Багровое сердце

Глава 2

***

Замок Вилленхоф был погружен в мрачное молчание. По коридорам, завывая под каменными сводами, гулял ветер. Дрожащим огнём горели немногочисленные факелы.

В главном зале было темно и пусто. Под потолком, чуть покачиваясь на закопчённых цепях, висела огромная люстра. Десяток высоких стрельчатых арок образовывал некое подобие купола и в нём, переливаясь, гуляли неясные красные блики: в нишах стен прятались маленькие, узкие окна с побледневшими витражами из алого стекла.

За окнами шёл дождь.

Замковый стражник медленно вёл гостей по тихим коридорам.

— Постарайтесь особо не докучать герцогу, — негромко проговорил он, — поберегите нашего господина, ему и так сейчас нелегко... С тех пор, как не стало герцогини...

— Марлин умерла? — тихо спросил Вельбер. Стражник кивнул головой.

— Да... Два месяца как... Он с тех пор сам не свой. Да тут ещё эти слухи, камни эти...

Маг ничего не сказал, но Арти заметил, как какая-то тень скользнула по его бледному, непроницаемо спокойному лицу.

— Наш господин нанял мастеров, чтобы те перестроили замок. Он убежден, — стражник понизил голос до шёпота, — что будет война, и что готовиться к ней необходимо уже сейчас. Вообразите, милорд: почти сто лет на замок Вилленхоф никто не нападал, а теперь наш герцог говорит, что войны не избежать, и надо, пока не поздно, укреплять стены и башни... Бедный Мартин, — стражник впервые назвал герцога по имени, — бедный господин наш, — добавил он, спохватившись, — впрочем, всё это — не моего ума дело...

Остановившись у двери в покои герцога, стражник выпрямился и сделал церемонный жест рукой, приглашая гостей войти.

— Артлин? — маг остановился у двери и одёрнул плащ.

— Да, учитель, — с готовностью откликнулся ученик, — я буду сопровождать вас?

— Нет, — Вельбер охладил его пыл. Улыбнувшись уголками губ, он добавил, — можешь пока прогуляться и осмотреться.

— Нельзя? — осторожно уточнил юноша, — Вельбер, я же только взглянуть. Буду тише травы, вот клянусь!

— Нет. Жди меня здесь, — сурово и непреклонно отрезал маг и, открыв дверь в покои, шагнул за порог.

***

Комната герцога показалась Вельберу непривычно маленькой и тёмной. В маленьком светильнике, подвешенном под высоким куполообразным потолком, горели две кривые, оплывшие свечи.

Вдоль тёмных, покрытых лаком стен стояли дубовые стеллажи, заваленные пыльными фолиантами и свитками. Мозаичный пол был застелен красным ковром с густым ворсом. На ковре в беспорядке лежали открытые книги.

Слева от единственного окна в комнате стоял круглый столик, возле которого в мягком кресле с высокой спинкой сидел герцог Мартин Вилленхоф.

Когда Вельбер вошёл, герцог окинул его удивлённым взглядом, в котором читалась радость узнавания, тяжело поднялся с кресла и шагнул ему навстречу.

— Здравствуй, друг мой.

Они обнялись. Герцог пододвинул гостю своё кресло, но тот покачал головой и облокотился на колонну.

— Я сочувствую, Мартин. Мне очень жаль... Стражник сказал, что твоей жены больше нет... — произнес Вельбер вместо приветствия.

Вилленхоф поджал губы и кивнул.

— Марлин ушла всего два месяца назад... А кажется, будто вечность прошла... Эх, Вельбер, а ведь ты обещал, что будешь навещать меня каждый год. Помнишь? — спросил он, опускаясь на бархатные подушки.

Маг развел руками.

— Есть вещи, которые лучше не обещать никогда. Я понял это не так давно, Мартин. Если бы я знал, как повернется судьба...

— Так оно, так, — герцог согласно закивал, — я не в обиде, Вельбер. За эти годы я не раз слышал о тебе. Многое слышал... Все, что ты делал, определённо было не зря... Ну, рассказывай, что нового у тебя?

