Хроники Артуриана: Империя выживших (СИ)

V

Артуриан, Ародан, старшая школа Россер,

5340 год, 70 день первой осени

— Дура. Смотри, куда идёшь!

Олара, потирая ушибленный лоб, подняла голову и встретилась с пропитанным ядом взглядом Ариана. Девушка настолько углубилась в свои мысли, что перестала замечать людей перед собой. Послышались смешки. На Олару косились с ухмылками, показывали пальцами, тогда как Ариан удостаивался сочувствующих взглядов. Мало кто в старшей школе Россер мечтал столкнуться с чудаковатой дочерью военного инженера Каронара юа Шакруа, которая постоянно опаздывала на уроки и приходила в растрепанном виде с неправильно застегнутыми пуговицами на рубашке. Рядом с ней Ариан в изумрудной форме школы без единой пылинки и складочки смотрелся неприлично идеальным и превосходным, Олара же походила на случайно забредшую в элитное учебное заведение оборванку.

Однако девушка нисколько не смущалась от ироничной заинтересованности учеников, напротив — она приподняла подбородок и с вызовом протянула:

— И тебе доброе утро, придурок.

Ариан хмыкнул. Он оглядел своих неизменных приспешников, Лиуру и Имадра, которые с надменными лицами ожидали кульминации нежеланного столкновения.

— Слышал, ты завалила тест по математике, — Ариан повел плечами и склонил голову набок. Черные пряди коснулись высокого лба. Олара мысленно предположила, сколько времени в день у него уходит на укладку каждой волосинки так, чтобы они лежали идеально при любой погоде. Даже во время бега и тренировок прическа Ариана не выбивалась из завышенных стандартов внешности семейства юа Хадруа.

— Рада, что с ушами у тебя порядок. Но у меня нет настроения на разговоры с тобой, так что вали по — хорошему, — Олара скрестила руки на груди. Ариан, заметив, что пару пуговиц на рубашке девушки пропущены и сквозь просветы виднеется белоснежный бюстгальтер, протянул палец и оттянул ткань. Девушка охнула и звонко шлепнула парня по ладони. Тот демонстративно потряс ею, а затем ловко перехватил руку Олары, занесенную для повторной пощечины. Щёки девушки горели, глаза блестели безумной яростью, не предвещающей ничего хорошего, но Ариан лишь больше распалился. С азартной улыбкой он притянул девушку к себе и обнял за талию. Лиура изумленно ахнула, а ученики, заставшие провокационную сцену в коридоре, достали планшеты и принялись снимать происходящее на видео.

Олара неистово вырывалась из крепкой хватки парня под издевательским хохотом, но Ариан не отпускал, прижимая крепче. Он нагнулся, втягивая носом освежающе травяной аромат её волос.

— Ты откуда сбежала, Шакруа? — вкрадчивый шёпот коснулся шеи Олары, и она принялась биться усерднее. — Неужто занялась проституцией в Отсталом квартале? Поэтому вечно опаздываешь? Сколько берешь за час? А что, не удивлюсь, если я прав: тебе не привыкать падать ниже некуда.

— Ты что творишь, Ариан? — грозный окрик затушил смех и улюлюканье. Из толпы вышел высокий юноша с золотисто — карими глазами, его волнистые каштановые волосы мягко спускались на худые плечи. Он стиснул ладони в кулаки, но приблизиться не рискнул. — Жить надоело? Отойди от неё.

— А, Олран, — губы Ариана растянулись в улыбке. — Ты должен лучше следить за сестрой, она совсем от рук отбилась.

— Я бы поспорил, кто здесь позволяет себе лишнее, — Олран, осмелев, протянул руки к Оларе, которая подозрительно затихла и обмякла в руках Ариана, не намеревавшегося отпускать её. — Отец твой в курсе, каков ты на самом деле?

— Причём здесь мой отец? — раздраженно покачал головой Ариан. — Не переводи стрелки. Эта особа, — он встряхнул Олару, она податливо подчинилась, — позорит школу и имя юа Шакруа. Кто — то же должен преподать ей урок.

