Десять тысяч стилей. Книга тринадцатая

Глава 4 Сфера Онноида

Война с культистами! Новость всколыхнула мир боевых искусств, ведь Альянс Светлых Сил наконец решился искоренить свою главную проблему. Когда весть разошлась по Району Ста Школ, бойцы быстро откликнулись на зов. Большинство видело в культистах слабых противников, ведь у них не было долгих лет обучениях в школах боевых искусств. Да, в культе есть сам Бог Войны, есть его приближенные, но пусть с этим разбираются большие школы. А вот школы поменьше могут заработать и славу, и влияние, при этом почти не рискуя.

Так многие думали об этой войне — на это и рассчитывал Альянс Светлых Сил. Ауреус, глава Златоглава, предложил использовать как можно больше воинов из школ, не входящих в Большую Десятку, и его предложение быстро поддержали.

Война с культистами требовала больших сил. Недостаточно одних лишь элитных бойцов — не хватало десятков тысяч слабых идущих. Да, Большая Десятка смогла бы справиться с этим и сама, но зачем, если можно разделить бремя с школами поменьше?

На острие атаки разместили Школу Полного Разрушения. Члены клана Дано сами этого захотели и с упоением охотились на сильных культистов. Следом шли другие школы Большой Десятки, в первую очередь Сизый Камень, Златоглав и Рантар. Им приходилось сражаться с полчищами культистов, а уже окончательной зачисткой занимались средние и малые школы, которые присоединились к войне.

Сколько нужно времени, чтобы Альянсу Светлых Сил пройти через Район Войн и часть Района Благоденствия, уничтожая все сопротивление на пути? Месяц, два? Никто не думал, что война займет много времени.

Увы, всего предугадать нельзя.

Двадцать две тысячи идущих готовились к атаке. Со времен войны с «Единством» Альянс Светлых Сил ни разу не выставлял такую большую армию. Ей не хватало сплоченности, ведь против культистов выступили сотни школ. В глазах рябило от стягов всевозможных цветов. Даже если школа отправляла на войну всего десять бойцов, она приходила с собственным флагом.

Управлять этой толпой было почти невозможно. Главнокомандующий — сам Сизый Камень — мог выбрать только направление. Поднялся огромный флаг Альянса Светлых Сил, и каждый в армии понял, что настало время атаки.

Рев тысяч глоток потопил шум войска. Идущие двинулись вперед — без строя и порядка. В этом не было нужды, ведь они не были солдатами, они были идущими по пути боевых искусств.

Лишь немногие школы шли нога в ногу. Среди них была и Школа Сизого Камня. Малые «игроки» не понимали, зачем нужен строй, ведь идущие раскрываются в своей индивидуальности. Многие даже думали, что строй лишь ограничит идущего, урежет его силы. Но школы Большой Десятки хорошо понимали, насколько опасным может быть строй, ведь малые школы привыкли видеть в строю лишь обычных воинов и слабых идущих. Время войн школ осталось в прошлом, и мало кто помнил, как идущие сражались раньше.

Культистов было много. Гораздо больше, чем идущих. Никто бы и не смог подумать, что Бог Войны сможет собрать такую огромную армию. Их было втрое, а может, и вчетверо больше. Но идущих это не останавливало.

«Строй», — подумал Сизый Камень, глядя на врагов. Среди культистов было много военных, и Бог Войны даровал им силу. Опыт войн вместе с мощью, сравнимой с мощью идущих, делал культистов опасными врагами, но это мало кто понимал.

Именно поэтому на острие атаки шли бойцы Сизого Камня.

Бойцы двух армий столкнулись. Яростная атака разбилась о плотный строй культистов, но это не остановило идущих. Через пару минут в строю стали появляться бреши, через которые бойцы Альянса Светлых Сил хлынули внутрь.

Пусть культистов было много, по-настоящему сильных среди них было не больше десяти тысяч. Началась настоящая бойня. Строй врагов развалился, как пропало и хоть какое-то подобие порядка среди идущих. Поле боя стало совершенно неконтролируемым.

— Мы побеждаем, — сказал Торгиус, помощник Сизого Камня. — Удивительно, что они смогли выставить столько людей.

Это было правдой. Годами Альянс Светлых Сил выслеживал маленькие отряды культистов, но стоило идущим выдвинуться на врагов целым фронтом — и резко появилась армия врагов. Идущие побеждали. Но это совсем не радовало Сизого Камня.

