Хозяин антимагии

Глава 29

Голубое небо.

Оно висит там, за решёткой, такое близкое и такое недостижимое. Облака плывут лениво, чайки кричат, где-то вдали слышны обрывки разговоров — обычный день в академии.

А я в каменном мешке.

Пять метров.

Пять метров гладких, отполированных временем стен. Пять метров до свободы.

Первая попытка: я, словно паук, растопыриваю руки и ноги, упираюсь в стены. Стены слишком далеко, диаметр колодца больше двух метров. Камень холодный, скользкий.

Метр.

Два.

Я поднимаюсь буквально по сантиметру.

Мышцы горят, пальцы немеют.

Три.

Нога соскальзывает, и я лечу вниз.

Удар.

Боль.

Вторая попытка: быстрее, яростнее.

Четыре метра.

Почти…

Но руки подводят: пальцы разжимаются.

Падение.

Третья.

Четвёртая.

Пятая.

Кровь на стенах. Кровь на руках.

Ничего не выходит.

Я лежу на дне, задыхаясь, и знаю.

Евдокимов уже скачет к моему дому.

Его дружина готовится к резне.

А с ними и наёмники Краснова.

А я…

Я здесь.

Закрываю глаза.

Открываю.

Небо по-прежнему там.

Такое же голубое.

Такое же равнодушное.

А я заперт.

Как труп в колодце.

Но сдаваться нельзя, выход есть всегда, его только нужно разглядеть.

Я сел на холодные камни, выворачивая карманы: записная книжка, карандаш, ключи от машины, платок, ключи от комнаты и почти целый пряник.

Сердце ёкнуло.

— Мотя!

Тишина.

Отломил кусочек, поднял его вверх к решётке.

— Мотя!

Ничего.

Кричал снова и снова, пока голос не охрип.

Раз пятьдесят.

И вдруг услышал лёгкий шум приземления. Тут же притих. Передо мной из пустоты возник Мотя. Его серебристая шёрстка мерцала даже в полумраке, а огромные уши нервно подрагивали.

— Как ты? — прошептал я.

Магия земли здесь не работала — я проверял, но Мотя прошёл сквозь защиту.

Значит, его магия воздуха действовала.

Протянул зверьку пряник.

— Ты — мой единственный шанс.

Мотя схватил лакомство, уселся на задние лапки и принялся грызть, его уши подрагивали от удовольствия. Пока зверёк ел, вырвал страницу из записной книжки и написал:

«Амат или Митя. Я в каменном колодце за административным зданием. Земляная магия не работает. Евдокимов готовится атаковать предприятие или мой дом. Немедленно предупредите Потапа и Гурьевых! Киря».

Завернул записку в платок и привязал к животу Моти.

— Найди громилу Амата, — приподнял зверька, глядя ему в глаза. — Или Митю. Понимаешь?

Мотя наклонил голову, будто действительно слушал.

— Им нужно прочитать это, — я ткнул пальцем в записку, а потом в пряник. — Дам тебе их столько, сколько захочешь.

Тушканчик чихнул, словно соглашаясь.

Поднял его как можно выше над головой.

— Прыгай!

Мотя сгруппировался и исчез.

Не просто прыгнул. Его силуэт стал прозрачным, будто растворился в воздухе. Лишь сильный толчок его лапок об мои ладони дал знать, что всё, его тут больше нет. Я опять остался один, но теперь с надеждой.

Три часа дня. Солнце стояло высоко, но уже начинало клониться к западу, бросая тени от флагов, украшавших академический стадион. Воздух дрожал от магических разрядов — на песчаных площадках четверокурсники отрабатывали боевые заклинания.

На одной из площадок стояла Лиза Минская, сняв защитную маску, она вытирала пот со лба.

— Снова проиграла… — проворчала она, наблюдая, как Сергей Качалов демонстративно лениво разносил свою мишень фаерболами.

— Ты чего расстроилась? — спросил он, обернувшись.

— Ты опять меня опередил.

— Зачем ты со мной соревнуешься? Соревнуйся с девчонками из нашей группы.