— Ровным счетом ничего. Разве что взял ученика, но не знаю, выйдет ли из него толк... Мартин, — маг помрачнел и нахмурился, не зная, как начать разговор, — я приехал с дурными вестями. Но ты, кажется, знаешь даже больше меня...

Вилленхоф вопросительно взглянул на него.

— Разочарую тебя, друг: я здесь, как в склепе. До меня тоже, порой, долетают какие-то сплетни… Но так было во все времена.

— Понимаю… Земли Белиньи полнятся слухами — но я, как и ты, знаю цену досужим разговорам. Я списал всё на привычку Леона нагнетать страх перед магами… И искать камни я тоже не стал: если бы меня поймали с ними, верёвка была бы мне обеспечена.

Герцог зло хлопнул ладонью по столу.

— Мерзавец Белиньи всё никак не уймется... Подлец боится собственной тени, чего ты от него хочешь?

Вельбер горько усмехнулся. Подойдя к столу, он вытащил из-под одежды платок и аккуратно развернул его на столике. Камень скатился с него, разбрасывая алые искры. Вилленхоф отпрянул.

— Верь слухам, Мартин, — маг убрал платок в карман, — иногда они не лгут... Я нашел этот камень у тебя в землях. В твоем лесу.

Герцог молчал, осторожно трогая самоцвет крупными морщинистыми пальцами.

— Возможно, это лишь случайность, и камни, как бы они не появились, они исчезнут, — продолжал Вельбер — если так, то бояться нечего. Но я не верю в случайности, Мартин. Прежде мы часто искали ответы в твоих снах. Твой дар, он всё еще с тобой?

Герцог поднял на него задумчивый, неспокойный взгляд.

— В последнее время мне снятся тревожные, странные сны, но все, как один, неясные. Я приказал укрепить замок, утроить запасы, но сны не проходят. Быть может, я делаю что-то не так. Я устал искать ответы, но, быть может, — он снова осторожно прикоснулся к лежащему на столе самоцвету, — это — и есть ответ? Что ты думаешь об этом, Вельбер?

— Не знаю, Мартин... — чародей покачал головой, — у меня только предчувствия, но слишком уж страшные, слишком уж сильные.

— Ты говоришь о легендах, мой друг, — как будто бы напомнил Вилленхоф.

Маг поспешно закивал.

— Я знаю, знаю... Но ведь и легенды не берутся из ниоткуда. Что если мы стоим на пороге...

Герцог жестом остановил его.

— Давай упростим: верить или не верить в легенды — это одно. Но то, что камни свидетельствуют о возвращении багровых магов в наши земли — факт непреложный. Будем исходить из него, — сказал он упавшим голосом, — итак, что ты предлагаешь?

Вельбер забрал кристалл и спрятал его под плащом. Подойдя к окну, он медленно отодвинул штору.

— Мы не можем остановить грядущее, но в силах предупредить других о возможной угрозе. В землях Белой Империи живет немало могущественных магов, Мартин. Надо собрать их: вместе мы решим, какую угрозу таят в себе эти события и найдём способ им противодействовать… — сказал он, глядя на хлещущие за окном дождевые струи, — но мне нужна твоя помощь. У тебя есть людские книги?

— Увы, — Вилленхоф развел руками, — с тех пор, как умер отец, перепись не проводилась, так что людские книги нам не помогут. Но я слышал, что в низовьях Бевельфлоу живет Герберт Штерн. Ты ведь помнишь Штерна?

— А то! — Вельбер рассмеялся, — его ли не помнить! Если взбесится, то лучше ему на глаза не попадаться. Но сердце у него, кажется, доброе... Ладно, стало быть, поеду к нему. Кто-нибудь ещё есть?

— Да. Мирандир.

По лицу Вельбера пробежала неприязненная гримасса.

— Он сильный маг, — заметил герцог. Положив руку на плечо Вельбера, он добавил, — забудь старые обиды, друг мой. Если ты прав, и нам действительно нужно быть начеку, то ничьей помощью пренебрегать не следует...

— Ладно, — Вельбер неохотно кивнул. Кажется, слова Вилленхофа не особо убедили его, — тогда я отправляюсь.

