Физрук: на своей волне

Глава 26

Едва мы допили своё какао, телефон в руках у Ани дрогнул. Экран загорелся входящим вызовом.

— О, — сказала она, округлив глаза. — Похоже, уже по объявлению звонят. На мой номер-то «Авито» оформлено.

Она ткнула на зелёную кнопку. — Алло.

Из динамика раздался мужской голос, сухой, деловой: — Здравствуйте, Матиз продаёте?

Аня сразу протянула телефон мне. — На, твой клиент.

Я взял трубку, устроился поудобнее. — Продаю, — ответил я.

Голос на том конце без предисловий начал гнуть своё: — Не бита, не крашена? Ремень ГРМ давно меняли? По кузову ржавая или нет? Салон в порядке?

Я приподнял бровь. Ни фига себе: спрашивают за подержанную тачку так, как будто новую хотят. За триста тысяч хотят услышать про заводское состояние.

— Слушай, — ответил я спокойно. — Ну аппарат, конечно, не свежий. Возраст — есть возраст. Но для своих лет сойдёт. Хочешь — приезжай, сам глянь. Или я подъеду, пока за рулём. Всё равно лучше своими глазами смотреть, чем языком щёлкать.

На том конце повисла пауза, потом короткий писк — и тишина.

— Алло, — сказал я в трубку.

Ноль реакции. Связь оборвалась. Я посмотрел на экран телефона, где уже светилось «Вызов завершён».

— Слился, похоже, — сказал я, отложив телефон и посмотрев на Аню.

Аня улыбнулась краешком губ. — Ну конечно, Вов. Ты так говоришь, что никто у тебя эту машину покупать не захочет.

Я вскинул бровь, поймав взгляд Ани. — А как надо? По ушам ездить? Я так не умею и не хочу. Всё равно приедут — своими глазами увидят, в каком она состоянии. Тут лапшу не повесишь.

— Ну… тоже правильно. Просто обычно все отвечают одно и то же: «не битая, не крашеная». Автоматически, — заметила она.

— Да ну, у меня память, Ань, как у рыбки. Скажу что-нибудь, а потом забуду, и покупатель вспомнит. И будет неудобно перед людьми, — пояснил я. — У каждого товара есть свой покупатель.

Аня откинулась на сиденье, покачала головой. — Ладно. Только цена у тебя всё равно завышена для такого состояния.

— Ошибаешься, я как раз поставил так, чтобы торг был. Согласись, Ань: одно дело — выставил за триста, а потом отдал за двести. Человеку приятно, будто выгоду взял, — я подмигнул. — А другое — когда сразу поставить двести и сидеть ждать, пока тебя ещё ниже по цене начнут давить.

Она посмотрела на меня, задумалась и усмехнулась в ответ. — Ну, в этом что-то есть, логика железная.

— Принцип один: сделка должна быть честная и чтобы обе стороны чувствовали, что не зря потратили время.

Телефон снова завибрировал, и на экране опять высветился незнакомый номер. Я кивнул Ане, взял трубку.

— Матиз продаёте? — раздалось в динамике.

— Есть такое, — ответил я спокойно.

— За двести отдашь? — сразу последовал вопрос в лоб.

Я усмехнулся, посмотрел на Аню, которая тут же вскинула брови. — На месте добазаримся, — сказал я. — Приезжай, тогда и решим.

В трубке помолчали, потом сухо согласились: — Ладно. Где смотреть?

— У ближайшего торгового центра. На парковке.

— У «Меги»? — уточнил собеседник.

Я покосился на Аню, та показала большой палец. — Через полчаса, — предложил я.

— Договорились.

Я отключил звонок и сунул телефон обратно Ане. — Ну поехали, — сказал я, поворачивая ключ. Двигатель Матиза загудел, навигатор на телефоне показал дорогу — пятнадцать минут до места.

Мы выехали на трассу. Машина тарахтела бодро, хотя и чувствовалось, что ей идёт третий десяток лет. Аня смотрела в окно, потом обернулась ко мне: — А что ты взамен возьмёшь, если Матиз уйдёт?

Я пожал плечами. — Что-то мощнее хотелось бы. И повместительнее.

В голове всплыл старый образ, я аж заерзал на сиденье от воспоминаний. — Было время, когда ездил на нормальном аппарате. Jeep Cherokee. Вот там места было море.

— У тебя такой был? — спросила Аня с любопытством.

Я покачал головой. — Нет, не у меня. У… знакомого. Аппарат — загляденье. Настолько хороший, что если дикарём на море едешь, то можно даже не заморачиваться с палаткой. В нём и спать можно, и жить можно.

