Там, где обитают куклы...

Глава двадцать четвертая

Вчера, после отъезда Генри, они ехали назад молча, никто не поронил ни слова, а по приезде — все так же, молча разошлись по своим номерам и занялись своими делами, не глядя друг на друга. «Пойду, пройдусь… может, пива попью, где-нибудь у моря…» — буркнул Альберт, натягивая на себя бежевые бриджи. «Пойдешь со мной?» — предложил он Тому. «Нет, не хочу, как-то настроение не то… Вообще никуда не хочу выходить. Забился бы сейчас в свою банку и сидел там…» — ответил Том, глядя куда-то вдаль, через окно. «Хандришь, брат… Ну… как знаешь… А я пройдусь, пожалуй, вечер сегодня просто дивный. Иначе здесь от тоски сдохнуть можно… все сидят мутные, как на похоронах!» — Альберт поправил перед зеркалом одежду и направился к двери.

Он не спеша вышел в холл и, пройдя мимо стойки, встретился взглядом с «Невоспитанной». Та невозмутимо скользнула по нему ничего не выражавшими глазами, как будто сквозь и, не здороваясь, отвернулась изанялась своими делами. «Культура так и прет, изо всех щелей…» — подумал он и взялся за ручку двери, ведущей на улицу. Видеть не хотелось никого, но на ступеньках крыльца, он почти нос к носу столкнулся с Мелиндой, с какими-то пакетами возвращавшейся в отель, одновременно служивший ей домом.

«Странно… за последние пару дней я о ней не вспоминал…» — подумал Альберт, готовясь к неприятному разговору, поймав себя еще на одной мысли — что в этот раз, предвкушение встречи его абсолютно не радует. «Альберт, в чем дело? Ты несколько дней не то что не приходил ко мне, но и от тебя вообще никаких не было известий! Телефон был или отключен, или ты к нему не подходил!» — она прикоснулась к его руке и заглянула в глаза. «Знаешь, Мелинда, после того, как у нас выбыл наш Громила, было настолько гадко на душе, что видеть не хотелось вообще никого…» — попытался неловко оправдаться Альберт.

«Кого ты пытаешься обмануть?» — горько усмехнулась Мелинда — «Я много раз пыталась задавать себе вопрос — а зачем мне это нужно… Ведь ты же уедешь обратно… а мне что потом делать…» «Я и сам себе много раз задавал примерно подобные вопросы…» — Альберт отвел глаза в сторону. «Ну вот… теперь ты не можешь смотреть мне в глаза… а еще недавно, тебя было не оторвать…» — она погладила его по руке, но тут же одернула свою руку, как будто от чего-то горячего — «Знаешь, я ведь ничего от тебя не прошу… Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что никогда не выйду за тебя замуж, ты не останешься со мной здесь, потому что в твоей Британии у тебя большое и прибыльное дело, а я вряд ли появлюсь в качестве хозяйки и матери твоих детей, в твоем большом доме…»

Альберт попытался что-то возразить, но Мелинда прижала ему губы своим пальчиком — «Не надо пытаться оправдываться и, тем более что-то возражать… Я права и ведь, так будет! Зачем ты хочешь выглядеть глупо?» «Да я не пытаюсь… Я…» — Альберт снова набрал воздуха в грудь. «Ну вот, и не пытайся! И ты сам прекрасно понимаешь, что я права!» — она с вызовом посмотрела на него, черные блестящие волосы волнами легли на прямую спину — «Я, может быль и дура, как, наверное, и все женщины на свете, но, видимо. На свою беду, очень даже в меру! И на идиотку не похожа!» В ее глазах заблестели слезы.

«Мэл… зачем ты так говоришь?» — Альберт был озадачен и сбит с толку. «А как мне еще говорить?» — она снова слегка откинула голову назад, от чего пышная черная волна ее волос заходила ходуном, грозя захлестнуть плечи и грудь. «Как мне еще говорить?» — повторила она, снова с вызовом взглянув не него, — «Ты вдруг стал от меня прятаться… Как будто я чего-то от тебя требую! Я еще раз повторяю, я тебя не прошу ни о чем, только лишь побудь со мной сколько сможешь, до твоего отъезда! Неужели это так трудно? Или я тебе уже не интересна?»

«Мелинда, не говори ерунды! Если не ты мне интересна, то тогда кто же?» — Альберт нахмурился, не в силах возразить что-то вразумительное на ее доводы. Вместо доходчивого и яркого объяснения, получалось непонятно что, совершенно жалкое и невнятное. «Откуда я знаю, кто теперь тебе интересен!» — вспылила она, — «Ты несколько дней пропадал непонятно где! Что я должна думать?»

Альберт, от полнейшего бессилия перед этой мистически чувствительной женщиной, начал злиться на себя, но и это не укрылось от внимательных глаз молодой мексиканки. «Не злись…» — произнесла она, беря его за руку, — «Просто голова мне говорит одно, а сердце, черт бы его побрал, говорит совершенно противоположное!»

«Мэл, я так думаю, что мы с тобой еще обо всем можем переговорить и обсудить… Ты мне стала очень небезразлична…» — он неловко попытался обнять ее. «Что ты со мной хотел обсудить? На какое число мы с тобой будем брать билеты до Лондона? Ты сам-то в это веришь?» — она посмотрела ему в глаза и бессильно махнула рукой. «Верю!» — вдруг выпалил Альберт. Мелинда посмотрела на него, как смотрят на непоятливого ребенка и горько усмехнулась — «Веришь…»

Тут только до них стало доходить, что они стоят возле крыльца уже минут двадцать, беседуя настолько оживленно, что заставляют оглядываться в их сторону довольно многочисленных прохожих. «Вот что, Альберто…» — Мелинда, взяв его за рукав, ненадолго замолчала, словно собираясь с силами, — «Вот что… На нас оглядываются люди… Пойдем ко мне… пока ты здесь! Пока ты еще мой… Ты ведь явно никуда не собирался идти гулять? Просто у вас сейчас обстановка такая…» «Какая?» — переспросил Альберт и прищурясь, внимательно посмотрел в её глаза. «Такая, что тебе сейчас хочется бежать куда-нибудь, но только не оставаться в обществе твоих друзей!» — в её взгляде промелькнуло что-то похожее на торжество.

