Траурный эндшпиль

Глава двадцать третья. Как Ксеркс

/1 июня 2022 года, г. Санкт-Петербург, Красносельский район, Красное село/

— Это почём? — спросил я у продавца Павла, указав на щит.

Местный магазинчик, владельцем которого уже десять с лишним лет является этот Павел, в зомби-апокалипсис здорово подсократил свой ассортимент в бытовых товарах, но существенно расширил его в артефактах и оружии.

Например, мне понравился этот редкого потенциала щит.

Название: Щит падшей Лазар

Тип: магический артефакт

Потенциал: редкий

Краткое описание: когда-то он принадлежал воительнице Лазар, прославившейся блистательными поединками на арене метрополии Армилиона. Слава её уходила далеко за пределы Армилиона и его окрестностей. Ей прочили должность личного щитоносца самого короля-консорта Тим’Алака I, но, в ходе очередной пьянки, Лазар раскрыла свой самый заветный секрет — гарантией её успеха являлся фамильный щит, дающий тем больше защиты, чем больше в неё верят, как в непобедимую воительницу. Воительница была убита королевской гвардией, а щит выставлен на аукцион дома Пришей, откуда бесследно пропал.

Из описания мне понятно, что эта штука даёт защиту эквивалентно воинской репутации пользователя. Меня общественность знает как свирепого психопата, который убивал и убивает суперов, причём, по общему мнению, довольно жёстких. Да этот щит должен стать снарядонепробиваемым, если моё самомнение хоть на каплю соответствует реальному положению вещей.

— Сфера редкого качества, — ответил Павел.

— Дороговато… — вздохнул я. — Прямо сильно дороговато.

— Тогда десять сфер необычного качества, — внёс корректировку продавец.

— Вот так мне больше нравится, — улыбнулся я и вытащил из подсумка мешочек с необычными сферами.

Отсчитываю нужное количество и передаю Павлу.

Сейчас сферы — это товар, причём очень ценный. Есть куча людей, которые не приняли дар, поэтому сферы — это возможность усилить своё сообщество. Даже в Коммуне, которая переняла от военных настороженное отношение к сферам, потихоньку собирают самых стойких, чтобы давать им дары, которые усилят боевой потенциал Коммуны. В общине Петра, думаю, с этим всё гораздо проще.

Сферы торгуются по прогрессивной схеме: десять простых — одна необычная, двадцать необычных — одна редкая, тридцать редких — одна эпическая, сорок эпических — одна легендарная… Последнее — шутка. Мы не знаем, что там дальше, потому что следующего уровня потенциала ещё никто не находил. Может, вообще ничего такого не существует?

— Даже проверять не будешь, что за сферы? — спросил я у Павла.

— А какая разница? — усмехнулся он. — Мы их берём не для личного использования, а для валютного обмена. Хоть какие-то деньги.

Тогда выходит, что я зажиточный Буратино, раз у меня скопилась целая куча сфер.

— Будем надеяться, что описание не обманывает, — произнёс я, поднимая увесистый щит.

— Они никогда не обманывают, — сообщил мне Павел. — Недоговаривают, утаивают, но не обманывают.

— Умолчание — это неискренность, а это уже одна из форм лжи, — усмехнулся я.

Щит падшей Лазар имеет круглую форму, металлическую обивку и диаметр около восьмидесяти сантиметров. Древесина какая-то странная, коричневого цвета, с необычайно прямыми волокнами.

— Ещё что-то брать будешь? — спросил Павел. — Мне свиней ещё кормить.

— Копьё какое-нибудь есть? — поинтересовался я.

— Только самоделки, — ответил продавец.

— Самоделки не интересуют… — произнёс я. — Хотя… Есть рогатина?

— Только они есть, — улыбнулся Павел. — Сейчас принесу.

Он сходил в соседнюю комнату, где располагался склад.

