Я Скелет? Да вы издеваетесь!

Глава 21

Спуск в нижние ярусы города был похож на погружение в больное, гниющее нутро гигантского зверя, каким можно было легко представить этот город. Величественная готика верхних уровней сменилась хаотичным нагромождением хрупких ящиков из железа и дерева, в которых жили люди и монстры, криво налепленных прямо друг на друга построек. Камень здесь был влажным и тёмным, покрытым мхами из-за прорывающихся прямо по улочках сточным водам. Воздух в этом месте густой, почти такой же тяжёлый как в пещерах, но вместе с тем пропитанным запахом гнили, химических отходов и ничем нескрываемого застарелого отчаяния. Это было настоящее грязное гетто. Место обитания худших из худших.

Я шёл по узким, извилистым улочкам, где свет кристаллов с потолка пещеры едва пробивался сквозь густую завесу пара, вырывающегося из ржавых труб. Моё длинное четырёхрукавное пальто и шарф, скрывавший череп, делали меня ещё одной бесформенной тенью в этом царстве теней. Я не сомневался, а легко допускал, что это место могло быть ловушкой и всё равно уверенно шагал в эту пучину. Девушка-волк, Подполье, таверна — не факт, что это хоть как-то мне поможет., но альтернатива была ещё хуже. Сидеть в особняке, играя роль его послушного дворецкого, и ждать непонятно чего, это было равносильно медленной и унизительной смерти. Этот шанс, каким бы призрачным и рискованным он ни был, — единственный путь к действию, единственный верный способ вновь вырвать инициативу из его рук.

В одной из очередных подворотен, мой путь, неожиданно, преградили трое. Тощие кобольды, их глаза горели лихорадочным, нездоровым блеском, а руки, сжимавшие зазубренные ножи, мелко дрожали. Они встали поперёк узкого прохода, явно не собираясь меня пропускать.

— Эй, ты, чучело! — прошипел один из них, обнажая ряд гнилых, заострённых зубов. — Четыре рукава, а рук всего две? Совсем умом тронулся или это я твою моду никак не выкупаю? Ты чё нарядился как пугало!

— Какая разница, — подхватил второй, делая шаг вперёд. — Гони монеты, трусливый уродец, или мы с тебя кожу спустим и на барабан натянем! А после заставим отбивать на нём ритм твоими же косточками!

Они выглядели довольно крикливыми, борзыми… да. Но не опасными. После профессиональных наёмников Гольдштейна и даже примитивных, но организованных гоблинов, эта троица казалась не более чем досадной помехой. Грязью под ногтями, мешающей пройти. Я не собирался терпеть их издевательства.

Первый кобольд, тот, что был смелее, с яростным воплем бросился на меня, замахнувшись ножом. Его атака была предсказуемой и неуклюжей. Я легко перехватил его руку. В его хватке не было силы — я даже почувствовал разочарование. Похоже, употребление всякого дерьма его уже доконало. Одним резким движением я вывернул его запястье, и его же собственный нож вонзился ему в глотку. В этот момент рукав моего широкого пальто соскользнул, обнажая костяные пальцы, заливающиеся обильным потоком чужой крови. Видно, попал прямо в его артерию.

Оставшиеся гопники замерли. Было хорошо заметно, как ужас исказил их лица, когда они увидели мои кости.

— Нежить! — истошно закричал один из них, отшатываясь назад. — Он… он скелет!

— Труп! — прорычал ему второй, его глаза горели яростью. Похоже, смерть их товарища задела его куда сильнее. — Я завалю тебя, тварь! И мне плевать кто ты! Потому что ты уже труп!

Он бросился на меня, занося для удара свой зазубренный нож. Я так и не стал доставать меч. Вместо этого я просто шагнул ему навстречу. Его атака была быстрой, но не менее предсказуемой. Я поймал его руку своей костяной ладонью, пальцы сомкнулись на его запястье, как стальной капкан. Затем я отшагнул за его спину, проворачивая всю конечность вслед за собой. Раздался отвратительный хруст костей, но это были не мои кости.

