Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 9

Глава четырнадцатая

Вечность — на удивление хрупкая штука. Я осознал это какое-то время назад, то ли после путешествия к сердцу Полуночи, то ли пройдя сквозь руины Авалона. Если взять по-настоящему злую волю и приложить достаточно усилий, вечность рухнет, схлопнется как карточный домик и неизбежно будет забыта. Надолго, а то и вовсе навсегда. Это произошло с Рассветом, Зарёй, Авалоном и едва не произошло с Полуночью.

Это произошло с Эргалис, Матерью Пепла — некогда легендой среди драконьего рода. Если бы не Альхирет с его абсолютной памятью, кто бы вспомнил, что в пещерах под замком спит беспробудным сном проклятый дракон? Лишь лорд Бертрам, собственноручно обрёкший её на смерть и ужасное посмертие. Вечные замки. Вечные страны. Вечные драконы. Одни лишь рушатся в прах, другим удаётся вернуться, но для этого тоже требуется новая вечность.

И сейчас, пока я смотрел в колдовской огонь, заменяющий Эргалис глаза, меня не оставляло чувство, что ещё одна вечность подходит к концу.

— ЛОРД… ВИКТОР.

— Эргалис.

Огонь в её глазницах вспыхнул сильнее, но голос звучал лишь как тень того глубинного грохота, что раскатывался по пещерам в нашу первую встречу. Я шагнул вперёд, разглядывая контур высеченного в камне громадного круга.

— СТОЙ. НЕ ПРИБЛИЖАЙСЯ.

— Я пришёл помочь, — успокаивающе сказала я. — Мы здесь, чтобы освободить тебя и убить Бертрама. На этот раз — окончательно.

— ТЫ… ОПОЗДАЛ.

Её слова отдались ледяными мурашками, пробежавшими по моей спине. Что-то было не так. Да, Эргалис лежала внутри магического круга, но на этот раз даже с помощью «Взгляда библиотекаря» я не мог разглядеть удерживающих её пут. И всё же, в ней определённо произошли перемены, если не во внешности, то в ауре. Краем глаза я заметил, как Лаахиза сплетает в воздухе паутину заклятья и мрачнеет с каждой секундой. Кас придвинулась ко мне поближе, я приобнял её за плечи.

— ТЫ ОПОЗДАЛ, ЛОРД ВИКТОР, — повторила Эргалис, её голос постепенно набирал силу. — НО ВМЕСТЕ С ТЕМ — ЯВИЛСЯ ВОВРЕМЯ. СЛУШАЙ ВНИМАТЕЛЬНО, ИБО У НАС ПОЧТИ НЕ ОСТАЛОСЬ ВРЕМЕНИ.

Магические светильники по углам зала померкли, и теперь стало заметнее, что контур круга вокруг скелета дракона тоже едва светился. Ощутимо похолодало, хотя в шестой секции и без того не было жарко.

— Я НЕ СТАНУ УПРЕКАТЬ ТЕБЯ ЗА ТО, ЧТО ТЫ ПРОПУСТИЛ ПРОБУЖДЕНИЕ БЕРТРАМА — ИБО САМА ОЩУТИЛА ЭТО В ПОСЛЕДНИЙ МОМЕНТ. ОН ПРИСЛАЛ СВОИХ ОТРОДИЙ, ДАБЫ ВЫМАНИТЬ МЕНЯ ИЗ-ПОД ЗЕМЛИ, А Я НАИВНО ПОСЧИТАЛА, ЧТО НАКОНЕЦ-ТО СМОГУ СЖЕЧЬ ЕГО ДОТЛА.

— Мы с тобой оба попались в его ловушку, — негромко сказал я.

— ДА. НО ТЫ СМОГ ВЫРВАТЬСЯ. НЕКРОМАНТ БЫЛ В БЕШЕНСТВЕ — ТАКИМ Я НЕ ВИДЕЛА ЕГО, ДАЖЕ КОГДА СОЖГЛА ЕГО ЗАМОК. МНЕ НЕ СЛЕДОВАЛО СОМНЕВАТЬСЯ В ТЕБЕ. ТОТ, КОГО ТАК НЕНАВИДИТ БЕРТРАМ ФОН ХАРГЕН, НЕ МОЖЕТ СЛУЖИТЬ ЗЛУ.

