Физрук: на своей волне

Глава 24

Я вздохнул, анализируя объём задач.

— Блин, это ж пока всех прозвонишь — целое состояние потратишь, — пробормотал я себе под нос.

— Почему «целое состояние»? — удивилась Аня. — У тебя какая связь? Звонки сейчас бесплатные внутри региона точно.

Я уставился на неё, но ничего не сказал. Ни фига себе… В девяностых за минуту разговора с тебя такие деньги снимали, что волосы на голове шевелились. А тут, выходит, бесплатно.

— Да и не обязательно же каждому звонить и тратить на это время, — Аня коротко пожала плечами. — Хочешь быстрее — просто собери всех учеников в один чат, такой же, как учительский. И туда уже закинь сообщение: когда приходить и что с собой брать.

— В натуре, — протянул я, почесав затылок. — Давай так и сделаем.

Она снова взяла у меня телефон, быстро что-то наклацала, пригласила в новый чат всех учеников из списка. Их контакты похоже уже оказались записаны в моём мобильнике.

— Ну вот, — сказала она, протягивая мобильник обратно. — Теперь пиши. Все твои ученики увидят, что ты написал.

Я молча набрал:

«Народ, завтра корректируем планы. Надо не в службу, а в дружбу прийти в школу и помочь прибрать».

— Отлично, — сказала Аня. — Только напиши, чтобы те, кто согласится прийти, прислали в ответ плюсики.

Я посмотрел на неё поверх экрана.

— Думаешь, найдутся те, кто съедет с темы?

— Вова, — усмехнулась она. — Ты как будто никогда учителем не работал. Конечно, найдутся. Кто захочет в воскресенье вместо отдыха идти школу драить? Да ещё и в их возрасте?

— Ну ладно, может, ты и права, — буркнул я и дописал в чат:

«Кто завтра придёт — отметься плюсиком».

Прошла минута, потом другая. В чате по-прежнему висела тишина. Ни одного плюсика.

Ну, может, кто-то не прочитал? Всякое бывает. Не все же сразу сидят в телефоне. Я подождал ещё, а потом повернулся к Ане.

— Слышь, Ань, а подскажи, как понять: прочитал кто сообщение или нет? Тут вроде галочки стоят, а непонятно.

Аня уверенно зажала отправленное сообщение, вывалилось меню и она ткнула в «свойства».

— Вот, смотри, здесь видно, кто и когда прочитал.

Я глянул… хм. Все до единого ученики уже посмотрели сообщение.

— Как видишь, — улыбнулась Аня. — Прочитали все, но отвечать никто не торопится.

— Ясно, понятно, — хмыкнул я. — Значит, морозятся.

Палец у меня невольно постучал по экрану. Я вспомнил, как видел, как собрал случайный созвон на группу в учительском чате…

— Ань, а как их всех вместе на линию собрать? — уточнил я.

— Аудио или видеоконференцию хочешь? — сразу поняла запрос девчонка.

— Видео, — попросил я, снова протягивая ей телефон. — Хочу, чтоб эти шкеты посмотрели мне в глаза.

Пару манипуляций со стороны Ани, и экран телефона загорелся десятками маленьких квадратиков.

Одно за другим они начали вспыхивать, оживать изображением лиц ребят. Звонок застал кого где: в комнатах, на улице, в торговых центрах, на лавке во дворе…

— Здорово, девчата, мужики, — поприветствовал я ребят, вскинув руку.

Голоса вразнобой отозвались:

— Здравствуйте, Владимир Петрович!

Не все правда, нашлись те, кто просто махнул рукой в камеру. Пару ребят вообще отморозились.

Я дождался, когда гул голосов стихнет, и продолжил:

— Короче, задача у нас серьёзная. Надо собраться на субботник, о чём я вас известил. Но… — я сделал паузу и провёл взглядом по иконкам. — Я не понял, почему никто плюсик не поставил, когда я спросил, кто может прийти?

На том конце снова начался гул.

— Выходной же! — У меня уже планы. — Мы и так всю неделю в школе. — Владимир Петрович, ну реально, это же наш единственный день…

Я молча слушал, ждал, пока поток оправданий иссякнет. Ну и понимал, что у кого-то это были честные отмазки, а у кого-то липовые. Но объединяло всех одно — нежелание куда-то идти и что-то делать.

Логично, никому субботники и на хрен не тарахтели. А заставлять молодёжь то, что им делать не хочется, — только отношения испортить, ну и доверие потерять. Доверие же штука такая, что оно очень долго приобретается, а теряется очень быстро.

