Заклинатель 6

Глава 4

4.

Походный лагерь медленно наплывал из-за горизонта. Мы ехали неспешно, чтобы нас успели рассмотреть, поняв, что четверо всадников не представляют опасности.

Утоптанный снег извилистой дороги легко ложился под копыта коней, справа и слева раскинулись заснеженные поля, громада Каменного Клина величественно вырастала в размерах, закрывая половину небосвода. На фоне гигантских отвесных скал лагерь стали казаться чем-то мелким и несущественным. Да и сама собравшаяся у подножья армия больше напоминала скопище надоедливых насекомых, чем походила на грозную силу, способную обуздать это великолепное творение природы.

— Мда, никогда такого не видел, а я побывал во многих местах, — пробормотал Дитрих, разглядывая горные образования, закрывающие долину с трех сторон.

Издалека Клин действительно казался меньше, чем являлся на самом деле. По мере приближение становился понятен истинный масштаб отвесных скалистых стен. И это производило впечатление.

К сожалению, насладиться красивыми видами не получилось.

— Это идиотизм, — уже в который раз пробурчал Берг.

Плотно сбитого наемника не волновали красоты гигантских скал, его беспокоил приближающийся лагерь чужого войска, а точнее те, кто находился внутри. Ничего хорошего от встречи с ними мечник не ждал, и не уставал об этом напоминать.

— Это глупо, не следует соваться туда.

Это повторялось это уже несколько раз, при этом наемник то и дело тревожно вглядывался в силуэты надвигающихся шатров и палаток с развивающимися знаменами.

— Заткнись, ты уже надоел, — не выдержав, буркнул Сорен.

Но Берг его не слушал, вместо этого коренастый солдат удачи посмотрел на меня, умудрившись извернуться в седле чуть ли не сто восемьдесят градусов.

— Мы о таком не договаривались, — пробубнил он.

Дитрих помедлил, но поддержал товарища неуверенным кивком, в отличие от приятеля, недовольного происходящим, он сохранял спокойствие, но было это по-настоящему или всего лишь умелой игрой оставалось неясно.

— Хочешь еще одну прибавку? — лениво растягивая слова процедил я и усмехнулся: — В конце концов, у тебя был выбор: ты мог попытать счастья на трех других направлениях, никто тебя силой не гнал или забыл?

В ответ Берг пробурчал под нос что-то неразборчивое. Конечно, наемникам можно накинуть сверху пару монет к уже обещанному гонорару, но тогда это будет выглядеть, как вымогательство. Чего, откровенно говоря, хотелось бы избежать. Если при каждой опасности, паршивцы начнут требовать очередную прибавку, то в итоге окажется, что я им должен целую гору золотых монет, а это явно не в моих интересах. Пусть отрабатывают старую плату.

— Это дурость, нас просто повяжут и вздернут в петле, как лазутчиков, — снова завел старую песню Берг спустя короткое время.

Это начало утомлять, причем не только меня.

— Если не закроешь пасть, я сам вырежу тебе язык и никого вешать не придется, — злобно пообещал Сорен, кому тоже надоело нытье коренастого мечника.

Берг мрачно покосился на гвардейца, но подумав, затевать свару не стал, видимо вспомнив о присутствие темного колдуна, которому явно скоро надоест терпеть подобные выходки. И что он в таком случае предпримет предугать наемник не мог, а рисковать проверять было слишком опасно.

А я в этот момент вдруг подумал о постулатах мар-шааг. Не о самосовершенствовании, а внутренней свободе, без которой невозможно расти над собой.

Это было очень важно — ощущение внутренней свободы. Идти куда хочешь, делать что хочешь, не оглядываясь. Это потрясающее чувство, без которого не обойтись. Пойти наперекор своим страхам, поступать так, как никогда не поступал. И через это обрести понимание, что все возможно, получив уверенность в себе.

Потому как лишь идя наперекор своим страхам, мы обретаем подлинную свободу.