Сомнительное утверждение — наверняка он вполне сопоставимо не любил даже временных союзников вроде Князя и других Знающих. Люди вроде Бертрама вообще редко испытывали тёплые чувства к кому-либо кроме себя. Но я не успел возразить, поскольку Эргалис продолжила:

— ТЫ ДОЛЖЕН УБИТЬ МЕНЯ.

— Что?

— ТЫ ДОЛЖЕН УБИТЬ МЕНЯ, ВЛАДЫКА НОЧИ! — прогремела Эргалис, поднимаясь на ноги и расправляя костяные крылья. — МОЙ РАЗУМ ПОКА ЕЩЁ СВОБОДЕН, НО ТЕЛО УЖЕ ВО ВЛАСТИ ПРОКЛЯТОГО НЕКРОМАНТА! Я ЕДВА СДЕРЖИВАЮ ЕГО!

— Она говорить правду, — прохрипела Лаахиза. — Здесь нет пут, нет хватки. Её ничто не держать снаружи — лишь изнутри.

— Ты же специалист по скелетам — сделай что-нибудь!

— Я… бессильна, — с горечью сказала она. — Даже если дать время. Проклятье проникнуть слишком глубоко.

Я повернулся к Эргалис, отчаянно перебирая доступные варианты. Мы захватили с собой обереги от проклятья нежити, но те лишь предотвращали новое влияние, а не исцеляли нанесённый вред. Может, как-то её вновь усыпить, затем найти подходящий ритуал?

— Нельзя сдаваться, — сказал я с уверенностью, которой вовсе не ощущал. — Мы найдём выход.

Огромная голова костяного дракона медленно вытянулась на длинной шее и приблизилась ко мне. В глазах и голосе Эргалис больше не было гнева — лишь предельное осознание того, кто уже принял решение.

— СЛУШАЙ МЕНЯ, ЛОРД ВИКТОР. ТЫ УБЬЁШЬ МЕНЯ — ИЛИ ПОГИБНЕШЬ САМ. СПЕРВА Я СОЖГУ ТЕБЯ И ТВОИХ СПУТНИКОВ, ЗАТЕМ ПОЖРУ СОБСТВЕННЫХ ДЕТЕЙ. ТАКОВ ПЛАН БЕРТРАМА — ПРЕВРАТИТЬ МЕНЯ В БЕССМЕРТНОЕ, БЕЗДУШНОЕ, ПОРАБОЩЁННОЕ НАВЕКИ ЧУДОВИЩЕ НА СЛУЖБЕ ВЛАДЫКИ СМЕРТИ.

— Я не позволю этому произойти.

— ВЕРНО. ИБО Я СКАЖУ ТЕБЕ, КОГДА И КУДА НАНЕСТИ УДАР. ТЫ БОЛЕЕ НЕ МАЛЕНЬКИЙ ЛОРД, ВИКТОР ФОН ХАРГЕН. ТЫ ВЫРОС, ТЫ ОТРАСТИЛ КОГТИ И КРЫЛЬЯ. ТЫ СМОЖЕШЬ ОДОЛЕТЬ И МЕНЯ, И НАШЕГО ЗАКЛЯТОГО ВРАГА.

Она выпрямилась, почти касаясь далёкого потолка. Её кости почти светились в полумраке, страшные когти оставляли в плитах пола глубокие царапины.

— Я, ЭРГАЛИС, МАТЕРЬ ПЕПЛА, СЧИТАЮ НАШ УГОВОР ЗАВЕРШЁННЫМ. ВИКТОР ФОН ХАРГЕН, Я ОСВОБОЖДАЮ ТЕБЯ ОТ КЛЯТВЫ!

