Белый пират. Сокровища Дельты

Глава 29

Мы обошли весь зал, но вскоре я признал, что идея дурацкая. Драгоценности тут если есть, то в самой сокровищнице.

— Может быть, здесь? — Витёк гладил поверхность плиточной картины. Глазурь блестела на ней ровным слоем, но сами плитки покрывали бугорки. — Как думаете, это не роса?

— Но почему "морская"? — спросил Полкан. — На картине нет моря. Вообще воды нет, даже реки.

— А роса есть! — меня наконец осенило. — Не животное, а растение! "Морская роса" это розмарин! Вот что они собирают!

Я обвинительно указал на прилежных сборщиков цветочков на картине.

Лёха чутко простукивал все плитки. На одной сборщица срывала целый букет "морской росы". Эта плитка откликнулась пустотой.

— Позвольте мне, — Полкан поднял копыто.

— Погоди ты, варвар! — остановил его Лёха. — Серёга, ножик дай, — он расшатал плитку и аккуратно выломал ее из картины. Открылся небольшой тайник с таким же свитком. Мона прибрала и его. В другой карман, чтобы не спутать.

— "Не в роге, в левой сумке…" — назвала следующий адрес Дженни.

Пока мы перебирали всех сумчатых, соображая, есть ли среди них кто-то с рогами, Полкан сосредоточенно думал о другом.

— Не рог, не рог… а что?

— Ты думаешь, "не рог" — тоже указатель места? — понял Витёк.

— Сначала я подумал, это противопоставление. Но может быть… Надо проверить! Скажи, что противоположность рогу?

— Клык.

— Почему?

— Формой похож. Тоже на голове, вернее, в черепе… в челюсти… короче!

— Клыков тут завались… — вздохнула Дженни.

— А я думаю, хвост, — включился в игру Лёха. — "Не рог" скорее, хвост, чем клык.

— Это может быть что угодно, — подошел я. — Клюв или коготь тоже бывают длинные, острые, из рогового вещества. Или… — мы переглянулись и хором выдали: — КОПЫТО!

— Не рог, это копыто! Точно, — уверил всех Полкан. — Ищем какое-то особенное!

— У лошади заднее копыто приподнято, — доложил Лёха. Он метался по залу, как тень, и уже всё проверил. — На ощупь там что-то вырезано. Нужно зеркало!

У Моны нашлось зеркальце, но как мы ни светили и не заглядывали в отражение, разобрать надпись так, чтобы ее зарисовать не удавалось.

— Сделаем проще, — решила Мона. — Вот! — она дала нам тюбик с помадой и свой носовой платочек. Рыжена мигом просекла женские штучки, натерла коварное копыто краской и отпечатала рисунок на платке. Оставалось решить, это прямой рисунок или всё-таки нужно зеркало, чтобы его прочесть. Этот вопрос пока откладывался.

Оставалась левая сумка.

Мы проверили всех кенгуру, коал и прочих в ряду сумчатых. Учитывая, что сумка нам нужна непременно левая, значит, должна быть и правая. Вопрос, откуда считать? Удобно, что сумчатых не надо разбивать, в скульптурах есть карманы. Но как мы ни старались, даже прикончив одну ехидну, подсказки не нашли. И на картине сумок не изображалось.

— Может, сумка это… что-то совсем другое? — растеряно предположил Полкан.

— Другое? Что же? Сумка, это сумка! Вот только правая и левая… Может быть, это снова какой-то орган? Кажется, в сердце тоже есть сумки?

— Парные сумки! — глаза у Моны загорелись пониманием. — Нам нужна птица-кенгуру!

— Сумчатый ряд? — подскочил Лёха. И уже несся к единственной в ряду парочке птиц. Их скульптуры, кстати, возвышались в самом центре ряда. — Где сумки?

— Под крыльями! — Мона на каблуках спешила следом. — У единственной сумчатой птицы есть по карману под каждым крылом. Они вынашивают там птенцов, причем, детишек в сумках носят только самцы!

— И кто из них самец?

— Наверное, этот, — Мона наугад сунула руку под левое крыло одной из птиц. Крыло поднялось, как крышка шкатулки на пружинке. В кармане под ним нашелся самый толстый свиток пергамента. — Есть! — торжествующе воскликнула пегаска.

— Откуда ты знала про эти сумки? — мы поражались научным знаниям блондинки.

