Воздушная гавань

Глава 4

Последние две недели были для Гвен сплошной мукой.

— Никак не пойму, какой в этом смысл, — задыхаясь, выпалила она. У нее болели ноги. Горели ступни. В груди точно костер полыхал. В общем и целом, она не видела разумных причин для всей этой беготни вокруг резиденции копьеарха, а с каждым днем во время тренировок они тратили на это все больше и больше времени.

— Это полезно, — заметил бежавший рядом кузен Бенедикт. Высокий и тощий юноша на неполные два года старше Гвен, с торчащим во все стороны «ежиком» мягких и густых рыжевато-каштановых волос. На нем была та же тренировочная форма, что и на самой Гвен, вот только бежал он свободно, без явного усилия.

Да и в голосе никакого напряжения. Вообще никакого. Дрянной, отвратительный невежа с кошачьими глазищами.

— Легко тебе говорить, — выдохнула Гвен. — Ты уже бегал раньше.

— Да, два последних года, — согласился Бенедикт.

— И на тебе нет моих дурацких тряпок.

— На мне точно такая же одежда, — возразил Бенедикт.

— Да, но ты к ней привык. Пф-ф, штаны! Как у тебя получается бегать в этих нелепых штуках?

— Лучше, чем я бежал бы в юбках, рискну предположить, — последовал ответ. — Мне казалось, бег должен тебе нравиться, Гвен. Лично я нахожу его укрепляющим.

Гвен оскалилась.

— «Укрепляющим»? Бенедикт Майкл Сореллин-Ланкастер, вы лично можете поцеловать меня в мой…

— Как пожелаешь, кузина, — расплылся в улыбке Бенедикт. — Должен заметить, постепенно ты набираешь форму.

Не прерывая бег, Гвен никак не могла воздать сомнительному комплименту должным возмущением. И через силу заставила себя бежать дальше.

— Чего?

Высокий юноша ухмыльнулся.

— Первые дни тебе едва хватало сил на нытье. А теперь, послушай-ка себя! Ты же всю пробежку болтаешь без умолку!

Гвен испепелила своего сверх меры бодрого кузена тяжелым взглядом, который сопроводила глухим неразборчивым ворчанием. Ничем другим она ответить не могла, ведь группа тренирующихся гвардейцев уже свернула за угол и с топотом бежала вдоль последнего отрезка ограды двора. За бегущими наблюдали люди, собравшиеся на рынке; прежде Гвен и самой множество раз доводилось смотреть, как тренируется Гвардия. Она с самого начала понимала, что после вступления и ей, волей-неволей, тоже придется заниматься вместе с остальными, — но никто не предупредил ее о том, насколько эти упражнения… изнурительны.

— Отряд, стой! — зычно гаркнул седовласый капитан Кавалло, стоило бегущим достичь установленной черты. — Всем разойтись!

Разброд и шатание. Облаченные в серое новички завершали тренировку кто во что горазд. Хотя рекруты начинали забег в ровном строю, по четверо в ряд, порядок долго не протянул, и сейчас они в полном изнеможении повалились на уличные плиты из пепел-камня. Их мешковатые куртки и штаны для бега были совершенно одинаковы, и все одинаково потемнели от пота.

Ветераны Гвардии закончили пробежку без особой одышки, спокойно и расслабленно; теперь они стояли к стороне, усмехаясь над новичками или тихо беседуя между собой. Гвен не нравилось, когда над нею подтрунивают, и не важно, кто это был, но вон тот коренастый блондин по имени Реджинальд Астор выводил ее из себя больше всех прочих. Он воображал себя красавчиком, и, до определенной степени, возмутительная самоуверенность действительно ему шла; в придачу у него имелась привычка бесстыдно пялиться на Гвен всякий раз, когда та представала взъерошенной и потной, в отнюдь не женственно липнущей к телу форме. Хмурясь, она подняла голову — и тут же уткнулась взглядом в наглые глазки Реджинальда, стоявшего в стороне с высокомерной ухмылочкой на лице.

