Там, на той стороне

Глава 21

ГЛАВА 21

I

— Вот же упертый сукин сын! — выругалась Саша, не отрываясь от заднего стекла. На протяжении двадцати миль, в зеркало заднего вида, Наоми наблюдала один и тот же автомобиль: черный Мустанг. Его хищная морда держалась нахально, словно всем своим видом говорила: — Я иду за вами ребятки и уж если я вас догоню, то у-у-у!

Он замедлялся каждый раз, когда она отпускала педаль газа и наоборот, не отставал, когда на ровном участке стрелка спидометра внедорожника вздрагивала и прижималась к максимальной отметке.

Наоми знала, что через пару миль дорога разделится и одна пойдет дальше, в глубь округа Валевут, а вторая свернет на Уэллстон. И у нее родился хитрый план, который должен сработать, если, конечно, их преследователь не знает эти дороги так же хорошо, как и она.

—Что вообще происходит? — спросил Сэм Лэнгстон. Он всего лишь хотел слегка помочь Наоми, затем сводить ее в ресторан, возможно даже дорогой, например, как-то местечко от Томаса Келлера недалеко от Коламбус-Серкл.

—Мы едем спасать задницу парня Джонни, — пояснила Саша. — А у тебя есть вопросы?

— Нет у меня никого… с чего ты вообще это взяла? — возразила Наоми. — Да и не об этом надо думать.

— Представляю лицо Сэма, когда Джонни поцелует тебя взасос… окей, молчу, — добавила Саша, когда в нее полетели неодобрительные взгляды Наоми.

—Вы всерьез поверили этой женщине, мисс Грейсон? — спросил Сэм.

Саша притворно закатила глаза.

—Наоми, объясни пожалуйста этому утонченному джентльмену родом из тех мест, где все еще водятся короли, еще раз, хоть он и сам все слышал.

Саша развела в стороны руки.

—Видите? И не одного скверного слова. Вот что значит, когда дружишь с копом.

— Сэм, а она права, — ответила Наоми. Ей сложно было говорить о чем-то серьезном, когда приходится следить за дорогой и отвлекаться на неотступный силуэт, который начинал ее раздражать. –— Слишком много совпадений, а все ниточки ведут в Уэллстон. Да ты сам слышал доктора Далтона, он то не станет врать.

Конечно, Сэм слышал, но этому должно быть рациональное объяснение.

– Сэмми, где ты это взял? — спросил доктор Далтон возбужденным голосом по телефону, когда они только выехали из Колумбуса. Сэм конечно же соврал:

—Нашел в стопке со свежими письмами у себя на столе.

— Тогда, тебе стоит обратиться в полицию. Кто-то хочет тебя убить или хорошенько напугать. А если учесть твою профессию, то на твоем месте я бы серьезно задумался.

— Ты хочешь сказать, что все эти каракули, что-то из себя представляют?

— О-о-о! — затянул многозначительно доктор Далтон. — Это не просто каракули. Это молитва. А если быть точнее, рекомендательное письмо… не в самое лучшее место.

— Подожди, я не совсем понял…, — сказал Сэм.

Он включил громкую связь. – Повтори-ка, что ты только что сказал?

—Я говорю, это билет на ту сторону. Написано на латыни и если читать дословно, то звучит это так…

Сэм услышал, как доктор Далтон зашуршал бумагой, потом скорее всего он искал очки, стук выдвигающихся ящиков и снова голос:

— Та-а-а-к, посмотрим. Вот, я подготовил перевод, он на сто процентов точный, можешь не сомневаться.

Великая Матерь, обрати неверующего в раба своего.

Помоги ему познать через страдания твою любовь,

Вдохни его дух и напитай свои чресла.

Ф’глот еррон’кал н’хаарт аз’гхана тухро горат.

Насчет последней строчки… я покопался в древних источниках и нашел упоминание о древнем религиозном культе, о котором мало что известно, но эти строки, согласно всем канонам, относятся к молитве перед жертвоприношением. Этот культ, уж не знаю его названия, не является никакой производной, это можно понять по тексту и по всей видимости зарождался еще во времена Вавилона, когда люди говорили на одном языке. Ты слышишь меня Сэм?

—Да-да, прекрасно слышу, — ответил Сэм. Рядом притаилась Саша, она старалась реже дышать и прислушивалась к каждому звуку, что исходил от телефона.

—Если сложить дважды два, то нетрудно понять, что это и есть тот самый древний язык, на котором говорили самые первые люди. Если ты позволишь мне показать коллегам, даже не представляешь, что произойдет… революция!

—Пока не стоит, — ответил Сэм.

— Я понимаю… понимаю.

Голос был несколько огорченным.

— Ну, Сэм, пока это все, что я узнал и надеюсь тебе хоть как-то поможет.

—Спасибо за помощь, Чарльз. Жду тебя в субботу на поле для гольфа.

— Как всегда, Сэм. И да, еще… если вдруг, ты случайным образом найдешь что-нибудь подобное на своем столе, будь так добр прислать мне.

— Но как нам все это объяснить с точки зрения закона? — спросил Сэм у Наоми. — Люди исчезают, а в суде говорят, что все окей, мистер, вам это только кажется.

— Значит, отложи эту самую книжку с законами в сторону и подумай своей головой, — ответила ему Саша.

— Это же не гуманно? Я привык защищать интересы своего клиента исключительно словом. А ты предлагаешь мне засучить рукава и начать бить всех по морде.

—Ну почему всех? — спросила Наоми. —Начни хотя бы с него.

Наоми показала в сторону Мустанга.

Сэм стал присматриваться к номерам. В ответ ему поморгали фарами.

— VOCE- прочитал по буквам Сэм. — Что это вообще значит?

— С итальянского, это значит голос или глас, — сказала Саша. — Ника родом из Милана.

— А номера… Флориды. Мне это ничего не говорит, а вам?

Саша покачала головой. Но ей вдруг захотелось разглядеть, кто за рулем. Словно это что-то для нее значило.

—Наоми, можешь чуть притормозить? —попросила Саша.

—Не думаю, что это лучшая идея… точно не сейчас, — ответила Наоми. — Вдруг у него есть оружие?

Оставалось еще около десяти миль, а может и меньше, и ей удастся проделать свой трюк. Если не сворачивать на Уэллстон, а двигаться направо, прижимаясь к дороге, в ста футах был съезд, с запрещающим знаком. Это была нерабочая ветка шоссе, у которой даже нет названия. Ее планировали строить, чтобы заменить старую, но как это обычно бывает, одна гениальная идея настигла другую более гениальней и было решено оставить все как есть. Результатом этого проекта стали пол мили свежезакатанной дороги, ведущей в никуда, в прямом смысле. В конце дороги стоял огромный знак разворота.

—Ну что тебе стоит резко нажать на педаль? — просила Саша.

—Тот факт, что я арендовала эту машину, — ответила Наоми. — Зачем? У него затонировано стекло.

—Наоми, — упрашивала Саша. — Если ты это сделаешь и что-то пойдет не так, я лично оплачу все расходы.

—Можешь заплатить мне, — отозвался Сэм. — И тебе не придется платить ни цента страховой компании.

—Ну хорошо! Наоми надавила на тормоз, а затем резко на газ. Машина взревела, как раненый зверь и мощно рванула вперед, но этого рывка хватило, чтобы капот Мустанга оказался в десяти дюймов от них. А Саше, услышать мужской голос. Прямо как в день похорон Микки на кладбище.

— Вы слышали? — спросила Саша. Никто ничего не слышал.

«Время умирать», — говорил он, а затем в голове возник образ, в котором она лежала на шоссе с перерезанным горлом, а рядом Наоми, во лбу у нее маленькая дырочка, из которой сочиться струйка крови. Кривая улыбка, кожаная куртка и звуки музыки.

—Я знаю его! — закричала Саша. — Наоми, гони как можно быстрее. Это он убил Микки.

Сэм еще раз окинул взглядом автомобиль преследователя, но стекло было настолько темным, что видел в нем отражение дороги и маленькую светящуюся точку, которой была их машина.

Но Наоми поверила ей. В квартире, где она обнаружила Микки О ‘Брайана, она ощущала тоже самое, что и сейчас. Внутренне напряжение от ожидания надвигающегося ужаса.

Об этом же говорила и мисс Грейсон, когда описывала нападение твари. Ужас притягивал и отталкивал одновременно. Это как лопать арахисовую пасту, зная, что у тебя аллергия на арахис.

Перед самым отъездом, женщина взяла Наоми за руку и отвела в сторону.

— Милочка, — проговорила Роуз Грейсон, — у меня есть к вам просьба.

Наоми даже представить не могла, что может попросить эта женщина. Ну точно не вынуть противень из духовки.

– Я хочу, чтобы вы пообещали мне приглядеть за Сашей. Хотя бы до того времени, пока они с Натаном не станут опять вместе… а уж поверьте мне, они станут. Пока это еще совсем больной и капризный ребенок, но она идет на поправку, я увидела в ней стремление жить. Покажите ей, что есть и другая сторона, где люди любят просто потому, что любят. Большего я от вас не прошу. Между вами много общего, но вам в отличие от Саши, удалось победить своих демонов, ведь так мисс Кейн?

В тот момент Наоми колебалась с ответом. Перед глазами возник голый отец, затем мать, которая отчитывала ее за испачканные трусики.

– Наверное…, — ответила девушка неуверенно, ей не хотелось врать женщине. Ей не хотелось врать самой себе.

—Ваша сила в том, что вы можете в этом признаться, — ответила Роуз Грейсон. — А это первый шаг к победе. Только не останавливайтесь и не зацикливайтесь на нем, иначе вам никогда не дойти до финиша.

—И даже если это родной отец? —спросила Наоми.

— Значит он вам никакой не отец, милочка. В тот момент, когда я увидела ту сущность, что хотела сделать Натану больно, я осознала, насколько безразлично то, что подумают обо мне люди. И вы живите всегда с этой фразой. Держите ее на самой первой полосе своих мыслей. Пользуйтесь ей как можно чаще и вскоре вы поймете, что ваша жизнь бесценна.

После разговора, Наоми всю дорогу думала и наконец осознала, что в этот самый момент совершает самые правильные поступки в своей жизни. Ее внутренняя Наоми наконец успокоилась и, кажется, была ей довольна.

—До Уэллстона осталось семь миль, — объявила Наоми проезжая знак.

—А кто-нибудь помнит, точно, когда он стал нас преследовать? — спросила Саша, оборачиваясь.

—Перед самым въездом в округ, — ответила Наоми. Сложно было не заметить машину, стоящую на обочине.

—Как он о нас узнал? — поинтересовался Сэм. — Никто не в курсе, что мы едем в Уэллстон. Кроме мисс Грейсон. Но не думаю, что у нее есть знакомые на Мустанге. Если этот парень не просто дорожный псих, которому некуда девать галлон топлива, и он катается между штатами, то по всей видимости ему кто-то о нас сообщил.

—Джонни? — предположила Саша.

— Или Купер. Он же узнал, что мы едем.

Наоми облизнула засохшие губы. — Похоже в Уэллстоне нас ждет сюрприз. В моей сумке лежит револьвер, кто-то из вас двоих должен его взять.

— Пусть Сэм берет, — сказала Саша.

—Ты возишь с собой сумку с оружием? —спросил Сэм.

—Насколько я знаю, закон штата этого не запрещает, — сказала Наоми.

—Конечно нет, просто по тебе не скажешь, что ты фанатка оружия.

Саша протянула Сэму револьвер.

— Уау! Это же магнум! — воскликнул Сэмюель Лэнгстон и крутанул его на манер ковбоев.

—Да Наоми, вылитая фанатка оружия! —возразила Саша. — Когда я ее впервые увидела, единственное, что мне пришло в голову было: — Черт возьми, это же женская версия Рэмбо!

Наоми усмехнулась.

— А что ты подумала обо мне, а, Наоми?

Наоми заулыбалась, вспоминая их первую встречу. Кажется, это было целую вечность назад.

— Ну же, скажи, — не унималась Саша.

—Только без обид, — проговорила Наоми. — Когда я увидела, как ты выглядываешь из чердака разбитого дома…

— Это был бар, — пояснила для Сэма Саша.

— На тот момент мне так не казалось… в общем, у тебя было испачкано лицо из-за пыли и волосы во все стороны…

— Да просто скажи уже это.

— Я подумала, какого хрена она делает на обложке журнала мод.

Саша рассмеялась.

—Мы тогда здорово набрались, а потом…, — она заметила, как Наоми напряглась и замолчала.

—И что потом? — спросил Сэм.

—Тебе это знать не обязательно, — ответила коротко Саша.

—Хорошая история с открытым концом, заключил Сэм. — А что вы обо мне подумали в первый раз?

—Что у тебя куча денег, — как в один голос ответили девушки.

—Пора перестать носить пиджаки, — пробормотал Сэм.

А вот и долгожданный знак. Наоми включила поворотник и собралась уже перестроиться в правый ряд, когда ее место занял Мустанг.