— Всё до смешного просто! У самцов пегасов тоже есть сумки под крылом. То есть, на внутренней части самих крыльев. Они там носят выпавшие перья. Нарочно собирают во время линьки, чтобы не выдергивать каждый раз, когда нужно одолжить перо поэту или писателю. Удобно! И вдвойне несправедливо, потому что самцам-пегасам платят больше!

— Они не правы! — дружно возмутились мы. — Ты самая лучшая муза на свете! Самая умная, самая красивая… Давай уже, складывай подсказки вместе и читай!

Мона уселась на полу, подогнув все колени, расправила и разложила четыре подсказки. Мы окружили ее, тоже устроившись на полу. И оказалось, что мы нашли не надпись, а карту. Самая длинная подсказка из сумки птицы-кенгуру оказалась нижней частью карты, а остальные, выстроились в ряд и стали верхней частью. Целый рисунок совершенно ясно изображал зал, где мы сидим.

Скульптуры отмечались черточками, но расположение рядов, ступени, вход, картину ни с чем не спутать. Только в ближнем правом углу от входа нарисован кувшин, а в дальнем левом чернеет что-то типа крысиной норы. Именно этот спиральный узор мы отпечатали с "не рога". И по полу тянутся пунктиром какие-то щупальца.

Мы сперва простучали стены в поисках кувшина, потом выпустили Витька в маске. Он нажал рычажок в стене, открывающий откидной ящик. В нем нашелся старинный глиняный сосуд с крышкой, полностью залитый воском. Что бы ни было внутри, оно хорошо сохранилось без доступа воздуха.

— Осторожнее! — остановил меня Полкан, когда я сковырнул ножом крышку. — Вдруг там змея в спячке! Или скорпион!

— Разве что мумия…

— Яд мог остаться в любом случае!

В кувшине оказалось вязкое масло желто-зеленого оттенка. Судя по рисунку, щупальца тянулись от кувшина. Делать нечего, мы вылили масло на пол. Тогда и обнаружился незаметный уклон и узор борозд, идущих по диагонали через весь зал, огибая ряды скульптур. Масло медленно ползло по камням. И, кажется, начинало светиться…

Примерно на середине зала жидкость вспыхнула, дальше бежали огненные ручейки.

— Чего это оно? От трения о камни?

— Окислилось на воздухе, — сообразил Лёха. — В этом составе фосфор… и кто его знает, что еще!

Жидкий огонь добежал до угла зала и завертелся, сливаясь по спирали в одну точку. А слившись, просто погас. От борозд поднимался едкий дымок, возможно ядовитый, обжигающий ноздри сосновым скипидаром.

— И всё? — спросил в пространство ВиктОр. — Что нам дает эта точк… а-а-а! — едва он ступил в раскаленный круг, очерченный большой спиралью, пол провалился. Витёк рухнул в колодец. Видно, в этом и крылась суть аттракциона. Печать прогрелась и открылась.

Девчонки ахнули. Я кинулся к дырке в полу.

— Ты жив?

— Ай!.. Вроде да, — послышался жалобный голос.

— Отползай в сторону! — я повис на руках, держась за край дыры и прыгнул прежде, чем Мона успела посветить. Наверху услышали металлический хруст и бряцанье, словно я упал на кучу тонких цепей и монет. Собственно, так и было.

Лёха прыгнул к нам третьим. Кентаврам трудно пролезть в узкую норку, но через пару секунд к нам в трепетном свечении спустилась Мона. Она слетела сквозь пол, словно он сделан из тумана, так же как раньше проходила сквозь решетку. Благодаря ей, и мы, и остальные наконец увидели, как выглядит сокровищница.

*****

Горные козл… жрецы, кто бы они ни были, оказались гуманными людьми. Планируя вход с верхнего этажа на нижний без лифта и без лестницы, они усыпали весь пол относительно мелкими предметами. Можно сказать, мы рухнули в кучу золотого песка. Точнее, гравия. "Песок" состоял из маленьких слитков, размером с ноготь на мизинце. Кроме этих "камушков", под ногами змеились тысячи золотых цепочек, но не плоских, а круглых, сплетенных, как гибкие шнурки.

Витёк раскинулся на такой сыпучей горке, поймав одной рукой рубиновый кубок в золотой оправе, а другой — круглую чашку без ножки, утыканную снаружи изумрудами.

— Короны только не хватает. Царь вампиров! — оценил Лёха. — А, вот она! — он нашел в углу массивный зубчатый венец. — Примеришь?

— Сам меряй, царь зверей! — хмыкнул ВиктОр. — Я-то себя не увижу!

