Башня мертвых

Акт II: Рукописи мертвеца. I. Защитник

I. Защитник

— Думаешь, выпадет снег-то?

— Надеюсь, что нет. Холода хватает, милая.

Мартин и Рьяма накинули на голые плечи шубки и вышли на крыльцо. На входе их встретил мальчик лет тринадцати.

— На что пялишься? — спросила Мартин, погладив себя по груди, — Есть ли у тебя, дружок, денюжки, чтобы вот так стыдить даму?

Мальчик отстраненно смерил ее взглядом и медленно поплелся по улице.

— Юсдисфал к зиме совсем уже скрючился, да?

— Рьями… не представляешь, как я уже хочу свалить отсюда.

Девушки пошли в противоположную сторону.

Из домов поменьше вырастали каменные громады, за которыми вдалеке виднелся Подиум и королевский дворец. Холода приодели жителей Юсдисфала в меха, а у трактирщиков поднялись цены на проживание. Последнее очень сильно расстраивало охотниц за мужским вниманием. Выражение «секс — лучшая возможность согреться» не помогало в случаях, когда «залетным» караванщикам предлагали комнаты на троих ценой в одну десятую от их выручки.

— Эх…

— Марти, ты целый день вздыхаешь… мне передается твоя хандра.

— Да я вот думаю… много думаю. Что нам делать дальше… Может все-таки, примем предложение Верона?

— Не-е-е-т, он пусть к черту катится! К тому же, он так и сказал. «Увидимся, когда похолодает». — Рьяма развела руками, — Ты помнишь, каких клиентов он предлагает?

— «Только самых здоровых», разумеется.

— Вот-вот. «Здоровых».

— Эх…

— Эх…

Спустя полчаса они добрались до таверны «Южный путь» и пристали к пьянчуге, который уже неделю к ряду пытался растратить все свои деньги, но у него все не получалось.

В тот день было очень холодно.

Даже призванные «разогреть» празднество музыканты не справлялись. А все от того, что на душе у хозяйки поместья лежала тяжелая ледяная глыба.

Она сидела в замерзшей комнате. Вечерело. Звук струн, доносившийся снизу из зала, ласкал тишину. Иногда можно было услышать тосты. Заурядные и скучные, как считала Тэвия.

Перо касалось бумаги, оставляло грустную точку и вновь замирало. В погашенном камине бесновался пепел всякий раз, когда дверь в комнату открывалась, и вместе с гостем заходил сквозняк.

— Госпожа… быть может вы надумали выйти в свет? — спрашивала Мэриет.

— Света достойны только добрые люди. — отвечала Ритонская принцесса.

Дверь закрывалась, и она вновь оставалась наедине со своими мыслями. Люстра на потолке покачивалась туда-сюда, то бросая тень в картину, то забирая ее. Тэвия все никак не могла отвести от нее взгляд. Башня притягивала все ее внимание. Когда-то и он, смотрел на нее так же, — думала она, — а затем ушел, забытый ныне всеми.

Выкупить эту картину назад было идеей не из дешевых. Блемос Торн, коллекционер, получивший ее в обмен на свою лояльность, все никак не мог понять, зачем она Тэвии. В самом деле, даже она не знала. Просто «башня» имела успокаивающее свойство. Она смотрела на нее и чувствовала себя немного ближе к нему.

— Кафиниум… Что же ты такое? — принцесса говорила вслух, — Тебя пытались штурмовать несколько армий, а ты не пустила никого дальше своей двери… И только пятерым, собранным вместе, ты готова открыть свою душу… по крайней мере так говорят люди из Подиума. Знают ли они о тебе гораздо больше, чем озвучивают для интересующихся лиц со стороны? В этом-то я почти уверена.

Тэвия достала из выдвижного ящика две обвязанные нитью стопки бумаги. На одной из них ее аккуратным почерком было написано «Башня — это явь», а на второй — «Башня — это иллюзия». То были ее вольные сочинения на тему Кафиниума, вдохновленные работами Крау, которые вскоре после его ухода опубликовал в Юсдисфале за огромные деньги Рэдонель.

