Хозяин антимагии

Глава 13

Перед возвращением домой ещё часок поработал с бумагами в отцовском кабинете. Вечером ехал к семье усталый, но довольный тем, как прошёл день.

Однако, приближаясь к усадьбе, я заметил на территории много незнакомых карет и бричек, а дом был полон света. В окнах горел свет, из открытых дверей доносились звуки музыки и смеха.

Бросил машину посреди дороги и вышел, слегка озадаченный.

— Что происходит? — спросил я у Потапа, который направлялся ко мне.

Слуга после визита на склады сразу уехал домой, оправдавшись подготовкой к завтрашнему отъезду в Балтийск.

— Ваше благородие, — ответил он, слегка улыбаясь, — баронесса организовала небольшой приём в честь вашего восемнадцатилетия. Гости уже собрались.

Вздохнул, чувствуя, как внутри смешиваются удивление и лёгкая тревога. Я не ожидал такого.

Следом за мной подъехали две кареты, которые я обогнал по дороге, в них оказались братья Гурьевы с семьями и управляющий литейным цехом Бадаев.

— Вы все это знали? — спросил я Осипа, подошедшего первым.

Тот лишь поднял руки вверх.

— Маменька, — вырвалось у меня, и я покачал головой.

Когда поднимался по парадной лестнице, моё внимание привлекли звуки рояля. Мелодия была красивой, но печальной, словно рассказывала о чём-то глубоко личном. Магия воздуха, усиливающая звук, делала музыку ещё более пронзительной. Она буквально пробирала до костей.

Вошёл в дом, увидел людей: мужчины были одеты в строгие костюмы, женщины — в элегантные платья, но музыка так сильно впечатлила их, что моего появления даже не заметили. Они стояли молча, а некоторые плакали.

В гостином зале увидел маму. Она сидела за роялем в тёмно-синем платье, которое подчёркивало элегантность. Пальцы легко скользили по клавишам, а лицо было сосредоточенно. Я понял, что мама играет что-то из прошлого, вероятно, вспоминая отца. Музыка была грустной, но в ней чувствовалась надежда.

Когда мама закончила играть, зал взорвался аплодисментами. Она уступила место за роялем кому-то из гостей и направилась ко мне. Глаза были слегка влажными, но женщина улыбалась.

— Кирилл, — сказала она, обняв меня, — прости, что не смогла организовать день рождения, которого ты достоин. Но я пригласила сюда самых преданных друзей и хороших знакомых. Все они живут в этой колонии и хотят поддержать нас.

— Мама, ты сделала всё правильно. Важно вливаться в местное общество. Спасибо тебе.

Внутри я, конечно, считал, сколько денег ушло на это мероприятие, но не подал виду. Мама старалась, и это главное, а денег ещё заработаю.

Гости начали подходить ко мне, поздравляя с днём рождения. Среди них были давние друзья семьи, которых я знал с детства, и новые знакомые, желающие, судя по всему, засвидетельствовать своё почтение. Я старался быть вежливым, но в голове роились мысли только о предстоящей неделе и о том, как много надо успеть.

— Кирилл Павлович, — обратился ко мне Иван Гурьев, подходя с бокалом, — поздравляю. Уверен, что вас ждёт успех.

— Спасибо, Иван, — ответил я, слегка улыбнувшись. — Мы ещё покажем, на что способен род Пестовых. Я подниму его, даже если для этого придётся перевернуть всю империю.

Вассалы моего рода: Иван и Осип Гурьевы, а также Пётр одобрительно кивнули.

— Вы уже доказали, что способны справляться с трудностями. И мы готовы следовать за вами.

— Спасибо, приятно это слышать, — сказал я, делая глоток из бокала. — Впредь надеюсь на вашу поддержку и преданность.

— Не сомневайтесь, мы не подведём, — уверенно добавил Пётр Бадаев, слегка наклонив голову.

После мне пришлось оставить их и пообщаться с гостями в большом зале. Время тянулось крайне медленно. Это всегда так, когда делаешь что-то скучное или бессмысленное, не получая от этого никакого удовольствия. Вот и я сейчас его не получал. Но это всё было нужно для того, чтобы мама и младшая сестрёнка быстрее обвыклись и завели новых знакомых.

