Багровое сердце

Глава 13

***

Разбуженный предчувствием грядущей войны, Вермен не спал третью ночь подряд. Моргая бессонными огнями кузниц и мастерских, озаряясь зловещими багровыми вспышками, город бурлил, кипел людскими толпами, и пламя лихорадочной, бессмысленной ненависти с каждым часом всё сильнее разгоралось в окнах старого замка, вознесшегося над мрачными городскими улицами.

Во все, даже самые отдаленные уголки своих владений Белиньи разослал гонцов. Он не скупился на обещания, в его словах слышался звон золота, и очень скоро, привлеченные этим звоном, в Вермен начали стекаться старые солдаты и наемники, избравшие войну своим ремеслом, вчерашние крестьяне, нищие, меченные клеймом преступники и просто лихие люди. Герцог собирал армию, и всякий, кто был готов воевать, мог встать под его знамёна.

День и ночь на улицах Вермена грохотали молотки, шипела, испаряясь, вода, слышался лязг железа и ржание коней. В порту, сильно расширенному по просьбе Селема, бросали якоря корабли из далёких стран, гружённые порохом, провизией, доспехами и оружием. Чарующий и терпкий запах дальних стран и иных миров наполнял узкие улочки портовых районов и уже оттуда расползался по всему городу, пропитывая каждый дом, каждый глоток воздуха и каждую пядь земли. Пылая огнями день и ночь, город как будто бы рождался заново, обрастал новой кожей, одеваясь в камень крепостных стен и сверкающий металл.

Заперевшись в канцелярии, Белиньи часами просиживал в поставленном у окна кресле, наблюдая за беспокойно бурлящим городом. Улицы кипели. Вереницы гружёных телег тянулись к портовым складам. Извергая густой чёрный дым, дышали трубы десятков кузниц, и далеко внизу что-то непрерывно грохотало и вспыхивало. Самодовольная улыбка не сходила с лица герцога: крепостные стены вздымались все выше, становясь неприступными, армия росла с каждым часом, и в душе Белиньи всё сильнее крепло ощущение собственного невероятного могущества.

Это чувство было приятным. Оно стало центром его существа, вытеснив безграничную жажду денег и власти. Даже суеверный страх перед Селемом отступал куда-то прочь.

«Что же,» — Говорил Белиньи сам себе: «что бы он ни мнил себе, но уже сейчас он не может не считаться со мной. Пройдёт ещё немного времени, и наше могущество сравняется, а потом я перерасту его, стану выше, стану сильнее… И вот тогда уже я буду покупать его. Я буду диктовать и приказывать. Я буду главным. Я буду властвовать,» — думал он с угрюмой улыбкой на бледных губах: «Я, не он».

Меж тем, тёмный маг, казалось, проникался к герцогу всё большим уважением и доверием. Теперь он появлялся в замке каждый вечер. Садясь напротив Белиньи в высокое чёрное кресло, он рассказывал о том, как идет строительство, и о том, сколько рекрутов было принято в ряды войск. Герцог слушал его со скучающим, снисходительно-благосклонным выражением на холёном лице, но Селем как будто бы не замечал этого. Или предпочитал не замечать.

В один из дней тёмный пришел в замок значительно позже обычного. Он был как будто бы взбудоражен.

— Господин Белиньи, — прошелестел он, подойдя к герцогу, — у меня есть нечто такое, на что вам следовало бы взглянуть… Другого шанса увидеть это не будет. Собирайтесь, мой друг! Мы едем прямо сейчас…

— Что с тобой, Селем? — Белиньи отставил в сторону чашку, из которой, свиваясь кольцами, поднимался ароматный пар, — к чему такая спешка?

— Сегодня полнолуние, Герцог… — чародей сверкнул глазами, — идеальное время для великих магических свершений. Идёмте, я приказал приготовить экипаж для вас…

Чёрная карета с тускло мерцающими фонарями действительно ждала их у самого входа. Едва Белиньи и Селем забрались вовнутрь, как экипаж сорвался с места и со страшной скоростью понесся по шумящим улицам.

— Взгляните, как изменился ваш город, — произнес тёмный, кивнув в окно, где, слившись в пылающий поток, летели огни улиц.

«Именно. Мой город! Знай это, подлец,» — подумал герцог, но ничего не сказал. Он покровительственно улыбнулся, взглянув в глаза Селему, и кивнул.