Крау писал всегда поэтично, художественно, но принцессе не нравился его подход. Она исследовала то, как башня влияет на сознание людей и ее собственное. Ее печалило то, что она так мало говорила со своим бывшем мужем. Прояви она больше внимания к нему, в сочинении появилась бы глава «Путь к башне — от мысли к действию».

Она публиковала работы под разными именами и не вызвала хоть какой-то интерес у общественности. Но она смогла познакомиться с одним очень незаурядным человеком… Подписанный псевдонимом «Кейцлер», он каждый месяц писал ей ровно одно письмо, в котором делился своими соображениями о башне и пытался раскрыть секрет личности, стоявшей за «явью» и «иллюзией». Тэвию забавляли его попытки, но в конце концов он подобрался достаточно близко, и ей стало страшно.

Ровно через неделю они должны увидеться в картинной галерее Авитана, королевского художника, больше известного по определению «мастера, тяготеющего ко мраку». Жуткое волнение преследовало ее вот уже две недели. Чем ближе к встрече, тем ей было страшнее.

Темой их встречи должно было стать одно событие, которое потрясло некоторых представителей Подиума (а их, считала Тэвия, почти что невозможно было разволновать). Месяц назад, королевский художник сошел с ума прямо на пирушке в честь десятой годовщины его галереи. Он схватился за голову и принялся кричать, что «башню нужно немедленно уничтожить», что «того желает Крау Арден», и что «его настоящий магнум опус еще не был издан». Авитан вспорол себе руку и принялся писать кровью на скатерти, и он так и продолжал бы, если бы ему не сунули под нос перо и пергамент. Он исписал, без малого, больше сотни страниц. Объявленный сумасшедшим, Авитан был заточен в темницу, а записи его изъяли для внутренних дел Подиума. Люди, еще помнившие имя дома Арден, принялись писать Тэвии и навещать ее. Она всячески отстранялась от ситуации, но в глубине души была чрезвычайно потрясена.

Последнее письмо Кейцлера было следующего содержания:

«Я знаю, где достать «рукописи мертвеца». Галерея сумасшедшего. Третья неделя вервея. Полдень».

Тэвию бросило в дрожь. Иногда она скучала по тем временам, когда ее разум не был омрачен тайнами.

Тем временем в зале обсуждалась вечная красота хозяйки дома Арден и ее недоступность. Полдюжины кавалеров пришли на бал в надежде заполучить хотя бы толику внимания от знаменитой вдовы, но за шесть прошедших часов, они не увидели даже ее руки.

Доу Робертс нервно дожидался, когда наконец ему подольют вина.

— Сэр, может пойдем уже отсюда. Понятно же, что она не выйдет. — сказал кучер.

— О нет, дорогой друг. Я поклялся, что, когда эта тварь сгниет в башне, я обязательно поимею его жену. И вот мы здесь. Очень близко к тому, чтобы исполнить клятву, не находишь?

Кучер проглотил ком и отстранился под «теплую» ухмылку Доу.

Мэриет прошла мимо Доу, даже не взглянув на него. Она заговорила с молодым человеком, одетым элегантно, но без присущей его возрасту напыщенности.

— Прошу прощения, — она сделала легкий реверанс, — Но я все еще не могу гарантировать появление госпожи на публике. Мне очень жаль, что вы проделали такой путь и…

— Не стоит. Я уверен, госпожа появится на празднестве. Нет необходимости в извинениях. Я просто подожду еще немного. — доброжелательная улыбка.

Мэриет настороженно взглянула на него, и коротко поклонившись, отступила к лестнице, где обычно наблюдала за происходящим.

Были бы вы здесь, господин Крау, показалось ли бы вам происходящее достаточно интересным, чтобы вы не захотели идти в башню?

Через несколько минут через парадный вход вошел один из стражников и быстро поднялся к Мэриет. Он прошептал ей кое-что на ухо, и служительница дома Арден поспешила в кабинет Тэвии.

Стражник вернулся на пост, предварительно распахнув двери для нового гостя. Вместо привычной яркой одежды, он надел темную мантию с капюшоном. Гости быстро узнали в нем Рэдонеля, лорда Змеиного утеса.

— Что-то у вас тут дохленько. — сказал он и взял с подноса яблоко.