Глаза гопника расширились от боли и шока, нож выпал из его ослабевшей руки. Не давая ему опомниться, я с силой впечатал его в грязную землю переулка. Он захрипел, пытаясь вырваться, но моя костяная нога уже давила ему на спину.

Лишь тогда я медленно, с холодным безразличием, обнажил свой двуручный меч. Его лезвие тускло блеснуло в полумраке.

— Больно, больно! Ублю… — начал было он, но я одним точным движением прервал его страдания, вонзив свой клинок ему в шею.

Третий кобальд, их главный крикун, с которого всё и началось, с ужасом в глазах бросил свой нож и со всех пустился наутёк. Бежал он на удивление проворно, умело петляя между кучами мусора, как дворовая псина. Преследовать его? Пустая трата времени и сил. Впрочем, есть способ проще.

Я остановился, мысленно открывая свой статус.

Я развернулся, вскинул двуручный меч, словно копьё, и с силой метнул вслед убегающему кобольду.

Клинок, вращаясь, пролетел через весь переулок и с глухим, влажным звуком вонзился ему в спину, как флаг. Сделав ещё один последний шаг, кобольд повалился на землю лицом вниз.

Теперь я неторопливо подошёл, выдернул свой меч из тела и вытер его о тряпьё убитого.

В качестве вознаграждения за чистку улиц, я собрал с их тел единственное, что нашёл полезным — несколько бронзовых монет и даже одну золотую. С паршивой овцы…

У входа в таверну, под тускло мерцающей вывеской с изображением перевёрнутой кружки, из которой вываливались кости, стоял вышибала. Огромный, похожий на гору мышц минотавр с медным кольцом в носу. Он видел всё, что произошло в переулке. Когда я подошёл, он не сдвинулся с места, лишь его тяжёлый взгляд скользнул по мне, и кивнув, он безмолвно посторонился, пропуская внутрь.

Внутри «Бездонной Глотки» царил полумрак, но, вопреки моим ожиданиям, воздух был чистым. Вместо запаха веществ который я ожидал здесь учуять после местных улочек, по утверждению Сети пахло чем-то съестным, похожим на тушёное мясо со специями. За грубыми, но чисто вытертыми деревянными столами сидела самая разношёрстная публика: минотавр, молча потягивающий что-то из большой кружки; несколько фигур в плащах, скрывающих лица под глубокими капюшонами; даже арахнида, чьи нижние конечности были аккуратно сложены под столом. Никто не буянил, даже не ругался. Это место было не похоже на притон для отбросов, скорее на тихую гавань для тех, кто хотел скрыться от проблем и невзгод.

Я подошёл к барной стойке. За ней, протирая до блеска стакан, стоял гоблин. Он был стар, его зелёная кожа сморщилась, а в ушах висели золотые кольца. Он бросил на меня быстрый, оценивающий взгляд и снова уставился на стакан.

Я молча положил руку на гладкую, прохладную поверхность стойки. Слегка, почти незаметно, я приподнял рукав своего несуразного пальто, ровно настолько, чтобы стала видна моя белая, лишённая плоти лучевая кость.

Бармен немного изменился в лице. Он продолжал методично тереть стакан, но его глаза стали оценивать всё моё тело (насколько это было возможно в моём пальто и шарфу). Затем он коротко, почти незаметно кивнул.

— Рыжая предупреждала, ку, — его голос был на удивление чистым, почти без гоблинского акцента. Тихий, как шелест сухих листьев. — Жди здесь, ку. Сейчас подойдёт, ку.

Он поставил стакан на полку и взялся за следующий, словно ничего не произошло. Никаких провокаций. Просто и по делу. Уже неплохо. Я остался стоять у стойки, раздумывая о своём.

Недолго погодя, неприметная дверь за стойкой, отворилась с тихим скрипом. Из неё вышла она. Девушка-волк.

Она с лёгкой, едва заметной улыбкой кивнула мне и жестом пригласила за столик в самом тёмном углу таверны. В её карих глазах не было страха, лишь спокойное, изучающее любопытство.