«Черт! Что он собирается сделать?» — подумала про себя Наоми.

Она посигналила несколько раз.

Стекло опустилось, и мужчина ей подмигнул. Она не увидела у него оружие, но ей не стало от этого легче.

—Наоми я же говорила, это он! —вскрикнула Саша.

Наоми показала рукой, чтобы он освободил дорогу. Мужчина помахал в ответ. Осталось каких-то пятьдесят футов до разъезда… и вот они въезжают на дорогу в Уэллстон, а Мустанг проносится мимо.

—Видишь, он от нас наконец отстал, — сказал Сэм. — Видимо парню и впрямь нечем заняться.

—Он вернется, — проговорила Саша. — Этот псих играет с нами. Наоми, ты же коп? Вызови подкрепление или я не знаю… сделай что-нибудь.

Наоми не ответила. Главное для нее, это не слететь с катушек от напряжения.

С каждым приближением к городу, она скидывала скорость и уже на самом подъезде, почти не нажимала педали. Как же ей не хотелось сюда возвращаться.

—Там что-то горит, — сказал Сэм. —Вон там, на горе.

Небо озарила яркое зарево. Пламя доходило так высоко, что казалось, горят облака.

— Это же та самая лечебница, про которую говорила мисс Грейсон, — ответила Наоми. — Черт возьми… что здесь происходит?

Несколько полицейских машин преградили дорогу, а перед ними растянули шипы. Обычно, въезд в город охраняли не так тщательно, и Наоми решила узнать в чем дело. Все полицейские сидели в машинах.

—Будь аккуратнее, Наоми, проговорила Саша.

В ответ она улыбнулась.

Барри Финли, со скучающим видом свесил руку на дверь и отбивал ритм. Пожилой мужчина скоро уходил на пенсию и поэтому обычно просиживал штаны в участке, но почему-то именно сейчас находился на патруле, что насторожило Наоми еще больше.

—Барри, ты что тут делаешь, твое место на посту?

— Наоми! Черт возьми, это Наоми!

Барри заорал во всю глотку. Он стал вылазить из машины и пролил на себя кофе, но не обратил на это внимания. Сейчас ему было насрать на рубашку, ему насрать на все на свете. Он стряхнул с рук бурую жидкость и посмотрел на Наоми взглядом Тома Бьюкенена, в тот момент, когда Дейзи призналась, что любит Джея Гэтсби в фильме «Великий Гэтсби».

— А ведь я говорил Джонни, приедет Наоми и будет все по-старому. Охереть не встать! Ты даже представить себе не можешь, что здесь происходит.

— А где Джонни? — спросила Наоми.

— Роберт вытащил из участка всех кого только мог, приказал перекрыть дорогу и никого не выпускать. В городе какая-то чума, люди беснуются, бегают как полоумные, я сам лично слышал несколько выстрелов, а потом один такой огромный. Бабах!

Барри дернул руками, чтобы наглядно показать масштабы взрыва.

— И на холме засветилось, как днем. Только вот, пожарная часть опустела, никого… понимаешь? Кто сошел с ума, а кто-то…

Глаза Барри просияли.

— Я понял! На наш город сбросили биобомбу! Наоми, это все заговор… А я ведь говорил, холодная война это вам не игрушки.

—Джонни где? — повторила Наоми.

—Джонни-то? Еще днем заходил в участок, постоял потрепался, а больше я его не видел, — ответил Барри спокойным голосом, а затем снова как заорет: — Ты только представь, к-а-а-а-к взорвется, земля ходуном заходила… это же апокалипсис!

— Возвращайтесь в участок, — скомандовала Наоми. Барри притих.

—А как же Купер? Ты, кстати, знала кого он поставил вместо…

—В жопу Купера, всем в участок, — закричала Наоми.

Повторять больше не пришлось. Наоми опустила заградительные шипы и вернулась в джип.

— Все намного хуже. В городе уже что-то происходит. Теперь я поверю во что угодно, лишь бы знать, как все это остановить.

—И что будем делать? Может все-таки поужинаем? — проговорил Сэм, в нелепой попытке разрядить обстановку.

— Сначала найдем Джонни…, — ответила Наоми и тронула машину с места. — А потом…

И тут она почувствовала сильнейший удар в затылок.

Послышался хлопок, и Наоми влетела в подушку безопасности, разбивая в кровь лицо. Перед глазами завертелись красные шары, точно ими жонглировал невидимый клоун. В голове возникла целая фраза, но она успела высмотреть лишь ее оттенок. В ней было что-то о Саше, Сэме, Джонни и наконец, черном Мустанге, который на полном ходу врезался в джип. А потом она отрубилась.

Саша попыталась пошевелиться, но нога оказалась зажатой искореженным металлом. Вдобавок онемела рука, но не это беспокоила ее. Она не хотела, совсем не хотела, поднимать голову, потому что знала, что там, где только, что сидел Сэм, теперь скомканное, будто никому ненужный исписанный клочок бумаги, покореженное сидение, которое оказалось почти у лобового стекла.

—Наоми, прошептала Саша.

Она не отвечала.

Неужели и Наоми тоже? Насколько нужно быть сумасшедшим, чтобы сотворить такое? Ответ появился мгновенно. Настолько же, насколько и пытать человека перед смертью.

—Тук-тук, — послышался тот самый голос, только теперь он был живым, настоящим. Мужчина стучал в окно, которое на самом деле было разбито. Он осмотрел салон и недовольно покачал головой.

—Бедняжка Сэм… такой красивый костюм испачкал. Я бы тоже после такого задумался, а стоит ли вообще жить. И как это вас угораздило?

Мужчина внимательно смотрел на Сашу, она это чувствовала и боялась повернуться. Может ей стоило умереть как Наоми и Сэм.

—А твоя Наоми все еще жива, — ответил мужчина. — А вот Сэмми одной ногой в могиле. Я, кстати, Марко, — мужчина протянул руку. — Нет? Ладно… просто хочу, чтобы ты знала имя того, кто тебя убьет. Нет-нет… не сочти это за грубость, я против насилия и ненавижу смотреть, когда кто-то страдает, мне становится от этого… как бы это сказать…, — мужчина задумался. — …грустно! Мне становиться грустно. И тогда я спрашиваю себя: Марко, тебе грустно, потому что человеку плохо, или потому что это не ты причинил ему боль?

Он обошел машину и встал возле головы Сэма. И тогда Саша взглянула. Сначала на Сэма, он все еще был жив. Голова двигалась и теперь она слышала тяжелое дыхание. А затем и на человека в кожаной куртке. Он улыбался, но лишь одной стороной лица. Другая оставалась неподвижной, даже когда он говорил.

— Здравствуй дружок, — произнес он. — Я вижу, твои ребра сломаны, да и ноги у тебя выглядят неважно. Скажи мне, что бы ты хотел сейчас больше всего в жизни?

Сэм прохрипел.

– Ты говоришь невнятно, давай еще раз…

Затем он приложил ухо ко рту Сэма.

— Молчит, — произнес мужчина. — Хотя я-то уж знаю, ты мечтал завалить в койку Наоми, так ведь? Но увы… иногда нашим желанием не суждено сбыться. Я, например, очень желаю вытащить тебя отсюда, но не могу. Тебя зажало так, что видимо похоронят также, в машине. Что скажешь, Саша? Подождем твою подругу или справимся без нее?

—Зачем ты убил Микки? — спросила Саша беззвучно, лишь едва шевеля губами.

— Ну зачем ворошить прошлое?

— Что он тебе сделал? Что мы тебе сделали?

— А ведь ты права… ты просто обязана знать. Разве я дикарь, где мои манеры?

Мужчина усмехнулся.

— Я тебе расскажу, все-все… но только без посторонних. Лишние уши нам не нужны.

Мужчина взял Сэма за подбородок, поднял вверх свободной рукой, ухватился за его кадык и сжал.

Сэм захрипел, голова его задергалась.

– Не стоит боятся смерти, Сэмми. Я избавляю тебя от страданий.

Он провернул руку и отпустил. Голова Сэма Лэнгстона еще какое-то время двигалась, а Саша все это время кричала и плакала, и умоляла его не трогать.

— Вот и все, — проговорил мужчина, когда Сэм затих. – Только никак не могу понять, что же ты кричишь? Я так хотел, чтобы нам не мешали, сделал все, чтобы тебе было удобно слушать, а теперь ты плачешь. Разве эта плата за помощь?

Мужчина подошел к Саше и ударил ее по лицу. Это даже был не удар, а легкая пощечина.

— Извини, — проговорил он тут же и вытер с ее лица слезы рукой. — Тебе надо успокоиться.

На удивление, на нем не было ни единой царапины. Мужчина убрал осколки, торчащие из окна, и облокотился на дверь.

— Надеюсь, когда я закончу рассказ, ты будешь все еще жива.

II

—Представь, что где-то далеко, — сказал человек в кожаной куртке, которого звали Марко, с легким итальянским акцентом, — есть целый мир. Он очень похож на этот, но все же отличается от него.

Саша увидела, как на картинке, с высоты птичьего полета образ цветущих садов, лесов и холмов. Такое обычно показывают на Дискавери.

—Этот мир сам по себе живой организм, движимая иллюзия, он меняется в угоду своих потребностей. В нем нет ничего постоянного. Он может быть также абсурден, как и реален. Некоторым из ваших писателей удавалось увидеть его мельком, они тут же хватались за перо и строчили целые романы, выдавая это за собственные фантазии.

Он заметил, что Сашу начало трясти, снял с себя куртку и накрыл сверху. Саша вздрогнула от его прикосновения, но куртки не скинула. Ей удалось освободить часть ноги, это прибавило ей сил, и она продолжила в том же духе, стараясь думать о чем-то другом, о Наоми, например или повторять слова, которые приходили ей в голову, потому что прямо сейчас он копался в ее голове, рыскал в поисках воспоминаний.

—К слову, Натан не стал этим исключением, — сказал мужчина. — Помнишь его сборник книг про подростка, охотника на демонов, кажется называется «Призрачная охота».

Марко посмотрел на Сашу.

– Ты ведь не читала ни одной его книги. Так? Жаль, твой бывший прямо-таки талант. Талант писать, но не сочинять. Он не придумал ни единой строчки. Я, к твоему стыду, как раз его фанат. Это напоминает мне о доме. А еще разжигает огонь. Подожди…

Мужчина куда-то ушел. Позади раздался скрежет металла, машину покачнуло и Марко вернулся со свертком и потрепанной книгой в руках.

— Она слегка испортилась от удара. Смотри, — он показал обложку Саше. Мальчик-подросток и мужчина стояли на краю обрыва и смотрели на пустынные земли. Одеты они были на манер парней из вестернов, а в руке мальчик держал револьвер.

—У художников нашего времени весьма скудное представление, им стоило бы поучиться у Ричарда Пикмана, вот где настоящее искусство.

Он открыл книгу, чуть пролистнул и остановился.

— Я не мастер красивой дикции, но буду стараться… ради тебя, Саша.

Опьяняющий запах пролитой крови действовал на Чарли как наркотик, мальчик сжал револьвер с такой силой, что стало больно пальцам. Он подошел к еще живому существу, исходившему в конвульсиях, и наступил ботинком на голову. Демон издал жалобный крик, а в глазах сверкнула искорка надежды. Мальчик заглянул в них и внутри что-то затрепетало.

— Убей его,Чарли, — проговорил Мэйсон. — Один выстрел и мы неплохо заработаем.

Но Чарли медлил… Наверняка он бы успел придумать причину, по которой не хотел этого делать, но тогда Мэйсон посчитает его трусом, чего он боялся. Еще он боялся возвращаться в лагерь с пустыми руками, ведь тогда ему будет нечего есть.

Чарли направил револьвер в голову существу и почувствовал, как тот коснулся ее лба. Мэйсон одобрительно кивнул, доставая нож для разделки. Чарли спустил курок и в этот же момент услышал в голове отчаянный крик. Его услышал и мужчина, он уже готов был разделать тушу, но рука соскользнула и полоснула по кисти.

— А вот и мамочка проснулась, — сказал Мэйсон зажимая рану….

В тот день, Натан убил моего брата, — сказал Марко так, словно подводил под всем прочитанным жирную черту. — А потом и еще многих, кому не повезло встретиться с ним.

Человек провел рукой по щеке Саши.

— Ты все еще надеешься на то, что я оставлю тебя в живых? Тем выстрелом, Натан – Чарли, какая разница, подписал тебе смертный приговор. И Микки… и еще многим, другим. Мишель, Стивен… хотя, это уже другая историю.

Мужчина закрыл глаза от удовольствия. — Если тебе станет от этого легче, могу сказать, что их смерть была не напрасной.

Он вскинул руки.

— Все ради нашей Великой Матери. Она забоится о нас, а мы о ней.

Саше показалось, что Наоми шевельнулась. Мужчина отвлекся и она, прилагая все усилия и стараясь не закричать от боли, выдернула ногу. Стопа побаливала, засохшая кровь приклеила джинсы к ноге.