— Дохленько… хорошее словечко, — сказал Доу, — Под стать почившему главе дома Арден.

Рэдонель улыбнулся:

— Ему бы понравилась твоя шутка.

Лицо Доу едва перекосило, но он справился со своим порывом и отвернулся, продолжив беседу со своим кучером.

Рэдо осмотрел всех гостей. В последнее время он стал чрезвычайно настороженным. Маниакально внимательным. Молодой человек, с которым немногим ранее говорила Мэриет, часто опускал правую руку во тьму плаща. Лорд подошел к нему со спины и резко заговорил:

— Добрый вечер!

Собеседник повернулся медленно, словно ему и нечего было скрывать. Я видел твою ухмылку, парень. Ты хорош, безусловно.

— Добрый. Могу вам чем-то помочь?

— О да, кажется, мы с вами где-то встречались, не так ли?

— Очень может быть. Вы тоже кажетесь мне немного знакомым. — произнес юноша с улыбкой.

— Рэдонель Ромель, лорд Змеиного утеса. — и протянул руку.

Юноша слегка замешкался, но затем снова улыбнулся.

— Каспий Фольтрак, сын Гина Фольтрака.

— Знавал я твоего папашу. Очень серьезный человек.

— Все так говорят, но поверьте мне, он знает множество искрометных шуток.

Рэдонель бесцеремонно посмеялся.

— Могу ли я узнать цель вашего визита?

— Она проста, как и у всех здесь. Я желаю сердца Ритонской принцессы и по совместительству главы дома Арден.

— Стоит сказать, что у вас чуть больше шансов, среди прочих.

— Да? И почему же?

— У вас у единственного здесь есть оружие.

Каспий расплылся в жуткой ухмылке. Примерно в то же время Тэвия вышла из-за бордовых штор, пропустив вперед пару телохранителей. Каспий вытащил крошечный размером с кулак арбалет и попытался нацелиться на нее.

Рэдонель бросился к выходу. Началась полная неразбериха. Люди толпой повалились в двери.

Кучер Рэдо был наготове. Он поделился с лордом коротким мечом и вдвоем они вошли в особняк. Жуткая тварь, бывшая до недавнего времени Каспием Фольтраком заимела два дополнительных ряда острых зубов. Руки существа удлинились на метр, то же произошло и с ногами.

— Чертовы безликие! — прошипел кучер, — Я думал их давным-давно истребили вместе со сларками!

— Нет, дорогой Эрдо, таких, как они, никогда не истребишь окончательно.

Безликий быстро заполз по стене на второй этаж и вступил в схватку со стражей. Вырывая куски доспехов, он терзал бедную плоть людей, пока мечи пытались порезать его тонкую, но прочную кожу.

Взволнованная Тэвия бросила быстрый взгляд на Рэдонеля и скрылась в глубине особняка.

— Вряд ли он тут один! — предположил Эрдо, пока они бежали по лестнице.

И был прав.

Всюду послышался треск стекла.

Рэдонель проскочил мимо пары стражников и побежал вдоль коридора. Прямо перед ним существо вышибло дверь вместе со служанкой Мэриет. Девушка умудрилась наполовину погрузить в безликого богато украшенный кинжал. Рэдонель добил существо и помог Мэриет встать. Девушка отстегнула подол платья и, переведя дыхание, сказала:

— Госпожа… нужно помочь…

Рэдонель побежал вперед, а Эрдо замыкал. Чудовищные вопли заполонили весь особняк. Стены разукрасила кровь и глубокие следы от когтей. Казалось, из каждой тени смотрела пара красных глаз. На глазах Рэдонеля безликий разорвал на кусочки ребенка лет четырнадцати. Тот до последнего оборонял дверь, в которую вслед за существом ворвался Эрдо и поразил его в спину. Кто же визжал громче? Тварь или маленькая девочка, забившаяся в угол возле кровати? Мэриет села на колени и попыталась ее успокоить, но та продолжала выкрикивать имя брата, даже когда они вышли.

— Господи… госпожа только недавно их приютила… у них… они потеряли родителей.

Проглотив ком, Рэдонель взметнулся по лестнице на третий этаж. Эрдо шел след в след, подгоняя ошарашенную Мэриет.