— А смысл? Они все слабачки. Если окажусь в бою с монстром, он не сделает скидку на то, что я девушка.

Сергей неодобрительно посмотрел на неё и покачал головой.

Лиза хотела ответить колкостью, но в этот момент что-то лёгкое коснулось её плеча. Она обернулась и едва не вскрикнула.

На эполете мундира сидел серебристый тушканчик с огромными ушами.

— Мотя⁈

Зверёк дрожал, его шёрстка была взъерошена, а вокруг живота болтался платок, завязанный нелепым узлом.

Сергей, заметив её замешательство, подошёл ближе:

— Что там у тебя? Опять птичка дела сделала на мундир? — решил пошутить он.

— Тише! — Лиза прикрыла зверька ладонью и осторожно развязала узел.

Из платка выпал смятый клочок бумаги.

Развернув записку, она узнала почерк Кирилла:

«Амат или Митя. Я в каменном колодце за административным зданием. Земляная магия не работает. Евдокимов готовится атаковать предприятие или мой дом. Немедленно предупредите Потапа и Гурьевых! Киря».

Лицо Лизы побелело.

— Качалов, — тихо позвала она, — тебе нужно это видеть.

Сергей взял записку, глаза быстро пробежали по строчкам. Его скулы напряглись, пальцы сжали бумагу.

— Откуда это?

— Мотя принёс.

Она показала тушканчика, который теперь дрожал у неё на ладони.

Сергей резко огляделся. На соседней площадке первокурсники увлечённо отрабатывали стойки.

— Слушай внимательно, — он наклонился ближе. — Я отыщу Митю. Встречаемся у тренировочных залов для фехтования.

— Тогда я найду Амата.

— Осторожнее, — Сергей схватил её за запястье. — Если Пестова посадили, значит, кто-то влиятельный играет против него.

Мотя внезапно запищал и исчез у Лизы в рукаве, когда к ним приблизился инструктор.

— Минская! Качалов! Вы закончили или собираетесь болтаться здесь до ночи? — рявкнул он.

— Сейчас уходим, господин преподаватель! — Лиза сделала подчёркнуто почтительный поклон.

Когда инструктор отвернулся, Сергей прошептал:

— Похоже, пора доставать семейные артефакты. Я сбегаю за саблями.

— Тайник у оружейной?

Он кивнул.

— И помни: если что-то пойдёт не так…

— Я знаю, — кивнула она.

Лиза рванула прочь. Мотя, спрятавшийся в складках её одежды, тихо пискнул, будто отвечая на её тревогу.

Сергей посмотрел ей вслед, затем резко развернулся и зашагал к тайнику.

Занятия для Мити Жданова закончились раньше. Без магического дара ему нечего было делать на практических занятиях по магии.

Воспользовавшись возможностью, он неспешно прогуливался вдоль ограды, делая вид, что просто наслаждается внезапно освободившимся временем.

В воздухе витал терпкий запах сена и лошадиного пота. Где-то в глубине конюшен фыркали кони, звякали ведра, слышалась грубая брань конюхов. Митя притворно заинтересовался ближайшим жеребцом, гладя его по шее, но глаза его постоянно скользили к стоянке: машина Кирилла находилась на привычном месте, покрытая слоем пыли.

— Странно, — прошептал Жданов.

Утренние планы Пестова были ясны: разговор с ректором, а затем отъезд домой.

Ещё более подозрительным было поведение самого ректора. Всего пару часов назад Киров неожиданно появился на их занятии по магической теории. Его ледяной взгляд скользил по рядам, когда он между делом поинтересовался:

— Кто-нибудь видел сегодня Пестова? Как вы, кстати, к нему относитесь?

Вопрос, заданный с показной небрежностью, прозвучал как гром среди ясного неба.

Мысли Мити прервал скрип колёс. Из-за угла показалась нарядная карета секретаря академии — чёрный лакированный экипаж с гербом учебного заведения на дверце, её выкатывали из гаража трое конюхов.

Митя мгновенно сделал вид, что поправляет подкову у жеребца, а сам краем глаза наблюдал за каретой.

