Дроны над Сталинградом

Глава XIX. Боевые будни.

В тесном, полуподвальном помещении, освещённом тусклыми лампочками, столы были покрыты картами и документами. Стены местами обнажили кирпич, деревянный потолок прогнулся от зимней сырости. У входа стояли часовые. У края небольшого стола полковник Пичугин положил руки на деревянную поверхность и медленно посмотрел на своих офицеров.

— Товарищи командиры, — начал он, окинув взглядом собравшихся. — Вчерашний налёт диверсантов ясно дал понять: за объектом, закрепленным за нашей дивизией немцы наблюдают самым внимательным образом. Мы можем сколько угодно оборонять его, но если мы не примем меры — будет хуже. Мастерская Громова — цель, которую немцы теперь не оставят в покое.

Его голос был ровным, без излишней резкости, но каждое слово будто висело в воздухе, заставляя всех сидеть ровно.

— Однако, мыслю я — продолжал Пичугин, — за одного битого двух небитых дают. Если Громова заметили, значит, он стоит того, чтобы его дело продолжало работать. Беспилотники нужны фронту, нужны армии. Поэтому предлагаю следующее: мы переносим мастерскую в более безопасное место. Конечно, не в глубокий в тыл, но и не оставляем в опасной зоне. Это место мы определили и знать о нем будут немногие

Он оглядел офицеров. Некоторое время в комнате стояла тишина, прерываемая лишь скрипом карандаша по бумаге.

— Лучше потерять немного времени на переезд, чем потерять всё в одном налёте. Мастерскую надо сохранить, — добавил Пичугин.

Подполковник Сметливый, начальник разведки дивизии, кивнул. Его бойцы уже несли круглосуточное дежурство, и, судя по его взгляду, он был не против такой перестановки. Подтвердили своё согласие и другие присутствующие. Решение было принято.

Пичугин встал, взял с края стола карту, свернул её и, указывая офицерам на дверной проём, сказал:

— Составьте маршрут эвакуации. Пусть это будет самая незаметная и быстрая переброска. Чтобы завтра, к утру, мастерская уже была на новом месте.

Собравшиеся начали подниматься со своих мест. Бойцы у дверей распрямились, готовясь впустить нового связного, который ждал снаружи. Полковник ещё раз оглядел собравшихся.

— Не забывайте, товарищи, — проговорил он напоследок, — любая задержка может стоить нам больше, чем мы можем позволить. Громова надо сохранить. Как и то, над чем он работает.

С этими словами совещание завершилось. Люди в полуподвале разошлись, и началась подготовка к срочному переезду.*****

Когда утром Громову передали приказ о срочной эвакуации, он ничего не сказал, лишь кивнул. Об этом решении командования он знал, сейчас же было получен официальный приказ. Но уже через пять минут в мастерской началась энергичная подготовка. Надо было собрать всё: от больших станков до мелких деталей, не забыв ни одной важной схемы.

Сержант Дурнев вошёл в помещение и спросил:— Товарищ инженер, машины на подходе. Как будем грузить?

— Начнём с самого тяжёлого, — откликнулся Алексей, с трудом отрываясь от стола, где уже разложил несколько схем. — Станки, генератор, инструментальные ящики. Ничего не оставляем.

Дурнев кивнул, тут же вытащил из кармана смятый клочок бумаги, на котором были записаны номера машин и время их прибытия.

— Так, первая полуторка будет через сорок минут. До этого успеем подготовить всё крупное. — Он посмотрел на людей, снующих по мастерской. — Хлопцы! Берём станки, аккуратно, не стукаем. Генератор — крайним. Схемы и чертежи — в отдельный ящик. Живо!

Люди зашевелились быстрее. Громов направился к дальнему углу, где на деревянной полке хранились чертежи и детали действующих дронов. Он аккуратно сложил папки в большой ящик, а поверх положил небольшой контейнер с запасными моторами и редкими радиодеталями. Всё, что они использовали, было уникальным, собранным из трофейных немецких приборов и переделанных советских деталей. Потерять хотя бы одну из этих вещей означало задержку на дни, а то и на недели.