Впереди сгруппировалась целая толпа безликих. Четверо или пятеро. Они пытались попасть в кабинет Тэвии, но тяжелая дубовая дверь была хорошо забаррикадирована снаружи.

— Встретим их внутри, — сказал Рэдонель, — пойдем через окно.

Через соседнюю комнату они выбрались на карниз и там же встретились с виновницей торжества. Тэвия, осторожно перебирая аккуратными ножками в черных чулочках, продвигалась к просторному балкону, держась за выступ крыши. Она прокляла все на свете, когда увидела ползущего снизу по стене безликого.

— Я скоро вернусь! — крикнул Эрдо и бросился на существо, занеся меч над головой. Две фигуры пропали в тени деревьев.

Сердце Рэдонеля екнуло, но ни на секунду в нем не появилось сомнений на счет старого друга.

— Идем! — прикрикнул он на Тэвию.

Дверь в кабинет Тэвии разорвалась в клочья. Увидев надвигающихся на себя чудищ, Рэдо пропустил вперед Мэриет и вступил в короткую схватку, сбросив плавными движениями клинка двух безликих вниз.

Несмотря на малую длину клинка, навыки позволяли Рэдо держать противника на расстоянии. Отпугнув широким взмахом очередное чудовище, он спрыгнул с перил на балкон.

— Ну и какой план, госпожа?

Тэвия улыбнулась:

— Давай, Мэри.

Служанка кивнула. Она всадила между двумя каменными плитами кинжал и произнесла вслух его имя:

— Проснись, Акнет, защитник дома Арден.

Кинжал вспыхнул фиолетовым, вслед за ним загорелись и глаза Мэриет. Она коснулась Рэдонеля и Тэвии и на их запястьях появились символы, похожие на лунный диск, наполовину закрытый щитом. Кровь на клинке, принадлежавшая безликому, вспыхнула пурпурным и сгорела, очистив лезвие.

В такт сердцебиению девушки клинок пульсировал, высвобождая энергию. Безликие с воплями окружили появившийся полупрозрачный барьер. Один из них попытался проскочить, и добрая половина его тела вспыхнула, обратилась в пепел и напитала барьер. Вскоре безликие перевоплотились в свои человеческие тела и с улыбками на устах принялись смотреть в центр барьера. Тэвия, несмотря на нешуточный страх в душе, все же умудрялась отвечать им взаимностью.

Мэриет обмякла и спустилась в объятия своей госпожи.

— Ты молодец. Ты спасла нас. — прошептала Тэвия и погладила ее по голове.

— Спасибо… госпожа… — ответила Мэриет.

— Отдохни, закрой глаза.

— Не хочу, мне страшно.

— Тогда выспишься позже. Я обязательно дам тебе выходной.

Мэриет тепло улыбнулась.

— И долго эта штука будет действовать? — спросил Рэдонель.

— До самого утра. А там, я надеюсь, прибудут отряды из Подиума.

— Неплохо было бы, если бы они еще парочку магов взяли. — прошипел Рэдо осматривая обступившую их толпу людей с мертвыми взглядами.

— Ах, если бы я была телепатом.

— Меня вот еще кое-что беспокоит…

— Что же?

— Придут ли они?

— В случае, если это не их рук дело… придут.

— Если только это не их рук дело… Как ты узнал о готовящемся нападении?

— Очень просто. — Рэдонель сел на пол, — Меня уже пытались убить. Тяжело, знаешь ли, быть помазанным с этим чертовым Крау.

— Ох, как же я понимаю. — Тэвия вытащила заколку и распустила волосы, — Тоже безликие?

— Да, был один. К тебе он, кстати, тоже сегодня наведывался.

— Никогда не думала, что безликие могут быть наемными убийцами. Они всегда были сами по себе, были движимы чувством голода…

— Да, эти уж слишком дрессированные.

Тэвия опустила голову на колени.

— Я не знаю, что происходит Рэдо. И не знаю, что делать.

— Я тоже.

Тусклое фиолетовое пламя горело на балконе до самого утра, пока два отряда зачистки не расправились к обеду со всей нечистью.