«Да, Мелинда, ты совершенно права…» — наконец-то сдался Альберт, — «Не хочу, хоть вой на Луну от тоски… Как-то вообще, такое впечатление, что всё в последнее время, против нас…» «А меня обманывать бесполезно! Я, в отличие от тебя чувствую вот этим…» — она прижалась к нему своей грудью. «Тем, что за этими двумя…» — Альберт сглотнул подступивший от волнения к горлу ком. «Да, за этими двумя, которые так тебе нравятся… Так что… обманывай самого себя… или кого — нибудь другого…» — она потянула его за руку к двери, — «Пойдем? У меня есть пара бутылок того вина, которое мы с тобой пили в прошлый раз…»

«Мелидна…» — Альберт положил руку ей на талию, — «Давай немного пройдемся и возьмем что-нибудь к вину, я хотел выйти и немного поужинать, но…» «Что, я испортила все?» — она испытующе посмотрела в его глаза. «Нет, милая моя, не испортила…» — Альберт был серьезен и смотрел на нее, не мигая и без тени улыбки, — «Наоборот, это лучшее продолжение вечера из макимального количества возможных вариантов!» «Честно?» — спросила она. «Да…» — ответил Альберт, беря её за руку. «Хорошо!» — согласилась Мелинда, сжимая его пальцы своими — «Пойдем, пройдемся, здесь недалеко неплохой минимаркет! Мы с тобой купим все, что надо, и я приготовлю для тебя ужин! Хотя бы еще один раз! Для тебя…»

Сон в последнее время, не радовал и не освежал. Так оказалось и сегодня утром. Том сначала долго не мог уснуть — после такого внезапного и быстрого отъезда Генри, было гадковато на душе и в голову лезли различного рода нелепые мысли. Когда же, с большим трудом, он все же уснул, то снилась какая-то черная чернота. «Ерунда опять какая-то… Как это мне надоело. Действительно, начинаешь подумывать о том, чтобы быстрее отсюда свалить подобру — поздорову!» — раздраженно подумал он, не желая просыпаться до конца. Минут через десять, Том нехотя открыл глаза. Было раннее утро. Голова не хотела отрываться от подушки и казалось ощутимо тяжелой.

Альберт, под утро едва приползший от соскучившейся по нему Мелинды, теперь мирно спал, посапывая и завернувшись в простыни. Стараясь не потревожить спящего друга, Том осторожно спустился с кровати и вышел в коридор. Он потянул на себя дверь ванной комнаты и надавил пальцем на клавишу выключателя. Том подошел к раковине и открыл кран. Тихо зашумела вода. Он некоторое время бестолково смотрел, как вода исчезает в сливном отверстии, а затем, перевел взгляд на свое отражение в зеркале. Откуда-то оттуда, на него посмотрело изможденное лицо, ставшее, за короткое время, на несколько лет старше, нездорового цвета, с синими кругами под глазами. «Ну и рожа!» — мрачно усмехнувшись, подумал Том, — «Изображение в зеркале, явно требует замены или капитального ремонта, причем — в самое ближайшее время! Срочно! Приеду домой — первым делом высплюсь как следует!»

Том взял с полки зубную щетку и тюбик с зубной пастой. Он отвернул пробку и стал выдавливать гель на щетину. Внезапно тюбик в его пальцах словно извернулся так, как будто старался вырваться, выпал из рук и улетел под ванну. «Да чтоб тебя…» — Том зубами зажал рукоятку щетки и, встав на четвереньки, полез вслед за тюбиком. «Иди сюда!» — он потянулся растопыренной пятерней в направлении белого цилиндра. Вместо него, рука сгребла всю пыль и грязь, скопившиеся под ванной за несколько лет. «Ты там что, ползаешь что ли, взад-вперед, сука такая!?» — не разжимая челюстей, в которых была зажата зубная щетка, прорычал Том и более решительно потянулся за пастой. Наконец, тюбик снова оказался у него в руке.

Он раздраженно вымыл грязную пятерню под струей воды, выдавил пасту на щетку, со злостью поставил тюбик в шкаф — «Не дай Бог, куда-нибудь еще дернешься!», — и стал чистить зубы. «Как-то не задается денек с самого начала… Да и рожа не блещет… Просто противогаз!» — он раздраженно показал «фак» своему изображению в зеркале сначала одной рукой, а потом, переложив щетку и немного подумав, показал и другой. «Что ж так голова болит, как будто кто-то мозг держит руками… Вроде и не пили вчера и спать лег рано…» — Том, вымыв щетку, стал усиленно плескать водой в лицо. Холодная вода согнала сон и немного прояснила мозг, но голова все равно была тяжелой. Он закрыл кран, снял с вешалки полотенце и с силой прижал его к лицу.

Вытеревшись, он повернулся к двери и нажал на ручку. Ручка повернулась, но характерного щелчка не последовало. «Да что же это такое!» — Том, в котором начало закипать глухое раздражение от начавшегося непонятно как утра, несколько раз сильно дернул непослушную ручку. Дверь не открывалась. Он пошевелил рукоятку влево-вправо и повернул. Замок щелкнул и дверь открылась, выпуская Тома в полумрак номера.

В номере было тихо. Альберт не проснулся и даже продолжал спать в той же позе, что и до этого. Том немного подумал и снова забрался на кровать и накинул на себя простыню. Сон, вроде бы перебитый холодной водой, снова навалился незаметно. Он провалился в мягкую черноту, в которой не было ровным счетом ничего. До поры до времени.