Экипаж вихрем пронесся по улицам и выехал на старую рыночную площадь. Блеснули воды канала, зазвенели и гулко заскрипели цепи, поднимая чугунную решетку. Карета въехала вовнутрь саркофага и к окнам снова подступила непроницаемая тьма.

— Пойдемте! — маг выскользнул из экипажа и подал герцогу руку, — час полночи уже близок!

Отдёрнув штору, они вошли в уже знакомую комнату с порталом. Едва войдя в комнату, Белиньи вскрикнул и закрыл глаза руками: под куполом зала как будто бы пылало множество раскалённых светил, и их нестерпимое, фантастическое сияние заливало всё вокруг ярким, обжигающим светом.

— Простите, герцог, — чародей засуетился, — совсем забыл, что такое сияние слишком ярко для человеческих глаз — возьмите это, — он протянул Белиньи маленькую пластинку закопченного стекла.

Размазывая по щекам обильно текущие слезы, герцог приставил стекляшку к глазам и взглянул наверх. Под потолком, чуть раскачиваясь на цепях, болталось несколько огромных камней, источавших пульсирующий свет. Белиньи в изумлении открыл рот.

— Мы уже нашли часть сердец — прошептал Селем, — взгляните же сюда, мой друг! Розовый кристалл с острыми гранями — это сердце снегов. Мы отыскали его во льдах севера. Оно было надежно спрятано, но никем не охранялось. Этот мутно-зеленый камень, похожий на блестящий пузырь — сердце болот… О… Сколько времени мы искали его, и сколько сил ушло на то, чтобы его достать. Представьте, герцог: когда мы вытаскивали его из трясины, несколько десятков моих людей затянуло в болото, и они не смогли выбраться… Но это определённо того стоило…

— А этот желтый камень справа?

— Сердце огня, — на застывшем лице Селема танцевали разноцветные отблески — Мы протащили его всего лишь в паре миль от позиций наших врагов. Сердце даже вспыхнуло рядом с их лагерем, но они, кажется, так ничего и не поняли — они были слишком увлечены начавшимся пожаром… — чародей скрипуче закашлялся, — мы тащили его на цепях и цепи вытянулись, раскалившись докрасна. Вот этот камень рядом — это сердце песка. Его, пожалуй, было легче всего добыть. Сердце воды привезли прошлой ночью. Его мы тоже стащили практически из-под носа у светлых. Как оно вам?

— Оно безупречно… — Белиньи невольно залюбовался сверкающим, похожим на каплю кристаллом. Внутри него, за тысячами мелких граней, колыхался влажный, мерцающий отблеск света.

— И очень сильно, — Селем согласно кивнул, — как и сердце бури. Взгляните, оно под самым куполом.

— Я вижу… Однако, здесь не все камни, — герцог рассматривал висящие под потолком сердца, щурясь от яркого света, — кажется, вы говорили, что их около десяти, и, стало быть, не хватает еще двух или трёх…

— Четырёх. Но они скоро будут у нас… — тёмный маг загнул два пальца на рук, — сердце живой и мертвой земли. Сердце грома. Сердце воздуха. Впрочем, — Добавил он поспешно, — его мы нашли. Мои люди уже везут его сюда. Скажите, герцог, вас впечатляет то, что вы видите сейчас?

— Безусловно, — Белиньи холодно кивнул, стараясь казаться спокойным и безучастным, — но, верно, это не все, что вы хотели показать мне?

— Истинно так, мой компаньон, — Селем обвел зал взглядом, — сейчас привезут сердце воздуха, и мы начнём ритуал. Я очень надеюсь, что они торопятся изо всех сил — В глазах мага блеснула багровая вспышка — полночь вот-вот наступит. Я не хочу ждать следующего полнолуния для того, чтобы свершить задуманное… Постойте… — Селем вдруг замер, застыл. Со стороны он мог показаться каменным, лишь черные точки зрачков в его глазах напряженно метались из стороны в сторону, — вы слышите? — прошептал он ликующим шепотом, — вы слышите, господин Белиньи?

Герцог затаил дыхание. В звенящей тишине зала послышался цокот копыт и тяжёлый, надрывный вой ураганного ветра. Звук приближался. Усиливаясь с каждой секундой.

— Они успели — Удовлетворенно произнес Селем.

Через минуту в коридоре раздались спешные, сбивчивые шаги нескольких человек. Крупная рука в кожаной перчатке высунулась из-за шторы и резким движением отдернула её. Несколько закованных в броню магов втащили в зал свитую из металлических цепей сетку, в которой, разбрасывая крупные искры, кувыркался полупрозрачный голубой камень.