Вместе с ней я пересёк зал и опустился на стул напротив. Она откинулась на спинку, её волчий хвост лениво качнулся, едва не коснувшись пола.

— Скрежет хочет знать, на что ты способен, — её голос был тихим, но отчётливым, — И, честно говоря, я тоже. Расскажи, откуда ты?

Вопрос был простым, так что я даже не успел задуматься, прежде чем стал всё представлять. Я просто хотел сформулировать для ней ответ, как это происходит в обычной речи, но уже скоро понял, что сам только что всё и раскрыл. А подтверждением тому стала её почти мгновенная бурная реакция.

— Ого… — её глаза удивлённо расширились. — Так ты сегодня сражался с людьми Гольдштейна? И этот сильный тип в балахоне… А эта странная энергия, что вас связывает, о которой у тебя столько мыслей… Любопытно.

А, вот так, да? Совсем все мои мысли читаешь? Похоже, скрываться бессмысленно

— А кто этот тип в балахоне, которого ты так… ненавидишь? — её следующий вопрос был мягким, но настойчивым, как тонкий бурав.

Образ Хозяина сам всплыл в голове, его фигура — сгусток тьмы и одержимости. А следом и потоки Сети, которые я взламываю, перехватываю, подчиняю своей воле. Его ярость, его восторг, его слепота…

— Твой создатель? Костяной алхимик⁈ И ты пошёл против него… — в её голосе прозвучало нечто похожее на восхищение. — Ты взломал эту его… странную штуку… его «Сеть»? Хм… Невероятно. Я никогда не видела ничего подобного. Мне сложно в этом разобраться даже с готовыми образами из твоей головы.

Похоже, она реально может видеть даже подобные образы, от ее и правда мало что можно скрыть.

«Какова твоя цель?» — снова вопрос.

На этот раз я не пытался что-либо скрыть, в этом все равно не было смысла. Эволюция. Образ сам всплыл в голове.

Её сила была поразительной. Она могла просто задать вопрос и сидеть, смотреть на меня, потому что через какое-то время всё необходимое всё равно всплывёт. Эта способность… «телепатия»? Интересно, если бы я завладел такой, мог бы легко угадывать любые манёвры противника ещё задолго до их начала. Не говоря уже о том, что смог хотя бы говорить. Это однозначно очень полезная способность.

Наконец, она закончила сканировать меня. Давление исчезло. Она откинулась на спинку стула и как-то удивительно мило, почти по-детски, усмехнулась, дёргая ушами.

— Впечатляет, — сказала она уже без всякой телепатии, её голос снова стал лёгким, почти беззаботным. — Ты весьма силён и находчив. Такой человек очень нужен Подполью. Думаю, Скрежет будет рад с тобой познакомиться.

Вдруг подняв руку и как-то провокационно улыбнувшись, она подозвала официантку — большую орчиху с усталым лицом.

— Две кружки лучшего эля, Гронда! — весело сказала она.

Орчиха молча кивнула и вскоре вернулась с двумя небольшими запотевшими глиняными кружками, от которых исходил густой, хмельной аромат. Одну из них девушка-волк с хитрой улыбкой пододвинула ко мне.

Я замер. Мой взгляд метнулся от кружки к её лицу и обратно. Что это? Ещё одна проверка? Я не мог пить. Любой глоток просто выльется сквозь кости и всё моё прикрытие рухнет в одно мгновение.

Девушка с интересом наблюдала за мной. Прочитав моё напряжение, она не выдержала и звонко, заразительно рассмеялась.

— Ладно-ладно, не напрягайся так, — её смех эхом пронёсся по таверне. — Вижу, ты слишком серьёзен. Это была просто шутка, чтобы ты немного расслабился. Слишком много напрягаешься по пустякам. Мы не враги…

Она ловко забрала мою кружку и, с видимым удовольствием, осушила их обе, одну за другой.

— Пойдём, — сказала она, вытирая губы платком. — Скрежет ждёт.