— Вот, есть пять рогатин, — вывалил он охапку длинных рогатин на витрину. — Отличаются только шириной крестовины и формой лезвия. Наш кузнец, Михал Семёныч, экспериментирует с формами наконечников, но спрос, в основном, на рогатины с длинным ножевидным лезвием.

— Тогда я последую трендам, — выбрал я рогатину, пользующуюся спросом. — Почём?

— Десять патронов 5,45×39 или семь патронов 7,62×39, — назвал цену Павел.

Вынимаю из подсумка магазин с патронами «ПС» и отщёлкиваю из него семь штук.

— Всё? — сгрёб Павел патроны в коробку из-под печенек.

— А гранаты есть? — спросил я.

— Чего нет — того нет, — развёл руками Павел. — Это я хотел у тебя спросить, есть ли гранаты…

— Чего нет — того нет, — усмехнулся я и развёл руками. — А капканы есть?

— Патрон 7,62×39 за три штуки, — сразу ответил Павел.

— Неси, — кладу я на витрину один патрон «ПС».

Три серьёзных самодельных капкана, с зазубренными шипами на дужках, с толстыми пружинами, легли на деревянную витрину.

— Беру.

— Чувствительные штуки, так что осторожнее, — предупредил меня продавец.

— Буду предельно осторожен, — пообещал я. — А сильнодействующий яд есть?

— К сожалению, уже весь извели, — покачал он головой.

— А это что, «ГоПро»? — увидел я на одной из полок камеру.

Мне ведь советовали начать записывать контент…

— Это почём?

— Пистолетный патрон, — назвал цену продавец. — Заряжено и работает, лично проверял.

— Где-то у меня завалялись…

Нахожу в рюкзаке завёрнутую в промасленную тряпку горсть патронов к Макарову.

— Ладно, успехов в торговле, — пожелал я ему, забирая принесённую продавцом камеру. — Культурно торговать — почётный труд!

— И не говори… — улыбнулся Павел. — Тебе тоже успехов, чем бы ты там не занимался.

Забираю рогатину с капканами и иду к клубу.

Я уже готов к рейду в дикую местность, не хватало только чего-нибудь особенного, чем можно завалить очень крупную тварь, которая только волей случая ещё не преодолела этот забор и не вырезала всё это поселение.

Пётр не знает, что это за чудовище, никто его вживую не видел, то есть те, кто видел вживую, сейчас неживые, но есть многочисленные следы на земле, один длинный клык, застрявший в измочаленной кирасе на трупе, а также клочки рыжей шерсти.

Обещают мне в награду артефакт эпического потенциала, какой-то очень полезный амулет. Я очень заинтересовался, поэтому со всем энтузиазмом приступил к подготовке.

В помощь мне никого не дают, люди боятся выходить из Красного, но мне никто и не нужен, я сам себе армия, сам себе охотничий отряд…

Надеваю маску Наполеона, который, как я знаю, пусть и не любил охоту, но разбирался в ней, после чего выдвигаюсь к юго-западным вратам. Обойду село по Ивангородскому проспекту, а оттуда на трассу Е20, с которой можно выйти на Гатчинское шоссе, которое приведёт меня к Ивановке. А через Ивановку я выйду к лесу, в котором, по сведениям от Петра, обитает эта тварь.

Лес небольшой, 6×8 километров, к тому же, он не успел естественно засориться, ведь совсем недавно за ним ухаживали егеря, что облегчит мои поиски.

— В путь, — изрёк я, проходя через открытые для меня ворота.

/1 июня 2022 года, Ленинградская область, Гатчинский район, в лесу/

— М-хм… — присел я у первого следа зверюги, на которую охочусь. — Здор́овая твар́ь…

Когтистая лапа оставила в глине глубокий след, что свидетельствует о большом весе, даже несмотря на размер лапы. Скорее всего, это какой-то мускулистый мутант, которому всегда хочется жрать, ведь сохранить такую мышечную массу очень непросто.

