Как приручить императора. Стратегия развода

Глава 21 Чего им не хватает?

Придуманный свекровью конкурс живописи имел своей целью скорее развлечь собравшихся под одной крышей девиц, нежели как-то повлиять на выбор наложницы.

Какая разница, как хорошо она будет рисовать? Ее задача — не оказаться бревном в постели и родить будущего наследника. Все остальное — происхождение, манеры и таланты — не более чем внешняя мишура.

Разумеется, все столпившиеся в просторном теплом шатре, специально для сегодняшнего мероприятия поставленном в Саду Чистых Лотосов, принадлежащем Вдовствующей маг-императрице, это понимали. Однако желание выделиться из массы себе подобных никуда не девалось. Тем более что среди немногих зрителей, сплошь состоящих из семейства Кар Ланде, по слухам, должен присутствовать сам маг-император.

Я тоже недалеко от них ушла, вознамерившись во что бы то ни стало добиться первого места, сокрушив соперниц триумфальной победой. Правда, цели у меня иные. Итану нужен был существенный повод проявить внимание к бывшей рабыне, учитывая, что среди ее соперниц — урожденные принцессы, дочери министров, утонченные аристократки. В ином случае его не поймут.

Стоило Фломус вернуться после небольшой прогулки среди гостей, как я, пряча рот ладонью, приблизилась к ней.

— Ну что, удалось выяснить состав судей? — прошептала еле слышно.

Моя тренога стояла в отдалении, за спинами остальных участниц конкурса. Никто из благородных дам не желал приближаться к рабыне, пусть даже она когда-то принадлежала царю драконьей Орды. Впрочем, я не сильно переживала по этому поводу. Как бонус — можно было не бояться, что нас подслушают. Однако, неизвестно, вдруг кто-то из присутствующих умеет читать по губам?

— Да, ваше… госпожа, — быстро поправилась горничная. — Их всего трое: ее величество Вдовствующая маг-императрица, ее высочество маг-принцесса и… маркиза Лебретт.

Последнее имя заставило меня удивленно захлопать глазами. В прошлую нашу встречу эта женщина едва ли не валялась у меня в ногах, слезно умоляя уговорить Итана не закрывать Кайен. А сейчас, как ни в чем небывало, сидит в обществе первых лиц империи и собирается судить конкурс?

Что-то здесь не так.

Глория, чье высокомерие не знало границ, в жизни бы не стала сближаться с женщиной, имя которой связано с борделем и слухами об убийстве собственного мужа. Значит, это не ее рук дело. Остается Айрин. Каковы шансы, что, не сломав меня, Констанция Лебретт направилась к моей золовке? К сожалению, очень велики, учитывая умственные особенности последней.

Всем, вхожим во дворец, известно о наших с Айрин натянутых отношениях. Заманить её сладкими речами — легче легкого: не жалея сил, источай комплименты её внешности и поноси последними словами её недругов. То есть, меня.

Надо будет обсудить этот вопрос с Итаном. Всё явно не так просто, как кажется на первый взгляд. Маркиза — женщина себе на уме и не стала бы дразнить имеющего на неё зуб маг-императора, не будь у неё в голове тщательно разработанного плана. Чего она на самом деле хочет?

— Госпожа, думаете, с таким составом судей вам не победить? — заметив мой отрешённый взгляд, обеспокоенно поинтересовалась Фломус.

— Ну почему же? — усмехнулась я. — Всё как раз наоборот. Так как никто не знает, кто я на самом деле, теперь это сделать проще простого.

— А если бы знали? — нахмурилась горничная. — Здесь столько свидетелей, разве можно делать выбор в пользу менее талантливой работы?

— Разумеется, можно, — улыбнулась я наивности генерала правого крыла северной армии. — Оценивается не только техника, но и смысл, что несёт в себе рисунок. Сказать, к примеру, что чёрный цвет на картине, даже если он представлен мелкими штрихами, знаменует собой смерть. Неужели использовавший эту краску художник желает зла маг-императору и его гостям? Или цветы лилии… В древности их рисовали на храмах. Художник решил поставить себя в один ряд с забытыми богами? Какая наглость. И таких причин может быть тысяча. Так что от таланта здесь ничего не зависит.

Фломус, поменявшись в лице, тяжело вздохнула.

— Госпожа, — после недолгой паузы снова заговорила она. — Простите за бестактный вопрос, но меня уже давно раздирает любопытство. С чем связана такая нелюбовь её величества Вдовствующей маг-императрицы и её высочества к вашей персоне? Вы красивы, умны, несомненно добродетельны. Чего им не хватает?

Хороший вопрос.