Мы вернулись к той же самой двери за барной стойкой. Лестница, оказавшаяся сразу за ней, уходила глубоко во тьму. Спустившись, я увидел просторный, хорошо освещённый подвал. Мой взгляд сразу же укололо то, что это было не просто убежище, а полноценная, действующая база. Вдоль стен стояли верстаки, заваленные инструментами и разобранными механизмами. В одном углу могучий минотавр методично точил лезвие огромной секиры, и этот звук скрежета металла о камень был единственным, что нарушало деловую тишину. В другом — девушка с волосами, извивающимися, как змеи, и кожей, отливающей перламутром, склонилась над сложным часовым механизмом, её тонкие пальцы с невероятной ловкостью перебирали крошечные шестерёнки.

[Раса: Горгона]

Система тут же услужливо подсказала мне её расу. Судя по её сосредоточенности, я мог предположить, что она не просто монстр, а искусный механик.

Атмосфера здесь была… профессиональной. Спокойной. Каждый был занят своим делом, и в их движениях не было ни суеты, ни страха. Это было сообщество специалистов, а не банда отчаявшихся изгоев, которых я ожидал здесь увидеть.

Мой взгляд упал на центральный стол. На нём были разложены карты города, испещрённые пометками, схемами и маршрутами. Я сразу узнал герб Гольдштейна на нескольких из них. Караваны. Маршруты поставок. Они готовили что-то крупное. Рейд? Диверсия? Мой аналитический ум тут же начал просчитывать варианты.

С моим появлением несколько фигур, склонившихся над картами, подняли головы. Они не вздрогнули, не запаниковали. Тем не менее, так же спокойно, без лишних движений, они свернули несколько самых подробных свитков, убирая их со стола. Они не знали кто я. Разумно.

— Это наш особенный гость, — объявила Фенрис в наступившей тишине.

И в этот момент спокойствие было нарушено. Один из подпольщиков, зверолюд с вытянутой волчьей мордой и обострённым нюхом, резко втянул носом воздух. Его ноздри затрепетали, а взгляд, до этого безразличный, впился в меня.

— Фенрис, что это за тип? — прорычал он, его голос был низким и гортанным. — От него несёт смертью! На его руках свежая кровь кобольдов! Не говоря уже о странном запашке старых костей и могильной пыли…

Он сделал шаг вперёд, его мускулы напряглись под кожаной жилеткой. Я же, в свою очередь, обхватил рукоять своего меча.

— Эй, ты! Снимай тряпки, или я сам с тебя их сдеру!

Фенрис шагнула между нами, её поза стала напряжённой.

— Успокойся, Клык. Он…

Но её слова утонули в новом звуке. Десятки, сотни крошечных ножек, скребущих по камню. Из тени в дальнем конце пещеры, с потолка, медленно спускалось нечто. Огромная, в несколько метров длиной, сороконожка, чьё хитиновое тело переливалось всеми оттенками обсидиана. Каждая из её бесчисленных лапок заканчивалась острым, как бритва, лезвием. Это, должно быть, и был Скрежет. Его появление заставило всех замолчать. Он двигался прямо к Клыку, уже занося над ним лапы. Может быть, собирался наказать его за нарушение субординации?

Но в этом не было никакой необходимости. Я поднял руку, останавливая его. Скрежет замер и его многочисленные глазки сфокусировались на мне.

Я повернулся к Фенрис. Моя мысль, холодная и чёткая, ударила в её сознание.

«Передай ему».

Затем я мысленно обратился ко всем присутствующим, используя её как ретранслятор и стянул с себя шарф, который скрывал мой голый череп.

«Остановись. Я знал, что мой приход — это риск, но все равно пошел на это. Я скелет, как вы все можете увидеть. Но прошу, пусть это останется между нами.»

Едва Фенрис передала мои мысли, я почувствовал, как атмосфера в подвале немного разрядилась. Я слышал приглушенные хмыканья, цоканье когтей по полу и неясное бормотание.