— Нет, — мягко, но настойчиво возразил герцог, — ты отправляешься завтра утром. А пока отдыхай и набирайся сил перед дальней дорогой. У нас есть немного времени до ужина. Почему бы не скоротать его за беседой?..

***

Пока Мартин и Вельбер вели разговоры о тревожных знаках, Артлин слонялся по холодному и неприветливому замку герцога. Прежде ему не доводилось бывать в таких местах, и теперь он скрупулёзно изучал каждый угол, разглядывая неподвижные, тяжёлые знамёна и тронутые патиной рыцарские щиты. Будучи учеником кузнеца, юноша не мог не заметить деталей: большинство висевших на стене щитов были старого типа, покрытые зазубринами и царапинами, иные — и вовсе треснутые, почти разваленные ударами топоров.

— Сир Харланд — единственный, кто умер от старости, — проскрипел невысокий, сутулый старик, подойдя к Артлину, — вы — гость лорда, полагаю?

— Гость? — юноша замялся, — да я так, спутник гостя. Вельбер сейчас… он…

— Они беседуют, да, — старик медленно кивнул трясущейся головой и вновь взглянул на щиты, — была война с давним недругом. Событие прошлых лет, но всё ещё живущее в памяти. Такие, как я, хранят эту память для потомков.

— Вы летописец?

— Библиотекарь, — он поманил Артлина костлявой рукой и медленно повёл за собой по коридору.

Они вошли в длинный, слабо освещённый зал, оказавшийся библиотекой. По видимому, он изначально строился для этой цели: в нишах стен были сделаны глубокие деревянные полки, на которых, составленные в ряд, громоздились толстые фолианты. Большинство были переплетены в тонкую кожу, иные имели деревянный переплёт или были без обложки вовсе, и их туго сшитые корешки покрывали неброские подписи, сделанные чернилами. Некоторые книги, очевидно, особо ценные, были прикованы к полке длинными цепями.

— У вас есть время до ужина, юноша, — сказал библиотекарь, остановившись с гордым видом, будто бы он сам был автором всего, собранного в зале, — у господина Вилленхофа есть труды Брюиса, Люция, отца Гармонда и его учеников… Здесь собраны поистине великие редкости. Может, хотите ознакомиться с первой книгой коллекции? Вы ведь… умеете читать?

Артлин задумался и обвёл взглядом полки.

— А у вас есть что-нибудь про камни?

— Простите? — старик сощурился, — вас интересует горное дело? Минералы? Ах, я понял, — заметив выражение непонимания на лице Артлина, он поднял брови, — колдовские самоцветы?

— Да, точно, самоцветы, — парень закивал.

Сокрушённо, точно его оскорбили в лучших чувствах, библиотекарь поплёлся к полке, битком набитой десятками книг, снял с неё небольшой томик и сдул с него пыль.

— …Вы оказались в одном зале с величайшими трудами историков и философов, а вам подавай лишь магию… молодёжь! Однако ж, ладно, — ворчал старик, отдавая книжку, — здесь то, что вы ищете. До ужина. У вас есть время до ужина! — напомнил он сердито.

Поблагодарив библиотекаря, Артлин нашёл место посветлее, возле огромного окна, из которого открывался вид на южную оконечность города, и с трепетом открыл плотную, потёртую обложку, украшенную серебряными буквами. Он просидел за книгой до самого вечера, пока не пришёл слуга, и не позвал его в трапезный зал.

***

Белый утренний туман ещё кутал землю, когда маг и его ученик выехали через западные ворота замка Вилленхоф.

По мрачному, низкому небу гуляли тучи. На камнях мостовой лежал тонкий слой хрустальной изморози. Заиндевелая трава никла к земле.

Со стороны западной стены к замку примыкали портовые кварталы. В тот ранний час город был совершенно пустынен, и Вельбер с Арти долго ехали по притихшим, будто бы вымершим улицам.

Одна из таких улиц вывела их к реке. Здесь начиналась старая торговая дорога, засыпанная мелким, истертым гравием. Маг пришпорил коня, и закованный в доспехи тяжеловоз с дробным цокотом помчался на юго-запад. Туда, где виднелась острая кромка леса, и где серебристая нить реки внезапно делала крутой поворот, теряясь за пологими холмами.