Свирепо глядя на него, она процедила Бенедикту:

— Ты еще не успел сообщить Реджи, до чего меня бесит, что он постоянно таращится?

Улыбаясь, Бенедикт покосился на нее:

— Это бы его только раззадорило.

— Какая досадная напасть… — тихо пробормотала Гвен. — Мало нам других досадных напастей!

— Я правильно понял? Мне надо встать на защиту своей маленькой, беспомощной кузины? — поинтересовался Бенедикт.

Гвен изобразила гримасу. Предложение Бенедикта выглядело до странности заманчивым. В обычной ситуации Гвен ничего не стоило бы самой урезонить грубияна, стереть с его лица наглую улыбку и пригвоздить ему уши, чтобы не хлопали зря. Вот только сейчас, по некоей неведомой причине, позволить кузену заступиться за нее показалось даже как-то… проще.

Вероятно, виной всему была скопившаяся усталость от пробежек и классных занятий. Кавалло каждый день по нескольку часов читал рекрутам лекции об укладе жизни в различных хабблах, о тамошних законах, об их отношениях друг с другом, — и, хотя собственные наставники Гвен давно уже пичкали ее подобными сведениями, выяснилось, что в своих поучениях каждый выпускал из виду великое множество важных деталей. Во всяком случае, прежние преподаватели не особенно старались расцветить для Гвен сухие факты, описать их связи и далеко идущие последствия. Столкнувшись с ними на лекциях у капитана, Гвен ощутила себя беспросветной тупицей, бредущей на ощупь.

Между тем Гвен привыкла добиваться только блестящих результатов во всем, за что бы ни бралась. Хотя бегунья из нее далеко не блестящая. Ослепительный успех не ждал ее и на уроках по политике Копий, да и утренние занятия инквизицией давались ей не то чтобы очень легко — с этой дисциплиной она прежде даже не пересекалась. Вообще-то, в тренировочном зале она справлялась с заданиями вполне сносно, — когда дело доходило до обращения с боевыми перчатками в любом случае… но фехтование как было никудышное, таким и осталось, и Гвен испытывала мрачную уверенность в том, что и через пару недель, когда начнется обучение боевым приемам на настоящих клинках, ей придется размахивать деревянной палкой для новичков.

Отсутствие нужных навыков и знаний сказывается на уверенности человека самым поразительным и разрушительным образом. И очень этого человека раздражает.

Может, именно поэтому Гвен побаивалась сама потолковать с Реджинальдом? Неужели опасалась, что не сможет осадить его? За последние дни у нее набрался изрядный опыт провалов. Что, если это превратится в привычку?

Чушь, твердо сказала себе Гвен. Если она хочет остаться в Гвардии, ей все время придется принимать брошенные вызовы… А ей ведь позарез было нужно оставаться в Гвардии. Любой другой вариант не подходил, ведь тогда пришлось бы вернуться домой и признать перед матерью, что та все-таки была права.

Ну, такого она определенно не могла допустить.

— Сама с ним справлюсь, — вздохнула Гвен. — Однако сердечно благодарю тебя, кузен, за великодушное предложение.

Бенедикт кивнул — так, словно иного ответа и не ждал.

— Тогда послушай совета и выбери подходящий момент, ладно? Подобные разговоры ведутся с глазу на глаз. Девушка может прилюдно приструнить одногодку, но новичок, набрасывающийся на ветерана Гвардии, — совсем другое дело.

— Сама разберусь, — вздернула подбородок Гвен.

Бенедикт не отреагировал, хотя это явно далось ему нелегко. Переубеждать Гвен он не стал.

— Очень хорошо.

Какое-то время она еще посидела, тяжело дыша и прислушиваясь к болевым ощущениям в ноющих голенях и ступнях. Это пройдет. Она чувствовала себя заметно лучше, чем на следующий день после самой первой своей пробежки двумя неделями ранее. Гвен была вынуждена признать, что эти упражнения оказались весьма полезны. Каждый уровень Копья был огромен, и способность часами держать приличную скорость упростит задачу сбежать от врага или, наоборот, догнать какого-нибудь преступника. Воры точно не устраивают ежедневные забеги, чтобы держать себя в форме: их явно не подгоняет кто-то вроде Кавалло. А будь воры столь целеустремленными, амбициозными людьми, чтобы заниматься пробежками самостоятельно, едва ли они промышляли бы воровством, ведь так?