Тем более это не девяностые: тогда, если партия сказала — надо, то комсомол отвечал есть. Тут же совсем другое поколение. Свободы у них больше, а дисциплины — ноль.

Правда и выходило некрасиво. Один выходной у пацанов и девчат, а я лезу со своим «надо». Вроде и хочется продавить, а внутри зудит — неправильно. Лишать их того единственного дня, когда они сами себе хозяева, будет с моей стороны неправильно.

Я задумался, глядя в камеру, где ребячьи глаза ждали моего решения. Глубоко вздохнул; зайти надо так, чтобы молодые поняли — и чтоб сами захотели помочь.

— Слушайте внимательно, — начал я. — Я понимаю, что воскресенье. У каждого свои планы — кино, друзья, «отсыпаться до вечера». Я и сам не любитель менять планы на лету.

Далее я донёс, что есть вещи поважнее, чем пьянки — гулянки. Например, школа — это не просто место, где надо сидеть за партой и зубрить.

— Это наш общий дом. Школа даёт вам билет в жизнь, знания, шанс не вляпаться в ту дичь, в которой некоторые из нас выросли. Так что она заслуживает уважения, — продолжил я.

Я сделал паузу, чтобы ученики как следует прочувствовали слово «уважение» и осознали. Правда, судя по безразличным лицам ребят в квадратиках, особого впечатления пламенная речь не произвела.

— Короче говоря, у меня есть предложение, — я сменил тактику. — Кто придёт и поможет, получит от меня награду. На выбор: освобождение от посещения одного из моих предметов на неделю и пятёрка за каждый такой урок. Представляете? Один день пришёл — и неделя в шоколаде.

Я видел, как на нескольких лицах мелькнула искра заинтересованности. Вряд ли дело было в оценках, скорее в возможности пропустить целую неделю и никуда не ходить. Хотя при желании никто и так не придёт… я это прекрасно понимал. Но тем не менее торг начал.

— А кто не придёт, — добавил я делано мягко и расплылся в улыбке, — тому придётся несладко: буду гонять всю неделю «в хвост и в гриву». Ну и сразу обозначу, что заболеть или прогуляться не получится. Так что выбор у вас есть.

В чате повисла гробовая тишина. Ученики переваривали услышанное.

— Короче, — закончил я. — У вас есть выбор: выгода или геморрой. Жду плюсики сейчас. Кто завтра идёт — ставьте плюс. Кто нет — молчите дальше. Решайте, хорошие.

Плюсики начали медленно, но верно появляться в чате — один, другой, третий. Но далеко не все торопились отмечаться.

— Молодец, Петров, — подбадривал я учеников, поставивших плюс. — Башка соображает, как надо.

Но увы, уже на четвёртом квадратике запал учеников иссяк. Я так понял, что плюсы выслали самые дисциплинированные ребята. Остальные либо меня проигнорировали, либо не приняли мои слова всерьёз.

— Так, значит, половина молчит, да? Ну ладно…

Я повернулся к Ане, которая всё это время только посмеивалась над моей педагогикой в стиле «строгий режим».

— Ань, сделай милость, открой прямо сейчас список моего класса.

Она что-то перелистнула в моём телефоне, переслала себе документ и через пару секунд протянула свой смартфон с открытым списком.

— Держи, Вова. Только не пугай детей слишком сильно, — шепнула она.

— А я и не пугаю, — усмехнулся я, беря телефон. — Я просто порядок навожу.

Я вернул взгляд к экрану, где десятки глаз следили за мной.

— Ну что, молодёжь, щас пройдёмся по списку. Я называю фамилию и если плюсика нет, значит, переношу фамилию в личный список на особые нагрузки.

— Аминев!

— Я поставил плюсик! — сразу отозвался парень с лохматой башкой в наушниках.

— Молодец, живёшь, — кивнул я. — Баранова!

— Плюс, Владимир Петрович, плюс, — торопливо пискнула девчонка.

— Вот это другое дело. Как у вас теперь говорится — респект и уважуха.

Я продолжал идти по списку, называя фамилии. Ещё часть молодёжи тотчас выслала свои плюсики, боясь, что прозвучит их фамилия, а отметки нет.

— Громов!

— Я… я уже плюс поставил, — пробормотал он. — Отвлёкся, Владимир Петрович!

— Проверю, не переживай, — усмехнулся я.

Плюсики начали ставить куда активнее. Чат замигал, будто новогодняя гирлянда.

