Хищная планета

Глава 60. Есть контакт!

Аэлита

Я себе нравилась! Нет, не так, я НРАВИЛАСЬ себе! Благодаря наблюдению за двуногими существами, я выучила много новых понятий. Я узнала, что такое «красиво», и теперь всячески украшала сама себя. Я слышала разговоры двуногих, что им нравится то, что я делаю, и от этого мне становилось хорошо!

Все летательные аппараты из сплавов металла, попавшие ранее в мой кратер-ловушку, были давно переработаны, и теперь он был пуст. Задувающий в его полость ветер иногда издавал звуки разной высоты. Мне это показалось интересным, и я начала помогать ему, извлекать их, перебирая различные сочетания, особо приятные для моего восприятия.

Однажды я заметила на краю кратера одинокого двуногого. Он долго стоял, ничего не предпринимая, но затем ушел. Потом я начала часто замечать его присутствие, и, как мне показалось, именно тогда, когда мы с ветром извлекали из каменных полостей кратера удивительные звуки.

В один из дней он пришел с какой-то вещью, и от нее понеслось невообразимо приятное сочетание звуков. Я замерла, впитывая их. Когда он ушел, я попыталась последовательно воспроизвести их в правильной тональности, и, кажется, у меня получилось!

В следующий раз, когда двуногий пришел к карьеру, я продемонстрировала ему, чему успела научиться. Тогда, впервые услышав свою мелодию в моем исполнении, он сел на землю. Надеюсь, ему понравилось! Потом, как-то незаметно, мы подружились! И он даже начал разговаривать со мной, правда, считая, что разумен сам кратер. Это было забавно! Так же, как считать разумной одну из частей тела любого существа. Но я не в обиде.

Потом стали приходить другие двуногие, чтобы послушать нашу мелодию. Мы играли с ним вместе, дополняя друг друга, а ветер подхватывал разносившиеся над долиной чарующие звуки, отражая их от скал.

Мне стало интересно жить, в моем существовании, наконец-то, появился смысл. Единственное, что не давало покоя, это долгое отсутствие Лерой, моего друга-человечки! Она обещала вернуться, только не сказала, когда это произойдет. Мне очень не хватало общения с ней, а еще хотелось узнать, что нового видела она в том далеком, недоступном мне мире.

Во время одного из наших выступлений я ощутила некий диссонанс, который поломал мелодию и заставил меня испытать страх, а затем отчаяние. Я не сразу осознала, что это не мои чувства. А раз не мои, то… Да, я поняла, что появилась связь с моей человечкой! А это значит, что она уже близко, она летит ко мне! Мне не понравились лишь ее эмоции, отнюдь не радостные, а совсем даже наоборот.

Я сосредоточилась, пытаясь найти ее, получить ответ на свое приветствие, но она почему-то не отвечала. Более того, я уже не чувствовала, не слышала ее мыслей. Двуногие очень слабы и быстро смертны, это я уже знала, но воспринимала спокойно, как данность. Но сейчас… Сейчас я поняла, что не хочу, чтобы не стало моего единственного друга.

Столпившиеся у кратера двуногие вдруг почему-то разбежались. Возможно, им не понравилось, что я плачу и на них с неба льются мои слезы. Но я уже забыла про них. Я волновалась за Лерой и лишь надеялась, что жизненные функции ее хрупкого организма не прервались, и очень сожалела, что она сейчас не здесь, ведь тогда я помогла бы ей. Но пока я могла только попытаться докричаться до нее.

Я звала ее и в поисках Лерой прощупывала доступное мне пространство космоса, заметив, что по направлению к моей поверхности скользнули три искорки летающих устройств двуногих. Это хорошо, будут новые жители! Но плохо, что Лерой среди них не было.

Лерой

Меня кто-то звал, долго и монотонно. Я хотела ответить, что я здесь, я слышу, но мне это не удавалось, словно что-то запечатало мой рот, да и веки стали будто свинцовые, отказываясь подниматься. Мне нужно было понять, что именно со мной не так, а для этого я должна была вспомнить. Все началось… с «Хищной планеты».

Ставрос

— Ставр, ну как она? — я вздрогнул, командор, как всегда, подкрался бесшумно.

— Всё так же. Физически в норме, но в себя не приходит. Док сказал, что это от перенесенного стресса.

— Еще бы! Увидеть собственными глазами, как отец ее ребенка таранит своим шаттлом крейсер! Как еще не родила преждевременно! — фыркнул Тилбот.