Вновь подняв голову, Гвен увидела, что большинство недавних рекрутов и ветеранов успели скрыться за стенами, окружавшими внутренний двор резиденции копьеарха. Снаружи оставались только Реджинальд с горсткой приятелей, сама Гвен и одна из самых крупных девушек, которых Гвен только доводилось встречать. Несмотря на рост и стать, девушка была тихоней и часто пряталась от мира за густыми прядями длинных светлых волос. Ширине ее плеч мог бы позавидовать и кое-кто из мужчин; плечам соответствовали широкие запястья и такие же крепкие с виду руки и предплечья. Звали ее… Вот же! Гвен не могла припомнить, чтобы силачка хоть раз кому-то представилась. Если вдуматься, на памяти Гвен она вообще ни с кем не заговаривала, не считая ответов на вопросы инструктора в классе. Остальные рекруты попросту именовали ее «та девушка с котом».

Этот самый кот как раз выскочил из ворот и стремглав бросился прямо к своей хозяйке. Здоровенный рыжий зверь — и довольно милый с виду, если только не вспоминать о том, какие грязные они существа. Ведь кошки обитали в тесных подпольях, вентиляционных шахтах и прочих безобразных, мокрых, кишащих паразитами закоулках Копья.

Представители кошачьего племени нередко попадались на глаза всякому, кто углублялся в дальние коридоры хаббла, но они редко снисходили до общения с людьми. Иногда один кот или небольшая группа брали шефство над человеческой семьей, а некоторые лавки или мастерские полагали за благо предложить им пищу в обмен на истребление грызунов. Так выходило гораздо проще, чем отказать кошкам в оплате их трудов и обнаружить затем, что все ваши припасы бесследно исчезли в глухой ночи. Гвен доводилось слышать о кошках, которых нанимали присматривать за маленькими детьми или охранять их, — но подобные договоры почти всегда опирались исключительно на деловой расчет. Гвен никогда не слыхала, чтобы кот хоть однажды выказал приязнь к человеку.

Зверек вспорхнул на колени к «той девушке с котом» и покрутился, не переставая тереться о нее головой. Пощекотал ее шею своими усами и с любопытством обнюхал пропотевшую униформу. Девушка рассеянно провела ладонью по кошачьему меху, зарылась в него пальцами, — и зверь улегся, наслаждаясь лаской.

— Хотел бы я знать, — подал голос кто-то из компании Реджинальда, — а что, вообще говоря, забыла здесь эта тварь? Кто дал ему право беспрепятственно носиться по всей территории?

— Ведь и верно, — согласился Реджинальд. Сложил на груди руки и с сомнением на лице воззрился на владелицу кота. — Это противоестественно. Возникает вопрос: что могло подвигнуть разумную личность на то, чтобы нянчиться с подобным прохвостом?

Этот вопрос, заданный вскользь, заставил «ту девушку с котом» уставиться на Реджинальда. Видя это, крепкий молодой человек растянул губы в широчайшей улыбке:

— Так в чем же тут дело, дражайшая Бриджет? Какие цели ты преследуешь, держа рядом подобную скотину?

«Та девушка с котом» (верно ведь, ее зовут Бриджет… и как-то дальше, сейчас не вспомнить) еще несколько секунд рассматривала Реджинальда в упор, прежде чем ответить. Непроницаемая маска ее лица хранила безмятежное выражение.

— Вам не понять.

Это замечание вызвало в группе молодых аристократов волну смешков и фырканья.

— Вот как? — переспросил Реджинальд. — И отчего же?

Бриджет на миг задумчиво сдвинула брови, тщательно подбирая верные слова. Затем она чуть кивнула самой себе и спокойно ответила:

— Потому что вы задница, сэр.

