Война, торговля и пиратство…

Глава 18

«Эксперимент покажет!»

«Ну и махина получилась!» — подумал я, глядя пробный экземпляр своего двигателя. Шесть массивных П-образных электромагнитов в роторе и столько же — в статоре, тысячи метров изолированного медного провода, массивный коммутатор, переключатели и десяток 12—вольтовых свинцово-сернокислых аккумуляторов. Конструкция впечатляла своей массивностью даже меня, что уж говорить про хроноаборигенов.

— Руса, брат, эта штука и правда, мощнее лошади? — дрожащим голосом спросил Тигран-младший.

— Посмотрим. Эксперимент покажет! — усмехнулся я. — Но если расчёты не врут, то раза в полтора примерно.

— Но она намного меньше лошади! — возразил он. — Даже с этими твоими аккумуляторами, всё равно — меньше!

Хм, а ведь он прав. Даже вместе с аккумуляторами конструкция тянула примерно на четверть тонны. Крестьянские лашадки сейчас примерно столько же и весили. А верховые — даже и потяжелее были.

— Зато он всего несколько часов может проработать! — возразил я. — Потом батареи сядут. А лошадь — день за днём!

— К тому же, лошадь обычный овёс кушает, а это — железо да медь! — проворчал Гайк.

— Когда всё получится, мы аккумуляторы сможем вместо корабельного балласта засунуть! — в который раз повторил я свой аргумент. — Тогда двигатель и баллисту корабельную быстро зарядит, и самострел скорострельный. В бою — одна польза.

— А-а-а! — раздражённо махнул он рукой. — Вот когда заработает, я с тобой и соглашусь.

— Включай! — скомандовал дед.

Я щелкнул рубильником, небольшая железка притянулась к катушке статора, показывая, что ток пошёл и создал магнитное поле, конструкция как-то странно загудела, в коммутаторе едва слышно что-то потрескивало, но… Вращения не было.

Да что за наваждение? Ведь треск из коммутатора слышится, значит ток идёт и через катушки ротора. Куда же всё девается⁈

Мысли заметались. Единственный вариант, который пришёл мне в голову — это «мёртвое» положение полюсов магнита. Редкое положение, при котором его полюса с почти равной силой тянет в обе стороны. Блин, как же его провернуть-то?

— Отключаю! — предупредил я всех и щёлкнул рубильником. Потом лихорадочно принялся снимать защитный кожух с движка. Ну точно! Полюса ротора замерли точно напротив полюсов статора. Их то притягивало друг к другу, то отталкивало, но при этом сила была направлена перпендикулярно к плоскости вращения, вот работа и не совершалась.

— Кто это сделал⁈ — зарычал я.

— Руса, так ведь красивее! — тут же ответил Торопыжка. — Я и поправил…

Блин, эстет нашёлся! Ладно, потом разберёмся. Пока же я просто сдвинул полюса и вернул кожух на место. Вторая попытка. Ну!

Движок снова загудел и начал раскручиваться, всё ускоряясь.

— Ой, как быстро! — восторженно произнесла Розочка немного погодя. — Руса, а если эту штуку на повозку поставить, она сможет так же быстро поехать?

— Сможет! — устало выдохнул я. — И повозку может везти без лошади, и лодку толкать… Вот только смысла в этом пока что нет. Моё «электрическое чудо» действительно «питается железом и медью». Дорого это, так что подожди, пока я генератор не соберу.

Заряжать аккумулятор от железно-медных батареек действительно выходило неподъёмно дорого, недаром финансирование экспериментов Якоби достаточно быстро прекратили[1].

— Ты тогда с генератором не затягивай, внучек! — ободряюще положил мне руку на плечо дед. — Если удастся лошадей металлом и текучей водой заменить, всем жить легче станет!

И я с удивлением услышал в голосе этого старого циника романтические нотки.

Пленные пираты в один голос утверждали, что незаметно к базе подкрасться у чужаков не получится. Дескать, дозорные бдительно несут службу. Вардан Рыжий это учёл и к пиратскому гнезду подходил с юго-востока, со стороны открытого моря. Всё же компасы пока были большой редкостью, и большинство моряков предпочитало ходить вдоль берега.

«Не помогло!» — констатировал он. Бывшие коллеги засекли их издалека, отреагировали быстро и теперь, судя по их курсу, пытаются убежать, не принимая боя. Даже странно, ведь силы равны: четыре корабля против четырёх.

— Как думаешь, Борода, что они затеяли?

Корабли противника разбились на две пары и уходили вдоль берега, одни налево от бухты, а другие — направо. Тот почесал в затылке, явно озадаченный.