Буквально сразу же появился секретарь — коренастый мужчина средних лет с непроницаемым крысиным лицом. Он важно вышагивал перед конюхами, тыча тростью в их груди.

— Запрягайте быстрее! У меня совещание в городе!

Но самое интересное происходило чуть поодаль.

Появился старшекурсник Краснов, окружённый двумя верзилами из своей банды. Он нервно озирался по сторонам, а когда секретарь скрылся в конюшне, троица быстро юркнула в карету.

Митя, прищурившись, разглядел, как они натянули на себя грязную мешковину, сливаясь с обивкой сидений.

Ловкий трюк: кто станет проверять экипаж секретаря?

Конюхи, бросая испуганные взгляды, запрягли пару вороных. Секретарь, не удостоив их хоть словом благодарности, взгромоздился на козлы. У ворот караульный лишь мельком глянул на пропускную печать и лениво махнул рукой.

Карета скрылась за поворотом, увозя тайных пассажиров.

Митя вытер вспотевшие ладони о брюки. Теперь он понимал, почему ректор искал Кирилла, но не нашёл его там, где ожидал.

В конюшне зазвенело ведро. Митя резко обернулся — один из конюхов, коренастый детина с перекошенным лицом, пристально смотрел в его сторону.

Пора было уходить.

Отойдя на безопасное расстояние, Митя достал из кармана монету и задумчиво покрутил её в пальцах.

Нужно найти громилу Жимина, с которым в последнее время почему-то сблизился Кирилл.

Вцепился в холодные прутья решётки, пальцы онемели от напряжения. Каждый мускул горел, дыхание сбилось. Но я дополз. Чёрт возьми, я дополз до верха!

И тут будто ток ударил по всему телу.

Магия.

Она прорвалась сквозь оцепенение, слабая, но живая. Сила где-то внутри звала, тянула к себе.

Руна подавления, которая не давала применить магию в колодце, должна быть внизу. Логично, кто бы стал крепить её сверху?

Я попытался толкнуть решётку. Не шелохнулась. Тогда упёрся ногами в стену и навалился всем весом.

Металл заскрипел.

Ещё толчок. Ещё.

Засов поддался с противным скрежетом. Может, от времени, может, от моей настойчивости и земляной магии, которая здесь была доступна. Щель в решётке расширилась на пару десятков сантиметров.

Хватит, чтобы просунуть голову.

Но силы кончились.

Пальцы разжались.

Я рухнул вниз, ударившись спиной о выступ. Воздух вырвался из лёгких, в глазах помутнело.

Лежал, смотря вверх на тот узкий просвет свободы.

Теперь я знал, что выйду. У меня получится.

Даже если придётся лезть снова.

Даже если снова упаду.

Решётка уже поддалась.

А значит, точно выберусь.

Я перевернулся на бок, отплёвывая кровь, и начал снова карабкаться по стене. Медленно. Упрямо.

Наверху меня ждало небо, которое уже начало окрашиваться в закатные красные тона.

Вновь поднялся по стене. Каждый мускул горел, пальцы кровоточили. Вцепился в холодные прутья решётки, перехватываясь, чтобы дать рукам передохнуть.

Потом подтянулся, просунул голову в щель.

Огляделся — двор пуст.

С трудом перевалился через край, цепляясь за решётку уже снаружи. Руки дрожали, силы были на исходе. Вылезти целиком уже не хватало сил.

Сейчас, просто немного передохну и продолжу. Не хочу больше падать и начинать всё сначала.

И вдруг крепкие руки схватили меня за плечи, вытаскивая наружу.

Я оглянулся.

Митя. Амат. Сергей. Лиза.

Они стояли во весь рост, не прячась.

— Как? — я попытался понять, почему их никто не видит.

Лиза держала одну руку на эфесе сабли, а вторую — в стороне, с открытой ладонью.

— Маскировочный купол, — пояснила она.

— Это же третий уровень воздушной магии? — я невольно поднял бровь, хотя эти вопросы задавал учёный-исследователь, сидевший во мне. Ну, нужны мне были эти объяснения, и я ничего с собой поделать не мог.