Я переходил от одного гостя к другому, обмениваясь любезностями, выслушивая поздравления и пожелания успехов. Некоторые из них были искренними, другие — явно продиктованными вежливостью. Я улыбался, кивал, благодарил, но внутри чувствовал, как нарастает усталость.

— Кирюша, как приятно видеть вас в нашем обществе! — говорила пожилая женщина с веером в руках. — Ваш отец был замечательным человеком. Надеюсь, вы продолжите его дело.

— Спасибо, — отвечал я, стараясь звучать искренне. — Сделаю всё возможное, чтобы оправдать ваши надежды.

— А как вам наш Новоархангельск? — спросил мужчина в строгом костюме, явно один из местных торговцев. — Надеюсь, вы уже успели освоиться?

— Пока только начинаю, — ответил я, чувствуя, как терпение подходит к концу.

Это настолько утомило меня, что вскоре я стал искать повод, чтобы покинуть зал хотя бы ненадолго. Наконец, увидев, что мама занята разговором с одной гостьей, а Тася смеётся с кем-то из детей, поспешил ретироваться и позволить себе небольшую передышку.

Отправился на веранду, выходящую в сад. Ночное небо было ясным, усыпанным тысячами звёзд. Луна, почти полная, освещала сад, создавая причудливые тени от деревьев. Воздух был свежим, а тишина нарушалась лишь звуками праздника в доме.

Сел за один из столиков, чтобы полюбоваться видом, но мой взгляд случайно упал на пепельницу. В ней лежал окурок. Тот самый, который я видел утром у дерева, чуть не придавившего меня. Достал из кармана платок, развернул его, чтобы сравнить. Окурки были одинаковыми: тот же сорт табака, та же форма, даже следы зубов совпадали.

Человек, участвующий в покушении сегодня утром, был здесь, среди гостей.

Меня охватило беспокойство. Решил действовать осторожно.

Весь оставшийся вечер я следил за гостями, пытаясь вычислить, кто мог оставить этот окурок. Подключил слугу.

— Потап, — шепнул я, отведя его в сторону, — узнай, кто сидел за этим столом до меня. И подготовь список всех сегодняшних гостей.

— Слушаюсь, ваше благородие, — кивнул он и сразу же отправился выполнять поручение.

Гости постепенно начали расходиться, но я так и не смог выяснить, кто оставил этот окурок. Мама, заметив мой озадаченный вид, подошла ко мне.

— Кирилл, что-то случилось? — участливо спросила она.

Вздохнул, но всё же решил рассказать ей о произошедшем этим утром.

— Это не было случайностью. Я нашёл окурок рядом с деревом, а сейчас увидел точно такой же здесь, на веранде.

Мама нахмурилась, но я показал ей окурки, указывая на характерные отметки зубов.

— Видишь? Это один и тот же человек.

Женщина тяжело вздохнула, словно решаясь на что-то, её лицо вмиг стало серьёзным.

— Кирилл, я должна тебе кое-что сказать. Несколько дней назад кто-то забрался в дом и обыскал кабинет отца. Я не хотела тебя беспокоить, но теперь понимаю, что это может быть связано.

— Мама, я боюсь оставлять вас одних. Кто-то настолько нагло действует, это опасно.

— Не переживай, сынок, — успокаивала она, положив руку на моё плечо. — Мы справимся. Теперь перед сном ставлю магическую сигнализацию на свою и Тасину дверь. Никто не сможет подобраться к нам незаметно.

Я кивнул, но внутри всё равно оставалось беспокойство.

— Оставь мне этот окурок, постараюсь выяснить, кто из гостей его оставил. А сейчас ступай, иди отдыхать, тебе завтра рано ехать на учёбу.

В академию я поехал один. Потап примерно в это же время выезжал в Балтийск, чтобы к четвергу собрать информацию о поставках бурых водорослей. А я пока вплотную займусь учёбой.

Путь занял чуть больше полутора часов, притом большую часть времени я потратил на медленный спуск по серпантину. Дорога петляла между холмов, и я едва ли мог разогнаться больше, чем до двадцати километров в час. Но когда я наконец оказался в низине, где дорога стала ровной и прямой, вдарил по газам на полную. Машина рванула вперёд, и я почувствовал, как она набирает скорость. По ощущениям удалось разогнаться километров до шестидесяти. Для этого мира это было почти невероятно.