— Товарищ инженер, — обратился к нему младший техник Бойцов. — Со станками разобрались, что делать с инструментами? Они ведь дивизионные.

— Так и мы дивизионные, — коротко ответил Громов. — Забираем все. Только плотно упакуйте, чтобы по дороге не развалилось. Там всё ценное.

— Есть!

Бойцов нырнул обратно в угол, а Громов продолжил обход. Он проверял каждый угол мастерской: не оставили ли чего важного. На одной из полок он нашёл старый радиопередатчик, который уже несколько месяцев лежал без дела. Алексей ненадолго задумался, потом взял его под мышку — если придётся передавать сигналы с новой точки, он может пригодиться.

Тем временем сержант Дурнев уже командовал погрузкой. На улице скрипели шины подъехавших грузовиков. Первую машину наполняли тяжелыми ящиками с оборудованием, вторую — мелкими деталями, третью — готовыми корпусами дронов.

— Осторожнее с этими ящиками! — проводил инструктаж Дурнев. — Это не вам не дрова возить.

Громов вышел на улицу, глядя, как грузовики заполняются. Холодный воздух обжигал лицо, но он почти не чувствовал его. Мысленно он уже представлял, как на новом месте будет организовывать работу. Новое помещение было меньше, но безопаснее. К тому же, там было ближе до тыловых поставок: металла, аккумуляторов, деталей.

— Товарищ инженер! — Дурнев подошёл, вытирая замёрзшими пальцами лоб. — Все машины готовы. Когда стартуем?

— В течение часа. Надо проверить, всё ли загрузили. Похлопочи, сержант.

— Сделаем в лучшем виде. — Сержант кивнул и направился отдавать приказы.

Громов ещё раз оглядел мастерскую. Здесь начиналась история его «Комаров». Первый взлёт, первые ошибки, первый успешный вылет. Всё это он помнил как вчера. И всё это теперь оставалось позади. Новый этап, новое место — и, возможно, новые возможности.

Он ещё раз проверил список: ящики с чертежами, станки, детали, готовые дроны. Всё на месте. На улице завелись моторы грузовиков, и через несколько минут колонна тронулась в путь. Громов стоял на месте, пока машины не скрылись за поворотом, оставляя за собой шум и дым.

Всё, мастерская переехала. Теперь осталось на новом месте обустроиться, запустить производство и доказать, что даже под огнём врага можно сделать что-то важное. Хотя бы в масштабе одной стрелковой дивизии.

*****

Сержант Дурнев шагнул вглубь склада и остановился. Резкий запах пыли и ржавчины врезался в нос. Прямо перед ним тянулся длинный проход с полками, уже освобожденных под нужды мастерской. Издалека донёсся скрип — это Бойцов толкал дверь в соседнее помещение. В узкие окна под потолком пробивались слабые лучи света.

— Ну, и что это за новое место? — пробормотал Дурнев, оборачиваясь к Алексею. — Склад как склад. Разве что крыша целая.

Громов зашёл следом. Окинул помещение взглядом, задержался на закопчённой стене, где когда-то, судя по всему, был небольшой взрыв.

— Лучше, чем ничего, — ответил он. — Тут хотя бы сухо. А с этим, — он указал на разбросанные ящики, — мы разберёмся.

Бойцов вернулся к ним. Он вытирал ладони об рукав.

— Помещение тут, конечно, не дворец, товарищ инженер, но для нас хватит. Вон там комната — можно под чертёжную оборудовать.

Дурнев кивнул, присматриваясь.

— Сюда станки, — сказал он, показывая в угол. — Там генератор. А здесь поставим стеллажи под детали. Потом по-хозяйски уберёмся, и можно работать.

Громов шагнул к одной из полок, вытащил из-под груды металлолома скрученную проволоку. Провёл пальцами по её поверхности. Она была покрыта зелёным налётом, но целая. Он осторожно поставил её обратно.

— Начнём с мелочей, — сказал он. — Подготовим места для основного оборудования, а там видно будет. Главное — подключить генератор и проверить провода.

— Генератор уже на месте, — вставил Дурнев. — Ждём только вашего разрешения.

Громов выглянул из двери в сторону разбитой дороги. Там уже виднелись силуэты бойцов, несущих ящики.