Аня хмыкнула, усмехнулась, отпив из своего стаканчика остатки какао. — Ну это точно не на зарплату учителя, Вов.

Я вздохнул, глядя на дорогу. Она права. Но мечта, как и в девяностых, всё равно жила где-то внутри. Жаль, что на моём джипе поездить толком и не удалось.

Мы подъехали к торговому центру, загнали Матиз в свободное место между двумя внедорожниками. Воробушек выглядел рядом с ними как щенок среди бойцовских псов. Я заглушил двигатель, и в этот момент снова зазвонил телефон.

— Мы уже тут, — сказал голос. — Где стоите?

— Щас маякну, — ответил я и нажал на сигнал.

Матиз пискнул, потом я мигнул дальним.

Минуты не прошло, как к машине направились двое. Одеты по-простому — в спортивных куртках, в кепках. Глаза этой парочке сразу замелькали по моему железному коню… ну или пони.

Перекупы — я их узнал сразу.

— Здорова, — я вышел из машины.

— Здорова, — отозвался один и сразу обошёл Матиз по кругу.

Второй достал какой-то прибор — небольшой, с экранчиком. Начал прикладывать эту приблуду к дверям, к крылу. Я нахмурился.

— Это что у вас? — кивнул я на прибор, скрестив руки.

— Толщиномер, — ответил перекуп. — Проверяем, где шпаклёвка, где крашеные места. Вот смотри — тут битая была, кто-то криворукий шаманил.

Я хмыкнул. Они продолжили осмотр. Заглянули в салон, проверили толщину протектора на резине. — Салон не свежий, по-хорошему перешивать всё. Видал? Потёртости, — прокомментировал один из перекупов.

Второй заглянул под низ, фонариком посветил днище. — Днище уже начинает ржаветь. Ну и колёса… практически лысые.

Они обменялись взглядами.

Я смотрел, как они кружат вокруг Матиза, будто стервятники над падалью. Один лазил фонариком под бампер, второй щёлкал своим прибором по дверям, по крыше. Улыбка сама скользнула на лицо — такие спектакли я уже видел сотни раз. Классическая схема. Сначала перечисляют минусы, потом кидают смешную цену, надеясь, что ты поведёшься. В девяностых на таких приёмчиках полрынка строилось — я это проходил десятки раз.

Аня с тревогой посмотрела на меня — мол, я же говорила, что цена высока.

— А выхлопную трубу смотрели? — спросил я с усмешкой. — Иди посмотри.

Один из перекупов вскинул голову, как пес на команду «Фас».

— А что, ещё и дымит? — спросил он.

Я улыбнулся шире. — А ты загляни, вдруг и правда сюрприз будет.

Перекуп нагнулся, стал разглядывать трубу, щурясь, словно ищет клад. Я выдержал паузу, слушая, как он бормочет себе под нос что-то вроде «да, кольца походу… капиталка нужна». А потом…

— Бу! — воскликнул я.

Перекуп аж подпрыгнул, вытянувшись по струнке. Я шагнул к нему ближе.

— Слышь, дружище. Ты мне что тут комедию ломаешь?

Перекуп вздрогнул от неожиданности.

— Ты про что?

— Если собрался брать машину — я тебе скидку сделаю. Если нет — садись и уезжай. Тебе самому не стремно смотреть тачку, которая твоя ровесница, так будто она из салона вчера выехала?

— Да… тут… — он замялся, пытаясь подобрать слова. — Думаешь, я не врубился, что вы перекупы? Так давай по-взрослому цену обсудим, чтобы и мне приятно, и вам. Если договоримся — бьём по рукам, разъезжаемся по своим делам. А то что вы мне тут навяливаете, я за полтинник сделаю и без всякой скидки толкну дальше.

Второй тоже услышал наш разговор, замер. — Я ж вам тоже могу сейчас налить, что «жена ездила», что «в гараже стояла», что «муха не сидела на капоте». Но я же этого не делаю, — заключил я.

Перекуп, с которым я разговаривал, покосился на своего, так сказать, коллегу. Тот пожал плечами, и мой собеседник едва слышно выдохнул.

— Ну… за сколько отдашь? — спросил перекуп, не отрывая взгляда от капота.

— За двести пятьдесят, — ответил я. — А если быстро соображать, то за 230 заберёшь.

— За 230 заберём, интересно, — сказал мой собеседник, видимо принимающий решения в этой паре.

В голосе его буквально слышалось удовлетворение. Цена ему более чем нравилась. Я же столько и собирался выручить за автомобиль, учитывая его состояние после недавнего дорожного инцидента.