— Скорее всего, до них дошли слухи про тот бой, предположил он в конце концов. — Вот и боятся, что мы их сожжём. А так — хотя бы парочка уйдёт. Даже если мы поделимся, на «мышиных ладьях» у нас экипажи не так ужхорошо слажены, отстанут. А то и…

Понятно, что он имеет в виду. С пиратами ухо надо держать востро! Корабли без зажигательных снарядов они могут и сами на абордаж взять.

— «Тур» направо, остальные — налево! — принял решение он. — Воины у них хорошие, при соотношении три против двух должны справиться. А мы «огненных змей» опробуем. И хитрую игрушку Русы — тоже.

Прибрежный посёлок догорал, как и лодки его жителей, брошенные на берегу. Особой добычи не нашлось. Так, пара куриц да вздорная коза, отбившаяся от беглецов. Это касалось и результатов похода в целом. «Огненные змеи» оказались лютыми. Всего две из шести попали в цель, причём в один и тот же миопарон, но этого хватило. Пострадавший корабль горел до тех пор, пока не затонул, а его команде пришлось спасаться вплавь.

Вторая ладья оказалась удачливее. Но до абордажа всё равно не дошло — сильный самострел, установленный на носу «Однорогого тура», с сотни шагов закидал её кучей зажигательных стрел «по-Русски». Во вражеский корабль с такого расстояния попадала лишь половина, каждая из них была намного слабее заряда «змея», но брали количеством. Всего через пару минут обстрела пираты просигналили, что сдаются.

А вот их коллеги оказались хитрее, они снова разделились. Пришлось разбиться на две группы и подчинённым Рыжего. В результате один из вражеских кораблей просто ушёл от преследующей его пары, пользуясь хорошей маневренностью и лучшей слаженностью своих команд.

А вот последний… Этот, как и опасался Вардан, решился на абордаж. Но из-за чьей-то неловкости одна из ладей при этом получила повреждения и затонула. Бой за оставшийся на плаву корабль шёл ожесточённо, так что подошедший «Тур» обнаружил всего семерых выживших, причём своих там было всего двое, сильно израненных.

Общий итог — плюс один корабль, причём сильно обгоревший да четыре десятка пленников, считая с теми, кого успели подобрать с сожжённого корабля. Плохо, очень плохо. Был бы Вардан по-прежнему пиратским вожаком, могли бы и выборы нового капитана затеять. Не любят морские грабители высоких потерь и малой добычи. Но сейчас есть шанс выбить премию из Еркатов. Ведь основная цель достигнута: противнику нанесён серьёзный урон и в кораблях, и в личном составе.

— Я с ребятами поговорил! — пробасил Борода. — И объяснил им, что наших-то всего двоих потеряли, а остальные все пришлые, кто корабли по Севану водил, а кто вообще — крысы сухопутные. Да бойцы они хорошие, но — не наши. Так что у команды к тебе претензий нет. Наоборот, им так воевать понравилось.

— Ещё бы! — фыркнул Рыжий. — Кому не понравится, если немного постреляли издали и всё, враги сдались! Да ещё мы при добыче. Но они зря рот раззявили, всегда так не будет. Да и добычу на всех делить будем!

— Командир, мы тут тебе от Быков кувшин еркатовской вишнёвки притащили!

— Опять вы в Сигнальную бухту таскались? — недовольно пробурчал Мгели. — Вам что, здесь выпивки и баб не хватает? Добегаетесь, кто-нибудь чужой их найдёт!

— Обижаешь! — возмутился Боцман. — Мы не только за бабами туда бегаем, но и боевое товарищество поддержать.

— А вот об этом вообще лучше пока помалкивать!

— Да ладно тебе, командир, вокруг же только свои! — присоединился к товарищу Гоплит.

— Вокр-руг бр-ратья! — поддержал тему Пират, подлетая поближе. — Дар-рики! Др-рахмы! Гр-рабь!

— Чего шумишь? — спросил подошедший следом Длинный. — Тише давай!

— Кр-ругом бр-ратья! Др-рузья! Пир-раты! — надрывалась птица.

— Я в курсе, — согласился Йохан. — Но кричать об этом не надо. Тайна.

— Секр-рет! — согласился и попугай.

— Умный он у тебя! — улыбнулся, наконец, Волк. Нормально улыбнулся, по-человечески. — Но болтливый. А нам сейчас лучше помалкивать.

— О, кстати! — оживился Гоплит. — Тут от кореша с Восточного моря весточка пришла. Представляешь, Рыжий там вовсю зажигает! Купцов ему мало стало, пиратов грабит.

— А подробности есть?