Лицо Линды появилось словно из ниоткуда. Правая его сторона была словно в тени, а то, что в этой тени угадывалось, напоминало неправильный узор из черточек различной длины и толщины. Словно покрылось сеточкой мелких трещин. «Папа!..» — из-за головы Линды показалось личико Сьюзан. Та же самая красная струйка сбегала у неё из уголка рта… «Папа!.. Папа!..» — лицо дочери стало отдаляться и как бы уходить в даль… «Сью, постой!» — он бросился догонять уходящий образ дочери. Крик рыбьей костью застрял в горле. Том вздрогнул и открыл глаза — «Прошло полтора часа… Ничего себе…»

«Ыыыыы…» — Альберт заворочался и, приподняв голову, уставился на Тома. «Доброе утро, герой — любовник!» — Том постарался отвлечься от видения, ставшего в последнее время навязчивым. «Угу…» — промычал Альберт, протирая руками лицо. «Интересно, те двое тоже проснулись, или спят без задних ног?» — поинтересовался он, больше сам у себя, силясь разглядить на лице «шрамы», оставшиеся от подушки — «Мы же хотели сегодня еще раз прокатиться на тот вулканический остров, как его…, который торчит из залива напротив городка! Совершить небольшое восхождение на его высшую точку! Или то-то изменилось в наших планах?» «Пока нет… Планы остаются в силе. Нужно будет приготовить аппаратуру!» — в голосе Тома не чувствовалось былых желания и уверености.

«Это хорошо…» — Альберт свесил ноги с кровати и теперь, изо всех сил, старался попасть ногами в тапочки. «Вот же… тварь такая!» — Альберт, сдержано зарычав, раздраженно пнул тапок ногой, — «Они, такое впечатление, что не хотят на ноги надеваться и все время уворачиваются!» «Не у меня одного тюбик с сзубной патой пытался под ванну прятаться…» — подумал Том, не без оттенка некоторой злорадности.

Альберт встал с кровати, прошлеппал босыми ногами по полу, поднял отлетевший к противоположной стене тапок и, взяв его в руку, с силой натянул себе на ногу. «Вот сюда! Здесь ты должен быть!» — он пригрозил тапку пальцем. Альберт снова сел на кровать — «Пойду-ка, и я поплескаю в лицо холодной водой… Да и зубья почистить не мешало бы…» Он накинул полотенце на плечо, выдавил на щетину зубной щетки пасту и, по старой привычке, закусив зубами ее ручку, поплелся в душевую. Через некоторое время за дверью зашумела вода и какое-то мычание, похожее на песню, напеваемую сквозь чистку зубов.

«Достал меня этот сон уже…» — пробурчал себе под нос Том, бессильно откинув голову на подушку, воспользовавшись тем, что его никто не слышит — «Нужно бы немного попозже позвонить своим… Пусть проснутся… Что-то не нравится мне все это…» Шум воды за дверью прекратился. Открылась дверь и Альберт шагнул в номер — «Я снова бодр и свеж! И готов на подвиги! Нужно будить этих двоих!» Он потянулся, разминая мышцы после сна.

«Эй!» — внезапно заорал он и со всей силы шлепнул ладонью по стенке между двумя номерами, — «Вы еще там храпите, или встали уже?» Том вздрогнул от неожиданности и вопросительно посмотрел на Альберта — «Что, совсем уже начал с катушек съезжать?». «А!..» — отмахнулся Альберт, от него, как от мухи. «Отстань от нас, противный! Мы будем готовы минут через двадцать!» — ответил ему с «той» стороны, приглушенный перегородкой голос Ральфа. «Толстый, давайте быстрее!» — крикнул он еще раз в стену, сел на свою кровать и стал одеваться.

Они вышли в фойе. Альберт тихонько постучал в дверь соседнего номера. «Хорош барабанить! Мы идем!» — голос Макса был уверенным и бодрым. Открылась дверь и они, с Ральфом показались на пороге. «Кто нас везет в этот раз и на чем?» — зевая поинтересовался Альберт, когда они шли к двери на улицу, — «Черт возьми… Глаза закрываются, хоть веки ко лбу скотчем приклеивай!» «Если ты так сделаешь, то когда закроешь глаза, станешь похожим на шарпея!» — назидательным тоном произнес Ральф, — «Опять всю ночь где-то шлялся, кот помойный?» «Толстый, не где-то, а известно — где!» — Альберт мечтательно закатил глаза и, закусив губу, посмотрел на потолок, — «От помойного кота и слышу!».

«С кем вы там договаривались? С Родриго, или Игнасио?» — не унимался Альберт, зевая чуть ли не поминутно. «С Игнасио пойдем, Родриго, вместе со своим «Осьминогом», уже вторую неделю отирается где-то на севере залива с какими-то отмороженными дайверами из американской Калифорнии! Это ребята из той породы, которые, как средневековые пираты, кроме рома и табака, в рот ничего больше не берут, — «Йо — хо — хо! И бутылка рому…», — вспомнил он слова известной песни. «Они отвалили ему кругленькую сумму, чтобы он их возил по всем злачным, с точки зрения ныряния, местам!» — Макс, видимо, был не очень доволен таким развитием событий и Родриго, вместе с Карло, нравились ему, как компаньоны, гораздо больше внешне неприветливого и замкнутого Игнасио.

