Тактик 8

Глава 15 Умение удивлять

Вечер опускался на Порт-Арми, но для нас тишина вечера была лишь коротким затишьем перед бурей.

Наш речной блицкриг оказался даже эффективнее, чем я рассчитывал. Путь, который у каравана занимает неделю, и это если повезёт, мы пролетели за двенадцать часов.

За ночь прошли маршем до Швырицы, за половину суток достигли цели.

Мы ворвались в город по принципу «с корабля на бал», потому что наше пребывание в городе перестанет быть тайной с секунды на секунду. Тысяча бойцов не иголочка.

Первый полк действовал как единый, отлаженный механизм. Ни одного лишнего звука, ни одного суетливого движения. Они не бежали — они текли, заполняя собой пустоты, занимая ключевые позиции. Как тёмная вода, просачивающаяся сквозь щели между камнями.

Одна группа, ведомая одним из лейтенантов Хайцгруга, бесшумно окружила казарму портовой стражи.

Это была всего лишь охрана, которая присматривала за порядком, скорее полиция, чем войска.

Заспанные охранники, едва успевшие натянуть штаны, оказались под прицелом десятков арбалетов. Их оружие лежало в оружейной, до которой было уже не добраться. Они подняли руки, не пролив ни капли крови.

Другая группа блокировала все выходы из порта, отрезая его от остального города. Любой, кто пытался войти или выйти, оказывался в плотном кольце моих бойцов. Никакой паники, никакой стрельбы. Просто молчаливая, непреодолимая стена из стали и решимости.

Я, вместе с Хайцгругом и основной ударной силой первого батальона, двинулся к центральным воротам порта, ведущим в город. Здесь должна была находиться основная застава. Мы ожидали хотя бы минимального сопротивления.

То, что мы увидели, вызвало у меня кривую усмешку. Шестеро стражников, которым было поручено охранять главные ворота, сидели на перевернутых ящиках, укрывшись за штабелями бочек. Они не несли службу, а самозабвенно резались в кости. Рядом стоял бочонок с дешёвым вином, к которому они то и дело прикладывались.

Мои бойцы окружили их прежде, чем кто-либо из них успел поднять голову. Один из стражников, как раз бросавший кости, замер с рукой в воздухе, увидев перед собой массивную фигуру Хайцгруга. Орк навис над ним, как скала, и на его лице не было ничего, кроме холодного презрения.

— Ставлю на то, что ты проиграл, — прорычал Хайцгруг.

Кости выпали из ослабевших пальцев стражника. Он и его товарищи медленно подняли руки, их лица выражали комичную смесь ужаса и похмельного недоумения.

Весь порт, сердце торговли Газарии, был в моих руках меньше чем за пятнадцать минут. Без единого выстрела, без единой жертвы. Это было не сражение. Скорее операция по полицейскому захвату.

И она показала всю гнилость режима герцога Ирзифа лучше всяких донесений разведки. Правитель, у которого так несут службу, не заслуживает власти. Он её уже потерял, просто ещё не знает об этом.

— Второй батальон — на стены. Взять под контроль ворота, — отдал я приказ. — Первый батальон — за мной. Идём в гости к герцогу. Пора ему узнать, что в его городе сменилась власть.

Хайцгруг хищно оскалился:

— Думаю, он будет удивлён, командор.

— Я на это рассчитываю, — ответил я, направляясь к выходу из порта. — Очень рассчитываю.

Улицы города всё ещё были полны людей, но время для атаки мы не выбирали. Торговцы закрывали свои лавки, ремесленники брели по домам. Они с удивлением и страхом смотрели на наши колонны, молча и быстро идущие по брусчатке. Но никто не смел нас остановить. Что может простой народ?

Но и мы двигались не как захватчики, а как новые хозяева положения, никакого насилия, никаких угроз.

Мы неслись по улицам Порт-Арми, как селевой поток. Горожане, застигнутые врасплох, шарахались в стороны, прижимаясь к стенам домов, их лица были масками изумления и страха. Колонна из трёхсот закалённых в боях ветеранов, движущаяся с безмолвной и целеустремленной скоростью, была зрелищем, которое этот сонный город вряд ли когда-либо видел. Наша броня не сверкала на солнце, она была покрыта пылью дорог и патиной сражений. Наше оружие было не украшением, а рабочим инструментом. И мы пришли сюда работать.