— Есть, как не быть! Он как-то с Еркатами договорился, зажигательные снаряды от них получает, даже лучше наших. Сначала три миопарона захватил, а недавно — ещё три. И базу их сжёг. Начисто!

— А с чего это он так лютует? Пираты ж не купцы, с них большой добычи не получишь.

— Ну, мы же на коллег охотились! — ухмыльнулся Йохан, будто он и правда был в той операции полноправным участником. — Почему бы и ему не сделать то же самое?

— Может, ты и прав, Длинный… — как-то меланхолично ответил Савлак.

— Слушай, да что с тобой случилось? — забеспокоился Боцман. — Ты на себя не похож!

— Я у Тита был…

Тут Волк остановился и обвёл команду таким взглядом, что стало ясно: пустой трёп окончен, начинается серьёзный разговор. Поэтому слушать надо внимательно и попусту не балаболить.

— К нему заявился человек, сказал, что от Делового дома Гуд[2]. Я сам про этот Дом почти не слышал, а вот Тит про него слышал, и даже дело однажды имел. Какое именно — не говорит, но я думаю, что он через них крупную партию электрона[3] сбывал.

Подчинённые молчали, ожидая продолжения.

— Человек этот принёс письмо с печатью Делового дома и рассказал некоторые подробности, подтверждающие, что он от Гудов. А потом… Потом предложил займ на постройку десятка кораблей.

Кто-то из слушателей, не сдержавшись, выругался.

— Этого мало. Пусть и в обтекаемых фразах, но фактически, ему предложили сбывать через них добычу.

— Но как они узнали⁈ — продолжал допытываться Кесеф.

— Думаю, про серебро они не в курсе, — возразил Волк. — А про то, что мы периодически добычу притаскивали, сейчас многие знают. Не кто попало, конечно, но крупные торговцы Херсонеса уже в курсе. И менялы с ростовщиками.

— Да сколько их здесь? Хоть десяток наберётся?

— Если с торговцами сложить, то и дюжину наскребёшь! — возразил Мгели. — А Деловым Домам больше и не надо. Их люди с кем ни попадя говорить не станут, только с такими.

— Но зачем им это? — никак не мог успокоиться Йохан.

— Сер-реб-р-ро! Др-рахмы! — раскатисто ответил Пират.

— Нет, дружок. Наши объёмы сами по себе Домам Вавилона не интересны. Мелкие мы для них! — недовольно произнёс Длинный. — К тому же Гуды — из старых, «внутренних» Домов. Морской торговлей они раньше почти не занимались, только драгоценности покупали. Тот же электрон…

— Может, теперь начали? — предположил Савлак.

— Почему с нас? Почему вообще с Херсонеса? Это крупный порт только для здешнего моря.

— Не знаю. Интриги Домов вообще трудно понять. То ли с кем-то борются, то ли царю царей хотят услугу оказать… Но отказывать им не стоит.

— Мстить будут?

— Деловые Дома не злопамятные! Просто память у них хорошая, потому что всё записывают. И доброты — ни на медный обол не найдётся!

— Я тут подумал… Нам ведь люди не только для Хураздана нужны. Но и для Александрополиса, для участка под Трапезундом, для нового городка, что на месте крепости колхов построим. Вот эта нужда — и есть ключ к решению!

— Это ты с греками переобщался! — ухмыльнулся Исаак. — Их философы любят такие штучки, и называют их парадоксами.

— Парадокс и есть! — улыбнувшись, согласился я. — Смотрите сами! Людей нужно столько, что старыми способами нам нужного количества всё равно не отыскать. Поэтому и нужны новые механизмы. Механика, если послушать греческого философа Аристотеля, — это искусство построения механизмов. Мы, Еркаты, строим свои механизмы из дерева и металлов. Но греки говорят, что их можно выстроить и из людей. Тогда это общественные механизмы, получается.

— Ладно, философ доморощенный! Бросай мудрствовать и дело говори! — проворчал дед, а Гайк его поддержал энергичным кивком.

— Мы же людей зовём в города! — интонационно выделил я последние пару слов. — А там не один род живёт. Вот хоть Эребуни взять. Там и родов айков почти дюжина, и потомков Урарту — три рода, и персов хватает.

— И греки есть… — задумчиво протянул Исаак. — Предлагаешь другие роды в наши города звать?

— И другие роды, и даже другие народы! — подтвердил я. — На крашеную хлопковую ткань цены выше, чем на лён и шерсть. Но кто с ней лучше всех справляется? Да те же, кто и выращивает! Южные персы и арабы[4]! Вот их мастеров и надо позвать. И стеклодувов.

