Там, где обитают куклы...

Глава двадцатая

Ночь прошла достотаточно спокойно, хотя Генри чувствовал себя очень плохо. Громила, словно оправдывая свое прозвище, мужественно терпел ломоту и боль во всем теле, периодически прося пить. Иногда он забывался в коротком сне и тихонько постанывал. Макс, Альберт, Ральф и Том, распределили себе время по два часа и, с полуночи дежурили у кровати. Лишь рано утром Генри попросил отвести его в туалет. «Дальше я сам!» — слабо усмехнулся он, видя, как Том замялся возле двери, — «Раз досюда смог доползти, то и остальное сделать смогу! Пальцем выковыривать мне не нужно! И держать тоже…» «Подожди!» — остановил его Том, года тот наконец, вышел, сделав свои дела. «Уууу… Ну что еще?» — заныл Генри. «Таблеточку, сэр! Вы не съели Вашу вкусную таблеточку!» — Том держал в руках таблетку и кружку воды. Когда Генри вернулся на кровать и вскоре задремал, сонный Том пошел будить Макса.

«Ну что, как?» — Макс потер лицо ладонью, сгоняя остатки сна. «Нормально, в туалет его отвел, пробует юморить, как обычно…» — буркнул Том, — «Такая зараза, как он, от яда какой-то медузы не погибнет! Скорее — нужно медуз найти и им помощь оказать…» «Ну да…» — согласился Макс, влезая в гостиничные тапочки, — «Я иду…» Он, шаркая спросонья, зашел в номер, где обитала бойкая троица. Генри к этому времени снова успел забыться коротким, тревожным сном. Макс, проводив взглядом аккуратно, чтобы не потревожить остальных, легшего на кровать Тома, огляделся вокруг и сел в «позе лотоса» на пушистый ковер. Он включил свой верный планшет и стал рыться на просторах всемирной паутины, в поисках наиболее интересных событий, происшедших за последнее время.

Несмотря на то, что ночь прошла спокойно, перебитый сон все же давал себя знать. Едва Том, улегшись на кровать и перебросившийся с Максом парой слов ни о чем засопел, погружаясь в дрёму, невидимые, мягкие волны стали накатывать и на Макса, наливая тяжестью его веки. В голове неслись какие-то индейцы в боевой раскраске, размахивающие томагавками в диком ритуальном танце, куклы, с ярко-красными, накрашенными губами, сидящие за праздничным столом в Марискос Попае, смотрящие клип группы Iron Maiden, а над всем этим возвышался Хесус, сидящий за ударной установкой с кучей барабанов, отделанных под бубны, с большимикостями, вместо палок в руках. Хесус, ударяя в барабаны, кричал в микрофон о том, что и есть последний великий шаман… Макс вздрогнул и открыл глаза — «Ну и ересь, черт бы ее побрал!».

Он поглядел слегка ошалелым взглядом на телефон, который заливался голосом Стива Уандера, звонящего для того, чтобы сказать, что он любит кого-то там… «Нестареющая классика… Любит он меня… Голова, мать её, как у дистрофика — гидроцефала… На тонкой шейке и с трудом держится веритикально…» — Макс, все еще с полузакрытыми глазами, потянулся к аппарату и нажал на кнопку ответа.

Звонил доктор. «Ну что, как прошла ночь? Как там наш пострадавший?» — несмотря на сравнительно ранний час, голос его, как обычно, был бодр. «Нормально…» — буркнул Макс и непроизвольно зевнул — «Вроде бы особо не чудил, так, покапризничал немного, когда ему пробовали таблетку дать, но ничего, справились. Никуда не делся, выпил». «Бывает…» — ответил доктор, — «Он сейчас внутренне чувствует себя вероятно, хуже некуда, отсюда и эти капризы, но это уже не смертельно, что радует!»

«Вы, кстати, тоже можете идти, отдыхать» — сказал Габриэль, — «Самое трудное время миновало, теперь он, хоть и медленно, но должен пойти на поправку. Противоядие сработало». Он еще расспросил о каких-то деталях самочувствия Генри, — «Ну что же… чудесно… Значит — все не так плохо. Если будет что-то срочное — звоните. Я сейчас, здесь, буквально за часик промотнусь по своим делам и к вам заеду обязательно!» Доктор попрощался и отключился.

Макс нажал на кнопку «Отбой» и положил телефон на коврик, рядом с собой. Затем он встал с ковра и перебазировался на диван, вместе с телефоном и планшетом. Крепко зажмурившись, до хруста в костях потянулся и стал дальше рыться в интернете в поисках чего-то интересного. В этот утренний час было тихо. Генри успокоился и лишь временами тихонько постанывал. Том, едва заснувший, что-то промычал во сне, а Альберт, приподнявшись на локте и поглядев на Макса сонным, оловянным взглядом, повернулся на другой бок.