Не было ни Бога Войны, ни его Епископов. Эта битва не значила для культа ничего. Мужчины и женщины самозабвенно бились, не жалея жизней, погибали тысячами, но пытались забрать хоть кого-то с собой.

Бой закончился через час. Не осталось ни одного живого культиста — идущие вырезали всех, ведь никто не стал сдаваться. Даже оставаясь без рук и без ног, враги пытались хватать идущих зубами. Это была победа. Потери были небольшими, меньше тысячи, но на лицах идущих не было ни грамма радости. Бойцы Альянса смотрели на убитых врагов с непониманием, а некоторые даже с легким страхом. Они никогда не встречали таких противников. Перед боем идущие думали, что просто разобьют сброд. Но они встретились с чем-то иным. Единый организм, не знающий страха, не пытался победить. Культисты хотели отнять как можно больше жизней — и это желание вытеснило все остальные.

— Впечатляющая победа! Чего и стоило ожидать от нашего альянса! — довольно произнес Римус, глава школы Лазурного Неба. Эта школа считалась одной из лучших средних школ Централа, и как только Римус сказал свои слова, главы других школ одобрительно зашумели.

— Это только начало, — сказал Сизый Камень. — Нельзя терять бдительности.

Уже через три дня Альянс Светлых Сил убедился, что Сизый Камень не ошибся.

Жуткая бойня усыпила бдительность, убедила всех, что культисты будут чуть ли не бежать на мечи, желая убить и умереть.

На самом деле враги лишь ждали момента. Когда Альянс Светлых Сил зашел в Район Войн поглубже, началась война.

Отряды культистов, казалось, атаковали без остановки. Днем и ночью на армию Альянса Светлых Сил сыпались удары, враги выбирали самые уязвимые места и бросались на них. Культисты неожиданно оказывались в тылу, они нападали с рек и болот, держали холмы, чтобы потянуть больше времени. Стратеги Альянса Светлых Сил лишь успевали ставить на карте новые метки и двигать фигурки, ведь все происходило слишком быстро. Даже Сизый Камень не мог вычленить единый план врага. Казалось, что существует целая сотня планов, и все они гармонично переплетаются в единую картину.

— Да как эти культисты могут проворачивать такое! — прокричал глава школы Копья Тихого Волка, ударив кулаком по столу.

Сизый Камень грозно глянул на него, и глава Копья Тихого Волка, одной из средних школ Централа, стушевался.

— Мы воюем не против культистов. Это война против Бога Войны. Уж поверьте, он воевать умеет, — сказал Сизый Камень.

Только сейчас идущие из средних и малых школ начинали понимать, что происходит. Их гордыня не давала им осознать правду. И Сизый Камень не собирался ни с кем возиться. Район Ста Школ только сейчас обрел хоть какое-то спокойствие, но раньше идущие сражались друг с другом повсюду. У школ были обиды друг на друга, и некоторые из этих обид тянулись веками. Стоило учитывать, где какую школу разместить так, чтобы не начались конфликты и даже дуэли. Это осложняло работу Сизому Камню, и он знал, как все изменить.

Идущие должны были осознать силу врага. Понять, насколько он силен, чтобы, наконец, хотя бы на время отбросить вражду. А осознание силы врага приходит через страх.

«Надеюсь, им хватит на это времени», — подумал Сизый Камень, двигая очередную фигурку на карте.

Статус Грома, как заместителя главы «Единства», отдалял его от других Верховных. Гром мог общаться с некоторыми из «старичков», новые же Верховные видели в нем едва ли не врага. Каждый из них хотел занять место Грома. А может, и занять место повыше.

На все это Грому было плевать. Он находился на своей должности только потому, что отлично с нею справлялся. И этого было достаточно.

— Как и ожидалось, другие Верховные недовольны назначением Аквилы Верховным, — сказал Гром.

— Да, ожидаемо, — махнул одной рукой Хаос, забирая протянутый «Молот гадюки» второй. — А еще это ослабит позиции Стали.

— Вы этого и добивались?

— Разумеется. Чтобы спокойно ходить по серпентарию, змеи должны драться друг с другом, Гром. Система сдержек и противовесов, как любят говорить замшелые центральские политики.

Бокал с «Молотом гадюки» Хаос осушил за три глотка, отставив в сторону.

— Какая крепость?