«Хотя… вспомните, мы вполне себе симпатично сходили к Алькатрасу на катере Игнасио и вполне прилично поныряли и поужинали под открытым небом! Не вижу никаких проблем!» — Ральф пожал плечами, обернувшись на друзей. «Кстати, как там наш Громила?» — поинтересовался он, — «От него приходили какие-нибудь известия?» «Да… что-то есть…» — Том нажал на экран своего телефона, — «Вот, ночью пришло! — прилетел в Мехико и сидит в зале вылета для пересадки на Лондонский рейс». «Ну, слава Богу! Хоть нормально долетел! Я переживал, что может попросту рухнуть где-нибудь, по дороге до самолета!» — облегченно выдохнул Макс, — «Крепко его медузы зацепили… Видел я, как его на поворотах заносило!» «Да вроде нормально… Наш Громила, фрукт еще тот! Сам еле дышит, но уже прикалываться пробует! Вот человек!» — восхищенно проговорил Ральф.

Они дошли до рыболовного пирса, где стоял белый катер Игнасио. Он сам сидел под навесом на корме и флегматично потягивал пиво из горлышка пузатой бутылки. В этот раз, он был куда приветливее, нежели в первый раз. «Доброе утро!» — поприветствовал его Альберт. «Утро… уже почти день на дворе!» — хмыкнул Игнасио. «Девять утра — это почти день?» — удивился Макс. «Так вы на Солнце посмотрите! Оно уже почти в зените!» — капитан поднял вверх указательный палец, показывая на дневное светило.

«Уважаемые сеньоры, будем грузиться, или так и будем тут, стоять, препираться?» — Игнасио оглядел друзей, — «А… Вас же было больше! С вами же был такой… маленький… Генри, кажется!» «Да, еще недавно нас было больше. Сэр Генри был вынужден досрочно завершить культурную программу и убыл домой…» — Ральф развел руками, — «На прошлой неделе, когда мы купались, он подцепил на себя двух медуз-крестовичков… Пришлсь вызывать доктора…» «Да… досадно, конечно…» — сочувственно произнес капитан, — «Но… что поделаешь, это тропические воды… здесь вообще, масса всего интересного обитает… Бывает и не такое еще… Медузы, это одно из зол… Иногда и акулы на ныряльщиков нападают. Иногда им грустно приходится». Игнасио еще раз отхлебнул пива, с видом знающего жизнь философа, — «Ну что, загрузились? Тогда — отвязываем концы и отходим!»

Альберт отвязал швартовы от ржавого кнехта, забросил их в катер и сам запрыгнул вовнутрь. Игнасио немного добавил газ и катер стал отползать от пирса задним ходом. Когда они отошли метров на тридцать, капитан переложил руль, их небольшое судно развернулось, оставив после себя большое пятно из пузырей и плавно пошло в направлении острова Алькатрас. «У вас в программе сегодня присутствуют погружения?» — поинтересовался капитан. «Не знаю, посмотрим, возможно, что и нырнем пару раз» — ответил Макс. «Тогда — решайте сами, пять комплектов снаряжения, я захватил» — капитан кивнул в сторону стеллажей, на которых виднелись аккуратно сложенные баллоны и гидрокостюмы — «Все готово и заправлено!»

Берег постепенно уходил назад, а домики становились все меньше и меньше. Остров же — наоборот, вначале — небольшой, теперь, он становился серо — черной громадой, нависавшей над водной гладью. Кратер со старым лавовым потоком, теперь лежал почти напротив них. Был отлив и черный лавовый язык, выходящий из него, покрытый пучками водорослей, теперь далеко выдавался в море. Они подошли немного поближе. Небольшие крабики сидели на мокрых камнях, спрыгивая в щели, заполненные водой, едва завидев незванных чужаков.

«Игнасио, а давайте обойдем остров по кругу!» — предложил Макс, — «В прошлый раз мы этого не сделали, давайте сделаем в этот раз!» «Вы давно не были под бомбардировками?» — со слегка снисходительной улыбкой посмотрел на них Игнасио, — «Эти чертовы пеликаны в прошлый раз так уделали мне катер, что я замучился оттирать дерьмо с навеса и палубы!» «В этот раз мы с Вами будем более осмотрительны и обойдем их подальше! За осторожность!» — Ральф открыл бутылку пива, и полнял руку, словно собираясь чокнуться с капитаном.

Катер набрал скорость и теперь плавно заходил справа от острова. Лавовый язык оказался гораздо длинее, чем он казался при взгляде из городка. «Это же сколько лавы вылилось в залив в один прекрасный день?» — восторженно глядя на последствия природного буйства, проговорил ральф. Том, который до сей поры, довольно уныло и преимущественно молча, наблюдал за происходящим, немного оживился и теперь увлеченно щелкал затвором фотоаппарата, выискивая кадр получше.

Кратер постепенно скрывался за полуразрушенной каменной стеной, а более пологий западный склон, понемногу открывался их взглядам. Впереди показалась знакомая, торчавшая из воды, зубчатая черная скала. Над скалой и в ее ближайших окрестностях, в большом количестве летали в разных направлениях птицы. «Вон, пеликаны летают! Не охотятся, значит, рыбы немного. Будем обходить ее левее, иначе нас снова обстреляют!» — показал на нее капитан. «Если не знать, что это пеликаны, то их можно за дельтапланы принять… Размерами немного похожи…» — Макс обрадовался скале и ее обитателям, как старым знакомым, которых давно не видел, — «Как скажете, сэр! Обходить, так обходить!»

Они ощутимо отклонились влево от острова и теперь могли вдоволь насмотреться на это чудо природы, не уворачиваясь от летевшего на головы птичьего дерьма. Скала напоминала старую пилу, длиной метров в двести, с частично обломанными зубьями и высотой, около тридцати, обильно украшенную ближе к вершине, чем-то белым. «Вот, как они ее загадили за сотни лет!» — Ральф усмехнулся и покачал головой. «Да… а вблизи, эта скала выглядит менее эффектно!» — Том сделал очередной кадр и теперь разглядывал, прищурившись, выраставшую из воды, каменную стену.