— Давайте быстрее! — Селем раздраженно взмахнул руками, подгоняя пришедших, — и не забудьте спустить на пол остальные сердца. Уже почти полночь!

Со скрежетом закрутился подъемный механизм. Окруженные ореолом слепящего сияния, камни медленно поплыли вниз.

— Отойдите в сторону, герцог, — Селем снял плащ и остался в длинной, расшитой багровыми узорами церемониальной накидке — свет будет сильнее, чем раньше. Вы ведь не хотите ослепнуть?

С глухим стуком сердца коснулись пола. Закутанные в плащи фигуры сняли с камней цепи и замерли у стен зала.

Медленно и напряженно, будто борясь со страшной тяжестью, Селем поднял руки.

Лежащие вокруг портала камни вдруг разом всколыхнулись и взмыли над полом. Их сияние заструилось и, меняя форму, обратилось в дрожащие языки разноцветного пламени. Чародей что-то зашептал, и сердца, чуть покачиваясь, двинулись вокруг портала, постепенно ускоряясь. Их свет разгорался все сильнее.

Воздух в зале раскалился, стал тяжелым и вязким. Не в силах справиться с внезапно накатившим страхом, Белиньи отступил за портьеру, в прохладные сумерки коридора, и потрясенно замер, глядя из темноты на кружащий вокруг портала сияющий вихрь.

Селем безостановочно бормотал заклятие и в его глазах полыхал ослепляющий зеленый огонь. Вокруг портала, переливаясь, крутился купол яркого белого сияния. Разноцветное кольцо становилось всё плотнее. Сжавшись вокруг серых монолитов, оно, казалось, уже не вертелось, а только пульсировало резкими, нестерпимо яркими вспышками.

Селем вдруг взмахнул рукой, и из кольца широкими дугами вырвались потоки света. Прочертив в воздухе светящиеся шлейфы, они влетели меж колоннами портала и, столкнувшись, взорвались миллиардами искр самых немыслимых цветов. Камни, дымясь, разлетелись по углам. Сияние внутри них начало постепенно угасать, мерцая и тускнея. Белый купол вокруг портала вспыхнул и растворился в воздухе.

Зал вновь окутала тьма. Дрожащие, полуживые огоньки забились в остывающих на полу раскаленных сердцах. Лишь портал продолжал слабо светиться — за его колоннами сиял всеми красками древний, неизведанный мир.

***

Было ещё темно и ночное небо горело синеватыми звёздами, когда маги собрали шатры и вновь двинулись в путь.

Растянувшись на многие мили, запылённое войско долго шло через почерневшие поля и болота, сгнившие осыпавшиеся рощи и брошенные деревни, где не осталось даже собак.

Утра как будто бы не было: в час восхода огромная грозовая туча поглотила небо с маленьким, пепельно-розовым кругляшом солнца, и всё вокруг затянуло непроглядной, давящей серой дымкой.

Ближе к полудню пошел дождь с крупным градом, а затем и снег — пушистый и липкий. Земля под ногами идущих предательски зачавкала, и очень скоро колонны магов буквально потонули в пузырящейся серой жиже.

На берегу мелководной безымянной реки войско сделало привал. Вбив шесты в раскисшую землю, маги растянули на них широкие, закрывающие от дождя тенты. Кто-то развел огонь, и через несколько минут мглистый, погруженный в серую дымку берег, озарился пламенеющим отблеском десятков костров.

Вельбер сидел за одним из тентов, среди своих солдат, прячась от дождя и снегопада.

В палатке было тесно. В закопченном походном котелке бурлило какое-то варево, и из-под неплотно прикрытой крышки клубами валил пар, пахнущий гвоздикой и лавровым листом. Невдалеке, невидимые за камышами, плескались речные воды, и словно в такт им со всех сторон, шумя, накатывался тихий тревожный гул сотен голосов. Говорили, впрочем, немногие: большинство просто молчало, кто-то ел, пользуясь короткой передышкой, кто-то грелся у костра, некоторые спали.

Под соседним тентом, верхом на вещевом мешке сидел Мистра. Собрав в хвост мокрые волосы, он достал лютню и заиграл какую-то мелодию, почти неразличимую за шумом дождя, но на этот раз никто не слушал его.