— Пятикратный, — ответил Гром. — Крепче не сделать.

— Жаль. Мне нравился этот напиток, но сейчас я совсем ничего не чувствую, даже былого легкого покалывания. Аквила… Они считают его слабаком. Самый слабый Верховный, но никто не знает, кто Аквила на самом деле.

— И кто же?

— Мой сын.

Маска, скрывающая лицо, не пропустила и тени эмоций. Казалось, что Гром никак не отреагировал на слова Хаоса, но заместитель главы был поражен. Нет, сам факт существования детей у Хаоса не был чем-то особенным. Глава «Единства» спал с разными женщинами, порой и с теми, которые не могли прервать зачатие специальными техниками. Вот только Хаосу было плевать на детей. Для него они ничем не отличались от других людей, Хаос просто не видел в собственных детях родню. И Гром был уверен: глава «Единства» с легкостью убьет любого своего ребенка, не поведя и бровью.

Никто из этих детей не знал, кто их отец. Обычно они росли, никак не связанные с Хаосом и «Единством». Кто-то волей случая попадал в организацию, кто-то вступал в школу или секту. Большинство же бесславно погибло.

Хаос был сильным идущим. Его дети не могли быть обычными. Но Гром в свое время наводил справки и выяснил, что в них нет ничего особенного. Уверенно идут по пути боевых искусств — и только, ни великих достижений, ни высоких должностей.

Именно поэтому Гром был удивлен. Хаос не только знал, что Аквила — его сын, но и сам Аквила оказался далеко не слабаком. До этого дня Гром был уверен, что Хаос не знает никого из своих детей. Но оказалось, что есть ребенок, про которого уже помощник главы не в курсе.

— Ты удивлен, Гром. Да, мне плевать на своих детей. Аквила стал моим маленьким экспериментом. Он был первым, с кем я поделился своей силой. Первый из Смертных.

— Когда вы это сделали, глава?

— После его рождения. Я отобрал ребенка и убил мать. У меня есть личная лаборатория… Ты знаешь о ней, Гром. И там я провел эксперимент, передав свою силу. Не так, как Смертным. Я не лишался ее полностью, отдавая без остатка. Я разделил свою силу надвое. Половину я вживил Аквиле, а половину оставил себе. И мальчик выжил, ха-ха.

— Что вы ему дали?

Хаос усмехнулся. Со взмахом руки в его ладонь с полки прилетела коробочка для пилюль, откуда глава «Единства» достал одну таблетку.

— Самое ценное, что у меня было, Гром, — ответил Хаос, глотая пилюлю. — Мое восприятие Воли Смерти.

Сфера в семь метров высотой мерно пульсировала, вызывая на песке легкую дрожь. Казавшийся спящим артефакт был невероятно опасным. Даже с расстояния Ливий ощущал энергию, которую не должен был чувствовать. Она была слишком сильной, чтобы человек мог прикоснуться к ней. Не небесная, и не земная — а энергия, которая должна была лежать в истоке всего.

Изначальная энергия.

«Никогда такого не видел. Только читал в книгах», — подумал Волк.

Как появился мир? Версий было много, и каждая была так же близка к правде, как и далека от нее. Некоторые ученые считали, что существовала изначальная энергия, которая несла в себе силу творения. Когда изначальная энергия создала континенты, моря и небеса, она утратила почти всю силу и распалась на две части. Так появились небесная и земная энергии.

Но все это были лишь теории, пока Ливий не увидел сферу.

«Я… Понимаю, как работает этот артефакт. Не знаю, откуда они взяли эту энергию, но сам принцип — это осмос Охирона. Совмещение Воли и яри, давление несовместимости — так же работает и Гекта. Охиронцы пытались продавить реальность, чтобы обойти правила мира. А создатели сферы пытались сделать то же самое, чтобы… заполучить изначальную энергию?».

Выяснить правду можно было только одним путем — и Ливий шагнул к сфере, оказавшись прямо перед ней.

«Попробуем», — подумал Волк.

Воля и ярь, объединение двух необъединяемых сил. Положив ладонь на артефакт, Ливий начал применять что-то вроде Гекты, только в сотню раз слабее. Вместо того, чтобы бить перед собой, Волк пытался распространить энергию осмоса по всей оболочке сферы, чтобы уравновесить свою силу и силу артефакта.

И это работало.