Даже если «та девушка с котом» отвесила бы ему пощечину, молодой аристократ не был бы потрясен сильнее. Реджинальд несколько раз беззвучно приоткрыл рот и лишь затем выдавил:

— Прошу прощения?

— Извините, — сокрушенно сказала Бриджет. Поднялась, по-прежнему с котом на руках, и уже громче произнесла, чеканя каждое слово: — Потому что… вы… задница… — По губам Бриджет скользнула слабая улыбка. — Сэр.

Гвен ощутила, как ее собственные брови поползли вверх.

— Ты… Вы не можете говорить со мной в подобном тоне! — объявил Реджинальд.

Бриджет и ее кот не сводили с него четырех немигающих глаз.

— По-видимому, могу, сэр.

В глазах Реджинальда сверкнул гнев.

— Вас даже не должно быть здесь! — фыркнул он. — Ваш собственный, с позволения сказать, Дом зачах десятки лет тому назад. И вы сами, и ваш отец — всего-навсего ошметья старого мяса, приставшие к гниющей кости.

Что-то изменилось.

Гвен не смогла бы в точности описать, что произошло, но самый воздух вокруг внезапно сгустился, затрудняя дыхание. Лицо Бриджет сохраняло неподвижность. Она не сузила глаза и не скривила губы. Она даже рта не раскрыла, и на ее лице не дрогнула ни единая жилка. Девушка продолжала спокойно рассматривать Реджинальда.

Дело в коте, запоздало поняла Гвен. Глаза зверя, кажется, выросли в размере, а самый кончик длинного хвоста принялся совершать плавные рывки из стороны в сторону. Кот так впился в лицо Реджинальда яростным взглядом, будто уже изготовился к прыжку, замыслив убийство.

Когда Бриджет заговорила, ее голос прозвучал немногим громче шепота:

— Как вы отозвались о моем отце?

Гвен поспешила встать. Реджинальд был известен как заядлый дуэлянт, — и хотя большинство подобных стычек завершались лишь легкими травмами, страсти могли достичь рокового накала и оставить на месте поединка одно или даже два мертвых тела; такое случалось прежде. Между тем Гвен вполне уверилась, что вдруг окутавшее «девушку с котом» тягостное молчание было грозовой тучей, сотканной из чистейшей ярости.

Оскорбление вроде только что брошенного Реджинальдом могло служить веским основанием для вызова на дуэль, вот только Гвен сильно сомневалась, что подобный вариант входил в истинные намерения Задницы. Если же, как подозревала Гвен, ему удалось довести Бриджет до белого каления, добиться он мог именно этого, — а Реджи, при всей его тупости, великолепно управлялся как с клинком, так и с боевой перчаткой. Фехтовала Бриджет немногим лучше самой Гвен, а ее навыки обращения с перчатками были откровенно ужасны. Ничем хорошим такая дуэль для нее не закончится.

— Прошу меня простить, — небрежно обронила Гвен, подходя к Бриджет, делая вид, что ничего не случилось.

Глаза Бриджет и ее кота одновременно обратились к Гвен.

Ну до чего же рослая девица! Выше Гвен на целый фут, не меньше.

— Нас еще не успели представить, — учтиво заметила Гвен. — Меня зовут Гвендолин Ланкастер.

Бриджет чуть насупилась.

— Бриджет Тэгвинн.

Гвен вскинула бровь.

— Не из Дома ли адмирала Тэгвинна?

У Бриджет дрогнул уголок рта; кажется, раздраженно.

— Его самого.

— Это же просто чудесно! — искренне обрадовалась Гвен. — Ваш предок был лучшим флотоводцем во всей истории Копья Альбион. Если бы не его отвага и опыт, сейчас такого Копья, как мы его знаем, могло и не быть вовсе! И это не преувеличение. Бриджет, вы происходите от одного из величайших семейств, оставивших след в нашей истории!

Бриджет опять насупилась. И, выждав паузу, ответила коротким, неловким кивком:

— Благодарю.