Когда обгонял едущие повозки и кареты, казалось, что они просто стоят на месте. Лошади, запряжённые в них, нервно ржали, а возницы провожали недовольными взглядами. Я даже заметил, как один из них снял шляпу и начал что-то кричать, но его слова потерялись в шуме мотора.

Ветер задувал мне в лицо через открытое окно, и я чувствовал, как адреналин наполняет кровь. Это было то самое чувство драйва, которого мне так не хватало, чтобы ненадолго забыться. Ощутить свободу, когда машина будто становится продолжением тебя, а дорога бесконечной. На несколько минут я забыл обо всех проблемах, о долгах, о конкурентах, об учёбе, о том, что кто-то следит за мной. Была только дорога, ветер и скорость.

Заехав на территорию академии, остановился у ворот. Пожилой охранник, узнав, что я студент, предложил присмотреть за машиной за небольшую мзду в пять серебряных монет.

— Будем сдувать с неё пылинки, — пообещал он, улыбаясь. — Место для парковки недалеко от конюшен.

Согласился, заплатил и поставил машину на указанное место. Тут же мой взгляд упал на несколько грузовиков, стоящих рядом. Я был удивлён: до этого мне ни разу не попадались в этом мире такие машины. Оказалось, их только в начале учебного года привезли с «большой земли». Теперь они будут использоваться для перевозки студентов на практику.

— Для чего это нужно? — спросил я у охранника. — Море же прямо тут, рядом с академией.

— Практика будет в Балтийске, — объяснил он. — Там размещается флот. Тут у нас только теория, а всё серьёзное — там.

Задумался, пытаясь понять логику.

— Зачем было строить академию здесь? Почему не в Балтийске? Для чего все эти сложности?

Охранник усмехнулся, как будто эти вопросы он слышал уже не один раз.

— Всё для безопасности, молодой человек. Здесь рядом телепорт, ведущий в «Ярцево». Если что-то пойдёт не так, сможем быстро эвакуироваться.

Кивнул в ответ, но в голове всё ещё крутились вопросы.

Зачем такие сложности?

Почему нельзя было всё сделать проще?

Но я понимал, что пока мне сложно разобраться в этой системе. Возможно, позже, когда я обвыкнусь, всё станет понятнее.

Да и к тому же все старожилы боялись прорыва монстров, но, насколько я знал из памяти Кирилла, ничего подобного в этой колонии не происходило уже больше двух десятков лет. Да, небольшие прорывы случались, но на их локализацию сразу отправлялись местные охотники на тварей и регулярные части стражи телепорта, базирующиеся в каждой колонии. Эти отряды были хорошо обучены и оснащены, чтобы быстро справляться с угрозами.

Может, это просто пережитки прошлого?

Люди привыкли жить в страхе, даже когда реальной опасности уже нет.

Или, может, власти специально поддерживают этот страх, чтобы оправдать свои строгие меры и контроль?

Вспомнил, как в моём мире люди тоже часто боялись того, что уже давно перестало быть реальной угрозой. Страх — это мощный инструмент, и его легко использовать для управления массами. Но здесь, в этом мире, всё было сложнее. Магия, монстры, прорывы, множество миров — всё это делало реальность куда более непредсказуемой.

Возможно, я пока просто не понимаю всех нюансов. В конце концов, я только начал вникать в местные порядки. Но одно знал точно: если хочу выжить и поднять свой род, нужно разобраться во всём этом, и не просто разобраться, а научиться применять знания себе во благо.

Первую половину недели я потратил на досрочную сдачу специальных и естественных наук. С теорией магии и основами управления энергией всё прошло гладко, я сдал их без особых проблем. Однако с монстроведением провернуть нечто подобное не удалось. Профессор, ведущий этот предмет, оказался слишком консервативен.

— Не торопитесь, — сказал он, глядя на меня поверх очков. — Экзамен я приму у вас во время сессии, а сейчас нет, но освобождение от занятий до конца семестра дам.

