В самом Сердце Стужи. Том V

Глава 19 Виктор

— Может, стоит уступить защиту чести короля графу Зильбеверу? — устало спросила Эрен, прижимаясь к моему боку.

За ужином хозяин, который принимал нас в гостях, прямо сообщил, что не прочь постоять за честь государства перед лицом короля и Алдира, если я посчитаю, что два поединка это слишком. Я поблагодарил Фридриха за поддержку, но настоял на том, что оба Фиано должны выйти именно против меня.

У меня были свои собственные соображения на тему того, как будут разворачиваться завтрашние поединки. К сожалению, разнести бои на разные даты не представлялось возможным — оба прошения рассматривались одновременно, и сторона Фиано во всеуслышание заявила, что и эти судейские дуэли должны проходить вместе. Противопоставить этому требованию у нас было нечего, так что пришлось согласиться на оба боя, которые последуют один за другим.

Если же я заявлю, что беру отвод от сражения за оскорбление короны, и буду решать силой только вопрос о приданом, это бросит тень на меня. Мол, сначала поднял волну, а как дело дошло до разрешения конфликта — так сразу в кусты. Был и шанс того, что граф Фиано может потребовать вернуться к наказанию в виде уплаты штрафа, о чем Фридрих также сообщил за ужином.

— Они могут уклониться, — шепнул я жене, прижимая ее к себе покрепче. — А виноваты они оба. Скажи, твой отец может пожертвовать старшим сыном, чтобы гарантированно выжить?

— Исключено, — тут же ответила Эрен. — Франческа не позволит. Да и мой отец гордый человек, он не отправит своего наследника на бой с тобой, лишь бы остаться в целости. Скорее уж точно выйдет сам.

— Значит, у Марко появляется шанс уцелеть, — ответил я.

— Ты не можешь убить их обоих, Виктор, — с тревогой прошептала Эрен. — Если бы деяние моего отца было достойно казни, решение бы вынес судья Лануа. Поединок чести должен стать уроком, а не бойней. Как Фиано опозорили нашего монарха, так и они сами должны быть опозорены. В этом суть.

— А я и не собирался.

— Даже не думай. Тебе не простят самоуправства на подобном мероприятии. Поединок это часть суда.

— Но я же волен делать, что пожелаю, в бою по вопросу приданого?

— Можешь, — согласилась Эрен, а я почувствовал, как напряглось плечо девушки под моими пальцами. — Тут конфликт между двумя лордами. Как ты убил барона Фитца, так можешь убить и того из Фиано, кто выйдет против тебя…

— Это будет твой отец.

— Смерть в бою с тобой не худший для него исход, — ответила жена.

Что на это сказать я не нашелся, так что просто поцеловал Эрен в макушку и попытался уснуть.

Вот только проще сказать, чем сделать. Перегруженный событиями последних дней мозг не желал отдыхать. То самое тупое состояние, когда ты настолько устал, что валишься с ног, но при этом едва ложишься, сердце начинает биться с такой силой, что хочется вскочить на ноги. Так было и сейчас. Когда я говорил с Эрен, глаза слипались, но только стоило моей жене чуть отползти в сторону и ровно засопеть, сжимая коленями свою часть пушистого одеяла, сон как рукой сняло.

Но это было обманчивое состояние. Я точно знал, что едва встану — меня тут же потянет обратно спать, но моя возня разбудит и Эрен, которая вымоталась не меньше моего.

Так что я стал гонять в мыслях по кругу всё, что произошло за последние дни. В какой момент события понеслись вскачь? Мы даже двух недель не пробыли в столице, а случилось столько всего, что у меня от одной попытки перечислить все события в хронологическом порядке начинало темнеть в глазах. Еще эта непонятная головная боль, которая то исчезала, то появлялась… Узнав о моей проблеме, госпожа Лотта даже прислала своего духовника — старого и довольно умелого жреца, но служитель культа Алдира лишь ответил, что я совершенно здоров. Но все равно наложил благословение, правда, от этого ничего не изменилось. Тогда мне посоветовали больше отдыхать, ведь есть болезни не только физические, но и духовные. Я же продолжал списывать свое состояние на аномально теплую и бесснежную зиму, которая стояла в Патрино, да и вообще, по всему Халдону.

