Я вернулась, чтобы сжечь его дом

Глава 12

На меня набросили грязную длинную накидку, которая полностью скрыла желтое платье, вытащили дорогие шпильки, растрепали волосы, а уж потом потащили дальше. Теперь никто не угадал бы во мне благородную девицу из дома Ли.

Прежде чем я успела опомниться, шум веселящейся толпы остался далеко позади. Мои похитители не уходили от реки. Они спустились с возвышенности туда, где вдоль берега тянулись деревянные склады неприглядного вида и перед каждым торчал отдельный причал для небольших лодок. В один из таких складов меня затолкали, небрежно привязали к столбу, что поддерживал крышу, но так, чтобы вход оказался за моей спиной. Сами похитители расселись перед входом, и я не могла их видеть, только слышать.

Сердце мое колотилось, как сумасшедшее. За две жизни меня похитили в первый раз. Я… я даже не смогла закричать там, на площади, попросту не сообразила. Горло болело после жесткой хватки, но вдруг это не помешало бы мне позвать на помощь? Там было столько людей!

Закричать сейчас? Рот мне не заткнули.

Наверное, я могла бы, но очень-очень сильно боялась. А вдруг меня ударят? Вдруг они осквернят мое тело и погубят мою чистоту? Да и кто будет оставаться возле складов, когда неподалеку проходит праздник. Хотя какая-никакая охрана быть должна.

Закричать? Я попыталась, но из горла выходил лишь глухой сип. И тогда я беззвучно заплакала.

— Уж больно легко вышло, — сказал один. Он чуть присвистывал при разговоре.

Я застыла, прислушиваясь к их словам. Вдруг узнаю, кто меня похитил и зачем?

— Да трудно ли сладить с девицей? — а этот картавил.

— Ты что, ослеп? Видел, сколько с ней охраны было? Если бы их не убрали, мы б тут не сидели.

Третий странно выговаривал слова, будто родился не в Линьцзин. Я не могла понять, это всего лишь выговор в какой-то отдаленной провинции или один из похитителей — иноземец.

Они снова замолчали.

Как только страх немного утих, я почувствовала, как затекло тело. Меня скрутили недостаточно туго, и я могла шевелить руками и ногами. Я завозилась, стараясь устроиться поудобнее.

— Скучно сидим, — сказал Свистун. — Может, того? Повеселимся с девкой?

— Пойди осмотрись лучше, — велел иноземец. — Кто-то мог и приметить, как мы ее утаскивали.

Послышалось шебуршение, потом шаги, скрип двери…

— И долго нам ждать? — спросил Картавый.

Видимо, мужчина с акцентом был среди них главным.

— Сколько надо, столько и будем ждать. Время с нами не оговаривали. Никто ж не знал, когда она выйдет.

Значит… значит, они ждали именно меня. Ну, конечно же, меня, иначе бы они не стали похищать девушку с охраной. Там было полным-полно других девиц без подобных осложнений.

Выкуп? За дочь правого министра можно выручить немало. Вот только если я не вернусь домой до темноты и о похищении станет известно в городе — моя репутация будет уничтожена. Никто не поверит, что украденная девушка осталась нетронутой. А кому нужна треснутая яшмовая подвеска?

За моей спиной шумно вздохнули.

— Парни долго не идут. Мож, стряслось чего?

— Придут, — отозвался иноземец. — Поди, уходят от стражей. Как хвост сбросят, так придут.

Рядом что-то пискнуло. Я изогнулась, выкрутила шею, увидела крысу на тюках и взвизгнула.

— Будешь орать — вобьем кляп, — лениво сообщили мне из-за спины.

Голос? Я могу говорить.

— Тут… тут крыса, — прошептала я.

Нет, все-таки голос пока не вернулся. И меня не услышали.

— Думаешь, куда ее? Вернут за выкуп или продадут?

— За девок много цяней не дадут. Их под запрос берут, ну вроде приглянулась кому.

— А нашу как? Ради выкупа или…

— Почём мне знать? Наше дело — украсть и передать, а что потом — плевать.

Писк послышался ближе. Я снова извернулась всем телом. Крыса сидела на том же месте и терла лапками морду, потом вдруг замерла, насторожилась и убежала. Снаружи послышались шаги, что-то загрохотало, мужские возгласы, хрип, щелчок, стоны.

— Она здесь! — знакомый тоненький голосок. — Госпожа здесь!

В поле моего зрения показалась маленькая девичья фигурка.

— Ши Хэ, — прошептала я и снова расплакалась, но уже от облегчения.

Девочка вцепилась в веревку и стала дергать, но та не поддавалась. Мимолетный блеск стали! Путы наконец ослабли, и Ши Хэ, всхлипывая вместе со мной, сорвала обрывки веревки, помогла встать, отряхнула платье от прилипшего сора. На подгибающихся ногах я развернулась к двери и охнула.