Следы ведут по звериной тропе, идущей вдоль небольшого ручейка. Рядом с ручьём много следов этого чудовища, которое, как я понял, облюбовало это место как водопой. Уже больше сведений — оно живое, а не из рода зомби. Зомби сплошь непьющие, это известно доподлинно…

Вообще, я изначально предполагал, что эта тварь живая, потому что собранные сведения говорят о том, что она жрёт людей и животных ради пропитания, поэтому я решил начать поиск у лесных ручьёв и не прогадал.

Сам я в охоте не смыслю вообще ничего, но приятно узнать, что такой человек, как Наполеон, оказался сведущим в этом деле, пусть и не любителем загона дичи ради развлечения.

Почему он этого не любил? Хемингуэй как-то сказал: «Нет лучше охоты, чем охота на человека. Кто познал охоту на вооружённых людей, и полюбил её, больше не захочет познать ничего другого». Наполеон с самого начала своей карьеры, можно сказать, «охотился» на вооружённых людей. Масштаб «охоты» только рос, поэтому убийство тварей, которые заведомо тупее и заведомо слабее, просто не могло его привлечь.

Я тоже не любитель охоты. Рыбалка меня когда-то увлекала, но не то, чтобы сильно. Впрочем, у меня просто никогда не было столько времени, чтобы познать охоту на диких зверей, ведь я достаточно разбогател сравнительно недавно, а до этого был нищим актёром, который живёт у бабушки…

Иду по самому свежему следу, по характеру которого я установил, что тварь тут была сравнительно недавно.

«Может, надеть маску Тесея?» — спросил я себя. — «Тесей точно не пренебрегал охотой, ведь в его времена охота была неотъемлемой частью воинской службы».

Но я уже решил, что буду развивать Наполеона, потому что Тесей и так неплохо продвинулся к следующему этапу, а если он его перешагнёт, то мне морально сложнее будет браться за более слабого Наполеона, ведь Тесей станет качественно сильнее.

А лес тут живописный…

Птички какие-то чирикают, шуршат лиственницы, под ногами лежат жёлтые прошлогодние колючки, в кустарниках замерли куропатки и зайцы, сильно переживающие по поводу появления в лесу очередного двуногого сверххищника.

Красиво здесь…

Тепловизор облекает всю окружающую красоту в серые тона, на фоне которых выделяются тёплые тушки куропаток и зайцев, которые давно и прекрасно знают, что если уж смываться, то делать это аккуратно и ненавязчиво, ведь люди хорошо слышат и умеют стрелять.

Но меня не волнуют мелкие животные, я ищу конкретную добычу.

Следы вывели меня на грунтовую дорогу, которой воспользовалась и эта крупногабаритная тварь. Она прошла по грунтовке до поворота налево, но повернула направо, в старую просеку, по которой двинулась в неизвестном направлении.

Здесь, в отличие от остального леса, никто не шумел, что сразу насторожило меня. Даже птицы, которым, по большому счёту, всё равно, что там происходит внизу, тревожно помалкивали. Живности никакой в кустах не наблюдается, но есть свежие следы крови — кто-то умер в кустах, что в пятидесяти метрах от меня. Там наблюдаются остаточные признаки тепла, а также капли крови на листве. Видимо, тварь решила перехватить чего-нибудь по-быстрому, какого-то лёгкого и необременительного фастфуда…

Этим фастфудом оказалась некая шерстистая тварь, скорее всего, собака или волк, судя по черепу, с которого слизали всё, что может быть пригодно в пищу, а сам череп раскололи зубами, чтобы добраться до весьма калорийного мозга.

— М-хм, — глубокомысленно изрёк я, слегка толкнув череп носком сапога. — Жадина-говядина, даже падальщикам ничего не оставила… Жадина-говядина, солёный огур́ец…

Следую по просеке, по крупным следам четырёхлапого сверххищника, который не считает нужным скрываться, ведь никто, пребывая в трезвом уме и светлой памяти, не станет на него охотиться.