При всей своей кажущейся независимости ни Берг, ни Дитрих никогда не смогут достичь подобного состояния. Их всегда будут вести по дороге жизни страсти, желания и потребности. Они не смогут возвыситься до понимания безграничной свободы, потому что слишком ограниченно смотрят на мир через призму бытовых нужд и заурядного выживания.

В противоположность этому Сорен демонстрировал иное отношение. Даже находясь с нами, он это делал не потому, что к этому вынуждали обстоятельства, как на первый взгляд казалось, а потому что сам этого хотел и в любой момент мог уйти.

Хотя на первый взгляд, все выглядело наоборот, что бывшие инструкторы по обращению с оружием имели больше свободы, имея возможность в любой миг уехать. Но это совершенно не так. Их удерживала сама ситуация, что порождало скованность сознания. У темного гвардейца такого нет. Несмотря обязательство вернуть долг и желание заполучить комплект артефактных доспехов, он в любой миг он освободиться от этого, потому что даже в таких обстоятельствах сохранял внутреннюю свободу выбора.

И Сорен понимал это, и тем отличался от наемников.

— Одно действие порождает другое, один поступок ведет к следующему, и так создается цепь событий, ведущих к нужной цели, — размеренным тоном произнес я ни к кому конкретно не обращаясь.

Берг и Дитрих привычно пропустили странные фразы темного чародея мимо ушей, зато гвардеец заинтересованно посмотрел в мою сторону. В ответ я повернул закрытую капюшоном голову к нему.

— Понимаешь, о чем я?

Помедлив, черный рыцарь задумчиво кивнул.

— О причинах и следствии. Каждый наш поступок влияет на нашу жизнь, в той или иной мере.

Я одобрительно качнул головой.

— Верно. И об этом всегда нужно помнить. Без этого наступит хаос, который неизвестно к чему приведет. Жизнь это не сплошная ровная полоса, а прерывистая изломанная линия, каждый раз меняющая направление. Порой резко, порой плавно, но всегда изменяющая вектор движения. Никогда нельзя об этом забывать.

Сорен вновь кивнул, в этот раз более медленно и обдуманно, запоминая услышанные слова.

Тем временем мы достаточно приблизились к границам лагеря, чтобы нас наконец заметили и обратили внимание. Навстречу шагнула слегка пошатывающаяся фигура, судя по неуверенной амплитуде движения, вояка был пьян. До сих пор праздновали победу, так что даже часовые не просыхали? Забавно. С другой стороны, судя по экипировке и проглядывающему на груди гербу, это чьей-то дружинник, а не воин Закатных Островов.

— Куда… ик… идете… — солдат пьяно качнулся. Мутные глаза уставились на возвышающихся всадников, для этого пришлось задрать голову, что пьянчужке явно не понравилось.

— А ну-у… куда… кто такие… почему без разреш… я.

Спокойно дождавшись окончания размытой фразы, Сорен помедлил, а затем расчетливым движением пнул пьяного дружинника прямо в лицо, носком сапога вминая носовые хрящи в рябую физиономию.

Пьянчуга завертелся, вереща, как резанная свинья, свалился в снег. Грязные волосатые пальцы размазывали кровь по лицу, при каждом задетом сломанном носе следовало новая порция визга и крови.

Пнув алкаша, Сорен спокойно выпрямился, продолжая сохранять бесстрастное спокойствие, не делая попыток скрыться или нечто подобное. Он будто ждал, когда подойдет кто-нибудь более адекватный.

И подхватившиеся вначале приятели размазывающего по морде кровь воющей пьяни, мгновенно поняли это, резко остановившись. До этого они сидели, собравшись вокруг перевернутой бочки, играя с кости, с интересном наблюдая за происходящим. Когда дружок получил болезненный удар в лицо, вскочили, но тут же затормозили, сообразив, что враги не стали бы себя так вести, сначала врезав часовому, а затем спокойно оставаясь в седле.

— Кто такие? — прорычал вынырнувший из-за ближайшей палатки мордатый мужик с нашивками десятника.

— Срочное послание к командующему экспедиционного корпуса от его светлости сэра Тэлбота Прайса, лорда-протектора Закатных островов, — лениво растягивая слова процедил Сорен.