На полу склада лежали два бездыханных тела, из шеи одного торчал арбалетный болт, на втором ран видно не было, но под ним растекалась большая лужа крови. Неизвестные мужчины, одетые, как обычные горожане, занесли еще один труп и бросили к первым двум. А следом в дверном проёме показался смутно знакомый господин, только лица я сразу не распознала — солнечный свет бил из-за его спины и слепил глаза.

— Спасибо, добрый господин! — сказала Ши Хэ, поддерживая меня за локоть. — Спасибо! Если бы не добрый господин, что было бы с моей госпожой?

— Она цела? Не ранена? Платье не порвали?

При помощи Хэ я сделала несколько шагов к выходу, стараясь держаться подальше от убитых. Мои мысли путались. В одно мгновение я думала о мертвецах: кто из них присвистывал? Тот, что уткнулся лицом в пол? В другое удивлялась, почему моего спасителя так волнует какое-то платье, а в третье спрашивала себя, нет ли тут поблизости уборной.

Но стоило нам подойти ближе к тому господину, как все мысли вмиг исчезли. Кроме одной. Почему он здесь? Почему именно он? Как меня вообще нашли?

— Господин, больше никого подозрительного поблизости нет, — с коротким поклоном доложил вошедший мужчина.

— Их было трое? — господин строго посмотрел на меня.

Его дикие раскосые глаза пугали даже сейчас.

— Кажется, да, — прошептала я.

— Почему ты шепчешь? Эй, маленькая проныра, осмотри шею госпожи!

Ши Хэ встала на цыпочки, взглянула и испуганно пискнула:

— Там всё черное!

Господин повернулся к слуге или охраннику:

— Найди тонкий шарф или хотя бы отрез ткани похожего оттенка, — затем обратился к Ши Хэ: — Маленькая проныра, уложи госпоже волосы. Прическа совсем растрепалась.

— Они забрали украшения, — снова просипела я.

— Обыщи тела, — приказал он другому слуге.

Как же его зовут? В прошлой жизни мы с ним не встречались, и Сюэ Сюэ никогда не считал его важной фигурой, потому почти не упоминал о нем, а если и упоминал, то лишь по его положению в императорской семье — девятый принц.

Я села на тюк так, чтобы не видеть мертвецов, и Ши Хэ начала собирать мои волосы в пучок, но у нее ничего не получалось. Она больно дергала пряди, скручивала их так и сяк, а они все время рассыпались.

— Отойди! — голос принца.

Он ловко закрутил пучок, закрепил шпильками и добавил украшения, отобранные у похитителей.

— Самая бесполезная служанка среди всех, кого я видел, — сказал он холодно. — Защитить госпожу не может, уложить волосы тоже. Для чего тебя взяли, маленькая проныра?

Я встала, низко поклонилась:

— Эта недостойная благодарит девятого принца за спасение и заботу. Эта недостойная никогда не сможет отплатить девятому принцу в полной мере за его помощь, даже если отдаст всю свою кровь и сотрет в пыль кости. Но эта недостойная умоляет девятого принца не обижать служанку. Она была взята в семью Ли совсем недавно и не успела обучиться всему, что должно.

— Твоя семья сейчас на фестивале? — он словно не слышал моих слов. — Твой отец — правый министр Ли?

— Так и есть, девятый принц.

— Пойдем, я провожу тебя к их павильону. Надень пока эту накидку, не нужно, чтобы благородную девушку видели в этих трущобах.

Я с отвращением накинула ту же мерзкую тряпку и, склонив голову, последовала за принцем.

— Как девятый принц узнал, где я?

— Твоя служанка подняла крик. Ее пытались убить, но мои люди поймали убийцу и хорошенько расспросили.

— Значит, — хрипло прошептала я, — о моем похищении теперь знают?

Он лишь хмыкнул. Ответила Ши Хэ:

— Нет, юная госпожа, меня никто не слушал. Если бы не добрый господин, эта служанка была бы уже мертва, и никто бы этого не заметил.

— А мои охранники? Они живы?

— Скорее всего, нет, — сказал принц. — Я велел вынести их оттуда. Если живы — к ним позовут врачей. Если мертвы — тела вернут вам в поместье.

И никто не узнает, что были убиты люди из поместья Ли и что была похищена младшая госпожа. Это спасение не только моей жизни и чести, но и репутации семьи Ли.

Я остановилась и еще раз отвесила низкий поклон:

— Семья Ли в долгу перед девятым принцем.

— Оставь церемонии до более подходящего момента.

Мы поднялись по склону, и передо мной снова показалась праздничная площадь, разукрашенная фонарями и бумажными гирляндами. Сотни людей в богатых и не очень одеждах ели, пили, смотрели на лодки, веселились, словно ничего не случилось. Словно всё, что я только что пережила, просто привиделось.

К нам подбежал человек, передал легкую желтую кисею, и я повязала ее на шее пышным бантом. Да, это не совсем подходило к моему платью, но пусть лучше люди увидят дурной вкус, чем синяки на шее.