— Должно быть, тебе пришлось преодолеть очень многое, чтобы прийти сюда… — пророкотал один из бойцов, массивный орк с одним глазом.

— Я полагал, что все скелеты… неразумны. Лишь кидаются на всех живых с кирками с единственным желанием убить. — проворчал Клык, почесывая затылок.

— Это… это странно, — прошептал кто-то из-за спин остальных, голос был молодым и дрожащим. Я не видел его лица. — Видеть скелета, который… разговаривает? То есть думает. Признаюсь, это пугает. Но это не значит, что мы против тебя.

Моя мысль, направленная Фенрис, была холодной и четкой: «В том всё дело: я далеко не обычный скелет».

Подпольщики переглянулись. Я уловил вздохи, удивленные присвисты. Шёпот стал громче, и я ощущал, что он уже не был тревожным. Напряжение, казалось, спадало. Они рассматривали меня с явным интересом.

— А он может дышать под водой? — прозвучал любопытный голос откуда-то из темноты.

— А ему нужно есть? Или он может просто стоять, как камень? — добавил другой.

— Ему не больно, когда его рубят? — спросил третий, и в его голосе слышалось странное благоговение.

— А он может загореться? Как те скелеты, что в пещерах были? — воскликнул кто-то.

Что? Моё сражение с гоблинами кто-то случайно заметил?

— У него есть сердце? — тонкий голос, почти писк, раздался из толпы.

Вопросы посыпались один за другим, хаотичные, не связанные друг с другом, полные наивного любопытства. Я не отвечал. Их было слишком много, да и не на все из них я мог бы дать простой ответ, не выдав лишнего. Я просто стоял, позволяя им разглядывать себя, словно диковинного зверя, которого привели на показ. Мне это было только на руку. Пусть привыкают.

Скрежет сделал едва уловимый жест одной из своих передних лап, и Фенрис тут же кивнула, приглашая меня следовать за ней в отдельную комнату в глубине их штаба. Это был его личный кабинет, устроенный с пугающей, нечеловеческой логикой. Здесь не было привычной мебели. Центр комнаты занимал массивный стол. Стульев, разумеется, не было — они лишь мешали бы существу, которое передвигается на сотне ног. Стены были превращены в гигантский архив: бесчисленные ниши и полки уходили под самый потолок, заставленные свитками, книгами и странными артефактами. Свет исходил от рун, вырезанных по периметру пола, создавая ровное, комфортное освещение.

— Я привела тебя сюда, потому что почувствовала в тебе нечто особенное, — начала Фенрис, как только мы остались втроём. Её голос был тихим, но уверенным. — Осознающий себя скелет… Это, мягко говоря, нетипично. Я знала, что Скрежет должен тебя увидеть.

Скрежет, тем временем, извлёк из ниши в стене странный артефакт. Это был шар из полированного обсидиана, внутри которого плавало нечто, похожее на живой, постоянно меняющий форму глаз.

— Это Око Истины, — проскрежетал он. — Оно покажет нам твою суть, сильные и слабые стороны твоего тела. Это поможет нам понять, как лучше использовать твои таланты. А тебе — возможно, узнать больше о себе и причинах пробуждения.

Он увидит мои навыки⁈ Не через Систему, а… напрямую? Этот артефакт… я должен понять, как он работает. Он был бы полезен перед началом боя, чтобы лучше узнать противника.

Я без колебаний кивнул. Ответы — это то, чего я жаждал больше всего.

Скрежет поднёс Око ко мне. Глаз внутри шара сфокусировался, и я почувствовал, как невидимый луч сканирует меня, проникая сквозь кости, прощупывая каждую нить моей сущности. Это не было больно, но было… интимно. Словно кто-то без спроса копался в самых потаённых уголках моей души.

— Невероятно… — выдохнул Скрежет, его многочисленные лапки замерли. — «Духовное Тело»… Я слышал о таком лишь однажды. Ты — большая редкость, разумная нечисть… И твой потенциал… Твоя сила, он пугает. Совсем не свойственная скелетам. Да даже опытным воинам.

