Беглый

Глава 24

Полковник на секунду прикрыл глаза. Видимо, сжал зубы.

— Его застрелили ночью. Прямо в собственной квартире. И это — как-то связано?

— Это связано напрямую. Я могу дать вам материалы. Сейчас — только фотографии. Вечером — плёнку с видео. Но только лично вам в руки.

— Вы хоть понимаете, куда лезете? — Поспелов опустил очки, глядя теперь прямо. — Здесь не просто вороватые мальчики на пляже. Здесь вся милиция устроилась за одной кормушкой. Винный царь, как его тут называют, кормит их всех с руки. Кто поперёк — в морг. Мой друг попал под раздачу. Я-то думал — случайность…

— Теперь вы знаете, что нет. — Я откинулся на спинку стула. — Это не благотворительность, полковник. Просто мне нужно, чтобы моя машина осталась со мной. А заодно, чтобы один нехороший человек получил, наконец, по заслугам. И вы — единственный, кому я могу это доверить.

Он молча взял один из снимков, аккуратно положил в карман.

— Сегодня в девять вечера. Пансионат «Амра».

— Номер 1105…

— Я там. Приходите один. Без кассеты не появляйтесь.

— Разумеется. — Я встал. — Только, прошу, не суетитесь до вечера. Наблюдение идёт. И если они что-то заподозрят, материал может просто сгореть.

— Понял. Я вам не зелёный курсант. До вечера.

Мы не стали прощаться. Просто обменялись взглядами. Я пошёл прочь, чувствуя, как напряжение в груди слегка ослабло. Один узел мы уже развязали. Осталось только успеть на разворот до того, как всё закрутится слишком быстро.

Вечером я специально не стал брать с собой ничего — в руках была лишь коробка с пустой обложкой от компакт кассеты и конверт с парой дополнительных отпечатков. Всё нужное заранее было спрятано в поясной сумке под рубашкой. Звуковую дорожку на компакт кассету «Друг» закончил монтировать за час до выхода: туда вошли короткие, но насыщенные фрагменты — разговор у «Нивы», момент с фотографом у ворот пансионата, и тихая сцена у кафе, где угонщик жаловался кому-то по телефону, что «блондин с телкой» постоянно путаются под ногами. А самое главное как винный барон приказывает убрать «вонючего мента». Аудио было очищено до предела, слышно было каждое слово.

На одиннадцатом этаже было тихо. Свет приглушён, где-то слышался телевизор. Я постучал дважды, негромко.

Дверь приоткрылась почти сразу, и в проёме появился полковник. На нём была домашняя клетчатая рубашка, застёгнутая не до конца, и тень усталости под глазами. Без слов он сделал шаг в сторону, пропуская внутрь. Я вошёл.

Номер был просторным: кровать у стены, журнальный столик, диван, открытая дверь в санузел. За балконной дверью шуршали листья пальмы, в воздухе висел слабый запах одеколона и табака.

— Проходите, — негромко сказал он. — Жена уснула, таблетку выпила. День был… не из лёгких.

Я сел на стул у стола, достал из поясной сумки кассету и положил её перед ним.

— Вот это — весь концентрат. Без мусора, без лирики. Диалоги, лица, маршруты. Хронология собрана, всё, что смогли вытянуть — внутри.

Он провёл рукой по подбородку, сел напротив и взглянул на кассету.

— Я бы спросил, откуда у вас такие возможности, но что-то мне подсказывает, вы всё равно не ответите. Или не скажете правды.

— Всё проще, чем кажется, — сказал я, не сводя с него взгляда. — И одновременно гораздо сложнее. Поверьте, я бы не вмешался, если бы это не касалось и меня.

— Этот… — он кивнул в сторону кассеты, — тот, что на фото возле вашей машины. Его зовут Азамат Тарбаев. Шестёрка при очень серьёзной крыше. Ему дали задание — найти подходящую машину для жены босса. «Нива» в идеальном состоянии, да ещё на минских номерах, без местной пыли — такая как раз подойдёт.

Я достал из внутреннего кармана один из дополнительных отпечатков — тот, где Тарбаев поправляет козырёк кепки.

— Тут видно лицо, видно поворот. Он не просто присматривался — он уже прицеливался. Это — попытка захвата. Неудачная, к счастью.

Поспелов посмотрел на фото, затем на меня. Задержал взгляд.

— Вы воюете с ними в одиночку?

— Скорее, выживаю. Но иногда можно и ответить. Особенно когда на моей стороне сходятся звезды лучше, чем у них.

Он усмехнулся, но без радости.

— Если то, что вы принесли, окажется юридически чистым, то я завтра выхожу на связь со своими в Москве. Пока — только канал связи, никаких официальных заявлений. А если всё подтвердится… — он помолчал, потом поднялся и добавил: — Тогда будет и зачистка. Но она пройдёт тихо. Как всегда. Без грохота.