— Бабки на капот, — сказал я.

— Ща минутку, посоветуемся.

Перекупы отошли чуть в сторонку. Зашептались между собой, притворяясь, что обсуждают «нюансы». А потом через минуту «старший» подошёл ко мне с той самой улыбкой, которую хорошие парни делают перед тем, как предложить что-то не совсем чистое. — Братское сердце, — протянул он. — Вижу, что ты соображаешь. Есть тема, тебе предложение… Ты как?

— Говори, — отозвался я.

Он кивнул, глотнул, будто подбирая слова, а потом спросил: — Ты вот это дело через ментов заявлял? — палец его показал на печальные последствия моей встречи с идиотами пару дней назад.

— Нет, — заверил я.

Зачем перекупам эта информация, я понял не сразу, но долго гадать не пришлось. Они все вывалили сами. Перекуп подошёл поближе и продолжил почти шёпотом: — А как смотришь на то, чтобы мы сейчас «врезались»? Оформим как ДТП, через страховую. Всё по бумажкам: экспертизы, юристы… Выжмем от страховой нормально. Тебе сразу на руку — восемьдесят косарей отдадим.

Я задумался… Положа руку на сердце, такой темы я не знал, хотя звучало всё интригующе. Но опять же — тема была чистый криминал. И в голове проскочил вопрос: а надо ли оно мне? Одно дело, когда криминал — единственный способ выжить, а другое — когда при наличии кучи возможностей ты осознанно выбираешь преступный путь.

— Ты предлагаешь подставу? — я чуть поднял брови.

— Ну да. Всё по-взрослому. Юристы, бумажки. Тебе восемьдесят косарей прилетит, — подтвердил перекуп.

— Восемьдесят плюс двести тридцать? — уточнил я.

— Ну… нет, мы же на себя основной геморрой забираем, брат. Юристы, вся эта суета… — пробормотал он.

— Сумма какая? — перебил я.

— Сто восемьдесят сейчас, а восемьдесят сверху, через пару недель, — пояснил перекуп. — Больше даже, чем ты изначально запросил получается.

Сумма формально действительно была больше. Я хотел выручить за тачку 230, а тут подворачивался вариант на 260. И, судя по тому, с каким воодушевлением они обсуждали эту тему, страховую рассчитывали вытянуть раза в два больше.

Я вдохнул глубоко. В голове проскочили все варианты: и быстрые деньги, и хлопоты, и возможные последствия. Но я помнил другое правило — не тащи в свою жизнь лишнего дерьма добровольно.

— Слушай, — наконец заговорил я. — Не люблю, когда мне предлагают играть в чужую рулетку.

— Да не мороси, брат, это ж быстро, мы знаем, что делаем… — затараторил перекуп.

— Не, пацаны, — перебил я. — Без меня. Мне не до этого движа. Забирайте тачку, а дальше делайте с ней что хотите, когда на себя переоформите. Только без глупостей.

«Старший» заулыбался, протянул руку, чтобы рукопожатием скрепить сделку. — Ладно, давай прямо сейчас даём по рукам и забираем за 230.

Я посмотрел на протянутую руку и медленно покачал головой.

— Не, за 230 уже не получится.

Перекупы застыл в недоумении.

— Почему не получится? — переспросил «старший».

— Потому что я отдам за 300, — ответил я ровно, — учитывая, что вы потом на ней наваритесь. Забирайте и бейте друг с другом, сколько хотите и как хотите.

В их взглядах мелькнуло поначалу недовольство, но потом, судя по выражению лиц, начался расчёт. Они быстро обсудили что-то шёпотом, коротко кивая друг другу.

— Ладно, — сказал старший наконец. — 290, платим налом. Сейчас.

— Триста, — настоял я.

— Вот ты тип, ты и так посередине рынка за битую тачку получишь, — попытался сторговаться перекуп.

Но я медленно покачал головой; сумма сделки была озвучена.

— Ладно… — вздохнул перекуп и по второму кругу протянул мне руку. Я на этот раз пожал.

Ушлые, конечно, ребята; раз на такой цене — всё равно сумеют навариться. Хотя что-то мне подсказывало, что навар будет идти далеко не с моего Матиза…

— Пойдём, брат, к машине, — предложил перекуп. — Договор подпишем и рассчитаемся. У тебя с документами полный порядок, а то я что-то не спросил?

Я показал ему ПТС, тот сфотографировал, судя по всему, переслал своему напарнику. И пока мы шли, напарник пробил всё, что нужно в телефоне. Что за тема — раньше для того, чтобы пробить тачку, надо было либо в ГАИ ехать и в очередях стоять, либо иметь знакомства с ментами.