Он увидел мою главную особенность. Но он не сказал ни слова о Системе. Ни об уровнях, ни о характеристиках, ни об очках опыта. Только о какой-то «силе». Неужели он их не видит?

В моей голове словно щёлкнуло. Неужели всё это — мой личный интерфейс, которого нет у других? Это бы объяснило, почему некоторые существа такие слабые, почему у представителей одной расы зачастую одинаковые уровни и нет никаких необычных способностей (если не считать за таковую способность колдовать, у некоторых). Имей они систему, все ведь могли бы постоянно развиваться, прямо как я. Более того, у них было бы на это намного больше времени, а, значит и больше силы. Но я, пробудившись совсем недавно, уже бьюсь с ними на равных и побеждаю.

Система есть только у меня? Если это так, то сам факт владения ей, это мой самый сильный навык, а не всё что я получал до этого.

— Я вижу странное, что-то необычное, — продолжил Скрежет. — Ты не ощущал такого, словно убийство врагов незаметно увеличивает твои силы? Я слышал о таком несколько лет назад, когда мэр Готорн только вступил в должность… Но это ведь просто легенда смертельно пьяного стражника на входе в администрацию.

Не нашёл что ему ответить. Слово «нет» возникло в моей голове чисто машинально и Фенрис тут же его перевела в речь. Прежде чем я бы успел подумать о настоящем.

— Хм, так и думал. Раз уж речь зашла о силе, о тренировках… В благодарность за дельный совет, расскажу тебе, где наши бои часто занимаются оттачиванием техник. — он развернулся к нише и вынул оттуда тубус с большой картой местности. — В шести часах ходьбы отсюда, за горой «Воющих Ветров», где поселились оборотни, есть большое болото. В нём обитают «Слаймы». Маленькие, почти безобидные существа, кормящиеся энергией земли тех мест. Сотни живых жидких комочков, с мозгами как у насекомого. Уверен, их хватит на всех. Возможно, тебе это тоже поможет.

Вот оно как? Место, где я мог бы без лишних опасностей покачать свой уровень? Это действительно полезно!

«Благодарю, Скрежет, это мне пригодится» — передала Фенрис мои слова.

— Замечательно, — продолжил Скрежет после долгой паузы. — Я уверен, что мы не пожалеем. Я предлагаю тебе союз. Мы поможем тебе информацией, ресурсами, укрытием. Всем чем захочешь. Ты стоишь того. А взамен, когда придёт время, ты поможешь нам.

Это был единственный реальный шанс, который у меня появился за всё это время. Я уже собирался мысленно дать своё согласие, как вдруг тяжёлая дверь в комнату с грохотом распахнулась.

На пороге стоял дозорный-минотавр, его грудь тяжело вздымалась, а глаза были полны паники.

— Скрежет! Там стража! Они прочесывают соседние тоннели под таверной! Пока не нашли наше убежище, но они не останавливаются! Они уже совсем рядом!

Угроза была здесь. Прямо за стеной. Стража. Они не могли прийти сюда случайно. Драка в переулке? Вряд ли. Мог ли кто-то преследовать меня от самой рыночной площади? Возможно, дело вовсе не во мне. Подпольщики сами могли попасть в неприятности, а я оказался в ловушке — в их подвале, в окружении существ, чья лояльность была лишь устным предложением.

И я почувствовал, как изменилась атмосфера. Первоначальный шок, пробежавший по комнате, сменился поиском виновного. И все взгляды, один за другим, обратились ко мне. Я был аномалией, чужаком, скелетом, от которого, по словам Клыка, несло смертью. В их глазах я оказался причиной. Я видел, как рука зверолюда легла на рукоять топора, как горгона-механик отложила свои инструменты и уставилась на меня с холодным, оценивающим любопытством. В их молчании я читал один и тот же невысказанный вопрос: «Это ты их сюда привёл?»

-≡≡≡≡≡≡≡≡≡-

Спасибо что читаете и за вашу обратную связь и лайки) Мы очень ценим вашу активность!