Госпожа Смерть

Глава 50

Под руководством Саймона рабочие из поселений каньона принесли в Твердыню инструменты и приступили к раскопкам, намереваясь добраться до нижних уровней поврежденной башни и найти желудь Первозданного древа.

Часть проходов в холодном пыльном подземелье была обрушена, и камень, растаявший словно воск, преграждал путь, но рабочие с помощью молотков и зубил упорно рубили твердую гладкую скалу.

Сплошная стена оплавившейся породы закрыла главный проход, запечатав весь подвал. Рабочие усердно трудились, отбивая куски камня и вытаскивая обломки наружу.

Покрытый пылью каменщик с тяжелым вздохом повернулся к Саймону:

— Потребуется много дней, чтобы пробить хотя бы небольшую дыру, господин архивариус.

Все отправились за рабочими в глубокие подземные ходы, пригибаясь под поврежденными сводами.

Натан взглянул на Никки.

— Полагаю, преграда из монолитного камня для тебя не слишком сложная задача?

— Разумеется. Позвольте мне… нам стоит поторопиться.

Рабочие с любопытством отступили, и Никки положила руку на гладкий оплавившийся камень. Она выпустила поток магии, и когда-то растаявший камень потек вновь.

Ей не нужно было прибегать к магии Ущерба, ведь она могла работать с таким материалом как с глиной, — не разрушать скалу, а просто передвигать ее. Она подняла горсть жидкого камня, словно разгребающий грязь землекоп. Потребовалось немало усилий, но Никки удалось проделать тоннель, расширить его и поднять потолок. Она продолжила рыть дальше.

Пробив магией десять футов каменного завала, Никки стала сомневаться, что на другой стороне есть помещение. Может, во время того несчастного случая неуклюжий и необученный волшебник превратил в монолит весь архив? Но вскоре колдунья почувствовала, как камень перед ней дал слабину, а затем треснул как яичная скорлупа. Никки попала в темное и неимоверно тесное хранилище, местоположение которого точно соответствовало планам. Воздух внутри, запечатанный годами, был густым и затхлым.

Сложив ладонь чашей, Никки сотворила волшебный огонек, чтобы рассмотреть гладкие каменные стены, усеянные высеченными в них нишами. Рассеянный свет наполнил помещение, и тени заплясали на внушительных полках, наполненных ценными и таинственными предметами, артефактами, скульптурами, амулетами. Все здесь было покрыто пылью.

Натан протиснулся следом и выпрямился, брезгливо стряхнув пыль с позаимствованного наряда ученого.

— Добрые духи, это именно то, что мы искали. Желудь Первозданного древа здесь?

Саймон и Виктория появились позади волшебника и стали изумленно озираться.

— Именно то место, на которое указали мои помнящие. — Она метнула в Никки острый взгляд. — Тебе стоило верить мне, колдунья.

— Я предпочитаю иметь доказательства, — сказала Никки, словно не заметив резкого тона женщины. — Теперь, когда они у меня есть, я тебе верю.

Они нетерпеливо ходили по хранилищу, рассматривая удивительные предметы, спрятанные на протяжении тысячелетий. Тут были экзотические артефакты, резные вазы, небольшие мраморные фигурки, яркие стеклянные пузырьки, золотые амулеты с драгоценными камнями и медальоны из обожженной глины, покрытые нефритово-зеленой глазурью.

Наконец, они заметили деревянный сундучок размером с ладонь Никки. Колдунья почувствовала, как ее тянет к сундучку, ощутила в воздухе энергию и силу, еле сдерживаемую в маленьком ящичке. Едва вытащив его из ниши, она ощутила ладонью теплую пульсацию.

— В нем есть что-то очень важное.

— Это он, — сказала Виктория, подходя ближе. — Я помню его описание из оригинальных записей.

Никки открыла крышку и посмотрела на мягкие складки фиолетового бархата, в которых покоился одинокий желудь. Казалось, он из чистого золота.

Натан по-мальчишечьи усмехнулся.

— Довольно необычно. Поглотитель жизни не сможет противостоять этому. У нас есть оружие, в котором мы нуждались.