В конце просеки обнаружилась полянка, посреди которой стояло нечто недостроенное. Скорее всего, судя по внушительным работам с почвой, кто-то собирался строить тут нечто вроде дома отдыха. Но строители успели поднять лишь два этажа из запланированных трёх, а во дворе только ямы выкопали.

Вот теперь важно максимально затихнуть и действовать аккуратно, потому что я уже понял, куда пришёл. Это логово.

Строительный участок огорожен профлистом, в котором эта тварь не поленилась сделать завал, чтобы удобно попадать в свои эксклюзивные покои. Людей она не боится и смотрит на них только с точки зрения гастрономии, поэтому я не удивлён, что она поселилась в месте, где раньше сильно воняло людьми. Другие животные бы побоялись, ибо подсознательно понимают, что там, где воняет людьми, обязательно будут ещё люди, а эта не побоялась, наоборот, ей даже выгоднее, если придёт кто-то ещё. Наверное, обрадуется, ведь доставка на дом…

Осторожно подбираюсь к завалу, где начинаю ещё более осторожно устанавливать капканы. Острые, заразы, мощные…

Мой план — занять стрелковую позицию, выманить тварь звуками, дать ей напороться на капканы, после чего расстрелять, как псину поганую. Звучит, как отличный план.

Капканы установил, повесил камеру на шлем и включил запись, после чего отступил от них метров на тридцать и залёг рядом с кустом, откуда был отличный вид на ограду и завал.

— Фьють! — громко свистнул я. — Фьють!

И тишина.

И, где-то через две секунды, я услышал слева хруст куста, после чего сработали рефлексы и я совершил невероятный кульбит вперёд, а за спиной у меня захрустел куст и раздалось недовольное кошачье рычание.

Спина моя резко покрылась испариной, а в голове поселился иррациональный страх. Это какое-то кошачье, как Амадей в зоопарке…

Тогда я просто не успел обосраться, ведь всё произошло слишком быстро, а сейчас прочувствовал новый для себя страх…

… то есть не новый, а старый страх.

Разворачиваюсь и навожу автомат на здоровенную тварь с львиной мордой, но нажатие спускового крючка ничего не даёт — я счёл, что звук взводимого затвора невозможно не услышать, поэтому решил, что взведу автомат сразу после привлекающего внимание свиста. Но не успел. Надо было взводить автомат сразу же, как вошёл в лес…

Тварь, обладающая внушительной комплекцией, бугрящейся мускулатурой, которую не способен скрыть даже густой мех, клыкастой пастью и длинными серпообразными когтями на толстых лапах. Мои капканы — это какая-то детская забава для такой твари. Они ей даже маникюр не в состоянии сделать.

Осознав, что пострелять сегодня не получится, выставляю автомат в блок и пытаюсь отступить.

Удар передних лап был сокрушительным, как для меня, так и для автомата. Оружие было безнадёжно уничтожено, а я отлетел на пару метров назад.

Ужас, первобытный ужас, что сковал меня, не позволил действовать решительно, а ещё я давал себе отчёт, что Наполеон совершенно не подходит для противостояния подобной твари.

Тварь вновь бросилась на меня, с целью повалить и растерзать, но я нашёл в себе силы резко податься вправо, после чего броситься в бегство. Позорное бегство, да, но я у бабушки такой один…

Перепрыгиваю через капканы и бегу через завал, на ходу меняя маску Наполеона на маску Тесея.

Как только новая маска слилась с моим лицом, иррациональный ужас резко куда-то пропал, уступив место азарту. Тесей будто ждал этого. Будто очень давно и нетерпеливо ждал достойного противника. И вот он.

Разворачиваюсь к твари лицом, снимаю со спины щит, вынимаю из ножен палаш и жду.

Тварь тоже прекрасно видела капканы, поэтому легко обошла их. Интеллект или звериное чутьё? Если это чудовище разумно, то это резко уменьшает мои шансы.