— Тогда начнём. Всё выгружаем, ставим на место. Но аккуратно. У нас нет права на ошибки.

Разгрузка шла весь день. Один за другим подъезжали грузовики, из которых люди вытаскивали тяжёлые ящики и небольшие контейнеры. Каждый ящик проверяли, записывали номер, ставили на заранее обозначенные места. Генератор расположили в соседнем помещении, оттуда провели толстый кабель в главный зал.

— Так, держите ровно, — говорил Дурнев, помогая грузчику поставить ящик с инструментами на стеллаж. - Эх, кончится война, найдем и нашим птичкам мирное применение.

Громов стоял в центре помещения, разворачивая свёрток со схемами. Он пристально смотрел на бумаги, на которых были начертаны планы нового размещения оборудования. Техник Бойцов, разложив детали на столе, внимательно слушал команды.

— Поднимите чуть выше... Вот так. Стоп. Теперь держите, — говорил Громов. — Хорошо. Теперь поставьте вон туда.

К вечеру помещения начали обретать порядок. Станки стояли вдоль дальней стены, ящики с деталями занимали соседний зал, чертёжная комната уже наполнялась бумагами, привезёнными в аккуратных тубусах. Бойцы, которые пришли помочь, расселись у входа, потягивая из фляг воду.

— Работаем быстро, — произнёс Дурнев. — Но делаем всё качественно. От этого зависит, как скоро мы начнём.

Громов подошёл к генератору, проверил подключение кабелей, кивнул. Включился ровный, чуть приглушённый гул. Лампочки замигали, и над чертёжным столом зажглась тусклая электрическая лампочка.

— Работает, — с удовлетворением сказал Алексей. — Теперь главное, чтобы всё выдержало.

Первый запуск аппарата на новом месте оказался сложнее, чем ожидалось. Дрон, собранный наспех, немного отклонился от заданной траектории. Они вышли на оборудованный полигон: ровный участок позади склада, закрытый штакетником от случайных глаз. Алексей напряжённо следил за управлением, а Дурнев стоял у рубильника, готовый в любой момент отключить питание.

— Влево пошёл! — крикнул техник. — Корректируйте!

Дрон, облетев низкий столб, немного покачнулся, но затем выровнялся. Алексей быстро скорректировал курс, и машина благополучно приземлилась на подготовленную площадку..

— Не идеально, — произнёс Дурнев, качая головой. — Но хотя бы вернулся.

Громов кивнул. Он прекрасно понимал, что новые условия работы требуют доработок. В ближайшие дни они займутся стабилизацией двигателей, улучшением электропитания и оптимизацией управляемости. Каждый этап требовал времени, но Алексей был уверен: они справятся.

Когда всё закончилось, Громов сел на ящик у стены, вытер лоб и посмотрел на помещение. Оно уже напоминало настоящую мастерскую: станки стояли ровными рядами, ящики с деталями были аккуратно расставлены, чертёжная комната сверкала свежим светом.

— Ну что, товарищ инженер? — обратился к нему Дурнев, закуривая самокрутку. — Сработаемся в этом месте?

Алексей улыбнулся.

— Сработаемся. Давай проверим ещё раз чертежи и спланируем завтрашний день. Нам нужно наверстать упущенное время.

Сержант кивнул, затянулся и пошёл к чертёжному столу. Громов остался сидеть, глядя на потолок. Он знал: впереди ещё много работы. Но это было именно то, что он любил.*****

В небольшом полевом блиндаже, Громов и старший лейтенант Бойко стояли напротив полковника Пичугина. Карта на столе была усыпана карандашными пометками: стрелки атак, пометки разведанных колонн, огневых позиций. Полковник, выпрямившись, провёл пальцем по одной из них — аккуратный кружок недалеко от обозначенного железнодорожного разъезда.

— Разведка доложила: немецкий танковый батальон, около сорока машин, направляется к линии прорыва. Они попытаются зайти к нам во фланг, когда мы пойдём вперёд. Нужно его уничтожить. До того, как он достигнет позиций, — произнёс Пичугин, не отрывая взгляда от карты. — Ударить быстро, точно, без лишнего шума.

