Белый пират. Сокровища Дельты

Глава 19

*****

Утром я проснулся от приглушенной ругани. Вернулся Аристарх из "секретной" поездки. Они со Степаном говорили снаружи, между домом и стеной сарая, обсуждали такое, чего "ни в коем разе не должны узнать бабы".

Оказывается, пленник сбежал. Ехали они ехали, без сна, без отдыха, глаз с него не спускали, а остановились наскоро закусить, тут-то и приключилась незадача. Вроде кто-то им в еду рвотный корень подсыпал. Только в поле копытень не растет, так что случайно в корзину попасть не мог! Не припомнит Степан, кто им пирожки на дорожку давал?

В общем, поневоле пришлось им отлучиться, хотели посменно, да понадобилось всем сразу. Вернулись — пленника и след простыл. Далеко он связанный уползти не мог, разве что к реке скатиться. пленника и след простыл. им отлучиться к реке, а вернулись — г!ать бабы".сказывая симпатию. тора месяца сменять надо, а эти стоятИли подкинули ему что-то острое, веревки разрезать. И скорей через поле, в ближний лесок. Поискали, нигде нет, как в воду!

— Если кто-то из наших ему помог, дело плохо — ждать будет, — говорил Степан.

Ему отвечал суровый голос старшего брата:

— Пусть хоть до зимы ждет, этот хлыщ не вернется!

— Отчего же?

— Совести у него нет, потому что! Он за свою шкуру больше переживает, чем за помощниц своих. Дуры, вот дурищи! Неужели сынков наших женушки? Или думаешь, кто с чужих дворов?

— Ой, не ведаю, Аристарх, если с пирожками, то наверняка наши! А если Глашка моя? Или твоя Фирка?

— Вот не помню, кто провожал! — сквозь зубы процедил старший брат. — А узнаю… — он зарычал, обещая виновным лютую расправу.

За завтраком в большом доме собралась вся семья. И нас пригласили. Дюжие молодцы, как выяснилось, двоюродные братья, прятали глаза и отмалчивались в ответ на любопытство домашних о секретной поездке. Аристарх хмуро жевал, односложно говоря, что прошло всё нормально. Теперь в Ниве воцарится мир и покой.

А меня беспокоила загадочная улыбка Моны. Еще там, на дороге, мне показалось, что блондинка имеет какие-то планы насчет Иванушки.

Как выяснилось, заметил выбрыки нашей музы не я один. Улучив удобный момент, без посторонних, Лёха расколол ее, и Мона призналась, что имеет отношение к этому заговору… только как вдохновительница.

— Ну, случайно пирожки на солнце испортились, день был жаркий! — без малейшего раскаяния сказала она.

— А куда он делся? Ему кто-то помог освободиться?

— Там же никого, чистое поле! — наивно развела руками пегаска. — Там случайно в телеге осколок стекла от бутылки нашелся. Что-то пили наверное и разбили. Вот Иван им веревку и разрезал.

— Как? Зубами взял? — придирчиво уточнил Витёк. — Он руками пошевелить не мог!

— Так осколок в борт телеги воткнулся, получилось такое лезвие. Очень, кстати, опасное!

— Эх, Гармония!.. — укоризненно протянул кентавр. И мы с ним согласились. Хотя лично я втайне радовался, что Ивану удалось ускользнуть. Понимаю, что многие меня не поддержат, но…

— Аристарх, наверное, прав. Он сюда не вернется. Так что больше мы не увидимся, — сказал я. — Мне без разницы, бегает он по лесам или плывет в лодке к столице. Может, в столице с его талантами возможностей больше?

— Не-а, во всех городах он в розыске, Степан рассказывал, — возразил Лёха. — Так что, вылови его в порту Реки-Юны, на каторгу упекли бы. Или в рабство пиратам продали.

— Весело. Тогда Мона права, лучше так.

— Может быть, — скептически выдала Дженни. Это единственное, что ковгёрла сказала за весь разговор. Делала вид, что новость совершенно ее не касается.

*****

Селение непривычно опустело. Все ушли работать на близлежащие луга и нивы, кто погнал стада, кто собирал сено, а в самой Ниве до вечера воцарился тихий час. Селение будто спало. А мы сами не могли понять, почему не торопимся его покинуть. Не так уж устали и дел особенных нет, но наша муза пожелала поиграть в пастушку и после завтрака они с Дженни ушли в поля. Мы ждали их.

