Хищная планета

Глава 21. Таинственная болезнь

Лерой

Я зябко передернула плечами, несмотря на то, что отказала вся наша техника, на радость нам, не потеряли своей функциональности плазменное оружие и термокостюмы. Так что невольный мандраж я ощущала сейчас вовсе не из-за холода, жутковато было бодрствовать в гордом одиночестве, охраняя сон мужчин. И все же я была очень рада, что есть, кого охранять.

Благодаря сработавшему оружию, мы все остались живы, так как не думаю, что тонкими кинжалами мужчины смогли бы одолеть защищенное толстыми костяными пластинами тело гигантского… змея. Я уже точно знала, что это просто червь, неизвестного мне вида, оттого еще сильнее почувствовала тошноту, вспомнив, что я его ела. До жути хотелось засунуть два пальца в горло и прочистить желудок, но это невозможно было бы сделать совершенно бесшумно, поэтому приходилось терпеть.

Я запрокинула голову, разглядывая проносившиеся в небе безмятежно воздушные белые облака. Раннее утро уже было в разгаре, но я не спешила будить мужчин. На этой планете ночи и так слишком коротки, и к тому же еще неизвестно, какие сюрпризы преподнесет нам она сегодня.

Несмотря на то, что мы застряли в этом каменном мешке, где высокие стены надежно защищали нас от внешней среды, мы решили не терять бдительность и пусть хоть по одному человеку, но поделить дежурство по часу. Немного посовещавшись перед сном, мы допустили, что раз эта планета каким-то чудным способом может материализовывать не только то, что мы хотим, но и то, о чем напряженно думаем, боимся, то, что ей мешает материализовать наши сны?

Чтобы мне не было страшно бодрствовать в темноте одной, мне выделили дежурство в предрассветный час, когда небо светлеет с каждой минутой. В данный момент уже подходил к концу второй час бдения, поэтому мой желудок проснулся и активно требовал еды.

Я очень хотела попробовать пожелать что-то съедобное, но было страшновато делать это одной. А вдруг что-то пойдет не так, и вместо безобидной рыбы, например, материализуется акула? И все же, просто так сидеть мне было скучно. Украдкой бросив взгляд на мужчин, и убедившись, что они спят, я медленно сползла с надувного коврика и встала на колени.

Положив руки ладонями на землю, закрыла глаза и начала активно думать о красивой хрустальной тарелочке из сервиза в доме своего отца, на которой лежит жареная до золотистой корочки, сладкая речная рыбка. Мне даже на мгновение показалось, что я почувствовала ее аромат! Но, открыв глаза, с грустью констатировала, что у меня ничего не получилось.

Может быть, я что-то не так делаю, или загадать можно лишь кого-то живого? Да, второй вариант мне особенно не нравился. Загадав, так сказать, вызвав из небытия, подарить жизнь существу, чтобы сразу его лишить этой жизни? Да уж, такой вариант получения провизии меня совершенно не устраивал. Но кто-то бы меня спросил? Я понимала, что на этой, чужой планете, есть свои правила, и мне остается лишь им следовать. Только вот в чем беда, инструкцию нам никто не предоставил. И почему-то мне кажется, что Ёлка не раскроет нам всех тонкостей этого загадывания желаний, ведь тогда она лишится замечательного рычага управления нами. Я сама недавно была свидетелем, как она ловко воспользовалась нашим зависимым от нее положением и даже посмела угрожать.

Я посмотрела вверх. Ни на лестнице, ни на каменной площадке никого не было. И невольно подумалось, что сейчас делают Ёлка с Клаусом? Спят, обнявшись, или… А если этой дикарке вздумается перепробовать всех наших мужчин? По всей видимости, слово «стыдно» ей совершенно не знакомо! Хотя, с другой стороны, она не ходит обнаженной, ее, видимо, мать приучила носить хотя бы какое-то подобие одежды.

А как на нее смотрит Ставрос! — эта, невольно пронесшаяся в голове, мысль, словно ледяной водой окатила меня. Ведь явно было видно, что девушка ему очень нравится! Да что там, он ее откровенно хочет. Прямо глазами поедает ее точеную аппетитную фигурку! К тому же, у нее и волосы красивые, и лицо. Вот заберет ее с собой, приоденет, как куклу… А дальше мне не хотелось представлять. Мою бы фантазию, да нам на пользу!

