном склепе.

Только вот одна проблема — ни один король и ни один хозяин не правит вечно. В какой-то момент элитная гвардия Полуночи вновь стала обычной гвардией, а доступ к «хранилищу» дуллаханов был утерян. Со временем солидная часть из них смогла вырваться из рамок некогда безупречной системы и отправиться нести самостоятельную вахту в коридорах вечного замка, подключившись к великой душе без её ведома. Может, именно поэтому они не горели желанием вновь заступать на «официальную» стражу?

Когда мы вошли в зал, перед нами почти сразу открылся спуск к основной части катакомб. Открылся так, что стало ясно — это не тривиальное событие для каждого посетителя. Явно сыграл роль мой статус хозяина, либо же кровь и внешность фон Харгенов. А значит, где-то здесь имелись и другие механизмы, облегчающие взаимодействие с мёртвым легионом.

Даже если сегодня от этого легиона в основном остались гробы с мумифицированными головами.

К сожалению, чутьё драконят на магию здесь было бесполезно — магия исходила почти из каждого гроба. Поисковый амулет тоже не облегчал задачу, поскольку презрительно игнорировал неконкретные запросы в духе «где тут точка управления?»

Спустя добрый час поисков, однотипных коридоров, надписей, каменных лиц и ступеней, я начал задумываться — есть ли вообще эта самая точка? Может, только спуск открывался на автомате, а всё остальное полагалось делать вручную. Начертить старый добрый магический круг, воззвать к древней клятве, принести кровавую жертву, и что там ещё требуется по заветам запретного искусства? Все данные по ритуалу, разумеется, давным-давно потеряны и забыты, без малейших шансов на восстановление. Допустим, я притащу сюда Лаахизу…

— Я нашла!

— А? Что?

Внезапный возглас Кулины выдернул меня из наполовину оформившихся размышлений, как доставить в солдатский склеп нашего штатного лича в кратчайшие сроки.

— Что нашла? — переспросил я. — Механизм? Разгадку?

— Закономерность! — гордо сказала леди-слайм, уперев руки в полупрозрачные боки и всколыхнув всё тело. — Мы же её искали, так?

— Так. И какую же?

— Здесь есть ещё одно помещение.

Указанный Кулиной участок катакомб на первый взгляд ничем не отличался от остальных. Но леди-слайм сразу заподозрила неладное, поскольку без труда могла измерить расстояние между стенами и угол, под которым поворачивают коридоры. Слаймы вообще отлично находили потайные ходы и скрытые комнаты — а затем пользовались ими в своё удовольствие. Наконец, проверка маской Жнеца подтвердила — почти в самом центре катакомб скрывается целая комната, хитро замаскированная среди окружающих её проходов. Что мешало сделать её совсем с краю, а то и поместить на огромном пустом пространстве снаружи — хороший вопрос. Например, чтобы я окончательно сломал себе голову, если бы не Кулина.

Разумеется, для потайного помещения не предполагалось никаких очевидных дверей. Пришлось проделать вход самому, отыскав участок стены, не занятый каменными гробами. В самом солдатском склепе ничем не пахло, а вот из новой дыры с неровными краями разило смертью — и ржавым железом.

Я всё ещё не чувствовал страха — но вдруг подумал, что Ян сходу выдвинул не такое уж плохое предположение. Может, и в самом деле стоило просто открывать гробы один за другим?

Следом уже стало не до размышлений.

ХРЯСЬ!

Что-то вылетело из скрытой комнаты, вылетело со скоростью пули и врезалось мне в грудь. Я пошатнулся и отступил к стене, успев рассмотреть только гриву седых волос да край безумной ухмылки на иссохших губах. Атаковавшая меня голова расхохоталась и взмыла ввысь, в недосягаемость далёкого потолка.

Вслед за ней, словно в какой-то старой дурацкой рекламе, уже повреждённую стену доломало тело дуллахана. Это был самый крупный экземпляр, что я видел в Полуночи, ростом далеко за два метра — без головы — и вооружённый двуручным боевым молотом. И оружие, и доспехи проржавели настолько, что под слоем коррозии едва проступали уцелевшие металлические части. Впрочем, это здоровяка ничуть не смущало. Не тратя времени на оценку обстановки, безголовый попёр на меня.

БАБАХ!!

Мой расчёт был прост — если это обычный дуллахан, просто чуть более сильный и наглый, испепеление вернёт его душу Полуночи. Если это загрязнённый «босс» локации, попадание в любую точку тела кроме башки должно засчитаться за очищение. Так-то я мог скрутить его в бараний рог хоть голыми руками, но зачем тратить столько сил?

Увы, тут же стало понятно, зачем.

Туловищу в ржавой броне хватило одной пули, чтобы дёрнуться и осыпаться горкой праха. Но раздавшийся откуда-то с высоты отголосок хохота как бы намекнул, что приключения на этом не окончены. Ближайший ко мне каменный гроб вдруг мелко задрожал, дёрнулся и взорвался, разлетевшись на тысячи осколков! Грёбаная граната! Хорошо хоть Кулина стояла с другой стороны стены, драконята успели закрыться крыльями, я — закутаться в броню Вирмборда. От мрачной и торжественной атмосферы не осталось и следа.