Только сейчас, в этот момент я по-настоящему прочувствовал тяжесть всего происходящего. Поскольку внутри меня что-то щёлкнуло и то ли оборвалось, то ли напротив, встало на своё место. Эргалис не шутила — она в самом деле окончила нашу сделку задолго до истечения года. Окончила, понимая, что я не способен снять с неё проклятье. Окончила, так и не увидев своих детей.

Каждый раз, когда мне казалось, что всё начинает налаживаться, ситуация становилась хуже. Мог бы я быть более внимателен? Стать сильнее раньше, предотвратить этот миг? Смешно — я получил ровно то, чего так хотел, и всё равно чувствую себя предателем.

— Прости, Эргалис, — тихо сказал я.

— ТЫ ПРОЩЁН, — спокойно сказала она, а затем прогремела. — В СТОРОНУ!!

Мы все шарахнулись в две стороны — я и Кас в одну, Лаахиза, Адель и Танк в другую. Замешкался один лишь трёхрукий скелет, и буквально оказался на линии огня. Эргалис распахнула пасть, извергая столб сияющего пламени, проплавивший длинную борозду на полу ритуального зала. Дракониха действовала медленней, чем в нашу первую стычку, но я не знал, успели ли бы все увернуться, не получив предупреждения.

— НАЗАД! — рявкнула она, и за этим последовал выпад когтистой лапой. — ЕЩЁ ДАЛЬШЕ, БЫСТРО!

Я меньше всего на свете хотел этой битвы — но её не удалось избежать.

Когда мы только пришли сюда, из всех помещений подземного комплекса главный ритуальный зал выглядел наиболее опрятно. Рабочие светильники на стенах, шкафы и полки, столы и стулья, даже сохранившееся оборудование — всё целое, пусть и далеко не новое. То ли Бертрам изначально как следует поколдовал над столь важным местом, то ли зал первым делом восстановили воскресшие прислужники. Несложно представить, как тысячу лет назад здесь спокойно трудились до полутора сотен представителей научного персонала, пусть их труд нельзя было назвать достойным.

Хватило не более десяти минут сражения с костяным драконом, чтобы полностью уничтожить этот уголок чистоты и порядка.

Та мебель, что не обратилась в пепел, усыпала пол густым слоем обломков и щепок. Вперемешку с клочьями книг, осколками колб, реторт и светильников. Меня не покидало чувство, что Эргалис крушила свою подземную темницу с особым наслаждением, пусть и не могла более выбраться. На шум сбежалось какое-то количество пучеглазых зомби-работников, но их участь оказалась столь же скоротечной и наглядной, как и у деревянной мебели.

В нашем положении имелось несколько существенных плюсов. Эргалис потеряла контроль над своим телом, но всё ещё отчаянно боролась с проклятьем. Её движения были заторможены, атаки — очевидны, даже когда она не успевала предупредить нас устно. Зал оказался достаточно велик для манёвров, особенно очищенный от мебели. Наконец, дракониха всё-таки не могла дышать пламенем каждую свободную секунду. Между каждым извержением имелась задержка где-то в пять минут, пока она «перезаряжалась».

Увы, где-то на этом плюсы и кончались.

Несмотря на наше численное превосходство, немалый опыт и силу, мы едва успевали контратаковать Эргалис, не нанося ей при этом серьёзного вреда. Кас летала вокруг драконихи, отвлекая и замедляя её потусторонними воплями. Адель переключилась на свою любимую винтовку, оставив на Танка почётную задачу принимать на щит скользящие удары когтей. Лаахиза каким-то чудом сохранила последнего десятирукого скелета, и тот теперь таскал её с места на место, позволяя свободно колдовать. Свободно — но без большого успеха.

Пули из Райнигуна, как Эргалис когда-то предупреждала, «могли её ранить, но не убить». Серебро расщепляло кость, откалывая небольшие пластины от громадных конечностей и клацающего зубами черепа, в лучшем случае — оставляло мелкие трещины. Ни о каком испепелении, даже по кускам, здесь речи не шло, фирменная драконья защита работала и после смерти. Пришлось переключиться на рукопашную — и все связанные с ней риски.