Я снова опустилась на колени и положила ладони на землю. Закрыла глаза и начала представлять живую рыбу — зеркального карпа, чтобы меньше чистить. Представила его форму, коричнево-зеленый оттенок кожи, переходящий в золотистый на животе, крупные плавники и желто-бордового цвета хвост. Представила, как от самых жабр тянется цепочкой крупная серебристая чешуя, находя одна на другую, наподобие черепицы. Я настолько явно вообразила себе рыбу, что даже почувствовала ее запах! В последний момент мелькнула мысль, что, наверное, нужно представлять ее, находясь в воде, иначе не получится, и тут же что-то склизкое сильно ударило меня по пальцам. Я широко распахнула глаза и ошарашено уставилась на бьющуюся у моих рук огромную рыбину!

Я подняла глаза и увидела вскочивших от издаваемого карпом шума мужчин. Они не менее удивленно смотрели на мою «добычу».

— Лерка, у тебя получилось! — Трой скатился со своего спального места и, подхватив на руки карпа, удивленно присвистнул. — Ничего себе экземпляр! Думаю, больше десяти килограмм будет! Ну, всё, теперь нам голод не страшен! Шейн, разжигай костер, завтракать будем!

— Да ведь дров больше нет! — здоровяк, пожав плечами, задумчиво почесал голову.

— Так пойди, поищи! Нет, точно девушек потребую брать в планетарные стражи! — проворчал командор, одобрительно поглядывая то на жирного карпа в руках Троя, то на меня.

Я посмотрела на Ставроса. Мужчина сидел, сцепив в замок руки, и бросал хмурые взгляды на лестницу. Я уже знала, беспокойство этого стража сам по себе тревожный признак. Мужчины переглянулись.

— Что? Ставр, ты что-то чувствуешь? — командор нахмурился, проследив за взглядом Ставроса, — что-то с Клаусом?

В этот момент со стороны каменной площадки послышался шорох, посыпались мелкие камушки, и на верхней ступеньке показался наш товарищ. Он стоял, покачиваясь, и походил на тень самого себя. Кто-то из мужчин удивленно присвистнул. Ставрос в несколько шагов оказался наверху и с осторожностью помог Клаусу спуститься, усадив того на коврик и прислонив спиной к скале.

— Клаус! Клаус! Ты говорить-то можешь? Что с тобой случилось? Где Ёлка?

Я с ужасом смотрела на осунувшееся лицо молодого мужчины. Не верилось, что еще вечером он имел мускулистый торс и был полон сил. Сейчас перед нами сидел похожий на анорексика человек, с обтянутой тонкой пергаментной кожей головой и впалыми щеками. Еще вчера живые и задорно блестевшие глаза подслеповато щурились из ввалившихся глазниц, окруженные черными кругами.

— Он что, постарел? — вопрос Шейна стеганул по нервам, подтвердив то, что этот кошмар мне вовсе не мерещится.

— Клаус, ты можешь говорить? — Ставрос присел перед товарищем на корточки и взволнованно посмотрел тому в глаза. — Кто это с тобой сделал? Ёлка? Это она?

Клаус, молча, обвел нас взглядом, еле заметно кивнул, затем глаза его закатились, и он обмяк. Ставрос приложил к шее мужчины пальцы.

— Жив!

Все облегченно выдохнули. Я перевела взгляд на оставленного на земле карпа. Радость от моего достижения ощутимо поблекла, уступив место иррациональному страху. Я не понимала, как слабая девушка смогла сотворить с молодым здоровым мужчиной подобное? Клаус выглядел изможденным и голодающим, как минимум, несколько месяцев, стариком.

— Нам нужно уходить! — командор резко поднялся, принявшись запихивать в рюкзак свои вещи.

— Поздно, — Ставрос выпрямился, напряженно глядя вверх.