— А ты позоришь своё, Ариан, — Олран сделал шаг и указал взглядом на потолок, под которым мигали красными диодами камеры слежения. — Отпусти её и впредь, чтобы я тебя рядом с ней не видел, понял?

Ариан недовольно покосился на камеры и отпихнул от себя Олару, та упала в распахнутые объятия брата.

— Забирай. Кому она нужна, — с презрением Ариан оправил изумрудный пиджак. — Как будто я за ней гоняюсь. Она сама в меня врезалась.

И он ушел, забрав с собой молчаливых последователей и толпу любопытных. Олран и Олара остались одни. Брат бережно поддерживал сестру за плечи, посадил на скамейку рядом и приобнял. Он с беспокойством смотрел на Олару, которая пустым взглядом вперилась в свои ботинки, зарывшись пальцами в волосы.

— Ты в порядке? — Олран нежно провел по раскрасневшейся щеке сестры. — Этот идиот…

— Отец… — тихо прервала его Олара. — Он приходил к директору и…

Олран безмолвно ждал продолжения, хотя догадывался, что именно она ему скажет. Руки юноши задрожали.

— Я буду учиться в Сартеруте.

Дыхание обоих на миг остановилось. Словно само время замедлило ход, заморозив обжигающим холодом их сердца.

— Но… — упавшим голосом начал Олран, отстраняясь от сестры, чтобы поймать её взгляд. — Он же говорил, что ты можешь взять перерыв после школы, пока не решишь, куда хочешь поступить.

— Говорил, — горько усмехнулась Олара. — Однако голос дорогого Ювлуса юа Хадруа звучит громче.

В глазах Олрана застыла тяжесть жалости и сочувствия, однако это не помогало дыре в груди Олары затянуться, она расширялась, грозя поглотить девушку без остатка.

Артуриан, Ародан, военная академия Сартерут,

5347 год, 60 день первой зимы

Олара открыла глаза и поморщилась от приступа резкой головной боли. Она с трудом приподнялась в кровати, размяла затекшие плечи. Всё тело её ныло, руки и ноги налились тяжестью, малейшее движение приносило невыносимую муку. Одна мысль о том, что ей придётся встать с кровати и выйти к людям, видеть которых она не планировала ближайшую сотню лет, придавливала неподъёмным камнем.

Девушка с протяжным вздохом опустилась обратно на подушку. Она бездумно разглядывала свою скромно обставленную, по требуемым меркам академии, комнату. Полумрак, освещенный тусклыми неоновыми нитями по периметру потолка и пола, гнетуще манил закрыть глаза и вновь погрузиться в сон.

Черный письменный стол из гладкого металлического пластика, обычно заваленный деталями механизмов и упаковками от быстрых перекусов, грозной скалой темнел в глубине комнаты, напоминая о черных полосках на запястьях пленных, впивающихся в их розоватую кожу.

Олара с протяжным вздохом отвернулась к стене и зажмурилась. Боль пульсировала в висках, часы учтиво предложили ей принять обезболивающее, но Олара раздраженно отключила функцию отслеживания состояния, как её научил отец, и зарылась в одеяло.

С тех пор, как профессор юа Милгруа озвучил результаты последнего испытания, прошло чуть больше викера, а им так никто и не сказал, что будет дальше. Преподаватели первокурсников не замечали, на вопросы отвечали экивоками, либо вовсе молча проходили мимо, когда студенты пытались узнать, почему об их существовании все резко позабыли. Занятия у первокурсников отменили, поэтому они неприкаянно слонялись по коридорам общежитий с покинутым видом. Но большая часть студентов не выходила из комнат, маринуясь в осознании собственной ничтожности и ненужности.