Остров теперь приобрел форму конуса, выраставшего из воды. Кратер и лавовый язык скрылись из глаз. Скала с тучами птиц, теперь став узкой, словно лезкие, возвышалась за кормой, открываясь в совершенно новом ракурсе. «Мы её обошли и теперь подойдем ближе к берегу. Пристанем примерно напротив того места, где мы тогда погружались!» — Игнасио переложил руль и показал пальцем примерное направление движения — «Маловероятно, что там будут львы, так что, воткнемся в берег там. Вы сходите наверх, а я, пока вас жду, постараюсь поймать рапу рыб. Вы же захотите есть, не так ли?» «Капитан, от Вас ничего не утаишь!» — улыбнулся ему Альберт. «Ну вот, видите! Каждый из нас занят своим делом!» — поддержал его Игнасио, направляя катер к виднеющемуся вдали, песчаному пляжу. Валуны, служившие им ориентирами, все яснее вырисовывались на фоне берега. Игнасио уверенно держал курс прямо на них. Катер, расталкивая носом небольшие волны, довольно быстро приближался к цели.

Через некоторое время, их небольшое суденышко, ткнулось носом в черный песок на берегу. Друзья попрыгали на пляж и немного подтолкнули катер в сторону моря. Игнасио резко добавил оборотов и катер, оставив след на песке, пятясь задом, отошел от берега. «Я подойду, когда вы спуститесь!» — капитан помахал им рукой. «Тропинок здесь нет…» — Том поглядел вверх по склону, — «Придется ломиться вверх по девственному склону…» «В принципе, здесь не особенно высоко, метров триста по высоте, не намного меньше, чем на том… Где мы были…» — Альберт прицелившись взглядом, оценил высоту острова, — «Толстый, ты дойдешь до верха? Или здесь нас подождешь?» «Да… Сейчас! Буду я снизу любоваться на ваши задницы вверху!» — огрызнулся Ральф.

«Да хватит вам над Толстым издеваться!» — примирительно сказал Макс, — «По действием тропического Солнца и в целом, активного отдыха у моря, успешно совмещаемого с умеренным сексом и некрепким алкоголем, он приобрел потрясающую физическую форму!» «Кто-то, мне кажется, сейчас договорится!» — Ральф с долей укоризны посмотрел на Макса — «Ты-то сам почему ведешь себя, как старая дева? На тебя это не похоже!». «Ладно, хватит здесь препираться, пошли вверх!» — Альберт отыскал небольшой промежуток в низких, колючих кустах и зашагал вверх по склону, аккуратно ставя ноги на камни и выбирая более — менее приличную дорогу.

Склон довольно круто уходил вверх. Низкие, колючие кустарники цеплялись за ноги, а камни, шевелившиеся под ногами, иногда, поднимая за собой маленькие облачка пыли, катились подпрыгивая, вниз. Друзья уже успели порядком взмокнуть. «Вот же… Вроде снизу, или со стороны, кажется, что склон небольшой, а стоит только полезть, то конца этому подъему не видно!» — чертыхнулся Ральф, понемногу переставляя ноги вслед на остальными. «Толстый, хорош ныть!» — прохрипел Макс, стирая ребром ладони пот со лба, — «Скоро уже придем!» «Хотелось бы в это верить!» — процедил сквозь зубы Ральф.

«Ну-ка, поднимите ваши рожи!» — Том, шедший впереди, прицелился в них объективом своего фотоаппарата. Ральф, Макс и Альберт, отдуваясь, остановились и посмотрели на него. «Видели бы вы себя со стороны!» — слабо улыбнулся Том, сделав несколько кадров, — «Сколько любви в этих взглядах!» Вскоре они снова поползли вверх. «Слушайте, а ведь Толстый прав!» — Альберт отряхнул вытертый пот с ладони, — «Этому подъему натурально не видно конца! Какой же он нудный!» Он посмотрел вверх — склон пологой волной уходил ввысь на фоне бездонно — синего неба.

«А вон наш капитан со своим кораблем!» — Макс повернулся в сторону залива. На фоне блестевшей у их ног воды, небольшой черной точечкой виднелся вставший на якорь катер. «Эге-ей!» — закричал Альберт и помахал рукой. Капитан Игнасио Ортега, превратившийся в букашку, сидящую с удилищем, толщиной с волос, на носу, помахал им в ответ. «Хорошо ему…» — с завистью произнес Альберт, — «Наверное, сейчас сидит себе на носу и пиво цедит, холодное… А я бы сейчас вздремнул… часика полтора… Не исключено, что и два…» «Не завидуй, зависть — плохое чувство! И нечего шляться по бабам, и всю ночь заниматься неизвестно чем!» — назидательно сказал Том. «Как это, неизвестно! Очень даже известно!» — Альберт попытался сплюнуть, но не смог — рот пересох. «Тем более!» — произнес Том все тем же тоном, — «Ты оставил много сил перед ответственным мероприятием!» «Ползи давай! Гуру духовный! Учить он будет…» — Альберт средним пальцем показал ему направление дальнейшего движения.

Они все ползли и ползли вверх. Пот заливал глаза и буквально потоками стекал по лицам и головам. Они сняли футболки, морской ветерок приятно обдувал разгоряченные тела, а шорты были мокрыми почти до половины. «Взмыленные, как лошади…» — сквозь одышку выдавил из себя Ральф. «Почему как лошади?» — переспросил Макс, — «Ползем, как ишаки под грузом!» «Ну да! Грузом собственных жировых отложений!» — согласился с ним Ральф, выпрямившись и стараясь отдышаться — «Сколько там еще этот подъем, будь он неладен, будет продолжаться! Точно — ишаки!»