Замок герцога Ирзифа, как и подобает резиденции тщеславного правителя, располагался на холме в самом центре города. Он не был похож на суровые, функциональные крепости вроде Фелзеня или Каменного Цветка. Это было скорее помпезное, вычурное сооружение с обилием башенок, шпилей и бесполезных украшений. Он был построен, чтобы впечатлять, а не чтобы защищаться. И это было его главной уязвимостью.

Я рассчитывал на то, что вечерняя суета сыграет нам на руку. Ворота замка, ведущие во внешний двор, всё ещё были широко распахнуты.

Через них сновали слуги, торговцы с провизией, чиновники, спешащие на службу. Охрана у ворот была, но она была такой же расслабленной и некомпетентной, как и портовая стража. Несколько солдат в начищенных до блеска, но неудобных парадных доспехах лениво переговаривались, поглядывая на вечерний город. Их мысли были посвящены ужину, а не безопасности. Они были декором, а не защитой.

Мой план был прост и дерзок. Никакой осады. Никаких переговоров. Мы просто войдём.

— Хайцгруг, — бросил я на ходу. — Ворота твои. Действуй по стандартной схеме. Быстро, жёстко, без шума.

Орк коротко кивнул, и он с парочкой отделений отделился от основной колонны, рассыпаясь по прилегающим улицам, чтобы зайти к воротам с флангов, отрезая их от любой возможной помощи.

Я же с оставшимися бойцами пошёл напролом. Мы не крались. Мы шли быстрым, уверенным шагом прямо к воротам, как будто были почётным караулом, прибывшим на смену. Стражники заметили нас слишком поздно. Их вялые оклики потонули в грохоте наших сапог. Прежде чем они успели понять, что происходит, мы уже были близ них.

Это не было честным сражением. Они даже не встали в строй и не достали оружие. Короткие, точные удары рукоятями мечей, древками копий. Никто не использовал лезвия. Зачем? Стражники в своих парадных кирасах были неповоротливы, как черепахи. Через десять секунд всё было кончено. Они лежали на земле, стонали, но были живы.

Бойцы остались их вязать.

В тот же миг с флангов ударили бойцы Хайцгруга. Они нейтрализовали тех, кто находился на стенах, и взяли под контроль механизм ворот. Огромные створки, которые должны были защищать герцога от врагов, теперь были в наших руках.

— Вперёд! — взревел я, и первый батальон хлынул во внутренний двор замка.

Здесь нас ждал такой же хаос и неразбериха. Слуги с визгом разбегались в разные стороны. Несколько придворных, прогуливавшихся по двору, застыли на месте с открытыми ртами. Гарнизон замка, те самые несколько десятков бойцов, о которых рассказывал Альд и имелись записи в данных маэнской разведки, только-только начинал строиться на плацу, поднятый по тревоге. Их командир, пузатый капитан с багровым от натуги лицом, пытался выкрикивать команды, но его голос тонул в общем шуме.

Они были не готовы. Паника охватила последних защитников. Они видели, как в их дом, в их крепость, врывается три сотни безмолвных, закованных в сталь убийц.

— Хайцгруг! Блокировать казармы и арсенал! — крикнул я. — Не дать им вооружиться и организоваться!

Орк с половиной батальона ринулся выполнять приказ, отсекая гарнизон от их снаряжения. Я же с остальными двинулся прямо к центральному зданию — дворцу герцога.

Сопротивления почти не было. Несколько отчаянных гвардейцев попытались преградить нам путь у входа во дворец, но были сметены, как кегли. Мы ворвались внутрь, и эхо наших шагов разнеслось по мраморным залам, украшенным гобеленами и позолотой.

Всё было кончено. Замок пал. Герцог Ирзиф фон Мкайдзин, правитель Газарии, оказался в ловушке в собственном доме. И он, похоже, был последним, кто это осознал.

Мы нашли его в тронном зале. Герцог Ирзиф фон Мкайдзин, правитель Газарии и потомок древнего, но не особенно славного рода, сидел на своём резном троне, всё ещё в роскошном шёлковом халате, а не в доспехе.

Похоже, мы прервали его ужин — на столике рядом с троном стояла тарелка с недоеденными фруктами и кубок с вином.

Он был мужчиной средних лет, с одутловатым лицом, заплывшими глазками и тонкими, капризными губами. В его облике не было ничего герцогского. Он был похож на избалованного маменькиного сынка, постаревшего, обрюзгшего, которому мама купила титул и должность.

Рядом с ним стояли несколько перепуганных придворных и пара гвардейцев, которые выглядели так, будто вот-вот бросят свои алебарды и сбегут.

Когда мы вошли в зал, Ирзиф вскочил на ноги. Его лицо побагровело от ярости и страха.