— Она происходит от незначительного примечания в скучных летописях Альбиона, — не сдался Реджинальд, в чьем голосе ожесточилось упрямство. — Чем это ее семейка помогла Копью в последние годы? Да ничем! Их Дом выращивает мясо, Небеса мне свидетели! Как обычные простолюдины…

Глаза Бриджет метнулись назад, чтобы уставиться в лицо Реджинальду:

— Этим вы словно пытаетесь оскорбить меня, сэр.

— И что это должно значить? — опешил Реджинальд.

— Что я предпочла бы жизнь обычной простолюдинки тому, чтобы быть задницей Дома Астор, сэр.

Лицо Реджинальда побагровело.

— Вы смеете бросать подобные оскорбления в лицо моему Дому?

— Не в лицо, — изогнув бровь, процедила Бриджет. — В его задницу.

— Подлая ты шваль, — ахнул Реджинальд. — Вообразила, раз ты принята в резиденции у копьеарха и тренируешься, метя в ряды его Гвардии, будто и вправду заслуживаешь подобной чести, то тебе позволено тявкать на более достойных, смешивая их с грязью?

— Я пока не уверена, — рассудительно ответила Бриджет. — Сообщу вам сразу, как только повстречаю кого-то более достойного.

Глаза Реджинальда вспыхнули, и, оскалившись, он сорвал с пояса одну из своих перчаток, чтобы швырнуть и лицо Бриджет.

Та даже не дрогнула — в отличие от Гвен, которая поймала перчатку на лету и повернулась к Реджинальду:

— Не стоит, Реджи.

— Ты слыхала эту чертову дылду? — взорвался Реджинальд. — Слышала, что она наговорила тут о моем Доме?

— Как и то, что ты наговорил о ее собственном, — кивнула Гвен. — Ты сам напросился, Реджинальд Астор.

— Не лезь не в свое дело, Гвендолин. Я требую сатисфакции! — Его негодующий взгляд снова обратился к Бриджет. — Если только знаменитая отвага Дома Тэгвинн не истаяла заодно с его наследниками.

Брови Бриджет сомкнулись еще теснее, губы чуть приоткрылись. Покосившись на Гвен, она спросила:

— Мисс Ланкастер… Этот мужчина только что вызвал меня на поединок?

— Едва ли мужчина, — ответила Гвен. Подняв глаза, она встретила прямой взгляд Бриджет. — В общем, да. Вызвал.

— Безумие! — выдохнула Бриджет. — И что, я должна принять вызов?

— Если не примете, — пояснила Гвен, — он может подать жалобу. И тогда, вероятно, Совет обложит Дом Тэгвинн штрафом.

— «Вероятно»? — усмехнулся Реджинальд. — Да наверняка! Ничуть не сомневаюсь, что Высокие Дома строжайше осудят подобную показную наглость в адрес одного из первейших Домов во всем Альбионе.

Бриджет вновь повернулась к Гвен.

— Это правда?

— С приговорами нельзя быть ни в чем уверенным, — сказала Гвен. — Но… скорее всего, правда.

— Но я ни разу не оскорбила Асторов. Только его одного.

— Но он представитель своего Дома, — вздохнула Гвен. — Совет может не усмотреть разницы.

Бриджет на миг прикрыла глаза и едва слышно выдохнула:

— Когда же я научусь держать рот закрытым?

— Вы не обязаны принимать вызов, — напомнила Гвен.

— Мы едва сводим концы с концами, — объяснила ей Бриджет. — Если… Если только нас оштрафуют, моему отцу придется продать чанерию.

Реджинальд хрипло хохотнул:

— Вот почему мелким Домам следует выказывать больше уважения к превосходящим их семействам. Стоило подумать об этом прежде, чем распускать язык.

Кошачьи когти громко царапнули по рукаву форменной рубашки Бриджет. Она положила на зверя ладонь, словно бы успокаивая его.

— Извинись! — бросил ей Реджинальд. — Сейчас же. И тогда я забуду обо всем, что слышал.