Пообщавшись с Грегором и Ларсом на эту тему, оба заявили, что такой теплой зимы не было давно, а люди начинают беспокоиться. Если по всей стране в ближайшие недели не ляжет хоть сколько-нибудь снега, это скажется на выживании и всхожести озимых, а после — и на состоянии земель во время посевной. Все чаще и чаще среди людей в кабаках и трактирах, на рыночных площадях и просто в разговорах посреди улицы звучали слова о том, что кровавая луна, о которой уже стали забывать, взошла не просто так.

Что знамение-то оказалось верным и сулящим беды, а Храм хранит молчание лишь потому, что старцы чего-то недопоняли, либо намеренно утаили страшные вести.

Проснулся я, когда за окном было еще темно. Тихо встал, стараясь отогнать образы кровавой луны, которые донимали меня этой ночью во снах, втиснулся в повседневную одежду и выскользнул из покоев. Коридорный слуга провел меня к казармам, где тренировались бойцы Зильбеверов. Сегодняшнее утро стоит начать с разминки и небольшой тренировки. Потянуть связки, разогреть мышцы. В последний раз я брался за меч еще в Херцкальте и хоть я был уверен в рефлексах этого тела — а часть мышечной памяти мне досталась от оригинального Виктора — и своих обретенных навыках, но рисковать было нельзя. Насколько бы сильнее я не был, всегда есть место случайности.

Услышав возню на пятачке перед казармами, стали выглядывать любопытные бойцы Зильбеверов, вышли и мои парни, для которых отжимающийся от каменного настила барон Гросс был обычной картиной. Они привыкли к моим растяжкам, позам собаки и прочим движениям, которые я принес с собой из физиотерапии и которые отлично разгоняли кровь даже по телу паралитика, не говоря уже о здоровом человеке.

Вот только никто из мужчин не шутил и не смеялся над тем, как я пытаюсь сложиться пополам или делаю выпады, а только тихо переговаривались. Я же подозвал Грегора и попросил его раздобыть обычный одноручный меч и круглый щит — именно с таким оружием будет проходить первый судебный бой, в котором будет решаться вопрос об оскорблении Его Величества.

Я сначала волновался на тему того, что мне как-то легко разрешили все перевести в плоскость насилия вместо привычных штрафов, но как мне объяснил Фридрих, графа Фиано и всю его семью уже признали виновным — от этого позора родственникам Эрен уже не отмыться. А ритуальный бой, который будет длиться до момента, пока один из бойцов не сможет стоять на ногах, является лишь логичным продолжением этого признания вины. Кроме того, реакция зрителей в зале суда не оставила моему тестю выбора — ему пришлось принять вызов заявителя, так работала честь аристократа.

— Я вижу, вы не теряете времени даром, — услышал я за своей спиной голос Фридриха, когда отрабатывал с Грегором очередной выпад.

Мне нужно было снова почувствовать вес щита и длину клинка, ведь воспользоваться собственным оружием я смогу только во втором бою, да и то, если другая сторона согласится. Возможно, оба поединка мне придется провести с обычным мечом и щитом, для создания равных условий. Так что сейчас я был занят тем, что пытался прочувствовать укороченное оружие, да и вспомнить, каково это, двигаться без латного доспеха.

— Милорд, — я сделал шаг назад, опустил оружие и кивком поприветствовал хозяина поместья. — Готовлюсь к боям в полдень.

— Не боитесь тратить силы? — спросил Зильбевер.

— Просто разгоняю кровь. И приноравливаюсь к обычному мечу и щиту.

— То есть вы и в самом деле всегда сражаетесь полуторником? — уточнил граф. — Я думал, это ваше парадное оружие.

— Можете спросить у моего оруженосца, чем я сражаюсь, — усмехнулся я, кивая на Грегора.

— Ваше Сиятельство, достопочтенный граф Зильбевер, милорд всегда сражается мечом-бастардом, — тут же выпалил Грегор.

— Без щита? — спросил заинтригованный Фридрих.

— У него полный латный доспех, Ваше Сиятельство. Щит ему ни к чему, только если он не верхом, — ответил мужчина, склонив голову.

— Но тогда не лучше ли было вам взяться за двуручный меч, милорд Гросс? — обратился уже ко мне хозяин поместья.