Громов молчал. Старший лейтенант Бойко посмотрел на полковника, потом на Алексея.

— Это по нашей части, товарищ инженер, — кивнул Бойко. — Мы разведку дадим. Но как насчёт точности?

Громов наконец поднял глаза.

— Нам нужно поймать их в момент, когда они наиболее уязвимы. Эти машины должны дозаправляться. Когда колонна остановится на марше, она будет уязвимы. Это лучшее время для удара.

— Уверены, что сможете? — Пичугин внимательно посмотрел на Громова.

— Уверен. Ударные «Комары» способны сбросить мину с минимальным отклонением, если их траектория известна заранее. Если разведка Бойко даст точные координаты остановки колонны, мы нанесём удар в момент заправки. В идеале — вывести из строя как можно больше машин, не оставляя им шанса на манёвр.

Через два часа началась подготовка. Громов с Дурневым осмотрели укреплённые корпуса «Комаров». На подвесы прикрутили трофейные немецкие Т.Мi.35 — противотанковые мины с инерционными взрывателями. Каждый дрон проверяли по списку: балансировка, работа двигателей, исправность сбросного механизма. Это были их первые крупные ударные аппараты.

Бойко в это время со своими разведчиками уже выдвигался к назначенной точке. Они шли через лес, обходили открытые поля, чтобы не попасть на глаза противнику. Их задача была простой, но крайне важной: точно определить место, где немецкий танковый батальон остановится на дозаправку. Колонна противника состояла из сорока танков, включая «Панцеры IV», а также нескольких бронетранспортёров. Дозаправка, по расчетам, должна была начаться ближе к рассвету.

Ближе к утру Бойко передал радиограмму: «Объект на марше. Остановка в 05:15. Точка G9 по карте. Движение минимальное.» Громов принял сообщение, быстро отметил точку на своей карте и сообщил операторам.

— Слушайте меня внимательно. У нас одна попытка. Точка захода — северный склон. Высота — двести метров. Подходим по дуге, сбрасываем, уходим к точке сбора. Вопросы? — Громов обвёл взглядом собравшихся.

Операторы, почувствовав важность момента, молчали. Они знали, что на этот раз их аппараты будут не просто разведчиками. Они станут оружием.

В 05:10 группа поднялась с импровизированной стартовой площадки. Небо было серым, звёзды почти не видны. Пятнадцать «Комаров» ушли в небо, набирая высоту. Громов следил за ними через окуляр наблюдательного прибора, одновременно держа в руке рацию. Дурнев стоял рядом, глядя на приборы: напряжение, частота, уровень сигнала.

— Прямо по курсу. Три минуты до точки сброса, — сказал Дурнев, не отрывая глаз от приборной доски.

Тишина прервалась радиограммой Бойко: «Цель подтверждаю. Остановка на марше. Видим движение заправщиков. Механики работают. Время 05:14.»

В следующую минуту дроны вошли в зону сброса. Один за другим аппараты стали сбрасывать мины. Пустив груз, они разворачивались и брали курс на точку сбора. Громов через прибор наблюдал за результатом.

Первая мина упала в самый центр колонны, взрывная волна подбросила вверх два бронетранспортёра. Вторая мина попала под корму одного из Panzer IV, срезав ему гусеницы. Ещё два аппарата нанесли удары по топливным цистернам, вызвав пожар.

— Есть попадания, — сказал Дурнев. — Уничтожено не менее шести машин. Пожар.

Громов продолжал наблюдать. Ещё одна мина взорвалась у дороги, заставив тех, кто остался, метаться в разные стороны. Радио передало голос разведчиков:

— Фрицы отступают. Батальон остановлен. Задача выполнена.

Утром на стол Пичугина легли фотографии и донесения. Танковый батальон, который должен был стать частью прорыва, был частично уничтожен на марше. Немцы потеряли половину своих машин, батальон как боевое подразделение был временно выведен из строя. Громов и Бойко стояли перед картой. Полковник посмотрел им в глаза и сказал:

— Любо дорого смотреть, товарищи. Впервые вижу, чтобы беспилотные машины нанесли такой урон. Теперь я знаю, что ваши дроны — не только разведчики. Это оружие. И мы будем его использовать.