Перед тем как ответить, Бриджет выдержала новую паузу. Потом расправила широкие плечи, повернулась к Реджинальду и заявила:

— Но я не желаю перед вами извиняться.

И снова покосилась на Гвен:

— Как это делается? Мы сразимся прямо сейчас?

Гвен оторопело уставилась вверх, в лицо рослой девушки.

— Вы… собираетесь принять вызов?

Бриджет молча кивнула. Ее кот глухо, нетерпеливо заурчал.

Гвен вздохнула.

— Это делается по-другому. Вам понадобится секундант — кто-то, кто будет сопровождать вас, поможет подготовиться и распланирует время самой дуэли. Вам также будет нужен распорядитель, который выступит арбитром в этом споре.

Бриджет моргнула.

— Какой… излишне сложный способ проявить ребячливость.

— Но каждая деталь этого этикета возникла не вдруг, — возразила Гвен.

— Ясно, — сказала Бриджет. — И как же мне принять вызов?

Гвен молча протянула ей брошенную перчатку.

— Ах да, — сказала Бриджет и взяла ее.

Реджинальд мрачно кивнул и, поведя рукой, указал на одного из молодых аристократов в своем окружении.

— Это Барнабус. Он будет моим секундантом. Попросите своего связаться с ним. Хорошего дня.

Развернувшись на каблуках, он зашагал прочь, чтобы вместе с дружками скрыться за парадной дверью дворца.

Бриджет и Гвен проводили их взглядами. Какое-то время спустя Бриджет обронила:

— Я не нуждалась в помощи.

— Что? — переспросила Гвен.

— В вашей помощи. Не нужно было вмешиваться и все портить.

— Портить? — поразилась Гвен. — И как же это я все испортила?

— Я не просила мне помогать. Своим вмешательством вы поставили под удар его идиотскую гордость. Он был вынужден отстаивать честь Дома Астор перед лицом кого-то из Ланкастеров, лишь бы не выставить себя трусом… — Бриджет сокрушенно покачала головой. — Не будь здесь вас, мне осталось бы всего-навсего замолчать. И тогда он не мог бы зацепиться за слова.

— Но я же пыталась помочь! — возмутилась Гвен.

Бриджет подняла глаза ввысь.

— Почему все вы, люди из Высоких Домов, воображаете, будто только вам под силу распоряжаться в ситуациях, которые вас даже не касаются? Вы хоть на миг задумались о том, что я могу не нуждаться в вашем вмешательстве?

Сердито хмурясь, Гвен сложила на груди руки. Она…

Она об этом не подумала, верно? Ни на миг. И, конечно же, брошенные Бриджет слова куда сильнее уязвили Реджи, ведь он был помешан на Гвен и никому не собирался давать спуску, когда она рядом. Спеша на выручку к «девушке с котом», Гвен поступила необдуманно. Она ворвалась в гущу зревшего конфликта, чтобы успокоить бурные воды, поливая их маслом… и случайно чиркнула спичкой.

В результате, похоже, кто-то может сильно обжечься. Устроив этот пожар, теперь Гвен не могла оставить все полыхать. Она не сможет вынести, если кто-то серьезно пострадает из-за ее глупости… ну, разве что этим «кем-то» окажется Реджи и пострадает не слишком сильно. В любом случае она не простит себе, если что-то плохое случится с Бриджет.

— Пожалуй, вы правы, — тихо признала Гвен. — Но это уже не имеет значения.

— Это еще почему? — спросила Бриджет.

— Имеете ли вы хоть какое-то представление о том, что требуется для проведения формальной дуэли?

— Два придурка.

Гвен заулыбалась, сама того не желая.

— А кроме них?

Казалось, Бриджет целиком ушла в себя. Опустила голову и даже немного ссутулилась, словно пряча свой рост. Гладя кошачий мех, она пристально глядела на своего пушистого компаньона.

— Кроме них… нет. Не имею понятия.

— А Реджинальд имеет, — тихо сказала Гвен. — Пускай вы не хотите моей помощи, мисс Тэгвинн, прямо сейчас вы определенно в ней нуждаетесь.