В наиболее удачный момент я поднырнул под атакующую лапу, резко взмахнул полэксом и лишил Эргалис одного из пальцев вместе с массивным когтем. Затем пришлось срочно отступать, чтобы не попасть под новое извержение, а заодно мрачно убедиться — ей вполне хватало девятнадцати оставшихся пальцев. И пасти. И крыльев. И хвоста!

И пламени.

Я был быстрее, несравнимо быстрее. Могущество Авалона даровало почти бесконечный запас энергии, наполняло каждый удар сокрушительной силой. Но Эргалис всё ещё оставалась древним драконом, однажды чуть не спалившим Полночь вместе с армией и колдунами Бертрама. Её изрядно истощённых сил как раз хватало, чтобы сводить битву в ничью — самую яростную и разрушительную ничью на моей памяти. А время было отнюдь не на нашей стороне.

До того мига, пока она не взревела:

— ПРИГОТОВЬСЯ!!

Это прозвучало, словно обычное предупреждение об атаке — но почему-то предназначалось мне одному. Пятнадцать минут назад, ошеломлённый развитием событий и снятой клятвой, я едва не пропустил её слова о том, что она «скажет, когда и куда нанести удар». Но сейчас всё стало на свои места — когда Эргалис поднялась на дыбы и с грохотом рухнула на пол, вызвав этим небольшое землетрясение. Весь деревянный, стеклянный и бумажный мусор, пополам с хлопьями пепла, взметнулся в воздух, закрывая обзор. И всё же, я не сводил взгляда с цели — и увидел, как дракониха вытянула длинную шею, резко повернув голову в сторону выхода в восточный коридор.

Подставляя незащищённое место под удар.

Эргалис больше не могла отдавать команды — она была занята, превращая аккуратный дверной проём в здоровенную оплавленную дыру, а коридор за ним — в продолжение этой дыры. Тем временем я уже стоял рядом, нанося серию мощнейших атак по позвонкам и между ними, безжалостно дробя огромные кости. Драконья лапа о четырёх когтях упала на меня сверху, запоздав на долю секунды, гигантский череп рванулся вверх, но урон уже был причинён. Эргалис вращала башкой заметно менее уверенно, неуклюже, словно марионетка, у которой обрубили одну из нитей.

Зато её голос, напротив, наполнился гремящим ликованием:

— БЕЙ, ВЛАДЫКА НОЧИ! БЕЙТЕ ВСЕ!!

Кас испустила оглушительный вопль прямо в открытую для укуса пасть, заставив дракониху поперхнуться. Лаахиза протянула руки вперёд, накидывая на повреждённый участок шеи призрачную удавку и с силой потянула на себя, фиксируя в одной позиции.

Я разбежался и прыгнул, оттолкнувшись от пола преображёнными лапами раптора. Это был лучший мой прыжок в жизни — с таким можно смело взлетать, меняя в воздухе руки на крылья, и тем самым немного становясь драконом. Это был лучший прыжок, за которым последовал столь же лучший удар, могучий и безупречно точный, направленный в уже основательно повреждённое место.

Удар, отделивший голову Эргалис от её шеи.

На миг в зале воцарилась тишина — ровно до того момента, как я не приземлился назад. Затем последовала новая волна адского грохота, когда череп дракона и оставшееся тело свалились на пол, более не поддерживаемые чёрной магией. Я успел обернуться и застать, как алые всполохи гаснут в черноте глазниц. Через пару секунд они исчезли вовсе.

Эргалис более не шевелилась, и это не было похоже на уловку.

— Мы побе-дили?

— Кажется, — хрипло сказал я, отмахиваясь от облака пепла, норовившего забиться в глаза. — Что-то вроде того. Лаахиза, что скажешь?

— Не чувствовать внешнего присутствия духа. Не чувствовать контроль любой формы. Если дать ещё десять минут…

Разумеется, нам не дали даже десяти секунд.

