Как приручить императора. Стратегия развода

Глава 8 Семейный банкет

Слова Итана меня ошеломили. Потребовалось некоторое время для осознания, чего именно он от меня хочет. А затем еще немного, чтобы все это переварить.

Следующие несколько дней обещали быть сложными. Мало того что мне, по словам мужа — посредственной актрисе, предстояло исполнить перед одной и той же публикой две абсолютно противоположные роли — жены и наложницы, так еще и угроза жизни висела над головой, разящим мечом.

Кто это может быть?

Итан не назвал имен, но прозрачно намекнул на членов своей семьи. Учитывая, что их — дальних и близких, живущих во дворце и в его окрестностях — более сотни, список должен быть длинным.

Перечисленного было достаточно, чтобы ответить категорическим отказом на настойчивое желание Кар Ланде провести вместе ночь. Капризно упрекнув этого упрямца в легкомысленном поведении, я едва избежала далеко не невинного прощального поцелуя. Плавали, знаем. Он определенно стоил бы мне самоконтроля.

Укутавшись с головой в тяжелый плащ мужа, никем не замеченная, я сбежала к себе.

Ночь прошла неспокойно. Не в силах уснуть, я долго ворочалась и вздыхала. В тяжелой голове смешались сумбурные мысли. Глаза закрылись только на рассвете. Проснулась я ближе к вечеру. Когда маятник пробил шесть раз, в дверь тихонько поскреблись.

— Входи, — сиплым голосом отозвалась я, поднимаясь с постели.

Хельга выглядела довольно бодрой для человека, подвергшегося вчера наказанию палками. Глаза горят ярким светом, щеки пылают. Если бы не легкая хромота, я бы решила, что Итан ее пощадил.

— Добрый вечер, ваше величество, — усиленно пряча взгляд, произнесла горничная, затем рухнула на колени и низко поклонилась. — Я так виновата перед вами. Мне нет прощения.

— Хельга, мы с тобой обе стали жертвами темной магии, — отмахнулась я от ее слов и накинула висевший на стуле шелковый халат. — Твои боевые навыки тут ни за что бы не помогли. К тому же это я — та, кто вовлек нас в неприятности. Не реши я ехать в Кайен, ничего бы не случилось.

— Не утешайте меня, ваше величество, я этого не заслуживаю, — тяжело вздохнула Хельга, поднимаясь на ноги. — Его маг-императорское величество доверил мне вашу защиту, а я невольно ослушалась его приказа.

Пришлось сжать губы, чтобы скрыть от нее улыбку. Удобно устроившись перед зеркалом, я поманила горничную пальцем.

— Забудь об Итане, он как всегда слишком жестко отреагировал. Я приказываю тебе вытереть слезы и помочь мне избавиться от этих огромных мешков, — я указала на свои веки. — Скоро банкет, соберется вся родня. Нужно хорошенько подготовиться, выбрать одежду…

— Его маг-императорское величество предполагал, что новость о банкете застанет вас врасплох и уже позаботился об этом, — тут же расцвела в улыбке Хельга, сортируя крема.

— Он заказал для меня платье? — нахмурилась я.

— И платье, и туфли, и аксессуары, — принялась возбужденно перечислять она, загибая пальцы. — Заказ готовила лично госпожа Боссе. Я видела наброски и ткани. Клянусь забытыми богами, ваше величество, на этом банкете не будет никого прекраснее вас.

Итан и раньше дарил мне платья. А вкусу госпожи Боссе, владелице лучшего в столице ателье, я доверяла как самой себе. Потому, услышав заявление Хельги, совсем не волновалась. Как впоследствии выяснилось — зря.

Закончив с моей прической и украсив ее подаренной Итаном золотой диадемой в форме венка, горничная принялась за макияж.