Я смотрел на экран, ощущая знакомое чувство, когда ты держишь ситуацию в ежовых рукавицах. В девяностых это называлось «держать двор», а сейчас — «вести класс». Суть-то одна.

— Ну что, — сказал я, закончив первую половину списка. — Вижу, начали понимать. Молодцы. Остальные тоже не тупите — сейчас по каждому из списка пройдём.

Я заметил, что на экране появилось ещё несколько новых квадратиков — к нашему созвону подтянулись те самые ребята из торгового центра.

Одновременно я дошёл до ученика, который попытался отмазываться.

— Не пойду, — с показной ленцой заявил он.

— Причина? — я вскинул бровь.

— Да у меня дела, да и не кайф просто, — хмыкнул он.

Я едва сдержался, чтобы не объяснить ученику, что такое кайф и в каких случаях он наступает. А пока потратил пару секунд на то, чтобы подобрать нужные слова, включились пацаны, с которыми мы прошли и Крым, и Рим в ТЦ.

— Ничё, у нас тоже были планы. Мы вообще хотели на футбол рвануть, но если Владимиру Петровичу нужна помощь — футбол подождёт, — взял слово Кирилл. — Так что ты уж найди кайф, Демидов, в том, чтобы прийти и помочь!

Для меня вступление в разговор Кирилла стало приятной неожиданностью. Демидов, смутившись, проворчал:

— Ладно, чёрт с ним… Поставлю плюс.

Клавиатура зашуршала, плюсик в чате появился почти сразу. Другие, видя такой пример, тоже отправили плюсы.

Одно дело, когда говорил я, другое — когда внутри коллектива мою инициативу поддержали.

— Спасибо, пацаны, — поблагодарил я. — Правильно пример подаёте одноклассникам. Так держать.

Аня рядом удивлённо приподняла бровь: видно было, что ей нравится, как всё складывается.

Ну и внушение от одноклассников не хватило, чтобы плюсы поставили все. Хотя теперь их было подавляющее большинство.

Я дошёл до очередной фамилии — «Борзой». То, что он был в чате, — я отметил чуть ранее. Вот только камеру он не удосужился включить.

— Да на хрен мне это не тарахтело, — бросил он и вместо плюса в чате появилось сообщение: «вышел из звонка».

Следом исчезли ещё парочка контактов из его «группы поддержки». Отказ был демонстративный. Борзой мог бы молчать, но он предпочёл выйти из чата, громко хлопнув дверью.

Значит, война. А я войн не терплю. Хотя кому война, а кому мать родная.

В чате поднялся шорох: «Владимир Петрович, а почему Борзой вышел? Вы же его накажете?»

— Накажем, по полной программе, — заверил я. — А для тех, кто откликнулся — завтра будет хорошая поляна, это я вам гарантирую! Кто хорошо работает, тот хорошо отдыхает.

— А от чего вы сразу не сказали, что поляна будет, Владимир Петрович? — оживились в чате.

— На вшивость проверял, — хмыкнул я.

В чате тотчас мелькнул наиболее животрепещущий для этого возраста вопрос: «А прибухнуть можно будет?»

Я решил не нагнетать драму и свёл в шутку.

— Слушай, Фёдоров, в школе алкоголь — это табу, я думаю, ты в курсе. Но если ты очень хочешь праздника, могу подсказать один старый проверенный рецепт… Михаила Круга слушал?

— Канеш, Владимир Петрович, обидно, — подал голос автор вопроса.

— Мы знаем, что водка вредит организму, но есть один главный секрет, — припомнил я строки. — Слышал секрет, Фёдоров?

— Не-а.

— Поставь себе в жопу с водкой клизму, и запаха нет, и в дуплет, — усмехнулся я.

Чат вспыхнул дружным хохотом. Фёдоров тоже не обиделся, заулыбался.

— Понял, Владимир Петрович, доходчиво объяснили, — заверил он.

— Если у кого есть магнитофон или колонки — тащите, — добавил я. — Музыку включим, девчата организуйте тарелочки, вилочки. Всё сделаем по-красоте.

— А во сколько приходить? — последовал логичный вопрос.

Я взглянул на часы на мобильнике.

— Давайте часов к пяти подтягивайтесь, заодно пока свои дела порешаете. До встречи, молодежь!

Квадратики моргнули в ответ, чат ожил смайликами и короткими «буду», «ок». Я выключил камеру.

Аня усмехнулась, косясь на меня.