Без дела слоняясь на главной площади, где вчера водили хороводы и жгли костер, мы заметили востроглазого старичка. Он вчера рассказывал детям истории. Мы тоже не прочь послушать, делать всё равно нечего.

Витёк, как наиболее располагающий к себе, подсел рядом на лавку, мы стояли вокруг. Завели разговор о погоде, об урожае. Старичок оживился и без просьбы стал рассказывать, как опасно путешественникам приближаться к местному замку.

— Неужели барон так страшен? — недоверчиво прищурился Лёха, хотя сам не доверял черному замку больше всех.

— Сохрани вас Бог, перейти ему дорогу или подвернуться под горячую руку. Он самодур, злобный, мстительный и непредсказуемый, особливо с похмелья. А пьет он почитай каждый день, как на праздник! А потом всё крушит и ревет, как зверь дикий. Страсть!

— Откуда вы всё знаете, дедушка? — восхитился его осведомленностью Витёк. — Вы бывали в замке?

— Что вы, нет! Внучатая племянница моя у него в услужении, кормилица его сыночка. Вот она и рассказывала.

— А вы сами знаете барона лично?

— Как же, знаю! Я с им в поход ходил, давать отпор бандам разбойников! Тогда их мнооого развелось… это годков десять тому, сейчас таких нет. Наш барон Малабард беспощаден в бою. Жесток и с врагами, и с верными слугами! А жена от яво сколько плакала, бедняжка! Уходя в поход, тиран ее в пояс верности заковал. А когда вернулся и вовсе в могилу свел. Ухажер у ней был, давний, ещё до свадьбы. Князь, да! Он ее вызволить из замка хотел, да не смог! Барон из похода вернулся и устроил такой разгром, от соседского князька только перья летели. А потом со всей армией загнал ухажера к реке, да и утопил там. Река почитай неделю красна от крови была…

— Это не возле поселка Цыплячьи шпоры? — уточнил Лёха.

— Там, там! Знатная битва…

— Воображаем. А что дальше с бароном?

— Как жена померла, совсем бешеный стал. То не видно его месяцами, то носится по полям, точно призрак, зайцев пугает. А то соберет всю округу и пойдет по лесам охотиться. Люди этой охоты боятся, самим бы живыми вернуться, не то что дичь подстрелить.

— А отчего жена умерла?

— Дитя родила да померла. Извел он жену своими пьянками да скандалами. А она красавица была редкая. Как горлица кроткая, ни в чем ему не перечила! А может, сестрица его, баронесса, яду ей подсыпала. С нее станется! — старичок мечтательно покачивался, глядя в небо. — Наш барон Малабард страшный человек. Но великий воин. И хозяин земель не хуже других. В наши дела не вмешивается, по девкам не бегает, только бы платили исправно.

— Много дерет?

— Порядочно. Десятую часть урожая и всякой торговой прибыли. А сестрица его, говорят, огроменные дела проворачивает! Будто служит ей сама Черная биржа. Только где эта биржа, чем занимается, никак в толк не возьму. Поставляют ей миллионы в золоте, девать некуда! Баронесса золото в бочки закатывает и в подвале замка хранит. Каждый раз, как приедет, пару новых бочек везет.

— Так сестра не в замке живет?

— Нет, у ней особняк в столице. А здесь так, наездами. Когда раз в полгода, когда раз в неделю, не угадать. Видно там подвалов надежных нету.

— А давно приезжала последний раз?

— Так вчерась принесла нелегкая. Приходили мужики из Сосновки, дров привезли, они видели, как ее карета к замку свернула.

— Спасибо, дедушка!

Мы ушли на пустырь за Нивой обдумать услышанное. И чем дольше думали, тем верней получалось, что неплохо навестить замок. Он темнел на горизонте всего в паре часов пути. Злобного барона мы не боялись. Поняли, что его сестрица куда худшее зло. Вряд ли у нее в самом деле есть ключ к управлению Черной биржей и тонны золота в подвале. Но ведь можно проверить?