Олара изредка выходила, чтобы навестить Пелуа, которая с каждым днём все более походила на серетарианку, худую безжизненную фигуру с посеревшей кожей и потухшими глазами. Из девушки капля за каплей уходила жизнь, о чём возвещали и её наручные часы, но вызывать медробота или обращаться к врачу профессора им запретили. Они просто отключили в их часах такую функцию, предоставляя студентам самостоятельно разбираться с проблемами, в которых они же их и вовлекли.

Почти всё время непреднамеренных каникул Олара спала. Ей снились сны — обрывки прошлого. Люди, давно исчезнувшие из её жизни, события, вновь и вновь напоминающие о совершенных ошибках. Сны погружали девушку туда, куда она не планировала возвращаться даже мысленно, и неизменным в них был Ариан. Он стал героем каждого её сновидения, черной тенью мелькавшей на фоне, преследующей на каждом шагу.

Она ненавидела его так сильно, что не могла думать ни о чём другом. Предстоящий полёт на Торнуил, отец, последние слова матери, ссоры с Фарусом, угасание Пелуа — всё это отошло на задний план. Всё перекрыл Ариан со своей насмешливой ухмылкой и холодом глаз, который не отпускал её ни во снах, ни на яву.

Часы пискнули, возвещая о начале комендантского часа, на соблюдение которого давно наплевали, как студенты, так и преподаватели. Олара с неохотой выбралась из постели, натянула обтягивающие черные лосины и просторное худи с эмблемой Сартерута, “Эвридикой”, лучшего творения её отца.

Всунув ноги в тапки, Олара выскользнула в коридор и тут же наткнулась на Фелску, которая бежала мимо её комнаты. Олара потёрла плечо, куда со всего размаху влетела Фелска, и досадливо подумала, что все, кому не лень, пытаются сбить её с ног.

— Прости, я тебя не заметила, — тяжело дыша, Фелска виновата посмотрела на Олару. Рыжие волосы девушки спускались до тонкой талии, Олара ни разу не видела Фелску без высокого хвоста, а потому удивленно оглядывала запыхавшуюся одногруппницу, которая в сметении заламывала пальцы и переминалась с ноги на ногу.

— Ничего, порядок, — поспешила успокоить Олара. — Что — то случилось? Куда ты торопишься?

Словно сбросив с плеч тяжкий груз, Фелска с благодарностью в глазах, запинаясь, объяснила:

— Чалге стало плохо, я пыталась позвать медробота или профессора какого — нибудь, но никто не отвечает. Пробовала вызвать лифт, чтобы поискать хоть кого — нибудь, кто может осмотреть Чалгу, но он не работает, двери не открываются, кнопки не активны.

Олара внутренне похолодела, но внешне старалась держать лицо, чтобы не пугать перепуганную Фелску.

— Что? Погоди, ты уверена?

— Проверь сама, — Фелска с истеричной усмешкой указала рукой за спину. — Может, я с ума сошла, я бы не удивилась.

Олара стремительно обдумывала причины тому, что их заперли на этаже, но ни одна не внушала спокойствия.

— А двери отсека, ведущего в мужское общежитие, активны?

— Да, конечно, — оторопело бросила Фелска, — я же только что оттуда. Олара, что делать? — она вцепилась в рукав девушки. — Чалга совсем плох. У него жар, рвота, его всего трясёт. Это вирус какой — то, не иначе.

— А что его часы?

— Молчат, — взволнованно покачала головой Фелска. — Никакой болезни не находят. Лишь твердят, что он переутомился и нуждается в отдыхе. Они наверное тоже сломаны. Разве от переутомления случается жар?

Олара припомнила все известные ей болезни, которых благодаря развитой медицине оставалось не так много, но не смогла отыскать среди них подходящую.

— Не знаю, — пожала плечами она. — Я не врач. Но моя подруга также заболела. По — другому, но выглядит она ужасно. Лечить её отказываются.

Фелска разъяренно прикусила губу и раздраженно затараторила:

— Я хотела связаться с родными Чалги и со своими, попросить их о помощи, но нам снова отрубили связь с внешним миром, работают только сигналы по этажу. Если пытаться позвонить или написать профессорам, до них ничего просто не доходит.