Я сидела с закрытыми глазами около часа, мысленно готовясь к разговору с гостями. Репетируя обиду брошенной жены, ответы на колкие речи матушки и сестрицы моего мужа, а также ревностный взгляд в сторону предполагаемой соперницы — Алисы Богун. Нахальной девице определенно известно о предстоящих смотринах. Она ни за что их не пропустит.

За всеми этими мыслями я не заметила, как Хельга, убрав все содержимое косметички в сторону, отошла на шаг. Открыв глаза, я взглянула на себя в зеркало и на мгновение застыла. Так ярко меня еще не красили.

Кожа, покрытая тонким слоем перламутра, переливалась золотистыми искрами. Брови, изящно подчеркнутые угольной линией, придавали взгляду властную выразительность. Глаза, зеленые как летние луга, были обрамлены дымчатыми тенями с переходами от глубокого красного к мерцающему золоту. Ресницы, густо покрытые тушью, казались бархатными опахалами, оттеняющими пронзительный взгляд. На веках сверкали крошечные кристаллы, рассыпающие солнечные лучи в искрящиеся брызги. Губы насыщенного розового оттенка обещали нечто большее, чем просто улыбку.

— Не слишком ли?.. — неуверенно протянула я.

Хельга загадочно улыбнулась и хлопнула в ладоши. Входная дверь отворилась. Вошли четыре служанки, в руках каждая несла по большому сундуку.

Самая первая поставила свою ношу на пол, открыла крышку и осторожно, поддерживая невесомую ткань за плечики, продемонстрировала мне мое вечернее платье.

— Нет, не слишком, — шепотом ответила я на свой же вопрос.

Изысканный наряд из красного шелка, казалось, создан для того, чтобы превозносить каждый изгиб женского тела. Цвет был насыщенным и ярким, переливаясь мягкими бликами. Глубокий вырез с легкой асимметрией открывал плечи и ключицы. Рукава, длинные и широкие, с разрезами, казались одновременно скромными и игривыми. Они мягко колыхались при каждом шаге, добавляя образу легкости и грации.

Талию подчеркивал тонкий пояс, создающий соблазнительный контраст между строгостью и откровенностью. Юбка ниспадала мягкими складками, которые плавно двигались, словно живые. Спину скрывала тонкая золотая шнуровка — эдакий элемент неожиданности. Дерзкий разрез сбоку доходил до самого бедра.

Что Итан хотел сказать, выбрав это платье для банкета, на котором будут присутствовать все члены его семьи?

Что я должна изображать недалекую девицу, плевавшую на титул, обязывающий ее придерживаться условностей? Или бросившуюся во все тяжкие женщину, паникующую из-за потери внимания венценосного супруга? А может, вышедшую на тропу войны тигрицу? Что бы он ни задумал, эти роли мне не подходили.

Однако платье я, разумеется, надела, как и красные бархатные туфельки в тон. Не пропадать же такой красоте, даже учитывая, что это не совсем в моем стиле. Зато прекрасный повод побесить золовку и свекровь.

Накинув на плечи плащ из меха огненной лисицы, я направилась к двери. Уже на выходе в коридоре к нам с Хельгой подбежала Лимерия, одна из моих служанок. Девушка выглядела запыхавшейся; явно прибыла издалека. Но при виде моего наряда на мгновение оцепенела.

— Что случилось? — нахмурилась Хельга.

— Ваше величество, маркиза Лебретт нижайше просит аудиенции. Судя по всему, у нее к вам какое-то важное дело.

— Где она сейчас? — удивленно вскинула я брови.

— В восьмиугольном павильоне в восточном саду.

Маркиза Лебретт? Неужели она пришла жаловаться из-за кончины своего лучшего музыканта? Но почему ко мне?

— Что там с банкетом? — спросила я.

— Большинство гостей уже прибыло, — быстро доложила Лимерия. — Ее величество Вдовствующая маг-императрица велела накрывать на стол.

— Маг-император?

— Встречает гостей с его высочеством маг-принцем Уиллом. Его Светлость герцог Замара вернулся из Валахии вместе с посольством, которое возглавляет валашская принцесса.

