Там, на той стороне

Глава 16

ГЛАВА 16

I

Наоми Кейн выжимала педаль газа так, словно это автомат с мороженым, а она маленькая девочка, которой вдруг разрешили съесть столько, сколько ей вздумается. Джип со свистящим скрипом заходил в повороты, на которых она не убавляла скорость, но и этого ей казалось ничтожно мало. Стрелка спидометра перевалила за девяносто миль в час и будь ее воля, она бы с радостью съехала с дороги и помчалась, срезая путь. Она нервно барабанила пальцем по рулю, пытаясь сместить на нем все свое негодование. Но это нисколько ей не помогало и лишь отбивало ритм, в котором ей слышалось:

ЧЕРТ-ЧЕРТ-ЧЕРТ!

Саша Ли, лежала на заднем сидении и постанывая от боли, ломающей все ее тело, сжимала зубами ворот куртки. Ее татуировка с горящим поцелуем на лице сморщилась и стала похожей на полыхавший зад.

Они двигались по Восемьдесят седьмому шоссе, мимо Кингстона, огибая его стороной. Зеленые стены деревьев, усаженные неровной линией вдоль дороги, тянули к ним свои пышные ветки, словно хотели о чем-то предупредить. До Колумбуса оставалось еще шестьсот миль, но Наоми думала о том, чтобы остановиться на первой попавшейся ей заправке.

— Наоми, — протянула гнусавым голосом Саша. — Если я умру, ты обещаешь, что найдешь Натана?

— Не говори ерунды, — ответила Наоми и улыбнулась, глядя в зеркало заднего вида.

В ответ, слабая, еле заметная кривизна губ, больше похожих на тень от улыбки, показалась на лице Саши. Она зашлась в кашле, прикрывая рот дрожащей рукой.

— Вот ведь как… кхм-кхм…, — она болезненно усмехнулась. — А начиналось все так паршиво.

Помнишь, как ты стояла возле бара, а я выглядывала сверху и думала про себя: Черт возьми Саша, что ты делаешь, она же коп! И вот ты уже тащишься за куча миль, ради какой-то призрачной зацепки, которая…, — она помолчала, сдерживая кашель, из носа текло ручьем, и Саша просто приставила к нему наполовину влажную салфетку.

— …которая все-таки очень много для меня значит, Наоми. Спасибо тебе.

— Еще немного, — шептала Наоми.

Черт, кажется, они проехали мимо съезда, с светящимся на нем указателем заправочной станции.

— Не волнуйся, — проговорила Саша медленно. — Ведь по правде говоря, что ты сможешь сделать?

— Не знаю, я придумаю, что-нибудь, может у них будут какие-нибудь обезболивающие или снотворное.

— Нет, — покачала Саша головой. — Ничего из этого там не продают. А если бы и было, то вряд ли хоть как-то мне помогло.

— Черт!

Она зашла в тупик и это ее злило.

Ее нравственное нутро отвергало само существования единственного спасительного выхода. И самым непростительным было то, что ей совершенно было некого в этом винить. Девчонка из «Блейз Липс» лежит у тебя на заднем сидении и страдает от ломки, хорошенькое начало для дерьмового анекдота, верно Наоми?

Она слышала, что нужно в такой ситуации пытаться отвлечь человека, не давать ему уснуть, иначе он мог больше никогда не проснуться. Проверять правда ли это, ей не хотелось.

— Э-м-м-м… Саша?

В ответ она услышала тихое:

— Да?

— Я рассказывала тебе как впервые напилась?

— Неа. Расскажи.

— Только слушай внимательно и не вздумай засыпать, окей?

— Окей.

Наоми с минуту помолчала, обгоняя трак. Даже если прямо сейчас развернуться и поехать обратно в Нью-Йорк, то это ничего не изменит. Как оказалось, арендовать Джип Чероки было и вправду единственным лучшим решением за последние пару дней. Саша уместилась на заднем сидении во весь рост. Руки и ноги ее то и дело сводило судорогой, отчего она вытягивала их, стараясь успокоить боль.

— Саша?

Кашель, а затем:

— Я все еще жду, когда ты начнешь.

— Я тогда уехала на учебу в Лос-Анджелес и с легкостью поступила в полицейскую академию. Я будто родилась для всего, что связано с бегом. Кто-то называл меня за это пацанкой, но наверное я такой и являлась. Ты знаешь, как это бывает?

— Да. Дикое желание проснуться в одно прекрасное утро с короткой стрижкой, навсегда отказавшись от юбок. Что-то подобное было и со мной.

— Ну так вот. Хоть я и не носила коротких причесок, но если не обращать внимание на задницу, которая у меня довольно неплохая…

— У тебя классная задница Наоми, — тихо проговорила Саша. — Очень классная.

— Спасибо. Форма, которая болталась на мне из-за широких плеч, мне и сейчас приходится носить разный размер, со спины меня часто путали с парнем. Ты слышишь, Саша?

— Тебя часто… часто путали… кхм-кхм-кхм… путали с парнем… Эй, Наоми…

— Да?

— Бесполезно. Без дозы долго я не протяну.

Наоми нажала на тормоз как на спасительную кнопку, и машина проехала юзом, оставляя за собой на дороге черный след протекторов. Они остановились на обочине, освещая светом фар чащу леса.

Наступила зловещая тишина. Может ей показалось?

Но Саша повторила:

— М-м-м…, — она уже не могла сдерживать стон. — Мне нужна доза, Наоми. Черт возьми, мне нужна она!

Затем всхлип и снова стон.

— Ты помнишь, как хотела мне помочь, Наоми? Как хотела, чтобы я была свободной? Все это было зря.

— Не говори так.

Саша, дрожа от холода, усмехнулась.

— А что тогда? Маленькой Наоми станет грустно?

Наоми вжалась в сидение.

Спокойно Наоми, сейчас это не Саша, сейчас за нее говорит что-то другое, что поглотила ее разум. Это называется зависимость, Наоми, сказала она себе. И она будет манипулировать тобой, смотреть как ты гнешься под ее насмешливыми издевками. Она хочет, чтобы ты сломалась. Она хочет, чтобы тебе было также больно, как и ей.