— Логично, — Лёха надел корону и смотрелся в сверкающий поднос. Почти такой же, каким его недавно "приласкала" столичная островитянка, только из полированного золота.

Я собирал предметы покрупнее, приносил Моне, она передавала их наверх. Но представить, как вытащить все сокровища, даже в самых смелых фантазиях пока не получалось.

— Ну что, ночуем здесь или наверху? — Витёк уже освоился в золотой клетке и относился к ней по-хозяйски.

— Лично я выставил бы дозорных, — Львиный Хвост нехотя из царя зверей превратился обратно в отставного сержанта пустынного легиона. — Пока коробочка была закрыта на ключ, ей ничего не грозило. А теперь, мало ли кто шляется вокруг! Белёк, подсади!

Я вытолкнул его обратно в храм. Полкаша подал руку и помог вылезти. Лёха вытащил меня, а я Витька. Мона явилась сама во всей сияющей красе и в новой диадеме на белокурых локонах.

— Это тебе, примерь! — она передала украшение Дженни. Та смущенно откинула шляпу за спину и пристроила тонкую корону между рожками.

— Красиво?

— Очень! — заверили все Женьку.

— Устраивайтесь на ночевку, а мы покараулим, — Лёха кивнул мне. Полкан не возражал, вампир — тем более.

Снаружи шуршала, попискивала и чавкала ночь в джунглях. Над лесом ярко горели звезды. В буквальном смысле золотом сыт не будешь, если не обменять его на что-то, поэтому спать легли без ужина. Дозорным повезло больше всех. Мы грызли сладкие стручки и так перебивали голод.

— И что, придется отдать ВСЁ? — тихо спросил внук сфинкса. — Даже на память не оставим ни кусочка?

— Не знаю, — безрадостно откликнулся я. — Уговор был обо всём, что найдем. Формально им принадлежат и зал, и звери, и картина… Только мы малость покрушили "народное" имущество. А ключ сам растворился, будто и не было, заметил? Обратно не закроешь!.. Но как остальное вывезти на Побережье, ума не приложу.

— А что тебе прикладывать? Спроси. Завтра, как отдохнем, скажи своему Штопору, что клад нашли. Пусть забирает сам.

— Да, так наверно лучше.

— Чего ты? — Лёха толкнул меня плечом. — Не кисни! Как говорится, кентавр — с воза, кобыле тяжело. Потому как скучно! Но мы скучать не будет и без золота, м-м?

— Угу.

— Иди спать, — отправил меня друг. — Я сам покараулю.

— Неохота.

— Тебе сейчас много думать вредно. Так что марш спать!

— Слушаюсь, Сэр, — я сдался и ушел внутрь храма. На удивление, только присел на пол, сразу заснул.

*****

Наутро Лёха спал богатырским сном, обняв вместо подушки черепаху. Четвероногие ушли за фруктами. Витёк сидел на пороге храма, глядя на радостно галдящих птиц и свою трехметровую "неваляшку". Я выполз на солнышко и сел рядом с дозорным.

— С добрым утром!

— Кто тебе это сказал? — вампир мрачно поднял бровь над краем темных очков.

— Какие возражения? — отдохнув, я мог принять бой с унынием.

Дозорный снова уставился в пространство, явно не видя леса, странных тропических белок и попугаев на лианах.

— Всё достанется этим гадам? — Витёк не уточнял, но я вчера уже слышал похожий вопрос. Молча пожал плечами: "Какие варианты?"

— Даже если принять их варварский налог, мы должны им всего пятьсот золотых. А остальное?.. Так несправедливо!.. — он сокрушенно вздохнул.

— Тебя что, жадность обуяла? — я прекрасно понимал, дело в другом, но по-прежнему не видел альтернативы.

— Мне золото не нужно. Но как подумаю… Я просто не хочу на них работать! — предельно четко сформулировал ВиктОр. — Тем более, противно пополнять их казну.

— Ты прав, всё шло легко и весело пока мы не уперлись в эту стенку… — я хлопнул по стене храма. — Наша победа и меня не радует. Вернее, то, что следом за победой. Так плохо, но иначе тоже нельзя. Есть уговор…

— Ты думаешь, он честный? — Витёк странно посмотрел на меня.

— Уговор или Штопор?

— И то, и то.

— Ничего я не думаю, говорят, много думать вредно!

— А я вот думаю… откуда у "народников" такая власть, и кто им дал вначале столько денег? Потом они натрясли в свои закрома налогов, но первый капитал…

— Наверно, от семьи? Кощей ссудил им под проценты.

— Может, наоборот?