Первой на новую угрозу среагировала Кас — но едва успела вернуться в форму баньши, как её крик был погашен в зародыше. Тьма сгустилась, бросилась на нас со скоростью атакующего мангуста, отбросила к дальней стене, и там запечатала в чёрные коконы! Для всех моих спутников этот процесс занял едва ли секунду, мне удалось сопротивляться раз в пять дольше. В конце концов и я оказался стянут живой тьмой по рукам и ногам, прилеплен к стене и способен лишь гневно следить за происходящим.

Сквозь проплавленный Эргалис тоннель, сопровождаемый небольшой армией десятируких амальгам, в разрушенный зал вплыл лорд Бертрам фон Харген.

Я ожидал от него чего угодно — насмешек, издевательского хохота, упоения от лёгкой победы. Комментариев по поводу Лаахизы и Кас, разглагольствований на тему собственного превосходства. Мы всё ещё не проиграли в войне, но были к тому поразительно близки.

Но некромант, удерживаемый в воздухе тончайшими теневыми нитями, просто смотрел на меня с перекошенным от ярости лицом. Лицо, к несчастью, он успел восстановить до изначальной формы, так что мы снова уставились друг на друга как в чистое зеркало.

— Я ненавижу, — прошипел Бертрам. — Недооценивать своих врагов. И ты, щенок, худший тому пример. Ты слишком быстро решил пожертвовать своими жалкими слугами, дабы добраться сюда. Ты слишком быстро спустился к дракону. Ты СЛИШКОМ БЫСТРО ЕЁ УБИЛ!

— Идиот, — сказал я, стараясь игнорировать давящую на горло хватку. — Кем, по-твоему, я пожертвовал? Мы размазали твоих цирковых уродов. Грохнули эйдолона. Твой штурм кончился ничем.

Некромант дёрнулся, как от пощёчины. Он явно хотел заорать, что я нагло вру, но чувствовал, что ему говорят правду. Хватка резко усилилась, и я пока оставил при себе новую реплику.

— Слишком… слишком много сил уходит, дабы просто тебя сдержать, — продолжал он. — Этого не может быть, но невозможно спорить с мирозданием. Ты продал Полночь Князю? Залез в карман к Пожирателю? Столько сырой силы нельзя взять из ниоткуда! И за какой-то ничтожный ГОД⁈

— Десять… месяцев… сволочь. — ухмыляясь, просипел я.

В центре своих владений Бертрам определённо находился на пике силы — и теперь дышать стало действительно трудновато.

— Ничего. Ничего, ты расскажешь всё, когда я буду кромсать твою душу крошечными ломтиками. Ты останешься жив, пока я у тебя на глазах превращу твоих слуг в безвольную нежить. А затем слеплю из них амальгаму и заставлю её…

Ревущее драконье пламя пронеслось там, где некромант только что толкал свою речь. Бертрам, возможно, и не сообразил, что произошло, но его заклятье вовремя выдернуло его куда-то под потолок. Следом за ним рванулась крылатая тень, издавшая раздосадованный крик:

— Мазила!

— Сама попрробуй! — обиженно крикнула другая тень, уцепившаяся когтями за стену — там, где огонь Эргалис оставил удобную выемку.

Следом за этим в зал ворвалась громадная фигура, закованная в доспехи. Мордред прорубался сквозь не ожидающих такой подставы охранников Бертрама как косарь — сквозь пшеничное поле. Его двуручник гудел, с равной лёгкостью рассекая воздух, плоть и кость, а те экземпляры, что пытались встать после удара, тут же были прикончены двумя гноллами с тяжёлыми топорами.

Подкрепление явилось ровно тогда, когда оно требовалось нужнее всего. Как будто я запланировал это изначально, а вовсе не потерял половину отряда там, где мог не потерять.

Более того, драконята летали!

Мордред, Кара и Кром крушили врагов внизу, Ян пронёсся через весь зал и сосредоточенно рвал зубами стягивающие меня колдовские путы, Ава пыталась нацелиться на ускользающего Бертрама. Только вот даже с абсолютным эффектом неожиданности успех оказался исключительно временным.