— Я знаю, что ты так не думаешь, — проговорила Наоми. — Там, глубоко внутри.

—Откуда тебе знать? Ты всего лишь серая мышь, которая привыкла делать то, что ей скажут. Как только я тебя увидела, то сразу поняла, что тебя можно использовать.

Саша расхохоталась. Она дернула за ручку двери, но та оказалось запертой.

— Выпусти меня!

— Нет.

— Выпусти меня, папочкина потаскуха! — завизжала Саша.

Раздался хлесткий звук и на ее щеке появилась красная отметина. Наоми в ужасе смотрела на Сашу, а та посмотрела на нее и словно на долю секунды к ней вернулся разум, тот, что заставил ее простонать:

— Д-ж-и-н-н, у-м-о-л-я-ю!

А затем снова пелена безумия накрыла ее и вернулись они-эти бегающие из стороны в сторону глаза и крики, в которых Наоми выступала не в самом лучшем свете.

Она включила первую попавшуюся радиостанцию. На волне Сто Девять и Семь Эф Эм, Джесси Бульбо пела о том, что ее «мир перевернулся» и она «средневековая катастрофа». Наоми сделала погромче, чтобы не слышать Сашу. Ей нужно подумать, пока Джесси «ничего не понимает и больше не хочет знать»

И она должна сделать это как можно быстрее.

Она взяла с пассажирского сидения черную кожаную сумочку, с знакомыми всем принтом, благодаря которому можно было понять, что она стоит кучу денег. Она слышала, что эта компания сжигает свою продукцию к концу года, дабы не опорочить свой престиж, продав их по сниженной цене. Помимо косметики, в ней валялись несколько полупустых пачек сигарет, жевательная резинка и пару презервативов.

Наоми и не думала обыскивать сумку Саши, ей всего лишь нужен телефон. Он оказался в одном из внутренних карманов.

Она навела экран, на бледное, метавшееся в припадке лицо, стараясь уловить хоть капли того, что осталось от прежней Саши. Наконец, ей удалось это сделать, но не сразу, Саша то и дело пыталась вырвать его из рук, высовывая язык и выкрикивая фразу: «все кошки красивые»

Но Джесси Бульбо была единственной, кого это не трогало, она настойчиво уверяла, что «это нормально быть таким растерянным, ах!»

«Сколько раз в своей жизни она делала, что-то по-настоящему плохое?» — подумала Наоми, перелистывая контакты Саши.

Она ударила того парня, что был практически сутенером Саши. Ну разве это плохо? Тогда… может в Уэллстоне? Наоми Кейн являлась примерным полицейским… до недавнего времени. Что заставило ее бросить все, что так нравилось и умчаться в город, где пока кроме неприятностей она не видела ничего. Город, который еще с порога, показал ей средний палец. Сейчас она затруднялась ответить. Слова Саши, пусть и не сознательные задели Наоми. Разве ей должно быть дело до девушки, которую она почти не знала? Первые минуты знакомства ей льстили, что она рядом с бывшей суперзвездой. Но теперь…

Она повернулась и глянула на нее.

Взлохмаченные черные волосы, размазанная тушь. Ее лицо представляло собой скорее поле битвы, чем подобие того, что один назвал «самой милой мордашкой на восточном побережье». С губ стекала белая слюна, а белки глаз, казалось, вот-вот лопнут из-за сеточки лопнувших капилляров, схожих с трещинами на тонком стекле.

— Выруби эту сраную музыку, — пробормотала Саша.

Она истратила все свои последние силы на крик, и теперь лежала, обездвиженная и обескровленная. Она напоминала зверя, попавшего в капкан, но все еще пытавшегося огрызаться.

Из всего того огромного списка номеров, который имелся у Саши, ни один не стал бы ей помогать. Разве какой-то Майкл, с добавочной подписью «на одну ночь», сорвется из дома и прилетит, чтобы спасти Сашу Ли? Или вот, она прочитала имя известного ей актера, он-то уж прям мечтает услышать историю о том, что сейчас происходило на Восемьдесят седьмом шоссе.

К середине списка ей попался Тони - наверное именно тот Тони, что уже лежит, где-нибудь на дне Гудзона, в бочке с надписью-технические отходы.

Это был тупик.

Она безвольно опустила голову и закрыла глаза. Сейчас, ей хотелось больше всего сделать непростительную вещь, открыть двери автомобиля и сбежать. А потом как следует напиться, чтобы наутро ее голова распухала от пульсирующей боли и все что она помнила — невинные шалости, вроде тех, что делают пьяные люди. Но тут же осознала, что ей было абсолютно некуда идти. Снимать отель она не хотела, ее пугало одиночество, а из всех знакомых в Нью-Йорке лишь эта маленькая девушка, в полубредовом состоянии, которую Наоми прозвала в голове «ходячая неприятность»

И тут она вспомнила про Сэма, того самого юриста, который угощал ее выпивкой.

Нет, черт возьми, она не станет просить его. Она не привыкла зависеть от кого-то. Это пугало ее, казалось, что так она выглядела слабой.

И вообще, он человек занятой, а на дворе поздний вечер…

Но пальцы, словно неподвластные ее мнению, сами скользнули по номеру и вот она, уже приложив телефон к уху, с замиранием слушает. Всего каких-то пару гудков, которые пролетели так, словно их и не было вовсе, и голос Сэма зазвучал таким успокаивающим и спасительным.

— Наоми? Ну наконец-то! Я уже боялся, ты никогда не позвонишь!

II

В маленьком офисе Сэма Лэнгстона, который находился на Бруклин-Авеню, неподалеку от детского медицинского центра и в данный момент походившего скорее на лагерь бойскаутов, чем на держащуюся кое-как, и то благодаря вечным ссорам этих сходивших с ума селебрити, коим вечно чего-то не доставало в жизни, но справедливости ради, хорошо платившим за услуги, адвокатскую контору, было неспокойно. Это не смотря на позднее время, когда в домах нормальных людей уже гас свет.

Как позже поняла Наоми, Сэм был не из их числа.