И в один миг ситуация изменилась. Упоминание главного организатора «похода» разом образумило самые горячие головы.

У гвардейца хорошо получилось сыграть роль пока лишь слегка раздраженного, но уже испытывающего нетерпение высокопоставленного офицера имперских вооруженных сил, вынужденного общаться со всяким отребьем. Пока все лишь ограничилось простым пинком в пьяную харю, но дальше могло последовать более суровое наказание за проявленную нерасторопность и ненадлежащее выполнение воинских обязанностей на посту, не говоря уже о грубости в отношении вышестоящего начальства.

Все это будто промелькнуло в воздухе, и десятник это хорошо уловил, сделав попытку вытянуться по стойке смирно (не слишком убедительно, похоже десятник и сам хорошо принял на грудь, хоть и сохранял больше ясности ума в отличие от подчиненных).

Десятник оглядел нас, особенно задержавшись на черных доспехах Сорена, мрачно кивнул.

— Я отведу вас к шатру командира, — сказал он, развернулся и молча направился в центр лагеря, меся под ногами грязь вперемешку с растащим снегом. Мы молча последовали за ним. Кони ступали медленно, позволяя с высоты седла без помех осмотреться.

Вокруг курились костры, над огнем многих висели котлы, солдаты кашеварили. Без изысков, зато вполне добротно и сытно, видно, что командование на припасах не экономит, хотя по идее зима и заниматься сбором припасов по окрестностям проблематично.

На новоприбывших гостей почти не обращали внимание, а если смотрели, то без особого интереса. Разве что над Сорене останавливали взгляд, но только из-за приметных темных доспехов, такие рядовые ратники не носили. Берг и Дитрих в этом отношении не выделялись, больше походили на сержантов, сумевших скопить на добротную броню, чем на офицеров из рыцарского сословия, несмотря на все свои умения орудовать мечом. Обычные солдаты такое быстро подмечали и реагировали соответствующе.

Я в свою очередь выглядел темной лошадкой. Непонятно, то ли обычный гражданский, то ли пытающийся сохранить инкогнито аристократ, скрывший за капюшоном лицо. Благородных здесь тоже хватало и среди обычных рыцари и среди командного состава из числа прибрежных баронов и графов. Они тоже не вмешивались, провожая процессию лишь чуть более внимательными взглядами, чем простые солдаты.

— Ждите здесь, — велел десятник и нырнул в большой шатер, разбитый посреди лагеря. На верхушке реял штандарт со знакомым рисунком — гербом Закатных Островов, отличающийся от изначального знака Единения — символа Старой Империи, изображенного на доспехах Сорена.

На которые в первую очередь и уставился, вышедший из шатра откинув полог в сторону, плечистый воин в стальной броне. Его взгляд буквально прикипел к нагруднику гвардейца, разглядев золотистые линии на темном фоне металла.

Черное с золотом.

— Командир Йорк, пятый пехотный полк Возрождения, — представился офицер.

— Командир Сорен, Черная гвардия, — представился в ответ Сорен.

Несколько секунд воины молча разглядывали друг друга.

— Я не ошибусь, если предположу, что это настоящие доспехи Старой Империи? — сказал Йорк, кивнув на нагрудник и тут же без остановки добавив: — Я слышал, что некоторые гвардейцы разыскивают настоящую броню имперской гвардии, но в первый раз вижу целый нагрудник.

Сорен небрежно кивнул, словно речь шла о незначительной мелочи.

— Мне повезло, — скупо сказал он, не вдаваясь в подробности.

Настала очередь Йорка медленно кивать, признавая право офицера не распространяться о секретах, позволивших добыть дивную артефактную броню, за которую иные были готовы убить.

Доспехи имели оригинальные очертания, которые ни с чем не спутать и это сыграло свою роль, на нас уже не смотрели, как на откровенных чужаков, хотя определенная настороженность все же присутствовала.

— Что вы здесь делаете? Не думал, что гвардия действует в таком удалении от основных сил.