Из ниши, где только что рванул гроб, медленно выбирался целёхонький дуллахан, которого я только что испепелил. Да что там — испепеление определённо пошло ему на пользу, обновив состояние оружия и доспеха с «ржавый мусор» до «пару дней чистки и можно пользоваться». Что же, вот и ответ на мой вопрос — определённо «босс», да ещё и с крайне неприятными возможностями. Моментальное перерождение? Неуязвимость, пока цела башка? Боевой молот загудел, отправляясь в полёт, но застыл, намертво схваченный моей левой рукой.

— Я не мечтаю с тобой сражаться, — спокойно сказал я, игнорируя бешеные попытки дуллахана вырвать оружие. — Предпочитаю договариваться там, где возможно. Если слышишь, спускайся сюда и попробуем поговорить — об очищении тебя и твоих соратников. Если нет…

Безголовый латник застыл на пару секунд, словно обдумывая моё предложение. Но и это была уловка — он вдруг отпустил не поддающийся молот, молниеносно выхватил мизерикорд левой рукой и попытался пырнуть меня в бок.

БАБАХ! БАХ!!

На этот раз — два выстрела, после того как отбросил упрямого гада пинком к стене. Ещё не успел осыпаться пепел, а новый каменный гроб неподалёку затрясся от уже знакомой дрожи.

Судя по практически новым, слегка потрёпанным латам и оружию, этот урод не просто использовал тела и «жилплощадь» своих бывших товарищей для перерождения. Нет, вдобавок он выкачивал из них энергию для усиления способностей! Этот тройной обманный взмах я не перехватил, и пусть молот в итоге бессильно скользнул по непробиваемой поверхности Вирмборда, мне это совсем не понравилось. Допустим, двадцать-тридцать таких итераций я без проблем грохну, едва прибегая к силе Авалона. Но до какой степени он будет себя улучшать⁈

— Ава, Ян! Задача — поймать голову в воздухе и спустить на землю. По возможности не испепелять, ни при каких обстоятельствах не есть.

— Ага!! — радостно взревели драконята в унисон, разбегаясь по каменным ступеням и взмыв ввысь.

Надо сказать, Ян был абсолютно прав — он летал быстрее сестры, хотя слегка уступал ей в манёвренности. Впрочем, проследить за воздушным пилотажем драконьих детей полноценно не удалось — вновь вмешалось безголовое тело. На этот раз мой план состоял в том, чтобы не дать ему возможности переродиться и заново набраться сил. Но то ли я не соизмерил силу удара, то ли командир дуллаханов обладал абсолютным контролем над своим телом, оно отлетело на каменный пол и словно съёжилось, уменьшившись до размера стандартного безголового латника.

Новый взрыв раздался не в двух шагах, а где-то в отдалении.

Я выбрался на основной, верхний уровень солдатского склепа — лишь затем, чтобы тут же словить пулю прямо в центр груди! Причём не обычную пулю, а крупный свинцовый шарик, сплющившийся почти до неузнаваемости и скорее нанёсший психологический вред. Безголовый латник стоял на другом конце зала, спешно перезаряжая дымящуюся аркебузу.

Не только обновление брони и оружия — сейчас выглядящих идеально новыми — но и смена арсенала по необходимости. Вирмборд в теории нельзя было пробить даже знаковым оружием других замков, Ланселот точно не справился. Но я отнюдь не мечтал, чтобы где-то через полчаса этого безумного боя меня обстреливали уже из подствольного гранатомёта, одновременно поливая бронебойными пулями. Так что вместо того чтобы ответить огнём из Райнигуна или пытаться схватить наглое тело, я сосредоточился на выслеживании летающей головы.

К этому моменту драконята дважды загоняли беснующуюся башку в угол, но оба раза она ускользала. Третий должен был стать последним. Разгадав мой план, туловище дуллахана бросилось в атаку, но вдруг поскользнулось на ровном месте, распластавшись на полу. То-то я последние пять минут не видел Кулины, а она зря времени не теряла!

Прицелиться. Расправить крылья «Метаморфа», напружинить длинные, идеально приспособленные для прыжка ноги. Прыгнуть!

Безумно скалящаяся голова чуть было не ускользнула, но я успел ухватить её за кончик седой гривы. Мы приземлились вместе, и безголовое тело застыло, уже успев встать и прицелиться из своей аркебузы, но не решаясь выстрелить. Дуло Райнигуна упёрлось в лоб присмиревшей башке.

— Последний шанс, — проворчал я. — Либо мы говорим, либо я очень быстро найду для разговора кого-нибудь ещё. Считаю до трёх. Раз…

Какие вообще шансы, что за столько тысячелетий капитан элитной гвардии не обезумел? Из примеров у меня имелись лишь Надзиратель да Арчибальд, но оба являлись большим исключением. Не факт также, что испепеление перерождающегося весельчака даст положительный эффект — это место капитально отличалось от обычных ключевых комнат.

— Два…

— Не стреляй, фон Харген.

От неожиданности я вздрогнул и чуть не уронил свою добычу. Впрочем, та даже не попыталась воспользоваться развитым успехом, смотря на меня вполне осмысленно.

Голос, кстати, был отчётливо женским, низким, с приятной хрипотцой.

— Не стреляй, — повторила она. — Договоримся.