— Мои гости куда-то собрались? — мелодичный голосок аборигенки колокольчиком прозвенел в узком пространстве, ограниченном высокими каменными стенами, и девушка легкими шагами сбежала вниз, опустившись на колени перед Клаусом. — Да как, же так? Зачем он выходил из пещеры? Я же сказала ему сразу идти к вам! А он, видно, наткнулся на голую пустошь! — запричитала Ёлка.

— О чем это она? — буркнул Тилбот, с подозрением косясь на заботливо ощупывающую бесчувственного стража девушку.

Аборигенка подняла на командора свои темно-карие глаза, обрамленные длинными густыми ресницами, и я услышала, как слева от меня прерывисто вздохнул Ставрос.

— Я отпустила светловолосого человека на рассвете. Он сказал, что помнит дорогу к вам. Я его предупредила, чтобы он один не выходил из пещеры, но он, видимо, не послушал.

— Так что с ним могло случиться? Лес совершенно не опасен! Ну, если не считать этих хищных цветов на кустах! — командор принялся нервно прохаживаться взад и вперед, сжимая и разжимая кулаки.

— Да, но есть голые пустоши. Они не везде встречаются. Я специально поселилась в этом месте, рядом с ними, так как они отпугивают и даже убивают хищников, — девушка поднялась с колен, и тут же взгляды всех мужчин устремились на ее, частично прикрытую листьями лианы, грудь.

Да, неприятно себя чувствовать совершенно неинтересным для внимания мужчин объектом, эдаким андроидом с женскими чертами. Внешне я никак не показывала, что мне больно от того, что внимание Ставроса целиком переключилось на длинноволосую брюнетку, но сердце болезненно ныло.

— Расскажи про эти пустоши.

— Здесь нет хищников!

— Клауса еще можно вылечить?

Практически одновременно спросили мужчины. И меня порадовало, что Ставрос задал вопрос именно про Клауса. Его забота о товарище еще больше подняла его в моих глазах. Хотя куда ж еще больше? Я украдкой вздохнула, а тем временем Ёлка начала объяснять ребятам про пустоши. Отбросив грустные мысли, я прислушалась.

— Голые пустоши — это небольшие участки земли, лишенные растительности. Как правило, они имеют форму круга. Так вот, они вытягивают из живых существ жизненную энергию, от чего те теряют силы и быстро стареют. — Девушка повернулась к крепко спящему изможденному мужчине и тихо добавила: — Ему еще повезло выбраться оттуда.

— Ну а помочь Клаусу как-то можно? Может, трава, какая лечебная есть? Как его силы восстановить? — Ставрос не на шутку был обеспокоен состоянием товарища.

Аборигенка посмотрела на мужчину внимательным взглядом своих больших красивых глаз.

— Я могу ему помочь. Могу попросить у мира, дать силы вашему человеку. Не обещаю, что он совсем поправится, но легче ему станет.

— Да, просим! Сделай это для нас! — Ставрос порывисто схватил девушку за руку. Она улыбнулась уголком рта и, мягко высвободив предплечье, опустилась на колени.

А дальше был знакомый, но таинственный ритуал с наложением ладоней на землю и закрыванием глаз. К сожалению, какими словами девушка просила этот мир помочь нашему товарищу, я не знала. Но могу предположить, что это куда сложнее, чем пожелать себе рыбу на завтрак.

— Смотрите! Клаус приходит в себя!

Из этих мыслей меня вырвал восторженный возглас Шейна. Здоровяк присел на корточки рядом с Клаусом и наклонился над ним.

— У него словно тело наливается! Его будто накачивают! Кожа на лице порозовела! — принялся комментировать страж процесс выздоровления пострадавшего.

Мы все тут же столпились рядом и наклонились, чтобы лично увидеть те, совершенно, на мой взгляд, невозможные мгновенные изменения, о которых говорил Шейн. Но Клаус на самом деле выглядел в разы лучше, чем несколько минут назад. Мы переглянулись.

— Это невероятно! — вырвалось у меня восклицание.

— О! Он глаза открыл! — хохотнул Трой.

Я просто физически ощутила нахлынувшее на меня облегчение, что аж голова закружилась. И я улыбнулась Клаусу.

— Спасибо Ёлке, что ты снова с нами! Сейчас мы тебя кормить будем, тебе нужно набираться сил. На завтрак у нас рыба!