Наконец, казалось бы, тянувшийся бесконечно вверх склон, перестал загораживать собой небо, которое открывалось все больше и больше. Верхняя точка острова была почти рядом. «Неужели пришли?» — глядя вперед, спросил Макс. «По всей вероятности, метров через сто, уже вершина! Это, безусловно, радует!» — произнес Альберт, обтирая пот, — «Мы покорим высочайшую вершину местных окрестностей!» Когда видна конечная цель, появляются дополнительные силы. Нельзя сказать, что друзья пролетели оставшиеся несколько десятков метров, но оставшуюся часть пути они прошли довольно быстро.

Они, обнявшись, встали на бровке кратера умершего несколько веков назад вулкана. «Ну вот, посмотрим на все это еще раз, сверху… чтобы запомнить навсегда…» — проговорил Ральф, — «Жаль, что улетел наш Громила, его не хватает…» Пришла пора оглянуться вокруг. Один склон острова, практически ровной, слегка волнистой поверхностью, уходил круто вниз, где почти без перехода, упирался в водную гладь Моря Кортеса. На самом горизонте виднелась невысокая горная цепь полуострова Калифорния, а между ними, совсем уж в виде точки — их катер.

Противоположный склон, когда-то правильного усеченного конуса, был разрушен, по всей видимости, мощным взрывом, направленным как раз в сторону городка и образовавшего большую отмель, тянувшуюся до самого берега. Склон, уходя вниз, изгибался в виде большой подковы, с крутыми, почти отвесными склонами, из которой, так же, в направлении городка, «высовывался» длинный лавовый язык, имевший отсюда, совершенно другой вид, нежели с поверхности залива.

Язык, выходя из провала кратера, имел форму, напоминающую вытянутый ромб, широко разливавшийся в стороны километрах в полутора от своего выхода из-под земли, а затем, плавно сужавшийся и уходивший в глубину, километрах в семи от побережья. Городок выглядел отсюда скоплением маленьких, белых кубиков, разбитым на ровные квадраты черточками улиц. Отдельной, узкой полосой уходил на юг Кино-дель-мар, соединявшийся с городком тоненькой ниточкой проспекта Параисо. Такой же, узкой полоской, тянулись вдоль берега Залива, дома и отели Кино-Нуэво.

«Да… Залив Санта-Круз и остров Кукол выглядят отсюда совсем иначе, чем от дома Хесуса, или по пути до Альтарены!» — Макс посмотрел направо, где в туманной дали, подернутой легкой дымкой, круглился Санта-Круз и темнел на фоне воды и обнажившейся полосы прилива Остров, выглядевший отсюда не темной громадой, а всего лишь слегка конусообразным холмом, с плоской, словно специально срезанной кем-то вершиной. «А вот, Альтарены отсюда не видно… исчезла в дымке…» — Альберт показал в сторону уходящего вдаль холмистого побережья.

«Странно… Никаких развалин не тоже видно… один сплошной темно-зеленый фон…» — Альберт пристально вглядывался в открывавшийся пейзаж, — «А ведь оттуда, сверху, был прекрасно виден залив. Значит и развалины должны хотя бы угадываться нагромождением камней!» Как ни пытались друзья высмотреть хотя бы какие-нибудь признаки того, что они видели на острове Кукол, ничего увидеть им не удалось — ни развалин, ни лестницы, ведущей по склону к террасе над склоном с черепами и костями. «Создается впечатление, что это все растворилось в воздухе, точно так же, как растворились неизвестно где фотографии, сделанные на мной Острове, как растворился на выезде из города огромный грузовик, груженый валунами и бревнами…» — меланхолично подумал Том, все утро пребывавший в состоянии какого-то смутного беспокойства. Беспокойство и дискомфорт не отпускали его и сейчас.

«Вот это ты дал!» — восторгу Макса не было предела. Ральф выудил из чрева своего тактического рюкзака, морской бинокль. «Это ты что, его сюда припер из самой Англии?» Ральф, как ни в чем не бывало, пожал плечами, — «Ну да…», — как будто таскание больших морских биноклей через полмира, было для него совершенно обычным делом. Макс смотрел, как Толстый внимательно разглядывает Остров, высунув язык от напряжения. «Ну-как, дай погляжу» — он протянул руку к биноклю. Нет… Только темно — зеленые склоны, поросшие деревьями и кустарниками. И — покой… Безмятежный покой, нарушаемый лишь криками чаек, пролетающих неподалеку по своим делам.

«Мне кажется, что только мы видим эту параллельную реальность…» — недовольно произнес Ральф. «Мне временами, уже кажется, что все, что сейчас происходит вокруг нас и с нами, происходит под руководством чего-то неосязаемого, но сильного, как гравитация…» — Альберт посмотрел на остальных, — «…и эта гравитация прочно захватила нас и теперь не отпускает ни на шаг…»

«Все, что нас окружает — это галлюцинация! Или, что еще скорее — ложные воспоминания!» — нервно сказал Том, возвращая биноклю Ральфу, — «Мы выглядим полными придурками в глазах тех, кто нас окружает… вспомните изображение Луиса, когда Макс обратился к нему по поводу огней, которые он… да и мы все, видели на склонах этого чертового Острова… Мы — видели, а он — нет! Как такое может быть?» «Знать бы на все ответы… жить было бы не интересно…» — произнес Макс скорее для самоуспокоения. «Зато — спокойнее!» — вдруг почти истерично прокричал Том.

«Эй, дружище, ты чего?» — Макс удивленно уставился на него, — «Не ты один чуствуешь себя не в своей тарелке! Но — мы уже решили, что валим на родину в конце этой недели!» «Решили…» — огрызнулся Том, — «Все уже давно решено за нас! Решено этими гребанными куклами и прочей неживой чертовщиной!» «Том, хватит уже истерить!» — Ральф еще раз оглядел Остров и, не увидя там ровным счетом ничего, заслуживающего внимания, теперь укладывал его в кофр, — «Или ты хочешь соскочить раньше?»