До этого спокойная сфера завибрировала. Ладонь Волка неожиданно не почувствовала препятствия и «провалилась» внутрь, а Ливий, поколебавшись мгновение, шагнул вперед.

«Какое-то закрытое пространство. И здесь я могу дышать».

Вокруг было пусто и темно, а у стен сидели человеческие фигуры. Всего их было десять, и, казалось, что люди мертвы. Но Ливий чувствовал, что это не так, пусть и не мог назвать подобное «жизнью».

— Твоя сила сходна с нашей, — заговорила одна фигура.

«Чистый центральский», — удивленно заметил Волк перед тем, как ответить:

— Я — охиронец. Я владею осмосом.

— Тогда ты можешь помочь, — сказала другая фигура.

— И с чем же?

Даже несмотря на Взор Дракона, Ливий не видел людей хорошо. Но постепенно зрение будто прояснялось, и нечеткие силуэты обретали форму. Люди не просто сидели у стен сферы — они будто вросли в артефакт, став его частью.

— Забери изначальную энергию, — подала голос третья фигура.

В центре сферы вспыхнул зеленый огонь. Размерами он был не больше человеческой головы, но стоило Ливию увидеть пламя, как рука сама потянулась к нему.

«Нельзя! — одернул сам себя Волк. — Не знаю, что здесь происходит, но мне кажется, они хотят мне что-то рассказать».

— Расскажите свою историю.

— Нас осталось трое, — сказала вторая фигура. — Было десять.

— Вы — жители Моку?

— Да. Лучшие идущие Моку.

На какое-то время наступила тишина, фигуры будто собирались с силами, чтобы продолжить рассказ.

— Все идущие ищут источник силы, — заговорила третья фигура. — Когда ты достигаешь пределов, то понимаешь, что энергия — и есть сила.

Ливий кивнул. Многие мастера не могли продвинуться в своем развитии из-за пределов генерации. Когда не можешь раздобыть достаточно яри — о каком развитии может идти речь?

— Что вы сделали?.. — ошарашенно спросил Волк, когда до него дошла суть слов жителя Моку.

— Если мы не могли найти достаточно энергии в нашем мире, можно было отыскать ее в другом, — взяла слово первая фигура. — Мы позаимствовали ее у мира.

— Чего⁈

У Ливия перехватило дыхание. Несколько секунд он прислушивался к своим ощущениям, надеясь, что мир не попытается убить его во второй раз.

— Это невозможно… Вас бы просто уничтожило…

— Мы нашли возможность, — продолжила первая фигура. — И мы получили немного изначальной энергии. Сначала обрадовались, потому что обрели великие знания, освоили все науки и языки, чтобы понять, как мало времени осталось. Через минуту изначальная энергия вырвалась из-под контроля.

— И уничтожила Моку…

— Так и было. Мы, те люди, что затеяли все это, объединили усилия, чтобы запечатать изначальную энергию. Когда мы это сделали, было уже поздно, и от Моку ничего не осталось.

Ливий пораженно покачал головой.

«Вот как все было».

Охиронцы просто хотели получать просветление, как и другие сильные идущие — и жестоко поплатились за это. Но то, что сделали жители Моку, превосходило все немыслимые пределы. Люди, которые сидели перед Ливием, были виновны в гибели целого континента.

— Каждый год проходит Великий шторм, — сказал Волк, возвращая самообладание.

— Сфера Онноида выпускает часть энергии, чтобы не взорваться.

— В этом больше нет необходимости, — вмешалась вторая фигура. — Изначальная энергия ослабла, Сфера Онноида стабильна. Ты поможешь?

Ливий покачал головой.

— Что вы от меня хотите? Чтобы я что-то сделал с изначальной энергией?

— Забери ее. Ты сможешь сдерживать изначальную энергию, ее осталось мало.

— А если нет?

— Изначальная энергия медленно угаснет. Штормов больше не будет, — ответила первая фигура.

— Тогда зачем мне забирать ее?

— Потому что мы хотим умереть! — почти прокричала третья фигура.

«Вот как. Они сотни лет сдерживали изначальную энергию. Заслужили, конечно, но, видимо, отказаться делать это они не могут. Будут жить, пока изначальная энергия не иссякнет. Сколько это займет? Десять лет, пятьдесят, сто?», — подумал Ливий, хорошо понимая, что бывшие жители Моку хотят закончить свои страдания.

— Мы хотим умереть, как люди! Не так, как умерли они! Их тела живы, но их уже нет!