«Что Вы говорите! Ааа…!» — Доктор Габриэль, услышав рассказ Макса о том, как они сходили на уединенный пляж, неожиданно для всех, обрадовался так, как будто ему сказали о посещении старого доброго знакомого, который передавал большой привет. «Медуза-крестовичок! Узнаю… узнаю…! Как тебя, старина не узнать!» — Доктора, казалось бы, было трудно уже чем-то удивить в этой жизни.

«Вы пожалуйста не подумайте, что я на Солнце перегрелся!» — «промотнувшись» с утра по своим делам, док пребывал в хорошем настроении, видимо дела решились весьма успешно. «Частенько приходится помощь оказывать. Каждый сезон. Пришлось даже довольно много про неё прочитать на досуге. Изучить в деталях, так сказать, повадки врага!». Доктор, зайдя в номер и поздоровавшись со всеми, первым делом отправился мыть руки — «Руки врача всегда должны быть чистыми!».

«Живя здесь, можно стать еще поневоле и зоологом, и видным специалистом по медузам!» — он сел у постели больного — «Ну и как вы себя чувствуетет? Года не проходит, чтобы с пару десятков, приезжающих сюда, эта маленькая тварь не ужалила! На память об отдыхе на берегу моря Кортеса! Но — ничего! Всех на ноги поставил и вашего друга тоже поставим!» Доктор между делом раскладывал на журнальном столике, стоящем возле кровати, на которой лежал Генри различные принадлежности, которые извлекал из объемного нутра своего медицинского чемоданчика.

«Если хотите — этот зверь приналежит к классу так называемых гидроидных медуз и обитает в прибрежных водах северной части Тихого океана, от Китая и до Калифорнии» — доктор явно оседлал любимого конька и теперь, не переставая оказывать помощь пострадавшему, увлеченно рассказывал о той живности, со следами воздействия которой, ему приходилось сталкиваться по долгу своей работы.

Он прослушал грудную клетку Генри и теперь сворачивал свой стетоскоп — «Видите, эта зараза проживает на довольно большой площади! Так что нарваться на нее шанс довольно велик. Небольшая популяция этих медуз отмечена даже в Западной Атлантике! Вы уж проститте меня, что я тут много умничаю, но ужаленные различными медузами — это мои, практически постоянные клиенты! Прошлым летом один индивид, даже умудрился встретиться с алатиной. «Синдром ируканджи» — слышали о таком?» Друзья отрицательно покачали головами и даже плохо чувствующий себя Генри стал оживленно слушать невольную лекцию доктора.

«Этот синдром назвали в честь одной такой твари, которая диаметром с вот эту пробирку» — Габриэль показал на горлышко сосуда, — «Но её укус пробирает до костей! Хорошо, что она живет возле берегов Австралии. Что примечательно, человека больше суток мучают сильнейшие боли во всем теле, и главное — он чувствует сбея обреченным и даже иногда просит добить, чтобы не мучаться. По всей видимости, раньше так и делали…» — доктор усмехнулся и стал обрабатывать ногу Генри ватной салфеткой, смоченной в каком-то растворе. «Но, как потом оказалось, все это — опасно, болезненно, но не всегда смертельно. Но — на психику действует тоже. Тем более, сейчас, из-за изменения климата, вообще не поймешь, что и где встретить можно! Тут у нас грюньон стал идти чуть ли не до октября! А не то, что какие-то медузы…».

«Грюньон?» — удивленно переспросил Ральф. «Ну да! А вы разве не слышали о таком?» — доктор поглядел на него, — «Рыбешка такая, мелкая…вкусная. Приближается полнолуние, дня через два можно будет ехать! Разрешение только нужно оформить, без этого — никак. Нет… ну можно конечно, но боюсь, после того трудности могут возникнуть…» «Нас возьмете с собой?» — скорее для проформы спросил Том, — «Что это вообще такое?» «Почему нет?» — согласился без лишних слов доктор, — «Эта рыба мечет икру, выбрасываясь в прилив прямо на пляж! Она её откладывает в песок. Вот народ и едет на ход грюньона, ловить можно, но при одном условии — собирать его руками!»

«Класс!» — восхитился Альберт, — «А как же мы нашего маленького оставим?» «Езжайте парни!» — слабым голосом произнес Генри, оглядев всех присутствующих — «Я под себя вроде не хожу, справлюсь! Езжайте! К тому же я может быть и очухаюсь через пару дней!» «Если мистер Генри не возражает, то мы с вами созвонимся, наверное, послезавтра! Я вам позвоню и скажу, куда нужно подъехать за разрешением… И поедем!» — доктор сделал какие-то пометки в своем блокноте. «Мистер Генри не возражает, а наоборот — рекомендует! Нечего возле меня сидеть с тоскливым видом! Мне уже получше» — Генри повелительно махнул рукой. «Поражен вашим мужеством!» — доктор, улыбнувшись, поднял вверх большой палец — «Не все способны так себя вести. Иных хочется добить собственноручно!»

