ХРОНИКА ЧУМНЫХ ЛЕТ

ДЖОН ДЭВИД

Мне дали хорошие фотографии Бруно, но вам когда-нибудь приходилось разыскивать человека в миллионном городе? Тем более в городе, который, похоже, совсем с катушек слетел. Все, ну буквально все, слоняются кто под газом, кто под кайфом, и трахаются вживую на каждом углу. Нет, правда, в открытую, прямо на улицах, на газонах, везде. Даже мне, который уже одной ногой в могиле стоит, предлагают, и несут какую-то чушь, что, мол, спасут меня от Чумы. Можно подумать, меня что-нибудь теперь спасет!

Я действительно шел ко дну. Сплошные саркомы, вторичные воспаления, слабость, лихорадка. На ногах едва держался, глотал колеса и нюхал кокаин, только чтобы не свалиться. Но как бы то ни было, я понимал, что городу осталось еще меньше — и мне вместе с ним, если не доставлю сексполам Бруно. Я хочу сказать, если доставлю, мне останется недели три, если нет, то всего десять дней.

Лишние одиннадцать дней жизни, может быть, для вас ерунда, братишки и сестренки, но будь вы на моем месте, вам бы так не показалось.

В общем, одной этой мысли мне было достаточно, чтобы держать себя в руках и не забывать о поисках Бруно. Даже при том, что я едва соображал от наркоты и чуть не валился с ног от болезни посреди самой большой оргии, какую только видел свет. Вскоре я принялся отлавливать случайных прохожих и трясти их на предмет информации, причем не особенно церемонился.

Я, наверно, с полдюжины их отметелил, прежде чем до меня дошло, что Доктор Жизнь, о котором треплет весь город, и есть тот самый тип, что мне нужен. Доктор Ричард Бруно, сукин сын, который выпустил на свободу самый страшный штамм Чумы и из-за которого всех этих кретинов — вместе со мной — могут к чертовой матери разнести на атомы. А они еще считают его героем!

Когда до меня наконец доперло, в чем дело, отыскать знаменитого Доктора Жизнь оказалось проще простого. Нужно было лишь послушать, о чем говорят в барах и на улицах. В конце концов, кто-то сказал мне, что он гуляет прямо сейчас в баре на Северном пляже.

Прибыл я туда как раз, когда он вываливался из бара с классной телкой под руку и этакой мечтательной улыбочкой на губах. Я даже не стал ничего обдумывать или планировать — ни времени не было, ни сил — а сразу рванул к нему.

— О’кей, Бруно, сукин сын, ты сейчас пойдешь со мной! — гавкнул я и выкрутил ему руку за спину.

Пятеро или шестеро парней тут же загородили нам дорогу, но я, хоть и мало что соображал, к этому был готов. Выхватил свой миниавтом и, выставив перед собой, заорал:

— Стоять, уроды! Этот тип идет со мной. Кто встрянет — разнесу!

А затем все как-то сразу случилось.

Один из них, видимо, решил проявить геройство и бросился мне сзади под коленки.

Пытаясь удержать равновесие, я, не глядя, врезал ему ногой.

Бруно дернулся и вырвался из захвата.

И тут все, злые, как черти, бросились на меня.

Я начал палить из миниавтома куда глаза глядят — ну, полный рок-н-ролл пошел!

Доктору Жизнь досталось высокоскоростными пулями по спине, как на швейной машинке прострочило, от задницы до плеча.

Бруно рухнул как подкошенный, но тут меня сбили с ног и навалились все сразу — будто кучу кирпичей сверху сбросили.

Отметелили меня так, что я чуть концы не отдал, потом все расступились, только двое остались держать — смотрю, Бруно лежит рядом на тротуаре, хрипит, кровью харкает и глядит на меня.

— Почему? — шепчет, а у самого кровь изо рта ручьем.

— Не вздумай подыхать, сукин сын, мать твою! — кричу.— Меня без тебя отсюда не выпустят!

Ну, тут они все:

— Убить подонка!

— В клочья его!

Я засмеялся, остановиться не мог. Ну, в самом-то деле, что они могли мне сделать?

— Давайте убивайте, кретины! Я и так уже мертв — и вы все тоже, потому что скоро вас превратят в радиоактивную пыль!

— Кишки ему выпустить!

Бруно приподнял голову и посмотрел на меня, затем как-то странно, печально что ли, улыбнулся, почти умиротворенно, но видно было, что он уже не жилец.

— Нет... хватит... справедливое возмездие любви... неужели вы не понимаете... Мардж... Тод... никто не виноват... отведите его... отведите...

Голос у него слабел, он снова начал харкать кровью.

— Куда отвести, Ричард? Куда? — спросила какая-то женщина, склонившись над ним.

— К Деве Марии,— прошептал Бруно.— Утешение... у...

Губы его шевельнулись еще раз, но уже беззвучно. И все кончилось.

Бруно был мертв.

Я тоже.

И через десять дней — Сан-Франциско.