Маги выставляли в проходы между тентами глиняные миски, и когда дождь наполнял их до краев, забирали обратно и, передавая друг другу, по очереди пили чистую, прохладную воду.

Вельбер вышел под дождь и долго бродил по лагерю, ища Лауру. Он нашел её не сразу: Светлоокая сидела под раскинутым пологом и задумчиво штопала плащ. Маг окликнул её.

Девушка подняла на него глаза и тут же вернулась к своему занятию.

— Здравствуй, — коротко сказала она.

— Что-то случилось? — он сел рядом с ней, — расскажешь?

— Ничего не случилось, — Лаура оборвала нитку, — просто у тебя слишком много проблем, Вельбер. Не хочу влезать в них… Ты и так стал нервным.

Маг пожал плечами. Холодность Лауры обезоруживала его.

— Понимаю. Просто думал, что так будет проще…

— Так?

— Вместе.

— Вместе? — девушка грустно улыбнулась, — в том и дело, Вельбер. Ты не умеешь быть проще. Ты как будто бы не понимаешь простых вещей и… простых отношений. Я всего лишь сделала шаг тебе навстречу, но я не думала, что ты сразу начнёшь всё усложнять. Ты просишь больше, чем я могу дать тебе, Вельбер… — Лаура придвинулась к магу и провела своей мягкой теплой ладонью по его небритой щеке, — что-то ты бледный сегодня…

— Я в порядке.

— Надеюсь… — Лаура улыбнулась, — прости… наговорила тебе сейчас такого… Но на самом деле, я тоже скучала, — она обняла его, — сегодня ночью я могу снова прийти. Хочешь? Не против…?

Она осеклась, взглянув в его лицо.

— Лучше не стоит, — он сжал руку Лауры и медленно отпустил, — ты права.

Он встал и вышел под дождь.

— Вельбер… — она шагнула к нему, но в тот же момент ливень ударил с утроенной силой, и кипящая пелена дождя разделила их. За стеной прозрачных капель мелькнуло лицо мага, его губы шевельнулись: он явно сказал что-то, короткое и ёмкое, но Лаура ничего не услышала.

Вельбер отвернулся от тента и пошел прочь. Дождь усиливался, и маг скинул капюшон, запрокинул голову, подставив лицо холодным щекочущим каплям. Вернувшись под свой тент и найдя место посуше, он расстелил свой плащ среди влажной, серой травы, и лёг ничком, прижавшись лицом к промерзшей земле.

Вдали, за бушующей стеной ливня, размытые и размазанные, плавали серые тени. Сотни струй, сливаясь в одну, рокотали бесконечным потоком, и в нём лежащему магу слышался не то ровный шаг колонн, не то боевой марш и грохот барабанов, не то шум лавины, сходящей с сияющих снегом вершин Мистрала.

Вода с ревом катилась по сырым берегам, смывая в реку грязь и песок, и её живой, клокочущий шум как будто бы уносил Вельбера всё дальше и дальше. В какой-то момент маг отрешился от всех земных печалей и забот, и, закрыв глаза, просто уснул.

***

Сон пришел к нему не сразу. Сначала чародей просто плавал в пульсирующей, истекающей каплями темноте, в пустоте без неба и земли, без стен, без дна.

Он долго кувыркался в ней, шёл не то вверх, не то вниз, пока не наткнулся на что-то твердое и холодное. Протянув руку во тьму, он ощупал окружающее его пространство и понял, что лежит на земле.

Волшебник поднялся. Темнота вдруг исчезла. Вокруг, вздев в сырое осеннее небо голые ветки, стояли неподвижные, почерневшие деревья. Вельбер огляделся: лес окружал его со всех сторон, и лишь вдали, ближе к востоку, среди узловатых, тёмных ветвей, светился кусочек раскаленного, красного горизонта — солнце ещё только вставало.

Продираясь сквозь сухо трещащие кусты, чародей пошел на свет. Цепкая, увядшая трава металлически шуршала под его ногами. Переступая через поваленные стволы и огромные вывороченные коряги, маг брёл вперед, и чем дальше он шел, тем ярче и явственнее проступало из-за деревьев красное пятно небосвода.

Очень скоро он вышел на широкую, проложенную прямо через чащу дорогу. Земля здесь была истоптана и разъезжена. Между двух неровных, чёрных желобов, обозначавших колею, кустиками росла серо-зеленая жесткая трава, и светились пурпурными пятнышками колючие головки низкого чертополоха.