Бертрам фон Харген, только что в панике мечущийся по всему залу, вдруг застыл в центре в нелепой позе, как будто его заклятье дало сбой. Я бы не удивился, учитывая, сколько колдовских процессов ему приходилось поддерживать одновременно — но в этот раз это была очевидная хитрость. И Ава проглотила наживку вместе с крючком, хорошенько прицелившись и в бреющем полёте извергнув ослепительный пылающий поток. От атаки была некоторая польза — она обратила в пепел часть наземных сил, но увы, совершенно не зацепила уклонившегося Бертрама. В следующий миг красный дракон с лазурным отливом забился в теневой паутине, яростно кромсая её когтями.

— Ава, я иду! — крикнул её брат, к этому моменту освободив мне правую руку. Я не успел возразить — и теперь в сетях Бертрама барахталось уже два дракона.

Дети Эргалис, как и она сама, были невероятно устойчивы к магии. Но именно Бертрам фон Харген разработал проклятье, превратившее их мать в костяное чудовище. Он определённо знал, как воздействовать на одних из сильнейших существ этой вселенной — тем более, таких юных.

Загремел Райнигун, вызвав со стороны Бертрама поток грязной брани — на незнакомом мне языке, просто с совершенно однозначной интонацией. Моя рука вновь скрылась под покровом тьмы. Армия его десятируких тварей наконец дала полноценный бой Мордреду и гноллам, так что те плотно завязли на другом конце зала. Ни драконята, ни я никак не могли освободиться, хотя вырывались как бешеные.

Победа далась некроманту за счёт невообразимых усилий. Он больше не висел в воздухе, он тяжело опустился на пол. Он содрогался всем телом, словно от лихорадки, а его лицо не потело — постепенно сползало вниз, обнажая гнилое мясо под кожей.

— Уб…ью, — пробулькал он, медленно отращивая теневые паучьи ноги взамен потерянных нитей. — Сож… ру. Зажи…во. Сперва… драконов. Вернуть… силы. Затем… остальных… Вечный хозяин… для вечного замка!

Я был готов полностью отдаться ярости «Зверя», на время потерять рассудок, лишь бы вырваться и вцепиться ему в глотку. Я взывал к Полуночи и взывал к Авалону, умолял дать ещё немного сил, но в своём домене лорд Бертрам обладал невообразимой властью. Я почти был готов заключить сделку с кошмаром, Затмением или любой другой сущностью извне — лишь бы спасти тех, кто мне дорог.

И тут я замер, застыл в коконе из абсолютной тьмы, неверяще смотря на силуэт Бертрама. Точнее, немного за ним — туда, где лежала отсечённый мной лично череп Эргалис.

Череп, на дне глазниц которого мерцало едва различимое пламя.

— ЭРГАЛИС!! — взревел я с такой силой, что дрогнули стены. — БЕЙ!!!

Он даже успел обернуться напоследок. На мертвецкой маске со сползающей кожей застыло удивлённое, и какое-то по-детски обиженное выражение. Он ведь всё сделал правильно, всё рассчитал, приложил все возможные силы, немыслимые силы! Рискнул всем, чтобы добиться успеха.

И всё равно проиграл.

По меркам предыдущих выдохов Эргалис, это был невысокий уровень. Так, на четвёрку, что вполне понятно — от неё буквально осталась одна голова. Но драконье пламя сохраняло свою эффективность при любом накале, и этот случай не стал исключением. Худший из моих предков и бывших хозяев Полуночи — лорд Бертрам фон Харген, покоритель сорока империй, ненасытный зверь, пожирающий миры, повелитель не-жизни, обратился в горстку пепла. «Вечный хозяин» так и не понял, что вечность может быть на удивление хрупкой штукой.

Горстка пепла смешалась с другим пеплом, витающим по залу, и спустя пару секунд уже нельзя было сказать, какой из них принадлежал всемогущему некроманту.