К полудню погода наладилась. Тучи растворились в яркой голубизне неба, выглянуло солнце. Растаявший иней заиграл крупными каплями на листьях и траве.

Но ничего из этого не радовало Вельбера: чем больше он смотрел по сторонам, тем мрачнее становился. Его глаза замечали странные, пугающие вещи. Всё чаще его взгляд выхватывал почерневший, будто бы обугленный остов дерева, прячущийся меж зеленых крон. Иногда он замечал среди буйно растущей травы пустые, пыльно-серые поляны с редкими кустиками рыжего, обожженного мха. Почва в таких местах была исполосована трещинами, и от неё исходил странный, мертвенный запах.

Примерно в ста сорока милях от замка путники наткнулись на полуразрушенную каменную беседку, до самой крыши увитую плющом.

— Сделаем привал, — Вельбер соскочил с коня, — надеюсь, ты не забыл огниво?

— Да, учитель. И ветчину, и хлеб, как вы просили.

— Послушание у тебя есть, а все остальное неведомо где искать, — негромко проговорил маг, а вслух сказал, — сходи к реке, набери воды. Попробуем сварить похлебку.

Арти вытащил из торбы пузатый глиняный кувшин и ушел к воде. Вельбер осторожно обошел беседку по кругу, заглянул вовнутрь. Под выбеленными ветром сводами ротонды он увидел круглый стол и две лавки.

Маг сел на одну из них и тут же поражённо замер: из пола, прямо перед его ногами, тянулся вверх тёмно-красный кристалл. Чародей вытащил его из щели меж плитами и поднёс к глазам, чтобы рассмотреть как следует. Красноватый камень был почти с палец длиной. Слабое свечение, похожее на язычок пламени, колыхалось внутри его граней.

Вельбер вынул из-за пазухи мешочек самоцветами, найденными в лесу, и разложил их на столе рядом с кристаллом. Новый камень был значительно больше. Маг помрачнел. Взяв кристалл со стола, он бросил его на истёртые плиты и раздавил ногой. Багровый свет, похожий на отблеск гаснущего огня, вспыхнул под каблуком его сапога и тут же пропал. Вельбер убрал ногу и взглянул на каменное крошево. Кристалл не превратился в пыль и не истлел, как ожидалось: каждый его осколок был похож на маленький камешек с ровными блестящими гранями.

— Камень живёт... — пробормотал маг. Осторожно и поспешно переступив через раздавленный кристалл, он вышел из беседки.

Ученик сидел недалеко от входа и разводил костер. Чародей сел на землю и, откинувшись в густую траву, заложил руки за голову и замер, глядя в прозрачную, аквамариновую вышину.

Небо было безмятежным и спокойным. Но в душе у мага не было и следа этого спокойствия. Погруженный в свои мысли, он даже не сразу услышал, как ученик окликает его.

— ...Вельбер?

— Да... — неохотно отозвался он, — чего тебе, Артлин?

— Спросить хотел. Откуда вы знаете герцога Мартина Вилленхофа? Отец говорил, что вы сторонитесь политики...

Ученик украдкой следил за реакцией Вельбера, но лицо мага оставалось абсолютно неподвижным. Он лежал в густой траве и, казалось, думал о чем-то своем.

— Так и есть, — сказал он тогда, когда Артлин уже и забыл про заданный вопрос, — сторонюсь. Но Мартина я знаю ещё со времен нашей молодости. Когда-то мы были учениками одного сильного чародея и было нас... — он на секунду задумался — одиннадцать нас было... А может и десять. Уже и не помню, слишком много лет прошло с тех пор. Вот оно, время. Мартин здорово располнел за эти годы.

— Вон оно как. Кстати, насчёт кормёжки: я тут поесть сготовил, так что… — Артлин сделал неловкий жест, похожий на поклон, — пожалуйте к столу.

— “Пожалуйте”? — Вельбер добродушно усмехнулся, — вижу, порядки в доме Мартина произвели на тебя впечатление.

— Да не, — юноша потупился, — просто хотел… ну, уважительным быть.