— Порядок, — заверил перекуп, закончив проверку. — Ни штрафов, ни запретов…

Мы шли по парковке, когда перекуп достал брелок, и я увидел на миг мигнувшие фары… чёрного джипа. Взгляд зацепился за чёрный силуэт внедорожника.

У обочины стоял Cherokee. Чёрный, высокий, колёса с зубастым протектором для грязи, на крыше крепёж для багажника, на бампере следы вылазок по бездорожью. Машина была не новая — да, было сразу видно, что своё поездила. Но выглядела так, будто ещё готова полоскать внедорожье…

В груди кольнуло, дыхание на секунду перехватило. Это был точно такой аппарат, на котором я гонял перед… тем. Последняя машина из старой жизни.

Перекупы заметили мой взгляд и усмехнулись. — Нравится аппарат? — спросил «старший», похлопав ладонью по крылу этого чёрного динозавра.

— Аппарат — зверь, — сказал я.

— Наш боевой конь, — кивнул второй перекуп. — По грязи вывозит, как танк.

— Какой год? — спросил я.

— Девяносто четвёртый.

— Серьёзно? — нахмурился я.

Я обошёл джип кругом: фары потускнели, кузов устал… мой взгляд зацепился за верхнюю левую часть приборной панели через лобовое стекло… и меня как молнией ужарило: это мой Cherokee. Тот самый.

Я замер, не веря своим глазам. Конечно, годы сделали своё дело — джип уже не выглядел так грозно, как в девяностые, когда только вышел на дороги. Но я чувствовал, что это он. Мой старый друг, машина, оставшаяся в той жизни!

— Ни хрена себе… — выдохнул я, отступая на шаг.

Ощущение было такое, будто я встретил старого кореша. Это было даже невероятно: тридцать лет спустя, в новой жизни, я наткнулся на то, что осталось из старой.

— Так, — перекуп положил на капот стопку бланков. — Вот договор купли-продажи. Заполни свой экземпляр, мы свой.

Я взял чистый лист, пробежал взглядом и подметил, что писать тут почти ничего не надо. Это печатный бланк, уже готовая форма. Ввёл свои данные, серию, номер ПТС, VIN и всё.

— А что хочешь взамен брать, если не секрет? — спросил «старший».

Я оторвался от заполнения договора и кивнул на джип. — Да Ниву может какую, — пожал я плечами.

— Если на Ниву хватит, — хохотнул перекуп. — Цены в космос улетели!

— А вы по чем продаёте? — спросил я, как бы между прочим. — Ваш красавец, конечно, уставший, но чтобы примерно по рынку ориентироваться.

— Четыреста двадцать и забирай, на продажу за четыреста пятьдесят стоит. По рынку такие за пятьсот и даже выше.

Цена, конечно, кусалась. Даже если Матиз уйдёт за триста, то надо серьёзно доплачивать. Но главное было не в деньгах…

— Надёжная машина? — уточнил я.

— На палке, — кивнул перекуп. — Проедет везде. Заинтересовало?

— Да не знаю, дорого… — вздохнул я. — У меня по бабкам потолок 300, включая страховку и оформление, так что тут не разгонишься особо. Почему, кстати, по низу рынка двигаете?

Я прекрасно понимал, что тут есть нюанс. И названная сумма этот нюанс учитывает, и это при условии, что перекупы сами себя обижать не будут.

Я вернулся к заполнению договора.

— Так его на себя хрен поставишь, чисто по купле-продаже гонять! — пояснил перекуп. — Он же у нас на тюнинге и движок другой.

Вон оно что… Я продолжил делать вид, что не особо заинтересовался.

— Дорого, — заключил я.

Но перекуп уже включился. Начал нахваливать тачку, которая лично для меня всё ещё значила многое. — В остальном там чисто косметика по мелочи — короб немножко в рыжики пошёл, тут-там подкрасить… Но это ж не кусок пластика китайского. Это аппарат настоящий. Да, по грязюке ездил, но мы как для себя его делали… тут у него оборудования на пятьсот штук только! Бабок влуплено немало. Лебёдка, резина, — начал он перечислять.

Я слушал.

Машину, конечно, за тридцать лет ушатали серьёзно. Сколы, царапины, следы грязевых гонок — всё налицо. И всё же к этой машине лежала душа. Я чувствовал, что стоит приложить руку — и она снова задышит.

Осталось понять, как получить своего зверя обратно…

От автора:

Обновленный Лев Толстой револьвером и добрым словом меняет мир к лучшему. Почему? Потому что может. https://author.today/work/454557