— Я предпочитаю держать левую руку свободной, — ответил я.

— Зачем же?

— У меня хороший удар с левой.

— Ох… — выдохнул Фридрих, а потом сразу же рассмеялся. — Я бы мог и сам догадаться! За десять лет я слишком привык к выхолощенным турнирным боям по заранее оговоренным правилам.

Фридрих стал лордом едва за двадцать? Я знал, что юноши здесь быстро взрослеют и рано отправляются воевать, но чтобы в столь раннем возрасте стать правителем такого большого и богатого надела, как Кастфолдор? Понятно, почему он так уважительно относится к своей бабке, госпоже Лотте. Думаю, именно она сделала все, чтобы парень окреп и освоился в новом статусе, железной рукой удерживая в узде многочисленных родственников побочных линий от притязаний на власть. И именно поэтому она получила статус матриарха семейства Зильбеверов и до сих пор активно участвует в делах рода.

Мы еще немного побеседовали с графом, после чего мужчина откланялся, напомнив, что ждет меня к завтраку через час, и скрылся в недрах поместья. Я уже опасался, что Фридрих захочет померяться со мной силой, но едва я заикнулся о такой возможности, хозяин поместья опять рассмеялся и заявил, что еще в своем уме. Выходить против человека, пусть и в тренировочном бою, который только недавно победно закончил междоусобную войну, а до этого провел несколько лет в королевских рейдах, на самом деле было неосмотрительно. А граф Зильбевер являлся человеком здравомыслящим.

Когда мы с Эрен вошли в столовую, где мы в разных составах обедали и ужинали предыдущие дни, нас уже ждал и граф Зильбевер, и его бабушка. Госпожа Лотта выглядела приободренной и даже веселой, когда как ее внук, напротив — тихим и задумчивым.

— Будет сегодня потеха, — внезапно заявила старуха, вяло ковыряясь вилкой в тарелке. Ела женщина совсем мало, видимо, сказывался возраст. — А я даже думала не ехать в Патрино в этом году.

— Ома Лотта, не смущай наших гостей, — тут же шикнул на нее Фридрих, переводя взгляд со старухи на нас с Эрен. — Барону Гроссу сегодня рисковать жизнью.

Я давно заметил, что в стенах поместья бабушка и внук общаются крайне неформально, что было совсем не принято у аристократов по словам Эрен. При этом они совершенно не боялись демонстрировать это нам с женой, видимо считая, что трепать лишнего мы не будем. Или же эта их близость не была для высшего света Халдона какой-то большой тайной. Так что на людях Фридрих обращался к матриарху «госпожа Лотта», а вот дома просто «ома», как обращались к родным бабушкам отроки в том же Херцкальте.

— Не смеши меня, Рики, — ответила госпожа Лотта. — Посмотри на Вито и вспомни, как бледнели вчера подлецы Фиано в зале суда. Когда я была на днях в салоне плутовки Нардини, то слышала, что Марко даже в рейдах еще не был. Мол, Франческа очень его бережет! Хотя ты в его годы успел дважды побывать на границе! А сам граф Фиано уже десятилетие не брался за меч точно, так что у них никаких шансов против нашего гостя.

— Ты слишком узко мыслишь, ома Лотта, — покачал головой Фридрих. — Барон Гросс привык сражаться в полном доспехе и одним мечом, так что я бы не был столь неосмотрителен. Я прав, барон?

— Совершенно, — кивнул я, отрываясь от еды. — Я здраво оцениваю свои возможности и способности. Тем более, я не настолько непобедим, как говорит госпожа Лотта.

— Вот как? — удивилась старуха. — И кто тот гигант, что способен дать вам бой, барон?

— Ларс Мордел, глава купеческой гильдии Херцкальта, мой бывший заместитель в отряде наемников, — спокойно ответил я.

Эрен все это время сидела неподвижно, но когда я упомянул Ларса, незаметно опустила руку под стол и коснулась моего бедра, будто бы одобряя мою честность. Ларс и в самом деле слыл лучшим мечником в Херцкальте и каждый знал, что он единственный, кто способен дать равный бой мне. Так что скрывать этот факт от таких людей, как Зильбеверы, было бы глупо. Ведь вся эта беседа могла быть не милой трескотней за едой, а полноценной проверкой. Впрочем, мне думалось, что Зильбеверы сейчас совмещали приятное с полезным.