Едва Вельбер вышел на обочину, как где-то вдалеке заржал конь. Маг замер. Ржание повторилось, а затем в холодной сухой тишине послышался приближающийся дробный цокот копыт.

Через несколько мгновений меж деревьями мелькнул дорожный плащ, и в том месте, где дорога делала крутой изгиб, сворачивая в чащу, возникла фигура всадника.

Вельбер узнал его сразу. Незнакомец остановился невдалеке и медленно слез с коня. Плотнее надвинув на лицо широкую, выгоревшую шляпу, он подошел к магу и подал ему бледную, узкую ладонь.

— Здравствуй, Вельбер.

— Здравствуй, — маг пожал протянутую руку, — я, правда, не знаю твоего имени, но чувство такое, будто мы знакомы очень давно… Знаешь, ты всегда появляешься неожиданно, сваливаешься, как снег на голову.

Незнакомец улыбнулся из-под шляпы.

— Я и есть снег. Ты ведь не спрашиваешь имени у снега?

— Да, да. Ты всегда говоришь что-то такое… — чародей сделал неловкую попытку заглянуть под шляпу, но гонец молниеносно отступил на шаг назад и снова улыбнулся, — ты принёс мне письмо?

— Напротив. Это у тебя, кажется, есть письмо для меня… Но не думаю, что стоит его отправлять. Теперь это уже бессмысленно.

Вельбер вспомнил о своём письме к Вилленхофу.

— Бессмысленно? Почему?

— Идём за мной, — неизвестный проигнорировал вопрос. Отвернувшись, он шагнул в чащу леса, — запомни место, Вельбер. Хорошо запомни. Запечатлей в памяти. Очень скоро тебе это понадобится.

— Зачем?

— Просто запомни, — незнакомец качнул головой, — пойдём.

Гонец долго вёл мага через облетевший, мрачный лес. Ступая по шуршащим листьям, они шли через помертвевшие поляны, переступали маленькие овраги и быстро бегущие неглубокие ручьи. Возле одного из таких ручьев незнакомец ненадолго остановился. Взглянув в воду, он покачал головой и ускорил шаг.

— Это очень грустно, Вельбер — сказал он, покачав головой, — будь сильным.

— Что именно грустно? Я не понимаю тебя.

— Скоро ты всё поймешь, — не поворачиваясь, ответил гонец, — мы почти на месте.

Прорвавшись сквозь цепкие кусты боярышника с маленькими потемневшими ягодами, они оказались на небольшой круглой поляне. Вельбер с удивлением заметил, что трава здесь не была тронута ни тлением, ни морозами. Зелёный дерн, блестящий редкими бусинками подтаявшего инея, пушистым ковром покрывал поляну. Красные пятнышки ягод мерцали средь травы, и кое-где, чуть увядшие от холодов, белели маленькие, еле заметные цветы.

— Поразительно… Ты видишь? — Вельбер опустился на траву и с наслаждением провел по ней рукой, — природа здесь ещё живая. Последний раз я видел такие поляны разве что в Мистрадине.

— Запомни место, — незнакомец в задумчивости бродил по траве, — здесь всё иначе. Это особая земля. Внутри неё, здесь… — он не договорил, встал на одно колено и положил руку на влажную почву, — будь сильным, Вельбер. Будь сильнее других, потому, что от тебя зависит слишком многое… Завтра… Завтра случится…

— Что случится? — чародей замотал головой, озираясь по сторонам.

Человека в шляпе нигде не было. Он как будто бы растаял в воздухе, растворился утренним туманом. Не было и поляны — вместо неё кругом чернела влажная, пропитанная дождем земля. Ветер хлопал сырым пологом тента. Вдали тлел оранжевый, огнистый закат, и у потемневшего горизонта бродили недобрые багровые огоньки.

«Сон. Чертов сон…» — Вельбер откинулся на плаще: «уже вечер, а как будто бы и не спал вовсе… Усталость. Это все усталость и напряжение. Лаура, наверное, права — я слишком нервный стал. Слишком много беспокоюсь и остановиться не могу. Скорее бы это всё закончилось. И эта война. И этот дождь… Скорее бы закончился дождь,» — маг снова закрыл глаза — «завтра, завтра случится…» — сказал он себе перед тем, как провалиться в беспамятство. Тяжёлое и тихое. Такое же чёрное, как предыдущее, но на этот раз без снов.