Третья фигура оказалась самой эмоциональной. Говорила она о семерых других, которые не подавали голоса.

— Последний вопрос. Онноид — это кто?

— Я, — ответила третья фигура.

«Видимо, он руководил проектом и создал сферу. Создатель, заточенный на века в собственном изобретении. Грустный финал для того, чьи амбиции сгубили тысячи людей», — подумал Ливий и сказал:

— Кто-то сказал бы, что вы не заслуживаете смерти. Может, так оно и есть. Ваш рискованный эксперимент убил тысячи людей и уничтожил целый континент. Но вы хотя бы попытались все исправить, поэтому я сделаю это. Пора поставить точку.

— Мы поможем.

Протянув руку к пламени, Волк сосредоточился на своей яри. Сначала изначальную энергию окутала сфера, созданная Техникой Энергетической Сферы. А потом Ливий начал менять ее структуру, добавляя принцип осмоса.

Подобное явление Волк мог создать лишь на мгновение, как в случае с Гектой, иначе мир обратил бы на него внимание. Ливий так и собирался сделать — забрать изначальную энергию, освободить жителей Моку, а потом выпустить и пламя.

Стенки сферы резко стали прочнее, и Волк с удивлением понял, что теперь способен удержать изначальное пламя внутри надолго. Как только Ливий закончил технику, люди у стен обратились в прах, а большая сфера, которая до этого выдерживала многокилометровое давление, исчезла.

Останки последних жителей некогда великого континента разметало по глубинам океана.

«Воссоединились со своими согражданами, если на то пошло», — подумал Ливий, глянув на сферу в руке.

Изначальная энергия пока спокойно находилась внутри, но Волк был ограничен во времени. Хотелось сразу же избавиться от пламени — и не хотелось терять что-то столь ценное. Правда, Ливий даже не смел думать о том, что сможет воспользоваться этой энергией, слишком опасным был бы этот шаг. Пришлось усмирить свою жадность, загнать ее подальше и не покушаться на изначальную ярь. Она была похожей на силу джинна, которая возникла во внутренним мире Волка, поэтому знал, что не сможет с нею справиться.

«Стоило бы отнести Мудрейшему. Он бы нашел этой энергии применение», — подумал Волк, возвращаясь обратно к Хранителю Моря.

Когда Ливий подплыл к духу, тот неожиданно сдвинулся назад, и слово «сдвинулся» подходило лучше всего. Дух не плавал — он будто толкал свое плотное водное тело сквозь океаническую толщу.

«Не хочет, чтобы я приближался. Опасается изначальной энергии? Что ж, хорошо понимаю. Она меня тоже пугает», — подумал Ливий и начал грести наверх. Хранитель Моря не последовал за ним. Древний дух остался на дне, наконец-то избавившись от главной проблемы в своих владениях.

Морские создания сторонились Волка. Никто не видел изначальную энергию, но это не мешало бояться. Все равно, что встретиться с опасным хищником. Иногда достаточно увидеть следы от когтей на дереве, чтобы развернуться и пойти другой дорогой.

Давление ослабевало с каждым метром. Когда Ливий оказался на поверхности, он широко вдохнул, заполнив легкие воздухом. В сфере Волк не решился дышать, пусть и разговаривал с другими голосом. В воздухе могло быть что-то, способное навредить Ливию. Рисковать не стоило.

— Пора сходить за тем, что оставил мне Ириней.

Когда-то давно Ириней, один из последних мастеров-охиронцев, оставил артефакт на острове Большом Бордовом. Раньше у Ливия не было времени туда попасть. Сейчас же момент подходил лучше всего.

Выпрыгнув из воды, Волк встал на воду и побежал на восток. Если в самом эпицентре разрыва Моку корабли не ходили, то у восточного пролива между Централом и Югом курсировали постоянно. Встречаться с кораблями Волку не хотелось, бегущий по воде человек привлек бы слишком много внимания. Но это был самый удобный и быстрый способ добраться туда, поэтому Ливий решил просто огибать корабли, как только ветер донесет о них вести.

«Я успею. Должен успеть и забрать оружие, и принести изначальную энергию Мудрейшему. Месяц у меня точно есть», — подумал Волк.

Путь до пролива не должен был занять больше недели. От пролива до Большого Бордового — не больше пяти дней. Путешествие обещало быть коротким, но Ливий не собирался тратить время зря.