Замок, как сказал Лёха, настолько большая вещь, что вполне возможно войти и выйти, даже что-нибудь вынести, не потревожив хозяев. Они даже не узнают о приходе гостей. А уж погулять по всем его закоулкам и послушать разговоры прислуги или спор барона с сестрой, это может оказаться полезным. Во всяком случае, ничем не повредит нам, если нас не поймают! Нам же сказано, слушать людей, мы и слушаем, очень внимательно!

*****

— Объясните мне ещё раз, только нормально, почему вы решили, что поход в замок умная идея? — потребовал Дженни, когда мы шли через поля к замку барона. — Вы же о нем слышать не хотели! Лёха, ты в его сторону смотреть боялся!

— Он мне не нравится!

— А теперь вдруг понравился?

— Нет, — сдержанно ответил бывший легионер. — Но я считал, что глупо связываться местным хозяином, особенно, если у него репутация тирана и злодея.

— Вот именно! — перебила Рыжена, нетерпеливо тряхнув рыжими волосами и синхронно дернув хвостом. — Что изменилось?

— Мы узнали, что его сестра, а может быть и сам барон связаны с Черным рынком и его советом, — занудно пояснил Полкан. — И думали…

— Мона, ты слышишь? Они ДУМАЛИ! Жаль, мы не знали! Ушли и пропустили такое редчайшее событие!

Пегаска тоненько одобрительно хмыкнула, но в разговор не вмешивалась. Вышагивала чуть впереди. Зато Рыжена бушевала.

Мы догадывались, что помощница шерифа злится еще за прошлое, когда мы сразу не сказали о сокровищах. И вот, опять придумали военный план, не посоветовавшись с ней. Возражать нечего, но как исправить положение мы тоже не знали.

— Понимаешь, Женечка, — заискивающе начал я, — мы не так чтобы очень верим в свои силы. И если есть малейший шанс получить должок с Черной биржи, не мучаясь с этими неведомыми сокровищами, мы не можем его упустить! Или хотя бы узнать побольше. Это ведь и в твоих интересах. Если баронесса — агент "народников" или хуже, входит в их совет, мы узнаем, как биржа связана с Дельтой, через какую сеть. Тебе будет что доложить, когда вернешься домой.

— Храбрецы! — ковгёрла презрительно задрала нос. — А если не узнаем? Вот так вам баронесса и выложит все свои тайны! Разбежится! Или ты предлагаешь ее похитить и пытать?

— Всё может быть… — воспринял это как деловое предложение Витёк.

— Я пошутила! — рассердилась Дженни.

— Мысль интересная, — примирил их Лёха. — Посмотрим по обстоятельствам. Предчувствие шепчет мне, что барон Малабард весьма непрост. Прикинем, что мы знаем о нем точно, кроме титула?

— Барон вдовец.

— Все говорят, что у него была жена, но куда делась, точно мы не знаем, — возразил Лёха. — Возможно, он уморил ее, возможно, умерла сама или всё-таки сбежала с другим… а, может быть, тиран запер ее в какой-то башне или подвале и объявил о ее смерти.

— Почему ты не веришь в ее смерть? — удивился Полкан. — Согласен, мы не знаем причины, но…

— Я понял, что выдумывать страшилки о бароне, одно из местных развлечений, — Лёха задумчиво оглянулся, явно имея в виду нашего старичка-всезнайку. — Медаль за взятие Цыплячьих шпор вручалась побежденным! Это кое о чем говорит. И тамошняя битва у реки, хоть и стала решающей, вовсе не столь кровавая и страшная, как нам рассказывали в Ниве.

— Обычные легенды. Зерно правды иногда очень странно прорастает!

— Но кое-что придумать трудно! — заступился за местную мифологию Полкан.

— Например?

— Пояс верности! Скажете, это фантазии крестьян, что уходя в долгий поход, барон заковал свою жену в это… — кентавр смутился, подбирая слово. — То же, что и намордник, только для другого…

— Да, это дикость, — согласился Лёха. — Но в остальном…

— Как интересно! — Мона подошла ближе. — И говорят, что Малабард — тиран? Ха-ха!

— Мда, мальчики, — покачала головой Дженни, глядя на нас, как любящая мать предельно неудачного потомства. — А я согласна! Стоит заглянуть в замок! — она ускорила шаг, и они с музой шли бок о бок. Плавно помахивали хвостами в такт, крайне загадочно.