— Это издевательство! — яростно воскликнула Олара, стукнув кулаком о ладонь. — Снова какой — то эксперимент? Проверка на прочность? Да сколько можно!

Удивленная столь внезапной переменой настроения, Фелска поспешила успокоить Олару, взяв её за руку.

— И думать не хочу ни о чём. Давай найдём какое — нибудь лекарство, раз никому до нас дела нет. Только быстро. Я боюсь, что скоро оно ему не понадобится.

Олара, вернув потерянное на мгновение самообладание, решительно кивнула.

— Идём. Сами справимся.

Они шли по пустым коридорам, не зная, куда податься. Пройдя полностью отсек женского общежития, они негласно двинулись к мужскому. Но как только девушки перешли через толстую железную дверь, которая в обычное время была наглухо закрыта, наткнулись на Ариана. Он стоял у запертого медкабинета, где находились ныне бесполезные медроботы, и задумчиво смотрел на заблокированную приборную панель. Заслышав торопливые шаги, он обернулся и сухо спросил:

— Что случилось?

Олара, будучи во власти недавнего кошмара из прошлого, скривилась от приступа отвращения к хладнокровному парню перед собой.

— Не твоё дело. Иди, куда шёл.

Ариан хмыкнул, голубые глаза его обожгли холодом. Он нарочито медленно постучал указательным пальцем по подбородку.

— Две девушки в мужском отсеке в комендантский час. Это нарушение правил академии.

Олара цокнула языком и, взяв остолбеневшую Фелску за руку, потащила её прочь, дальше по коридору.

— Засунь их себе в задницу и вали.

Ариан встал посреди коридора, выставив руки в сторону так, что Олара вынужденно остановилась.

— Как грубо ты обходишься с тем, кто спас тебя.

Олара приблизилась и с презрением выплюнула:

— Если планируешь этим попрекать до конца моих дней, то мне придётся сократить их количество. Хотя постой, мне же нельзя умирать, — с хищной улыбкой она следила за тем, как мрачнеет Ариан, как хмурятся его густые брови. — Что с тобой сделает отец, если я пущу себе пулю в лоб, а в предсмертной записке укажу, что во всём виноват ты?

— Чокнутая что ли, — с ожесточением в голосе Ариан взял её за плечо и слегка встряхнул. — Головой поехала?

Олара, вспомнив, как он держал её тогда, в школе, резко выкинула кулак и врезала ему в живот, отчего тут же вскрикнула от боли, а Ариан даже не поморщился. Девушка уже вскинула ногу, чтобы ударить ею в наглое лицо парня, но тут вмешалась Фелска. Она примирительно подняла руки и вклинилась между ними.

— Давайте вы разберётесь со своими проблемами позже, хорошо? Чалгу спасать надо, иначе жар его убьёт.

Ариан перевёл взгляд на Фелску, в нём больше не было ни враждебности, ни отстраненности.

— Он болен?

— Тебе — то что? — накинулась на него Олара, но он жестом ладони прервал её недовольство.

— Вы нашли лекарство?

— Универсальный шприц для улучшения самочувствия, — с убитым видом склонила голову Фелска. — Больше ничего.

— Вряд ли он поможет, — сощурился Ариан. Быстрая мысль мелькнула в его глазах, парень ободряюще сжал плечи Фелски. — Ждите здесь, у меня есть кое — что.

Он величественно направился вдаль по коридору по направлению к своей комнате. Олара в бешенстве зашептала Фелске, когда парень скрылся из вида.

— Зачем его — то приплетать? Он просто так никогда не помогает! Один раз примешь его помощь, вечность расплачиваться придётся.

— Чалга может умереть! — всхлипнула Фелска. По её щекам побежали слёзы, оставляя влажные дорожки между веснушек.