Согласился, понимая, что спорить с ним себе дороже. В итоге за три недели до сессии я должен был присутствовать только в среду и субботу. Остальные дни у меня оказались полностью свободными.

Я был рад этому, но понимал, что расслабляться нельзя. Теперь нужно было сделать свой график максимально эффективным, чтобы подготовиться к сдаче нормативов по спортивным дисциплинам.

После субботних занятий до вторника буду заниматься делами в доме и на производстве, а со среды до субботы готовиться в академии к спортивным зачётам и заниматься в библиотеке.

Благодаря аферам Мити доступ к литературе для старшекурсников у меня был, так что с интересными книгами проблем не предвиделось. Оставалось только договориться насчёт занятий фехтованием, но сосед так ничего и не обсудил с Елизаветой.

В понедельник после занятия я выгадал идеальный момент, когда никого не было рядом, и подошёл к Качалову. Он стоял в коридоре, листая тетрадь.

— Сергей, хотел с тобой поговорить насчёт Лизы, — начал я, стараясь звучать максимально нейтрально.

Парень поднял бровь, явно удивлённый моим вопросом.

— О Лизе? — переспросил он, слегка ухмыльнувшись. — А что случилось?

— Ну, думал, что она твоя девушка, — объяснил я, — и хотел через тебя договориться.

В этот момент из-за угла вышла сама Елизавета. Услышав наш разговор, она сразу нахмурилась.

— Почему это за меня должен решать Сергей? — возмутилась она, подходя ближе.

— А она разве не твоя девушка? — спросил я парня.

Тот довольно улыбнулся и кивнул:

— Ну, можно сказать, что так.

— С чего ты вообще решил? — Лиза повернулась ко мне, её глаза горели негодованием. — Почему ты так решил?

— Ну, вы всегда вместе, — попытался объяснить я.

— Это не значит, что я его собственность!

— Извини, не хотел тебя обидеть.

Сергей закатил глаза, мол, да, иногда у неё бывает.

Девушка же на меня смотрела разъярённым взглядом, словно я стал врагом номер один.

Вечером после занятий пошёл в библиотеку: надо было подготовиться к предметам, которые я планировал досрочно сдать во вторник. Взял несколько книг по теории магии и уселся за стол в дальнем углу. Через некоторое время заметил, что пришла Елизавета с подругами. Они сели за стол неподалёку, но через час однокурсницы ушли, оставив её одну.

Когда отправился сдавать книги, то решил подойти к ней.

— Елизавета, — начал я, стараясь говорить максимально спокойно, — прости за ту ситуацию. Я действительно не хотел тебя обидеть.

Она посмотрела на меня с недовольством:

— Что тебе надо? И вообще, прошу больше не приближаться ко мне.

Вздохнул, но решил всё же расставить все точки над «ё».

— У меня проблемы с фехтованием, ты сама видела это на уроках. Хотел попросить поднатаскать меня. Взамен могу помочь с любым предметом или теорией магии.

Елизавета фыркнула:

— Мне это неинтересно.

— Тогда деньги, — предложил я, понимая, что это, возможно, не лучшая идея.

Её лицо исказилось от раздражения:

— Ты серьёзно⁈ Думаешь, моё время можно купить⁈

Она повысила голос, и в читальном зале все обернулись на нас. Библиотекарь строго посмотрела в нашу сторону:

— Тише, пожалуйста!

— Как с тобой тяжело, — вздохнул я. — Вот чего ты орёшь? Я же твой однокурсник, прошу помощи, предлагаю что-то взамен, а ты…

Она ещё какое-то время буравила меня тяжёлым взглядом, но я так и стоял.

— Хорошо, я согласна, — вдруг сказала она. — Но за услугу.

— Какую? — насторожился я.

— Это правда, что у тебя есть машина? — спросила она, пристально глядя.

— Да, — ответил я, — она сейчас на территории академии.

— Тогда слушай. Мне нужно в четверг в Балтийск на экзамен на мастера клинка. Его принимают только по вторникам и четвергам в двенадцать часов. Тащиться на карете в одну сторону больше двух дней я не могу. Мне надо подтвердить пятую ступень до прохождения инициации. И сделать это как можно быстрее. Понимаешь?