Кевин Пирс, тощий выпускник, Йельского университета юридического факультета «Йельская школа права», бегал с взъерошенными волосами, в поисках чистых стаканов.

Саша лежала на приставленных между собой трех стульях с полузакрытыми глазами и крепко спала. Она больше не металась и не кричала от боли, а ровное дыхание успокаивало Наоми. Ей казалось, что бесконечность — это слишком мало времени, чтобы описать, как долго она ждала.

Суфентаниловые пластыри, как назвал их Сэм, которыми он щедро обклеил Сашу, подействовали не сразу. Им пришлось почти всю дорогу, которая стала для Наоми сплошным кошмаром, даже ужаснее чем то, что она увидела в квартире Микки О ‘Брайана, слушать песни «Блейз Липс», в худшем исполнении, что когда-либо слышал мир. Ее несколько раз стошнило, к счастью, в приготовленный заранее Сэмом пакет.

При виде мужчины, Саша удивилась. Она узнала его по золотистой оправе очков, к которым позже, не раз придиралась, называя их очком для гомиков, а то, как спокойно он с ней говорил, бесило ее, она кричала и просила заткнуться. Но этого хватило лишь на какое-то время, а затем Саша принялась винить его во всех смертных грехах.

— Ничего, — сказал он просто. — Так бывает.

На самом дело Наоми ожидала чего-то другого, вроде:

— Я же предупреждал тебя, Наоми. Не стоило с ней связываться. — Или: — Ты же полицейский, Наоми!

Еще ее удивляло его спокойствие. И то, что он приехал сюда на такси, потратив кучу денег, она представила, во сколько ему обошлась поездка. Сейчас, Наоми чувствовала себя матерью, у которой случился нервный срыв на ребенка-подростка, заявившегося домой пьяным посреди ночи, а Сэм, мягкий и рассудительный глава семейства, с старанием заделывал брешь, в идущем ко дну корабле, под названием «Спокойствие».

Как бы то ни было, но уже на подъезде к Бруклину, Саша наконец уснула.

Сэм, по телефону, вытащил из постели своего помощника и как только они подъехали, то Кевин уже стоял, пританцовывая перед главным входом.

— Вот поэтому-то я и не нанимаю женщин, — проговорил Сэм. — Ни одна из них не сможет так быстро пробежать два квартала, не спросив, зачем я вообще звоню ей в такое позднее время. Ты посмотри на него, — засмеялся Сэм, — он же в тапках. — Ну что за парень! Пожалуй, прибавлю-ка я ему жалованье.

Он открыл двери автомобиля и подозвав Кевина, проговорил:

— Забирай, мой друг! Считай это своим подарком на рождество.

(И это не смотря на сентябрь то месяц!)

Кевин взглянул недоуменно, пытаясь понять не сон ли это? Хотя, такой ерунды ему даже и во сне не приснится. Саша громко храпела, возможно причиной тому был насморк или еще что-то, но Кевин, все еще недоверчиво глядя на своего босса, стоял как парализованный.

— Черт возьми, просто возьми и унеси ее к нам в офис!

— А-а-а, — протянул Кевин, словно осознал, что-то глубокое и понятно только ему.

Не смотря на свою худобу, он оказался на редкость сильным малым. Кевин с легкостью взял Сашу на руки и прихлопывая тапками о голые пятки, твердо зашагал по лестнице.

Наоми с благодарностью посмотрела на Сэма, но тот, не дав ей произнести ни слова, проговорил:

— Прежде чем ты скажешь хоть что-то, я предлагаю заключить сделку. Ты дашь мне все это уладить, а я так и быть схожу с тобой на свидание.

Наоми посмотрела на него удивленно, а затем рассмеялась.

— Буду считать это за ответ, — проговорил тот.

Теперь, когда буря утихла они могли нормально поговорить. Сэм отправил Кевина сделать им кофе, у еще не до конца проснувшегося парня на это уйдет куда больше времени.

Сэм был все также хорошо одет. Он ничуть не изменился за несколько дней и не смотря на проблески седых волос на висках, это было единственное, что выдавало его возраст, выглядел превосходно.

— Неужели для того, чтобы нам увидеться, обязательно должно кого-то стошнить? — пошутил он, вспоминая их первую встречу в самолете, но тут же замялся, увидев реакцию Наоми.

— Согласен, неудачная шутка.

— Ты слышал про Микки О ‘Брайана? — спросила Наоми.

— А как же! Эх, Микки, что за ужасная смерть. Полиция не нашла ни одного отпечатка пальцев, но поговаривают, что с ним разделались его же кухонным ножом. Надеюсь, этого…, — он остановился на секунду, подумывая произнести ли это слово, но видимо передумав, продолжил: — …негодяя очень скоро поймают. За такое, его ждет электрический стул.

Перед Наоми всплыла картина той ночи. Держа пистолет перед собой, она спокойно, стараясь не шуметь, пробирается по просторному коридору, переходящему в столовую. Роскошная дорогая мебель в светлых тонах, высокие потолки, может в другой раз она бы и раскрыла рот от изумления, но сейчас ее внимание привлекла фигура, сложившаяся на полу буквой «Эл». Лужа крови под телом, превратившись в целое озеро, застыла как малиновое желе.

Это был грузный мужчина с кровавым месивом вместо лица. Все, чего не доставало у него там, аккуратно лежало на столе, прикрытое сложенным бумажным самолетиком. В отличии от мистера Эйверитт, который умер так, словно ничего не понял, со спокойным лицом и слегка приоткрытыми глазами, облик Микки О ‘Брайана перекосила ужасная гримаса. Сжатые в кулак пальцы, свидетельствовали о том, что он умер в страшных мучениях.

Кевин принес два бумажных стакана с кофе и поставил их на рабочий стол Сэма. — Побудь еще немного возле этой прекрасной леди, — он указывал на Сашу, — а затем можешь идти домой. И да… завтра, — он глянул на часы, — …вернее уже сегодня, можешь прийти позже, тебе все равно не найдется работы.

Кевин, не задавая вопросов кивнул и сел на пол возле спящей.