— Да, — сказала Никки, закрыв маленький сундучок. — У меня есть оружие.

* * *

Никки горела желанием поскорее покинуть это место.

— Сила Поглотителя жизни растет с каждым днем. Эта задача будет гораздо опасней нашей последней вылазки, но я не отступлю.

Ученые могут изучить остальные артефакты хранилища в более подходящее время; если она победит волшебника, у них будет все время мира. Никки достала желудь из изысканно украшенного сундучка, завернула его в лоскут фиолетового бархата и сунула в карман черного платья.

Когда они вернулись в главные здания архива, Никки начала обдумывать, что нужно сделать перед отбытием. Необходимо собрать в дорогу провизию и воду, а больше никаких приготовлений колдунье не требовалось. Бэннон и Чертополох присоединились к ней, а заинтересовавшиеся ученые окружили ее, желая взглянуть на желудь Первозданного древа.

Виктория смотрела на Никки со смесью строгости и беспокойства. Ее брови сошлись на переносице, когда она обратилась к ученым:

— Я знаю, что эта колдунья — самая могущественная среди нас, но я неохотно отдаю священное сокровище, сущность самой жизни, в руки женщины, которая называет себя Госпожой Смерть.

Никки продолжала приготовления, игнорируя возражения помнящей.

— Только я могу сделать то, что дóлжно.

Покосившись на Викторию, Саймон предложил:

— Каждый в Твердыне знает, что предстоит великая битва. Мы можем отправить с вами учеников волшебников и ученых, которые станут вашей армией против Поглотителя жизни.

Никки посмотрела на слишком молодого ученого-архивариуса.

— Вы все погибнете. Никто из вас толком не обучен магии. Риск слишком велик.

Подбежала взволнованная Чертополох, ее медовые глаза сверкали.

— Никки сделает это, я знаю. Как вы думаете, долина станет такой, как прежде?

— Смерть Поглотителя жизни остановит разрастание запустения, — сказала колдунья, не желавшая слишком обнадеживать девочку. — Но мир тяжело ранен, и ему потребуется некоторое время, чтобы оправиться, даже после поражения волшебника.

— Я должна пойти с тобой, — упрямо сказала девочка. — Я помогу возродить долину.

Никки и слышать об этом не хотела.

— Слишком опасно. Я не смогу защитить себя и справиться с задачей, если буду беспокоиться о тебе.

— Но тебе ни к чему беспокоиться. Я хочу пойти, хочу помочь — как в прошлый раз.

Никки скрестила на груди руки.

— Нет, и в этот раз ты не ускользнешь вслед за мной. Я могу попросить Натана связать тебя по рукам и ногам и держать взаперти, пока я не уйду.

— Ты этого не сделаешь, — сказала девочка.

— Верно, не сделаю… но только если ты пообещаешь остаться здесь. Это важно, ведь лишь так я смогу справиться. Это смертельно серьезно.

Девочка кипела от злости.

— Но…

Никки вскинула руку, предотвращая возражения.

— Или мне наложить на тебя заклинание сна, от которого ты проспишь несколько дней кряду?

— Не надо, обещаю остаться, — угрюмо пробормотала девочка.

— Нарушаешь ли ты свои обещания?

— Никогда! — Чертополох казалась оскорбленной.

Смерив сироту долгим строгим взглядом, Никки решила ей поверить.

— Тогда я тебе верю.

— Несомненно, девочка должна остаться в безопасном месте, — согласился Натан, — но в этой битве тебе нужен соратник. Поглотитель жизни — злой волшебник; возможно, самый могущественный из всех, с кем ты сталкивалась.

— Я уже убивала волшебников, — возразила колдунья.

— Да, убивала, но не таких. Мы не можем предугадать, как Поглотитель жизни станет препятствовать тебе. Я должен пойти с тобой, чтобы оказать хоть какую-то поддержку.

Никки выгнула бровь.

— Как ты можешь мне помочь? Твой дар исчез.

Волшебник коснулся рукояти своего изысканного меча.

— Я по-прежнему искатель приключений. Магия все еще пребывает во мне, независимо от того, могу ли я ее использовать. Возможно, встреча с Поглотителем жизни поможет мне снова высвободить силу.