Взгляд офицера безразлично скользнул по фигурам Берга и Дитриха, таких видел уже не раз, половина лагеря похожи на подобных бойцов. На мне взгляд задержался, настороженно замер, чутье опытного рубаки подсказывало, что всадник в темном плаще, похожий на сгусток мрака, не так прост, как хотел казаться.

— По приказу лорда-протектора я сопровождаю Га-Хора Куэль Ас-Аджари в крепость для проверки работы Обелисков, — сообщил Сорен и пояснил: — Уважаемый Га-Хор является магом и согласился на предложение его светлости помочь разобраться с древними магическими механизмами.

Лицо воина приняло озадаченное выражение.

— Но у нас уже есть маг, и, кажется, он уже занимается этими Обелисками. Хотя признаться честно, я об этом мало что знаю.

Гвардеец равнодушно пожал плечами, как человек, который делает лишь то, что ему приказали.

— Возможно лорд-протектор считает, что вашему магу не помешает помощь. Или он торопится восстановить обороноспособность Каменного Клина, используя для этого любые возможности. Крепости должны быть, как можно скорее подготовлены к обороне. Разве не так?

Йорк кивнул, но наморщил лоб, пытаясь сообразить, что делать. Похоже его оставили в лагере старшим, поручив присматривать за вольницей союзных войск, но в должностные обязанности не входило принятия решений на таком уровне.

Наконец он изрек:

— У вас есть сопроводительное письмо от его светлости или что-то подобное, удостоверяющее ваши полномочия?

Обращенный на Сорена взгляд оставался спокойным, но теперь он молчаливо говорил: ты можешь доказать, что ты тот, за кого себя выдаешь? Артефактные доспехи истинной гвардии это конечно хорошо, но не помешает что-нибудь более весомое.

— По дороге сюда на нас напали разбойники. Ничего особенного, какой-то сброд, который мы легко разогнали. К сожалению во время боя одна из заводных лошадей с моими личными вещами понесла и сбежала, — расчетливо скучающим тоном поведал Сорен, будто говоря о бытовом пустяке.

Но это не помогло, взгляд офицера вновь стал подозрительным.

— Вы должны понять меня, я не могу просто так пропустить незнакомых людей к командующему, — вкрадчивым голосом произнес он, при этом сделав незаметный знак парочке солдат в стальных доспехах рядом сохранять бдительность. Руки латников невзначай легли на рукояти мечей.

Сорен сделал вид, что не заметил этих телодвижений, сохраняя ледяное спокойствие.

— Конечно понимаю, — произнес он, помедлил и назвал несколько имен из окружений лорда-протектора и некоторые подробности внутренних взаимоотношений, которые точно не могли знать посторонние. При этом прозвучали речевые обороты, какие мог знать только выходец с Закатных Островов и вряд ли бы употреблял человек с континента.

Этого произвело впечатление, лицо Йорка смягчилось, он понял, что видит не переодетого лазутчика, а своего.

— Хорошо, кажется это действительно вы. Прошу прощения, но вы понимаете, я должен соблюдать осторожность. Не все местные жалуют нас, — офицер развел руками, как бы говоря: что поделаешь, служба.

Сорен коротко кивнул.

— Разумеется, я понимаю. Чем дальше в глубь материка, тем чаще случаются нападения. Люди не понимают, что мы несем мир, закон и порядок.

Теперь они говорили на одном языке, офицер растянул рот в улыбке.

— Глупцы, вместо того чтобы признать нашу власть, они делают себе только хуже.

Гвардеец и офицер коротко рассмеялись.

— Я провожу вас к командующему, он сейчас в Восточной крепости, — наконец решился Йорк и сделал знак маячившему неподалеку оруженосцу. Одновременно латникам был дан сигнал к отбою. Парнишка с готовностью бросился к коновязи сбоку от шатра и вскоре подвел офицеру оседланную лошадь.

Еще через несколько минут мы неспешно проследовали под аркой распахнутых настежь ворот захваченной крепости. Первый этап инфильтрации завершился, нам удалось сойти за своих, посмотрим, что будет дальше.