— Так, о чем это я? — произнес Сэм.

Он поправил очки, съехавшие ему на кончик носа.

— Да, совсем забыл, я обратился в окружной суд штата и смог-таки вытрясти из вашего мистера Купера, — он сказал это с неким нажимом, — дать оценку своим некомпетентным действиям.

Наоми внутреннее порадовалась, что не единственная, кто ненавидит Роберта Купера и считает его главным злодеем, прикрывающимся набожностью.

— Он ответил, что в связи с тяжелым положением в городе, а именно смертью достопочтенного мэра, умершего естественной смертью… е-с-тес-с-т-в-е-н-ной, Наоми! В связи с этим событием, он не мог позволить устроить в их мирном Уэллстоне панику, позволяя «нью-йоркским дельцам», это он про меня, — произнес Сэм усмехнувшись. — показаться в городе.

— А что насчет Натана Кэмпбелла? — спросила Наоми.

Глаза Сэма заблестели, и он с презрением в голосе произнес:

— Он отпустил его. Ваш шеф полиции, Роберт Купер, отпустил моего клиента Натана Кэмпбелла.

— Но я своими глазами видела, как…

— Нет, Наоми, с Натана официально сняли все обвинения и как выразились в суде, он скорее всего, где-то гуляет себе или пишет очередную пакость.

Услышанное потрясло Наоми. И подстегнула еще больше. Мысленно, она принялась винить себя в слабости. Как она могла думать о том, что все это зря! Ей нужно срочно связаться с Джонни.

«Джо-н-и-и-и, Джо-н-н-и-и! Сумел ли ты, что-нибудь накопать?» — пропела она в голове, в стиле кантри.

Она наскоро напечатала сообщение и нажала кнопку отправить.

Привет Джонни!

Набери меня, как перестанешь дрыхнуть, это срочно.

Она зачем-то добавила смайлик в виде поцелуя. Возможно, она и правда скучала по нему, а может для нее он лишь прообраз того идеального городка, которым, как она всего привыкла думать, являлся Уэллстон.

— Как ты сама-то? — спросил Сэм, который проводил Кевина до дверей и теперь сел напротив нее. — Уверен, вас копов к такому не готовят.

Она не собиралась делиться своими чувствами, поэтому коротко ответила:

— Я в порядке. Хотя и здорово устала. Но нам нужно ехать в Колумбус.

Сэм чуть не поперхнулся, от этих слов.

— Да брось, Наоми! Эта старушка никуда не сбежит. Если с Натаном Кэмбеллом, что-то и случилось, то ему вряд ли это поможет, а если нет, то лишних пол дня не сыграет никакой роли. Я уж знаю о чем говорю.

Он улыбнулся и протянул ей ключи.

— Меня не будет дома до вечера, так что квартира в вашем распоряжении, а уж потом… да пошло оно все, да Наоми?

— Что?

Ее удивил боевой настрой Сэма.

— Я поеду с вами. Ближайший суд через неделю, а с мелкими делами справится и Кевин. Он шуточно сделал руки так, будто кого-то душил.

— Уж я-то сумею развязать язык этой мисс Грейсон, что бы она не знала.

— Хотела бы я в это верить, Сэм. Спасибо тебе.

Здесь, возможно, она должна была его поцеловать, но это не кино, и она просто протянула ему руку.

Он улыбнулся и пожал ее, подержав дольше обычного.

— Сэм, хочу тебе, кое-что показать, — она все еще не решила, стоит ли это делать.

— Все что угодно Наоми. По правде говоря, я все время думал о тебе… ну знаешь, случайная встреча, она как внезапная вспышка фейерверка, взорвавшегося у тебя перед носом, потом еще долго в глазах мелькают причудливые огоньки.

— Фейерверки, — проговорила Наоми медленно. Точно также, как ей тогда показалось, выглядел и Натан Кэмпбелл в ту ночь. Словно увидел фейерверк.

Все-таки она решилась и достала скомканный листок бумаги, протянув Сэму.

Он аккуратно расправил его, то выглядывая поверх очков, то отдаляя листок рукой, внимательно изучая каждую деталь.

— Нашла в квартире мистера О ‘Брайана, — пояснила Наоми.

— Черт, Наоми! — вполголоса протянул Сэм, не отрываясь от бумаги. — Да ты сумасшедшая! Спереть улику прямо из-под носа… — он восторженно вскрикнул: — У-а-у-у! Как ты вообще туда попала?

Наоми отмахнулась:

— Лучше и не спрашивай.

Он повертел листок в руках, затем сфотографировал на телефон.

— Это… похоже на какой-то ритуал.

От радости, он обнял ее и проговорил:

— Ты не представляешь, что это. Ты просто не представляешь, что это!

— Расскажи.

— Я не совсем еще понимаю, но знаю кто сможет.

Сэм засобирался.

Сейчас же отвезу доктору Далтону, мы с ним иногда играем в гольф, он из тех странный людей, что изучают разные культуры, мифологию и прочую ерунду, но в целом парень, что надо. Думаю, он заинтересуется.

— Ты уверен, что это не опасно?

— Доверься мне Наоми, — проговорил Сэм и добавил уже в дверях. — Этот Далтон, мой должник. Отсудил с моей помощью у женушки, часть крупной фармацевтической компании, которая досталась той по наследству, прибегнув лишь к одной запятой в брачном контракте, которая стояла не на своем месте. Что только не бывает! Если соберешься уходить, просто дерни ручку двери вверх.

И исчез.

Наоми оглядела комнату.

Два стола, один из которых Сэм расчистил от кучи бумаг, сделав из него кофейный. Доска с расписанием на неделю, в котором по большому счету не было ничего. И если от его внешности так и веяло успехом и богатством, то офис представлял собой полную противоположность. Прямо как ее квартиру в Уэллстоне.

Возможно, так выглядел Сэм изнутри. Вечное желание помочь, всегда оставляет в сердце такой же беспорядок, потому что на личную жизнь не оставалось и времени. Наоми-то уж знала, что говорит.

— Дж-и-и-н-н! — позвала Саша.