— Ладно — ладно, только не плачь, — Олара торопливо притянула к себе девушку и обняла её, вдохнув запах цветочного мыла, которое им выдавали ежемесячно вместе с другими средствами гигиены через автомат жизнеобеспечения, стоящий в каждой жилой комнате. Олара никогда не пользовалась ничем из того, что им предлагала академии, как и многие студенты, которые предпочитали продавать мыло, шампуни, зубные пасты своим рабам. — Если этот ублюдок потребует плату, возьму её на себя.

— Но… Ты не обязана, — Фелска шмыгнула носом и слегка отстранилась, чтобы заглянуть Оларе в глаза. — Если кто и должен, так это я, ведь Чалга дорог мне. Стал дорог.

— Вы — пара?

— Нет, что ты, — Фелска энергично замотала головой, улыбнувшись. — Но мы стали близкими друзьями после всех этих испытаний. Он поддерживал меня, а я его. Поэтому я не могу его просто так бросить.

— Да никто его не бросает, — стальной бас Ариана разнесся по коридору. Олара встрепенулась и ощетинилась. Девушка осторожно завела Фелску себе за спину, закрывая её собой.

Ариан остановился и закатил глаза. В его руках Олара заметила крошечную ампулу с золотистой жидкостью внутри. Нехорошее предчувствие стало комом в горле, ладони вспотели и девушка спрятала их в рукава худи.

— Что это? — кивком Олара указала на руки Ариана, тот ухмыльнулся.

— Ты хочешь, чтобы я произнёс название препарата там, где за нами следят камеры? — он пальцем указал в потолок. — Я не собираюсь в ближайшее время оказаться в карцере. Так мы идём спасать вашего парня или вы передумали?

— Он не наш… — Начала Олара, но Фелска резко оборвала её:

— Идём! Комната Чалги под номером 2904G, пятая слева.

Фелска помчалась вперёд, оставив Ариана и Олару позади. Парень выжидающе посмотрел на девушку, она хмыкнула и последовала за одногруппницей, но когда Ариан догнал её, не удержалась от вопроса.

— Откуда это у тебя? Они запрещены во всей Империи, а производство лет пять как остановлено.

— Правда? — с притворным изумлением протянул Ариан. — Не слышал об этом. Надо будет рассказать своим поставщикам, может, они тоже не знают.

— Хватит ёрничать!

— Единственный, кто здесь ёрничает — это ты, Олара.

Ариан остановился и взял её за запястья, наступая, так что девушке пришлось отступить к стене. Но лопатки её уже коснулись холодного металлического пластика жилого отсека, а парень всё приближался.

— Что тебе надо? Отойди от меня, иначе врежу.

— Не сомневаюсь, — дыхание Ариана всколыхнуло её волнистые пряди. Он наклонился, перехватил запястья Олары одной рукой и накрутил одну прядь её волос на указательный палец. — А я всё слышал. Про плату. Боюсь, взять с тебя нечего, кроме жизни.

— Мне же лучше, — Олара старалась не дышать, потому что тонкий пряный аромат Ариана заполонял легкие, кружил голову, сводил с ума. — Не придётся оставаться в должниках.

— Ещё как придётся, — Ариан коснулся носом её виска и зашептал, вызвав у Олары мелкую дрожь по всему телу: — Ты будешь должна мне до самой смерти, пушу. Я буду преследовать тебя до тех пор, пока ты не расплатишься со мной за это унижение. За то, что я вынужден думать о тебе, заботиться о том, чтобы ты не сдохла.

— Тогда поздравляю, — Олара пихнула парня коленом в пах и выбралась из его гнетущего морока. Ариан поморщился. — Ты влип, потому что связал свою жизнь со мной, придурок. Сочувствую. Хотя ты сам виноват во всём, что с тобой происходит. А теперь вперёд, там вообще — то наш одногруппник умирает.

Не дождавшись ответной реплики Ариана, Олара развернулась и быстро направилась в комнату Чалги.

— Я давно уже влип, — парень провёл ладонью по лицу, проводив девушку пристальным взглядом. — Давно и бесповоротно.