— И не только звать, но и покупать! — оживился дядя Изя. — В Тире стеклодувов хватало, а там многих в рабство продали.

— Это второй источник! — согласился я. — Покупать мастеров и давать им возможность выкупиться своим трудом. И не просто выкупиться, а обзавестись домом, мастерской, дать возможность выкупить семью или по своему выбору завести себе новую. Пусть не чувствуют себя рабами, тогда они… ммм… Жилы рвать на работе будут.

— Хорошо! — согласился дед. — Философов и переписчиков мы уже покупали, архитектора тоже. Будем и других мастеров выкупать.

— Разных мастеров! — подчеркнул я. — Медников, гончаров, кузнецов, плотников, столяров и краснодеревщиков. Да вообще всех, в городе любые мастера пригодятся, даже золотари.

— А этих-то зачем? — поразился дед. — Дерьмо-то кто угодно убирать сумеет!

— Не скажи-и-и, Тигран! — возразил финансист. — Вспомни, как хитро канализация в Эребуни устроена. Такую построить да обслуживать — много хитростей знать надо.

— Хорошо! — согласился дед. — Любых мастеров брать будем. Ещё что?

— Ещё молодые рабыни! Любые. Нет, я не про блудные дела говорю, хоть это обязательно случится. Я о том, что забеременевших станем в род принимать, как это принято. В результате у нас и взрослых работниц станет больше, и детей. Причём достаточно быстро.

Они молча покивали. Денег им было, несомненно, жалко, но вот чего-чего, а этого добра у нас теперь хватало.

— А если кто из них овдовеет — выдадим замуж! — продолжил я. — Причём за примаков. Так опять же род расширим.

— Слишком много чужаков получится, Руса! — серьёзно возразил Гайк. — Не боишься, что мы среди них растворимся?

— Не боюсь! Просто об этом заранее думать надо. Мальчишек — в школы отдавать, учить хуразданской скорописи и счёту, истории Рода. А потом — в ополчение записывать. Походят в одном строю, пот прольют, а доведётся, так и кровь. И потом за боевых побратимов они кого хочешь на лоскутки порвут

— Ополчение? У нас только лучших туда берут, так от дедов и прадедов заведено!

— Это потому, что раньше мы бедные были! — возразил я. — Оружия мало, еды не хватало… Вот пацанов и отроков и загружали любой работой, лишь бы хоть кроху еды ещё набрать. Рыбу ловили. Грибы с ягодами собирали. Хворост опять же…

— Волчью ягоду! — в тон мне продолжил Гайк.

— И её! — нимало не смутившись, согласился я. — В тот год другого выхода не было. А сейчас — есть. Торф решил проблему с топливом, камыш — с уксусом. А вот воинов нам не хватает. Так что каждый здоровый отрок должен в ополчение попадать, получать там доспех и оружие и учиться, как ими пользоваться. Это сделает Род крепче. И весь наш Союз тоже.

— Круто ты загибаешь… Старейшин в таком будет непросто убедить, а без них это решение не протолкнуть. Но ты, наверное, прав. Левон мне о том же самом часто твердил. Ещё что-то?

— Да, есть ещё третье. Сейчас торф и камыш добывают не просто Речные, а члены клана химиков. Сначала это было понятно. Но сейчас-то зачем? Эту работу можно даже рабам отдать. Или дочерним родам. А для своих я работу найду. И то же самое — с заготовкой песка, например. Или с перевозкой грузов, уходом за скотом.

— Хм…

Судя по смущенным лицам стариков, им было неловко, что сами до такого не додумались.

— Ты это… Прикинь с Софочкой, сколько людей мы так можем дополнительно получить, — распорядился дед, ставя точку в обсуждении.

С прошлой главы статы почти не изменились. К «полезным вещам» добавились: двигатель постоянного тока, сернокислый аккумулятор, скорострельный арбалет с электроприводом и цинк-медная батарея.

Примечания и сноски к главе 18:

[1] В 1837 году русский ученый изобрел первый двигатель, способный приводить в движение судно. Вскоре появилась первая в мире электролодка, снаряженная двигателем Якоби, а также первая в мире электротележка. Разработки Якоби легли в основу электротранспорта по всему миру. ГГ помнил это ещё со времен учёбы в школе.

[2] Гуд на древнешумерском — бык. Деловой Дом Гуд (Быков) является фантазией автора.

[3] Электрон на древнегреческом — янтарь.

[4] Источники утверждают, что во времена Александра Македонского хлопок уже выращивали на Юге Персидского царства и в арабских племенах. Больше того, с хлопком уже были знакомы и греки, и финикийцы. Но там это была привозная диковинка или даже рассказы о заморских чудесах.