— Давай без церемоний, — маг махнул рукой.

— Хорошо, как скажете.

— И давай на “ты”. Как отец зовёт тебя?

— Арти.

— Значит, Арти, — скрестив ноги и оправив плащ, Вельбер сел на траву.

Чуть пододвинувшись к костру, он взял из рук ученика дымящуюся плошку с похлебкой.

— Там грибы и костный бульон, — Арти на весу отрезал ломоть ветчины и протянул его Вельберу, — вот скажи, Вельбер, кажется мне, или с природой что-то нехорошее происходит? Третьего дня в землях Белиньи я серую траву видел... Разве бывает серая трава? Учитель?

"Быть может, твой старик в тебе не ошибся," — с улыбкой подумал волшебник: "послушание у тебя есть, внимательность, как выясняется, тоже... Буду наблюдать за тобой, Арти. Глядишь, выйдет толк из тебя..."

***

Незадолго до рассвета Вельбер растолкал ученика и велел собираться в путь.

Зевая, Арти побрел умываться. Когда он вернулся, Вельбер затаптывал тлеющий костер.

— Так не пойдет, — бросил маг через плечо, — слишком крепко спишь, Арти.

— Отец говорил мне то же самое… — ученик через голову надел застегнутую куртку и нехотя взобрался на осла, — но, помилуй, Вельбер, ещё даже солнце не встало. Куда мы в такую рань?

— Хочу познакомить тебя кое с кем, — чародей криво усмехнулся, — не уверен, правда, что знакомство окажется приятным… Арти, воды набрать не забыл?

Ученик молча похлопал по двум полным флягам, притороченным к седлу. Вельбер удовлетворенно кивнул.

— Что же, — маг тронул коня, — тогда не будем терять времени.

Несколько часов они ехали через тёмную, серо-зелёную чащу, заросшую узловатыми вековыми соснами и колючими кустарниками. Иногда петляющий тракт выводил их на открытые поляны, усеянные высокими белыми цветами на тонких мохнатых стебельках. Мрачный лес расступался, из-за острых крон проглядывало маленькое, ярко светящее солнце, похожее на новую золотую монету.

Вскоре чаща начала заметно редеть. По краям тракта появились источенные ветром базальтовые столбики с еле различимыми цифрами. Один раз попался мост: четыре выбеленные дождями плиты, покоящиеся на каменных опорах, до самого верха заросших кудрявым голубоватым мхом. Реки поблизости видно не было, но Арти, прислушавшись, уловил далекий шум воды.

— Бевельфлоу, северный приток, — пояснил Вельбер, поймав вопросительный взгляд ученика, — ты ещё не раз её услышишь: она каждый год меняет русло, и все здешние места изрезаны оврагами и старицами.

— Какой огромный лес… — Арти запрокинул голову, глядя в тёмный лабиринт сплетающихся еловых ветвей, — будто едем весь день, и ещё целая вечность впереди…

— Так кажется, — насмешливо ответил Вельбер, — если доведется побывать на хребте Мистрал, я покажу тебе, какие бывают настоящие леса…

— Признаться, учитель, я намекал на привал, — Артлин чуть приспустил вожжи, заставляя осла сбавить ход, — и вода на исходе. Набрать бы… Может, остановимся?

— Мы почти приехали — возразил Вельбер, — гляди: лес кончается.

Арти прищурился и взглянул вдаль. За стволами древних елей, искрясь солнечными лучами, горел золотистый день. В голубоватой дымке вдали виднелось широкое поле, залитое жёлтым морем спеющих колосьев.

По другую сторону дороги, прячась меж редкими деревьями, темнели просевшие крыши старинных домов. У самого тракта, почти выползая на источенную временем брусчатку, стоял покосившийся двухэтажный дом с красными скатами островерхой крыши, узкими, тёмными окнами и огромной резной вывеской.

Волшебник и ученик подъехали к дому и спешились. Арти взглянул на осыпавшуюся вывеску, с еле различимой надписью «Приют чародея. Таверна. Товары для магов и алхимиков» и молча кивнул Вельберу, пропуская его вперёд.