—А она мне нравиться, — сказал Марко. — Я как раз почти закончил.

Наоми огляделась вокруг и увидела Сэма. Голова его неестественно лежала на груди и этого хватило чтобы понять, что он мертв. Дико болел затылок, а в ушах слышалось протяжное: В-у-у-у!

—Саша, — проговорила Наоми, но не услышала собственных слов. Мужчина недовольно глянул в ее сторону и продолжил:

—Помимо книги у меня есть еще один сюрприз… лично для тебя.

Он развернул шерстяной сверток, похожий на шарф.

—Тот самый револьвер, — произнес он голосом триумфатора и поднял над головой.

— Не правда ли символично? — Он сдвинул барабан, а потом вернул на место и принялся крутить. – Два патрона… два патрона, — мужчина словно над чем-то раздумывал. –— Пожалуй, я начну с тебя, — произнес он и направил дуло к голове Саши. – Прошу, не закрывай глаз, я хочу видеть, как в них угасает свет.

Щелк!

Саша зажмурилась, но ничего не произошло. Она все еще жива или нет? Ее будто подвесили в воздухе, а сознание вырисовывает огромный знак вопроса.

– А тебе везет, — сказал мужчина. — Но я не ленивый… и нажал еще раз.

Щелк!

Барабан сдвинулся.

– Вот за что я ненавижу револьверы. Теперь тебе, наверное, все это кажется смешным, так? Но ведь об этом не напишут в книге, потому мне простительна подобная осечка. Когда я закончу, то в память о тебе обязательно послушаю одну из твоих песен. Прощай, Саша! Мужчина в последний раз нажал на курок.

Если бы она разбиралась в оружие так же хорошо, как и Наоми, то поняла, что такой оглушительный выстрел не мог произвести на свет ни один револьвер.

—Ремингтон— подумала Наоми в тот момент. Даже для нее, этот звук показался слишком оглушительным.

— Саша, - повторила Наоми, потихоньку, к ней возвращался голос, она даже смогла повернуть голову и увидеть пожилого мужчину. Наоми Кейн узнала его сразу, у кого еще будет такое же выражение лица, как у Джонни.

—Мистер Рассел, — проговорила она.

—Наоми, нет времени на разговоры, ты сможешь идти?

—Постараюсь, — ответила Наоми.

Джонни Рассел старший принялся выламывать дверь, за которой неподвижно сидела Саша.

– Бедная девочка, — проговорил он, когда заглянул в ее пустые немигающие глаза. Если физически она все еще жива, то внутри нее больше не существовало ничего.

Мужчина отпихнул ногой обмякшее тело Марко и выдернул Сашу из машины. Она повисла на его руках и он, удерживая ее под руки, зашагал по дороге.

Наоми не обратило внимание на лежащего, но все же остановилась. Никакие слова не лезли ей в голову, еще совсем недавно Сэм был жив, говорил, шутил, а теперь… она прошептала что-то похожее на слово прощай и последовала за мистером Расселом.

—С такой дырой, он вряд ли сможет кого-то убить, — проговорил он тяжело дыша. Наоми поспешила на помощь и взяла Сашу с другой стороны.

— Я припарковал свой грузовик неподалеку, так что давай поднажмем.

—Откуда вы про нас узнали?

— Это все Барри, — ответил мужчина. — Заявился ко мне прямо домой, говорил, как всегда, много, но суть я уловил и тут же двинулся к вам навстречу, да видимо не зря.

—А где Джонни? — спросила Наоми.

—Понятия не имею, где носит этого парня. Надеюсь, что он все еще жив.

—Мистер Рассел, вы знаете, что происходит?

Мужчина глянул на Наоми, а потом махнул рукой:

— А-а-а! Что теперь скрывать! Конечно, знаю. Расплата за старые грехи. Купер наконец добился своего. Надо было и его пристрелить. А сейчас здесь будет настоящий шабаш.

Когда они дошли до машины, мистер Рассел показал на помятый перед пикапа.

– Гляди, встретил по дороге сюда, какую-то тварь.

—Похоже, вы сбили здоровенного оленя, — ответила Наоми.

— Только вот олени у нас с роду не водятся. Ф-у-у-у-х! — выдохнул мистер Рассел, усаживая Сашу на заднее сидение. — А с виду она показалось не такой уж тяжелой. Джонни Рассел старший повернул ключ зажигания, и машина заурчала.

—Куда едем? — спросила Наоми.

—Спасать Джонни, — ответил мужчина. — А ты как, в порядке?

—Кажется… да, я в норме, пару ушибов.

—И кто там у вас был в машине?

—Сэм Лэнгстон, юрист Натана Кэмпбелла, — ответила Наоми, как можно спокойнее, но в этот момент ей захотелось разреветься.

—Надеюсь он не мучился, — ответил мужчина. — Бедный парень…

Мистер Рассел загладил волосы.

— Натана Кэмпбелла говоришь? Как он сам, живой?

—Не знаю, мы как раз возвращались, чтобы это узнать.

—Рискованные вы ребята… слышишь колокола?

Наоми прислушалась. Да, она отчетливо их слышала, только звон был беспорядочным.

—Отмечают приезд Саманты. Теперь у нас в городе новый порядок. Найдем Джонни, и пора сваливать.

— А как же остальные люди?

-— Купер открыл целый кружок поклонников твари, если кто и остался в своем уме, думаю им хватит ума, чтобы покинуть город.

— Черт…, — проговорила Наоми, рассматривая вид из окна. На тротуаре лежала немолодая пара и грязно сношались. Сморщенная задница мужчины сжималась и разжималась, а каблуки женщины торчали из его боков.

—А ведь, кажется, я знаю этого мужчину, — произнес мистер Рассел. — Точно! Он шьет неплохие костюмы.

Наоми отвернулась, она взяла за руку Сашу, та по-прежнему не реагировала.

— Дай ей время, Наоми, — сказал мужчина. — Многие на ее месте сходят с ума.

И он был прав. Сегодня, к ней несколько раз прикоснулась смерть, после такого вряд ли можно встать как ни в чем небывало, заплатить за счет и выйти, насвистывая Фрэнка Синатра.

— Я хорошо знаю, с чем мы имеем дело… и скажу тебе одно… единственный способ спасти шкуру, это как можно дальше унести ноги.

—Надо связаться с кем-нибудь из правительства. Пусть отправят в Уэллстон военных…

Джонни Рассел старший выдал короткий смешок.

– Кто-то обесточил вышку и отрубил телефонную линию. Эти гады готовят, что-то серьезное, благо, что тебе еще удалось убедить ребят открыть дорогу, может хотя бы кому-то удастся спастись. Или попросить о помощи.

—И много таких? — спросила Наоми.

—Как тех, что валялись на обочине?

Наоми кивнула.

— Трудно сказать… но кажется и среди них нашелся предатель...

Мужчина на время замолчал и стал внимательно следить за дорогой. Путь освещала единственная уцелевшая фара и было трудно пробираться по городу из-за отсутствия уличного света.

— Так, о чем я там говорил? — спросил мужчина, не отвлекаясь.

—Вы сказали про предателя, — подсказала Наоми.

— Предатель… точно… он взорвал лечебницу. Такое мог сделать только один человек на земле, Ник Эйверитт. Военный до мозга костей.

— Родственник мэра?

— Не просто родственник, он его брат.

— А кто тогда убил мистера Эйверитт? Купер?

Наоми посмотрела на мужчину, испытывающим взглядом.

Мистер Рассел вздохнул.

— Это старая история, которая тянется слишком долго, и я не стану мучать тебя подробностям. Скажу тебе только одно, его погубил собственный страх.

—Кое-что я знаю, - сказала Наоми. — И вы в этом деле замешаны не меньше. Как например то, что произошло с девочкой… Сэнди Колман.

Мужчина закрыл лицо рукой и медленно провел вниз к подбородку.

—Я не стану с тобой спорить, Наоми. Все, что я пытаюсь сейчас сделать, это больше не повторить своих ошибок. А их у меня чертовски много.

— Вы сможете позаботиться о Саше? — спросила Наоми.

—С великой радостью, — ответил мужчина.

—Какое по вашему мнению самое безопасное место в городе?

Мистер Рассел задумался.

– В участке сейчас творится черти что… магазины грабят… думаю, я знаю куда можно отправиться. В библиотеку. Культисты вряд ли туда сунуться.

—Судя по тому, что мы видели, сейчас для них даже комиксы покажутся как «Бесконечная шутка», — проговорила Наоми.

Они добрались до пересечения улиц Эдварда Смита и Дасти Роуд, Наоми указала рукой, чтобы мужчина остановился.

—Дальше я сама.

— А ты не боишься?

—До усрачки, — ответила Наоми. Это было единственной фразой, которая точно передавала ее состояние.

—Возьми дробовик, тебе он нужнее.

Мистер Рассел остановил машину.

—Тогда, встретимся в библиотеке, Наоми. И не дай себя запугать.

Наоми пробиралась мимо темных переулков. При каждом подозрительном звуке, она падала на землю или пряталась за все, что попадалось на пути, будь то мусорный бак, или забор.

Огонь на холме разгорался еще больше, и на город, как снег, опускались крупинки пепла. Ей хотелось сейчас взять карту округа Валевут и там, где стояла точка со словом Уэллстон, зачеркнуть и написать другое, «Безумие».

Она слышала, как с криками: Во славу Великой Матери, разбиваются стекла витрин магазинов, мимо пробежал человек с красной меткой на лбу. Совсем как у тех двоих на руке, что забрали Натана.

Как люди могут не верить в ад, когда им вполне по силу его устроить своими руками. Наоми стала припоминать всех людей, с кем хоть как-то общалась, но этот список оказался настолько мал, что его пришлось бы разглядывать под микроскопом. Ей плевать на тех, с кем она работала, кроме Джонни, конечно, а на этом список заканчивался. Еще были родители, но при одном их упоминании, она тут же переключалась на то, что сказала ей мисс Грейсон.

— Мне глубоко насрать, что думают обо мне люди, — проговорила Наоми про себя. Вышло неубедительно.

— Мне…глубоко…насрать… —

Она специально делала после каждого произнесенного слова паузу, чтобы как следует прочувствовать.

— Что… думают… обо… мне… л-ю-д-и. Люди!

Наоми усмехнулась, а ведь и правда. Чего она боится? Она вышла на дорогу и открыто зашагала мимо трахающихся и беснующихся когда-то не самых последних жителях Уэллстона.

—И мне глубоко насрать, что думают обо мне люди! — крикнула Наоми женщине, которая пыталась запихать себе между ног вантуз, с тем же самым дурацким символом на лбу. В ответ на нее посыпались проклятия. Теперь для Наоми это было заклинанием, которое ограждало ее от окружающего мира. В руках у нее дробовик, а внутри уверенность, что она черт возьми, не просто Наоми Кейн, дочка отца-педофила, извращенца и вечно сидящей на антидепрессантах матери. Теперь она…

Наоми запнулась.

Слова повисли в воздухе. Она представляла их встречу немного иной. Она должна состояться в тот момент, когда будет к этому готова и теперь она поняла, что этого момента не существует.

— Дж-и-и-и-н! — воскликнула Кейт Кейн, размахивая шляпкой. — Дорогой, посмотри, это же наша дочь!

Лукас Кейн стоял и заглядывал в окно, держа одну руку в штанах и ритмично подергивая ей туда-сюда.

—Кто? Наоми? — спросил он, сопящим голосом.

—Да дорогой, наша Наоми. Ну иди сюда, обними свою мамочку.

Кейт Кейн развела руки.

—Ты… не моя мама, — ответила Наоми и сделала шаг назад.

Женщина с безумными глазами и сектантским знаком на лбу, выпятила нижнюю губу и нахмурила бровки, совсем как маленькая девочка.

—Ты слышал, дорогой, что она про меня сказала?

—Ч-ч-то?

Мужчина несколько раз нервно моргнул, дернулся, его лицо разгладилось, он глубоко выдохнул и вытер руку об пиджак.

— Что ты там говоришь, дорогая?

— Наоми сказала, что мы не ее родители, — проговорила Кейт Кейн.

—Она так сказала? — переспросил Лукас Кейн, вытягивая ремень из брюк.

—Точно… так и сказала, слово в слово, — подтвердила женщина.

—Тогда мне придется ее наказать.

Мужчина улыбнулся и стал наступать на Наоми.

— Если бы ты не отреклась от истины, то из тебя вышла бы послушная девочка. Помнишь, какой ты была послушной, Наоми? Папочке нравилось твое послушание.

Он махнул ремнем в воздухе.

– А теперь ты плохая девочка, Наоми, очень плохая девочка!

Наоми попятилась, делая шаг за шагом, пока не уперлась спиной о стену.

— Не сопротивляйся, Наоми, — говорила Кейт Кейн. — Дай папочке показать любовь Великой Матери… дай ему ее показать.

—Не подходи!

—Дорогой, возьми ее прямо здесь.