Когда Олара и Ариан вошли в комнату Чалги, Фелска окинула их молчаливым осуждающим взглядом. Девушка сидела на краешке кровати, на которой мертвецки бледный и недвижимый покоился Чалга. По лицу его катился пот, а грудь едва вздымалась. Олара коснулась лба парня и одернула ладонь: тот оказался обжигающе горячим. На часах Чалги мигала красная цифра “40”.

— Давай, медлить не стоит, — Олара отошла в сторону и приглашающим жестом указала на Чалгу. Ариан дернул уголком губ, достал из кармана одноразовый шприц и ювелирно наполнил его спасительной жидкостью из ампулы. Затем он осторожно вынул из — под одеяла обмякшую руку Чалги и точным движением ввел инъекцию в вену. Ариан проделал простую операцию с таким профессионализмом и такой сосредоточенностью, что Олара невольно засмотрелась. Она припомнила, что в те времена, когда они были совсем маленькие и неплохо ладили, Ариан поделился с ней своей мечтой, которой не суждено было сбыться из — за его отца, имевшего на сына свои виды. Но Олара не могла отрицать, что пойди Ариан по желанной тропе, стал бы замечательным врачом.

Закончив, парень отошёл в тень и прислонился к стене, скрестив на груди руки. В комнате повисла тишина, лишь монотонный писк часов Чалги нарушал безмолвие, да короткие всхлипы Фелски, которые та усердно пыталась скрыть.

— Что там? — Олара вздрогнула, когда протяжный бас Ариана нарушил молчание. Фелска торопливо, но с заботой взяла Чалгу за запястье и повернула его так, чтобы видеть экран.

— Снижается, слава Влану, — облегченно выдохнула она, прижав к сердцу два пальца.

— Ты из Кенронда? — приподняв брови, Ариан склонил голову к плечу.

— Да, — Фелска тут же смущенно потупилась, напряженно ожидая реакции одногруппников. Олара поморщилась, а Ариан кивнул и бесцветно бросил:

— Далековато забралась.

— Отца назначили ответственным за добычу панчера в Июле, — Фелска неосознанно принялась теребить свои часы. — Пришлось переехать. Отец решил, что для меня учёба в Сартеруте — прекрасная возможность влиться в местное общество и закрепиться в нем, так вот я тут и оказалась.

— А твоего мнения, конечно, никто не спросил, — помрачнев, заключила Олара. Фелска хотела было ответить, но тут очнулся Чалга. Протянув к ней руку, он проскрипел:

— Пить…

Фелска мгновенно позабыла о разговоре и бросилась к автомату жизнеобеспечения, чтобы налить воды в стакан. Она металась туда сюда, пока автомат медленно цедил из крана ледяную воду.

— Очнулся! Ты как? Порядок? Что — нибудь болит? Не тошнит больше?

Чалга пытался сосредоточить взгляд на её лице, но бросил затею, поняв, что не в силах уследить за перемещениями Фелски.

— Где я… Не помню ничего… — Он попробовал приподняться на кровати, но тут же рухнул обратно. — Я снова проспал? Профессор юа Бурлуа меня прибьёт…

Автомат наконец закончил наполнять стакан водой, и Фелска поспешила принести его Чалге. Пока он жадно пил, она с благодарностью склонила голову.

— Спасибо, Ариан. Не ожидала от тебя. То есть… Спасибо, правда.

Парень с тонкой улыбкой кивнул и, не прощаясь, направился к выходу. У двери он подозвал пальцем Олару, девушка с неохотой последовала за ним в коридор.

Едва за ними затворилась дверь, Ариан с насмешкой бросил:

— Будешь должна.

Не ожидавшая от него ничего другого, Олара цокнула языком и с разочарованием протянула:

— Говнюк. А просто так помочь — руки отсохнут?

Ариан мимолётно коснулся её щеки, Олара испуганно дёрнулась, парень рассмеялся.

— Олара, дорогая, я не миротворец. Благотворительность оставь себе, она тебе больше подходит.