«Да! Я уже устал от этих дурацких снов, которые преследуют меня уже недели три! Да! Я уже хочу уехать отсюда! Это ничем хорошим для нас не закончится!» — все, накопишееся и долго удерживаемое в душе у Тома теперь потоком выходило наружу. «Ну и вали к чертовой матери!» — вдруг заорал Ральф, швырнув о землю свой рюкзак, — «Разворачивайся кругом и чеши вниз по склону! Сам пойдешь, или импульс тебе придать ногой? Что ты ходишь и ноешь постоянно? Сам свои фотографии засунул черт-те куда и теперь сопли мотаешь на кулаки!» Ральф сделал шаг в направлении Тома. «А что ты?» — Тома понесло, — «Ну что ты?» — он развел руки в стороны, сделав движение навстречу, — «Что ты из себя корчишь босса? Не надоело еще? Или ты у нас мозг и Господь Бог?»

«Так, парни, хватит! Брейк!» — Альберт встал между ними, уперевшись в грудь каждому вытянутыми руками, — «Нам еще, помимо всего остального, еще осталось рожи друг другу разбить, причем выбрав для этого вершину горы, в нескольких километрах от городка, в открытом море! Романтично, не правда ли?» «Да… без этого общая картина нашей придурковатости в глазах окружающих, была бы неполной…» — Макс широко улыбнулся, взяв Ральфа за локоть и потянув в сторону от Тома, все еще стоявшего в воинственной позе.

«Сам ходить умею…» — Ральф дернулся, освободив свою руку, — «Реально бесит уже этот нытик! Сны у него… Тонкая душевная организация… Все, проехали!» Он надел на спину рюкзак и теперь стоял, глядя в сторону городка. «Ну, что делаем?» — поинтересовался Макс, — «Я предлагаю, пусть Том нас запечатлеет отсюда, где мы стоим, на фоне городка. На память, так сказать!»

Том, выпустив пар, немного успокоился и теперь со все еще недовольным видом полез за своими фотопринадлежностями, среди которых быд его старый добрый, легкий штатив. Штатив легко складывался и никогда не занимал много места. Он приладил фотоаппарат на штатив и теперь разглядывал бровку кратера, в поисках наиболее удачного ракурса для съемки. «Так, парни, построились!» — Том, приготовившись, поставил на выбраное место фотоаппарат на штативе — «Мне место оставьте!» Друзья встали в одну линию, развернув перед собой полотнище «Юнион Джека». Фотограф прицелился, выставив все так, чтобы получился наиболее эффектный кадр, взвел автоспуск, аппарат тихо застрекотал, заморгав зеоеным огоньком светодиода и Том, в два прыжка одолоев расстояние до друзей, занял свое место среди них. Аппарат щелкнул, запечатлев четверых молодых, здоровых и счастливых людей, в полном расцвете сил…

«Ну что, наверное, пора вниз?» — Альберт оглядел всех. «Пожалуй, нам пора…» — проронил Макс. «Жаль, что нельзя постоянно быть на вершине… На вершине ты всего лишь короткий миг…» — Альберт обернулся и, оглядел еще раз бровку кратера и лавовый язык, выползавший и провала на крутом склоне. «А ты, я вижу, понемногу становишься философом…» — вопросительно поглядел на него Ральф. «Наверное, начинает сказываться возраст…» — ответил Альберт. Ральф фыркнул и, неторопясь, зашагал вниз по склону.

Дорога, ведущая обратно, особенно — идущая под гору, занимает гораздо меньше времени. Ральф, идя впереди, подставлял под солнечные лучи свои часы, выворачивая руку под разными углами. «Что ты творишь?» — поинтересовался, видя его движения, Макс. «Зайчиков пускаю!» — ответил Ральф, — «Сигналю нашему доблестному капитану, что мы идем вниз, пусть подходит к берегу! Надеюсь, что он не заснул и нас видит!»

С катера мелькнул ответный зайчик и точка, сидевшая на носу, оживилась и нырнула под навес. «Слава Богу, кэп не спит!» — довольный Ральф опустил руку. Через некотрое время катер развернулся носом к острову и неспешно стал приближаться. «Эвакуация ненормальных альпинистов с острова пройдет без осложнений!» — Альберт, засмотревшись на морскую гладь, едва не влетел в спину Максу. «Осторожнее, дружище, мы с тобой еще не катались вдвоем по склону» — Макс острожно придержал друга, — «Идем осторожнее, если не хочешь ноги переломать!»

Прошло совсем немного времени и они, преодолев последние метры склона едва ли не бегом, выскочили на пляж. Катер так же, не заставил себя долго ждать и через несколько минут, тоже ткнулся носом в прибрежный песок. «Капитан, если вы не возражаете, мы немного искупаемся! По дороге вверх, случайно вспотели, как ломовые лошади!» — Макс внимательно поглядел на кэпа. «Господа желают принять морскую ванну?» — в тон ему ответил Игнасио. «Именно так! Мы скорее, не лмовые лошади, а — скаковые!» — согласился Ральф. «Извольте! Весь пляж в вашем распоряжении!» — капитан сделал широкий жест рукой.

Друзья, не став придерживаться лишних условностей, сбросили всю одежду, оставшись в чем мать родила и попрыгали в воду. «Эх… хорошо!» — Альберт, оттолкнувшись от дна, взлетел по красивой дуге и нырнул, подняв соленые брызги. Ральф флегматично отплыл метров на двадцать от берега и теперь лениво работал руками и ногами, стараясь удерживаться на месте. Макс, тихонько погрузившись, несколько метров проплыл под водой и вынырнул недалеко от Ральфа. «Что, дыхалки не хватило?» — поинтересовался он, едва голова Макса показалась из воды. «Я и не планировал плавать на дальность!» — ответил он, отплевываясь и шумно дыша.