Лукас Кейн махнул ремнем еще раз и на этот раз металлическая пряжка обожгла Наоми лицо.

—Мне глубоко насрать, что думают обо мне другие, — сорвалось у Наоми.

Мистер Кейн остановился и поморщился, как от зубной боли.

— Что ты сказала?

—Мне глубоко насрать, что думают обо мне другие, — с вызовом произнесла Наоми.

И тут тормоза, которые все это время сдерживали груз обиды, боли и всей недосказанности, что со временем превратился в многотонный контейнер, не выдержали и с сильнейшим скрежетом вырвали из нее целый поток слов.

—Ты, грязный похотливый мудак, — Наоми ударила Лукаса Кейна прикладом в плечо, отчего он шлепнулся на задницу. – Я терпела, когда ты меня трогал, унижал, заставлял слушать эту чертову классическую музыку.

Наоми уже перешла на крик.

— И наконец, когда ты взял меня силой и… и изнасиловал, гребаный ты дрочила. И ты думал, что тебе это все сойдет с рук?

Кейт Кейн попыталась подкрасться к Наоми сзади, но тут же получила такой удар по голове, что выронила шляпку из рук и рухнула без сознания.

— Не противься ее воли! — завопил мужчина. — И она тебя благословит. Прими ее дар.

— Больной ублюдок, — с презрением в голосе сказала Наоми. — Надеюсь, у тебя отсохнет член.

—Не противься ее воли, Н-а-о-м-м-м-и!

Мужчина приспустил штаны и выставил напоказ сморщенный, спрятавшийся в седых волосах, стручок.

— Ф-у-у-у!

Наоми чуть не стошнило, и она поспешно отвела глаза, чтобы этого не видеть. Она ведь может сейчас взять и отстрелить его хозяйство. Всего лишь нужно как следует прицелиться и нажать на курок. Ну что тебе стоит Наоми? Соблазнительный голос в голове заставлял ее подчиниться. Она направила оружие.

(Давай, стреляй, разорви в клочья его причиндал, пусть он кричит от боли так же, как кричала и ты!)

Наоми колебалась. Это ее шанс. Но разве это имела ввиду мисс Грейсон?

Пока она размышляла, в самом конце дороги на них, что-то надвигалось. Что-то темное, огромное с злобным оскалом и шерстью.

«Олени у нас с роду здесь не водятся», — вспомнила она слова мистера Рассела.

Такую вмятину запросто могла оставить такая тварь. Наоми отбежала с дороги и спряталась в небольшом переулке, дальше был задний двор, заканчивающийся тупиком.

Лукас Кейн тоже заметил ее, но вместо того, чтобы бежать, радостно махал.

—Да здравствует Великая Матерь! — выкрикивал он. — Смотри, Наоми, это же дитя Великой Матери! Ну разве оно не совершенно? А-а-а! — ликовал Лукас Кейн.

Но это продолжалось недолго.

Тварь набросилась на него, Наоми отчетливо видела, как пасть сомкнулась на его гениталиях. Мужчина визжал от радости и боли, кричал что-то нечленораздельное, пока еще был жив, затем, видимо чудовище перегрызла ему артерию или гортань, и он забулькал, будто уснул в тарелке с супом.

Наоми уже не смотрела, она зарылась в мешки с мусором, накиданные на заднем дворе, и старалась не шевелиться. Она пролежала так долгое время, пока не послышался голос Кейт Кейн. Точно также, она ругала ее за то, что та слушает кантри.

— Никаких кантри, — говорила она. — Это музыка для разбитных девок.

— Его коснулось дитя Великой Матери! — заголосила женщина.

Наоми вышла, на дороге стояла женщина и держала единственное, что осталось от ее мужа. Рука. Судя по тому, что на них были часы, она была левой. Кейт Кейн крепко прижимала ее к себе и радости не было предела.

—Его коснулось дитя Великой Матери, Наоми.

—Пошла нахуй, Кейт, — ответила Наоми и показала средний палец.

Женщина в ответ разинула рот и стояла молча, провожая ее взглядом.

Больше ей здесь делать нечего. Что она испытала от всего сказанного и увиденного. Разве ей стало легче? Да, черт возьми, ей гораздо легче. Смогла бы она лично убить своего отца? Наверное нет, но сейчас ей было неважно. Вместе с его смертью исчезла и вся робость.

Ради Сэма, черт возьми, Сэм… почему? Ради него она доведет это дело до конца.И что она сделает, если еще раз повстречает чудовище? Вышибет ему мозги.

Уже с того места, где находилась Наоми, виднелась церковь. Она несколько изменилась с того момента, какой видела последний раз. Не в лучшую сторону. Если Джонни там, то нужно поторопиться, неизвестно, что у Купера в башке.

«А вот еще один придурок», — подумала Наоми, завидев силуэт.

Человек шатался и шел зигзагами. Наоми решила его спугнуть и выстрелила в воздух. Если он не остановится, следующий выстрел будет для него последним.

—Не стреляй! — прокричал голос.

— Джонни? — окликнула Наоми.

— Наоми? — спросил человек. — Это правда ты?

— Да, черт возьми, — ответила Наоми. Теперь она и впрямь увидела Джонни. Худощавый парень с «походкой-лодочкой», так она называла его покачивающуюся походку, не хватало только весел.

— И… ты живой? Или мне это сниться?

— Я и сам не знаю, — ответил Джонни. — Но если это сон, то ущипни меня как следует.

Вот она уже видела его лицо. Серьезное и… черт, как же он повзрослел! Это словно Джонни, десять лет спустя. Она всегда смеялась над тем, что он не бреется, но сейчас его щеки скрывала щетина.

—Мать твою, — только и успела произнести нараспев Наоми, как тут же оказалась в его объятиях.

III

Джонни подергал дверь библиотеки Уэллстона.

Заперто. Он постучал, а затем прислушался не слышно ли шагов.

—Ты уверена, что им удалось добраться?

— Постучи еще раз, — нервно проговорила Наоми.

Джонни постучал. Затем поглядел на Наоми, словно ждал от нее какого-то ответа.

—Я смотрю тебе тоже изрядно досталось, — сказал он, заметив, как она держит руку.

— Они чокнутые, Джонни. Сначала в нас врезался какой-то псих, он убил Сэма и пытался застрелить Сашу, потом я встретила родителей…

— Я видел их в церкви. Сочувствую…

—По делом им…

Наоми в попытке изобразить на лице улыбку, выдала страдальческую гримасу.

— Рада, что ты все еще жив. Я думала ты хлюпик. — И хлопнула Джонни по плечу. Он не отодвинулся как раньше, а улыбнулся и проговорил:

—Взаимно. Но это только начало.

—Я уже и не знаю, чему верить. Этот мир сошел с ума или мы? Скажи, Джонни?

—Я видел, как Саманта превратилась в огромного мерзкого паука, всадила зубы в Ника, а затем убежала на холм. Все люди вокруг, которых мы считали нормальными, они… Наоми, на моих глазах разорвали Марка… а они хлопали. Да я такого даже в фильмах не видел.

— Твой отец предлагает уехать.

Джонни покачал головой.

—От этого не убежать. И он это прекрасно знает.

— Он тоже в этом замешан?

— Скорее, втянут.

— Черт, да, что за хрень!

Наоми принялась ломиться в двери, отстукивая ногами и здоровой рукой. Дверь сдерживала все ее нападки сопротивляясь с глухим стуком. И когда девушка уже было замахнулась для очередного удара, щелкнул внутренний замок и в проходе появился мужчина.

— Извините за ожидание, мисс Кейн, мистер Рассел, вашей подруге нужна была помощь. Рука Наоми зависла в паре дюймов от его головы, но мужчина во фраке казалось этого не замечал.

—Проходите скорее, сюда.

— Ты раньше его видел? — спросила шепотом Наоми, когда они переступили порог зала.

—Нет, — ответил Джонни. — Мне казалось, библиотеку давно закрыли из-за невозможности финансировать, так во всяком случае писали в газете.

—И мне тоже.

Ее масштабы оказались поистине впечатляющими, изнутри она выглядела настолько огромной, что можно бродить по ней целый день, а уж какое количество книг, даже и представить нельзя.

Они поспешили нагнать мужчину, дабы не затеряться в книжном лабиринте.

— Сюда пожалуйста, — проговорил он и исчез за стеллажом.

Читательский зал расположен так, что отсекал все посторонние звуки. Это уютное место, освещенное мягким электрическим светом с несколькими диванчиками по кругу и небольшим письменным столом, на котором стоял чайный сервис.

— Рад, что ты жив парень, — сказал мистер Рассел, похлопав сына по плечу. Не смотря на видимую сухость, по дрожи рук, можно было догадаться, что мужчина нервничал.

—Взаимно, — ответил Джонни. — Ты был прав, пап. А я дурак, не поверил.

—Я и сам порой не до конца себе верю. Что у тебя с ногой?

—Да так, попал в одну из вьетнамских ловушек Ника.

—Ты был в лечебнице?

—Ага, прогулялся немного. Жуткое место… но не такое жуткое, как женщина с кучей волосатых лап и размером с фургон.

Он перевел взгляд на Сашу.

— А, это ты, самая Саша Ли из «Блейз Липс»? Что-то вид у нее не самый лучший для сольного выступления.

—Я смотрю, и ты не такой красавчик, каким я себе представляла.

Саша успела уже прийти в себя и делая небольшие глотки из кружки, осматривала Джонни.

Он не ожидал, что девушка его услышит и покраснел.

— Извини.

— Если будешь постоянно извиняться, тебе так и не завалить нашу старушку Наоми.

—Саша! — вскрикнула Наоми.

— Черт, подруга, ты здесь?

Она попыталась вскочить с дивана, но смотритель библиотеки аккуратно усадил ее обратно.

— Вы еще очень слабы, мисс Ли.

— Мистер Смит просто душка, — сказала она, когда Наоми села рядом. — Он говорит, что мои глаза похожи на две луны. Представляешь, он еще помнит Роуз Грейсон.

— Тот самый мистер Смит? — спросила Наоми.

—Все верно, мисс Кейн, — ответил смотритель. — Самый что ни на есть настоящий. К счастью, с того времени как мисс Грейсон приходила сюда последний раз, мне удалось немало узнать о городе.

—И вы все знаете? Я имею ввиду то, что творится сейчас.

Он улыбнулся добродушно.

– Конечно. Все ответы здесь… в этой библиотеке.

Саша кивнула в подтверждении его слов.

—Мистер Смит нам все рассказал.

—Нам нужно знать, как все это остановить, — проговорил Джонни. — Об этом вам что-нибудь известно?

— А почему бы не уехать? — предложил мистер Рассел. — В паре кварталов отсюда я заприметил брошенный полицейский внедорожник, если нам удастся до него добраться, он станет нашим путем к отступлению.

—Я остаюсь, — сказал Джонни. — Я видел и слышал слишком много, чтобы с легкостью об этом забыть. Мне плевать на город, все что хочу, это остановить ту тварь.

—Я с Джонни, — сказала Наоми, когда мистер Рассел поглядел на нее с надеждой. — Хотя я и не хочу этого признавать, но все же, это мой город и я в ответе за него… и за Сэма.

— Остаешься ты, Саша.

Все замерли в ожидании.

Саша ответила не сразу. Хотя для себя она уже решила, как поступить.

—Если я поеду с вами, возможно это будет означать, что я сдалась… и оказавшись в Нью-Йорке или Чикаго, тут же побегу за новой дозой, хотя, думаю, на этот раз мне нужно что-то покрепче. А здесь, скорее всего меня наконец прикончат.

Она ухмыльнулась.

— Я уже сбилась со счета сколько раз меня хотели убить, но черт возьми, разве я не мечтала сдохнуть в хорошей компании?

Наоми единственная улыбнулась. Пугающий людей юмор Саши, заставлял ее веселиться от души. Что им еще оставалось делать как не смеяться? Разве стоит рыдать над тем, что ты видел, как твой отец наяривает прямо на улице, а мать смотрит на него с таким воздыханием, будто он, мать его, рисует Джоконду.

—Что ж, рад был с вами повидаться, — заключил мистер Рассел. — Но мне, в отличие от вас, хотелось бы умереть естественной смертью.

Джонни встал у него на проходе.

—И что, ты снова убегаешь? Прямо как в тот раз, когда вы были мальчишками?

— Ты сам все видел, парень.

—Нет! Должен же быть способ ее убить?

Мужчина покачал головой.

– Думаешь никто не пытался? Уж не знаю из какого ада она вылезла, но эта тварь губит души людей. Мне пришлось пристрелить Фрэнни… хотя, стоило сделать тоже и с Купером.

Джонни с секунду молчал, сказанное отцом с трудом воспринималось.

— Подожди… ты убил мистера Эйверитт?

—Ты все правильно расслышал, парень. Теперь, мне пора идти, пока сюда не пробрались твари.

—Ты никуда не уйдешь, пока не скажешь почему? В лучшие времена, тебя полагалось бы арестовать.

—Почему я это сделал?