«О, черт, только не это», — подумала Наоми. Но следом послышался прежний голос той Саши, которой была она всегда. Уверенный, но не настолько, чтобы звучать высокомерно и в тоже время приятный.

— Мы уже в Колумбусе?

Она подняла голову и осмотрелась. — Или попали в аварию и умерли?

Наоми рассмеялась, так сильно, что Саша испуганно смотрела на нее. Она нащупала один из пластырей и содрала его, затем еще один. Саша поводила носом и скорчила рожицу.

— И почему от меня воняет так, будто я переспала с енотом.

Она сделала пару шагов и покачнувшись оперлась за стену.

— Да брось Наоми, не смешно, — уговаривала ее Саша.

Может быть, это был нервный срыв или что-то похожее на него, но за смехом последовали слезы. Наоми отвернулась в сторону и тогда Саша крепко обняла ее сзади. Она и представить не могла, что Наоми, которая держит всегда все под контролем, Наоми, которая решает свои проблемы сама, так не хватало дружеских, пусть и с легким душком, объятий.

После долгого молчания, Саша проговорила:

— Наоми?

— Что?

— Ты не курсе, кто такая Джесси Бульбо?

III

— А я говорю, что это было в Вегасе! — сказала Саша, почти перейдя на крик. — Мы были на разогреве у «Кисс», которые катали последний тур.

Сейчас она выглядела так, как всегда, то есть слишком хорошо. И умело этим пользовалась,

— Да «Блейз Липс» и в помине не выступали в Вегасе! — не унимался Сэм.

— Тебе-то откуда знать? Ты такой старый, что не помнишь, что ел на завтрак, — сверкнула глазами Саша. Она готова броситься на него, доказывая свою правоту.

— Если бы мне давали по доллару, за каждое твое оскорбление, то я бы скопил денег на то, чтобы вернуть пылающие губы на сцену, только без твоего участия, — произнес Сэм и отвернулся от нее упершись головой в стекло.

— Ну все!

Наоми посигналила на руле.

— Если вы двое не успокоитесь, то кто-то из вас умников, пойдет пешком.

— Пусть Сэмюель прогуляется, он же у нас Мистер Всезнайка.

Саша показала руками скобки. — Наверняка он знает более короткую дорогу, как пойти нахер!

— Эй, полегче, — воскликнул Сэм.

Обстановка накалялась, видимо пережитое ночью отразилось на всех, даже на Сэме Лэнгстоне, который по своему обыкновению, привык сдерживать эмоции, выказывая спокойствие и безмятежность.

— Наоми, выключи это дерьмо, — обратилась Саша, закуривая сигарету. Она имела в виду печку, которую та зачем-то врубила. Ее бесило абсолютно все и хотелось выпить пива, чтобы немного снизить градус настойчивого нежелания соглашаться со всем, что бы не говорили и повысить другой.

Наоми открыла все окна и встречный ветер шумным потоком пронесся через салон. На секунду, Саше показалось что ее окатили холодной водой, таким он был пронизывающим и внезапным.

— Ладно, я поняла, — проговорила Саша и выбросила сигарету наружу.

Что она вообще творит? Она больше не рок-звезда и пора ей прекратить эти замашки.

— Еще двадцать миль, — сказала Наоми. — Нам таки удалось добраться.

— Эй Сэм? — позвала его Наоми.

— Сэм на связи!

— Тебе не кажется, что доктор Далтон ошибается?

— Думаешь, что сравнить безумное послание убийцы с каким-то древним культом — это бред?

— Во всяком случае, если он прав, то либо это совпадение, как мне кажется, человек просто начитался подобной ерунды и решил привлечь на себя внимание, либо у него есть сообщник, — ответила Наоми.

— Вы о той странной записке, сложенной в самолетик? — спросила Саша

Наоми промолчала.

— Да ладно тебе Наоми, я в норме! Обещаю больше не вздорить с Сэмом.

— Ну хорошо! — тут же ответила Наоми. — В той записке действительно было что-то стоящее, как показалось доктору Далтону.

Наоми поняла, что Саша понятия не имеет кто такой доктор Далтон. — Если кратко, он разбирается во всех таинственных делах.

— Ты тоже думаешь, что это все не спроста? Тут замешана какая-то сила, больше, чем у простого человека. Как у того мужчины на кладбище. Тот, что прочитал мои мысли.

— Нам еще не хватало здесь страшных историй, — заметил Сэм. — Я предлагаю немного отвлечься и послушать музыку.

Он полазил в телефоне и соединив его с автомобильной системой, нажал на кнопку.

Заиграла музыка.

— Черт возьми, откуда у тебя эта песня? — удивилась Саша, наваливаясь всем весом на Сэма.

Она вдруг поняла, что ведет себя точно также, как когда-то в детстве с отцом.

Мать она никогда не знала, но вот отец успел с ней натерпеться. Может быть, в чем-то он и вправду напоминал его, а может быть это иллюзия?

— У меня есть все песни, — гордо произнес Сэм. — От самого первого альбома, до всего, что хоть когда-то исполнялось вашей группой.

— Ах ты старый извращенец! — засмеялась Саша.

Такого она, конечно, с отцом себе не позволяла.

— Разве преступление, иметь хороший вкус? — пробормотал он.

Это ей польстило, и она погладила его по голове.

— Ну ладно, не дуйся Сэмми. Спасибо что вытащил меня из дерьма. И тебе Наоми!

Сэм улыбнулся, но ничего не ответил.

Наоми глянула на них и проговорила:

— Вас и не поймешь! То вы готовы друг другу перегрызть глотки, то сидите словно закадычные друзья!

— Это Нью-Йорк, детка! — усмехнулась Саша.

— Здесь все сумасшедшие, все без исключения! — она проговорила на ухо Наоми, перевесившись через сидение.

— Только, вот ты, из Чикаго.

— Тем хуже.

Саша вслушивалась в слова. Песня была записана у нее дома в Чикаго и не вошла ни в один студийный альбом.