Том, сделав несколько кадров с купающимися друзьями, положил свой кофр на нос катера и теперь остророжно входил в воду. Зайдя по грудь, он размахнулся руками и скрылся под водой. «Удивительно, но медуз нет!» — вынырнув, сказал он. «Медузы охотились за нашим Громилой! Ему и мерещились кресты незадолго до этого!» — Ральф, доплыв до берега, теперь выходил на берег, по пути отряхивал с себя воду.

«Господа, я стесняюсь спросить, вы есть не хотите?» — обратился к купающимся друзьям Игнасио. «Черт возьми! Я совсем забыл про еду!» — удивился Макс, норовя доплыть до минимальной глубины и выползти на песок, подобно тюленю. «Я бы тоже был не против! А если честно — то очеь даже за!» — Альберт вышел на песок и теперь стоял, разведя руки в стороны и стараясь как можно быстрее обсохнуть.

«Пока вы поднимались на гору, я наловил немного мелочи… Можно устроить небольшой пикничок!» — капитан ногой подтолкнул к борту небольшое ведерко, в котром лежало с десяток среднего размера скумбрий. «О, капитан, да вы просто гений!» — Макс восторженно поднял вверх оттопыренный большой палец, — «Мы готовы оказать посильную помощь в его приготовлении!» «Отлично!» — произнес Игнасио, — «Тогда обсыхайте и беритесь за ножи! Газовая плитка и сковорода наготове!» «Тогда, наверное, не будем отходить в море, а приготовим все это прямо здесь, пока палуба стоит твердо!»

Они, быстро обсохнув, одели на себя минимум одежды, и принялись поторошить пойманную рыбу, отправляя потроха на корм мелким крабам, сидевшим среди камней. Капитан споро нарезал приготовленные тушки и вскоре они зашипели, брызгая маслом, на сковородке, поставленной на портативную газовую плитку. Плитку, предусмотрительный Игнасио поставил на носу катера. «Предлагаю сделать так — приготовим рыбу здесь, а есть ее будем в открытом море!» — кэп, переворачивая куски рыбы на сковороде, показал рукой в сторону простора Калифорнийского залива. «Заметано!» — Альберт помыл в морской воде ножи и раздал их хозяевам.

Рыба была приготовлена быстро и друзья, оттолкнув совместными усилиями катер от берега, запрыгнули в него сами. Они отряхнули с ног песок и одели обувь, после чего, взяв из термоконтейнера по бутылке пива, расположились вдоль бортов, наблюдая, как Игнасио Ортега выводит катер задом в сторону открытого моря. Капитан, добавил газ и катер довольно быстро отошел метров на тридцать от берега. Затем, он переключил мотор и, снова добавив газу, по красивой дуге, оставив за кормой облако мелких пузырьков в воде, вывел суденышко носом в залив.

Они отошли от острова километра на полтора. «Сеньоры, прошу обедать!» — Игнасио уже освоился в общении с друзьями и теперь лишь отдаленно напоминал того хмурого и немногословного капитана, который так им не понравился на первый взгляд. Капитан бросил за борт небольшую щепку, определяя направление течения. Щепка медленно переместилась в сторону носа. Катер лег в дрейф. «Течение есть, но, пока обедаем, далеко не снесет!» — капитан проводил ее взглядом.

Компания потрясающе пообедала с видом на городок, мимо которого его неспешно проносило прибрежное течение. На столе появилась бутылка виски. «Чивас…» — капитан повертел ее в руке — «Под такой стол, пятьдесят граммов, не больше, я ведь на работе, черт возьми! Но, под такие блюда… Это выше моих сил, отказаться…» Игнасио извлек из небольшого, лакированного ящичка, набор стеклянных стаканчиков для текилы, — «Извините… виски в наших краях сравнительная редкость, все тянутся к местному колориту! Текиле, или пульке, например…» «Да мы как-то на этот счет без особых условностей!» — Ральф одобрительно кивнул.

«Ну что, настала пора править к берегу?» — спросил Игнасио, когда вся компания пообедала, а столовые приборы и грязная посуда — были убраны со стола. «Да, капитан! Нам еще нужно собираться в обратный путь! По всей видимости, наше пребывание здесь, в вашем славном городке, подходит к своему завершению…» — Альберт скинул к голове руку с двумя вытянутыми пальцами, отдавая честь.

«Да… быстро время летит…» — Игнасио согласно кивнул — «Останутся со временем, лишь воспоминания и пожелтевшие фотографии…». «Капитан, с первого взгляда и не скажешь, что вы настолько склонны к лирике…» — Макс переглянулся с Ральфом. «Бывает и такое… Нечасто, особенно, учитывая нашу работу… Ребята с севера приезжают сюда как следует жизнь прожечь, остальное им неважно — они платят деньги… Но — иногда бывает…» — усмехнулся кэп, правя в направлении городка.

Примерно через полчаса, катер Игнасио Ортеги пришвартовался у рыболовного пирса. Альберт, Ральф, Макс и Том — на прощание, по очереди обнялись с капитаном — «Спасибо, сэр! Морская прогулка была удивительна! Жаль, что пока не увиделись с Родриго и Карло! Если мы не увидим их до нашего отъезда, то передайте подалуйста от нашего имени огромный привет и благодарность!» «Как скажете, сеньоры! Передам обязательно» — согласился Игнасио.

Они сошли на берег и зашагали в направлении уже ставшего почти родным отеля «Кино Бонито». «Что будем делать сегодня вечером?» — поинтересовался Том, немного пришедший в себя после содержательного обеда, хотя ощущение чего-то тяжелого и гнетущего не покидало его ни на минуту. «Наверное, сегодня вечером никуда не пойдем, может быть, немного прогуляемся перед сном… Нужно понемногу паковать вещи!» — Альберт был тих и задумчив, — «Да… что-то я подустал уже от нашей несколько затянувшейся экспедиции…»