Мужчина поправил волосы и оглядел присутствующих.

— Это касается только нашей семьи, парень.

— Все из-за мамы, да?

Мистер Рассел спросил пива, но смотритель покачал головой. – Только чай или вода.

—Жаль, — проговорил он и сел на место. Затем окинул взглядом Сашу, Наоми и спросил: — Ты им доверяешь, парень?

— Больше, чем тебе.

В ответ, мужчина слегка улыбнулся, хотя возможно, это была лишь пародия на плохую ухмылку. Он закинул ногу на ногу и глянул на часы. Стрелки застыли на пятнадцати минутах шестого. —

Механические или кварцевые? — спросил он.

—Что? — спросил мистер Смит, не понимая вопроса и только перехватив взгляд протянул: — Ах, вы об этом. Механические, но уже пол века как не работают.

—Тогда вам стоило отнести их в лавку неподалеку. Я знаю хорошего часовщика.

Мистер Рассел, посмотрел на них еще раз, а затем запрокинув голову на спинку, выдохнул так тяжело, словно груженый паровоз и добавил:

— Ну что же, парень, думаю, у тебя есть право все знать.

Когда она заболела, Фрэнсис начал появляться в нашем доме все чаще и чаще, ты может быть этого не помнишь, но он приходил чуть ли не каждый вечер. Сначала, я не придавал никакого значения… да, он раньше сходил по ней с ума, но ведь это было так давно, да и Кэтрин была рада каждому его визиту.

Но здоровье ее становилось все хуже, а врачи разводили руки и говорили, что ничего не могут с этим поделать. Коварная эта штука-рак.

И как-то мне выдалось услышать, о чем они говорят. Не то, чтобы я намеренно подслушал, нет, это вышло само собой. Он о чем-то просил, а она все не соглашалась.

—Какая тебе уже разница? Проживешь ты на пару дней больше или меньше.

Фрэнсис старался говорить как можно тише, но из-за волнения срывался и переходил на что-то среднее между дружеским разговором и истерикой.

—Нет, Фрэнни, — отвечала Кэтрин устало. У нее тогда начались страшные боли, врачи кололи морфин и не всегда была в ясном уме. — Я не могу оставить Джонни.

— Я позабочусь о твоем сыне. У него будет самое лучшее образование, он не будет ни в чем нуждаться. Что ему сможет дать твой муж? Разве, что научить как пить и не сблевывать?

—Не говори про него так, — ответила женщина.

—Но ведь это правда. А я могу дать мальчику все необходимое и даже сверх того.

— И что ты хочешь взамен? Чтобы я убила себя? Так же, как и Линда?

—Ну уж нет. Зачем ты так Кэтрин? Разве я прошу об этом?

—Да… именно это ты и просишь.

— Совсем нет, — возразил мужчина. — Никакое это не самоубийство, а великая жертва.

—Кому, Фрэнни?

—Но я же тебе все уже объяснил. Если это не сделаешь ты, тогда она придет за мной. Кто тогда позаботится о твоем сыне?

-— Я устала… и хочу спать, — капризно проговорила Кэтрин.

А когда я все же вошел к ней в комнату, Фрэнсис заторопился уходить. Я схватил его за плечо и спросил, что он задумал? Он лишь дернул рукой и не сказав ни слова ушел.

—Что он хотел? — спросил я у Кэтрин, но к тому времени она уже спала.

Мужчина выдержал долгую паузу. Джонни, уже догадывался, чем все закончится, но он должен услышать это от него.

—На утро я нашел ее мертвой, — продолжил мистер Рассел. — Кто-то из врачей, оставил на столике пузырек снотворных, который валялся на полу без единой таблетки.

И когда я узнал, о том, что замышляют Купер и Эйверитт, то решил остановить их. Той самой ночью, когда и произошло убийство Фрэнсиса. Как уж ему удалось заманить этого писателя к себе — я понятия не имею, но Фрэнни долго уговаривал меня, даже угрожал.

— У тебя будет все, деньги, власть, женщины- все что угодно. Разве тебе не хочется на старость лет пожить по-людски?

Говорил он сначала так спокойно, а потом принялся шантажировать.

—У тебя ведь есть сын, так? Будет жаль, если с ним что-нибудь случится.

А после этих слов я выстрелил и убежал.

— Это интересно, — проговорила Наоми. — А что ему нужно от Натана?

—Известно, что. У Фрэнсиса была сделка с Самантой. Очень уж ей нужен был этот Натан Кэмпбелл живым. Вот они и провернули все. Только убийство Фрэнни ничего не исправило. А даже наоборот, стало все хуже.

—И что, совсем никак нельзя все это остановить? — спросила Саша.

— Никак, — ответил задумчиво мужчина

—Вообще-то, мистер Рассел, один способ все же есть, — вмешался смотритель.

Мужчина взметнулся на ноги, как сокол в небо.

– Вы сейчас не шутите?

—Какие тут шутки.

— Ну скажите наконец, пока не поздно.

-— Вы же собирались уходить? — спросил мистер Смит.

— Говорите уже, — нетерпеливо проговорил мистер Рассел.

— Мне известно, что под лечебницей есть подвал.

Мужчина развернул схему здания.

— Откуда она у вас? — спросил Джонни.

Мужчина не ответил.

– Видите?

Он указал на чертеж, сделанный карандашом.

— Но ведь Николас Эйверитт начинил лечебницу взрывчаткой, и я своими глазами видел, как все взлетело в воздух, — сказал Джонни.

—Нижняя часть состоит из прочного сплава металлов, все что могло разрушиться, лишь здание, но нам нужно совсем другое.

Он указал пальцем на нижний слой.

— Видите это?

Наоми закивала.

— Что-то похожее на бункер.

—Зачем кому-то взбрело в голову строить подобное? — спросила Наоми.

—Возможно, на особый случай, — ответил смотритель.

—А ведь и правда, - заметил мистер Рассел. — Я был внизу и видел все своими глазами.

—Тогда вы, наверное, видели и то, что находилось там.

Мистер Смит посмотрел на мужчину так, словно хотел увидеть на лице реакцию сказанного. Но тот держался как мог и не выдавал себя.

—Пап, — вмешался Джонни. — Ты же сам говорил, что видел…

— Да, я действительно видел кое-что!

Мужчина нервно повел челюстью и на пару секунд придавил пальцами веки. Возможно, так он справлялся с наплывом воспоминаний.

— Но вы уверены, что оно все еще там? Столько времени прошло.

—В этом можете не сомневаться, — ответил смотритель. — Без нее Саманта была бы уже мертва.

—О ком вы говорите? — спросила Саша.

—Сэнди Колман… вернее то, что от нее осталось, — сказал мистер Рассел. Он указал пальцем на мистера Смита и спросил:

— Что-то я вас раньше никогда не видел. Где мистер Бернс?

В ответ, мистер Смит лишь загадочно улыбнулся.

—Может, кто-нибудь нормально объяснить?

Саша встала и прошлась вдоль стола.

— Это долгая история, — ответил Джонни. — Когда все закончится я тебе расскажу.

—Сказал парень, которого я вижу впервые, - проговорила Саша.

—Нет времени на разговоры, — сказала Наоми. — Мистер Смит, как остановить Саманту?

— Нужно похоронить бедное дитя, — ответил смотритель.

IV

—Может, тогда стоит заскочить в участок, пока мы не свернули с дороги?

Предложил Джонни.

– Знаю, Наоми, стрелок из тебя что надо, но не лучше ли увеличить шансы на успех и вооружиться как следует?

—Скорее всего, Купер уже позаботился обо всем, и мы либо словим пулю, либо… в лучшем случае, останемся ни с чем, — ответила Наоми. – Скажи лучше, сколько нам еще идти?

Джонни осмотрелся, задерживая взгляд на пылающем зареве вдалеке.

—С полчаса, не меньше.

— Тогда, прибавь шагу, Джонни, — проговорила подбадривающим тоном Наоми и хлопнула его по плечу. Тот ответил коротким смешком.

Несколько минут они шли молча. За прихрамывающим Джонни, неотступно следовала Наоми, поглядывая за тем, чтобы он не споткнулся и изредка поддерживала его под руку.

Улицы опустели, словно безумие взяло тайм-аут, чтобы набраться сил. Наоми старалась не думать о той твари, что сделала из ее отца ужин. Сейчас, город напоминал выброшенную на берег ржавую, истерзанную морской водой, консервную банку.

—Знала бы ты, что в башке у того старика…, — начал было Джонни, но Наоми Кейн его перебила:

— Не надо, Джонни, — попросила она.

— Окей, Наоми.

Наоми глянула на Сашу и молча кивнула. Та помахала в ответ.

Все-таки ей не следовало идти с ними. Как и Сэму…

Вся цепочка событий, которая протянулась у нее в голове, от самого начала, а это перелет, где случилось познакомиться с Сэмом… черт возьми, улети она на день раньше или позже, он бы не оказался сейчас мертвым. Впервые в жизни, она попросила у кого-то помощи и во что все вышло? Она бы очень хотела думать, о том, что он не мучился, но прекрасно знала, что это не так. И правильно ли она сделал, оставив его тело рядом с убийцей?

— Ты точно запомнил дорогу обратно, парень? — спросил Мистер Рассел, который то и дело озирался по сторонам, точно ребенок, потерявший мать в торговом центре. Рубашка взмокла от пота, не смотря на ночную прохладу, а по обыкновению выглаженные стрелки брюк сжались в гармошку.

— Вот здесь надо свернуть с дороги, — указал Джонни на валун, который заприметил еще тогда. По форме он напоминал два слипшихся здоровенных яйца, торчащих из обочины.

— Не твои? — спросила Саша у Джонни, проходя мимо. Для пущего эффекта, она развратно провела по ним рукой, жертвуя чистой ладонью. За Джонни вступилась Наоми.

—Саша! — проговорила она, с нажимом.

— Ты права, — отозвалась Саша. — Ведь это может стать моей последней шуткой. И боюсь не самой удачной.

Мистер Рассел незаметно для всех, как ему казалось, усмехнулся, сочтя ее слова забавными.

— А девчонка дело говорит. Да, парень?

Джонни, не поворачивая головы, кинул через плечо:

— Только не говори, что тебе есть что сказать на прощание!

—Может и так, — ответил мужчина, пожевав краешек нижней губы. — Только, вряд ли ты воспримешь мои слова всерьез.

Джонни резко остановился и Наоми, едва не врезалась в него, но в самый последний момент увернулась, поднимая придорожную пыль.

Он сощурил глаза и пытливо посмотрел на отца, точно что-то проверял.

—Ну… ты не пил последние двенадцать часов, спас моих друзей и не свалил из города. С тобой определенно что-то не так.

—Кажется, сейчас будет та самая сцена, когда Майкл Корлеоне и его отец снова воссоединяются, — шепнула Саша на ухо Наоми.

— Их надо оставить наедине, — решила Наоми и потянула Сашу вперед.

— Ну уж нет, — запротестовала Саша. — Мне чуть не прострелили башку, а Сэмми мертв, достаточно дерьма, чтобы заслужить билет в первый ряд.

— Валяй, — сдалась Наоми.

Ей напротив, хотелось оказаться как можно дальше от подобных сцен. Сегодня ей уже приходилось участвовать в одной, после которой остался яркий след тошнотворного послевкусия.

— В мире, итак, полно несправедливости, парень, — проговорил мистер Рассел. — Почему бы нам не пожать друг другу руки и начать все сначала?

— С чего вдруг? — спросил Джонни. — Ты столько лет потратил впустую, не говоря уже о том, что, если бы не твое бездействие, мама могла еще жить.

Мужчину очень удивили слова сына.

—Последняя стадия, парень. От такого точно умирают. Она сделала свой выбор и…

— Вот видишь, — прервал его Джонни. — Даже сейчас, когда весь наш мир на пороге конца, а мы идем на верную смерть, ты все еще не хочешь признать вину. Точно это сделает тебя слабым.

Мистер Рассел поморщился.

—Я во многом виноват, сын, о чем не перестаю жалеть и будь моя воля, то вернулся назад и все исправил. Но…, — мужчина запнулся и поморщился снова. — Но в чем точно нет моей вины, так это в смерти матери.

— Я тебе не верю, — ответил Джонни. — Очередная уловка, чтобы держать все под контролем.

Мистер Рассел пожал плечами.

— Может ты и прав. У каждого своя правда. Но я не сказал тебе самого важного, сын.

—Думаешь, если назовешь меня сыном, я запрыгну в поводок и буду скакать от радости?

Мужчина покачал головой.

— Перед тем как… покончить с собой… ты извини, что я так говорю, знаю, неприятно такое слышать от собственного отца. В общем, перед самой смертью, твоя мама оставила записку, — закончил наконец мистер Рассел.

— О какой записки идет речь? — спросил Джонни, все еще не веря отцу.

— О той, что пишут на случай, если сын подрастет и захочет все узнать. Мужчина тяжело вздохнул.