— Да сам знаю! Но кто, же мог предположить, что она догадается, как включить систему внешнего видеоконтроля?

— Это же дочь ученого, да и натура пытливая, что же ты хотел, что она будет спокойно сидеть и ждать, пока мы ее спасем? — хлопнув меня по плечу, командор ушел.

А я снова перевел взгляд на лежавшую под прозрачным колпаком реанимационной капсулы красивую девушку. Сейчас, когда она спала, и ее лицо было расслаблено, исчезла упрямая складка между ее бровей. И, не знай, я ее, мог бы предположить, что передо мной лежит этакая девушка-одуванчик! Не только пушистая, из-за белого ореола ее непослушных светлых волос, но и с мягким, покладистым характером. Хотя я неправ. Сколько бы нам ни пришлось пережить трудностей, я ни разу не слышал от нее и слова жалобы! А как она меня спасала в пещере с кристаллами! Если бы не Лерой, меня бы уже не было в живых!

— Док! — я повернулся в сторону над чем-то колдующего эскулапа. Тот поднял голову, глядя на меня рассеянным взглядом.

— Пациентка? Она очнулась?

— Да нет. Док, можно открыть капсулу? Насколько я понял, обследование вы уже провели, необходимые инъекции сделали. Я бы хотел… поговорить с ней! Я слышал, так человек может быстрее прийти в себя.

Этот чудаковатый, щуплый человечек с кустистыми жесткими бровями нахмурил их, сведя к переносице, отчего они стали похожи на кустик сухой пожухлой травы, за которым кто-то спрятался.

— Ну, вообще-то, конечно, поговорите! Это действительно может помочь.

Док щелкнул запором, и прозрачная крышка съехала в сторону.

— Ставрос, а можно вам задать один вопрос? — замялся он, нервно ломая пальцы.

— Можно и не один. Только, не сейчас.

— Один!

— Давайте.

— Скажите, а как там, на «Хищ…», на «Аэлите»?

— Док, вы любите шумные большие города?

— Терпеть не могу!

— Тогда вам точно понравится! — усмехнулся я и, отвернувшись к девушке, осторожно взял ее за руку.

Еще секунда, и я почувствовал, что за моей спиной никого нет. А затем задумался, о чем лучше поговорить с ней? И не заметил, как слова сами полились, словно из самой глубины моей души.

Я осторожно держал кисть девушки, ласково гладил ее большим пальцем и говорил. Я рассказывал ей, как мне было без нее плохо, как я рад нашей встрече, и что рад, что по счастливому стечению обстоятельств это ужасное задание досталось именно мне! Я говорил, что неимоверно рад и скорому рождению нашего ребенка! И что мне совершенно не важно, мальчик это будет или девочка. Я буду заботиться и оберегать их от всех невзгод…, если она только позволит… Я говорил, что если она меня не любит, то моей любви должно хватить на нас двоих, лишь бы разрешила быть с нею рядом. Я сказал и о том, что был жутко расстроен тем, что тогда, перед вылетом с «Хищной», она не захотела со мной говорить, и что все эти месяцы я пытался понять, почему она со мной так поступила? Ведь накануне все было хорошо! Что могло за одну ночь случиться?

— Вероника тяжело рожала, — тихий, хрипловатый голос девушки ворвался в мой покаянный монолог. Я вздрогнул и вскинул взгляд. Ее синие глаза пристально смотрели на меня. — Малышка родилась очень слабенькой. Я всю ночь провела около них, уснула только под утро, в кресле. Меня не было тогда в каюте.

Ком встал у меня в горле, едва я это услышал. Нелепая случайность, и мы потеряли друг друга на долгих семь месяцев! А вот ужасный заказ на Лерой и ее отца, я уж и не знаю, какой считать случайностью, счастливой ли?

Пальцы девушки дрогнули в моей руке, и я с волнением посмотрел на нее, не стало ли ей хуже? Но Лерой улыбалась! Ее глаза сияли, словно два сапфира.

— Я так по тебе соскучилась! — прошептала она.

— Я тоже, Лерой, я тоже! — мне показалось, что сердце у меня сейчас выпрыгнет из груди.

— Ой! По привычке вслух сказала. Я с Аэлитой разговариваю! Она, наконец, вышла на связь!

Мне оставалось лишь скрипнуть от досады зубами.