Признаться, я долго задавала его себе после того, как была официально представлена членам императорской семьи и увидела их скривившиеся от брезгливости лица. Будь их воля, даже разговаривать бы не стали, развернулись и ушли.

Сначала грешила на своё происхождение. Итан не вдавался в подробности, но им и без его участия быстро удалось всё выяснить. Уроженка Карнивора — места, до сих пор не затронутого цивилизацией. Змея, и не только по своей природе. Дочь бывших рабов, пусть сейчас и приходится названной сестрой самого могущественного тёмного мага на континенте. Любому ясно — мезальянс чистой воды.

Как такая особа может стать частью семьи Кар Ланде, ещё и получить титул маг-императрицы? Позор для всего рода, не иначе. И, наверное, будь причина их ненависти именно в этом, я бы даже поняла…

Лишь с прошествием времени до меня дошло, что ни происхождение, ни отсутствие наследников не имеют к этой неприязни никакого отношения. Нет, разумеется, они сыграли свою роль, но далеко не основную. Всё оказалось куда проще — дело было в банальной ревности, ведь я отобрала у них Итана.

Для Глории старший сын всегда был главной надеждой и опорой, её золотым ребёнком, гарантирующим ей воплощение всех амбиций. А для Айрин — избалованной до крайности — чем-то вроде собственности, терпящей её жалкие манипуляции, решающей все её проблемы и заглаживающей ошибки. Как-никак единственная младшая сестра.

А тут вдруг появляюсь я.

Рычаги давления внезапно перестают действовать, влияние начало таять, просьбы — оставаться без внимания. Разве подобное можно игнорировать?

Их неприязнь — не просто каприз или акт высокомерия. Её вызывал неподдельный страх потерять того, кого они считали принадлежащим им по праву.

Я же, в свою очередь, просто любила своего мужа. И этого оказалось достаточно, чтобы перевернуть всё с ног на голову.

Как бы то ни было, сейчас я — полноправный член семьи Кар Ланде, поэтому Фломус решила в свои умозаключения не посвящать, ответив на её серьёзный вопрос презабавной историей из прошлого:

— Я когда-то очень сильно обидела её величество Вдовствующую маг-императрицу. Где-то за месяц до свадебной церемонии она заявилась ко мне домой с необъявленным визитом и предложила целое состояние за разрыв отношений.

— Серьёзно, — округлила свои маленькие глазки горничная.

Я кивнула.

— Это же клише дешёвых любовных романов? Выходит, она до сих пор зла на вас за то, что вы отвергли её предложение?

— Нет, зла она как раз из-за того, что я его приняла.

Услышав мой ответ, Фломус, судя по виду, едва не свалилась в обморок. Челюсть отвисла. Начался глазной тик. Уморительная реакция заставила меня прижать ладонь ко рту, чтобы никто по соседству не услышал мой смех.

— Но как?..

— Для маг-императора этот её шаг был заранее предсказуем. Сумма изначально была немалая. Мы с тогда ещё женихом договорились поделить её пополам. Доля, что досталась ему, была потрачена на реализацию социальных программ, а моя — на благотворительность. Разумеется, её величество Вдовствующая маг-императрица не пришла в восторг, узнав, что её обманули. Но и потребовать уже отданное через суд тоже не могла, иначе ей пришлось бы объясняться прилюдно, откуда взялись эти деньги и как оказались у меня.

Ещё целый год после этой истории за мной по пятам ходила приставленная Итаном тёмная стража. Муж опасался, что свекровь не успокоится и рискнёт отомстить. Этого, однако, не произошло. Но и добрых чувств у неё не прибавилось — только ещё одна причина для ненависти.

Видимо, осознав, что не всё так просто, как звучало из моих уст, Фломус решила не углубляться в подробности и сменить тему. Тем более что время начала конкурса неумолимо приближалось, и другие участницы, прекратив шуметь, принялись расставлять все необходимые инструменты по местам.

— Госпожа, вы говорили, что победить сегодня проще простого. Означает ли это, что вы хороши в живописи? Дело в том, что в ваших покоях я не видела ни мольберта, ни кисточек, ни одной из нарисованных вами картин…

Я беспечно пожала плечами, открывая коробку с красками.

— Хороша? Я бы так не сказала. Никогда этим особо не увлекалась.

Отношения с кистью и красками у меня и вправду были довольно сложными. Когда была маленькой, на них не было денег. Да и откуда им взяться у бесправной рабыни? Если возникало желание, я водила пальцем по песку. Чаще всего у меня получались цветы, которые быстро заметал ветер.