Качество записи оставляло желать лучшего. Но она посвящена одному очень важному для нее человеку, как раз в самый разгар их отношений. Как она попала к Сэму, она не имела ни малейшего понятия. Может она и сама ее дала, ведь он здорово спас ее задницу от тюрьмы.

А познакомилась она с Сэмом Лэнгстоном, когда ей понадобился хороший адвокат и хороший, это не значит тот, кто мелькает на уличных баннерах, сверкая белоснежной улыбкой, а в том смысле, что толковый. Микки назвал его «самым путевым бриташкой», Сэм был родом из Ливерпуля и может быть любовь к музыке ему привил воздух, которым когда-то дышал Джон Леннон.

— Саша, а ты не пробовала еще раз позвонить мисс Грейсон? — спросила Наоми. — Мне бы не хотелось заявляться к ней без приглашения.

— Неа, мне как-то не приходило это в голову.

С ней так всегда, если у нее есть какой-то план, она придерживается исключительно его, не раздумывая об альтернативах. Ведь она и вправду могла позвонить уже давно. Хотя, если учесть, что всю ночь она провела в беспамятстве и как сказала Наоми, лучше ей об этом ничего не знать.

Сейчас она чувствовала себя, по шкале от одного до десяти, на твердую шестерку. Тело больше не ломило, да и головная боль ушла. Но остался какое-то неприятное чувство беспокойства того, что подобное может повторится.

Саша набрала сохранившейся у нее телефонный номер загадочной мисс Грейсон, ожидая услышать ее голос. Она заранее поставила на громкую, чтобы Наоми и Сэм могли слышать каждое слово.

Вместо мисс Грейсон, трубку подняла молодая девушка.

—Слушаю!

— Ммм…мисс Грейсон?

— Нет, это ее социальный работник. Что вам угодно?

— А, извините. Подскажите, я могу ее услышать?

— Минуту.

Послышались шаги, а затем еле слышный голос девушки. За ним последовал короткий ответ.

Теперь, шаги приближались.

— Алло?

— Да, это все еще я.

— Мисс Грейсон сказала, что неважно себя чувствует.

— Жаль.

— Но если у вас что-то срочное, то вы можете сказать мне, позже я передам.

— Скажите, что звонила Саша Ли, сообщить, что скоро заедет к ней, чтобы повидаться.

— Хорошо. Я обязательно передам, только знаете, она не любит принимать гостей.

— Я ненадолго.

— В таком случае, может и не стоит? Знаете, в последнее время, сердце у нее пошаливает...

— Это насчет нашего общего знакомого, Натана Кэмпбелла, уверена, она меня ждет.

Пару минут молчания. Снова голос и снова шаги.

— Скажите, в каком часу вы приедете? Мисс Грейсон будет ждать вас с нетерпением.

— Думаю через час-другой.

Снова молчание.

Саша повторила.

— Прекрасно, только очень прошу никаких звонков в дверь, мисс Грейсон терпеть не может…

Саша отключилась.

— Слышали? Старуха вот-вот коньки отбросит. Думаешь стоит трогать больную женщину? А вдруг она ничего не знает?

— Нет-нет, Эта женщина явно что-то знает, иначе и быть не может, — проговорила Наоми

— Точно! — подтвердил Сэм. — Да и закон штата не запрещает навещать старых женщин. Если, конечно, ты не доктор Ноу. И что она такого скрывает?

— А что ты сама знаешь о Натане Кэмпбелле? — спросила Наоми.

— Только из того, что он рассказывал мне сам, — ответила Саша.

Первую свою книгу он написал в пятнадцать. Его приемные родители католики. После школы нигде не учился. Родители уехали куда-то на миссионерство, а он остался жить в Нью-Йорке, подрабатывая тем, что писал небольшие рассказы для журнала фантастики. И да, я не помню его названия! Почему я должна это помнить?

— Продолжай, — сказала Наоми.

— Потом он познакомился с Микки и его жизнь наполнилась лучами славы и все такое. Он водил его на всевозможные ток-шоу и вечеринки, хотя, по правде говоря, ему все это не нужно. Уж я-то знаю! Я на такое шла, лишь бы он ходил со мной на концерты.

— Погоди, погоди! — проговорил Сэм и выставил руку вперед, словно Саша была магнитофонной пленкой. — Ты сказала про приемных родителей, но не говорила про родных. Сколько ему было когда его усыновили?

—Восемь. Он абсолютно ничего не помнит, что было до этого. Ноль. Черное пятно. Словно он и не жил. И про родителей в том числе.

—Странное совпадение. Его провалы в памяти. Совсем как в ту ночь.

А может ли быть так, что эта Роуз Грейсон и есть мать Натана? — спросила Наоми

— Ты хочешь сказать, он искал своих родителей? — спросил Сэм

— Возможно… только, что он делал в Уэллстоне, если ему нужно было ехать в Колумбус? — спросила Наоми

— Не знаю. — ответила Саша. — Его жизнь наполнена секретами и только сейчас я осознала, что совсем не знала его. А ведь мне было тогда плевать. Мне было просто хорошо с ним. Но я никогда не спрашивала, хорошо ли ему.

— Ну ладно тебе, — проговорила Наоми. — Еще спросишь, а пока нам предстоит вытряхнуть из шкафа мисс Грейсон как можно больше скелетов.

Они подъезжали к городу со стороны Семидесятого шоссе, минуя жилые дома.

Когда они покидали Нью-Йорк, солнце уверенно светило им вслед, сейчас же оно скрывалось за горизонт и багровый закат причудливо отражался на стекле автомобиля.

— Ты думаешь, стоит прямо так заявляться к бедной старушке с расспросами? — поинтересовался Сэм. — Где же чувство такта? Цветы, например.

— Да к черту такт, — проговорила Саша и выхватывая у него телефон из рук, включила заново ту самую песню.

Под звуки электрической гитары и барабанов раздался голос. Голос человека, который, кажется, был когда-то счастлив.

На песчаных просторах, где солнце целует наши тела

Мы загадаем мечту одну на двоих

В этой катастрофе

Только два влюбленных в обмороке

Мы танцуем под звездным светом

На белеющем берегу

Словно герои кинофильма

Наши сердца в бегах

Да, это была та самая поездка в Канкун, которая оставила в ее жизни, да и в музыке большой след.