Я украдкой посмотрела на принца так, чтобы не оскорбить во второй раз чересчур пристальным вниманием к его необычной внешности. Редко можно увидеть знатного человека, который столь мало напоминает ученого или чиновника. Всё же в тех кругах, где вращались отец и Сюэ Сюэ, больше ценятся утонченные черты лица, белая кожа и мягкие жесты. Девятый принц же походил на воина: его стать, широкие плечи, резкие скулы, даже его слова были столь прямы, что казались грубыми.

Мы обошли площадь по краю, держась позади торговых лавок, и приблизились к павильону, где семьи Ли и Су наслаждались праздником.

— Теперь юная госпожа в безопасности, — сказал принц.

Я неожиданно для себя самой ухватилась за край его шелкового рукава:

— Господин, прошу… — мой голос до конца не восстановился, и я все еще сипела. — Я не знаю, что сказать отцу.

Он печально вздохнул:

— Помогать людям так утомительно.

Значило ли это, что он согласен?

Все еще не отпуская его рукав, я подошла ко входу в павильон, охранники странно переглянулись, но немедленно открыли дверь.

Первое, что я услышала, войдя внутрь, — это безудержные женские рыдания.

— … пропала. Она так быстро выбежала. Я… я не успевала, а она…

Я совсем забыла про Су Цзянь. Куда она могла податься, потеряв меня? Конечно же, к родителям.

Вход был отгорожен от основного зала тонкой вышитой ширмой, чтобы гости не отвлекались на слуг, которые уносили пустую посуду и подавали новые блюда. Я подкралась к краю и осторожно высунула голову.

Настроение тут царило далеко не праздничное. Су Цзянь рыдала в объятиях своей матери, господин Су сидел в углу и одну за другой осушал чаши с вином. Моя мама ходила туда-сюда по павильону, заламывая руки, и время от времени восклицала:

— Неужели мы ничего не можем сделать? Не могу сидеть, пока моя Лань-Лань в беде. Может, лучше пойти ее поискать?

А ее личная служанка Хао Ань, видимо, уже в сотый раз отвечала, что им никак нельзя уйти, что господин Ли уже обыскивает площадь, к тому же юная госпожа может в любой момент вернуться…

— Мама! — воскликнула я и бросилась к ней в объятия. — Я тут, мама!

— Лань-Лань! — мама крепко обняла меня, а потом начала вглядываться в мое лицо. — Ты цела? С тобой ничего не сделали? Где ты пропадала?

— Это недоразумение, мама. Я никуда не пропадала. Видишь, даже Ши Хэ со мной!

— А почему ты хрипишь? Откуда взялся этот нелепый бант?

Я расскажу родителям всю правду, но лишь наедине. Су Цзянь — моя давняя подруга, и ее отец неплохо общается с моим отцом, только некоторые тайны лучше не выносить за пределы дома.

— Это моя вина, — негромко сказал принц.

И все уставились на него, только сейчас заметив, что я вернулась не одна.

— Я… я невольно оскорбила девятого принца на приеме Су, — заговорила я, чувствуя, что повторяю недавнюю отговорку Сюэ Сюэ, — и хотела извиниться перед ним. Поэтому когда я увидела девятого принца на площади, побежала к нему. Испугалась, что он сейчас уйдет, и я не успею принести извинения. Су Цзянь, я причинила тебе много неудобств, прости меня.

— Нет, это ты меня прости. Я подняла такой шум, — растерянно сказала подруга, все еще всхлипывая. — Я не подумала… так испугалась за тебя.

Мама поклонилась гостю:

— Девятый принц, семья Ли показала себя не с лучшей стороны. Моя младшая дочь глупа и плохо воспитана, семья Ли непременно разъяснит ей три послушания и четыре добродетели(1).

— Нет необходимости. Какое мне дело до того, как вы воспитываете своих дочерей?

Мама явно растерялась, не зная, как ответить на столь бесцеремонные слова. Но, к счастью, в павильон вошли новые люди.

— Лань-Лань! — первым показался из-за ширмы отец. — Ты нашлась! Когда охранник сказал мне об этом… — и тут он осекся. Затем остановился и крайне вежливо поклонился: — Девятый принц! Это большая честь для семьи Ли — принимать у себя девятого принца на празднике драконьих лодок!

— Я всего лишь проводил дочь семьи Ли к родителям, — спокойно ответил принц. — В том нет никакой чести. Теперь я оставлю вас, продолжайте веселиться.

Пусть в нем и течет императорская кровь, но глубоко внутри он такой же дикарь, как все степняки! Разве можно так грубо отвечать на вежливые слова?

Он коротко кивнул и ушел, разминувшись с Сюэ Сюэ.

1 Три послушания и четыре добродетели — свод правил для женщин в конфуцианском Китае. Три послушания: послушание отцу до замужества, послушание мужу в браке, послушание сыну во вдовстве. Четыре добродетели: нравственность (слушаться, не ревновать, любить детей наложниц, как своих собственных), речь (говорить мало, не злословить), внешность (быть чистой, опрятной и заурядной), работа (вести домашнее хозяйство, ухаживать за членами семьи).