"Что?!" — мы переглянулись и, делать нечего, догнали и спросили, какую еще глупость мы сказали, сами не ведая того?

Наконец Дженни снизошла, сказав, что "пояс верности" совсем не то же, что намордник или ошейник. Мы своей мужской логикой считаем его варварским ограничением свободы, а он как раз наоборот, защита!

— Смысл тяжеленного бронежилета, понимаем? — сочувственно спросила помощница шерифа. — А до бронетрусов мозги не доросли?

— Э-э… Не понял, — признался Полкаша.

— Ох… Мона, объясни им!

— Видите ли, в школе муз и пегасов на уроках истории мы изучаем все интересные образцы творчества. И всегда можно проверить, изобретателям идею подсказала забота о благе человечества или наоборот, и кто парил над ними, муза или демон, — Мона старалась говорить степенно. Но получалось так кокетливо, словно учительница втайне мусолит за щекой леденец. — Довольно часто случаются такие накладки, что делали лекарство, а люди это поняли как яд, и много штучек в том же роде.

Представьте, у вас есть любимая жена… и надо надолго оставить ее одну, без защиты мужа, в военное время или когда в окрестностях шалит Иванушка-бабник…

— Ужас! — содрогнулся ВиктОр. — Да я бы умер от бессонницы и страха за нее!

— Ну да, — упаднически шмыгнул носом Полкан. — Тут бы какая-то броня не помешала.

— Пояс не полностью железный, это толстенная кожаная штука с бронированными вставками, который нелегко снять, взломать или разрезать. Можно долго и нудно пилить, но всё-таки с ним выиграешь время!

— Вы часто восторгаетесь женскими ножками, но разве у каждой красотки есть такие копыта? — Дженни гордо продемонстрировала свои. — Не у всех! Теперь подумайте, оставшись без присмотра, неверная жена спокойно сбежит и рано или поздно найдет способ избавиться от "подарочка" ревнивого мужа. Жена барона убегала? Нет! В этом сходятся все рассказы. Ее хотели украсть или по другой версии "спасти из заточения", но ведь она осталась в замке! Знаете, в чем главный вопрос?

Мы дружно помотали головами, вправду чувствуя себя первоклашками.

— У кого ключ? — нежно подсказала Мона, заботясь, чтобы наши извилины не перегрелись от непривычной информации. — Я уж, поскольку чувствую намерения, могу сказать, что эта "тирания" случилась по воле баронессы. Она чего-то опасалась. Но ключ хранился у нее!

— Вот так дела, — растеряно протянул Полкан. — Выходит, всё наоборот?..

— Думаешь, не так страшен барон?.. — мы обращались к Дженни.

— Придем, увидим! — ответила наш заслуженный тирановед.

Из ближнего стога выскочили несколько молодых парочек, вернее, четыре девки и два парня. С визгом они бежали в сторону, в высокое жнивье, на ходу поправляя одежду. Видно их спугнул цокот копыт. Приняли нас за грозных всадников.

— Не представляю, как просочиться внутрь? — Полкан созерцал растущий с каждым нашим шагом замок. — Там, небось, ров, подъемный мост и стража у ворот…

— Не дрейфь, ковбой, прорвемся! — заверил Лёха. — Хуже будет внутри!

— Мы не знаем, сколько у барона слуг и насколько они опасны, — предупредил Витёк.

Полкан пожал плечами:

— Теперь, когда у меня стальные копыта… разобраться с десятком сразу не проблема. Но как пройти…

— Давайте, каждый отвечает за своё, — отрезал я. — Внутрь проведут Витёк и Лёха, а там за безопасность отвечают Полкан и Мона.

— А мы? — спросила Дженни.

— Мы будем прикрывать их. И отвлекать угрозу на себя. В случае чего, я превращусь и… Только будь рядом, — я приобнял ее рыжую спинку.

— Ладно, — мирно согласилась ковгёрла. Словно и не ехидничала недавно над нашим умственным ничтожеством. Хитрюга! Но милая… и теплая… Эх, сейчас бы тоже завалиться в стог и никуда не лезть, не штурмовать никаких замков!