«То, что вы мне рассказали про случай с мистером Генри, вполне подходит под общепринятое описание этого как бы организма — диаметр колокола может составлять до сорока миллиметров, но обычно — не более двадцати» — Габриэль машинально показал большим и указательным пальцами размер медузы, а затем выудил из внутренностей чемоданчика, упаковку со шприцем и ампулу.

«Да! Вот такая небольшая, а неприятностей может доставить весьма немало!» — он разорвал упаковку шприца, — «И вообще, если организм большой, то это совсем не значит, что он смертельно ядовитый! За большим организмом — физическая сила и возможность постоять за себя! В живой природе вообще с этим делом все наоборот! Взять тех же скорпионов. Крупные скорпионы страшны скорее на вид, укусит — как ущипнет, а вот мелкие смертельно ядовиты. Лягушки — древолазы — мелочь, но попробуй тронь! К синекольчатому осьминогу лучше тоже не прикасаться… А он вообще, размером с мелкую монету! Маленькие вынуждены как-то защищаться. Им, кроме как ядом — нечем! Ядовитость с успехом компенсирует размер!» — доктор поднял вверх указательный палец.

Между тем, он продолжал — «Тело этой медузы прозрачное, с красно — коричневым, а возможно, бывает и так — и золотистым крестом внутри, как например, эмблема Шевроле… Впрочем, вы их видели сами». Генри, который мог охарактеризовать свое состояние, как отвратительное и практически не вставал с постели, при слове «Шевроле», почувствовал, что в довершение ко всему — может сойти с ума. Он, лежал, перевернувшись на живот для очередного укола, но приподнялся на локтях и внимательно посмотрел на доктора. Остальные друзья переглянулись, со слегка испуганным видом. В номере повисла тишина.

«Что случилось?» — доктор отломил кончик ампулы, посмотрел на них поверх изящных очков в золотой оправе и стал набирать жидкость в шприц. «Да так…доктор, нормально всё… Просто… не так давно, нас вез именно автобус марки Шевроле… Водитель его нам показался немного странным» — Генри обессиленно откинулся на подушку, стараясь подавить пульс, который в голове отдавался ударами молота по листу железа. Голова кружиласть, а тело болело так, как будто его только что долго пинали ногами. «Даниэль Аснар, знаете такого?» — спросил Генри, немного уняв приступ головокружения. Доктор нахмурил брови, видимо стараясь вспомнить обладателя этого имени — «Нет, парни, не в курсе… Даниэль Аснар… нет, не припомню такого… Шевроле, говорите у него был, автобус? Нет, не знаю… Бывают, конечно, совпадения…» — как неисправимый материалист, Габриэль пожал плечами, — «Иногда кажется даже, что их слишком много».

«Это — особый рисунок…» — доктор знаками показал, чтобы Генри лежал на животе и не сильно шевелился, — «…образованный цветными внутренними органами, так называемыми радиальными каналами пищеварительной системы». «Многочисленные щупальца крестовичка, а их может быть до восьмидесяти» — Габриэль, не прекащая своего рассказа, немного стянул с Генри плавки, протер место укола спиртовой салфеткой, и игла шприца легко воткнулась в ягодицу, — «…расположены по краю зонтика и способны сильно вытягиваться и сокращаться». Генри тихонько охнул — «Как гвоздь в задницу забивают…»

«Да, Генри, укол достаточно болезненный, но уж такова цена общения с отдельными представителями местной водной фауны…» — доктор ввел противоядие и как бы между делом, продолжил — «Цепляющаяся медуза, а это — именно наш крестовичок, иногда буквально терроризирует прибрежные районы, в тех местах, где она водится. Они мелкие и малозаметные. Нарваться на них проще простого». Он стал протирать место укола ватным диском, смоченным в спирте — «Каждый год, с жалобами на ожоги от этой медузы, в больницы по всему миру, обращаются сотни человек. Вы, Генри, не оказались исключеним их правил».

«Доктор, Вы не представляете, как я счастлив, услышав это! Что я не единственный, кому так повезло… И что есть, оказывается и такие, которым повезло меньше, чем мне…» — Генри вымученно улыбнулся. Габриэль кивнул, давая понять, что услышал, — «Мне помнится… правда я в то время был не особо взрослый… это было году в семидесятом, за один день пострадало около двух тысяч народу по всему побережью. Из них, почти две сотни были госпитализированы! Нам про все это еще и в университете профессор рассказывал!»