— Артефакт отца, — ухмыльнулась Лиза, а потом почти шёпотом добавила, но я расслышал, — одолжила на время.

В этот момент из её кармана высунулась мордочка. Мотя ловко выскользнул и в один прыжок оказался у меня на плече, тычась влажным носом в щёку.

— Так это ты их нашёл? — я почесал зверька за ухом.

— Он принёс записку прямо на тренировку, — сказала Лиза. — Будто знал, что мы нужны тебе.

Амат поставил меня на ноги, а Митя протянул эликсир с зелёной жидкостью производства Пестовых.

— Пришли помочь, но, судя по всему, ты и сам справляешься, — почти расстроенно сказал Амат.

Я вытер окровавленные ладони о брюки, схватил у Мити склянку с целебным эликсиром и осушил её сразу на треть.

— Из каменного мешка можно выбраться. А вот с Евдокимовым в одиночку не справиться.

— Потому мы здесь, — твёрдо сказал Качалов.

— Ты бы сделал то же самое, — добавил Митя.

— Да хоть бы и не сделал, — фыркнул Амат. — Но ты единственный, кто не смотрит на меня со страхом. Так что да, помогу.

Лиза поправила эфес сабли:

— А я просто ненавижу, когда бой идёт нечестно. Особенно когда подло прячутся и сражаются исподтишка.

Сергей молча достал свою саблю: судя по гравировке, это старинный, дорогой семейный артефакт.

— Мои предки сражались за справедливость. Не мне нарушать традицию, — он посмотрел на клинок и мне показалось, что тот ответил хозяину блеском.

Я посмотрел на друзей: на Митю с его хитрым умом, на Амата с его прямотой, на Лизу с её принципами, на Сергея с его кодексом чести. И на Мотю, который сейчас мурлыкал у меня на плече.

Полгода назад я был здесь один.

Теперь у меня своя «банда».

— Значит, идём? — спросил я.

— Идём, — дружно сказали ребята.

Я сделал шаг от колодца и почувствовал, как магия земли наконец-то свободно ощущается в теле.

Мы покинули внутренний двор, стараясь не привлекать внимания. Но перед этим я захлопнул крышку каменного мешка, засов со скрипом встал на место.

Огляделся и замер: по периметру площади стояло ещё семь таких колодцев, их чёрные отверстия зияли, как пустые глазницы.

— По два на каждую школу магии, да? — пробормотал я.

Митя, шедший рядом, кивнул.

— Пережитки царских времён. Первым ректором здесь был сосланный Петром боярин Дуров. Говорят, он так боялся заговоров, что построил эти темницы для особо опасных учеников, — Жданов пнул ближайший колодец сапогом. — Потом, конечно, использовали их для дисциплинарных наказаний. Но уже век как забросили.

Я пристально посмотрел на Митю. Откуда он знал такие подробности? Не только о текущих делах академии, но и о давно забытых секретах.

Амат прервал мои мысли.

— Как нам покинуть академию? — огорошил он вопросом.

— У нас троих проблем нет, — ответил Сергей, кивнув на себя, Митю и Лизу. — А вот ты и Кирилл… Вопрос.

— Через стену не получится? — спросил я.

Лиза горько усмехнулась.

— Раньше можно было. В прошлом семестре я знала с десяток лазеек. Да и старшекурсники-воздушники запросто перепрыгивали. Но с приходом нового ректора…

— Теперь на стенах артефакты, — продолжил Митя. — Как купол, только наоборот. Чуют метку академии и не выпускают.

— Значит, только через ворота?

— Главные или служебные, — подтвердил Митя, — на всех постах служат маги жизни, способные считать ауру. Выдать тебя за другого не выйдет.

Я задумался. Мотя, сидевший у меня на плече, нервно дёргал ушами.

— Есть вариант, — неожиданно сказал Сергей. — Но тебе не понравится.

— Выкладывай.

— Ты остаёшься здесь. Мы уходим, создаём шум у противоположного конца академии, отвлекаем охрану. Ты в суматохе…

— Нет, — я покачал головой, — у меня нет времени ждать.