—Она оставила ее на прикроватном столике с подписью «Для сына», сделанной на салфетке, что лежала поверх. И больше ничего. Словно для меня у нее не нашлось слов.

Джонни эти слова не слишком тронули. Он так считал.

—Почему ты решил, что я поверю? Ты же коп. И мог с легкостью подделать почерк, а я все равно не смогу проверить, точно также, как ты подделывал чеки о оплате за обучение, которые присылал мне, точно напоминание о том, что я должен быть тебе благодарен.

Лицо мистера Рассела сдавила кривая улыбка.

—Я надеялся ты никогда не узнаешь.

— Я учился на криминалиста, а не на повара. Такие вещи слишком сильно бросаются в глаза. Особенно, если использовать краску другого оттенка.

— Черт, — выругался мужчина. — Я всегда знал, что ты способный, но, чтобы настолько?

Джонни ухмыльнулся в ответ.

— Ладно, парень, извини, я не хотел, чтобы ты знал, что за твое обучение платит Фрэнсис Эйверитт.

—Тогда, мог просто ничего не делать.

—Ты прав, нужно было так и поступить. Но клянусь тебе собственной жизнью, а ты знаешь, как я ей дорожу, что не подделывал записку.

— Хочешь сказать, она все еще у тебя?

Мистер Рассел кивнул.

— Тогда почему ты до сих пора не отдал ее мне? — возмущенно спросил Джонни.

Мужчина залез в нагрудный карман и извлек из него платок. Джонни внимательно следил за тем, как отец с бережностью разворачивает синюю ткань, в которую завернут листок, сложенный в несколько раз.

— По той же причине, по которой я не рассказал про Сэнди, — спустя какое-то мгновение ответил мистер Рассел. — Есть вещи, которые нужно хранить в запертых шкафах, под надежным замком, пока не придет их время, иначе решат, что ты сошел с ума.

— Черт! Да просто возьми и прочитай уже эту записку! — не выдержала Саша.

Все это время ей удавалось молчать и оставаться незаметной для них. — Будь у меня возможность, неважно пройдет двадцать, тридцать… да хоть тысячу лет, я бы пол жизни своей отдала, лишь бы заиметь такую.

Джонни на удивление прислушался к ее словам и не говоря ни слова взял листок. Наоми успела рассказать ему вкратце о Саше и Сэмюэле Лэнгстоне, и они показались ему хорошими ребятами. Особенно Саша. Он привык сочувствовать всем, кто терял близких.

— Осторожно парень, — предупредил мистер Рассел. — Я как мог, хранил ее, но время не стоит на месте, бумага истончилась и стала хрупкой. Ну ты понимаешь…

— Я понял, — коротко ответил Джонни.

Сейчас он уже не думал о том, что стоит посреди растерзанного города и поврежденная нога, казалось, соглашаясь с ним в серьезности момента, сочла деликатным, не сообщать более мозгу о своем недостатке.

Чтобы и сколько не говорил отец, это не стоило даже одной буквы, написанной ее подчерком. Не то, чтобы он ему не доверял. Вовсе нет, но ему хотелось, чтобы он наконец понял, каково ему, Джонни, было все это время, пока тот глушил свое горе в несметных банках пива. Чтобы он знал, что Джонни так же, переживает и скорбит по ней.

Он развернул записку и прежде, чем начать читать, еще раз обратился к отцу:

— Сколько раз ты ее прочитал?

— Ни разу, парень. Я может, по-твоему, и засранец, но уважаю личные границы.

— Ух ты! — удивился Джонни. — Тогда, давай, почитаем вместе? Притворимся на несколько минут счастливой семьей из дурацкого ситкома, что крутят по вечерам.

— А как насчет сестры, которая не ночует в доме и тайно влюблена в учителя английского? — спросила Саша. — Обещаю, я не скажу ни слова.

— Только если ты не полезешь обниматься, — ответил тот.

И три головы, едва не прижавшись к друг другу, склонились над высохшим, слежавшимся от времени листком бумаги, исписанным мелкими неровными буквами лишь наполовину. И для каждого написанное здесь, было посланием, объяснением, прощанием.

Дорогой мой Джонни!

Если ты читаешь это письмо, значит я уже не могу быть с тобой рядом,

Слова, «не могу быть с тобой рядом» аккуратно перечеркивала тонкая линия и рядом приписаны новые: «я всегда буду с тобой, Джонни»

Ты теперь, наверное, уже знаешь, что иногда в жизни происходят странные вещи, которые нам не понятны. Например, вроде тех, что кто-то ворует твою почту, или когда девочка из твоего класса, которая тебе нравилась, выходит замуж за плохого парня и уезжает в Колорадо. Так бывает Джонни. Но что-то я увлеклась.

Похоже, что ребята, там наверху, решили, что мое время пришло. Хотя, может у них что-то поломалось, и они отправили меня туда по ошибке. Тогда я потребую вернуть меня обратно и тебе придется снова есть подгоревшие блинчики по утрам.

Джонни улыбнулся.

В мире, бывает много несправедливости и боли, но я верю, что ты сможешь прожить свою жизнь честно. Неважно кем ты станешь, врачом, учителем или может полицейским, как твой отец, главное, это то, как ты будешь относиться к другим.

Пожалуйста, не суди слишком строго папу. Он тоже будет скучать по мне и постарается сделать все, чтобы тебе было хорошо. Помни- он любит тебя и хочет, чтобы ты был счастлив.

Я всегда буду с тобой, в твоих поступках, твоих решениях, в твоем сердце. Никогда не забывай об этом.

С любовью, мама.

Джонни продолжал держать лист еще несколько минут, не отрывая глаз от последних строк.

— С любовью, мама, — прочитал он вслух. Джонни почувствовал, как Саша взяла его за руку.

Он не отдернулся, а продолжал стоять как завороженный, точно боялся, что если отведет глаз, то листок исчезнет и все окажется сном.

— Тебе надо отпустить ее, — прошептала Саша на ухо.

— Но я не могу, — ответил он.

Он не собирался плакать или убиваться, нет, все это давно в прошлом, но и осознать наконец, что ее никогда не вернуть, казалось для него великим предательством.

—Она бы этого хотела, — проговорил мистер Рассел. — Очень хотела, парень.

—А ты? — спросил Джонни. – Как с этим справился ты?

Мистер Рассел поглядел на Джонни так, точно тот пытался выведать у него сокровенную тайну. Словно своим взглядом он просил, больше никогда не задавать таких вопросов. Но Джонни не отставал. Он продолжал сверлить его парой васильковых глаз.

И мужчина, не выдержав, уже хотел было открыть рот, но неожиданно, его лицо стянуло маской ужаса и он, выглядывая туда, где еще с минуту назад стояла Наоми, успел лишь протянуть руку и вскрикнуть:

— Черт возьми! Да оно просто гигантское!

Джонни не успел даже сообразить, как следом послышался выстрел и легкий ветерок пронесся, обдавая неприятной прохладой и комьями сухой грязи. По спине пробежали предательские мурашки и Джонни поежился, машинально спрятав листок в карман.

За пыльной завесой проступила Наоми, сжимая дробовик, из ствола которого струился тонкий дымок. Рядом, склонившись у ее ног, распласталось громадное пятно. Оно протяжно скулило и подергивалось, а в голове, которая всем своим отвратительным видом напоминала голову паука, зияла дыра.

Наоми поставила ногу существу на спину и с улыбкой сказала:

—А это не так уж и сложно.

—Оно еще шевелится, — брезгливо проговорила Саша.

Наоми, что есть силы надавила ботинком и существо заскрипело от боли, распространяя зловоние.

Мистер Рассел с тревогой посмотрел по сторонам.

—Надо прикончить тварь. Пока не сбежались остальные, — посоветовал он.

— Тогда их ждет тоже самое, — гордо ответила Наоми. Ей нравилось слышать, как страдает и мучается эта мерзость.

— Их может быть намного больше, чем ты думаешь, — проговорил Джонни. – Намного больше.

—Ты только посмотри, какое отвратительное существо, — указала ногой Наоми. – Еще бы немного, Джонни и она откусила тебе голову.

—Я твой должник, — отозвался Джонни, рассматривая безобразную тварь. Она немногим отличалось от того, во что превратилась Саманта. Из полупрозрачного черепа, словно из густого тумана, выползал целый каскад черных блестящих глаз, каждый из которых смотрел на него с неприкрытым голодным желанием. Из тех, что лопнули, вытекала вязкая желтая жидкость, собираясь на земле в небольшую лужицу.

Пасть ее, была лишена губ и походила больше на зияющую дыру, из которой торчало миллион острых как бритва зубов. Существо, то и дело сжимало и разжимало их, издавая неприятный скрипящий звук.

Туловище не шло ни в какое сравнение с головой. Раздутое и массивное, словно мыльный пузырь, натянутый на тонкий скелет, с растущими из него искривленными чешуйками. Кожа, покрытая язвами и глубокими бороздами, с множеством длинных жестких волос.

Длинные, тонкие лапы, изогнутые в жуткой, неестественной форме, каждый сустав скреплен жесткими перепонками.

От такого вида у Джонни скрутило живот и к горлу подступил комок. Он попытался удержать в себе последнее, но сблевал прямо на уродливую голову. Он поспешно отвернулся, надеясь, что ему больше никогда не придется видеть подобное.

Наоми заглянула существу в здоровые глаза, на которых теперь красовались остатки еды Джонни и со словами: — За Сэмми! — Выстрелила прямо в них.

Чудище вздрогнуло и издав последний оглушительный рев, умолкло навсегда.

Остаток дороги они провели в полной тишине.

Джонни приметил знакомые очертания холма и ускорил шаг. У самого подножия, там, откуда по его предположению они вышли, он наступил на что-то хрустящее.

— Это здесь, — сказал он и принялся раскидывать сухие ветки, расчищая путь к лифту.

—Будем надеяться, что он все еще работает, — сказал мистер Рассел, рассматривая проржавевшую сталь. – И ведь никому и в голову не могло прийти, что в таком месте, может быть подобное.

Мужчина прикоснулся к двери и усмехнулся:

—С ума сойти! Столько лет прошло… а мне как будто снова двенадцать. Никогда не забуду тот день

Джонни заметил, как сильно дрожат у него руки.

— Пап, - позвал Джонни.

— Да?

— Тебе не обязательно с нами идти.

—Но ведь кто-то должен вас защищать…, — начал было он и осекся.

—Джонни прав, мистер Рассел, — сказала Наоми. — Вам не стоит туда идти. И тебе Саша, тоже.

—Ты хочешь сказать, я зря проделала такой путь? — капризно отозвалась она.

— Гораздо лучше, если вы вернетесь и найдете возможность вызвать помощь, полицию, ФБР, ОНБ, черт, да хоть армию США, лишь бы все стало как прежде.

—Но как? — задумчиво спросил мистер Рассел, вглядываясь в даль. — Телефонная линия повреждена, а от сотовой вышки осталось куча металлолома. Должен же быть другой способ?

Мужчина оглядел всех в надежде на помощь.

— Без понятия, — отозвалась Наоми.

— А что, если… Джонни, помнишь ту дурацкую рекламу, которую крутили недавно по телеку?

— «Барахолка Карлоса»? — спросил Джонни.

— Точно, «Барахолка Карлоса». Как же там говорилось? Купи старье по новым ценам?

— В точку.

— Я, кажется, видел у них на прилавке спутниковый телефон, — произнес мужчина. — И, если мне не изменяет память, магазинчик неподалеку отсюда.

Он посмотрел в небо.

— Уже светает, но думаю, нам удастся проскочить незаметно.

— Отлично, — подметил Джонни. – Спасибо рекламщикам. Никогда не думал, что однажды они спасут нам жизнь.

— Нам пора, — сказал мистер Рассел. — Как только все выгорит, мы отправим вам подмогу.

—И пару чистых бинтов! — крикнул Джонни вслед и обеспокоенно посмотрел на ногу.

Саша подняла руку и выставила большой палец вверх.

— Думаешь, у них получится? — спросил Джонни, когда они остались наедине с Наоми. — Давай, просто сделаем это! — проговорила она, точно не слыша его слов и дернула за переключатель.

Спустя мгновение послышалось жужжание мотора и одна из дверей отворилась.

Джонни, протиснулся внутрь.

— Только бы здесь не застрять, — со вздохом проговорила Наоми, следуя за Джонни.

Джонни почувствовал легкий запах гари, но решил, что о подобном стоит промолчать.

—Так… посмотрим.

Он принялся изучать рычаг. На нем было три положения, с короткими указателями, краска на которых частично отсырела и взбухла.

«Сейчас», — рассуждал Джонни внутренним голосом, — «рычаг находился в нижнем положении, а значит мы внизу».

— Нам сюда, — прервала его раздумья Наоми и указала на центральную отметку.

—Да, точно.

Джонни перевел рычаг и лифт затрясся, медленно поднимаясь вверх

— Всем сотрудникам, необходимо соблюдать осторожность при спуске и подъеме. Убедительная просьба держаться за поручни. Оставайтесь на своим местах до полной остановки лифта.