— И правда круто, — проговорил Сэм.

—Тебе не идет. — сказала Саша, отвлекаясь от своих мыслей.

— Что?

— Эти словечки, круто, классно, тебе подойдут, великолепно или что-то типа превосходно! Или ты хочешь произвести впечатление на нашу Наоми?

Наоми глянула на нее через зеркало, взглядом, который говорил:

— Какого черта ты творишь?

Саша нарочно сделал вид, что не заметила.

Сэм не стал с ней спорить, как и говорить что-либо. Видимо в детстве мама научила его одному важному правилу: С ЖЕНЩИНАМИ СПОРИТЬ БЕСПОЛЕЗНО! И он хорошо его усвоил.

— Почти приехали, — сказала торжественно Наоми.

Джи Пи Эс показывал, что они едут по Маунт–Вернон и скоро нужно будет свернуть налево. Широкая дорога стала понемногу сужаться за счет машин, что стояли на обочине.

Они остановились, возле серого двухэтажного жилого здания с деревянным балконом.

— А здесь миленько, — проговорила Саша, оглядываясь.

Она вышла из машины и втянула носом воздух, наполненный зеленоватыми оттенками той растительности, что росла в изобилии.

— Наоми, ты у нас спец, по части допросов, так что тебе и карты в руки, — сказал Сэм.

Саша согласилась. Ведь мало ли что. Она может не сдержаться и им придется уехать, а она не хочет угрожать женщине в штате, законов, которого она не знала. Даже если с ней рядом хороший адвокат.

— Быстро вы сговорились, — усмехнулась Наоми. — Ладно, только не вздумайте встревать, особенно ты Сэм.

Тот деликатно поднял руки.

Саша давно заметила, что между ними двумя, есть что-то большее, чем просто общение. Она обязательно найдет время, чтобы как следует пошутить.

Они стояли около белой деревянной двери, прислушиваясь к каждому звуку. Тишина.

Наконец, Наоми не выдержала и постучала, сначала слабо, никто не открыл, а затем так, что та заходила ходуном. И дверь словно испугавшись, что следующий удар превратит ее в щепки, послушно открылась.

Саша сразу поняла, что перед ними стояла та самая мисс Грейсон. Пожилая дама без единого следа на какой-либо недуг.

— Здравствуйте мисс…

— Заходите скорее, — прервала ее женщина и бодро зашагала в глубь дома.

В доме пахло лекарствами и свежей выпечкой и нельзя сказать, какой все-таки преобладал. Казалось, будто, прежде чем булочки отправили выпекаться, их щедро напичкали аспирином.

Саша прошла вслед за Наоми, с интересом разглядывая как живет мисс Грейсон.

— Присаживайтесь, — проговорила она, указав на большой диван около телевизора.

— Вы извините, что мы вам помешали, но это очень важно для нас, — сказала Наоми.

— Я знаю зачем вы приехали, — ответила Роуз Грейсон. — Вот вы милочка, — она указала на Наоми, — явно из полиции, а вот этот приятный джентльмен, который носит костюм как повседневную одежду, скорее всего работает в страховой компании или промывает людям мозги в душном зале суда, уверяя всех в невиновности своего подзащитного. А что касается тебя, моя сладкая…, — мисс Грейсон улыбнулась, на первый взгляд это было так естественно, но она продолжила, развеяв приятную иллюзию, — …то будь ты моей племянницей, я бы сначала высекла тебя, а уж потом заставила смыть с лица эту гадость.

Все молчали в ожидании. Никто не хотел быть первым кто его нарушит, дабы не прогневить грозную мисс Грейсон, которая, подобно голодному коршуну нависала над ними. Ей удалось за считаные секунды развалить в пух и прах все то, что думали о себе трое. И хотя она не сказала ничего оскорбительного, но именно ее взгляд и манера, с которой она говорила сделали свое дело.

— Не желаете чаю? — спросила она. Все дружно закивали головой. Если бы она сейчас спросила, а не хотят ли они встать на четвереньки и полаять, то скорее всего ответили также.

Как оказалось, она успела уже все приготовить и поставила поднос на журнальный стол.

— Мы можем играть в молчанку или перейти сразу к сути, как я успела заметить, вы проделали неблизкий путь, верно?

— Да, мы приехали из Нью- Йорка, — попробовала ответить Наоми, но у нее вышло немного неуверенно, словно она разучилась говорить.

— Значит я буду говорить с вами мисс. Как вас зовут?

— Наоми Кейн.

— Мисс Кейн, не подскажите ли вы, чья это идея, связаться со мной?

— Это совместное решение, дело в том, что Натан Кэмпбелл пропал и все, что мы смогли найти, это небольшую запись с вашим адресом.

Женщина села в кресло, сложив руки на колени. Когда-то, она скорее всего была очень привлекательной женщиной, это заметно по ярко-зеленым глазам, которые все еще не угасли со временем и изящной линии губ, но видимо с годами ее кожа складывалась в морщинки и теперь она стала лишь собственной тенью.

— Это очень серьезный шаг, и я думаю он будет оправдан. Кто из вас троих был в отношениях с Натаном Кэмпбеллом? «Может вы», — спросила она у Сэма, слегка прищурившись.

— К счастью, нет, хотя в каком-то смысле, с юридической точки, он все же является моим клиентом, — ответил Сэм, но мисс Грейсон быстро потеряла к нему интерес, переключившись на Наоми.

— Наверное вы, юная представительница закона?

— Я нашла Натана Кэмпбелла, сидящего на полу и раскачивающегося из стороны в сторону, когда возле него лежал убитый выстрелом в голову мэр Уэллстона, — ответила Наоми.

— Газеты быстро опровергли новость, назвав случившееся самоубийством, — проговорила Роуз Грейсон. — Значит остаешься ты, — она ткнула пальцем в сидящую на краю дивана Сашу, отчего та поежилась, стараясь не смотреть женщине в глаза.

— У нас… с ним… то есть с Натаном, в общем мы с ним уже давно не вместе, — запутавшись в собственных словах, пробормотала Саша.