— Я не за грохотом пришёл. Мне важна тишина, безопасность — и чтобы «Ниву» не разбирали на винтики под жену очередного бандюка.

Он подошёл к тумбочке, открыл ящик, достал диктофон под компакт кассету и положил рядом с кассетой.

— Сниму копию, посмотрю сегодня ночью. Потом — уничтожу. Вам копию не вернуть?

— Оригинал — у вас. Копия у меня — на всякий случай. Но у вас единственный ключ к её использованию.

Он кивнул, снова устало. Взгляд стал чуть мягче.

— Ты мне нравишься, парень. Хоть и мутный как во время дождя. Но таких мутных я уважаю. Они выживают. И не треплются.

— Спасибо за тёплые слова, — я встал. — Надеюсь, встретимся позже. Но не потому, что опять кто-то полезет ко мне в машину.

— Пусть полезут, — мрачно усмехнулся он. — В этот раз — в нужную машину. Только я уже буду ждать.

Я кивнул и направился к выходу. Внизу, у входа, мимо меня прошла молодая женщина в халате, с книгой в руках. Вероятно, его жена. Она чуть кивнула и скрылась в холле.

Снаружи пахло нагретым асфальтом и вечерней пылью. Я глубоко вдохнул, потом выдохнул и прошептал:

— «Друг», всё прошло нормально. Переходим к следующему этапу. Пусть «Муха» остаётся на месте. Нам нужна ещё пара лиц в фокусе.

Где-то далеко, в темнеющем небе, почти не слышно щёлкнули крылья. Птица продолжала наблюдение.

Солнце только клонилось к закату, а я всё ещё ощущал лёгкий солоноватый ветер с моря сквозь открытое окно. Инна спала, укрывшись теплым пледом, — последние два дня дались нам не просто. Я старался двигаться потише, подливая себе кофе из маленькой эмалированной турки, которую мы купили на рынке ещё в Сочи.

Я услышал аккуратный, почти незаметный стук в дверь. Почти не удивился — ждал. Я открыл дверь. Полковник стоял передо мной в светлой рубашке с коротким рукавом, в руках держал портфель. На вид — обычный отдыхающий, если не присматриваться к походке, осанке и взгляду. Взгляд у него был тяжёлый, как у человека, привыкшего видеть много дерьма, но при этом не теряющего себя.

Сотрудник МУРа, тот самый, с которым я пару дней назад встретился в кафе «Бриз», сейчас заходил к нам в номер с обещанными новостями. В кафе перед расставанием он тогда сказал: «как только будет что сказать — загляну». Похоже, день настал.

— Разрешите? — спокойно спросил он, глядя мне прямо в глаза.

— Конечно, заходите, — я отошёл в сторону, придерживая дверь, — Инна спит, но это не помешает.

Он прошёл внутрь и молча уселся на кресло у журнального столика. Портфель поставил аккуратно рядом с ногами.

— Вы правы были, Константин. То, что вы передали… это не просто материалы, это, как говорят у нас в отделе, ядерная бомба. Я с таким за всю карьеру сталкивался, пожалуй, раза два. А чтобы всё сразу и в одной куче — впервые.

Я молча кивнул и присел напротив.

— Долго думал, как правильно передать это наверх. Через официальные каналы местные бы всё перехватили, а то и людей положили. Поэтому пошли по линии, которую они, да и вы вряд ли могли предугадать.

— Пилот гражданского борта? — догадался я.

— Именно, — кивнул он, усмехнувшись. — Командир экипажа рейса Сочи — Москва. Наш человек, проверенный уже давно. Прилетел обычным рейсом. Позавчера днем спокойно улетел, не держа в руках ничего. Всё оформлено по высшему разряду, включая ваше заявление.

Я присвистнул, не сдержавшись. Всё же уровень. Он продолжил:

— Как только самолёт приземлился в Москве, его встретил мой доверенный человек. Вышли на самое верхнее руководство. И тогда началась настоящая спецоперация. Чтобы не привлекать внимания, прилетела оперативная группа из Москвы — настоящие зубры уголовного розыска и следствия. Ни тебе местных, ни даже из Сочи никого не задействовали. Посадили их на аэродром ПВО в Гудауте. Всё оформлено как проверка боеготовности ПВО. Борт военный, пилоты их, только пассажиры наши. От них же сопровождение — автоматчики и автотранспорт от дивизии.

— То есть… всё уже началось? — спросил я, приподнимаясь.

