ХРОНИКА ЧУМНЫХ ЛЕТ

УОЛТЕР БИГЕЛОУ

Участок СП гудел, как улей. Ситуация с каждой минутой приближалась к критической. Толпа перекрыла взорванный пролет на мосту Золотые Ворота, и бой продолжался уже на нашей половине. Патрульные катера топили переполненные лодки десятками, но подразделения СП все равно не могли держать оборону. Накатывающиеся волны людей просто сметали карантинные заграждения на суше.

Выбора не было. Я собирался просить у Президента разрешения на немедленную ядерную бомбардировку Сан-Франциско.

Но пока я ожидал связи с Белым Домом, за дверями моего кабинета началась какая-то возня, послышались крики, и спустя секунду в кабинет влетел капитан СП .

— Т-т-там Уоррен Файнштейн, г-г-господин директор,— заикаясь, произнес он.— И еще девушка, которая утверждает, что она Дева Мария Возрожденной Любви... и человек, который держит мистера Файнштейна под прицелом. Говорит, убьет его, если мы хотя бы сдвинемся с места.

За дверями снова послышался шум, и человек с миниавтомом грубо втолкнул Файнштейна в кабинет. За ними вошла девушка, а за ней — еще с полдюжины сотрудников СП с пистолетами в руках.

Человек с миниавтомом оказался Джоном Дэвидом, которого я посылал в Сан-Франциско за Ричардом Бруно. Только теперь на нем была форма СП.

— Что здесь происходит? — потребовал я ответа.— Это не Бруно! И вообще, как вы...

— Заткнись, старик! — перебил меня Дэвид и ткнул ствол в затылок Файнштейну.— Давай рассказывай, а не то я тебе...

Со слезами, стекающими по грязным щекам, председатель совета директоров корпорации «Сатклифф», заикаясь и всхлипывая, поведал мне невероятную, леденящую кровь историю.

— Харлоу солгал вам. Вирус Бруно вовсе не вирус Чумы, это средство против Чумы, искусственное венерическое заболевание...

— Средство против Чумы? Тогда почему...

— ...которое дает полный иммунитет...

— Если это средство против Чумы, тогда почему вы его скрыли? — закричал я.— Почему вы сказали мне...

— Это венерическое заболевание...— пролепетал Файнштейн.— Оно само распространяется... Нам нечего было бы выставить на рынок... «Сатклифф» пошел бы ко дну... Экономический кризис... Харлоу настоял...

Я своим ушам не поверил. Чудовищно!

— Вы что, скрыли радикальное средство против Чумы ради собственной прибыли? Боже, выходит, Принс настаивал на ядерной бомбардировке Сан-Франциско только для того, чтобы «Сатклифф» сохранил платежеспособность?!

Файнштейн покачал головой.

— Тогда все и так зашло уже слишком далеко, разве вы не понимаете? — простонал он.— Я предупреждал его, клянусь, предупреждал, но Харлоу настаивал на ядерной стерилизации, чтобы скрыть то, что мы сделали...— Затем он собрался с духом и, сделав над собой усилие, заговорил более внятно.— Но теперь вы все знаете... Ничего бомбить не нужно... Я готов понести любое наказание, даже если мне до конца своих дней придется сидеть в тюрьме. Харлоу повел себя неверно, чудовищно неверно, а я оказался слаб, преступно слаб. Но вы не должны бомбить Сан-Франциско. Там миллион жителей... И вирус-дредноут необходимо сохранить...

Что мне было думать? Истина это или величайшая сатанинская ложь? В конце концов, Файнштейн делал признание под дулом автомата. И он сам сказал, что единожды уже солгал.

Если его устами говорит Дьявол и я ему поверю, тогда через мое бездействие нация заразится новым смертоносным штаммом Чумы , который может уничтожить вообще все человечество.

Но если это Господь избрал столь неожиданный способ открыть мне Истину на пороге решения и я не поверю Файнштейну, тогда именно на меня ляжет ответственность за смерть миллиона человек и за уничтожение дарованного Богом избавления от Чумы.

Что делать? Чему верить? Какова бы ни была истина, Сатана не мог придумать для меня более изощренной пытки.

— Президент на линии...— сообщил голос из интеркома. Человека просто нельзя заставлять принимать такие решения. Но мне пришлось. Я должен был на что-то решиться, немедленно. И не мог. Оставалось лишь одно...

Прямо там, на виду у Файнштейна, Дэвида и моих людей, с Президентом Соединенных Штатов, ждущим у телефона, я без всякого смущения опустился на колени и обратился к Господу с молитвой:

— Господи, Иисусе, я понимаю, что чаша сия меня не минует, но молю Тебя хотя бы об одной милости. Пошли мне Знамение. Даруй мне Свою поддержку...

И Господь, в своей бесконечной мудрости, откликнулся на мою молитву самым неожиданным образом.

Девушка, что явилась с Дэвидом, шагнула вперед.

— Позвольте мне помочь вам,— сказала она мягко, взяла меня за руку и помогла подняться с пола.— Позвольте мне стать вашим Знамением.

— Вам? Но вы...

— Я Дева Мария Возрожденной Любви...

— ...богохульствеиное орудие Сатаны!

— Нет. Нет, конечно,— произнесла она, на удивление, мягким и спокойным голосом.— От меня вы услышите только правду, родившуюся в сердце простой девушки... Мне очень страшно... Но я знаю, что этот человек не лжет, и никто, кроме меня, вам не поможет. Поэтому я просто должна стать вашим Знамением. И сделать это я могу лишь одним способом.

— Каким же? — спросил я, испытав в этот миг неодолимое желание верить. В Иисуса. В Божью милость. Во что угодно, только бы восторжествовала Истина.

Даже в нее, которую считал своей Немезидой, даже в Деву Марию Возрожденной Любви — если она убедит меня.

— Отдав свою жизнь в ваши руки,— ответила девушка.

Я посмотрел ей в глаза. Молодые глаза, наполненные страхом, но была в них еще и какая-то сила, над которой, казалось, не властно время. Она улыбалась мне улыбкой мадонны... Или я видел лишь то, что хотел увидеть.

— Там у входа стоит вертолет. Сейчас я вернусь туда и полечу в Сан-Франциско. Если город будет по вашему приказу уничтожен, я тоже погибну. Как, по-вашему, мистер Бигелоу, способно на такой шаг «орудие Сатаны»?

— Президент на линии...

— Вы готовы на это? — спросил я.— В самом деле?

Девушка нервно прикусила нижнюю губу, затем сдержанно кивнула.

— Если вы захотите сейчас остановить меня, вам придется меня убить.— Она отпустила мою руку и повернулась к стоящим в дверях охранникам.— Решайте, мистер Бигелоу: вы можете приказать этим людям застрелить меня. Или пропустить к вертолету.