Если она продолжит и дальше на меня так смотреть я не выдержу и просто закричу.

— Я посвятила свою жизнь тому, что копалась в человеческом мозгу, не буквально, конечно, а в переносном значении. Изучая и анализируя повадки и различие характеров. Сейчас, я провернула одну штуку, что называется внезапным психологическим давлением. Такой метод используют при приеме на работу, когда хотят узнать, насколько будущий работник обладает теми качествами, которые необходимы для выполнения той или иной задачи. Так что успокойтесь милочка, — обратилась она к Саше, — мне совершенно все равно с кем вы спите и что на вас надето.

Женщина улыбнулась. На сей раз по-настоящему.

Саша выдохнула. Черт, ну и женщина. Если она мать Натана, то это многое объясняет.

— Так что вы хотели спросить? — поинтересовалась Роуз Грейсон, как это делают бабушки у внучат, которые приезжают к ним на летние каникулы. — Я с радостью отвечу на все ваши вопросы, потому что на мои вы уже ответили.

— Вы, мать Натана? — выскочило у Саши.

— Что?

Мисс Грейсон рассмеялась. — Конечно нет! С чего вы взяли? Натан мой пациент.

— Вы лечили Натана Кэмпбелла? — удивилась Наоми. — Но отчего?

Роуз Грейсон, не говоря ни слова, ушла в соседнюю комнату, а когда вернулась, в ее руках лежали три пухлых тетради.

— Как знала, что пригодятся. Если с ним что и приключилось, то наверняка все ответы здесь.

Она постучала пальцем по стопке.

— Но вы вряд ли разберете мой почерк, да и многие медицинские термины для вас будут непонятны, поэтому мне придется вам рассказать о моем очень давнем знакомстве с совсем еще маленьким Натаном Кэмпбеллом.

Саша с интересом придвинулась как можно ближе к женщине, стараясь уловить каждое слово. По ее коже пробежали мурашки, она чувствовала себя так, будто стояла у истоков чего-то важного, чего-то такого, что перевернет ее мировоззрение в целом. И это до дрожи пугало. А вдруг то, что она узнает окажется слишком ужасным? Сейчас, ее смыслом жизни являлось одно, найти Натана и если случится так, что смысл будет потерян, то скорее всего ее падение обратно в пропасть, из которой почти удалось выбраться, будет началом полного разрушения. А значит и Микки, и Наоми, и даже Сэм, которые поставили слишком многое, ради какого-то выдуманного спасения человека, который в нем не нуждается, оказались разменной монетой.

— Тебя что-то тревожит? — спросила мисс Грейсон у Саши.

Нет, все хорошо, хотела было сказать она, но вместо этого из ее рта выскочила фраза, о которой она тут же пожалела;

— У меня синдром зависимости!

— Я догадывалась, — мягко сказала женщина. — С самого начала, когда ты вошла, то заметила эти мелкие движения пальцев, точно они живут собственной жизнью. Я уже видела подобное не раз.

Саша и сейчас, зачем-то выдала барабанную дробь на коленке.

— Ты можешь этого и не замечать, но твой мозг, — она слегка притронулась к ее голове, — он все чувствует. Только вот я ничем не могу тебе помочь. Но у тебя такие красивые глаза, — проговорила мисс Роуз, будто заглядывая в самую душу, — тебе нужно понять самой, что для тебя важно. Тебе нужно осознать, как важна твоя личная жизнь. И жить не ради кого-то и чего-то эфемерного, а ради себя. Полюбить себя такой, какая ты есть, отпустить все то, что тебя держит, будь это смерть близкого тебе человека или постыдное прошлое.

В комнате воцарилась тишина. Каждый сидел и размышлял над сказанной фразой, примеряя ее на себе.

У Саши не было слов, ей хотелось расцеловать женщину, что точно мать, которой у нее никогда не было, поучала свою дочь.

И только сейчас, она поняла свою ошибку. Она везде ищет замену. Всю жизнь, она искала того, кто заменит ей отца и это привело к тому, что ей хотелось доказать каждому, что она хоть чего-то стоит, как когда-то на велосипеде. А они все пользовались ей.

Все ли? Нет! Натан был тем единственным, кто был привязан к ней сам. Ей нужен тот, кто заставит ее почувствовать себя сильной и независимой.

— Мне кажется, молчание немного затянулось, — сказала Роуз Грейсон, нарушив тишину.

Наоми дернулась, словно отойдя от сна и прижалась к Сэму.

— Я постараюсь сейчас же начать, чтобы сэкономить ваше время потому, что у меня его предостаточно. Может этого бы всего не произошло, не будь я самой лучшей на курсе. Сейчас, каждый чуть, что бежит к психологу, а тогда, женщины, да еще и психологи, не особо пользовались спросом. Так что, как только мне, как выпускнику, закончившему с отличием «Университет штата Огайо» пришло письмо с приглашением поучаствовать в новом проекте доктора Бенетта, я тут же не раздумывая согласилась.

Ничего такого сверхъестественного не было, мы лишь применяли самые современные на тот момент методики и технологии. Одними из частых гостей у нас были ребята из ЦРУ, ФБР и… в общем я повидала достаточно много народа. Для них у нас было особое отделение. Отделение «С». Конечно, мы оказывали лечение и остальным людям, кто мог себе это позволить, но то были в основном разочаровавшиеся в жизни предприниматели средней руки или какая-нибудь дочь богатого банкира, ищущая помощь, дабы справится с ненасытным желанием набивать желудок.

Но Натан был особенным…

И мисс Грейсон изредка поглядывая в тетради, поведала им историю, за одно упоминание которой к ней могли явиться люди из национальной безопасности и как она сказала, хватило бы и одной короткой встречи, чтобы после их ухода с тобой произошел, что называется «несчастный случай». Но она молчала до этого момента не потому, что боялась, а потому что не считала нужным говорить. Сейчас же время пришло, и она рада, что сможет еще раз помочь Натану Кэмпбеллу, пациенту под номером четыре, отделения «С», Лечебницы Адриана Бенетта!