Когда я стала взрослее, запал сошел на нет. Даже при наличии средств и времени мне уже было неинтересно тратить их на рисование. Нокс, ведомый лишь ему понятным порывом, как-то нанял мне учителя живописи. Однако все усилия строгого старика оказались напрасными.

Не скажу, что я совсем лишена таланта, но читать я любила намного больше. Провести вечер за книгой казалось куда увлекательнее, чем создавать посредственные картины.

Вдовствующая маг-императрица произнесла короткую мотивирующую речь, наверняка написанную ее личным секретарем. До предела витиеватая, со скрытыми смыслами, призванными спровоцировать жесткую конкуренцию. Несмотря на многие годы проживания во дворце, Глория так гладко говорить не умела. Все ее намеки были очевидными и до скуки топорными. Впрочем, мне это даже немного нравилось: не было нужды хоть как-то напрягаться.

Стажа у входа ударила в барабаны. Немногочисленные зрители мгновенно затихли. Маг-император, пришедший самым последним, занял место в первом ряду. Сладко позевывая, он скрестил руки на груди, вытянул ноги и устало прикрыл глаза. Стоящий за его спиной безликой тенью Линн словно коршун следил за соседями, охраняя сон своего хозяина.

Участницы, включая меня, приступили к рисованию. Тема изначально объявлялась свободной, поэтому многие готовились заранее, желая продемонстрировать не только талант, но и глубину мысли.

У меня подобных забот не было. Крепко держа в руке кисть, я водила ею по холсту, изредка сверяясь с пропорциями. Легкие мазки, плавные линии. Побольше безвкусных ярких красок. Жаль, что нет под рукой серебряной — а лучше золотой — присыпки, но ничего, добавим больше желтого. Тоже сгодится.

Чем дольше я творила, тем сильнее у стоящей рядом Фломус вытягивалось лицо. Когда через полтора часа снова ударили в барабаны, оповещая об окончании времени, выделенного на рисование, ее брови, помахав на прощание, уехали к волосам, а рот застыл в букве «О».

Чтобы создать видимость честного выбора, все работы были подписаны номерами вместо имен. Их скрутили и поместили в одинаковые тубусы, переданные распорядителю. После этого судьи удалились на совещание. Треноги с мольбертами сменились удобными стульями. Тряпичные дверцы шатра были отодвинуты в стороны. Снаружи началось выступление императорского театра с какой-то нынче модной драматической постановкой.

Сегодня мало кто уделял ей внимание. Итан откровенно спал. Зрители шептались. Девицы издергались, наблюдая за входом, через который должны были войти вдовствующая маг-императрица, маг-принцесса и маркиза Лебретт.

Кто же станет победителем? Какая интрига! Жаль, что ставки в Сокрии официально запрещены давно почившим тираничным дедулей Итана. А это все же дворец, а не подпольная букмекерская контора. В ином случае давка была бы похлеще чем на ипподроме.

Наконец выступление артистов закончилось, и в шатер вернулись судьи. Глория шла впереди, насупившись. Айрин несла в руке три тубуса и излучала счастливую улыбку. Маркиза одиноко держалась за их спинами.

Воцарилась тишина.

— Итак, мы готовы объявить победителя, — первой взяла слово Айрин, окинув присутствующих восторженным взглядом. — Но перед этим отметим еще две интересные работы.

По рядам тут же прошел удивленно-возмущенный шепот:

— Второе и третье места?

— Разве это планировалось?

— Говорили, что будет всего один победитель…

Я мысленно усмехнулась.

Наверняка это идея моей до смешного предсказуемой свекрови. Интересно, кого она тянет? Готова поспорить на приличное состояние — это Валашская принцесса. Во-первых, девица из знатного, правящего рода, красива, не глупа, а значит, не посрамит честь императорской фамилии. Во-вторых, даже дураку ясно, что Итану нет до нее никакого дела. Заняв место наложницы, а впоследствии — как это видится Глории — и маг-императрицы, Мирелла Стану не отберет у нее власть и влияние на сына. Даже наоборот, станет поддерживать во всем, боясь потерять свое положение при дворе.

Идеальная, во всех смыслах, кандидатура.

— Третье место достается номеру пять, — перекрикивая мои мысли, звонко объявила Айрин, прежде чем открыть нужный тубус.

Нашим глазам предстало до боли пестрое поле, усеянное рапсом, в центре которого стоял одинокий мужчина. Лицо размыто, лишь по парадному мундиру можно было догадаться, что на рисунке изображен маг-император.

— Довольно мило, — после небольшой паузы выдавил из себя Итан, разбуженный похлопыванием по плечу стоявшего за спиной стража.

— Чья это работа? — удовлетворенно кивнув сыну, поинтересовалась Глория.