От этих звуков, Наоми вздрогнула.

—Ник, прозвал ее Руфь. Но по мне, у нее голос точь-в-точь, как у той актрисы из «Голодных игр».

— Я вызываюсь добровольцем! — проговорила Наоми так, словно ее нос зажали прищепкой.

Джонни рассмеялся.

– А ведь и правда, очень похоже.

— Тебе нравится? – не унималась Наоми. — Повторяю сэр, я вызываюсь добровольцем! Она повторяла снова и снова, пока у Джонни не брызнули из глаз слезы.

— Ну все, хорош! Честное слово, Наоми, скажи так еще раз, и я лопну от смеха!

—Ну ладно…

Она вдруг стала такой серьезной.

— Послушай, Джонни, разве это нормально? Может мы психи?

— Что ты имеешь ввиду?

—Разве мы не должны плакать… или я не знаю, ходить с серьезными лицами. Что вообще делают люди, когда в их жизни наступает полная хрень?

—Может мы уже сошли с ума, -— ответил Джонни. – Но кто скажет, что нормально, а что нет, когда все вокруг разваливается? Где, та самая черта, после которой ты не можешь понять, где заканчивается реальность и начинается безумие?

Наоми прислонилась к стенке, лицо ее было на удивление бледным, а в глазах, Джонни не нашел абсолютно ничего. Вообще ничего.

— Черта, — отозвалась она на слово, которое похоже пришлось ей по душе. – Та самая гребаная черта, Джонни. — Она собрала несколько пальцев вместе и провела рукой перед собой, вырисовывая невидимую линию. – Я думаю, она далеко позади нас. Так далеко, что не сможем увидеть ее больше н-и-к-о-г-д-а.

Рука ее замерла, а затем упала, точно обездвиженная.

Лифт дернулся, замер, прислушиваясь к их словам, затем продолжил движение.

— Во всяком случае, мы все еще живы, — сказал Джонни. – И кто знает, может это мой единственный шанс, когда я наконец могу позвать тебя на свидание.

—О, черт! — выскочило у Наоми, и она от неожиданности прикрыла рот руками.— Извини, я не хотела так грубо. Постой… ты сейчас серьезно?

Джонни пожал плечами.

— Может да, а может, я и вправду свихнулся, но, к счастью, ты никогда об этом не узнаешь. Во всяком случае я сделал то, что хотел давным-давно и теперь мне неважно, что будет дальше. Пусть ты мне откажешь, тогда я может и не стану…

—Черт, да помолчи ты! — оборвала его Наоми. – Вообще-то я не против. Но только, если ты мне кое-что пообещаешь.

Джонни открыл было рот, чтобы возразить, но его слова были прерваны долгим поцелуем, от которого у него перехватило дыхание. Она отстранилась и всматриваясь в его лицо сказала:

— Пообещай, что мы выберемся отсюда.

Вместо слов, Джонни поцеловал Наоми в ответ. Его поцелуй был настойчивым и полным решимости, будто он хотел вложить в него разом все свои чувства, эмоции и надежды.

Наоми дрогнула, руки обняли его шею, и она ответила с такой же страстью, как и он, позволяя почувствовать страх и волнение.

В тот самый момент, когда внутри Наоми стали пробуждаться новые чувства, лифт остановился. Голос динамиков, точно хлыст ударил по ушам, как показалось Джонни, с иронией пожелав удачи.

Двери открылись и перед ними предстал длинный коридор, ведущий в черную бездну мрака.

Казалось, этому, петляющему и извивающемуся в разные стороны, затхлому, пыльному и темному лабиринту не будет конца, он точно был живым, дышащим, скрипящим и шепчущим свою зловещую историю.

Наоми включила оружейный фонарик, приспособленный к дробовику и размахивая из стороны в сторону, вырывала куски темноты. Стены, покрытые плесенью и грибком, вздрагивали и пульсировали от влаги и чем глубже они заходили, тем яснее становилось, что здесь кто-то есть.

Такие глубокие следы на бетонном полу могли оставить только существа, подобные той, что застрелила Наоми, а среди грязи и пыли, блестели чешуйки.

Она почувствовала, как ее пальцы невольно холодеют от влажного и сырого воздуха, скользя по прикладу дробовика.

И почему только сейчас, она услышала, раздражающий звук, капающей с потолка воды. Но теперь, прислушавшись, различала в звуке чей-то плачь. Или ей только так казалось?

—Ты слышишь? — спросила она Джонни шепотом.

Джонни на секунду застыл, разглядывая ту часть коридора, которая была освещена светом фонаря.

—Нет, — ответил он также шепотом, но в голосе появились нотки тревоги.

— Это плачь, — шепнула Наоми. Она направила свет на место, где им предстояло пройти.

—Мы же не станем думать, что Сэнди все еще жива? — спросил Джонни.

Наоми не ответила.

— Кажется это то самое место…

— Это действительно ужасно, Джонни.

Джонни еле заметно кивну.

Снова новый поворот и еще один длинный коридор. Но он все же отличался от десятка тех, что они уже прошли. Теперь, Джонни так же ясно услышал всхлипывание. Так может плакать только женщина. Надрывно и безутешно.

— Здесь дверь, — проговорил он тихим голосом. – Все точно так, как рассказывал отец. — Видишь, — он указал на стены, исписанные символами.

— У моих…

Наоми запнулась, а затем произнесла быстро.

– У моих родителей был точно такой же на лице. — Она подсветила так, чтобы Джонни смог получше его рассмотреть.

Взглянув лишь на короткое мгновение, Джонни отвернулся и кивнул, в знак согласия. Ему вспомнилось окровавленное лицо Марко и его изумленное лицо. Похоже, он так ничего и не понял.

Наоми приставила ствол к двери.

— Я зайду первым, — отодвинув оружие, сказал Джонни. — Будь готова выстрелить в любую секунду. Я видел на что способна эта тварь и лучше будет, если ты останешься снаружи.

И Джонни распахнул дверь. Он не зашел, а ворвался, как непрошенный гость, что врывается на чужие поминки.

Посреди большого и пустого зала, за исключением нескольких бетонных блоков, разбросанных лоскутов одежды и черных свертков, Джонни насчитал два больших и один маленький, сидела обнаженная Саманта Де Ламаркан. Она выглядела точно также, какой ее впервые увидел Джонни и больше не походила на ужасающую, неправдоподобную тварь, а наоборот: печальное лицо обрамляли спадающие волосы, прикрывающие плечи и часть груди. Кожа ее блестела на свету, как серебро, а в тонких руках она удерживала детскую головку. Губы ее дрожали, а изо рта изредка вырывались всхлипывания.

Руки ребенка были раскинуты в стороны, а одежда испачкана кровью. Джонни узнал в нем того самого мальчишку, что весело бегал, размахивая оторванной головой Марка.

Женщина не обратила внимание на Джонни. И не подняла головы, когда вошла Наоми. Казалось, она находилась в некоем трансе, ее туловище мерно покачивалось, а рука снова и снова гладила обездвиженную голову.

Джонни понимал- все, что он видит, последствия, содеянного Николасом Эйверитт. Ему все-таки удалось достать ее, хоть и ценой собственной жизни. Но Джонни знал наверняка. Старик покойник. Хоть и был он хитрым сукиным сыном, уж очень долго прожил в одиночестве. Тут надо признаться, в своем предсмертном безумие, он оказался смелее прочих.

Для Наоми, которая как завороженная, следила за Самантой, происходящее оставалось загадкой.

Разве могла, эта милая женщина, быть тем, про кого рассказывала мисс Роуз и Джонни. Она вопросительно посмотрела на Джонни и опустила дробовик. Не этого она ожидала. Если здесь и есть убийцы, то уж точно не она.

— Мэм! — позвала Наоми. — Вы слышите меня, мэм?

Саманта не откликнулась.

— Что ты делаешь? — ошарашенный ее поступком, спросил Джонни.

— Свою работу, — твердо ответила она. — Я хочу выяснить, что здесь произошло.

— Это же она, разве не понятно? Ты не станешь к ней подходить.

—Мэм, вы слышите меня? — не унималась Наоми.

— Да прекрати ты, — умолял Джонни. Он был готов наброситься на нее и закрыть рот рукой, лишь бы она не повторила свои слова.

— Я говорил тебе, что она приказала убить Марка?

— Марк мертв? — удивилась Наоми.

— А вот этот милый мальчик, что лежит у нее на руках, бегал с его головой и махал, точно корзинкой на Хэллоуин.

— Но ведь она в беде, Джонни.

— Это самое злобное существо. Только представь, как было ужасно семилетней Сэнди Колман, умирать в этом темном и мерзком подвале? А ту тварь, что ты застрелила, она называет своим дитем.

Наоми подняла ствол оружия и шагнула вперед. Пройдя немного, она запнулась о длинный сверток и выронила дробовик, который с глухим стуком ударился о пол.

Саманта подняла голову и Джонни отвернулся, чтобы больше никогда не увидеть пустых глазниц.

— А это ты, Джонни, — сказала она надрывно. На Наоми она не обращала внимание. — Я думала ты уже давно сдох. Вся ее изысканность и утонченность исчезла вместе с одеждой.

— Что, пришлось не сладко? — спросил он, тем временем показывая знаками девушке, не приближаться к женщине.

— Ты помнишь, Роланда? — спросила Саманта, запустив пальцы в копну детских волос. — Правда он милый? Самый милый ребенок на свете. А еще крошка Ким, Эмми и Том.

—Не такие они и милые, — заметил Джонни.

— Ты на меня рассержен, так?

Голос ее был по-прежнему скрипучим, но уже не таким взволнованным. — И кто это девушка? Твоя подруга?

— Я, Наоми Кейн, помощник шерифа, — отозвалась Наоми. — И мне придется вас арестовать.

— Но ты ведь пришла сюда не за этим? Верно?

Саманта пыталась заглянуть ей в глаза, но ей никак не удавалось этого сделать.

— Она только что застрелила одного из твоих зверенышей. — Джонни приставил два пальца к виску. — Пол головы разворотило. — Джонни чувствовал, как злобно сверлят его невидимым взглядом. Ему хотелось показать Наоми, кто она на самом деле. И чтобы завершить задуманное, он принялся с остервенением описывать все подробности.

— Но это еще не все… тварь была жива, когда меня стошнило прямо ей на морду. Джонни рассмеялся. — И только потом, Наоми дала ей умереть.

— Маленькая дрянь! — выругалась Саманта и не в силах встать, плюнула в сторону Наоми, но комок жидкости лишь стек по ее подбородку и упал на грудь.

Джонни прошелся мимо черных свертков, заглядывая в самый большой, из которого торчала обгоревшая рука.

— Сдается мне, это Томас, — сказала он наугад.

Судя по реакции женщины, он оказался прав.

— А это, — продолжил он, наклоняюсь над тем, что поменьше, — Твоя любимая Эмми?

— Заткнись! — завизжала Саманта. — Не смей называть ее имя.

Наоми с интересом наблюдала за его игрой. Она даже и не догадывалась, насколько Джонни коп до мозга костей. Да он словно рожден для этой работы!

— Отлично, просто отлично, — проговорил Джонни с довольным видом. — Осталось понять, кто это? Может Ким?

— Надо было убить тебе сразу, — выпалила Саманта.

—Как Сэнди Колман? М-м-м?

— Девчонка сама пришла сюда.

Джонни подошел к ней поближе и сел на пол.

— Скажи, каково это, знать, что тебя одурачил старик?

Саманта положила руку на спину мертвому Роланду

— Тебе нужны ответы? Тебе и твоей подружке?

Джонни посмотрел на Наоми. В ней больше не было сожалению и сочувствия, она смотрела на женщину с презрением, злобой и неутолимой жаждой справедливости и мести.

— Так и есть, ответы.

Саманта, с нежностью переложила тело сына на пол и медленно поднялась. Одна грудь была сильно обожжена, а над волосатым лобком проходила глубокая рана, кровь из которой окрасила внутреннюю часть бедер. Она наклонилась, подняла одну из вещей и соорудила из нее подобие набедренной повязки. Грудь предпочла оставить обнаженной.

— Теперь можно и поговорить, — произнесла она. — Я предлагаю тебе сделку.

— Сделка с самим дьяволом, — проговорил Джонни и ухмыльнулся. — По-моему звучит так себе. А ты что скажешь? — спросил он у Наоми.

Та, стараясь не смотреть в лицо, не спускала глаз с крепкой груди, которая то и дело резко вздымалась, а потом замерев на пару секунд, плавно опускалась.

— Давай послушаем, что она скажет, — предложила Наоми.

— Дьявол! — фыркнула женщина. — Ты всего лишь наивный и глупый мальчишка. Знал бы, кто настоящий дьявол. Кстати, к слову, о нем… вам разве не интересно, как поживает Натан Кэмпбелл?

— Мы дойдем до этого, — ответила Наоми. — Что ты хочешь взамен?

Саманта Де Ламаркан, хищно облизнула губы.