«Вам, Генри еще повезло! Яд крестовичка является болезненным, но не смертельным! Однако, если пострадавший получит повторные ожоги этой медузой, то последствия могут быть весьма серьезными. Вплоть до гибели человека!» — доктор вдруг стал серьезным. От напускной веселости не осталось и следа.

«Так что… Еще раз повторюсь, Вам очень повезло, вы очень легко отделалсь, тем более, что вы, любезный, подцепили сразу двух!» «Я не оговорился, эту медузу действительно называют «медузой цепляющейся», за то, что на её щупальцах имеются особые присоски, при помощи которых он прикрепляется к водорослям и различным подводным предметам. Поэтому вы и не смогли стряхнуть ее с себя сразу! Своего рода, одним из таких предметов стали Вы, мой друг!» — доктор упаковал пустую ампулу и шприц в целлофановый пакет.

«Смотрите сюда, парни!» — Габриэль сделал характерный, призывающий жест рукой. Друзья придвинулись поближе к кровати Генри. «Если купающийся касается какой-либо частью своего тела щупалец этой медузы, она всем телом устремляется в том же направлении, пытаясь прикрепиться при помощи присосок. Причем — цепляется весьма эффективно» — доктор, пальцами руки изобразил присоску. «Купальщик получает сильнейший ожог, место контакта краснеет и даже может покрыться волдырями» — он стал пальцем показывать места ожогов, на ноге Генри, ставшие за прошедший день из красных — лиловыми.

«В таких случаях нужно срочно выходить из воды, потому что через некоторое время, примерно минут через двадцать — тридцать, начинают появляться боли в пояснице, онемение конечностей, затруднение дыхания, тошнота, жажда — вы успели как раз, вовремя! И молодцы, что догадались сделать именно так, не теряя времени. Еще немного и спасать было бы уже некого!» — доктор поместил пакет с использованным шприцем и ватными дисками в свой чемоданчик.

«Благодарю вас!» — Габриэль, слегка склонив голову, получил от Макса на руки, некоторую сумму, — «Вам, господа, к сведению — яд крестовичка действует и на нервную систему, вызывая либо чрезмерное возбуждение, либо наоборот, депрессию. В данном случае, мы с вами как раз и видели это чередование, возбуждение — торможение» — он натянул одеяло едва ли не к носу Генри — «Отдыхайте. Через некотрое время, вы почувствуете озноб, так что, сильно одеяло не стаскивайте с себя!». Доктор поднялся во весь рост, потянулся, разминая затекшие ноги и руки и — стал собираться уходить.

«Действие яда продолжается три — четыре дня, но может ощущаться и гораздо дольше. Так что, вас еще будет некотрое время заносить на поворотах» — он показал пальцем в сторону кровати. Макс, Ральф и Альберт, согласно кивнули. «Вы, Генри, помучаетесь еще примерно с неделю. Может и больше, но — не факт.

Учитывая полученную дозу яда» — доктор снял очки, сложил их и положил в изящный футляр, — «…но… Вас спас Ваш крепкий организм! Многим от такой дозы, приходится гораздо хуже. Мой Вам совет. Вполне может быть, что он не придется по душе, ни Вам, ни Вашим друзьям, но — собирайте вещи и отправляйтесь домой! Я вам оформлю соответствующий документ, чтобы Вы могли приобрести нужные препараты и продолжить лечение на родине. Я так думаю, что на ваших островах что-то подобное имеется, в крайнем случае — закажете по сети. Экспедиция на Остров кукол для вас завершена!»

Генри снова приподнялся на локте, умоляюще уставившись на Габриэля, собираясь что-то сказать. Однако, тот был неумолим — «Поймите, дружище, Вы выбыли из строя, примерно на неделю. Не меньше! Повторяю — не меньше! А может быть и больше. Вас будет еще долго заносить на поворотах. Не пытайтесь спорить, я знаю, что говорю. Даже не думайте возвращься к активной жизни раньше! Просто — не сможете! Физически. Ибо, если Вы еще раз попадете в подобную ситуацию, то домой отправится всего лишь, Ваша неодушевленная тушка!»

Он немного помолчал, словно собираясь с мыслями. «Самый лучший вариант для Вас — это продолжение лечения дома, в привычном для Вас климате. Быстрее, к тому же и обратную акклиматизацию пройдете, а это тоже своего рода — стресс для организма. Если сделаете по-своему, то я, как говорил Понтий Пилат, умываю руки!» — доктор встал и начал собираться. «Так что, лучше не шутите с этим!» — Габриэль по очереди пожал руки друзьям — «Всего вам хорошего!» и вышел из номера.