— То есть? — теперь я заинтересованно глянул на собеседника, словно не узнавал Витька. Он хлопнул ладонями по коленям, решаясь поделиться тайной мыслью.

— Нет никаких жрецов и никакого храма. Это просто Кощеев ларчик. Поэтому его никто и вскрыть не смел, и вообще вся защита… разве не его стиль?

Я потер лоб, надеясь, что внедренная в мозг мысль как-нибудь растворится. Но нет, похоже, ей понравилось в моих извилинах и уходить эта зараза не собирается!

— Допустим, — спокойно признал я. — Тогда мы влипли так, как до сих пор и не подозревали.

— Угу, — Витёк похоронно покачивался былинкой на ветру. — Знаешь, когда мне это показалось? Когда увидел золотой "песок". На зубы похоже… Хм! И ещё, помнишь, брелок у Кости, тот самый, с куриной лапкой?

— Ну?

— Может, Дельта для клада выбрана не случайно? Перевернутая корона — ЕГО знак.

— Ой-ёй, кажется, да… — я тоже вспомнил герб Кощея-старшего. — Но тогда надо делать ноги! Только, где спрячешься? Семья везде достанет. Если вернемся, знакомство с Костей нам не поможет! Надо скорее обменять золото на крошку и уйти в море, а там будь, что будет!

— Какой обмен?! Белый, подумай стратегически, — призвал Витёк. — Что бы ты сделал, если б решился обокрасть Кощея?

— Заранее стал бы покойником, — машинально ляпнул я. Но всё-таки задумался. — Я бы сразу подбросил ему других грабителей. Таких, чтоб отвертеться не могли.

— То есть, уже мертвых. И получил бы благодарность и премию. Часть сокровищ исчезнет, но часть они вернут. Мона, допустим, улетит. Война с чертогом муз надолго отвлечет семью от счетов Черного совета.

— Когда-нибудь всё равно выяснится!

— Когда? — Витёк в кривой усмешке показал клык. — И что нам это даст?

— Что предлагаешь?

— Не имею ни малейшего понятия, как теперь выкрутиться. Ты прав, мы влипли.

Пока девчонки и Полкан — изрядный паникёр, не вернулись, мы посоветовались с легионером. Лёха считал, что нужно вызвать сюда Штопора и как можно скорее сдать ему найденный объект Сокровищница. "Милую бестию" сюда не принесут, хотя со своими связями "налоговики" могли бы целый флот перебросить в любой мир, не то что маленькую шхуну. Максимум дадут охранную грамоту с печатью совета.

Корабль потом и угнать можно, но как уйти живыми после обмена?

— Вызвав сюда "народников", мы сами себя ловим в западню. А соглашаясь принести сокровища в условленное место, то есть, хотя бы взять их в руки, мы признаемся в краже и объявляем войну настоящему владельцу. И если это тот, кто мы подумали…

— Выхода нет, — подвел черту Витёк. — Даже всё бросить и уйти не выход. Хозяин найдет вскрытый тайник, узнает, кто здесь был, и нам хана`.

— А если ты опять его закроешь, не узнают? — предложил я.

— А смысл? Не зря записано, что ключ нельзя унести тайно! О нашей исторической находке, небось, шумит вся Дельта! Мы ведь герои!

— Мда… — Лёха закрыл лицо руками, надеясь в темноте найти разгадку. До сих пор нам везло со сложными задачками. Но эта пострашнее всех.

— О, мальчики! Доброе утро! — радостно приветствовала нас Мона. Она шла впереди с кувшином свежей воды.

Следом Полкан и Дженни тащили весь улов съедобных кореньев, фруктов и орехов. Шею Полкаши украшал огромный воротник из бананов. Кентавр сразу раздал каждому по большой грозди. Фруктовая экспедиция вернулась такой довольной успехом, что у нас не хватило решимости "порадовать" их новостями.

Но после завтрака откладывать военный совет дольше не получилось. В любой момент могли нагрянуть недобрые гости или того хуже, слуги разъяренного хозяина.

Дженни восприняла новый поворот дела очень спокойно. Полкан расстроился не меньше нас и не скрывал эмоций. Мона предложила позвать своих подруг, перенести нас, вместе со всеми сокровищами в Поднебесье и там подумать, что делать дальше. Лучше всего, вернуть золото владельцу… если он сам попросит и докажет, что это его сокровища. Можно повернуть так, что только охраняли его тайник от разграбления.

План, в общем, неплох. Если удастся в переговорах упомянуть роль Черной биржи, тогда…