— Учитель от бога! — протянула она. — Блин, Вова, ты на них как питон на кроликов действуешь. Все согласились, кроме тех, кто вышел. Я то думала, это они тебя строить будут… не обижайся, но такой немаленький мужик, ездящий на Матизе…

Аня захихикала. А я припомнил, что как раз собирался что-то сделать со своим нынешним корытом.

Матиз мне и правда был костью поперёк горла. Но вот как в новом времени решался вопрос с продажей автомобилей, я не знал. Мои актуальные сведения были со времен, когда корыта продавались по-старинке: встал с утра пораньше, поехал на авторынок, там занял место. Ну а далее сидишь у капота с термосом, ждёшь покупателя.

Но что-то мне подсказывало, что если барахолок больше нет, то и процесс купли-продажи автомобиля тоже изменился.

— Ань, а ты знаешь, как корыто продать? — спросил я.

— Какое корыто?

— Мой бронетранспортер, — буркнул я. — Матиз.

— Ты что, машину продаёшь? — глаза её округлились. — Ты же её любил.

— Любовь прошла, завяли помидоры, — пожал я плечами. — Надо двигать и что-нибудь нормальное брать взамен.

— А чем тебя Авито не устраивает?

— А я там есть? — не растерялся я.

— Ну здрасте, ты тогда какие-то редкие книжки по истории искал, это ж на Авито было! — припомнила Аня.

— Да и Матиза ты там брал… нет, вру, ты же его у знакомого покупал!

— Вот потому и спрашиваю, — я пожал плечами. — У знакомого покупал, а продать надо не знакомому. Поможешь? Сориентируй, что для этого надо?

Аня чуть задумалась — видимо раньше ей не доводилось продавать автомобили.

— Ну-у, машину, допустим, я раньше не продавала, — подтвердила она мои догадки. — Но одежду постоянно продаю и покупаю. С машинами принцип тот же — делаешь объявление, фоткаешь, ставишь цену, ждёшь. Люди звонят, приезжают смотреть.

Я смекнул, что все эти манипуляции делаются через телефон. В памяти невольно возникла картинка прошлого — авторынок, я, сидящий на капоте и торг с подходящими… я тогда пару дней убил, прежде чем тачку продать. А тут, блин, почти ничего делать не надо.

Мне одновременно нравилось это, но и бесило.

— Только фотки, Вов, надо не тяп-ляп, а чтобы красиво было! — продолжила Аня. — Сфоткать надо по кругу: крупный план спереди, сзади, боков. Салон, приборку, мотор. Ну и дать честное описание… Тогда меньше придурков звонить будут!

Я кивнул, усваивая новые вводные.

— Покажи, как выставлять объявы.

Аня вытащила мобильник, что-то нажала, и мы оказались на странице с кучей объявлений. Сначала высветились женские платья и туфли, но Аня снова куда-то нажала и высветился транспорт.

— Вот, например… — она ткнула в объявление Матиза и зашла внутрь. — На, посмотри.

Я взял её телефон, посмотрел фотографии, которых было штук двадцать, не меньше. Прочитал описание. Раньше, помимо авторынка, был ещё один способ продажи — через объявление в газете. На мой взгляд, не такой эффективный, как на авторынке, но чем-то этот способ напоминал вот эту электронную доску объявлений.

Правда разница была существенная, и не в пользу газеты из моего прошлого. Тут, на Авито, или как оно там называлось, машину можно было рассмотреть с разных сторон и прочитать буквально всю имеющуюся информацию.

— Вот, как-то так, — заключила Аня.

— Поможешь разместиться? — уточнил я.

— Помогу, — охотно согласилась девчонка. — Но сначала нам нужна чистая машина!

Я коротко кивнул, тут не поспоришь. Чистая машина — это как чистая обувь. Если у мужика обувь грязная, то он свинья. А если машина снаружи грязная, то сразу понятно, что хозяин о ней не заботится.

— Понял, тогда прозвоню парням, пусть подъедут, помоют, — сказал я, доставая телефон.

— На фига, поедем на мойку и сами помоем, — возразила Аня.

— Самому? — я вскинул бровь.

— Ну да, на самообслуживании! У меня даже Котя свою тачку там моет. Быстро, дешёво, и очередей нет.

Я на секунду представил, как будет выглядеть процесс, если мыть тачку самим: ведра, тряпки…

— Ну раз сам Котя моет, то мы чем хуже, — хмыкнул я. — Поехали: сначала заберём Матиз, а потом — всё остальное.