Отсалютовав на прощание, он уже собирался скрыться в полумраке коридора, но Олара, внутренне сражаясь сама с собой, неожиданно выкрикнула:

— Постой!

Ариан нарочито медленно остановился и обернулся с игривым выражением лица.

— Что такое, пушу? Уже соскучилась?

Поджав губы, Олара боролась с желанием плюнуть ему в лицо. Но всё же справилась с собой и с кислой ухмылкой вопросила:

— У тебя есть ещё… Золотая жидкость?

Ариан расплылся в довольной улыбке, словно приметил лёгкую добычу. У Олары всё внутри перевернулось от его хищного вида.

— Для себя просишь? Выглядишь ты, конечно, так себе, но явно не при смерти. Хотя ты бы для себя никогда ничего не выпросила. Дай угадаю, для друга?

В его словах звучала неприкрытая издевка, Олара передёрнулась от отвращения.

— Какой же ты мерзкий.

— Есть у меня ещё парочка ампул. Но…

— Буду должна, — проворчала она. — Я поняла принцип.

— Умничка, пушу, — он обвёл её взглядом владельца, который смотрит на своего раба. — За тобой уже два долга, но попрошу только одно.

— О, как неожиданно.

Ариан сделал к ней несколько шагов, но остановился, на этот раз не нарушив личных границ девушки. Былая весёлость схлынула с его лица, уступив место суровой решительности с неприметной ноткой озабоченности.

— Не сдохни, Шакруа. Уж это ты мне можешь пообещать?

Олара удивилась. Неужели он настолько боится собственного отца, что переживает за её судьбу столь сильно?

— Выживу, не беспокойся. Но не ради тебя.

— Ради меня и не надо, — скрывая облегчение, он усмехнулся. — Думай об отце каждую минуту своей жизни. Поняла? А я прослежу.

Сказав это, он ушёл, не оборачиваясь. А Олара всё стояла в гнетущей тишине коридора не в силах сдвинуться с места. В ней боролись противоречивые чувства. Она хотела, чтобы этот ублюдок исчез из её жизни безвозвратно, но в то же время надеялась, глубоко — глубоко в душе, что Ариан исполнит своё обещание и вернёт её домой.

Писк наручных часов вырвал Олару из дремоты. Она уснула прямо за столом в своей комнате, едва прикоснувшись к ужину. В последнее время она постоянно отрубалась без сил, не дойдя до кровати, хотя только и делала целыми днями, что спала.

Разлепив глаза, она поморщилась и посмотрела на экран часов, которые не смолкали. Завидев имя звонившего, Олара моментально проснулась и подскочила на стуле. Дрожащим от волнения пальцем она ответила на звонок, перед ней возникла крошечная знакомая голографическая фигура.

— Отец? Это ты? Что — то стряслось? Ты в порядке? Как ты смог дозвониться?

Каронар юа Шакруа неуверенно хохотнул.

— Пело, пело, успокойся. Я всё объясню, только не волнуйся. Ты сейчас одна? Ты же в своей комнате, верно?

Она для верности осмотрелась и ожидаемо никого не нашла.

— Да, одна. Но как ты…

— У меня мало времени, — оборвал Каронар, оглядываясь. Олара заметила, что он одет в костюм, в котором всегда ходил на официальные встречи. — Выслушай всё, что я скажу очень внимательно, пело. Это очень важно.

— Да, конечно, как скажешь.

Но несмотря на свою просьбу, Каронар не спешил. Он мешкал, потирая висок, но неизбежность разговора, зависшая над ним, подгоняла нерешительность.

— Скоро вы полетите на Торнуил. Всё почти готово для отправки шаттла. Вы прибудете на Торнуил к началу первой весны.

Олара оторопела, кончики пальцев закололо и она принялась разминать ладони.

— Так скоро? Но это невозможно! До Торнуила тридцать световых лет!

Каронар тяжело вздохнул. Проекция рябила, словно отражая его смятение.