— В обмен на то, что я расскажу вам все, — она подняла палец кверху, — абсолютно все, я хочу… самую малость. Вы позволите мне уйти и забрать с собой тела моих маленьких прекрасных крошек, чтобы я могла их спокойно похоронить. У меня, как у матери, тоже есть сердце.

— Тебя все равно будут искать.

Саманта рассмеялась.

—Милая девочка, ты слишком наивна. В ваших краях, похоже, не знакомы с человеческими слабостями… хотя нет, напротив, Купер сослужил мне отличную службу. Саманта ухмыльнулась.

—Что будет потом, тебя не касается.

—Кто убил Микки О ‘Брайана?

— Не так быстро, юная леди. Ты должна пообещать, что сдержишь слово. Я знаю, ты хорошая девочка. Ведь у тебя такие прекрасные родители.

Наоми подняла голову и ее глаза заглянули внутрь двух бездонных черных дыр. Саманта, как хищница, подловив ее взгляд, вцепилась мертвой хваткой.

Наоми испытывала ощущение, словно в ее голову залез паразит и проникая все глубже и глубже, бередит старые воспоминания. И как бы ей не хотелось отвернуться, она не могла. Точно сознание превратилось в густой молочный коктейль и его с грубой силой вытягивали через невидимую трубку.

Наоми зашаталась, ее губы зашевелились, а глаза нервно задергались. Джонни рывком, не смотря на распространяющуюся все выше боль в ноге, она уже добралась до колена, преодолел расстояние в пару футов, выхватил дробовик и направил на Саманту.

—Отпусти ее! — скомандовал он.

Саманта нехотя отклонилась и тут же он услышал глубокий вздох Наоми. Она зашлась в кашле, точно пробыла под водой.

— Все хорошо, Джонни, — язвительно улыбнулась женщина. — Я лишь проверяла, можно ли ей доверять.

— Тогда, может, стоит проверить, хватит ли одного выстрела, чтобы твоя голова оказалась на полу?

— Ответы, — проговорила она. — Не забывай, Джонни. Я нужна тебе, не меньше, чем ты ей. Я ведь не сделала тебе ничего плохого, детка? — спросила Саманта, обращаясь к Наоми.

— Все нормально, Джонни, правда, — заверила девушка.

Но Джонни был обеспокоен не только ее здоровьем. Потому, он решил пока ничего не предпринимать и лишь наблюдать со стороны. Хотя кое-что он все же сделал. Джонни поднял шелковую ленточку и приказал Саманте завязать то место, где у обычных людей находятся глаза.

— Ты слишком суеверен, Джонни, — огрызнулась женщина.

— Поэтому все еще жив. И после того, что я видел, скажи спасибо, что с тобой говорю.

—Спасибо, Джонни. Видишь, мне не трудно быть вежливой.

— Ну же, Саманта, — он говорил с ней так, словно учитель, а она школьница, которая вечно опаздывает. — Микки О ‘Брайан, — требовательно произнес Джонни и продолжил перечислять. — Натан Кэмпбелл, Сэнди Колман.

— Ты, кажется, что-то путаешь, Джонни, — сказала Саманта. — Натан Кэмпбелл жив.

— И где он сейчас? — спросил Джонни и впервые как следует ее рассмотрел.

Она была странной, влекущей и пугающей одновременно, как ночной кошмар, из которого невозможно проснуться. Ее темные как смоль волосы, слиплись от пота и крови и спадали небрежными прядями, придавая воинственный вид. Лицо, несмотря на порезы и запекшуюся кровь, невыразимо красивое, повязка только придавала загадочности, а полные губы чуть приоткрыты, точно она готовилась произнести что-то, что могло остановить само время. Длинная изящная шея выглядела хрупкой, но в то же время напряженной, каждый мускул виднелся под бледной кожей.

Весь ее облик, вызывал у Джонни смятение. Она выглядела одновременно и охотником, и жертвой.

Он на секунду остановил взгляд между ее ног и тут же отвел глаза, в надежде, что Наоми не успела заметить его любопытства.

Джонни потряс головой, точно хотел выудить из нее последнее, о чем думал. Она же гребаный монстр! Чертова паучиха с уродливыми лапами.

— Где он? — повторил вопрос Джонни, отвернув голову в сторону Наоми.

— Дописывает последнюю книгу,

— Мы же договорились, — произнес Джонни.

Теперь, когда он видел на что она способна, ему было легко наставить на нее оружие. Что он и сделал

— Но, видимо, я ошибся, — прощально произнес он.

Саманта не шелохнулась, но судя по тяжелому дыханию, Джонни понял, что она ничем не отличается от него. Она тоже боится смерти.

— Научись задавать правильные вопросы и будешь получать нужные ответы, — ответила Саманта. — Мне будет лучше, если ты помолчишь, Джонни и послушаешь, пока я побеседую с твоей подругой.

—Да, Джонни, — сказала Наоми, — Она права. Возможно, я знаю чуть больше. Мисс Роуз многое мне рассказала.

—Валяй, — не стал спорить Джонни. — Но это лишь потому, что так надо, — сказал он строго. — Не стоит помыкать ее прихотям.

— Я хочу спросить, вас правда зовут Саманта Де Ламаркан? — спросила Наоми.

— Все так, дитя. Ты знакома с Роуз Грейсон?

— Да. Она многое про вас рассказала.

Саманта усмехнулась.

— Еще бы. Мы с ней стали почти подруги. Сразу после того, как она разрядила о мое лицо всю обойму. Это несколько подпортило внешность… и голос, но в целом я ничуть не изменилась с того времени, что вряд ли скажешь о ней.

— Вы же хотели убить Натана.

— Люди придают слишком большое значение смерти.

Женщина прошла легкой поступью мимо Наоми и села на холодный пол, прямо возле одного из свертков.

— Вы вряд ли рады тому, что ваши дети мертвы.

— Не стоит так говорить, девочка.

Саманта откинула часть брезента. Как и догадывался Джонни, под ним лежало тело.

Лицо частично отсутствовало и обугленный череп уцелел лишь наполовину. И только прядь каштановых волос, по виду которых Наоми признала в них девушку, выглядели нетронутыми.

Женщина провела по ним рукой.

— Вы с другого мира?

Наоми не могла понять, как ей удается, оставаясь слепой, видеть.

— Другой мир? — переспросила Саманта Де Ламаркан. — Так вот как вы его называете. — Хм… интересно. Но нет. Это не так. Нет никакого другого мира.

— Тогда, что вы такое?

— Смотря для кого… для Микки О ‘Брайана я стала смертью, пристанищем боли и ужаса. Для Роберта Купера, золотой рыбкой, из которой он вытягивал желания, как фокусник вытаскивает меченые карты. Для Роуз Грейсон, злобной тварью и злейшим врагом. Я как образ. Метафора зла. Хорошо подобранный костюм для идеального сюжета. Плод больного воображения. Выбери то, что тебе по нраву.

—Как долго, мы будем продолжать слушать весь этот бред? — спросил Джонни. — Ты разве не видишь, Наоми, она морочит нам голову.

— Думаю, Джонни, это вовсе не бред, — ответила Наоми, и он нашел в сказанном некую странность, но решил промолчать.

Саманта не говоря ни слова, подошла к следующему телу. Здесь, голова и вовсе отсутствовала, ее точно срезали с огромной шеи чем-то острым.

«Какая ирония», — подумал Джонни, с презрением. — «А ведь почти точно также он разделался с Марком».

— Вы читали книги Натана Кэмпбелла? — спросила женщина, перебираясь к последнему, самому маленькому свертку.

Наоми ничего не ответила.

— Я не любитель фантастики, — признался Джонни. — Да и какое имеет значение?

— А стоило бы. Я как-то нашла в газете одну фразу о его творчестве.

Саманта развернула тело и Джонни с любопытством заглянул внутрь. Его не пугали мертвые люди. Или те, кто выглядел отчасти как человек.

— Некий Стью М, литературный критик, написал очень интересную вещь.

Она поправила куклу, которую Ким держала задеревеневшими руками и продолжила:

—Натан Кэмпбелл, один из тех немногих, кто не понаслышке знает, что такое настоящий ужас. В его книгах бьется пульс, они обретают собственную волю, таинственным образом пересекающуюся с сознанием читателя.

Саманта победно улыбнулась.

— Я неплохо запоминаю все то, что кажется мне полезным. В отличии от тебя, Джонни.

Джонни усмехнулся.

— И что я такого забыл?

Саманта усмехнулась в ответ.

— Не стоит доверять тому, кто однажды уже хотел тебя убить, — ответила она и стремительно набросилась на него.

От неожиданности, Джонни потерял равновесие и упал. Упругая грудь легла ему на лицо и Джонни почувствовал, как один из темных сосков скользнули по губам. На вкус, как поцеловать сырую землю. Он попытался высвободиться из ее объятий, но она вцепилась в него пальцами так, что еще немного и кожа не выдержит и порвется.

Наоми поблизости не было. Он вообще не видел и не слышал ничего, кроме разъяренной женщины, которая пыталась запустить свои ногти ему в шею и собственное сердцебиение, что с грохотом било в ушах. Ее рука спустилась ниже и что есть силы надавила на ногу, точно в то место, куда Джонни насадил ее на гвозди.

Он завопил от боли и принялся размахивать ногами в воздухе, стараясь потушить горящее пламя пытки.

Саманта вонзилась зубами в руку и язык, как змея зашевелился, прорываясь внутрь.

Джонни собрал все силы и что есть силы закричал: — На-о-м-и-и-и!

В ответ он ощутил, как смыкаются челюсти и брызнула кровь.

Как в бреду, он пытался понять куда обронил дробовик и это единственная мысль, которая давала ему надежду. Еще Наоми. Но она словно испарилась.

Произошло то, о чем Джонни боялся подумать. Эта тварь, скрывающая губительную личину под видом невинной красоты, каким-то образом завладела ее разумом.

Черт! Как же больно! Теперь, Джонни казалось, что он состоит из одной единственной части тела, которую так ненасытно поедала Саманта.

Похоже, кровь придавала ей силы, он ощущал, что давление становилось все сильнее, а ее тело трещало, разрасталось и медленно покрывалось язвами.

Тьма начала сгущаться, будто мир сжимался и ускользала последняя искорка жизни. В уголках его глаз мелькали странные, неясные тени, он слышал шепот, подобный треску камина. Теперь Джонни понимал, что больше не властен собственному телу. Она терзала и рвала, пытаясь разорвать на куски. А все, что он мог-безвольно ожидать конца.

Стоит ли бороться, в попытке продлить свою жизнь еще на пару секунд?

Тут он вспомнил о записке, которую написала ему мама и в голове пронеслась фраза, которая заставила понять то, что он никак не мог сделать всю свою жизнь.

Он совсем не сердился на отца. Его разум чист и полон умиротворения. А еще, он почувствовал, что лежит на чем-то холодном и твердом.

Джонни как мог, изловчился и закинул руку под себя. Пальцы, которые, к счастью, оказались все еще на месте, нащупали затвор дробовика. Он мертвой хваткой вцепился в него и стал выжидать удобного случая.

Лицо Саманты растягивалось, кожа на лбу лопнула, из-под нее выглянули омерзительные красные глаза. За ними следом, разрывая и прорываясь сквозь губы, на свет вылезли с десяток острых, как пилы зубов.

Чудовище издало душераздирающий рев и подпрыгнув в победном танце, намеревалось закончить начатое.

В тот самый момент, Джонни выкинул вперед руку и за секунду до того, как зубы Саманты должны были защелкнуться на его лице, выставил дробовик перед собой и нащупал курок. Ствол, точно острая пика пропорол мышцы живота, очутившись внутри существа.

Джонни выстрелил и почувствовал сильную отдачу. Туловище Саманты Де Ламаркан вывернуло на изнанку и разбросало по залу.

Джонни перевернулся на спину и опираясь о пол трясущимися руками, встал на ноги.

Голова и часть обезображенной груди- все что осталось от нее. Остальное, разлетелось на рваные куски и окрасило пол в красный цвет.

Джонни посмотрел на голову. Ему показалось, что она все еще шевелиться и с силой наступил ногой. Точно такой же звук можно услышать от падающего с высоты арбуза.

он принялся искать глазами Наоми и наконец, нашел ее на полу без сознания.

На ее лбу красовалась уродливая буква «К», нанесенная кровью, которая уже успела покрыться засохшей багровой коркой.

Джонни, истекая кровью, все же нашел в себе силы и подойдя к ней, облизнул палец и с отвращением стер символ со лба.

Ему предстоял трудный и долгий путь обратно. И он должен сделать кое-что еще, приказывал Джонни своим внутренним голосом.

В самом центре, в том месте, где лежало тело Роланда, Джонни обнаружил небольшую горстку костей и запылившейся пластиковый бейджик. Он поднял его и протерев, прочитал вслух: — СК.

— Нам пора домой, — проговорил Джонни и зарыдал как ребенок, прижимая его к груди.