В любом противостоянии человека и зверя, зверь, как правило, сильнее, но тупее. Человек слаб, каким бы он атлетом и культуристом ни был, забывать этого никак нельзя — ты, человек, всегда слабее зверя. Но зато умнее. Если убрать это нечестное преимущество, тебе, человеку, придёт конец.

Это львоподобное чудовище показало, что голова у него не только в забор врезаться, но это ещё не признак высокого интеллекта. И волки ведь учатся обходить капканы и засады.

Тварь вылетела из-за забора и сходу бросилась ко мне, со всё той же целью — повалить и растерзать.

Ухожу влево, после чего наношу колющий удар в левый бок львоподобному. О, придумал ему имя — Леонид! (1)

Шерсть и плоть были пронзены острым клинком, но такой туше это как слону дробина. Больно, наверное, но обдумывать это я не стал, потому что получил в грудь лягающий удар левой задней лапой. Мощь удара была сногсшибательной, причём буквально.

Я вновь отлетел на несколько метров, уже со сбитым дыханием, но быстро вскочил и быстро сумел вновь задышать. Опасная, сука, тварь…

Размен ударами прошёл не в мою пользу, но я ещё не устал, а этой твари точно тяжело долго ворочать свою мускулистую тушу, поэтому мне выгоднее перевести этот поединок в поединок выносливости, не силы.

Лёгкие рубящие удары, уклонение, отступление, натиск, колющие удары, комбинации из колющих и режущих ударов. Жаль, что рогатина осталась лежать на стрелковой позиции. А ведь она могла бы существенно увеличить мои шансы…

Так как ни один удар не принёс существенного эффекта, кроме слабых порезов на толстой звериной коже, которые заживут через пару дней, я решил, что рогатина — это мой единственный шанс.

Разрываю дистанцию, зверюга сразу же следует за мной, петляю, как очень опытный заяц, вновь перемахиваю через забор и мчусь к рогатине. Тварь мчится за мной, но не может дать эквивалентную скорость.

На лету роняю щит и подхватываю рогатину. В развороте выставляю её наконечником к врагу, после чего с охренением наблюдаю, как тварь напарывается на неё, как сначала гнётся, а затем ломается крестовина, как рогатина заходит в тушу твари на треть глубины, после чего бесславно ломается.

Лёня падает на меня, после чего начинает кромсать когтями. Это были очень странные ощущения, когда когти не способны пробить кирасу, но дёргают её из стороны в сторону.

Шлем мой был обслюнявлен, я наблюдал своими глазами основной вход во внутренний мир Леонида, а левой рукой пытался нащупать кинжал Рагнара. Если не нащупаю, то мне конец, шею свернёт, как курёнку.

Чудовище ревело, заливало меня кровью из своей груди, кромсало когтями броню и сдавливало мне дыхание своим весом. Ну и вонь из пасти, конечно же…

Наконец, я умудряюсь достать кинжал Рагнара. Перехватываю смертельное оружие и начинаю интенсивно колоть куда-то в область шеи. На самом деле, при визуальном осмотре, шеи обнаружено не было, ощущение, будто у Лёни голова сразу переходит в туловище, поэтому «область шеи», применительно к нему — это весьма условная формулировка.

Я куда-то попадал, потому что из-под гривы Лёни интенсивно потекла кровь, которая быстро проникла в стыки бронеперчаток и достигла моей кожи. Только вот сам Леонид продолжал отчаянно бороться, надеясь достать меня. Он уже мертвец, с рогатиной в груди и истыканной кинжалом шеей долго не живут, но сейчас-то он, стерва такая, жив…

Усталости никакой, могу продолжать бесконечно, но Лёня уже быстро теряет силы, поэтому удары его постепенно слабеют, а дыхание становится всё чаще. Это значит, что я побеждаю, ха-ха…

Тут в его звериный мозг приходит гениальная идея — свернуть мне шею. Он обхватывает мою голову пастью, издав отвратительный звук крошащихся ножеобразных зубов, после чего начинает мотать мордой, дав моей шее нехилую нагрузку.