Я устало вздохнула.

Зачем этот скользкий тип Арлен Кар Ланде притащил с собой принцессу? Я с ней, конечно, не знакома, но руку готова отдать на отсечение: ее появление в такой острый момент определенно не случайно. Ладно, эту проблему решу потом. Сначала маркиза.

Отправив Лимерию в главный зал, где должен был проходить банкет, мы с Хельгой выбрали кратчайший путь в восточный сад.

Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь криками снегирей да легким шелестом ветра. Холодный, но свежий воздух наполнял грудь. Снег лежал на земле ровным слоем, искрясь под слабыми лучами закатного солнца. Причудливо изогнутые ветви деревьев были украшены тонким слоем инея, словно созданные природой скульптуры. А в самом центре этого застывшего великолепия возвышался восьмиугольный павильон.

Его крыша из темного дерева загибалась по краям. Стены украшали резные узоры: тонкие и изысканные. Чуть в стороне горела железная печь. В самом центре стоял небольшой столик с чайным набором. Одну из чашек держала в руках сидевшая на скамейке знакомая миловидная блондинка с очень серьезным лицом.

— Ваше величество, — заметив меня, маркиза быстро поднялась и низко поклонилась. — Позвольте вашей подданной выразить глубочайшее почтение и преданность.

Ее тонкий голос, в отличие от бесстрастного выражения лица, слегка подрагивал, выдавая крайнее волнение его обладательницы и заставляя собеседника чувствовать, что власть над ситуацией всецело в его руках. Я бы немедленно расслабилась, если бы не вчерашнее предостережение Итана, касавшееся этой женщины.

— Ваши слова радуют мое сердце, госпожа Лебретт, — вежливо улыбнулась я ей, занимая место напротив. Хельга встала за моим плечом. — Прошу, присаживайтесь и рассказывайте, чем обязана такому неожиданному визиту?

К чаю Констанс Лебретт больше не притронулась. Заняв свое прежнее место, она вцепилась пальцами в пышную юбку на коленях и покорно опустила голову. Весь ее вид олицетворял покорность и глубокую подавленность, будто женщина пытается собраться с духом, но все никак не может.

— К сожалению, я не в силах уделить вам достаточно внимания, — бесцеремонно поторопила я маркизу, не желая тратить время на ее умелую постановку. — Сейчас во дворце проходит банкет…

— Простите, ваше величество, — недовольно нахмурилась она, но тут же сгладила свою реакцию печальной улыбкой. — Если бы я знала, выбрала бы другой день для посещения. Но… из-за случившегося я не могла ждать.

Вытянув из рукава платок, она вытерла им резко покрасневшие глаза и горько всхлипнула. Пришлось изобразить участие.

— Что у вас произошло?

— Сегодня утром в мой дом прибыла личная маг-императорская стража с официальным указом, — она негромко расплакалась, еще ниже опуская голову. — Мне приказано… мне приказано… в кратчайшие сроки закрыть Кайен. Его маг-императорское величество считает, что я продаю мужские… услуги посещающим парк женщинам. Если я не подчинюсь, меня заклеймят… содержательницей борделя, отнимут титул и всю собственность. Забытые боги, это так грязно и… незаслуженно. Мой муж верой и правдой служил своей стране, все отдавая на благотворительность, и когда скоропостижно скончался, не оставил после себя ни единой монеты. Я лишь пытаюсь выжить, развлекая публику прогулками на лодках и изумительной игрой талантливых музыкантов. Вы же знаете…

Не прекращая плакать, она протянула ко мне руку. Пришлось немного отпрянуть. Даже интересно стало, осмелится ли маркиза озвучить то, на что так усиленно намекала, а именно — мой вчерашний приезд?

Во-первых, я не обычная посетительница, а маг-императрица Сокрии носящая фамилию Кар Ланде. И была инкогнито, а значит, не хотела предавать свой визит огласке. Во-вторых, старая добрая клиентоориентированность мешает хозяевам трепать языком.