— Тогда, — Лиза перевела взгляд на свою саблю, потом на меня, — остаётся один способ.

— Какой?

— Ты не покидаешь академию, — ухмыльнулся Митя. — Академия покидает тебя.

Митя и Лиза переглянулись, и в один голос выпалили:

— Эдик Самойлов.

Лиза тут же вцепилась мне в руку и потащила за собой, через плечо бросив остальным:

— Не отставать!

Мы рванули в сторону второго корпуса общежития, петляя между зданиями. Мотя вжал шею, будто чувствуя нашу спешку.

— Как мне поможет Эдик? — успел спросить я, пока Лиза вела нас короткими перебежками.

— Он мастер перевоплощений, — бросил Митя, перепрыгивая через низкий забор. — Недавно открыл магию воздуха, но его главный козырь — это родовой артефакт.

— И он влюблён в Лизу, — добавил Сергей, ухмыляясь.

— Заткнись, — огрызнулась Елизавета.

Девушки…

В каком бы мире ни жили — всё одинаково. Влюблённые, френдзоны, игры в кошки-мышки. Даже магия ничего не меняет.

Мы подбежали к общежитию. Вахтёр на проходной как раз отвлёкся, заваривая себе чай. Лиза резко сжала эфес сабли, голубоватый купол окутал нас, и мы проскользнули внутрь, пока старик возился с заварником.

На втором этаже Лиза остановилась у одной из дверей, жестом велела нам встать в стороне, вне поля зрения, и вломилась без стука.

— Ты мне можешь помочь? — с порога огорошила она.

Из комнаты раздался глухой стук: судя по звуку, Эдик от неожиданности уронил книгу.

— Л-Лиза⁈ — его голос дрогнул.

Я рискнул заглянуть.

Эдик Самойлов сидел за столом, заваленным конспектами. Среднего роста, тёмные волосы, очки в тонкой оправе. Глаза за стёклами расширились, когда он увидел Лизу на своём пороге.

— Мне нужно вывести двоих за территорию, — без предисловий сказала Минская. — Нужно подменить ауру.

— Ч-что? — парень вскочил, — Это же… это нарушение устава! Меня отчислят!

— Эдуард, — Елизавета сделала шаг вперёд, — ты же сам говорил, что твой артефакт создан для большего, чем переодевания на маскарадах.

Он замер.

— А если… если узнают?

— Не узнают.

— Но…

— Эдуард, — она посмотрела на парня так, что у того сжались кулаки, — ты же хочешь стать настоящим мастером иллюзий? Вот твой шанс.

Он сдался.

— Ладно.

Эдик огляделся. Слава стихиям, его сосед уехал на выходные в город. Парень открыл шкаф. Внутри висели десятки костюмов, париков, аксессуаров.

— Будете рабочими, — пробормотал он, доставая пару поношенных курток и кепок, — вызванными из города для ремонта.

Амат, примеряя грубые ботинки, спросил:

— Как вообще работает твой артефакт?

Эдик не ответил. Вместо этого он достал из-под подушки маленькое зеркальце в серебряной оправе, явно старинное, с выгравированными по краям рунами.

— Стойте неподвижно, — скомандовал он нам с Аматом.

Провёл пальцем по поверхности, шепча что-то себе под нос. Зеркало вспыхнуло, и я почувствовал, как что-то в моей ауре сдвигается, подстраиваясь под новую роль.

— Готово.

В этот момент снизу донёсся громкий крик коменданта:

— Я С ИЩЕЙКОЙ! ГДЕ ЭТОТ ПРОКЛЯТЫЙ ТУШКАНЧИК⁈

— Окно, — резко сказал Сергей.

Мы вывалились на улицу через окно второго этажа, приземлившись в кусты.

— Ну что, ремонтники? — сказал Митя, выплюнув лист и усмехнулся. — Пора на работу!

Мы двинулись к воротам, стараясь идти как можно незаметнее.

А позади, из окна общежития нам вслед смотрел Самойлов и, кажется, он только сейчас осознал, во что вляпался.