— Я решил эту проблему. Испытания недавних полётов прошли успешно. Да, не без огрех, но всё должно пройти безупречно. Я беспрерывно работал, чтобы обеспечить твою безопасность во время полёта.

Сомнения одолевали Олару, но перечить она не смела. Отец никогда бы не сделал ничего, что угрожало бы её жизни, а потому она доверчиво ждала, к чему ведёт Каронар, который с каждой фразой пригибался всё ниже и ниже, пытаясь спрятаться от самого себя.

— Пело. Прошу тебя быть осторожной. Торнуил — плохо изученная планета, вокруг неё крутится множество нехороших слухов. Не доверяй никому, слышишь? Там друзей не будет, только соперники. Твоя жизнь — единственное, что важно! Ты должна вернуться домой живой, слышишь меня, пело? Я передам тебе кое — что, когда вас погрузят в гиперсон. Когда проснёшься, внимательно осмотри свою капсулу. Скрывай мой подарок ото всех. Он поможет в критической ситуации и…

— Папа! Остановись! — Олара с трудом дышала. Голова её шла кругом от осознания, что Торнуил теперь ближе, чем она думала. Совсем скоро её вышвырнут на произвол судьбы, и девушка сомневалась, что справится, что сумеет сдержать обещание. — О какой ситуации ты говоришь? С чем нам придётся столкнуться на Торнуиле?

— Я… — Мука и страдание сковали лицо Каронара. Заскорузлая усталость замерла на сутулых плечах. — Не могу сказать, Олара. Но уверяю тебя, что мне очень жаль. Я искренне сожалею, что оказался слишком слабым, чтобы защитить тебя. Я никчёмный отец. Не смог уберечь никого из вас. Не смог спасти Олрана…

Боль пронзила грудь Олары. Гонимые прочь воспоминания о старшем брате, исчезнувшем в бесконечном космическом пространстве, хлынули в голову, сковывая, утягивая в пучину отчаяния.

— В его пропаже нет твоей вины, папа! — зная, какую боль приносят отцу даже мысли об Олране, она поторопилась успокоить его, но Каронар выглядел безутешным. Он прозрачно улыбнулся.

— Олара, пожалуйста, выживи. И прости своего никудышного отца. Я люблю тебя больше жизни! Я должен был отказать Ювлусу… Но не смог.

Неистовая ярость закипела в жилах. Олара сжала руки в кулаки и зажмурилась, сдерживая злость, грозящую вырваться наружу.

— Так за всем стоит Ювлус?

Поняв, что допустил оплошность, Каронар воскликнул:

— Я не должен ничего говорить! Мне пора, он скоро вернётся, мне нужно идти.

— Кто вернётся? Ювлус? Ты у него?

Но ответом стала лишь тишина. Проекция Каронара исчезла, оставив после себя невысказанные вопросы, на которые уже никто не мог ответить.

Олара выбежала из коридора, намереваясь найти Ариана и вытрясти из него всё, что ему известно. Она не сомневалась, что он знает о планах Ювлуса, он не может о них не знать. Но не успела она сделать и десятка шагов в сторону мужского общежития, как резкая обжигающая боль коснулась её запястья, на котором находились часы, горячей волной она прокатилась по всему телу.

Девушка поспешила снять часы с руки, но застежка не поддавалась. Ей стало так жарко, что казалось, будто её выбросило в пустыню в знойный день. Неистово захотелось пить, сознание помутилось. Олара упала на колени, голова гудела, перед глазами поплыла пелена, сквозь неё она уловила движение перед собой. Послышались тяжелые шаги. Она теряла сознание, но всё же успела увидеть белую ткань преподавательской мантии и услышать голос профессора юа Милгруа.

— Спокойной ночи, Олара, — спокойствие и доброжелательность обманчиво манили, заставляли прислушиваться. — И доброго утра, Торнуил.

Реальность оборвалась. Девушка провалилась в сон, но на этот раз без кошмаров.