— Кто вы такие⁈ — взвизгнул он, его голос срывался на фальцет. — Что вы себе позволяете⁈ Это замок герцога Газарии! Вы все будете повешены за это!

Я остановился в центре зала, мои бойцы выстроились за моей спиной, создавая стену из стали. Хайцгруг встал рядом, его рука лежала на рукояти огромного топора.

— Герцог Ирзиф, — сказал я спокойно, мой голос гулко разнёсся под сводами зала. — Я — Рос Голицын, герцог Кмабирийский и генерал Штатгаля. И я здесь, чтобы принять у Вас дела. Вы смещены с должности.

Его глаза вылезли из орбит:

— Штатгаль? Рос? Тот самый выскочка с болот? Генерал сброда? Как ты посмел явиться сюда⁈

— Смею, вот и смел, — поправил я. — Я — Ваш коллега. И, по совместительству, Ваш новый правитель. Ваш гарнизон сдался. Ваши стены в наших руках. Ваш город под моим контролем. Сдавайтесь. Сопротивление бесполезно.

Ирзиф обвёл зал безумным взглядом. Он видел моих бойцов, видел их холодные, безжалостные глаза. Он видел, как его собственные гвардейцы попятились назад. Он понял, что это конец. Его мир рушился на глазах.

И в этот момент в нём что-то сломалось. Страх сменился отчаянной, иррациональной яростью. Он был аристократом до мозга костей, и мысль о том, что какой-то безродный мужлан отбирает у него власть, была для него невыносима.

— Ты… ты не получишь мой город! — зашипел он. — Ты не получишь ничего!

Он протянул руку вперёд, и на его пальце вспыхнул массивный перстень с гербом его рода.

— Я, герцог Ирзиф фон Мкайдзин, по праву крови и древнему закону, вызываю тебя, самозванец, на поединок чести! Solus contra solum! Один на один!

В тот же миг от перстня ударил луч голубого света. Он растёкся по полу, очерчивая вокруг нас с герцогом идеальный круг диаметром в десять метров. А затем из этого круга взметнулись полупрозрачные, мерцающие стены, образуя купол. Древняя дуэльная магия.

Мои бойцы и придворные герцога оказались снаружи. Мы с Ирзифом — внутри.

Купол был звуконепроницаемым, но я видел, как Хайцгруг ударил кулаком по магической стене, его лицо исказилось от ярости и беспокойства. Я поднял руку, давая ему знак, что все под контролем.

Герцог Ирзиф, оказавшись со мной один на один внутри магического барьера, заметно осмелел. Он сбросил свой халат, под которым оказалась дорогая фехтовальная куртка из стеганого шелка. Из ножен на поясе он извлек тонкую, изящную рапиру.

— Здесь, выскочка, твои головорезы тебе не помогут! — прошипел он, его глаза горели ненавистью. — Здесь решает только мастерство! Я — лучший фехтовальщик Газарии! Я учился у величайших мастеров! Я проткну тебя, как свинью, и твоя армия разбежится, как стадо овец!

Он был уверен в своей победе. Он видел во мне лишь дикаря, не знакомого с тонкостями аристократического искусства фехтования. Он думал, что это его шанс и спасение. Что он сейчас всё переиграет. Он хотел сохранить лицо, потянуть время, а может, и впрямь верил, что сможет меня убить.

Я неспешно поправил свой доспех, под которым у меня была ещё и бронерубашка от Анаи. Мой собственный меч, тяжёлый и функциональный, казался грубым и уродливым по сравнению с его изящной рапирой.

Я посмотрел ему в глаза. В них я видел тщеславие, страх и отчаяние. И я видел свой шанс.

Этот поединок был самым быстрым и бескровным способом легитимизировать свою власть. Победа в личном бою, скреплённом божественной магией, значила больше, чем любая военная победа. Я не просто захвачу город, а получу титул как трофей.

— Я принимаю твой вызов, герцог, — сказал я спокойно, делая шаг вперёд. — Давай посмотрим, чего стоит твоё хвалёное мастерство.

Купол отрезал нас от внешнего мира. Все звуки стихли, сменившись едва уловимым гулом магического поля.

Был тут магический парадокс, как юридический, только серьёзнее.

Магия Анаи защищала меня от прямых воздействий и была по природе божественной и довольно «крутой», потому как это была моя плата за целый божественный квест.

Однако право на поединок, на которое я налетаю уже второй раз, было освящено богом Полмосом, покровителей рыцарей. Кстати, распространялось оно только на рыцарей, а с того момента как я разжёг очаг в доме своего домена, бог Полмос признал меня таковым.