Я кивнул. Хотя реально не понимал, как это могло быть связано, но да ладно.

— Если доставишь меня туда и обратно, то я согласна тебя поднатаскать так, что сдашь зачёт тренеру. Но о нашей поездке не должен никто знать.

Не задумываясь, кивнул.

— В этот четверг я как раз туда собираюсь. Так что договорились. В пять утра жду тебя у своей машины. И пропуск не забудь, а то охрана не выпустит.

Елизавета плотно сжала губы, словно задумалась.

— Нет, встретимся за территорией академии. У первой развилки.

Я кивнул, а девушка прислонила указательный палец к губам.

Слышал, что на лошадях дорога от Санкт-Петербурга до Москвы в моём мире занимала от двух с половиной до семи дней. Всё зависело от метода. Например, на почтовых лошадях, которые менялись на каждой станции, и, не останавливаясь на ночь, почтовая карета достигала цели за двое с половиной суток. А вот на собственных лошадях скорость движения снижалась, так как животным требовался отдых. В таком случае путь мог занять от пяти до семи дней. На дилижансе, общественном экипаже, который следовал по расписанию, из-за частых остановок дорога занимала от четырёх с половиной до шести дней. Но там было шестьсот пятьдесят километров.

Тут же от Новоархангельска до Балтийска около трёхсот. А с учётом отличных широких и ровных дорог я мог надеяться преодолеть это расстояние на машине за шесть, а, может, за пять часов.

Так что если мы выедем в пять утра, то точно должны успеть к двенадцати дня.

Что касается заправок для авто, то тут я не переживал. В багажнике у меня было две двадцатилитровые канистры, а в кошельке кроме нескольких золотых ещё три средних макра. Этого должно хватить на дорогу туда. На обратном пути надо будет купить ещё бензина. А он, как оказалось, продавался в каждом постоялом дворе. В этой колонии они были по всему тракту на расстоянии двадцати километров друг от друга.

Ровно в пять утра я выехал за территорию академии и встал на первой же развилке в ожидании девушки.

Жду.

На часах уже пять пятнадцать, пять тридцать, пять сорок пять.

Так, я что-то не понимаю.

Заметил, что от нетерпения начал постукивать пальцами по рулю. Я вроде не её парень, чтобы столько ждать.

Ровно в шесть уехал.

Проехал пару километров и заметил на дороге парнишку. Тот стоял, держа в руках что-то замотанное в ветошь, и махал мне рукой.

Сбавил скорость.

Ну точно парень, только уж больно худощав, наверное, даже похудее меня будет.

В этот момент паренёк снял кепку, и из-под неё выпали длинные тёмные волосы.

Елизавета!

Она была одета в простую рубаху и штаны, которые явно были ей велики. На голове — кепка, а лицо слегка вымазано грязью, чтобы скрыть черты.

Мастерски замаскировалась, она выглядела как худощавый паренёк лет пятнадцати.

Елизавета быстро запрыгнула на переднее сиденье и прижалась вниз, чтобы никто не увидел её с дороги.

— Что это за маскарад? — поинтересовался я, когда мы отъехали достаточно далеко, и она, наконец, села нормально.

— Никто не должен знать, что я еду сдавать на мастера клинка, ты понял? — ответила она, садясь ровно и убирая волосы в хвост.

— Да, понял, — кивнул я.

Ближе к середине дороги Лиза начала сильно нервничать.

— Мы не успеем к двенадцати. Мы точно не успеем, — она то и дело глядела на небольшие часы на торпеде.

Посмотрел на девушку. Пальцы нервно перебирали край рубахи, глаза бегали от дороги к часам и обратно. Она кусала губу, явно пытаясь сдержать волнение.

— Ничего страшного, — попробовал успокоить я её, — если сегодня не успеем, то обязательно попробуем в следующий раз.

— Ты не понимаешь, — сказала Лиза, её голос дрожал, — это действительно важно. Если у меня не получится сдать его сейчас, то я не сделаю этого никогда.

Переубеждать её в обратном мне не хотелось, к тому же, что может быть лучше для раздумий, чем длинная дорога в тишине. А подумать мне было над чем, так что я лишь молча придавил педаль акселератора.