Никки пробрал холодок.

— Этого я и боюсь, Натан Рал. Я знаю, сколь грозным волшебником ты можешь быть, но мы не можем рисковать.

Старик не на шутку обиделся.

— Я настаиваю…

Колдунья покачала головой.

— Подумай как следует. Что сотворила твоя магия, когда ты попытался исцелить того несчастного в бухте Ренда? Непредсказуемая обратная реакция разорвала его на части. А когда ты боролся с Судией, магия снова срикошетила, но, к счастью для нас, обратила заклинание того человека против него же. Поглотитель жизни уже вышел из-под контроля. Если он столкнется с твоей дикой, хаотичной мощью, и все это снова вывернется наизнанку, представь себе возможные последствия. — Никки видела, как глаза волшебника расширились, когда тот понял. Она продолжила: — Когда я высвобожу желудь Первозданного древа, огромное количество магии наполнит воздух и ударит в землю. А если возникнет обратная реакция твоей силы? Резонанс может разорвать тебя на части… или разнесет на куски весь мир. Мы не пойдем на такой риск.

Натан неохотно кивнул и тихо сказал:

— Боюсь, ты права, колдунья. Если я как-то искажу магию Поглотителя жизни или, что в тысячу раз хуже, поверну ее против нас, то не смогу возвратить ее под свой контроль. Добрые духи, возможный урон…

Никки расправила плечи.

— Я должна полагаться только на свою магию, и я могу быстро дойти до цели. — Она коснулась лежавшего в кармане бархатного свертка с пульсирующим золотым желудем. — Твой меч приветствуется, Натан, но у меня уже есть оружие.

Стиснув челюсти, Бэннон шагнул вперед.

— Тогда я единственный, кто может идти с вами. Если вам нужен меч, можете положиться на мой. — Он дерзко ухмыльнулся, красуясь перед Одри, Лорел и Сейдж, которые стояли рядом и слушали. — Вы уже однажды признались, что ничуть обо мне не беспокоитесь, колдунья.

Никки с сомнением нахмурилась:

— Не стоит так нахально превозносить себя, чтобы произвести впечатление на своих любовниц.

Юноша стал краснее, чем свекольный суп.

— Но я могу помочь! Пресвятая Мать морей, вы же видели, как я сражался с пыльными людьми и песчаными пумами. Если на нас нападут, когда мы подберемся к логову Поглотителя жизни, я смогу выиграть для вас драгоценные секунды. Разве не так? Такая мелочь может отделить успех от неудачи.

Никки поджала губы, оценивая молодого человека. В битвах против, казалось бы, неодолимых врагов он действительно убил больше противников, чем приходилось на его долю.

— Признаю, иногда ты можешь быть полезен. Но знай: если пойдешь со мной в битву против Поглотителя жизни, то можешь встретить свою смерть, и я не смогу тебя спасти.

— Я принимаю эти условия, колдунья. — Он тяжело сглотнул, изо всех сил пытаясь скрыть страх, так как ясно понимал возможный риск. — Я готов встретиться с опасностью лицом к лицу.

Послушницы Виктории смотрели на юношу с восхищением, которое только укрепило решимость Бэннона. Никки сомневалась, что в ее силах переубедить его, но признавала, что его помощь может пригодиться.

— Очень хорошо. По крайней мере, ты способен отвлечь монстра в ключевой момент, чтобы я могла продолжать.

Одри, Сейдж и Лорел поспешили попрощаться с Бэнноном, а Чертополох вцепилась в Никки.

— Возвращайся ко мне. Я хочу видеть мир таким, каким он должен быть, но я хочу видеть его с тобой.

Никки чувствовала себя неловко, не зная, как реагировать на крепкие объятия девочки.

— Я восстановлю мир, если смогу, и тогда вернусь к тебе. — Следующие слова сорвались с ее губ прежде, чем она успела обдумать их: — Обещаю.

Чертополох посмотрела на нее своими большими глазами.

— Ты ведь не нарушаешь свои обещания?

Никки стиснула зубы и ответила:

— Никогда.