То есть одна божественная магия срабатывала против другое. Вернее не так. Магия находила способ их обойти. Магия Полмоса меня не выпускала, формально не вступая в конфликт с магией Анаи. Магия Анаи защищала меня, но не нарушала магию Полмоса, которая меня удерживала в пределах турнирного поля.

Магия нашла компромисс, теперь мне оставалось вывернуть ситуацию в свою пользу.

Я видел за полупрозрачной стеной искажённые лица своих воинов, видел панику и надежду на лицах придворных Ирзифа. Но здесь, внутри, были только мы вдвоём. Прошлое и будущее Газарии.

Герцог Ирзиф принял классическую фехтовальную стойку, выставив вперед левую руку для баланса и направив на меня остриё своей рапиры. Он двигался с неожиданной для его телосложения грацией. Было видно, что он не врал — он действительно потратил годы на обучение этому искусству. Его стойка была безупречна, движения выверены. Он был продуктом системы, где умение танцевать с мечом ценилось выше, чем умение вести за собой людей.

Я же просто стоял, держа свой тяжёлый полуторный меч в одной руке. Моя стойка была уродливой с точки зрения классического фехтования. Я не балансировал, не изгибался. Я стоял крепко, как стоят солдаты в строю, готовые принять удар и нанести свой. Для Ирзифа я, должно быть, выглядел как варвар, взявший в руки незнакомый инструмент.

— Ты даже не знаешь, как правильно держать меч, мужлан, — презрительно скривился он. — Этот поединок будет коротким.

Он не стал ждать. Резкий выпад, молниеносный, как укус змеи. Остриё его рапиры метнулось к моей груди. Движение было быстрым, отточенным тысячами повторений. Любой обычный солдат не успел бы даже среагировать.

Но я не был обычным солдатом.

Я не стал отбивать его удар. Я просто сделал короткий шаг в сторону, и его лезвие прошло в сантиметре от моего доспеха, вспоров воздух. Одновременно с этим я нанес свой удар — не острием, а плоскостью меча, снизу вверх, целясь ему в запястье или основание клинка.

Это как убить муху. Муха быстра, мухобойка тоже.

Лязг металла был оглушительным. Мой тяжёлый меч ударил по его тонкой рапире с силой кузнечного молота. Ирзиф взвизгнул от боли и неожиданности, его рука онемела от удара, а рапира едва не вылетела из пальцев. Он отскочил назад, с ужасом глядя на меня. В его глазах впервые появилось сомнение.

— Что… что это было⁈ — пролепетал он. — Это не фехтование! Это… это драка!

— Добро пожаловать в реальный мир, герцог, — усмехнулся я. — Здесь не танцуют. Здесь убивают.

Я не лгал ему. Я действительно не был фехтовальщиком и не рождался с серебряной ложкой во рту.

Я был геймером. Я провел тысячи часов в виртуальных мирах, сражаясь с монстрами и другими игроками. Мое тело, попав в этот мир, наработало рефлексы и движения, отточенные не в дуэльных залах, а в жестоких, кровавых PvP-сражениях. Мой стиль был некрасивым, неправильным, но он был эффективным. Он был рассчитан на то, чтобы использовать любую ошибку противника, любую уязвимость. Я не фехтовал. Я анализировал паттерны атак, тайминги и хитбоксы.

Ирзиф снова ринулся в атаку, на этот раз нанося серию быстрых, колющих ударов, целясь мне в лицо, плечи, ноги. Он пытался задавить меня скоростью, не давая времени на ответный удар. Его рапира мелькала, как серебряная молния.

Но я видел каждый его выпад. Для меня это была последовательность атак с определённым ритмом. Я не отступал. Я двигался вместе с ним, отбивая его удары не изящными парированиями, а короткими, жёсткими блоками. Я встречал его тонкий клинок всей массой своего меча, гася инерцию его атак и заставляя его мышцы кричать от напряжения.

Пару раз его клинок даже касался меня, но не смог преодолеть прочности брони.

Лязг, лязг, лязг. Звук стали о сталь эхом отдавался от стен купола. И с каждым ударом уверенность на лице герцога таяла, сменяясь сначала растерянностью, а затем — откровенным страхом. Он был быстрее, его техника была совершеннее. Но я был сильнее, выносливее, и я читал его, как открытую книгу. Он был предсказуем.

Я поддерживал крайне быстрый темп и позволил ему выдохнуться. Когда его атаки стали медленнее, а на лбу выступил пот, я перешёл в контрнаступление.