— Моя, — прошептала еле слышно девица с наглухо закрытым вуалью лицом, которую я заприметила еще на встрече во дворце Добродетели.

— Представьтесь, — нахмурилась Айрин.

— Моя фамилия — Замара.

Надо же, близкая родственница дядюшки Арлена? Но почему инкогнито? Скрывает какой-то изъян?

— Поздравляю вас, госпожа Замара, — поспешила встрять Глория, прежде чем еще более хмурая Айрин попыталась устроить девице основательный допрос. — Вам досталось почетное третье место. Приз я объявлю позднее, когда все три финалиста будут названы.

Что еще приз? Надеюсь, не свидание с моим мужем. Вставать чуть свет, чтобы отваживать от него хитрых лисиц — как я сегодня выяснила — занятие довольно утомительное. Боюсь, не выдержу.

— Второе место присваивается участнице под номером… — судя по безразличным ноткам в голосе Айрин, за оба этих рисунка она не голосовала.

С развернутого полотна на нас смотрел сидящий на черном коне маг-император с перекошенным от ярости, но вполне узнаваемым лицом, сжимающий в ладони внушительный меч.

Нарисовавший это художник определенно талантлив.

Взрыв аплодисментов заглушил слетевший с моих губ предательский смешок. Кто бы сомневался, что львиная доля участниц смотрин станет рисовать Итана? В их головах любой конкурс направлен на то, чтобы показать ему свое внимание. Мол, смотрите, ваше маг-императорское величество, мои мысли только о вас.

— … Номером два, — торжественно объявила Глория. — Чья это работа?

Задавая вопрос, она сверлила нежнейшим взглядом лицо вампирской принцессы. Зардевшись — вроде как — от смущения, Мирелла сделала шаг вперед.

— Моя.

— Принцесса, — наигранно ахнула свекровь. — Какая неожиданность.

Паршивая, все же, она актриса.

— А сейчас мы объявим бесспорного победителя.

Айрин заметно оживилась, вытаскивая из тубуса последнее полотно. А вот Глория, наоборот, недовольно поморщилась, закатывая глаза к потолку. Маркиза, не издавая ни звука, глядела на все происходящее со спокойным, ничего не выражающим лицом. Улыбалась лишь тогда, когда на ней останавливался золовкин взгляд.

Стоящая позади Фломус удивленно охнула, уставившись на картину, которую Айрин, расправляя мелкие складочки, любовно прижимала к груди.

— Ваше… госпожа, — выдохнула горничная еле слышно. — Вы… вы победили.

— А ты мне не верила? — хмыкнула я под вуалью.

С нарисованного мной портрета на нас смотрело легко узнаваемое лицо миловидной шатенки. Губки бантиком. Большие наивные глаза серого цвета. Даже бородавку — неизменный ее атрибут — я уменьшила раз в десять, стараясь польстить.

Яркие краски, точеные плечи и намек на выглядывающие из корсажа голубого платья мягкие полушария. Если Айрин сегодня же не повесит эту картину в своей спальне, я очень сильно удивлюсь.

Эта самовлюбленная до безумия девчонка ни за что на свете не отдала бы победу портретам брата или нейтральным цветочкам, когда на другой чаше весов находится она сама. Даже поспорит с матерью, чтобы отстоять свой голос. Благо маркиза, тоже имеющая голос — пусть он многого не стоит — полностью на ее стороне.

Будь состав судей иной, мне бы пришлось намного сложнее. Но зная золовку как свои пять пальцев и надеясь именно на этот исход, я и выбрала тему рисунка.

— Номер шестнадцать, — громко объявила Айрин. — Сделайте шаг вперед.

— Это моя работа, — негромко, но твердо ответила я, выходя из-за спин других участниц.

— Прекрасная картина, — засверкала глазами золовка. — Вы не против, если я оставлю ее себе?

— Для меня не будет большей чести, — опустила я глаза в пол, боясь, как бы по отразившейся в них насмешке меня не узнали. — Я рисовала, представляя перед собой прекраснейшую из девушек, на которую хотела бы ровняться.

— Ах, что вы, госпожа… — чем больше сиропа заливали ей в уши, тем счастливее выглядела Айрин.

— Дир Калис, — представилась я.

— Госпожа Дир Калис, — закивала она. — Помимо того приза, что обещала вам матушка, я преподнесу вам от себя… личный подарок. Кто же знал, что на смотринах наложниц для моего старшего брата обнаружится неограненный алмаз?

— Запишите на свой счет еще один подарок, — раздался с первых рядов хрипловатый мужской голос, заставивший утихнуть все остальные звуки. — Я преподнесу вам его при личной встрече. Как насчет сегодняшнего вечера?