Впрочем, и без слов все ясно. Маркиза хочет, чтобы я вступилась за нее перед Итаном. Замолвила словечко, назвав ее жертвой клеветников. И какая разница, что на самом деле она ею не была?

С другой стороны, я вполне могла бы пойти на уступку. Все же одиноким и несчастным девушкам и женщинам, посещавшим Кайен, тоже нужна ласка и внимание. Пусть даже купленные за деньги…

Если бы не вчерашний инцидент с участием темной магии.

Ну не верилось мне, что Констанс Лебретт не знала, чем промышлял работавший на нее музыкант. Даже думать страшно, сколько жертв шантажа на ее счету. Я привыкла верить доводам своего мужа, отвергающего любые случайности. Раз он считает, что эта женщина опасна, я, как и обещала, буду держаться от нее подальше.

— Госпожа Лебретт, вы находитесь во дворце, так что следите за своими словами, — медленно поднявшись с места, я одарила все еще всхлипывающую маркизу холодной улыбкой. — Вы считаете указ ошибкой? Бросаетесь такими словами, как «грязь» и «незаслуженно». Перед кем, по-вашему, вы находитесь? Я вам не близкая подруга, чтобы выслушивать гадкие сплетни о решениях его маг-императорского величества.

Как же бесит, что все они воспринимают меня как половую тряпку.

Хельга вышла вперед, готовая в любой момент встать на мою защиту. Почувствовав, что зашла слишком далеко, маркиза громко вскрикнула и упала на колени.

— Ваше величество, умоляю, пощадите меня. Я ничего такого не имела в виду. Мне было так плохо, в мыслях все смешалось. Я забылась. Простите… простите…

Она так сильно стучала головой о деревянный пол, что на лбу образовалась красная шишка. Я дала Хельге знак. Та поспешно бросилась к маркизе и, приложив усилие, подняла ее на ноги.

— Я вас прощаю, — чуть смягчила я тон и добавила. — На этот раз.

— Благодарю, ваше величество, — закивала женщина. На секунду мне показалось, что в ее глазах промелькнул злой блеск. — Я больше ни за что и никогда…

— Отправляйтесь к себе, — перебила я ее, не желая тратить время. — Прибывшие из дворца указы не подлежат обсуждению. Слово маг-императора — закон для всех его подданных, включая меня. А значит, я ничем не могу вам помочь. Зато могу дать совет: в следующий раз, нанимая людей, внимательно проверяйте их подноготную. Не мне вам говорить, что темные артефакты под строжайшим запретом, а их использование во вред другим карается смертной казнью.

Услышав мои слова Констанс Лебретт заметно побледнела.

Развернувшись на каблуках, я медленно направилась к дорожке, что вела к выходу из восточного сада. Преодолев ограду, мы с Хельгой свернули в сторону главного сада, где в закрытом зимнем павильоне должен был проходить семейный банкет.

Солнце почти скрылось за горизонтом. Фонари, подвешенные вдоль дорожки, мягко освещали путь. Уже издалека слышалась музыка и громкий смех, смешивающийся в единый праздничный гул. В воздухе витали ароматы горячего вина, пряностей и жареного мяса…

Внезапно из-за искусственной горки выскочила знакомая служанка и тут же поклонилась.

— Ваше величество, ее высочество маг-принцесса попросила меня проводить вас к гостям.

Точно, это Монна, личная горничная Айрин. Другой вопрос, почему меня встречает именно она?

— Разве они не в павильоне?

— Нет, ваше величество, гости рассеялись по всему саду и внутрь пока не заходили. Его светлость герцог Замара приехал в сопровождении валашской принцессы. Ее высочество хочет вас поскорее друг другу представить.

Айрин желает познакомить меня с принцессой вампиров? Это что-то новенькое. Попахивает ее обычными интригами. Но отказываться нет причин.

— Что ж, веди.