Полковник кивнул с одобрением:

— Не просто началось, Константин. Винного барона вашего уже подняли с постели. Даже охрана пикнуть не успела. Оперативники сработали так, будто всю жизнь этим занимались. В Гудауту его уже доставили, через час будет в воздухе. Борт на Москву подготовлен, по документам — «санитарный перелёт». Приземление в Чкаловском, дальше — Лефортово.

Я молчал, обдумывая. Это было больше, чем я ожидал. Намного больше. Даже «Друг» не предполагал, что всё может пойти так быстро.

— А у вас, полковник? Какие ощущения от всего этого? — наконец спросил я.

Он почесал затылок, посмотрел на Инну, которая всё ещё спала, и ответил с лёгкой усталостью:

— Я много кого сажал. Но так, чтобы без единого выстрела, без крови, и чтобы виновный даже не успел никому позвонить — редко бывает. Здесь всё совпало. Ваше видео, съёмки, показания — всё идеально. Даже «чистильщики» из Москвы удивлены. Такое обычно за месяц готовят, а тут — за двое суток. Вы, Константин, или очень везучий, или не совсем обычный человек.

Я усмехнулся, но ничего не ответил. Полковник понял намёк, улыбнулся в ответ, не настаивая.

— Я ещё задержусь здесь дня два, — продолжил он. — Официально — в отпуске, так сказать частное лицо. Если что — вы меня найдёте. Но лучше пока вести себя как обычно. Ни резких движений, ни самодеятельности. Это уже большая игра, и теперь вы — в ней. Хотите вы этого или нет.

Он встал, подхватил портфель и направился к двери. На прощание он сказал:

— Спасибо, Костя. Вы сделали больше, чем некоторые полковники за всю жизнь.

— Просто сделал то, что нужно было сделать, — ответил я, пожимая ему руку.

— Вот мои координаты, — он протянул мне что-то типа визитки, но на ней были только телефоны, написанные от руки.

Когда дверь за ним закрылась, я вернулся к окну. Инна зашевелилась и, приоткрыв глаза, спросила:

— Кто это был?

— Сосед.

Прошло около часа с тех пор, как полковник МУРа закрыл за собой дверь. Я продолжал сидеть у окна, прислушиваясь к тому, как шумят кроны пицундской сосны за балконом, как перекликаются чайки, как мерно дышит Инна во сне, уткнувшись лицом в подушку. Осенний вечер в Пицунде был мягким, как шерстяной плед.

На следующий день, гуляя по пляжу после завтрака, я коснулся браслета на запястье, сделанного будто бы под янтарь. Никто бы не догадался, что под полупрозрачной вставкой скрыта панель связи с «Другом». Это было проще, чем мысленно активизировать нейроинтерфейс.

— «Друг» приём. Уровень приватности — максимальный, — произнёс я тихо, глядя по сторонам, чтобы убедиться: я один.

— Принимаю. Защищённый канал активирован. Говори, — раздался в голове знакомый тембр. Нейтральный, но с почти незаметной теплотой — будто бот понимал, с кем работает.

— Операция завершена. Цель — нейтрализована. Винного барона забрали. Отправка в Москву прошла через военный канал, как и предполагалось.

— Подтверждаю. Слежение за маршрутом доставки зафиксировано. Борт вылетел из Гудауты вчера в двадцать один тридцать восемь. Аэродром назначения — Чкаловский, далее конвой в Лефортово, как и планировалось. Уровень секретности — наивысший. Проводка через контролируемые узлы прошла без сбоев.

— Есть ли риск утечки информации?

— На текущий момент — минимальный. Агент МУР обеспечил скрытность передачи кассеты с аудиозаписью. Снимки и видео, полученные с дрона «Муха», успешно заархивированы и переданы в бортовой архив. Я также инициировал очистку всех временных буферов на месте съёмки.

— Отлично, — кивнул я, вставая и подходя к пирсу. — Друг, передай благодарность «Мухе». Её работа — выше всех похвал.

— Передано. «Муха» находится в режиме низкой активности. Маскировка активна. Перегрев не зафиксирован. Ждёт дальнейших команд.

Инна прошелестела галькой пляжа за моей спиной, потянулась и, не отрывая глаз, спросила:

— Ты опять с кем-то разговариваешь?

Я повернулся и улыбнулся, подходя ближе к ней:

— Да, разговаривал. Так проще упорядочить свои мысли, поэтому и удрал от тебя на время.

— Послезавтра ведь последний день. Надо будет чемоданы собирать, — она села, закутавшись в прихваченный из номера плед, и зевнула, прикрывая рот рукой. — Я бы тут ещё осталась. Осенью тут как-то по-особенному хорошо.

От автора:

Уважаемые читатели, если вы сейчас ищете что почитать, попробуйте обратить свое внимание на два других моих цикла — «Дивизион» https://author.today/work/series/25585 и «Антиблицкриг» https://author.today/work/series/27691