Распахнутая дверь вела в просторный полутёмный зал, заставленный длинными обшарпанными столами без скатертей. Широкая, массивная стойка, заваленная бутылками — пустыми, початыми и полными, — тянулась вдоль оштукатуренной стены, некогда бывшей белой, а ныне почти потерявшей свой цвет из-за пыли и копоти. Большую часть этой стены занимало очень старое тусклое зеркало, покрытое сеточкой чёрных пятен.

Таверна была практически пустой. Лишь у самого окна за столом сидел одинокий грязный пьяница, да седой, тощий старик в линялом халате с широкими рукавами бродил вдоль зеркала, протирая почерневшую раму ветхим шелковым платком.

— Здравствуй, Мирандир, — Вельбер облокотился на стойку.

Хозяин таверны обернулся и, отложив платок в сторону, сощурился, вглядываясь в лицо мага подслеповатыми глазами.

— Здравствуй, Вельбер, — неприязненно сказал он, даже не стараясь изображать обычное в таких случаях радушие, — ты почти не изменился со нашей последней встречи.

— А ты — наоборот, — чародей прошелся вдоль стойки — как идут дела?

— О! Дела… Дела… — забормотал старик, — не надо мне здесь этого сарказма, я был магом не хуже вас. И в остальном преуспел, как видишь! Мой труд меня кормит. Не смотри, что зал пустой — обычно здесь не протолкнуться от приезжих! Что поделаешь — лето. К зиме это место оживёт…

Сидящий у окна пьяница вдруг поднял голову.

— Этот старый пёс опять брешет, — сказал он низким скрипучим голосом.

— Лазло, заткнись! — взорвался Мирандир.

— …Клянусь своей шапкой, — продолжал пьянчуга, усмехаясь, — этот трактир видел не больше пяти посетителей за раз.

— Закрой пасть, пропойца! Здесь было полно народу, не моя вина, что времена поганые… — дурным голосом взвизгнул Мирандир. Схватив лежащий на стойке платок, он скомкал его и швырнул через весь зал, целясь в сидящего, — место проклятое, что ты хочешь, болван?!

— А вот тут он не врёт, — заметил пьяница с серьёзным видом, — ветер, порой, такой, что вся халупа ходуном ходит. Бывало вообще молния бьёт, а на улицу глянешь — ни тучк…

— Прочь пошёл! — старикашка вышел из себя и злобно ударил по столу сухим кулаком, — заткнись! Проваливай!

— О чём он? — Вельбер наморщил лоб, — …молния?

— Да мозги пропил, — огрызнулся Мирандир, — что ты его слушаешь? А ты! Ты ещё здесь, собака?!

— Ухожу, ухожу… — Лазло невозмутимо поднялся со стола и, опираясь на стену, на подгибающихся ногах пошёл к выходу, — и не берите у него выпивку, милостивые господа: эта подлюга разбавляет вино… Ничего не берите: картошка дрянь, мясо — сплошные жилы.

— Свинья неблагодарная… — пробормотал трактирщик, побелев от негодования. Нырнув за стойку, он достал еще один платок и принялся с остервенением протирать стаканы, — а ты, Вельбер, — он вновь поднял глаза на стоящего у стойки мага, как будто бы только что вспомнил о его присутствии, — ты сюда тоже пошутить и поёрничать приехал?

— Мне нужно поговорить с тобой наедине, Мирандир. Это важное дело.

— А, ну ясно, как что важное, так я понадобился, — старик отставил стакан в сторону, — пойдем на кухню, расскажешь.

Вельбер и Мирандир исчезли за дверями кухни. Прошло несколько минут, и они появились вновь.

— Нет, это дурная затея, — трактирщик раздражённо замотал седой головой, — плевал я на походы, слышишь?

— Это касается всех нас, — волшебник перегородил ему путь, но старикашка только отмахнулся.

— Меня не касается! Вот нисколечки. Что бы то ни было, оно обойдет эти глухие места стороной... Можешь на меня не рассчитывать, — Мирандир вернулся к стойке и нарочито громко загремел посудой, давая понять, что разговор закончен.

Вельбер лишь молча пожал плечами.