— Ларс Мордел? Это тот коротышка, который прибыл с баронессой в наше поместье? — уточнила старуха. — У него еще молодая жена грудастая такая…

— Ома! — воскликнул Фридрих.

— А что? — удивилась старая женщина. — Такие достоинства сложно не запомнить даже такой древней старухе, как я! Так это он, барон Гросс?

— Он, — кивнул я.

— Какая потеря для воинского сословия! — покачала головой матриарх Зильбеверов. — И как вы определили его в купцы, барон? Как же так вышло?

— Да он и сам был не против, — ответил я. — Его сосватала моя жена.

А чего, мне одному отдуваться? Я взял, и беззастенчиво перекинул стрелки на тихо сидящую рядом Эрен, которой минут десять пришлось рассказывать любопытной старой женщине, как так вышло, что лучший мечник надела и командир дружины лорда внезапно стал главным купцом Херцкальта. Я же в это время спокойно поел, хоть кусок в горло лез с трудом. Все же, нервное напряжение давало о себе знать.

Бои были назначены на полдень, так что у нас с Эрен оставалось еще немного времени на приготовления.

Вопреки моим ожиданиям, жена не стала наряжаться в строгие темные наряды. Напротив, девушка достала из сундука одно из своих самых элегантных, по моему скромному мнению, платьев, а также открыла шкатулку с украшениями и стала перебирать подвески и серьги.

— Жена победителя должна выглядеть достойно, — ответила Эрен, поймав мой вопросительный взгляд. — Я ведь иду на праздник.

— Ты настолько презираешь свою семью? — спросил я.

— Настолько, — сосредоточенно кивнула Эрен, прихорашиваясь перед зеркалом и проверяя, какие серьги больше подходят к наряду, с сапфирами, или же с изумрудами.

— А если я проиграю? — спросил я.

Эрен замерла, после чего смерила меня насмешливым взглядом.

— Ты же помнишь, что если ты погибнешь, я тебя даже в следующей жизни достану? — улыбнулась жена.

— Помню.

Я подошел к девушке и, приобняв ее со спины за плечи, поцеловал в подставленный для этого дела лоб. Я часто так делал перед тем, как уйти по делам, и Эрен уже настолько привыкла к этому жесту, что даже не задумывалась над тем, насколько это интимно по местным меркам.

— Ты очень красивая, — шепнул я, заглядывая в зеркало и любуясь женой. На моем фоне она казалась еще стройнее и элегантнее, но за последний год из ее фигуры ушла тощая угловатость и больше стали проявляться мягкие женственные формы.

— Внешний вид жены отражение добродетелей ее мужа, — усмехнулась Эрен.

— Тогда я по добродетельности иду сразу после Алдира.

На это святотатство Эрен только рассмеялась и стукнула меня кулачком в грудь. Но вычитывать не стала, слишком напряжены мы были оба.

Ее звонкий смех помог мне. Он стоял в ушах все то время, что мы в сопровождении бойцов шли опять к залу суда, ее смех я слышал и когда поднялся на тот самый помост, на котором вместо стола судьи были натянуты канаты бойцовской площадки. Благодаря ее звонкому смеху я не слышал галдежа знатных зрителей и редких вскриков в попытке поддержать или же напротив, оскорбить меня перед боем.

Я даже толком не слышал судью Лануа, который опять зачитал свой приговор и предложил пройти к оруженосцам, чтобы получить мечи и щиты, с которыми я вступлю в первый бой насмерть против графа Фиано.

Как и ожидалось, старый волк до последнего пытается защитить своего щенка, а значит вместо того, чтобы рисковать здоровьем сына и получить преимущество, ведь я буду после первого боя уставшим, он решил рискнуть своей жизнью.

Всё или ничего. В этом наши подходы были схожи.

Я в последний раз бросил взгляд в зал, на первые ряды, где сидела Эрен в окружении представителей рода Зильбеверов.

А после этого сквозь все еще звучащий в моих ушах яркий и веселый смех жены прорвалось такое короткое и такое холодное…

— К бою! — прокричал судья Лануа.

И смех Эрен затих.

Остались лишь звуки моего собственного дыхания и легких шагов по помосту зала суда, который теперь превратился в арену.