Пролезаю обеими руками под челюсть твари, после чего хватаю левую сторону челюсти Лёни правой рукой, а левой начинаю колоть кинжалом ему в подбородок. Живучий сукин сын…

В один момент мне удалось найти удачную позицию для кинжала и я сумел распороть ему гортань, вызвав ещё один источник обильного кровотечения. Теперь эта тварь не может дышать и мне надо потерпеть лишь пару минут. И тогда всё кончится.

Солоноватый привкус крови во рту, Лёня лишь пытается вяло мотать мордой, лапы уже не задействует, ибо сил больше нет, а я готовлю финализирующий удар.

Недюжинным усилием отталкиваю тварь от себя, после чего ощущаю облегчение. У меня всё это время побаливало в области паха, я подумал, что ушибся, но оказалось, что это обломок рогатины упёрся мне в пах и всё это время сильно давил. Опасная это работа, ох, опасная!

Переворачиваюсь на бок, после чего не трачу время на прощальные слова, ибо бессмысленно, и глубоко вонзаю кинжал в подбородок Лёни.

В этот момент я почувствовал неожиданный прилив могущества, какой не испытывал ни разу до этого.

— О-о-о, твою мать… — смог изречь я и откинулся на спину.

Приступ держал меня где-то полминуты, в голове возникло ощущение, что до следующего этапа потенциала маски Тесея осталось всего ничего, что сразу же навело меня на мысль, что надо срочно и усиленно развивать маску Наполеона.

Окончательно придя в себя, поднимаюсь на ноги и берусь за грязную, но необходимую работу — такая блистательная победа заслуживает достойного трофея. Чтобы было, чему висеть над камином.

Использовать для этого кинжал Рагнара было бы преступлением, поэтому я вытащил скорняжный нож и с нездоровым энтузиазмом взялся за декапитацию безвременно почившего Лёни.

Шея у него, вопреки предыдущим наблюдениям, обнаружилась, но она была полностью сокрыта гривой, поэтому неудивительно, что я её не заметил. Зато после её обнаружения было довольно легко отделить его черепушку от остального тела и завернуть в полиэтилен.

Как у ведьмаков Сапковского, у меня не получится, нет лошади и крюка на седле, поэтому трофей был повешен на рюкзак.

— Что за чудовищная тварь… — вздохнул я, оглянувшись на обезглавленное тело Леонида.

Было бы неразумно не проверить его логово, поэтому я заглянул в недостроенное здание, которое встретило меня отвратительной вонью разлагающейся плоти.

Лёня оборудовал настоящее гнездо, к которому иногда сносил «еду». «Еда» — это обгрызенные тела людей, обглоданные туши крупных животных, среди которых нашёлся костяк, вроде бы, медведя.

Люди меня заинтересовали, поэтому я превозмог отвращение и покопался в их личных вещах.

— О да, определённо, стоило того! — изрёк я, когда обнаружил в старом и потрёпанном рюкзаке коробку со сферами.

Тут же обнаружился почти сломанный пополам АК-74, который заставил меня вспомнить о судьбе моего верного АК-103, а также некоторое приличное количество боеприпасов. Восемь магазинов к АК-74, три магазина к ПМ, которого я так и не обнаружил, две гранаты РГД-5, а также неплохой личный оберег необычного потенциала.

Убивать убийц — это всегда выгодно…

Меня, кстати, тоже кому-то выгодно убить. Правда, это будет непросто. Очень непросто.

Свой АК-103 я обнаружил там же, где он распрощался со своей достойной механической жизнью. Ствол погнут в районе цевья, ствольная коробка порвана когтем, УСМ уничтожен — это больше не оружие. Но заберу, как и АК-74 — я уверен, что у сельских за них можно что-то выручить.

Собираю всё полезное, поправляю рюкзак и иду в Красное Село.

Примечания:

1 — Леонид — от др.-греч. Λεωνίδας — λέων «лев» + εἷδος «вид, подобный; потомок» — древнегреческое имя, буквально обозначающее «львоподобный».